CC BY
463
* ИЗ ОПЫТА ЗАРУБЕЖНЫХ СТРАН *
Формирование уголовно-правовой системы Европейского Союза
Е. Н. Трикоз
В 2007 г. заканчивается первоначальный десятилетний срок действия Соглашения о Партнерстве и Сотрудничестве между Российской Федерацией, с одной стороны, и Европейскими Сообществами и их государствами-членами, с другой стороны, подписанного 24 июня 1994 г. и вступившего в силу 1 декабря 1997 г. в котором закреплено «мягкое» обязательство России стремиться к постепенному достижению совместимости национального законодательства с правом Европейских Сообществ (ст. 55). В мае 2005 г. на саммите Россия — Европейский Союз (далее — ЕС) были подписаны «дорожные карты», призванные обеспечить формирование четырех общих пространств: Общее европейское экономическое пространство, Общее пространство внешней безопасности, Общее пространство научных исследований и образования, включая культурные аспекты, и, наконец, Общее пространство свободы, безопасности и правосудия. Однако до сих пор отсутствует общий курс в отношении правовых решений, согласованных интеграционных процедур и мероприятий по практическому наполнению политических концепций этих «общих прост-
Трикоз Елена Николаевна — старший научный сотрудник отдела уголовного и уголовно-процессуального законодательства; судоустройства ИЗиСП, кандидат юридических наук.
ранств»1. Данная статья посвящена исследованию уголовно-правовой системы ЕС как неотъемлемой части концепции общеевропейского пространства свободы, безопасности и правосудия.
На современном этапе межгосударственной интеграции в рамках ЕС с его едиными границами и таможен-но-визовым режимом, но пока еще с недостаточной экономической и социально-политической гомогенностью в государствах-членах с 450 млн. населением, наметилась одна важная тенденция, вызывающая повышенный научный и практический интерес. Речь идет о попытке создания в рамках ЕС унифицированного механизма уголовно-правового регулирования и единого судебно-полицейского пространства. Данная сфера традиционно считалась прерогативой и внутренним делом суверенных государств, но современная конструкция ЕС позволяет говорить о новом федерирующемся европейском государстве, в котором создается уникальная наднациональная правовая система, опирающаяся на принципы верховенства права и прямого действия собственных правовых норм. Претворение их в жизнь стало возможным именно благодаря общеевропейской системе институтов и органов, решения которых обязательны для ев-
1 См. подробнее: Энтин М. Л. В поисках партнерских отношений: Россия и Европей-
ский союз в 2004—2005 годах: Монография. СПб., 2006. С. 327—336.
рограждан, юридических лиц, государств-членов.
В этой связи уместно говорить о формировании особой (обособленной) уголовно-правовой системы ЕС и концепции интеграционной системы уголовной юстиции ЕС2. В последней можно выделить нормативный, институциональный и эмпирический элементы. Первый элемент включает материальное уголовное право, право уголовной процедуры, пенитенциарное и уголовно-исполнительное право; второй элемент — европейские властные структуры, в частности, полицейские силы, прокуратуру, суды и тюремную администрацию; наконец, третий элемент — практику назначения наказаний и вынесения приговоров. При этом следует признать, что европейская интеграция не означает радикального вторжения в сферу национальной уголовной юстиции либо отмены, централизации или тотальной унификации уголовно-правовых систем государств — членов ЕС. Напротив, они продолжают интегрироваться посредством политики кооперации, координации и гармонизации уголовно-правовой сферы. При этом централизация права и, в частности, унификация уголовного права означает правовую интеграцию только некоторых специфических сфер (например, сферы защиты финансовых интересов ЕС) или «секторальную гармонизацию» материального и процессуального уголовного права.
1. Нормативный элемент уголовно-правовой системы ЕС стал явственно проступать в общей системе права ЕС, когда возникла острая потребность в восполнении пробелов национальных систем защиты прав и свобод человека и гражданина от преступной деятель-
2 См.: Vogel J. The European Integrated Criminal Justice System and its Constitutional Framework // Maastricht Journal of European and Comparative Law. 2005. Vol. 12. No 2. P. 125—147.
ности. В то же время в Разделе VI «Положения о сотрудничестве в области правосудия и внутренних дел» Договора о Европейском Союзе (подписан в г. Маастрихте 7 февраля 1992 г.) было прямо оговорено, что «данный раздел не должен отрицательно влиять на выполнение возложенных на государства-члены обязанностей по поддержанию законности, порядка и внутренней безопасности» (ч. 2 ст. К.2).
