CC BY
343
- ЗАЩИТА ПРАВ И СВОБОД ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА
формы и способы защиты прав на интеллектуальную собственность: общая характеристика
УДК 347.71
Н.Н. ИЗОТОВ,
заместитель начальника, начальник линейно-отраслевого отдела УБЭП ГУВД по Ставропольскому краю , подполковник милиции, кандидат юридических наук
В современной России проблема защиты интеллектуальной собственности вышла далеко за рамки защиты прав авторов и правообладателей, которые несут материальные потери от незаконного использования их интеллектуальной собственности, и является прежде всего проблемой защиты интересов государства. Нарушения прав субъектов интеллектуальной собственности препятствуют развитию интеллектуального и культурного потенциала общества, подрывают международный авторитет страны, способствуют криминализации рынков, где реализуются объекты интеллектуальной собственности. Если Россия не обеспечит уровня охраны интеллектуальной собственности, соответствующего стандартам Европейского сообщества, то под вопросом окажется вступление страны в члены Всемирной торговой организации и присоединение к соглашениям по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности, что может обернуться для страны неблагоприятными экономическими последствиями.
В сложившихся условиях проблема обеспечения эффективности защиты интеллектуальной собственности гражданско-правовы-
ми средствами выдвигается на первый план и становится приоритетной.
Ряд ученых, среди которых И. Близнец, неоднократно говорили о несовершенстве российского законодательства, регулирующего различные институты интеллектуальной собственности [1, с. 20]. Вместе с тем о непоследовательности суждений ученого свидетельствует тот факт, что далее И. Близнец отмечает, будто в Российской Федерации имеется мощная юридическая база интеллектуальной собственности, которая способна обеспечить правовое решение всех ее проблем как во внутригосударственном аспекте, так и в международно-правовом [1, с. 21].
Понимание роли и места интеллектуальной собственности в экономике России адекватно выразил Е.М. Примаков на международной научно-практической конференции «Контрафактная продукция - проблемы и пути их решения», сказав, что «Эффективная защита интеллектуальной собственности - это непременное условие и предпосылка перехода нашей страны на инновационный путь развития» [2].
В литературе высказано множество суждений в отношении понятия и классификации форм защиты прав на интеллектуальную собственность. Довольно широкий разброс мнений по этому вопросу обусловлен прежде всего тем, что в основе разграничения и классификации форм защиты исследователи применяют неодинаковые критерии [3].
Так, О.А. Красавчиков считает, что формы защиты необходимо разграничивать с учетом специфики объекта и характера защищаемого права. При этом он выделяет такие формы защиты, как признание права; восстановление положения, существовавшего до нарушения права, и пресечение действий, его нарушающих; присуждение к исполнению в натуре; прекращение или изменение правоотношения; взыскание с лица, нарушившего право, причиненных убытков, а в случаях, предусмотренных законом или договором, неустойки (штрафа, пени) [4].
А.А. Добровольский и С.А. Иванова отстаивают идею об исковой и неисковой формах защиты прав на интеллектуальную собственность. По их мнению, «все спорные правовые требования, подлежащие рассмотрению с соблюдением процессуальной формы защиты права, называются исковыми, а правовые требования, подлежащие рассмотрению без соблюдения установленной законом процессуальной формы защиты права (например, при защите права в административном порядке), в законодательстве и в теории вполне справедливо не называются исковыми» [5].
А.П. Сергеев, Е. Смыслина, понимая под формой защиты комплекс внутренне согласованных организационных мероприятий по защите субъективных прав и охраняемых законом интересов, отмечают две основные ее формы: юрисдикционную и неюрисдикционную. Рамками юрисдикци-онной формы защиты охватывается защита в судебном (общий порядок) и в административном порядке (специальный порядок). Самостоятельная деятельность гражданина или организации по защите прав интеллектуальной собственности без обращения к государственным или иным компетентным органам квалифицируется в качестве нею-рисдикционной [6, с. 268-270; 7]. Вместе с тем А.П. Сергеев высказывается против квалификации самозащиты как одного из способов защиты гражданских прав. По его мнению, самозащита гражданских прав - это форма, а не способ защиты [6, с. 270].
