CC BY
84
ФОРМИРОВАНИЕ ВЕТЕРИНАРНОЙ СЛУЖБЫ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Дальний Восток, история, ветеринария, эпизоотии.
История создания ветеринарной службы на Дальнем Востоке России практически не освещена в историографии. В трудах И.Н. Никитина и Т.И. Минеевой, посвящённых истории ветеринарии, без рассмотрения отдельных регионов раскрывается процесс становления и развития ветеринарной службы в России. В работах таких авторов, как JI.B. Александровская, A.A. Мошенский, И.Л. Золотухин, освещающих историю здравоохранения региона, имеются лишь отдельные сведения, касающиеся истории ветеринарии. В данной статье мы попытаемся восполнить имеющийся пробел и преимущественно на основе архивных материалов обобщить информацию по формированию ветеринарной службы на Дальнем Востоке Российской империи во второй половине XIX в.
В то время в России ветеринария не была самостоятельна в организационном отношении, в стране не было ни единой ветеринарной службы, ни единого руководящего органа. В период с 1858 по 1868 гг. при Министерстве Внутренних Дел существовали «Временный комитет для распоряжений и высшего наблюдения за мерами искусственного прививания чумы рогатому скоту и изыскания вообще средств к истреблению и отвращению скотских падежей» [Никитин, Калугин, 1988, с. 68] и «Особый комитет для улучшения ветеринарной части и принятия мер по прекращению скотских падежей в империи», которые мало улучшили положение ветеринарного дела в России.
Непрекращающиеся опустошительные эпизоотии, необходимость борьбы с повальными болезнями скота выделяли становление ветеринарного дела в России в задачу общегосударственного значения. Вице-директор Медицинского департамента Е.В. Пеликан внёс в Особый комитет «Проект постановления по ветеринарной части». В 1868 г. в соответствии с этим проектом при Министерстве Внутренних Дел был учреждён Ветеринарный комитет, а в составе Медицинского департамента - Ветеринарное отделение [Минеева, 2005, с. 155-156]. В 1889 г. Ветеринарное отделение было обособлено от Медицинского департамента и подчинено председателю Ветеринарного комитета. Эти два учреждения были объединены в Ветеринарное управление, но законодательно этот акт был закреплен только в 1901 г. [Никитин, 2006, с. 82].
На рубеже 50—60-х гг. XIX в., после окончательного вхождения и закрепления за Россией Амурско-Приморского края в общих чертах завершилось территориальное формирование Дальневосточного региона [Галлямова, 2000, с. 13]. Сахалин в период 1855—1875 гг. по условиям Симодского договора находился в совместном владении России и Японии [Высоков, 2008, с. 354]. По условиям Санкт-Петербургского договора 1875 г. был передан России [Там же, с. 358].
Первоначально правительство в связи с необходимостью как можно быстрее закрепить за Россией присоединённую пустынную территорию начало переселять военнообязанных забайкальских казаков и штрафных солдат линейных баталь-
онов Европейской России. Переселение носило принудительный характер. После отмены крепостного права русский Дальний Восток был открыт для всех желающих там поселиться [Кольцова, 1956, с. 127 —128]. Общая численность всего населения Приамурья и Приморья в середине XIX в. до начала русской колонизации составляла всего около 17,7 тыс. чел. [Кабузан, 1976, с. 41]. Количество жителей увеличивалось под влиянием различных факторов: естественного прироста, переселения, ссылки [История Дальнего Востока..., 1990, с. 224]. Большое влияние на рост народонаселения региона оказало крестьянское переселение. В период с 1860 по 1900 гг. на Дальний Восток прибыло примерно 110,73 тыс. крестьян-пере-селенцев [Галлямова, 2000, с. 14]. Всеобщей переписью населения в 1897 г. в Приморской области было зарегистрировано 223,3 тыс. жителей, в Амурской — 120,3 тыс. [История Дальнего Востока..., 1990, с. 224], на Сахалине - 31 482 чел. (Неопуб. источ.: ГА РФ. Ф. 122. Оп. 5. Д. 2806. Л. 3). Таким образом, сельское население составляло примерно одну треть от общего числа жителей Дальнего Востока в конце XIX в.
