CC BY
136
УДК 72.035
МАНОНИНА ТАТЬЯНА НИКОЛАЕВНА, [email protected]
Томский государственный архитектурно-строительный университет, 634003, Томск, пл. Соляная, 2
ФОРМИРОВАНИЕ ЗАСТРОЙКИ ГОРОДОВ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ В ПЕРВОЙ ТРЕТИ XIX В.
В статье дана история формирования застройки городов Западной Сибири в первой трети XIX в. Рассматриваются государственные градостроительные мероприятия по регулированию планов городов, законодательная и нормативная базы этих мероприятий, «образцовое» проектирование жилых и общественных зданий, городских кварталов. Приведены примеры застройки городов Западной Сибири (Тобольск, Омск, Барнаул, Томск), проиллюстрированные в тексте.
Ключевые слова: планировка городов, застройка городов, регулярное градостроительство, классицизм.
MANONINA, TATYANA NIKOLAYEVNA, [email protected]
Tomsk State University of Architecture and Building,
2 Solyanaya sq., Tomsk, 634003, Russia
HOUSING FORMATION OF WESTERN-SIBERIAN TOWNS AT THE FIRST THIRD OF XIX CENTURY
The paper gives a history of housing formation of Western Siberian towns in the first third of
XIX century. The state town-planning arrangements on regulation of the plans of cities, legislative and normative base of these measures, «pattern» designing of dwelling and public buildings, urban quarters are considered. The examples of building up of Western Siberia towns (Tobolsk, Omsk, Barnaul, and Tomsk) illustrated into the text are given.
Keywords: town-planning, building up of towns, regular town planning, classicism.
В конце XVIII - первой трети XIX в. в России были начаты масштабные государственные градостроительные преобразования, связанные с реконструкцией городов на основе новых регулярных генеральных планов и «образцовых» проектов жилых и общественных зданий. Практически все города империи, которых в то время насчитывалось около четырехсот, к началу первой трети XIX в. получили новую градостроительную документацию, основанную на принципах регулярности. Русские, в том числе и сибирские города, сложившиеся на протяжении нескольких веков без определенного плана, имели типичную для средневековья «живописную» систему пространственной организации и свободную планировку, которая за достаточно короткий срок (в пределах 40-50 лет) получила современную трактовку. Новая система коренным образом изменила их градостроительную структуру, внесла существенные перемены в архитектурный облик и застройку городов.
© Т.Н. Манонина, 2010
К началу XIX в. всего три города Сибири - Тобольск, Тюмень и Тара -имели утвержденные в 1775 г. генеральные планы, обязывающие вести их застройку, строго следуя новому градостроительному регламенту. Впоследствии план Тобольска был переделан губернским архитектором А.Ф. Гучевым и вновь Высочайше утвержден в 1784 г. [1]. На регулярной основе в 1785 г. был «сочинен» план для застройки «горного города» Барнаула. На особом положении находились города-крепости Омск, Кузнецк, в основе своей имевшие военные планировки середины XVIII в. При их перспективном планировании к имеющимся крепостным сооружениям добавлялись находящиеся вне территории крепостей «гражданские» посады (форштадты), которым придавалась регулярная планировочная основа.
В 1786 г. генерал-губернатором Тобольского наместничества Е.П. Каш-киным на высочайшее рассмотрение в Санкт-Петербург было отправлено 12 планов «малых городов» региона (Томска, Туринска, Енисейска, Нарыма, Березова, Сургута, Туруханска, Ялуторовска, Ишима, Ачинска, Кургана, Омска) [2]. Они были приняты для рассмотрения в «Комиссию о строении Санкт-Петербурга и Москвы», но не представлены на императорскую подпись и не утверждены. Таким образом, в конце XVIII в. более тридцати лет велась планомерная работа по составлению регулярных планов для уездных, областных городов Западной Сибири, но большинство из них получило новую градостроительную документацию только в начале XIX в.
Новые планировочные решения значительно изменяли сложившуюся свободную планировку кварталов сибирских городов, систему улиц, существующую застройку. Кварталы проектировались с учетом зонирования территории города по капитальности зданий («под каменную и деревянную» застройку), по ремесленно-профессиональной, сословной и национальной принадлежности. Тем не менее, по мнению ряда исследователей, первые регулярные проекты, несмотря на все их положительные качества, были составлены весьма формально и, в некоторой степени, схематично, имели просчеты, а порой и элементарные ошибки, связанные с точностью чертежей и натуры. Проекты, предлагавшие новое планирование кварталов, не всегда тщательно учитывали рельеф местности, природные условия городов, сложную гидрографическую ситуацию [3].