С указанной позицией А.П. Сергеева соглашается О.А. Дворянкин, который, тем не менее, относит самозащиту к неюрисдикци-онным формам защиты прав на интеллектуальную собственность [8].
К позиции, высказанной А.П. Сергеевым, близка точка зрения Г.А. Свердлыка и Э.Л. Страунинга, доказывающих существование в действующем законодательстве трех форм защиты: судебной, административной и самозащиты [9, с. 37]. В соответствии с этим они предложили п. 2 ст. 11 ГК РФ изложить в следующей редакции: «Защита гражданских прав в административной форме или в форме самозащиты осуществляется в случаях, предусмотренных законом. Действия по самозащите гражданских прав, а также решения, принятые в административном порядке, могут быть обжалованы в суд». Указанные авторы также предложили исключить из текста ст. 12 ГК РФ «Способы защиты гражданских прав» слова «самоза-
щиты права», поскольку, по их мнению, «самозащита является формой, а не способом защиты нарушенных гражданских прав» [9, с. 37-38].
Действительно, Г.А. Свердлыку и Э.Л. Страунингу удалось доказать, что самозащита действительно должна быть признана в качестве формы защиты гражданских прав и интересов: «Учитывая, что ст. 14 ГК РФ допускает защиту нарушенных гражданских прав самостоятельно управомоченным лицом, которое, защищая принадлежащее ему право, устанавливает фактические обстоятельства, применяет нормы материального права, определяет способ защиты от посягательства и принимает конкретное решение, которое само и воплощает, вполне логично представить самозащиту как форму защиты гражданских прав» [9, с. 37].
Таким образом, защита прав интеллектуальной собственности может осуществляться в трех формах: судебной (в сфере гражданского и уголовного судопроизводства), самозащиты и административной.
Однако с остальными выводами Г.А. Свердлыка и Э.Л. Страунинга в части внесения изменений в действующее законодательство согласиться нельзя. Полагая, что в п. 2 ст. 11 ГК РФ следует указать на административный порядок защиты и на самозащиту, они фактически уравняли обе эти формы, поскольку предложили такую защиту осуществлять в случаях, предусмотренных законом. Вместе с тем административная форма защиты основывается на авторитете государства, власти, на государственном принуждении. Для самозащиты это, естественно, несвойственно. Кроме того, если административная защита возможна в случаях, предусмотренных законом, то самозащита согласно ст. 14 ГК РФ предполагается общим правилом. Никаких ограничений в данной статье на этот счет нет. Если законодатель воспримет предложенные поправки, то возможности самозащиты будут существенно ограничены. Самозащита будет допускаться в случаях, предусмотренных законом.
Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг предлагают также исключить из ст. 12 ГК РФ указание на самозащиту как способ защиты гражданских прав. Однако следует изменить лишь формулировку, поскольку, видимо, имеет место неудачная редакция нормы права. Кроме того, феномен самозащиты нельзя сводить только к форме защиты. Дело в том, что содержание ст. 14 ГК РФ более объемно (и более сложно), чем его
представляют некоторые исследователи: «Допускается самозащита гражданских прав. Способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения». Есть необходимость еще раз отметить словосочетание «способы самозащиты». Отсюда вытекает, что самозащите присущи свои, особые способы защиты гражданских прав и интересов. Например, необходимая оборона, крайняя необходимость и т.д. Кстати, Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг то и другое относят к способам самозащиты прав [9, с. 179]. Следовательно, даже по их мнению, самозащита - это не только форма, но и способ. С той лишь разницей, что в ст. 12 ГК РФ есть примерный перечень способов защиты, однако перечня способов самозащиты в законе нет. И этот пробел следовало бы устранить. Конечно, это будут разные способы. Поэтому примерный их перечень необходимо привести не в ст. 12 ГК РФ, а в ст. 14, соответствующим образом изменив редакцию указанной нормы. Что же касается предложения об изъятии из ст. 12 ГК РФ слов «самозащиты права», то следовало бы их заменить более точным словосочетанием - «способов самозащиты права».
