CC BY
29УДК 343.915
Е. А. Шаркова
ФОРМИРОВАНИЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА И ПРАКТИКИ
ЕГО ПРИМЕНЕНИЯ О ПОРЯДКЕ И УСЛОВИЯХ ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЯ В ВИДЕ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ НЕСОВЕРШЕННОЛЕТНИМИ В БЕЛОРУССИИ В ДОСОВЕТСКИЙ ПЕРИОД
В статье рассматривается деятельность пенитенциарных учреждений для несовершеннолетних преступников на территории Беларуси XIX в., которая входила в то время в состав Российской империи. Описано функционирование воспитательно-исправительных приютов Могилевской и Витебской губерний, показана работа Общества земледельческих колоний в части исправления несовершеннолетних преступников. Акцент воспитательно-исправительных учреждений Беларуси XIX в. делался на духовно-нравственном, умственном и физическом развитии детей, также большое внимание уделялось исправлению подростков трудом на благо исправительно-воспитательного заведения. Под руководством опытных и хорошо оплачиваемых преподавателей на средства из благотворительных организаций шло обучение грамоте, необходимым правилам поведения и этикета. Опыт организации белорусских приютов и колоний для трудных подростков способствовал привлечению внимания общественности на проблему воспитания и исправления беспризорных детей, их дальнейшей социализации и адаптации в общество после отбытия наказания. Главной целью этих учреждений было обучения практическим профессиям, которые давали бы им возможность добывать средства к существованию собственным честным трудом.
Ключевые слова: несовершеннолетний преступник; исправительно-воспитательный процесс; уголовная политика; уголовно-исполнительная политика; нормативные правовые акты; возраст наступления уголовной ответственности.
E. A. Sharkova
FORMATION OF LEGISLATION AND PRACTICE OF ITS APPLICATION ON THE PROCEDURE AND CONDITIONS FOR SERVING A SENTENCE OF DEPRIVATION OF LIBERTY OF MINORS IN BELARUS DURING THE PRE-SOVIET PERIOD
In article аctivity ofpenal institutions for juvenile offenders in the territory of Belarus is in detail considered 19th century which was at that time a part of the Russian Empire. In article functioning of educational and corrective shelters of the Mogilev and Vitebsk provinces is described, work of Society of agricultural colonies regarding correction ofjuvenile offenders is shown. The emphasis of educational correctional facilities XIX of Belarus of a century was placed on spiritual and moral, intellectual and physical development of children and also great attention was removed to correction of teenagers work for the benefit of a corrective and educational institution. Under the guidance of experienced and well-paid teachers, funds from charitable organizations were used to teach literacy, the necessary rules of conduct and etiquette. The experience of the organization of Belarusian shelters and colonies for troubled adolescents has helped to attract public attention to the problem of education and correction
© Шаркова Е. А., 2019 © Sharkova E. A., 2019
of street children, their further socialization and adaptation to society after serving their sentence. The main purpose of these institutions have been teaching the practical occupations that would give them the opportunity to earn a livelihood of their own honest labor.
Keywords: juvenile offender; corrective and educational process; criminal policy; criminal and executive policy; regulations; age of approach of criminal liability.
В истории юридической мысли правовой статус несовершеннолетних преступников долгое время трактовался неоднозначно и рассматривался в качестве обстоятельства, влияющего на характер ответственности при совершении правонарушения.
Научные исследования в этой области показали, что изучать преступность несовершеннолетних необходимо частично или полностью отличительно от карательной системы, предназначенной для взрослых преступников [4].
В XIX в. назрела необходимость защитить детей от отрицательных последствий тюремного заключения, так как в тюрьмах в то время вместе содержались женщины и мужчины, дети и взрослые, впервые оступившиеся и закоренелые преступники.
Правовое положение несовершеннолетних правонарушителей практически не отличалось от статуса взрослых преступников: к ним было довольно суровое отношение. Но уже возникла вера в то, что воспитательные меры для несовершеннолетних преступников дадут положительные результаты.