Первоначальная правовая база общеевропейского уголовно-правового пространства была заложена в положениях о сотрудничестве в уголовной сфере Маастрихтским договором 1992 г., измененным Амстердамским договором 1997 г.3 Принятый в редакции Амстердамского договора Договор о Европейском Союзе многие юристы признают прорывом в европеизации уголовного права. Согласно ст. 29 Договора о Европейском Союзе, целью ЕС является предоставление гражданам высокого уровня защиты в рамках пространства свободы, безопасности и правосудия, что достигается предотвращением организованной и иной преступности, в частности, экономической и коррупционной.
Как было отмечено выше, нормативный элемент уголовно-правовой системы ЕС включает в себя материальное уголовное право, уголовно-процессуальное и уголовно-исполнительное право. Эти подсистемы складывались в рамках коммунитарного права ЕС и его тематических антикриминальных конвенций. Так, уже к началу 60-х гг. XX в. были приняты многосторонние правовые акты, касающиеся правовой помощи по уголовным делам. Функционировавший с 1957 г. Комитет Европейской комиссии по проблемам уголовного права только в течение первых лет своей де-
3 Official Journal (Официальный журнал Европейского Союза). Р. 340. 10 November
1997, 1.
ятельности принял 20 соглашений и протоколов по вопросам ответственности за преступления.
Однако уголовно-правовые нормы, зарождавшиеся в сфере регулирования экономических и экологических правонарушений, имевших транснациональный характер, носили длительное время квазиуголовный характер. Уже в Договоре о создании Европейского Экономического Сообщества в 1957 г. были установлены три возможные формы санкций ЕС: санкции уголовно-правового характера; санкции административно-правового характера; второстепенные санкции неуголовно-правового характера (абз. 2а ст. 87). По мнению Л. В. Гавриловой, поскольку большинство государств Европы рассматривали право административных правонарушений как уголовное право в широком смысле (нем. das Strafrecht im weiteren Sinn), то развитие норм европейского уголовного права первое время шло параллельно с развитием норм административно-деликтного характера, пересекаясь, зачастую, в единых актах. Европейская Комиссия самостоятельно устанавливала составы правонарушений, предусматривая за тяжкие и длящиеся деяния наказания уголовно-правового характера, а за проступки — только квази-уголовные (по сути дела, административные) санкции или санкции уголовно-правового характера в широком смысле4.
Начало собственно европейскому уголовно-правовому регулированию было положено развитием сферы защиты финансовых интересов ЕС, которое началось с Директивы Совета ЕЭС от 10 июня 1991 г. № 91/308 «О предупреждении использования финансовой системы для целей отмы-
4 См.: Гаврилова Л.В. Влияние норм европейского права на развитие административ-но-деликтного законодательства ФРГ // Академический юридический журнал. Иркутск, 2003. № 1 (январь-март).
вания денег»5 и Конвенции от 26 июля 1995 г. «О защите финансовых интересов Европейского Сообщества»6 . Расширение состава и границ ЕС, создание единого экономического пространства на территории государств-членов вызвало к жизни такой опасный вид международной преступности, как экономическая преступность, транснациональные и наднациональные уголовные проявления которой были направлены, прежде всего, против финансовых интересов ЕС (нелегальные экспортные операции с энергоносителями, стратегическим сырьем, отмывание денег, мошенничество, коррупция еврочиновни-ков и др.). Амстердамский договор 1997 г. уже однозначно отнес издание правовых предписаний в сфере защиты финансовых интересов ЕС к предмету ведения Европейского Сообщества7.
Постепенно в рамках европейского правового пространства сложилось несколько блоков нормативно-правовых актов по различным направлениям и объектам уголовно-правовой защиты экономических интересов ЕС:
5 Директивой Европейского парламента и Совета 2001/97/ЕС от 4 декабря 2001 г. внесены изменения в эту Директиву 1991 г. с целью расширить и усилить меры по борьбе с практикой легализации преступных доходов: значительно увеличивается круг преступных деяний, доходы от которых подпадают под действие контроля за отмыванием капиталов, расширяется перечень субъектов, подлежащих обязанности информировать компетентные органы государств-членов о возможных фактах отмывания капиталов (в частности, нотариусы и адвокаты).