Есть также необходимость обсудить вопрос о том, возможно ли определение способов защиты (ст. 12 ГК) и способов самозащиты (ст. 14 ГК) в договорном порядке. Статья 12 ГК РФ заканчивается указанием, что защита гражданских прав может осуществляться иными способами, предусмотренными законом. Такое решение представляется спорным. Следует предоставить участникам гражданского оборота возможность устанавливать в договорном порядке иные способы защиты. Согласно п. 4 ст. 421 ГК РФ условия договора определяются по усмотрению сторон, кроме случаев, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иными правовыми актами (ст. 422). В связи с этим весьма уместно предположить, что стороны вправе указать в договоре и такие способы защиты права, которые законом не предусмотрены, но и не запрещены. Поэтому представляется необходимым последнее предложение ст. 12 ГК РФ изложить в следующей редакции: «Иными способами, предусмотренными законом или договором».
Что касается предполагаемого перечня способов самозащиты, которые должны быть перечислены в ст. 14 ГК РФ, то было бы целесообразно указать, что участники гражданских правоотношений вправе самостоя-
тельно в договорном порядке устанавливать способы самозащиты, кроме запрещенных законом.
Перечень способов защиты прав интеллектуальной собственности содержится в ст. 12 ГК РФ. Он не является исчерпывающим, поскольку в самой норме права говорится о возможности защиты прав и интересов также иными способами, предусмотренными законом. Согласно указанной норме права на интеллектуальную собственность защищаются путем: признания права; восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения; признания оспоримой сделки недействительной и применения последствий ее недействительности, применения последствий недействительности ничтожной сделки; признания недействительным акта государственного органа или органа местного самоуправления; самозащиты права; присуждения к исполнению обязанности в натуре; возмещения убытков; взыскания неустойки; компенсации морального вреда; прекращения или изменения правоотношения; неприменения судом акта государственного органа или органа местного самоуправления, противоречащего закону [10].
А.П. Сергеев отмечает сомнительность научной обоснованности указанного перечня, поскольку некоторые из способов защиты взаимно перекрывают друг друга. Одновременно он признает, что перечень наиболее распространенных способов защиты является полезной мерой, так как потерпевшие ориентируются на возможный инструментарий средств защиты своих нарушенных прав, что облегчает их выбор [6, с. 271].
Однако слабость научной обоснованности перечня должна лишь стимулировать исследователей к выяснению природы способов защиты и их классификации. Прежде следует определиться с содержанием самого термина «способ», поскольку в юридической литературе он применяется несколько в ином смысле, чем его действительное (филологическое) содержание. Если следовать С.И. Ожегову, то под способом понимаются «действия или система действий, применяемые при исполнении какой-нибудь работы, при осуществлении чего-нибудь» [11, с. 674]. То есть под способом должна пониматься определенного рода деятельность субъекта права: последовательная, целенаправленная и т.д. Вот как А.П. Сергеев объясняет
это понятие применительно к вопросу о способе как объекте изобретения: «Способ - это совокупность приемов, выполняемых в определенной последовательности или с соблюдением определенных правил. Как объект изобретения способ характеризуется технологическими средствами - наличием определенного действия или совокупности действий, порядком выполнения таких действий (последовательно, одновременно, в различных сочетаниях и т.п.), условиями осуществления действий, режимом использования веществ (исходного сырья, реагентов, катализаторов и т.д.), устройств (приспособлений, инструментов, оборудования и т.д.), штаммов микроорганизмов и т.д.» [12].