В начале XIX в. была продолжена работа по составлению как фиксационных, так и проектных планов сибирских городов. В 1808 г. был «конфирмован» план Тюмени, а в 1821 г. - план города Туринска (рис. 1). Под руководством архитектора В.И. Гесте в 1829 г. был составлен и «Высочайше утвержден» новый генеральный план Омска, а в 1830 г. - план Томска. В них были применены проекты «образцовых» кварталов и площадей, разработанных в 1812 г. этим же архитектором для застройки российских городов. В начале 1830-х гг. томским губернским архитектором К.Г. Турским были составлены планы сибирских городов Бийска, Колывани, Каинска, Кузнецка, которые были утверждены в 1834 г. [4]. Таким образом, к началу 30-х гг. XIX в. большинство городов Западной Сибири имели утвержденные регулярные планы, по которым осуществлялась их застройка.
Рис. 1. «План Тобольской губернии городу Тюменю», 1808 г. Из «Книги чертежей и рисунков (планы городов)». - СПб., 1839
В первой половине XIX в. статус губернского, областного или уездного города предполагал определенный состав обязательных общественных площадей и «казенных» построек. Как правило, в губернских городах проектировались торговая, административная и соборная площади, а также площади для приходских церквей с размещением на них построек для торговли (торговых лавок). В областных и уездных городах «набор» таких площадей и «казенных» сооружений был меньшим - предусматривались торговая (ярмарочная), административная и несколько приходских церковных площадей. Так, в Томске было запроектировано восемь площадей: соборная (она же административная), «для ярмарок», «соляная» и пять приходских площадей. В Омске -также восемь: «городовая», соборная, «войсковая», «казачья», площадь «для учений артиллерии» и три приходских площади. В Колывани планировалось устроить одну соборную площадь и две приходских.
Среди обязательных построек в губернских городах было более двадцати «казенных» зданий, назначаемых городу по статусу (они прописывались в экспликации и пояснительной записке к генеральному плану). Это были здания губернских присутственных мест, думы, полиции, дома гражданского и военного губернаторов, военные казармы, лазарет, тюремный замок и этапное отделение, больница, училище, почтовый двор, денежная кладовая, «запасные» магазины и другие строения. Если губернский город одновременно являлся центром епархии, то в нем предусматривались соборная церковь, ар-
хиерейский дом, семинария. Обязательным для начала XIX в. являлось устройство отдельных кварталов «для заводов».
В уездных городах число «казенных» зданий, обязательных к устройству, было меньшим - около десяти. Среди них общественные - присутственные места, полиция, каменная денежная кладовая18, были возможны почта, больница, училище; для имеющих войсковые соединения городов - казармы, гауптвахта, военный лазарет. Предусматривалось устройство приходских церквей и торговых зданий: лавок, рядов, дворов. Трактовые города государство обеспечивало почтовой станцией, этапным зданием для ссыльных. По разработанным в начале XIX в. в России градостроительным канонам новым кварталам, улицам и площадям задавались определенные параметры. Так, ширина главных улиц устанавливалась в 25 саженей (53 м), второстепенных -в 15 саженей (32 м). Размеры кварталов были различны - от 80 до 160 саженей по сторонам (от 170 до 340 м). Городские площади проектировались с размерами от 120 до 200 саженей по сторонам (около 260-430 м).
Застройка городских кварталов осуществлялась по особым «Правилам для производства постройки домов», разработанным для Санкт-Петербурга в 1809 г. и распространенным в 1827 г. по всем городам России. Они имели ряд обязательных указаний и ограничений. Ограничения в основном касались деревянных домов и имели цель - «предосторожности от пожарного случая». Деревянные здания предписывалось строить, «чтобы тесноты между строениями не было», с обязательным разрывом между ними в 4 сажени (8,5 м) и высотой не более 8 аршин (5,7 м) от фундамента. При «неудобности по тесноте места» или нежелании хозяина соблюсти такой разрыв или промежуток позволялось вместо разрыва устраивать брандмауэр, но, следя за тем, чтобы «он безобразия в фасаде не делал». Строительство деревянных двухэтажных зданий не разрешалось категорически, в то время как устройство домов с мезонинами и смешанных строений (низ кирпичный, а верх деревянный) допускалось [5].