6 См.: Трикоз Е. Н. Экономические преступления в уголовном законодательстве Европейского Союза // Адвокат. 2006. № 10. С. 80—87.
7 См.: White S. Protection of the Financial Interests of the EC: Fight Against Fraud and Corruption. Kluver, 1998.
1) защита собственно финансовых интересов ЕС путем введения строгих уголовных санкций и реализации специальной программы «Геркулес»;
2) защита единого экономического пространства на основе заключения тематических соглашений ЕС с третьими странами (Китаем, Швейцарской Конфедерацией и др.), например, соглашений в сфере борьбы с контрабандой;
3) защита экономики ЕС от мошеннических методов и криминальной практики по использованию финансовых фондов ЕС, в частности, мошеннического доказывания наличия надлежащей юридической базы для реализации контрактов, мошенничества в сфере финансирования аграрной политики Общего рынка и др.;
4) защита от фальшивомонетничества и подделок евроденег с помощью введения строгих уголовных санкций, новых улучшенных систем защиты евробанкнот и иных платежных средств от подделывания, а также реализации специальной программы «Перикл»;
5) защита от коррупции и проведение всесторонней антикоррупционной политики; борьба с вовлечением в коррупцию должностных лиц ЕС; противодействие коррупции в частном секторе ЕС; борьба с международной коррупцией;
6) защита от практики легализации (отмывания) доходов и иного имущества, полученного преступным путем.
Наряду с финансово-экономической сферой уголовно-правовое регулирование в единой Европе развивалось и по другим направлениям коммунитарного уголовного права, в том числе путем принятия тематических антикриминальных конвенций и иных союзных нормативных актов (так называемое правоохранительное законодательство ЕС).
Сегодня особо значимую роль общеевропейские уголовно-право-
вые положения играют в сфере третьей опоры ЕС «Сотрудничество полиций и судебных органов в уголовно-правовой сфере» (до 1997 г. — «Сотрудничество в области правосудия и внутренних дел»; далее — СПСО).
Начиная с 2000 г. в рамках СПСО было принято более десятка конвенций по борьбе с преступностью и другими правонарушениями, из которых на сегодняшний день две вступили в юридическую силу — Конвенция о Европоле (Европейское полицейское ведомство) 1995 г. и Конвенция 2000 г. «О взаимной правовой помощи по уголовным делам между государствами-членами ЕС»8. В целом источниковую базу уголовного права ЕС, сложившегося в рамках деятельности СПСО, составляют следующие источники: 1) Раздел VI Союзного договора 1992 г.; 2) Часть II Договора о Европейском Сообществе; 3) Европейская конвенция о защите прав человека и основных свобод 1950 г., рецепированная ЕС; 4) Хартия Европейского Союза об основных правах 2000 г.; 5) «Шенгенское право», рецепированное ЕС (Шенгенское соглашение 1985 г.; Шенгенская конвенция 1990 г.; акты Шенген-ского исполнительного комитета; 6) многостороннее договорное право; 7) люксембургское и страсбур-гское прецедентное право; 8) иные нормативные инструменты ЕС по развитию уголовного права (резолюции, директивы, общие акции, общие позиции, регламенты, рамочные решения).
8 Кроме того, вопросам экстрадиции пре-
ступников посвящены Конвенция от 19 июня
1990 г. «О применении Шенгенского соглашения от 14 июня 1985 г. о постепенной отмене проверок на общих границах», Конвенция от 10 марта 1995 г. «Об упрощенной процедуре экстрадиции между государствами — членами Европейского Союза», Конвенция от 27 сентября 1996 г. «Об экстрадиции между государствами — членами Европейского Союза» и др.
В целях реализации единой политики СПСО планируется также издать «Основы законодательства по вопросам уголовного права и процесса», которые, однако, не будут иметь прямого действия, а будут выступать, скорее, в качестве рамочного документа, составляя наряду с различными директивами, общими акциями, общими позициями и регламентами ЕС своеобразное «мягкое право» по вопросам борьбы с преступностью9.
Рамочные решения ЕС принимаются с целью сближения законодательных и регламентарных положений, установленных государствами-членами в качестве инструментов гармонизации уголовного права и смежных с ним отраслей10. Но в связи с тем, что СПСО имеет особый правовой режим, специфические цели и предмет, рамочные решения Совета ЕС на современном этапе, в отличие от директив, не имеют однозначно прямого действия.