В европейских странах законодательство долгое время не применяло понятия «несовершеннолетний преступник» как субъект уголовно-правовых отношений. Подростки и взрослые преступники содержались в одинаковых условиях, наравне с взрослыми входили в этапные партии, испытывая при этом всевозможные унижения и страдания.
Впервые в истории пенитенциарной системы России законом от 05.12.1866 «Об учреждении приютов и колоний для нравственного исправления несовершеннолетних преступников» было предусмотрено создание специальных заведений для несовершеннолетних правонарушителей, определены порядок и усло-
вия их содержания. Правительство постановило, что эти исправительные колонии и приюты должны были учреждаться за счет средств, поступавших из государственного бюджета, а также средств Общества попечительного о тюрьмах, земств, частных лиц. В законе подчеркивалось, что независимо от учреждаемых правительством приютов и колоний к учреждению таких заведений призываются земства, общества, духовные установления и частные лица.
Для приютов и колоний, учреждаемых частными лицами, законом предусматривалась определенная система льгот: приобретаемое для них недвижимое имущество освобождалось от всяких сборов в пользу государства. Каждому приюту или колонии разрешалось разыгрывать благотворительную лотерею, средства, вырученные от ее продажи, поступали в их пользу.
Содержание несовершеннолетнего в приюте или колонии обходилось государственному бюджету в денежном эквиваленте одинаково, как и содержание взрослого заключенного. Учреждать эти исправительные заведения для несовершеннолетних правонарушителей разрешалось только с согласия министерства внутренних дел.
Впоследствии во многих губернских городах, в том числе и белорусских, стали открываться воспитательно-исправительные приюты или колонии, а в некоторых — общества исправительных приютов.
Первым на белорусской территории в 1891 г. было основано Могилевское общество исправительных и земледельческих колоний и ремесленных приютов для несовершеннолетних, которое курировало Министерство внутренних дел. В состав вошло 35 человек, они получили в свое распоряжение доход в сумме 2286
рублей (1171 рубль из которых поступил из казны, а остальные — из пожертвований частных лиц, учреждений и сословий). Общество израсходовало только 18 рублей, но дальше этого дело не продвинулось [1, с. 107].
Работа общества активизировалась при руководстве Л. В. Назимова. При нем дело призрения порочных и беспризорных детей в губернии стало на прочную основу: в 1909 г. под Могилевом в бору была открыта исправительная земледель-ческо-ремесленная колония для несовершеннолетних. По свидетельству современников, председатель Могилевского окружного суда Назимов за короткое время сумел расположить к себе местную интеллигенцию, в сознании которой пробудил интерес к новому заведению и попытался убедить в том, что забота о порочных детях общая для всего населения. Опыт работы колонии вскоре стал известен в столице.
Губернские правительственные учреждения также начали оказывать колонии большое внимание: годичное общее собрание Могилевского губернского земства вместо 10 % из штрафных сумм назначило к отпуску в пользу колонии 20 %.
Аналогичную работу с беспризорными детьми и подростками проводило в городе Двинск Витебской губернии Общество призрения детей, лиц, заключенных под стражу, и бесприютных. Около 99 % его средств составляли пожертвования. Приюты для детей арестантов находились рядом с тюрьмами, чтобы дети имели возможность регулярно видеться с родителями. Попечителями обычно становились начальники тюрем. До образования этих обществ и приютов дети арестованных жили в тех же тюремных камерах, что и родители, деля с ними скудный паек, а заодно на практике постигая жизнь и законы преступного мира.
В 1896 г. с помощью Общества земледельческих колоний и ремесленных приютов для несовершеннолетних преступников была основана исправительная колония в Витебской губернии.
По ходатайству первого председателя общества Н. Х. Померанцева была одобрена смета постройки колонии на 50 человек, первоначально там содержалось 15 мальчиков, которым на средства казны оказывалось «полное призрение при надлежащем воспитании» [3, с. 19].