Исходя из противопожарных требований, определялись оптимальные размеры городского участка в 15 саженей (32 м) «по поперечнику» и до 30 саженей (до 64 м) «по длиннику». Минимальная ширина городского участка земли по линии улицы устанавливалась в 10 саженей (21,3 м). Правилами запрещалось изымать «малые участки земли» у хозяев, чем нарушалось бы право собственности. «Недавно построенные» здания или те дома, «кои еще не требуют исправления», допускалось оставлять «в настоящем их положении» и не принуждать хозяев «к преждевременной сломке». Однако в отношении старых строений, пришедших в ветхость, предлагалось «ни на исправление, ни на постройку вновь оных дозволения не давать». В правилах также предписывалось объединять свободные от строений маломерные места разных хозяев до нужной ширины участка, вплоть до решения споров между владельцами «бросанием жребия». При наличии на маломерных местах деревянных строений «без надлежащего промежутка» давалось указание «не при-
18 По существующему еще с XVII в. царскому указу денежные кладовые должны были быть выстроены из кирпича, устройство деревянных кладовых не допускалось.
нуждать хозяев к сломке», а предлагать им «сделать между строений брандмауэр, наблюдая при сем, чтобы в фасаде дома не было безобразия» [6].
Данные правила, легшие в основу Строительного устава и преследующие цель прежде всего пожарной безопасности («для предотвращения несчастных последствий, кои случаются при пожаре от тесноты домов»), регламентировали в основном деревянную застройку. Относительно каменных домов правила были вполне лояльны и предписывали, что «оные могут быть строены сплошь» (то есть без промежутков между домами. - Т.М.). Тем не менее пожарные предосторожности здесь тоже были предусмотрены. Предписывалось устраивать брандмауэры на крышах между соседними домами, а при условии большой длины дома (более 12 саженей - (25,6 м) разделять его по капитальным стенам брандмауэрами на несколько частей, «дабы в случае пожара таковые не дали распространение оному по стропилам» [7]. Именно такими правилами руководствовались землемеры и архитекторы сибирских городов при трассировке новых кварталов городских планов «по вновь прожектиро-ванным линиям», разбивке их на участки и строительстве деревянных и каменных домов.
Государственная политика, направленная на преобразование архитектурного облика городов России в виде широкого распространения «образцовых» проектов для нового казенного и частного строительства, нашла свое воплощение и в Сибири. С февраля 1803 г. были введены в действие «образцовые» проекты «казенных» зданий, в составе которых имелись чертежи административных зданий для губернских городов. Однако, согласно закону от 15 июля 1812 г., предписывающему «Остановить все по Империи гражданские строения, какого бы они ведомства не были, не исключая цивильных строений по департаментам военным... по ведомству путей сообщения», финансирование «казенных» зданий временно было прекращено [8]. По данным ученого С.С. Ожегова, строительство «казенных» зданий по проектам 1803 г. имело распространение лишь после окончания Отечественной войны 1812 г. В 1828-1829 гг. эта первая серия образцовых проектов таких зданий была обновлена.
Так, в Западной Сибири одним из первых общественных сооружений по «образцовому» проекту было построено здание присутственных мест в Томске, где в качестве образца был использован типовой проект А.Д. Захарова. «По открытии в губернии положено для присутственных губернских мест построить каменный корпус по высочайше утвержденному плану» -так в одном из документов Исполнительной комиссии Томского губернского правительства, направленных сибирскому генерал-губернатору М.Б. Пестелю, обосновывалось ассигнование денег. Работы по приспособлению проекта были начаты в 1805 г., но выделение средств было приостановлено Отечественной войной 1812 г. В 1816 г. проект и смета здания присутственных мест были «пересочинены», и в 1820 г. проект был утвержден императором. Однако только в 1838 г. было начато строительство, которое завершилось лишь в 1842 г. [9]. В основе здания был сохранен «образцовый» проект А.Д. Захарова 1803 г., приспособленный и частично видоизмененный в габаритах и внешней декоративной проработке томским губернским архитектором А.П. Деевым (рис. 2).