Сегодня большинство рамочных решений принимается по вопросам уголовного процесса: «О статусе потерпевших в уголовном процессе» от 15 марта 2001 г., «О совместных следственных бригадах» от 13 июня 2002 г., «О европейском ордере и процедурах передачи лиц между государствами-членами» и «О совместных следственных бригадах» от 13 июня 2002 г., «О создании Евроюст в целях усиления борьбы с тяжкой преступностью» от 28 февраля 2002 г. (Евроюст — европейское учреждение для координации работы национальных прокуратур), «Об учреждении рамочной программы сотрудничества полиций и судебных органов в уголовно-правовой сфере» от 22 июля 2002 г., «Об исполнении в Европейском Союзе
9 См.: Senden L. A. J. Soft Law in European Community Law. Oxford and Portland Oregon: Hart Publishing, 2004.
10 См.: Договор о Европейском Союзе от 7 февраля 1992 г.
ордеров на арест имущества или доказательств» от 22 июля 2003 г. и др.
Но постепенно из отдельных рамочных решений складывается блок норм материального уголовного права: «О борьбе с терроризмом» от 13 июня 2002 г., «О борьбе с торговлей человеческими существами» от 19 июля 2002 г., «О повышении стандартов уголовной ответственности в целях наказания за помощь незаконному въезду, транзиту и пребыванию» от 28 ноября 2002 г., «Об установлении Европейской сети контактов в отношении лиц, ответственных за геноцид, преступления против человечности и военных преступлений» от 13 июня 2002 г., «О мерах по контролю и об уголовно-правовых санкциях в отношении нового синтетического наркотика РММА (параметоксиметамфетамин)» от 28 февраля 2002 г. и др.
По вопросам борьбы с преступностью в рамках ЕС принимаются также директивы Европейского парламента и Совета ЕС по уголовно-правовым вопросам11, общие акции, на основании которых Совет ЕС осуществляет оперативные действия на международной арене12.
Особое место занимают общие позиции Совета ЕС, например, Общая позиция от 27 декабря 2001 г. «О борьбе с терроризмом». Посредством этого документа была введена система мер превентивного, ограничительного и правоохранительного характера против субъектов террористической деятельности («лиц, групп и образований, участвующих
11 Например: Директива от 4 декабря 2001 г. (2001/97/ЕС) «О предотвращении использования финансовой системы в целях отмывания капиталов».
12 Например: Общая акция от 29 июня 1998 г. (98/428/.1Л1) «О создании Европейской информационной сети в области правосудия» и Общая акция от 12 июля 2002 г. (2002/589/0ВПБ) «О содействии ЕС борьбе с накоплением и распространением малого и светового оружия и отмене Совместной акции 1999/34/ОВПБ».
в совершении террористического акта») внутри ЕС и за его пределами, а именно: замораживание финансовых активов, запрет любой помощи «образованиям и лицам, участвующим в совершении террористических актов» и др. Этот рамочный нормативный акт был призван зафиксировать программу действий ЕС в сфере борьбы с террористической деятельностью и ее субъектами в масштабах всей Европы и на международной арене. Большинство положений этого документа являются нормами-задачами, на базе которых должны быть изданы специальные правовые акты и предприняты конкретные шаги по противодействию международному терроризму. В соответствие с этой Общей позицией утверждены и уже реализуются следующие нормативные акты Союза, направленные на замораживание активов и применение иных финансовых санкций против субъектов террористической деятельности: Общая позиция от 27 декабря 2001 г. «О введении специальных мер с целью борьбы с терроризмом» и Регламент от 27 декабря 2001 г. «Об установлении специальных ограничительных мер в отношении отдельных лиц и образований в рамках борьбы с терроризмом», устанавливающий ограничения на использование имущественных ценностей и оказание экономических услуг субъектам террористической деятельности.
В блок антитеррористической уголовной политики ЕС включены также две Общие позиции Совета от 27 декабря 2001 г. «О борьбе с терроризмом» и «О введении специальных мер с целью борьбы с терроризмом», Рамочное решение Совета от 13 июня 2002 г. «О борьбе с терроризмом», Решение Совета от 28 ноября 2002 г. «Об учреждении механизма оценки правовых систем и имплементации на национальном уровне норм о борьбе с терроризмом», Решение Совета от 20 сентября 2005 г. «Об обмене информа-
цией и сотрудничестве по террористическим преступлениям», Директива Европейского парламента и Совета от 26 октября 2005 г. «О предупреждении использования финансовых систем в целях отмывания денег и финансирования терроризма» и др.
