CC BY
30
40% азербайджанцев, киргизов, около 30% таджиков и более 80% узбеков.
Полученные данные можно интерпретировать следующим образом. Вероисповедание в определенной степени воспринимается как этнокультурный компонент. В связи с этим большинство респондентов не имеют достаточных представлений о течения внутри ислама и демонстрируют общую религиозную идентификацию. Отчасти это подтверждается результатами глубинных интервью, в которых респонденты в возрасте от 35 до 50 лет оценивают свои знания о религии как неглубокие. Представители молодого поколения считают, что уровень их знания в этой области выше среднего.
На основании полученных данных можно сделать следующие выводы.
В структуре социальной идентичности приоритетные позиции занимает общечеловеческая идентичность. Этническая идентичность в наибольшей степени важна для респондентов-таджиков (на 1 месте), опрошенных азербайджанцев и узбеков она занимает 3 место, а у киргизов - на 5 месте. Религиозная идентичность слабо актуализирована, что связано, вероятнее всего, с отсутствием дискриминационной практики и предполагает определенную ориентацию на интеграцию в принимающее сообщество.
Значительная доля респондентов владеют русским языком и готовы улучшать свои знания, что является следствием вступления в силу закона, требующего обязательную сдачу мигрантами экзамена на знание русского языка.
Наиболее низкий уровень владения татарским языком отмечен у респондентов-таджиков, что связано, на наш взгляд, со следующими причинами: около 90% респондентов данной группы проживают в городе менее 5 лет; таджикский не относится к тюркской языковой семье; отсутствие с одной стороны - мотивации, а с другой - инструмента влияния, которые бы могли стимулировать на изучение татарского языка.
В то же время, значительная доля респондентов выразила желание повысить свою языковую компетенцию, что свидетельствует о существовании определенной ориентации на интеграцию в принимающее сообщество, поскольку значительный процент опрошенных не только декларирует желание изучать язык, но и отмечает, что готов предпринять для этого все необходимое.
В целом, полученные результаты могут быть косвенным доказательством того, что государственная политика, ориентированная на разрешение мигрантам въезда в страну только при условии сдачи экзамена по русскому языку, истории и основам законодательства РФ, повлияла на увеличение доли приезжих, готовых в большей степени интегрироваться в принимающее сообщество, нежели ранее.
Большинство респондентов оценивает республику как достаточно комфортную для мусульман, а религиозную ситуацию в целом как спокойную.
Литература
1. Гришунина Е.В. Когнитивно-эмоциональная структура переживаний сложных жизненных ситуаций / / Консультативная психология и психотерапия. - 2011. - №4.- С. 130 - 152.
2. Илимбетова А.А. Женщины-мигранты на российском рынке труда / / Вестник алтайской академии экономики и права. - 2013. - №2. - С. 25 - 29.
3. Титова Т.А., Козлов В.Е., Фролова Е.В. Диаспоры и сообщества мигрантов в Республике Татарстан: этно-социологические очерки. - Казань: ЗАО «Мир без границ», 2013. - С. 155-212.
4. Чудиновских О. Причины и последствия кризиса российской миграционной статистики // Отечественные записки. - 2004. - №4. - С. 176 - 190.
УДК 80.81
Р.Б.Хисматулина
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЕ ЕДИНИЦЫ С ЛЕКСЕМОЙ «ДУША-ЖАН», РЕПРЕЗЕНТИРУЮЩИЕ РОМАНТИЧЕСКИЕ ЭМОЦИИ (НА ПРИМЕРЕ РУССКОГО И ТАТАРСКОГО ЯЗЫКОВ)
В данной статье рассматриваются русские и татарские фразеологические единицы, отобранные из различных лексикографических источников, которые были квалифицированы по группам в соответствии с отражёнными в них положительными признаками, характеризующими человека. В статье проводится сопоставительный анализ фразеологических единиц с лексемой «душа-жан», выражающих романтические эмоции. Предпринимается попытка выявить общее и специфическое в двух разносистемных языках.
Ключевые слова: фразеологические единицы, лексема, лингвистические характеристики, эмоциональные общие и специфические характеристики.
R.B.Hismatiillma PHRASEOLOGICAL UNITS WITH LEXEME «SOUL» EXPRESSING ROMANTIC EMO-TIONS (BY EXAMPLE OF RUSSIAN AND TATAR LANGUAGES)
In this article the Russian and Tatar phraseological units chosen from different lexicographical sources, which
were qualified into groups according to their positive signs characterizing a person, are considered. The comparative analysis of phraseological units with the lexeme «soul» expressing romantic emotions is given. There is an attempt to reveal general and specific in two languages with different systems.
Keywords: phraseological units, lexeme, linguistic characteristics, emotional general and specific characteristics.
В современном языкознании проявляется большой интерес к сопоставительному анализу языков, формируется антропоцентрическая парадигма, язык рассматривается не только в рамках его коммуникативно-когнитивной функции, но и в качестве своеобразного этнокультурного кода лингвокультурных общностей. Проникая в отдельную культуру, каждому из нас необходимо взглянуть на неё глазами носителей именно этой культуры и увидеть очевидные смыслы отдельных элементов этой культуры, связи между этими элементами, научиться говорить о культуре в тех категориях, которые естественны для носителя культуры.Этот ракурс осмысления культуры и высвечивает антропологическая парадигма в языкознании [1].