Формирование системы здравоохранения региона началось сразу после включения этих земель в состав государства. В 1856 г. был утверждён штат врачебной помощи Приморской области (Неопуб. источ.: РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 250. Л. 44), а в 1858 г. Положение об управлении Амурской областью (Там же. Л. 45). Ни в одном из вышеперечисленных документов не было ни одной штатной единицы ветеринарной службы. С каждым годом становилось всё очевидней, что такие люди в регионе необходимы, так как увеличивалось именно число переселенцев-крестьян, которые приступили к сельскохозяйственному освоению данных территорий. В связи с этим начинается массовый завоз скота на Дальний Восток (к концу 60-х гг. XIX в. в крае уже было 8294 лошади и 14 542 головы рогатого скота [История Дальнего Востока..., 1990, с. 246]), резко возрастают роль скотоводства в жизни региона и опасность заражения скота заразными болезнями. Массовый падеж скота в районах заселения ставил под вопрос успех всего предприятия. Следовательно, без создания соответствующей службы была практически невозможна успешная колонизации края. Однако в системе управления регионами Дальнего Востока на протяжении конца 50 — начала 70-х гг. XIX в. встречается только одна штатная единица должности ветеринарного врача. 2 января 1859 г. был утверждён дополнительный штат Приморской области, согласно которому на её территории полагался один ветеринарный врач IX класса по должности и мундиру с содержанием 900 руб. в год (Неопуб. источ.: РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 1. Л. 83). Очевидно, что один врач был не в состоянии решать проблемы в сфере ветеринарии всего региона.
В период, когда военным губернатором Приморской области был Иван Васильевич Фуругельм (1865—1871), сложилось мнение, что эпидемии попадали в область через скот, доставляемый по Амуру. На вопрос «Могли ли через скот передаваться болезни человеку?» никто тогда ответить уверенно не мог. Но бесспорным оставалось то, что скот погибал сотнями голов. Близость восточных стран, где эпидемии стали почти нормой, представляла серьёзную угрозу для населения. Губернатор взывал к центру, прося срочно решить вопрос об оказании санитарной помощи населению Приморской области. Он считал, что в каждом округе, особенно граничащем с Китаем и Кореей, необходим не только окружной, но и ветеринарный врач, при этом для первого достаточно иметь одного лекарского ученика, а ветеринарному врачу — двух, поскольку его задачи ещё более обширны. Центр не торопился принимать решения. В письме императору Александру II И.В. Фуругельм упоминал, что неоднократно обращался с подобными вопросами к бывшему генерал-гу-
бернатору М.С. Корсакову, который, в свою очередь, безуспешно пытался оказать области содействие [Александровская, 2007, с. 131-132].
11 ноября 1874 г. были утверждены штаты учреждений Министерства внутренних дел в Восточной Сибири, по которым, ветеринарные врачи полагались в губерниях Иркутской и Енисейской и Якутской области по одному, а в Забайкальской области — три (для округов Нерчинского, Акгиинского и Троицкосавского). Они должны были состоять в VIII классе по должности, VIII классе по шитью на мундир с содержанием 750 руб. в год, за исключением якутского ветеринарного врача, содержание которому устанавливалось в размере 900 руб. в год (Неопуб. источ.: РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 1. Л. 82).
По тем же штатам полагались ветеринарные ученики в губерниях Иркутской и Енисейской и в Якутской области. Содержание им в губерниях присваивалось в размере 180 руб., а в области - 240 руб. в год. По Высочайше утверждённому 24 февраля 1874 г. Положению к жалованию и столовым ветеринарного врача Приморской области было добавлено 50 %, и ему в общей сложности полагалось 1200 руб. плюс 100 руб. на содержание при разъездах, итого получалось 1300 руб. в год. Ветеринарных учеников в Приморской области не полагалось, а лекарские ученики получали: старшие по 250 руб., младшие по 200 руб. в год (Там же. Л. 83).