Наряду с противодействием терроризму развивается такое направление уголовной политики ЕС, как противодействие наркопреступности. Так, принято важное Рамочное решение Совета от 25 октября 2004 г. «Об установлении минимальных положений в отношении составных элементов уголовных преступлений и санкций, подлежащих применению в сфере торговли наркотиками». Данный акт направлен на гармонизацию уголовного законодательства государств-членов и имплементацию положений международных конвенций по борьбе с незаконным оборотом наркотических средств, а также регламентирует ответственность за преступления, связанные с незаконной перевозкой, производством, хранением и распространением наркотиков. Регламент Совета ЕС от 22 декабря 2004 г. «О мониторинге торговли наркотическими веществами между Сообществом и третьими странами» был принят в целях реализации положений об общей торговой политике и тесно связан с Конвенцией ООН о борьбе с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ 1988 г. В нем определяется порядок ведения документации при трансграничной купле-продаже таких веществ с третьими странами, требования к их маркировке и получение лицензии. Регламент Совета от 3 июня 2002 г. об изменении Регламента от 13 декабря 1990 г., закладывающего меры, предпринимаемые для исключения использования некоторых веществ, применяемых для производства наркотических средств и психотропных веществ, посвящен введению
в право ЕС разрешительного порядка экспорта такого рода препаратов, разработанного Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 1998 г.
В самостоятельный нормативный блок уголовно-правовой системы ЕС выделяется совокупность актов по вопросам противодействия насильственной преступности в Союзе. Так, действует Рамочное решение Совета от 22 декабря 2003 г. «О борьбе с сексуальной эксплуатацией детей и детской порнографией». Оно направлено на гармонизацию уголовного права государств-членов и криминализирует соответствующие деяния. Регламент Совета от 27 июня 2005 г. «О торговле некоторыми товарами, которые могут быть использованы для смертной казни, пыток или иного жестокого, бесчеловечного и унизительного обращения или наказания» касается, в первую очередь, таких «музейных экспонатов», как гильотина, электрические стулья, «испанские сапоги» и прочих средств наказания, контроль над торговлей которыми целесообразен с позиции реализации международных конвенций о правах человека и запрещении пыток. Решением Европейского парламента и Совета ЕС от 21 апреля 2004 г. введена Программа действий Сообщества на 2004 — 2008 гг. по предупреждению и пресечению насилия над детьми, молодыми людьми и женщинами, а также защите жертв и групп риска («Программа Daphne II»). В этом Решении вводится легальное определение «тинэйджера», т. е. молодого человека в возрасте от 13 до 19 лет, собственно «молодого человека» в возрасте от 12 до 25 лет, «ребенка» — до 18 лет, в соответствии с Конвенцией о правах ребенка 1989 г. Рамочное решение Совета от 19 июля 2002 г. «О борьбе с торговлей человеческими существами» направлено на пресечение торговли людьми и вводит соответствующие уголовно-правовые
гарантии основных прав человека, предусматривая в том числе ответственность юридических лиц за это преступление.
В уголовно-правовой системе ЕС выделяются также такие направления уголовно-правовой борьбы, как противодействие международным преступлениям (военные преступления, геноцид и др.)13, коррупции14 , киберпреступлениям15, незаконной миграции16, экологическим преступлениям17 и др. Так, важное значение в свете гармонизации уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права ЕС имеет Рамочное решение от 27 января 2003 г. «Об уголовно-правовой охране окружающей среды», которое было принято с учетом Конвенции Совета Европы от 4 ноября 1998 г. «Об уголовно-правовой охране окружающей среды». Государства — члены ЕС обязаны были имплементировать положения этого решения до 27 января 2005 г. и направить об этом соответствующую информацию в Генеральный секретариат Совета и
13 Решение Совета 2002/494/СПС0 от 13 июня 2002 г., устанавливающее Европейскую сеть контактов в отношении лиц, ответственных за геноцид, преступления против человечности и военных преступлений; Решение Совета от 8 мая 2003 г. «О расследовании и преследовании преступлений геноцида, преступлений против человечности и военных преступлений».
14 Рамочное решение Совета от 22 июля 2003 г. «О борьбе с коррупцией в частном секторе».
15 Рамочное решение Совета от 24 февраля 2005 г. «Об атаках на информационные системы».