Благодаря широкому привлечению пожертвований удалось создать определенный капитал, проценты с которого ежегодно поступали на содержание воспитанников колонии. В колониях проходили нравственное исправление несовершеннолетние преступники, направленные туда по приговорам судов для содержания под стражей. Исправление стремились производить прежде всего на основе трудового воспитания и профессионального обучения.
Контингент для исправительно-воспитательной работы был не из легких. Попадали в колонии в основном за кражи и сбыт краденого, но были и осужденные за более тяжкие преступления: поджог, хулиганство. По данным А. Д. Григорьева, в колониях содержались 72 % осужденных с отставанием в умственном и физическом развитии, 28 % — с отягощенной наследственностью, 50 % сирот, 71,4 % безграмотных.
В колониях Витебской и Могилев-ской губерний обучение ремеслам (токарному, слесарному и сапожному) осуществлялось в мастерских, которые работали в основном на заказ, невостребованные изделия реализовывались в собственных городских магазинах, курирующих колонии благотворительных обществ. Воспитанники сами ремонтировали и обслуживали сельскохозяйственные орудия и технику, трудились на полях колонии с использованием передовых методов обработки земли, выращивали самые разнообразные сельскохозяйственные культуры, приносившие немалый урожай. При колониях имелись и опытные показательные участки. Образцы продукции колоний демонстрировались на сельскохозяйственных выставках, устраиваемых земством и тюремным ведомством.
Под руководством опытных и хорошо оплачиваемых преподавателей на средства из благотворительных организаций шло обучение грамоте, необходимым правилам поведения и этикета. Библиотека колонии нередко проводила тематические вечера с участием местных деятелей и земских знаменитостей. В отличие от исправительных заведений для взрослых, посещение воспитанниками церкви (как и школы) было обязательным. Священник колонии во многом выполнял функции современного социального педагога, способствуя духовно-нравственному воспитанию несовершеннолетних правонарушителей.
Порядки в колонии были строгие: по уставу воспитанников могли подвергать телесным наказаниям, однако применялось это крайне редко (например, за кражу или избиение товарища). Больше всего было наказано за курение, шалости и беспорядки. Одним из самых строгих наказаний считался карцер. Провинившихся могли лишить права работать, что автоматически приводило к потере пусть небольшого, но все же заработка.
Кроме того, делались вычеты из причитавшегося каждому освобождающемуся выходного пособия. Лучшие воспитанники получали возможность участвовать в экскурсиях по городу, им полагался бесплатный проезд по железной дороге. С 1909 г. в отношении несовершеннолетних преступников нередко применялось право условно-досрочного освобождения, которое ценилось и давало хорошие результаты. В течение трех лет после освобождения колония осуществляла патронат над бывшими воспитанниками, оказывала им всевозможное содействие в деле устройства их будущего.
Главное тюремное управление требовало ежегодного отчета колонии о своей деятельности. Форма отчетности была разработана постоянно действующим Бюро съездов представителей воспитательно-исправительных заведений и утверждена Министерством юстиции в июне 1913 г. Она предусматривала следующее вопросы: состав правления об-
щества; сделанное обществом за год; сведения о педагогическом и служебном персонале колонии (воспитатели, преподаватели, заведующие мастерскими приюта или колонии, их число, образование); сведения о воспитанниках; характеристики условно-досрочно освобожденных; отчет о мерах поощрения и наказания, организации медико-педагогических наблюдений (в соответствии с циркуляром от 27.11.1907 № 37).
Помимо перечисленного Главное тюремное управление интересовалось положением школьного дела, программой обучения, постановкой ремесленного и сельскохозяйственного труда, общими сведениями о санитарном положении заведения и о состоянии здоровья воспитанников.