Рис. 2. «Образцовый» проект здания присутственных мест, 1803 г. Архитектор А.Д. Захаров. В измененном виде построено в Томске в 1838-1842 гг. губернским архитектором А. П. Деевым
С декабря 1809 г. в России были введены в действие «образцовые» проекты жилых домов и других частных построек для массовой жилой застройки. Проекты из пяти альбомов «Собрания фасадов», составленных в 1809-1812 гг, распространялись во все губернии, в том числе и Сибирь. По утверждению ряда исследователей, изучавших застройку российских городов в первой половине XIX в., строительство жилых домов по типовым проектам было весьма распространенным явлением, а сами проекты пользовались популярностью среди архитекторов и застройщиков. Отмечается, что строительство по «образцовым» проектам приобрело массовый характер в период восстановления Москвы и других российских городов после разрушений и пожаров, связанных с наполеоновским нашествием. Особенно интенсивно проекты использовались в 10-20-е гг. XIX в., в 1830-е гг. применение проектов пошло на спад, что связывается с началом процесса общего идейного и художественного изменения в эстетических взглядах российского общества и распространением различных эклектических течений в русской архитектуре [10].
В Сибири практику использования «образцовых» проектов в 1810-х гг. достаточно хорошо иллюстрирует документ, связанный с распространением альбомов «Собрания фасадов» в Тобольской губернии. В мае 1814 г. из Тобольска в города губернии были разосланы предписания, обязывающие местное начальство, собрав необходимую сумму, выкупить для городов альбомы с «Высочайше апробированными» фасадами домов, выполненными архитектором Стасовым (125 фасадов в двух альбомах по 30 руб. каждый). Однако городские власти сочли, что потребность в подобных проектах невелика, и поэтому в ответном рапорте в Тобольск доносилось, что «в таковых город-
ской ратуше надобности не имеется». Омский бургомистр в следующем рапорте писал, что «. из числа составленных архитектором Стасовым 125 фасадов в дополнение к прежним, по случаю состояния в здешнем городе малого количества купецкого и мещанского общества выписать не более как одного экземпляра самого меньшего вида» [11].
Действительно, острой нужды в новых образцах жилых домов, в особенности в уездных и областных городах Сибири, в этот период не было по причине малочисленности городского населения. Еще в 1809 г. генерал-губернатор Сибири И.Б. Пестель специально обращался в Сенат с просьбой разрешить «отступление» от фасадов, указывая, что альбомные проекты домов чрезмерно большие, высокие окна требуют много дорогого для Сибири стекла и др. [12]. В результате нескольких подобных обращений из провинций «о неудобствах, встречаемых в построении частных домов» в ноябре 1811 г. вышел закон, в котором разрешалось уменьшать размеры зданий: «строение домов по апробованным фасадам может быть производимо в большей или меньшей величине, с уменьшением числа окон и размера их», а для «маленьких домов для бедных жителей» была определена минимальная высота строения в 5 аршин (3,55 м) снаружи и 4 аршина (2,84 м) внутри «ибо в противном случае строения были бы неудобны для жительства и неприличного вида» [13]. Несмотря на данные «послабления», активное использование «образцовых» проектов в сибирских городах началось лишь в начале 1830-х гг.
В докладах генерал-губернатора Томской губернии в МВД о строительстве зданий по «образцовым» проектам за 1814-1818 гг. не значится ни одного здания [14]. Первые постройки по рекомендуемым образцам были построены в губернском центре и выполнялись из дерева. Подобная практика существовала и в Москве. При восстановлении домов после пожара 1812 г. не особо состоятельному застройщику разрешалось возводить здание из дерева. Однако в дальнейшем он либо штукатурил его, либо обшивал тесом, имитируя элементы каменной архитектуры (руст, пилястры, фронтоны, карнизы и оконные обрамления) [15].
Подобные дома в значительном количестве строились в Томске. Об этом явственно свидетельствуют исследования, проведенные в начале 1920-х гг. членами секции по охране памятников при Томском губернском комитете народного образования архитектором А. Шиловским, художниками А. Внуковым, А. Тихомировым, В. Рыфтиным и другими [16] (рис. 3). По результатам обследования 1927 г. «архитектурной старины Томска» в сборнике Томского краевого музея была опубликована статья с фотографиями московского искусствоведа А.М. Прибытковой-Фроловой, где большое внимание уделялось зданиям первой половины XIX в. и особо отмечалось «богатство Томска ампиром» [17] (рис. 4).