16 Рамочное решение Совета от 28 ноября 2002 г. «О повышении стандартов уголовной ответственности в целях наказания за помощь незаконному въезду, транзиту и пребыванию».
17 Рамочное решение Совета от 27 июля 2005 г. «О совершенствовании уголовно-правовых основ преследования за загрязнение с судов»
Европейскую Комиссию, которые не позднее 27 января 2006 г. должны были провести мониторинг или проверку введения государствами-членами мер, необходимых для исполнения настоящего документа (ст. 10 «Имплементация»).
Анализ всех этих документов позволяет сформулировать один очень важный вывод. Для включения различных преступлений в состав общеевропейского уголовного права необходимо, чтобы они отвечали следующим трем критериям:
1) уголовное правонарушение должно носить трансграничный характер, т. е. его locus delicti должно находиться на территории нескольких государств — членов ЕС (например, мошенничество, отмывание денег, незаконная перевозка людей, незаконный оборот наркотиков, торговля оружием и проч.);
2) такое уголовное правонарушение должно иметь отношение к одному из направлений общеевропейской политики;
3) превенция, преследование и судебное разбирательство в отношении такого уголовного правонарушения могут быть более успешными и эффективными на европейском уровне, нежели чем на наци-ональном18.
Ряд изменений в уголовное право ЕС внесли Хартия основных прав Европейского Союза 2000 г.19 и Договор, устанавливающий Конституцию для Европыь, подписанный 29 октября 2004 г.20 Так, в Главе I Хартии закрепляются права личности как человеческого существа (право на человеческое достоинство, право на жизнь и др.), в
18 См.: Klip A. Unistrafrecht / Criminal Law in the European Union, Inaugural Lecture Maastricht, Kluwer, Deventer 2004.
19 См.: Хартия Европейского Союза об основных правах: Комментарий / Под ред. С. Ю. Кашкина. М., 2001.
20 The Treaty Establishing a Constitution for Europe signed in Rome on 29 October 2004 // Official Journal. P. 310. 16 December 2004, 1
(далее — Конституция ЕС).
Главе II закрепляются юридические границы личной свободы человека: свобода и личная безопасность, защита частной и семейной жизни, свобода совести и вероисповедания и др. В Главе VI «Правосудие» также содержатся гарантии различных прав человека и гражданина, а именно уголовно-правовые и процессуальные гарантии в виде права на судебную защиту, презумпция невиновности и др.
Преамбула Конституции ЕС провозглашает приверженность Союза ценностям демократии, гуманизма, равенства, свободы, разума и уважения к закону. Раздел III Части III Конституции ЕС «Пространство свободы, безопасности и справедливости» состоит из пяти глав: «Основные положения», «Политика в области пограничного контроля, убежища и иммиграции», «Сотрудничество судебных органов по гражданским делам», «Сотрудничество судебных органов по уголовным делам», «Полицейское сотрудничество». В них закрепляются комплекс мер по проверкам на границах, вопросы предоставления убежища, разрешения на иммиграцию, правовое сотрудничество по гражданским и уголовным делам. Сюда же отнесены вопросы правового сотрудничества с Европолом и создания на базе Евроюста полноценной Европейской прокуратуры21. Новые, конституционно-правовые характеристики получила общеевропейская политика свободы, безопасности и правосудия (Ст. III-157-177 Конституции ЕС). Союз будет обеспечивать высокий уровень безопасности посредством профилактики и борьбы с преступностью, расизмом и ксенофобией, координировать сотрудничество полицейских и судебных органов, способствовать сближению национальных уголовных законов и развитию правосудия на
21 См.: Кашкин С. Ю. Проект Конституции Европы и правовая реформа в Европейском Союзе // Законодательство и экономика. 2004. № 3.
основе взаимного признания судебных решений по гражданским и уголовным делам (Ст. III-158 Конституции ЕС). Появятся такие новые юридические инструменты в сфере уголовно-правового сотрудничества, как общеевропейские законы и общеевропейские рамочные законы, которые будут приниматься Советом по инициативе Комиссии или по предложению четверти членов ЕС (Ст. III-165 Конституции ЕС). В рамочных законах Совет может устанавливать в целях гармонизации национальных уголовных законодательств признаки составов следующих преступлений: терроризм, торговля людьми, особенно женщинами и детьми, незаконный оборот наркотиков, фальшивомонетничество, коррупция, легализация преступных доходов, компьютерные преступления и организованная преступность (Ст. III-172 Конституции ЕС).