Однако тот же самый термин «способ» применительно к защите права А.П. Сергеев интерпретирует уже по-другому. В частности, он утверждает, что «под способами защиты субъективных гражданских прав понимаются закрепленные законом материально-правовые меры принудительного характера, посредством которых производится восстановление (признание) нарушенных (оспариваемых) прав и воздействие на правонарушителя» [6, с. 270]. Но в такой интерпретации это будет уже не способ защиты, а мера защиты, что не одно и то же. Более того, формулировка способов защиты в такой интерпретации в действительности является санкцией гражданско-правовой ответственности, потому что для защиты необязателен во всех случаях принудительный характер соответствующих мер защиты, да и для обладателя субъективного права не всегда возможно воздействовать на правонарушителя. У него другая цель - защитить право.
Отметим, что подмена термина «способ защиты» понятием «мера защиты» допускается многими исследователями. Так, В.А. Хохлов также называет способы защиты мерами защиты [13, с. 93-98]. В то же время в отношении ответственности он говорит о ее способах, понимая при этом под способами ответственности методы, приемы ее реализации [13, с. 99]. Однако понятие ответственности менее объемно, чем понятие защиты. Защита полностью поглощает ответственность [9, с. 10]. Но в таком случае весьма спорно утверждать, что сам термин «способ» должен интерпретироваться по-иному для защиты и для ответственности. Вопрос же о том, меры или способы перечислены в ст. 12 ГК РФ, можно разрешить
при анализе содержания указанной нормы. Например, защита прав интеллектуальной собственности путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушения. Здесь указывается именно на приемы (методы) защиты. В данном случае обладатель нарушенного субъективного права будет выполнять ряд действий в определенной последовательности и в установленном законом порядке. В этом случае содержание такой деятельности охватывается понятием «способ». И остальные элементы ст. 12 ГК РФ представляют собой способы, но не меры. Например, возмещение убытков -это определенная деятельность, комплекс специальных действий. Точно так же, как и компенсация морального вреда [3].
Особый интерес для дальнейшего исследования представляет самозащита гражданских прав. Под самозащитой следует понимать осуществление самостоятельно упра-вомоченным лицом действий фактического и (или) юридического характера, направленных на устранение нарушений права. В статье 14 ГК РФ говорится, что способы самозащиты должны быть соразмерны нарушению и не выходить за пределы действий, необходимых для его пресечения. Буквальное толкование данной нормы позволяет сделать вывод, что условием самозащиты является факт нарушения права. Нет нарушения -невозможна и самозащита. Необходимая оборона и крайняя необходимость - это два самостоятельных способа самозащиты, предусмотренных специальными нормами (ст. 1066, 1067 ГК РФ). Особенность их в том, что они могут быть применимы еще до нарушения. Во всяком случае, ст. 14 ГК РФ увязывает самозащиту с уже нарушенным правом, а не с правом, которое еще только может быть нарушено в будущем. Об этом же свидетельствует и терминология, используемая законодателем. В статьях 12 и 14 ГК РФ говорится именно о защите, а не об охране [3]. Следовательно, речь идет о самозащите, а не о самоохране, когда возможно использование определенных приемов и мер, направленных на обеспечение каких-либо прав в будущем.
Самозащита - это особый (частный) случай защиты, специфика которого проявляется в том, что управомоченное лицо непосредственно своими действиями может защитить нарушенное право. Даже если третье лицо будет оборонять потерпевшего от напа-
дения, то о самозащите можно говорить в отношении прав и интересов обороняющегося. Что касается потерпевшего, то это не реализация им своего права на самозащиту, а его защита. В этом случае осуществляется защита другого субъекта. Поэтому представляется спорным утверждение Г.А. Свердлыка и Э.Л. Страунинга, что деятельность в форме патронажа следует также относить к самозащите прав подопечного [9, с. 146].