Застройка сибирских городов в первой трети XIX в. оставалась преимущественно деревянной. Если в конце XVIII в. основная масса жилой застройки в городах все еще несет отпечаток крестьянского дома, то нововведения начала XIX в., связанные с образцовым проектированием, значительно видоизменили постройки городских жителей. Жилые дома теперь были ориентированы на стилевую архитектуру и внешне больше подчинялись законам
новой эстетики, а внутренне следовали логике удобства и здравого смысла. Дома становятся крупнее, появляются мезонины, балконы, дворовые лоджии, а также архитектурные детали, характерные для классицизма.
Рис. 3. Томск. Усадьба по ул. Ярлыковской, 19 (ул. Карташова). Рисунок архитектора А. Л. Шиловского. Из фондов Томского областного краеведческого музея
Рис. 4. Деревянные здания Томска, обследованные в 1927 г. искусствоведом А.М. При-бытковой (ул. Водяная, 33; ул. Акимовская, 15, конец Миллионной ул., Ленинский проспект, 1). Из фондов Томского областного краеведческого музея
Каменных строений в городах на этот период было мало. В основном это были храмы и, в редких случаях, казенные здания. Частные каменные постройки (обывательская застройка) возводились в небольшом количестве. Строительство каменных жилых и общественных зданий по «образцовым» проектам набирает силу только к 1830-м гг. и увеличивается лишь к середине века.
Первые каменные постройки в Сибири появились в Тобольске в виде церквей и монастырских зданий. Здесь же строятся первые общественные здания, которые возводились с конца XVII - начала XVIII в. В начале XIX в. каменное строительство в городе не было масштабным. Здесь после пожара были перестроены дворец наместника, губернские судебная управа и типография, выстроено здание городской управы и др. Большинство из этих зданий были ориентированы на классическую, но «безордерную архитектуру». Эстетика новых форм, ориентированных на российский классицизм, более явственно проявилась лишь в середине XIX в. [18].
В первой трети XIX в. в нескольких городах Западной Сибири сложились цельные градостроительные ансамбли центральных площадей. Так, единый ансамбль общественных и культовых зданий сложился в областном Омске. Здесь в начале XIX в. началось формирование войсковой Казачьей площади. В стилистике классицизма были выстроены деревянная суконная фабрика, воинская канцелярия, магометанская мечеть. И как доминирующий объем площади в ее центре к 1840 г. был воздвигнут Никольский казачий собор (собор Николая Чудотворца) по проекту известного российского архитектора В.П. Стасова [19] (рис. 5).
Рис. 5. Казачья площадь с собором св. Николая Чудотворца в Омске. Фотография начала XX в. Из личной коллекции А.М. Лосунова (Омск)
В 20-х гг. XIX в. в Колывано-Воскресенском горном округе интенсивно застраивался Барнаул. Здесь в центральной части города в период правления начальника округа горного инженера П.К. Фролова была сформирована централь-
ная Демидовская площадь, построены горный госпиталь и училище, богадельня с церковью, обелиск в честь столетия горного дела на Алтае и др. Архитектурностроительное сопровождение работ осуществляли архитекторы А.И. Молчанов и Я.Н. Попов, обучавшиеся в Санкт-Петербурге. Их постройки являются прекрасными образцами русской классицистической школы [20] (рис. 6).
Рис. 6. Демидовская площадь в Барнауле. Слева - обелиск «в честь столетия горного дела на Алтае». Фотография начала XX в. Из личной коллекции Э.К. Майданюка (Томск)
В Томске, под Воскресенской горой, на торгово-административной площади города (Базарной) были построены каменные здания магистрата и городского полицейского управления, которые начали формирование главной на то время площади города. На ней размещались деревянные гостиные ряды, торговые лавки и другие множественные постройки, обеспечивающие торговлю. Формирование северной части площади завершал крупнейший на то время в городе Богоявленский собор, строительство которого было окончено в 1817 г.
Таким образом, ориентация государственной политики начала XIX в. на создание строго регламентированной системы планировочных и строительных приемов и меры, предпринятые в связи с этим, дали свои результаты, в том числе и для западно-сибирских городов. В первой трети XIX в., в связи с разработкой и утверждением новых генеральных планов, их планировочная структура и застройка приобретают новые качества, ориентированные на европейские правила регулярности. С 1820-х гг. начинает применяться практика строительства по «образцовым» фасадам, первоначально апробированная на деревянных жилых строениях. В ряде городов Западной Сибири возводятся первые каменные гражданские здания для размещения органов управления, где в большей степени, чем в жилых постройках, соблюдаются правила клас-
сической архитектуры и рекомендуемых «образцовых» фасадов. Распространение типовых чертежей, появление большего числа квалифицированных специалистов по строительному делу, расширяющийся государственный контроль за строительством - все это благоприятно сказалось на застройке и строительной культуре сибирских городов этого и последующих времен.