В этой связи в Европе актуализируется проблема теоретической концептуализации и кодификации складывающегося уголовного права ЕС. Одними из первых актов в этой сфере стали Межинституционное соглашение от 28 ноября 2001 г. «О более структурированном использовании технических исправлений правовых актов» и Резолюция Европарламента от 17 декабря 2002 г. «О типологии актов и иерархии в сфере законодательства Европейского Союза». На основе этих документов институты ЕС предприняли попытку упорядочить большое количество принятых ими актов, создавая правовые рамки для более широкой систематизации законодательных текстов.
В этих же целях в ЕС был разработан модельный Уголовный кодекс ЕС22, при подготовке которого ис-
22 European Union Code for Conducting Criminal Procedures Known as Corpus Juris (The Embryo of a Future European Crimin al Code). Текст см.: http://www.euroscep. dircon.co.uk/corpus.htm
пользовался зарубежный опыт, в том числе опыт создания Модельного УК США. Впервые идея его создания обсуждалась на конференции в Дублине в 1997 г. под эгидой Ирландской Ассоциации защиты финансовых интересов Европейских Сообществ. «Corpus Juris» для защиты этих финансовых интересов был задуман как эмбрион будущего европейского Уголовного кодекса. В ноябре 1998 г. на Межпарламентской конференции в Страсбурге проект Corpus Juris, подготовленный при участии Комитета Европарламента по гражданским свободам и внутренним делам, был представлен для неофициального рассмотрения и 14 государств-членов, за исключением Великобритании, выразили свое общее согласие с этой идеей. 12 апреля 1999 г. в Европарламенте получила подавляющее большинство голосов Резолюция об одобрении Доклада «Об уголовных процедурах в Европейском Союзе (Corpus Juris)» (399 — «за», 48 — «против» и 35 «воздержались»).
«Corpus Juris» состоит из двух частей и 35 статей: Часть I «Уголовное право [Преступления и наказания]» и Часть II «Уголовный процесс [Расследование и структура судебного разбирательства]». В первой части содержится семь статей, закрепляющих отдельные составы экономических и иных преступлений.
Так, в ст. 1 «Мошенничество в отношении бюджета Сообщества» уголовно наказуемым признается одно из следующих действий, если оно совершается умышленно, безрассудно или по грубой небрежности, а именно:
a) в отношении гранта, субсидии или уплаты финансового долга — предоставление в компетентные органы деклараций, которые в своих наиболее важных аспектах являются неполными, неточными или основанными на подложных документах, что сопровождается рис-
ком причинения ущерба бюджету Сообщества;
b) в том же самом контексте — не предоставление информации компетентным органам в нарушение требований о предоставлении такой информации;
c) нецелевое расходование фондов Сообщества (субсидий или грантов), полученных законным путем.
В статье 2 «Спекулятивная торговля» под таковой понимается «искусственное повышение или понижение цены, когда решение принимается в отношении того, с кем будет заключен контракт, и если это может причинить ущерб финансовым интересам Сообществ». При этом присутствует элемент мошенничества, а именно: заключение тайного соглашения между конкурентами по поводу предложений, угроз или обещаний в адрес конкурентов или их обман, или тайный сговор в ущерб третьей стороне с должностным лицом, ответственным за принятие данного решения.
Статья 3 «Коррупция» конструирует состав коррупционного преступления на основе выделения специального субъекта — должностного лица, «общеевропейского» или «национального». «Общеевропейское должностное лицо» означает любое лицо, которое является должностным лицом или агентом, нанятым по контракту, действующим на основе инструкций руководящего органа; либо лицо, направленное на службу в ЕС государствами-членами или любой общественной или частной организацией, которое осуществляет функции, аналогичные тем, которые осуществляют должностные лица или другие агенты ЕС.
Действия в форме пассивной и активной коррупции считаются уголовными правонарушениями, если они причиняют или создают угрозу причинения ущерба финансовым интересам ЕС. «Пассивная коррупция» состоит в том, что должностное лицо лично или через третье
лицо, для себя или третьего лица испрашивает или принимает любое предложение, обещание или другое преимущество имущественного или неимущественного характера с тем, чтобы: (а) совершить действие во исполнение своей службы или действие, связанное с должностными обязанностями, или в нарушение должностных полномочий, либо (Ь) воздержаться от действия во исполнение своей службы или действия, связанного с должностными обязанностями, если такое действие оно было обязано совершить по своей службе. «Активная коррупция» означает, что любое лицо лично или через третье лицо, в своих собственных интересах или интересах третьего лица предоставляет или делает любое предложение, обещание или другое преимущество имущественного или неимущественного характера должностному лицу с тем, чтобы: (а) стимулировать его совершить действие во исполнение своей службы или действие, связанное с должностными обязанностями; либо (Ь) стимулировать его воздержаться от действия во исполнение своей службы или действия, связанного с должностными обязанностями, если такое действие оно было обязано совершить по своей службе.