Действительно, согласно п. 1 ст. 41 ГК РФ по просьбе совершеннолетнего дееспособного гражданина, который по состоянию здоровья не может самостоятельно осуществлять и защищать свои права и исполнять обязанности, над ним может быть установлено попечительство в форме патронажа. Деятельность попечителя в данном случае нельзя относить к самозащите даже в широком смысле этого слова. Это не что иное, как защита попечителем интересов подопечного. Здесь нельзя говорить о самозащите также и потому, что гражданин обращается в компетентный орган - орган опеки и попечительства. Дифференциация самозащиты на самозащиту в узком и в широком смысле лишь затрудняет исследование сути данного феномена.
Возникает вопрос о квалификации отношений, когда управомоченное лицо призывает третьи лица к оказанию ему помощи при осуществлении самозащиты нарушенных прав. М. Селезнев, Г.А. Свердлык и Э.Л. Страунинг высказали мнение, что «в случае невозможности самостоятельной защиты своих гражданских прав потерпевшей стороной, она может обратиться за помощью в осуществлении права на самозащиту к другим лицам (то есть прибегнуть к так называемой товарищеской взаимопомощи)» [14; 9, с. 151].
Однако здесь возникает вопрос о возможности квалификации подобных действий в качестве самозащиты, предусмотренной ст. 14 ГК РФ. Иначе говоря, можно ли рассматривать как самозащиту исполнение решения суда потерпевшим своими силами и средствами? Нет, нельзя [15].
Уже отмечалось, что самозащита может осуществляться лишь управомоченным лицом. Данная управомоченность простирается до момента, с которого можно утверждать о произвольном вмешательстве в частные дела. Согласно п. 1 ст. 1 ГК РФ в качестве одного из основных начал гражданского законодательства установлено правило о недопустимости произвольного вмешатель-
ства кого-либо в частные дела.
Для исполнения решения суда существуют специальные органы. Порядок их исполнения жестко регламентирован законодательством. Исполнение решения суда потерпевшим вопреки установленному порядку следует квалифицировать как произвольное вмешательство в частные дела.
В юридической литературе высказывались различные суждения о сфере реализации права на самозащиту. Так, В.П. Грибанов, В.А. Рясенцев утверждали, что самозащита допускается во внедоговорных отношениях [16; 17]. М.И. Брагинский, Н.И. Клейн [18; 19] полагают, что она возможна во внедоговор-ных отношениях и в некотором объеме - в договорных отношениях. Позиция Г.Я. Стоякина такова, что самозащита допустима только в договорных отношениях [20]. Наконец, Ю.Г. Басин обосновал мнение о возможности самозащиты как во внедоговорных, так и в договорных отношениях [21].
Содержание ст. 12 и 14 ГК РФ не дает повода для сомнения в возможности самозащиты как во внедоговорных, так и в договорных отношениях. Другое дело, что возникает вопрос о специфике самозащиты в тех и других отношениях. Очевидно, что во внедоговорных отношениях самозащита может осуществляться преимущественно фактическими действиями (например, необходимая оборона). В договорных отношениях на первый план выступают юридические действия управомоченного лица.
Отличие самозащиты в названных отношениях состоит также в том, что во внедого-ворных отношениях способы самозащиты и условия ее реализации определяются законом, в то время как в договорных способы и условия реализации могут быть установлены договором. При этом необходимо учитывать определенные законом изъятия из принципа свободы договора. Так, в соответствии с п. 4 ст. 401 ГК РФ соглашение об устранении или ограничении ответственности (следовательно, и самозащиты) за умышленное нарушение обязательства ничтожно.
Отсутствие в законе перечня способов самозащиты, а также указания на возможность установления их в договоре следует признать недостатком действующего законодательства. В связи с этим было бы целесообразно дополнить ст. 14 ГК РФ правилом следующего содержания:
«Самозащита, в частности, может осуществляться посредством отказа одной из сторон договора от его исполнения; отказа
от передачи или приемки товара; устранения недостатков товара управомоченной стороной или привлеченными лицами за счет должника; выполнения ремонта и др.
Лица в договоре вправе установить иные способы самозащиты, не противоречащие закону».