Практические работники белорусских воспитательно-исправительных учреждений регулярно принимали участие во всероссийских съездах представителей исправительных приютов. Они со своими коллегами из России обсуждали актуальные проблемы определения категорий детей, которые должны перевоспитываться в этих заведениях. Учреждали ремесла и способы обучения грамоте. Прорабатывали вопросы установления опеки над освобожденными, изменений в законодательстве, ходатайствовали перед правительством об отчислении в пользу приютов 10 % из сумм, поступающих на создание мест заключения.
Развитию социальной помощи трудным детям способствовало и создание определенной законодательной базы, регламентирующей ответственность несовершеннолетних.
В 1897 г. был разработан проект закона «Об ответственности малолетних и несовершеннолетних преступников» (соответственно до 14 лет и с 14 до 17 лет). Проект закона предусматривал следующие профилактические меры: просвещение; надзор за мастерскими; призрение бродячих бесприютных сирот; пресечение деморализации крестьянского населения в городах; пресечение деморализации детей в семье; устранение детей из
тюрем; устранение детей от открытых сцен, арен, цирков, театров.
Проект закона широко обсуждался в периодической печати. В нем предусмотрели изменение характера и процедуры суда над несовершеннолетними. VIII съезд представителей русских воспитательно-исправительных заведений для несовершеннолетних высоко оценил появление этого проекта. В решениях съезда говорилось, что особые суды для несовершеннолетних — это ценное средство обеспечения более полного проведения воспитательно-исправительной работы.
Предпринимались также попытки создать особые помещения при тюрьмах или домах для арестованных по приговорам мировых судей, куда помещались несовершеннолетние при невозможности определить их в колонии и приюты по достижении 18 лет.
Как свидетельствуют архивные документы, благодаря стараниям Витебского комитета Общества попечительного о тюрьмах удалось открыть отделение для малолетних арестантов на 37 человек в Витебском тюремном замке. Комитет снабдил малолетних арестантов букварями. В результате многие научились читать и разбирать книги, поступавшие из тюремной библиотеки. Членами комитета и священнослужителями проводились громкие чтения духовных книг, назидания в соответствии с их содержанием.
Профессиональную подготовку арестантов из-за отсутствия в тюремном замке места для мастерских осуществить не удалось, однако малолетние преступники трудились на огороде. Излишки урожая продавались, на вырученные деньги приобретались семена, сельскохозяйственные орудия. Все делалось на принципах самостоятельности, самообслуживания и самоокупаемости с широким привлечением частных пожертвований.
Результатом настойчивой работы благотворительных организаций, государственных органов в лице педагогических коллективов исправительных учреждений для несовершеннолетних и представите-
лей Главного тюремного управления явилось Положение о воспитательно-исправительных заведениях для несовершеннолетних (1909 г.), подготовленное на основе отдельных уставов конкретных воспитательно-исправительных приютов.
Это был первый правовой акт в истории уголовно-исполнительного права, где специально регулировались вопросы порядка и условий исполнения и отбывания лишения свободы в отношении несовершеннолетних лиц. Ранее они регламентировались (в значительно меньшем объеме) в Своде учреждений и уставов о содержащихся под стражею (гл. 2). После принятия Положения соответствующие нормы были исключены из Свода.
Следует отметить, что указанным Положением регулировалось не только и даже не столько лишение свободы за совершение общественно опасных деяний, сколько вопросы воспитательного характера, и соответственно предусматривалось содержание в воспитательно-
исправительных заведениях для несовершеннолетних достаточно широких групп несовершеннолетних. В качестве учредителей воспитательно-
исправительных учреждений согласно Положению могли выступать правительство, земства, города, духовные учреждения, общественные организации и частные лица.