Ветеринарные врачи военно-медицинского управления в Приморской области имели содержание в размере 727 руб. в год, а также квартирные по положению и одного человека в качестве казённой прислуги. При определении на службу в эту область все военно-медицинские чины, в том числе и ветеринарные врачи, получали единовременно на подъём семейный двухгодовой оклад в размере 666 руб. Они также производились в следующий чин, если чин этот не более как одним классом выше того, в котором должность положена, и получали двойные прогоны до места назначения. При увольнении со службы по беспорочной выслуге пяти лет в области получали те же пособия, какие им были выданы при определении их на службу в этот край. За каждые пять лет службы по военно-медицинскому ведомству ветврачам полагалось прибавочное жалование в размере одной четверти внутреннего оклада, наравне со всеми военно-медицинскими чинами империи. За десять лет беспорочной службы в одной области им назначалась пенсия в размере половины внутреннего оклада с выслуженными пятилетиями сверх получаемого на службе жалования. За двадцать лет службы ветврачи имели право на полную, так называемую Амурскую пенсию. Сверх того, пенсия из Государственного Казначейства для военно-медицинских чинов рассчитывалась по сокращённому сроку, принимая пять лет службы в Сибири за шесть, причём за 17 лет службы выдавалась половинная пенсия, а за 25 лет — полная. Должностей ветеринарных помощников по военно-медицинскому ведомству в области на тот момент не было (Там же. Л. 74).
Однако несмотря на эти изменения, отсутствие развитой ветеринарной части в регионе оставалось проблемой и на протяжении 70— начала 80-х гг. XIX в. Причины появления эпизоотий в большей части были одни и те же. Климатические условия, особенно на Ханкайском участке, с тучным чернозёмом, с подпочвенным грунтом по большей части глинистым, трудно пропускающем влажность, при большом изобилии низменных болотистых мест с громадным наслоением органических продуктов весьма благоприятствовали развитию эпизоотической сибирской язвы (Там же. Л. 40). Первый раз сибирская язва у лошадей появилась в Приморской области в 1876 г. по р. Уссури. Затем повторялась в 1879, 1880, 1881 гг. (Там же. Л. 52).
Нерешённой проблемой в этой сфере в начале 1880-х гг. оставалось отсутствие должностей ветеринарных врачей в Южно-Уссурийском округе, а также во Влади-
востоке и на Сахалине. Администрация региона не оставляла эту проблему без внимания. Так, в 1883 г. военный губернатор Приморской области по областному управлению обращался к генерал-губернатору Восточной Сибири, сообщая, что в виду соседства Южно-Уссурийского края с Кореей и Маньчжурией, из которых заносились почти ежегодно эпизоотии, от коих население округа несло громадные убытки и подрыв в своём хозяйстве. Здесь же он указывал на необходимость принятия энергичных мер к предупреждению занесения заразы и учреждения особой должности ветеринарного врача Южно-Уссурийского края с двумя при нём ветеринарными учениками (Там же. JI. 16).
Вопрос решился положительно в 1884 г.: были учреждены должности ветеринарного врача и двух ветеринарных учеников в Южно-Уссурийском крае и ветеринарного врача в г. Владивостоке с присвоением ветеринарным врачам IX класса по должности и IX разряда по шитью мундира и с производством им содержания по 1300 руб. в год каждому, а ветеринарным ученикам по 250 руб. в год с предоставлением всем означенным лицам прав на пенсию по правилам о медицинской службе (Там же. JI. 116).