Наибольшее практическое значение имеют, конечно, судебная - иски в суды (общей юрисдикции и арбитражные), уголовное преследование нарушителей прав на интеллектуальную собственность - и административная формы защиты интеллектуальной собственности.
Литература —
1. Близнец, И. Применение в России международно-правовых способов защиты интеллектуальной собственности / И. Близнец // Российская юстиция. - 1998. - № 1.
2. Из речи Президента ТПП РФ Е.М. Примакова на проходившей 13 ноября 2003 г. в г. Москве Международной научно-практической конференции «Контрафактная продукция - проблемы и пути их решения» : [Электронный ресурс] // http : // www.intel-com.ru / events.php?view=article&item=221.
3. Богданова, Е. Е. Формы и способы защиты гражданских прав и интересов / Е. Е. Богданова // Журнал российского права. - 2003. - № 6.
4. Советское гражданское право: учебник. В 2 т. Т. 1 / под ред. О. А. Красавчикова. 3-е изд., испр. и доп. - М. : Высшая школа, 1985. С. 95 - 97.
5. Добровольский, А. А. Основные проблемы исковой формы защиты права / А. А. Добровольский, С. А. Иванова.
- М. : Изд-во МГУ, 1979. С. 25.
6. Гражданское право: учебник. Ч. 1. Изд. 2-е, перераб. и доп. / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. - М. : Теис, 1996.
7. Смыслина, Е. Борьба с пиратской вольницей в «мировой паутине» / Е. Смыслина // Российская юстиция.
- 2001. - № 6.
8. Дворянкин, О. А. Защита авторских и смежных прав. Ответственность за их нарушение. Уголовно-правовой аспект / О. А. Дворянкин. - М., 2002. С. 51; Приложение 1.
9. Свердлык, Г. А. Защита и самозащита гражданских прав: учебное пособие / Г. А. Свердлык, Э. Л. Страунинг.
- М. : Лекс-книга, 2002.
10. ГК РФ. Ч. 1 // Собрание законодательства РФ. - 1994. - № 32. - Ст. 3301.
11. Ожегов, С. И. Словарь русского языка / С. И. Ожегов : под ред. Н. Ю. Шведовой. - 14-е изд., стереотипное.
- М., 1983.
12. Сергеев, А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации / А. П. Сергеев. - М. : Теис, 1996. С. 359.
13. Хохлов, В. А. Ответственность за нарушение договора по гражданскому праву / В. А. Хохлов. - Тольятти, 1997.
14. Селезнев, М. Самозащита гражданских прав / М. Селезнев // Российская юстиция. - 1995. - № 11. - С. 40.
15. Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 28 сентября 1999 г. № 47 // Вестник ВАС РФ. - 1999. - № 11.
16. Грибанов, В. П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав / В. П. Грибанов. - М. : Статут, 2000. С. 168.
17. Рясенцев, В. А. Осуществление и защита гражданских прав : в 2 ч. // Советское гражданское право: учебник. Ч. 1; под ред. В. А. Рясенцева. - М. : Юридическая литература, 1986. С. 265 - 266.
18. Брагинский, М. И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав / М. И. Брагинский // Комментарий. Ч. 1 ГК РФ. - М., 1995. С. 56.
19. Клейн, Н. И. Возникновение гражданских прав и обязанностей, осуществление и защита гражданских прав / Н. И. Клейн // Комментарий к ч. 1 ГК РФ / под ред. О.Н. Садикова. - М., 1995. С. 35.
20. Стоякин, Г. Я. Меры защиты в советском гражданском праве: дис. ... канд. юрид. наук / Г. Я. Стоякин. -Свердловск, 1973. С. 82.
21. Басин, Ю. Г. Основы гражданского законодательства о защите субъективных гражданских прав / Ю. Г. Басин // Проблемы применения Основ гражданского законодательства и Основ гражданского судопроизводства Союза ССР и союзных республик. - Саратов, 1971. С. 36 - 37.
Статья поступила в редакцию 20.01.2007 г.