В воспитательно-исправительных заведениях в соответствии с нормами Положения могли содержаться лица в возрасте от 10 до 17 лет:
5) признанные виновными в совершении какого-либо преступного деяния на основании определения или приговора суда;
6) обвиняемые и подсудимые, в отношении которых принята такая мера пресечения, как взятие под стражу по постановлению суда или следственной власти;
7) нищенствующие, бесприютные и беспризорные по постановлениям комитетов, правлений или советов обществ,
заведовавших воспитательно-
исправительными заведениями;
8) отдаваемые для исправления родителям с согласия учреждений, заведовавших воспитательно-исправительными заведениями.
Воспитательно-исправительным заведениям предоставлялись существенные льготы по налогообложению (ст. 12). Льготы получали также директор и преподаватели, в частности, освобождались от воинской повинности (ст. 21). В каждом исправительном заведении разрабатывался свой устав, где отражались категории несовершеннолетних, для которых учреждалось заведение, предельный возраст подлежащих приему несовершеннолетних, порядок назначения и увольнения служащих, порядок заведования хозяйственной частью, меры дисциплинарных взысканий, налагаемых на питомцев заведения (ст. 34).
Воспитательно-исправительным заведениям предоставлялось право принимать всякого рода пожертвования и отказы по духовным завещаниям, различного рода единовременные и ежегодные пособия от государственных и общественных организаций, а также частных лиц; производить с разрешения епархиального начальства в определенные дни года сборы в церкви; выставлять кружки и выдавать пользующимся общественным доверием местным жителям квитанционные книжки для сбора пожертвований в губернии по месту нахождения заведения; устраивать с надлежащего разрешения публичные чтения, концерты, выставки и т. п.
Положение о воспитательно-исправительных заведениях для несовершеннолетних в качестве основной цели этих учреждений утвердило нравственное исправление лиц, в них помещаемых, подготовку их к честной трудовой жизни. Эта цель достигалась организацией их религиозно-нравственного, умственного и физического развития на основе первоначального общего образования, а также обучения практическим профессиям, которые давали бы им воз-
можность добывать средства к существованию собственным трудом.
Программа обучения несовершеннолетних в воспитательно-исправительных заведениях включала: Закон Божий по правилам того вероисповедания, к которому каждый из обучаемых принадлежал; чтение, письмо и арифметику в пределах программы начального училища Министерства народного образования. При наличии условий и возможностей учащиеся могли получить элементарные знания и по другим научным предметам.
В сравнительно небольшом по объему Положении целая глава была посвящена съездам представителей воспитательно-исправительных заведений и их постоянному бюро (ст. 35-41). Съезды должны были созываться для выяснения возникающих на практике затруднений, разработки методов исправления несовершеннолетних, совершенствования управленческой деятельности, решения проблем, появляющихся после освобождения от отбывания наказания.
Положение с разрешения министра юстиции предоставляло право проведения съездов представителей воспитательно-исправительных заведений и создания их постоянного бюро. Именно на таких форумах происходило научно-практическое осмысление асоциального поведения детей, конкретизация представлений о причинах патогенных форм в их социально-исторической обусловленности, предлагались не только законодательные, но и социально-педагогические меры их профилактики и преодоления.
В частности, VIII съезд представителей русских воспитательно-исправительных заведений для несовершеннолетних (октябрь 1911 г.) положил начало систематической учебе делегатов, для которых были прочитаны курсы лекций о мерах предупреждения детской преступности, педагогике и психологии детского возраста, что вместе с посещением местных исправительно-воспитательных заведений дало возможность ознакомиться с последними течениями в области педологии (изучение
ребенка) и с новейшими методами борьбы с пагубными склонностями и аномалиями в раннем детском возрасте. Опытом работы в колонии поделились в своих выступлениях на съезде белорусские делегаты М. М. Константинович и Л. В. Назимов.
С 1911 г. Минская епархия наряду с некоторыми епархиями российских губерний стала принимать в свои монастыри малолетних преступников. Однако надежды на монастыри, также как и на благонадежные крестьянские семьи, себя не оправдали. Большинство малолетних правонарушителей при первой же возможности сбегали от своих попечителей, иногда предварительно обобрав их.