Библиографический список
1. Оглы, Б.И. Строительство городов Сибири / Б.И. Оглы. - Л. : Стройиздат, Лен. отд-ние, 1980. - С. 29.
2. Гудков, А.А. Регулярное градостроительство в Сибири в конце XVII - первой половине
XIX в.: автореф. дис. ... канд. арх. - М., 1989. - С. 11.
3. Русское градостроительное искусство: Петербург и другие новые российские города XVIII - первой половины XIX веков / НИИ теории арх-ры и градостр-ва; под общ. ред. Н.Ф. Гуляницкого. - М. : Стройиздат, 1995. - С. 115; Попов, А.И. Томск / А.И. Попов. -М. : Госстройиздат, 1959. - С. 22; Кочедамов, В.И. Тобольск: Как рос и строился город /
B.И. Кочедамов. - Тюмень : Кн. изд-во, 1963. - С. 17.
4. РГИА. Ф. 1293. Оп. 167. Д. 12. Л. 1-4.
5. ПСЗРИ, Собрание первое, т. XXX, № 23874, 30 сентября 1809 г. «О правилах, какие должны быть наблюдаемы в разсуждении обывательских в Санкт-Петербурге строений для предосторожности от пожарного случая» / под ред. М.М. Сперанского. СПб., 1830. -
C. 1179-1180.
6. ПСЗРИ, Собрание второе, т. II, № 1235, 11 июля 1827 г. «О распространении правил для производства постройки в столице Санкт-Петербургской, на все прочие города». СПб., 1830. - С. 600.
7. Там же.
8. ПСЗРИ, Собрание первое, т. XXXII, № 25186, 15 июля 1812 г. «О мерах к подкреплению государственного казначейства» / под ред. М.М. Сперанского. СПб., 1830. - С. 396.
9. Попов, А.И. Томск / А.И. Попов. - М. : Госстройиздат, 1959. - С. 40-44.
10. Ожегов, С.С. Типовое и повторное строительство... - С. 93-98; Белецкая, Е.А. «Образцовые» проекты в жилой застройке русских городов XV[II-XIX вв. / Е.А. Белецкая, Н.Л. Крашенинникова [и др.]. - М. : Стройиздат, 1961. - С. 28-43.
11. ГУТО ГА в г. Тобольске, Ф. 329, Оп. 541, Д. 621, Л. 10-26 об.
12. РГИА, Ф. 1286, Оп. 2, Д. 204, 1811.
13. ГАТО. Ф. 1. Оп. 18. Д. 231.
14. ПСЗРИ, Собрание первое, т. LX, Общее приложение к собранию, № 24886-а, 23 ноября 1811 г. «О правилах при производстве в городах частных строений» / под ред. М.М. Сперанского. СПб., 1830. - С. 83.
15. Сытин, П.В. История планировки и застройки Москвы. 1812-1862 гг. / П.В. Сытин // Материалы и исследования. Труды музея истории и реконструкции Москвы. - Т. 3. -М., 1972. - С. 39-52.
16. Кулемзин, А.М. Охрана памятников в России / А.М. Кулемзин. - Томск : Издание МУ «Томск исторический», 1999. - С. 90. Зарисовки, обмеры, фотографии и другие материалы секции хранятся в ТОКМ.
17. Прибыткова-Фролова, А.М. Памятники архитектуры XVIII и XIX века в Томске // Труды Томского краевого музея. - Том II. - Томск, 1929. - С. 31-40.
18. Кириллов, В.В. Тобольск: Архитектурные и художественные памятники XVI - начала
XX века / В.В. Кириллов. - М. : Искусство, 1984. - С. 44-139.
19. Кочедамов, В.И. Омск. Как рос и строился город / В.И. Кочедамов. - Омск : Омское кн. изд-во, 1960. - С. 31.
20. Баландин, С.Н. Архитектура Барнаула / С.Н. Баландин. - Барнаул, 1974. - С. 33-37.