После данного распоряжения на Дальнем Востоке не имели должностей ветеринаров только штаты управления островом Сахалин. Там исполнение обязанностей уездных ветеринаров по-прежнему входило в круг деятельности медицинских чинов. На неудобство этого администрация острова обращала внимание в 1886 г., возбуждая вопрос об учреждении должности ветеринарного врача (Неопуб. источ.: ГА РФ. Ф. 122. Оп. 5. Д. 1191. JI. 39). Для принятия решения Министерство Внутренних Дел сделало запрос о численности скота на острове и о его размещении. В поступившем ответе сообщалось, что «скот, находящийся в Александровском и Ты-мовском округах, распределён между отдельными селениями на пространстве не более 40—50 вёрст в окружности. Корсаковский округ значительно от них отдалён, и здесь требовалось бы постоянное присутствие отдельного ветеринара». Кроме того, приводились сведения о количестве скота. Всего на острове было: 691 лошадь, 1600 коров, 762 быка, 169 свиней и коз и овец вместе -101 (Неопуб. источ.: ГА РФ. Ф. 122. Оп. 5. Д. 1305. JI. 5). Несмотря на все приводимые аргументы в 1888г. это ходатайство было отклонено ввиду недостаточного количества скота на острове (Неопуб. источ.: ГА РФ. Ф. 122. Оп. 5. Д. 1194. JI. 39).
В 1889 г. начальник острова генерал-майор В. Кононович вновь возобновлял отклонённое ранее ходатайство. Начальник острова отмечал значительное увеличение поголовья скота по сравнению с 1887 г., на основании данных которого был сделан отказ на предыдущее ходатайство. В 1889 г. на острове находилось 4947 голов домашних животных, из которых 1053 лошади и 3912 голов рогатого скота (Там же. JI. 52).
В 1891 г. генерал-майор В.О. Кононович представил генерал-губернатору Приамурского края подробнейшую докладную записку с предложениями по переустройству управления Сахалином. Его предложения были приняты и 30 мая 1894 г. Сахалин получил статус военного губернаторства. Несколько увеличились и штаты управления островом, в том числе и медицинской части, в которой появились должности ветеринарного врача и двух ветеринарных фельдшеров [Мошенский, Золотухин, 1995, с. 42].
В рассматриваемый период скотоводство на Дальнем Востоке играло подчиненную роль. В степных и лесостепных волостях оно обслуживало земледелие, а в горных и лесных местностях — лесные промыслы, извоз и другие неземледельческие занятия. С 60-х до конца 90-х гг. XIX в. поголовье лошадей в крае увеличилось с
8294 до 100 644 голов, или в 12,1 раза, а поголовье рогатого скота - с 14 542 до 128 898 голов, или в 8,8 раза.
При переложной системе земледелия и тяжелых сельскохозяйственных орудиях почти единственной тягловой силой на полевых работах служили быки. Они же в большинстве случаев использовались и как транспортные животные. Так, из 5483 голов рабочего скота, находившегося в 1888 г. в распоряжении 1581 крестьянского хозяйства Приморской области, быки составляли 58,7 %.
На Дальнем Востоке животноводство развивалось экстенсивно, что ставило успехи этой отрасли в зависимость от природных условий. Отсюда значительные падежи скота, которые наблюдались в крае во второй половине XIX в. Особенно много скота погибло от сибирской язвы и чумы, в том числе в Амурской области с 1862 по 1889 гг. пало 12 050 лошадей и крупного рогатого скота, в Приморской области с 1876 по 1897 гг. - 5356 голов [История Дальнего Влстока..., 1990, с. 246].
Постоянные обращения медицинского инспектора и военного губернатора Приморской области по вопросам здравоохранения возымели действие, и в 1897 г. были утверждены новые медицинские штаты для Приамурского края, в частности для Приморской области. В последней при окружном врачебном управлении учреждались должности восьми ветеринарных врачей и столько же фельдшеров. В Амурской области при военном губернаторе предусматривалась должность ветеринара, при окружном врачебном управлении — два ветеринарных врача и три ветеринарных фельдшера (Неопуб. источ.: РГИА РФ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 1. JI. 252). На областного ветеринара Амурской области возлагались общий по области надзор по ветеринарной части, производство дел, к этой части относящихся, и доклад по ним губернатору, а также разъезды по области для руководства мероприятиями против эпизоотий. Действующие постановления о ветеринарной части в Приморской области оставались в силе (Неопуб. источ.: РГИА ДВ. Ф. 705. Оп. 1. Д. 11. JI. 3). На Сахалине по этим новым штатам 1897 г. при центральном управлении военного губернатора острова по-прежнему числились один ветеринарный врач и два ветеринарных фельдшера [Мошенский, Золотухин, 1995, с. 42—43].