Исследователи данной проблемы того времени активно пропагандировали в обществе идею создания особых воспитательно-исправительных заведений для подростков, отмечая всего 6-9 % рецидива у выпускников колоний по сравнению с 96 % рецидива у отбывших наказание в тюрьме [2, с. 13].
В декабре 1912 г. вышел закон «О государственной помощи обществам покровительства лицам, освобожденным из мест заключения». Все это вызвало бурный рост благотворительной деятельности в данной сфере. Однако осуществлению этого благого намерения помешала начавшаяся Первая мировая война.
Таким образом, в конце XIX в. на белорусских землях стала формироваться и
расширяться сеть воспитательно-исправительных учреждений для несовершеннолетних правонарушителей, создаваться правовая основа их деятельности. Все это основывалось на широко распространенном общественном мнении, что зло легче предупредить, чем искоренить.
Опыт организации приютов и колоний для трудных подростков на территории Витебской и Могилевских губерний способствовал привлечению внимания общественности на проблему воспитания и исправления беспризорных детей, их дальнейшей социализации и адаптации в общество после отбытия наказания.
Прорабатывались вопросы установления опеки над освобожденными воспитанниками. Исправление стремились производить, прежде всего, на основе трудового воспитания и профессионального обучения.
В качестве основной цели этих учреждений было нравственное исправление лиц, в них помещаемых, подготовка их к честной трудовой жизни. Цель достигалась организацией их религиозно-нравственного, умственного и физического развития на основе первоначального общего образования, а также обучения практическим профессиям, которые давали бы им возможность добывать средства к существованию собственным трудом.
Литература
1. Григорьев, А. Д. Становление и развитие социальной работы на Беларуси (X-XX вв.) : монография. — Минск: БГПУ, 2000.
2. Основы пенитенциарной науки. — М.: Юридическое Издательство Наркомюста «Мосполиграф», 13-я тип. «Мысль Печатника», 1923.
3. Труды Восьмого Съезда представителей русских воспитательно-исправительных заведений для несовершеннолетних : С.-Петербург, октябрь 1911 г. — СПб.: Бюро съездов, 1913. — 397, VII с.
4. Шаркова, Е. А. Предупреждение формирования и криминализации личности несовершеннолетнего преступника : дис. ... канд. юрид. наук. — Минск, 2016.
References
1. Grigoriev, A. D. Stanovlenie i razvitie social'noj raboty na Belarusi (X-XX vv.) [Formation and development of social work in Belarus (X-XX centuries)] : monograph. Minsk, BSPU, 2000.
2. Osnovy penitenciarnoj nauki [Fundamentals of penitentiary science]. Moscow, Law Publishing House of the People's Commissariat of Justice "Mospoligraf', 13th type. "The Printer's Thought", 1923.
3. Trudy Vos'mogo S'ezda predstavitelej russkih vospitatel'no-ispravitel'nyh zavedenij dlya nesovershennoletnih [Proceedings of the Eighth Congress of representatives russian educational and correctional institutions for minors: St. Petersburg, October-1911]. St. Petersburg, Bureau of congresses, 1913.
4. Sharkova, E. A. Preduprezhdenie formirovaniya i kriminalizacii lichnosti neso-vershennoletnego prestupnika [Prevention Of formation and criminalization of the personality of a minor criminal] : cand. of law author's dis. abstract. Minsk, 2016.
Сведения об авторе
Шаркова Елена Анатольевна: Военная академия Республики Беларусь, доцент кафедры юридических дисциплин факультета внутренних войск, кандидат юридических наук. E-mail: Sharkovaelena@gmail.com
Information about the author
Sharkova Elena Anatolyevna: Military academy of the Republic of Belarus, associate professor of the Chair of Legal Disciplines of the Faculty of Internal Troops, candidate of law. E-mail: Sharkovaelena@gmail.com