Особый интерес представляет изучение соотношения фразеологических единиц (ФЕ) разных языков в плане выявления имеющихся в них общих черт и специфических особенностей. Это объясняется тем, что ФЕ, несмотря на то, что они являются наиболее своеобразными элементами лек-сико-фразеологической системы языков, обладают способностью проникать в другие языки и обогащать их.
Сопоставительное изучение ФЕ татарского и русского языков даёт полное основание утверждать, что ФЕ, хотя в целом и рассматриваются как явления, характеризующиеся национальным своеобразием, в настоящее время не ограничиваются рамками лишь одного языка. Татарский и русский языки располагают большим количеством одинаковых и сходных ФЕ.
В данной статье рассматриваются русские и татарские фразеологические единицы с лексемой «душа-:щан», отобранные из различных лексикографических источников, которые были квалифицированы по группам в соответствии с отражёнными в них положительными эмоциями, характеризующими человека.
Лексема «душа» в русском языке и лексема «^ан» в татарском языке занимают уникальное место в двух исследуемых лингвокультурах, более того, они считаются ценностными доминантами русской и татарской культуры [4]. Являясь многозначным и обладая сложной структурой, лексема «душа-:щан», несомненно, нуждается в глубоком и детальном изучении с точки зрения лингвиста. В последние годы лингвисты исследуют ментально-психологическую и национально-культурную специфику данной лексемы, её ценностные составляющие для русского и татарского народов; при помощи лексемы «душа-^ан» учёные создают модели двух языковых и концептуальных картин мира [7]. Также особого внимания заслуживает языковая репрезентация лексемы «душа-:щан», содержащей максимально обобщённую и абстрагированную информацию о данной лексеме и расширяющей наше представление о двух исследуемах культурах. Рассмотрим ФЕ на примерах литературных произведений, выявим общее и специфическое в двух разносистемных языках.
Лексема «душа» в русском языке и лексема «^ан» в татарском языке, очень часто служат для обращения к очень дорогому, близкому, любимому человеку. По нашему мнению, данную общность можно объяснить единством главных мыслительных актов и основ художественного мышления: рус. душа моя - тат. щан свйгэн(ем) (букв. любимая (моя) душа), щан кисэгем (букв. частичка души), щаным парэсе (букв, частичка души), щаны; рус. мой дорогой, любимый, душенька - тат. щан газизем, рус. душевный, сердечный друг - тат. щан дусты, Однако, следует отметить, что лексические средства выражения этой ситуации и фразеологические образы обращений достаточно специфичны для татарского языка. Причём в татарском языке слова «парэ», «кисэк» (частичка) вместе с лексемой «^ан» (частичка души) во ФЕ показывают уменьшительно-ласкательное обращение к любимому человеку:
Рус.: Щи, моя душа, сегодня очень хороши, - сказал Собакевич, хлебнувши щей (Гоголь). Тат.: Алар икесе аерылмас щан дуслар иде,,, (А.Гыйлэ^ев). - Они оба были неразлучные душевные друзья. Алмагачта биш алма, мин алмадым, син дэ алма; щаным-бэгърем, щан газизем, ятлар белэн чуалма (Ж;ыр). - На яблони пять яблок, я не брал, и ты не бери; сердце моё, душа моя, не путайся с незнакомцами. Тат.: Илдэ матурлар куп булыр, щан свйгэне бер булыр (Ж|ыр). - В стране будет много красивых, а любимый душе только один (перевод автора - Р,Б).
Чувство интереса в русских и татарских ФЕ выражается в конструкциях с лексемами ^ан, душа + различные виды глаголов: рус. душа лежит - тат. щан ята, рус. нравиться душе - тат. щан куру, рус. душа тянется - тат. щан тарту, рус. душа распирается - тат. щаны ташу:
Рус.: Работа потребуется от нас немалая для выполнения этих планов! - К чему у людей душа лежит, к тому и руки приложатся, - ответила Любава (Николаева). Тат.: Халисэ, шатлыгыннан щаны ташып, кайсы аягына басарга белмичэ торды (Г.Ахунов). - У Халисы от большой радости душа
распиралась, она не знала как себя вести. Тат.: Щаны ташып булса кирэк, квннэрдэн берквнне, иртэгэ телэнче базары дигэн квнне, кичтэн ук базарга щыенырга тотынды карт (Ф.Хесэенов). - Душа распиралась от радости у старика, в один день, когда должен был быть базар для нищих, он уже с вечера начал собираться (перевод автора - Р.Б.).