Однако появление штатных единиц ветеринаров в системе управления края не решало в одночасье всех стоящих в этой сфере проблем. Причинами этого были обширность подведомственных ветеринарам территорий и то, что ветеринаров и фельдшеров на практике было меньше, чем полагалось по штатам. Так, по данным Сахалинского календаря за 1895 г., все три вакансии оставались свободными (Неопуб. источ.: ГИАСО Ф. 1038. Оп. 1. Д. 106. JI. 38—40).
В отношении оплаты, получаемой за свою службу, лучше всего к концу XIX в. ситуация обстояла с ветеринарами Сахалина. Они причислялись к VII классу с содержанием 2000 рублей в год, в Приморской же и Забайкальской областях ветеринары состояли в IX классе с содержанием 1200 рублей в год (Неопуб. источ.: ГА РФ. Ф. 122. Оп. 5. Д. 1191. JI. 89). На все канцелярские расходы по ветеринарной части региона выделялось 800 руб. в год (Неопуб. источ.: РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 51. Л. 252).
Во второй половине XIX в. произошло юридическое вхождение дальневосточных земель в состав России, что вызвало формирование системы управления региона, в том числе и в здравоохранении. Первые медицинские штаты не предусматривали ни должностей ветеринаров, ни их учеников. Однако уже в 1859 г. появилась штатная единица должности ветеринарного врача Приморской области. Администрация края была озабочена отсутствием ветеринарной службы и предпринимала усилия к её возникновению. Немалый вклад в этот процесс внесли военные губер-
наторы Приморской области И.В. Фуругельм, И.Г. Баранов, П.Ф. Унтербергер, начальник острова Сахалин генерал-майор В.О. Кононович и др. К концу века в Приморской области уже было по восемь штатных единиц ветеринарных врачей и фельдшеров, в Амурской области по три штатные единицы каждой должности. Увеличение штатов налицо, но нельзя забывать, что, как и в случае с другим медицинским персоналом региона, многие штатные единицы долгое время оставались вакантными, ветеринары России не спешили отправиться нести службу на Дальний Восток. Таким образом, мероприятия правительства в отношении ветеринарной службы на Дальнем Востоке России имели половинчатый характер и лишь частично решали проблему развития скотоводства в регионе. Однако же и они были шагом вперед по сравнению с полным отсутствием ветеринарной медицины на момент присоединения данного региона к территории Российской империи.
Библиографический список
1. Александровская JI.B. Иван Васильевич Фуругельм: двадцать лет на Восточном океане: документально-историческое повествование. Владивосток: Изд-во ПКИППКРО, 2007. 344 с.
2. Галлямова JLИ. Дальневосточные рубежи России во второй половине XIX— начале XX вв. Владивосток: Дальнаука, 2000. 222 с.
3. История Дальнего Востока СССР в эпоху феодализма и капитализма (XVII в. — февраль 1917 г.). / отв. ред. А.И. Крушанов. М.: Наука, 1990. 471 с.
4. История Сахалина и Курильских островов с древнейших времён до начала XXI столетия / отв. ред. М.С. Высокова. Южно-Сахалинск: Сахалинское кн. изд-во, 2008. 712 с.
5. Кабузан В.М. Как заселялся Дальний Восток (вторая половина XVII — начала XX вв.). Хабаровск: Кн. изд-во, 1976. 200 с.
6. Кольцова Н.К. Переселение крестьян в Уссурийский край накануне первой русской революции // Из истории революционного движения на Дальнем Востоке в годы первой русской революции. Владивосток: Приморское кн. изд-во, 1956. С. 127-147.
7. Минеева Т.И. История ветеринарии. СПб.: Лань, 2005. 384 с.
8. Мошенский A.A., Золотухин И.Л. Очерки истории здравоохранения Сахалинской области. Владивосток: Дальнаука, 1995. 204 с.
9. Никитин И.H., Калугин В.И. История ветеринарии. М.: Агропромиздат, 1988. 191 с.
10. Никитин И.Н. История ветеринарии. М.: Колос С, 2006. 256 с.