В русской и татарской лингвокультурах чувство интереса, любви, радости ассоциируются с теплом, блаженством, родством, близостью или святостью человеческой души, что является универсальным в двух лингвокультурах: рус. теплота души или душевная теплота, теплить душу -тат. щан щылымы (щылысы, щылымлы), щан щылыту; рус. святая душа - тат. изге щан, рус. душевное блаженство - тат. щан рэхэте, рус. родство душ - тат. щан уртак булмаса да, кан уртак булу (букв. даже если душа не общая, кровь общая):
Рус.: Она каждый день читала евангелие... и многого не понимала, но слова этой книги трогали её святую душу до слёз (Чехов). С какой душевной теплотой... говорил он об искусствах и художествах! (Гоголь). Тат.: Саниянец кинэт кенэ, ничектер, щаны щылынып, каннары дулкынланып китте (М.Эмир). - У Сании как-то резко потеплело на душе, кровь взыграла (перевод автора - Р.Б.).
Чувство искренности в русской и татарской лингвокультурах сравнивается с некой опорой, чистотой мыслей и желаний, так, например: рус. с душой, от всей души - тат. щан куцел белэн, рус. душой и телом - тат. щаным-тэнем белэн, рус. опора души - тат. щан таянычы:
Рус.: Ты не могла бы говорить искренне, от души, если бы не верила, что тебя понимают (Гоголь). Тат.: Авылыбызныц ямен, суы тэмен белэм, шуца курэ соям щаным-тэнем белэн (Г.Тукай). - Знаю красоту нашей деревни, вкус воды, поэтому люблю её всей душой и телом (перевод автора - Р.Б.).
Интересны ФЕ с лексемой «жан» в данной подгруппе, которые являются специфическими ФЕ в татарском языке. Так, специфическими в татарском языке являются ФЕ щан ору (букв. вдохнуть душу), щан тузмэу (букв. душа не терпит), которые выражают романтические чувства и эмоции через понятия «воздух», «дыхание». Интересен тот факт, что в татарской лингвокультуре чувство любви ассоциируется со вздохом, причём этот вздох - источник жизни - можно сравнить с вдыханием воздуха в рот умирающего человека: Ул бара щирлэргэ щан ореп, голлэр сибеп (Ш.Хесэенов). -Он идёт, давая землям дыханье и осыпая их цветами. Э песи кэтукне кузлидер; тукта, селкенмэсме ди, ул, бер дэ щаны тузмидер (Г.Тукай). - А кошка наблюдает за катушкой; подожди, не зашевелится ли думает она, не терпит её душа.
Татарские ФЕ щандай куру (букв. видеть как свою душу), щаным шикелле куру (букв. видеть словно свою душу), щан колагы белэн тыцлау (букв. слушать ухом души), щаны канат кага (букв. душа машет крыльями) являются специфическими ФЕ и выражают чувства любви, удовольствия, радости, симпатии и сердечности, которые проявляются в общности душ, умении слышать душой, видении другого человека как своей родной души:
Тарантас остендэ урмэлэп, корсагы белэн шуышып йоргэн хэлфэне куреп торган, аныц кол-кесенэ шаИит булган Солтанныц щаны канат какты (Г.Ахунов). - Солтан был очень рад тому, что он стал свидетелем забавы, когда учитель ползал на животе наверху тарантаса, душа Солтана махала крыльями. Щаным шикелле кургэн соекле бэгърем Зэйнэпкэ... (Г Камал). - Милой и любимой, словно моей душе Зайнап (перевод автора - Р.Б.).
Анализ русских ФЕ с лексемой «душа» и татарских ФЕ с лексемой «жан» показал, что романтические эмоции в двух сопоставляемых языках ассоциируются с самыми нежными чувствами, ласковыми обращениями, теплом и святостью отношений. Однако необходимо отметить, что в татарском языке преобладают специфические особенности выражения лексемы «жан» во ФЕ, репрезентирующих романтические эмоции.
Литература
1.Арутюнова Н.Д. Язык и мир человека. - М., 1999. С.200.
2. Ахунов Г. Х. Хэзинэ: ике китаплы роман. - Казан: Татар. кит. нэшр., 2000. - 123 Б.
3. Эмир М. Агыйдел. - Казан: Татар. кит. нэшр.,1984. - 124б.
4. Вежбицкая А. Язык. Культура. Познание. - М.: Русские словари,1997.
5. Гоголь Н.В. Вечера на хуторе близ Диканьки. Миргород: повести. - М.: АСТ,2009.
6. Гыйлэжев А. Эсэрлэр. 4 томда. Т.3: Повестьлар. Роман. - Казан: Татар. кит. нэшр., 1994. - 298 б.
7. Замалетдинов, Р.Р. Языковая реализация концептов внутреннего мира (на примере жан, куцел, мои в татарской языковой картине мира) // Вопросы филологии. - 2006. - №2.
8. Камал Г. Беренче театр. - Казан: Матбугат йорты, 2003. - 124 б.
9. Николаева Г. Жатва: роман. - М.: Художественная литература, 1981.
10. Тукай Г. Шигырьлэр, экиятлэр, поэмалар / тез. Р.Даутов. - Казан: Тат. кит. нэшр., 1990.
11. Хесэенов Ш. Мэхэббэт сагышы: повесть Иэм пьесалар. - Казан: Татар. кит. нэшр.,1989.
12. Чехов А.П. Дом с мезонином: рассказы и повести. - М.: АСТ, 2010.- С.23.