В статье 4 «Злоупотребление должностным положением» предусмотрено, что должностное лицо Сообщества совершает уголовное правонарушение:
a) если оно принимает решение о предоставлении субсидии, гранта или освобождения от финансовой обязанности в отношении какого-либо лица, которое явно не имеет никакого права на это;
b) если оно вмешивается, прямо или косвенно, в порядок предоставления субсидий, грантов или освобождения от финансовой обязанности в отношении какого-либо дела или сделки, в которых оно имеет определенный личный интерес.
В статье 5 «Незаконное присвоение фондов» в качестве отдельного состава преступления выделяется злоупотребление доверием в ходе управления бюджетными фондами Сообщества должностным лицом, формально уполномоченным на ассигнование бюджетных фондов Сообщества или заключение контракта о принятии на себя обязательств от имени Сообщества.
В статье 6 «Разглашение служебных секретных сведений» к экономическим преступлениям причислено ненадлежащее поведение должностного лица по раскрытию служебных секретных сведений, если таковые касаются информации, приобретенной в ходе или с использованием его профессиональной деятельности, в частности, в ходе мониторинга финансовых поступлений или выдачи грантов и субсидий.
Наконец, ст. 7 «Отмывание денег и их получение» предусматривает уголовное наказание за отмывание доходов или прибыли от правонарушений, описанных в ст. 1—6 проекта УК ЕС. При этом под «отмыванием» понимается:
a) переработка или перемещение товаров, полученных в результате любого из преступных действий, упомянутых в предыдущих пунктах, или участие в такой деятельности с целью сокрытия или маскировки незаконного происхождения упомянутых товаров, или оказание помощи какому-либо лицу, вовлеченному в такую деятельность, с целью избежать юридических последствий совершенных им действий;
b) сокрытие или маскировка характера, происхождения, объема, места размещения, факта распоряжения, направлений движения или наличия реальной собственности на товары или права, полученные в результате любой преступной деятельности, упомянутой в предыдущих пунктах, или участие в такой деятельности.
2. Институциональный элемент уголовно-правовой системы ЕС представляет собой совокупность общеевропейских правоохранительных структур, в частности, полицейские силы, прокуратуру, суды и тюремную администрацию, а также включает сферу межгосударственного сотрудничества по уголовным делам.
За полувековую историю существования ЕС были достигнуты следующие важные результаты в правоохранительной сфере: создание Европейского полицейского ведомства (Европол) и Европейского учреждения для координации работы национальных прокуратур (Евро-юст), формирование единых информационных систем и банков данных («Шенгенская информационная система», централизованная база данных отпечатков пальцев «Евродак» и др.), установление в законодательстве ЕС общих признаков и стандартов уголовной ответственности в отношении ряда преступных деяний (экономические преступления, фальшивомонетничество, терроризм, торговля людьми и др.), замена малоэффективного института межгосударственной выдачи преступников (экстрадиции) «европейским ордером на арест» и проч.23
Скоординированная правоохранительная система ЕС как важнейший обеспечительный механизм общеевропейского правового пространства включает в себя Сотрудничество судов и полиций в уголовно-правовой сфере, Европол (англ. European Police Office) как координирующий полицейский орган, Ев-роюст (англ. European Judicial Cooperation Unit) как общий орган с функциями прокуратуры, Согласо-
23 См.: Кашкин С. Ю., Четвериков А. О. На пути к Европейской конституции: Европейский конвент и перспективы разработки Конституционного договора (Конституции) Европейского Союза // Конституционное право: Восточноевропейское обозрение. 2003. № 1. С. 38.
ванную наднациональную трехуровневую систему судебных органов (англ. European Judicial Network in Criminal Matters — EJNCrim). В эту судебную систему ЕС входят: Суд (высшее звено), Трибунал большой инстанции и специализированные трибуналы, разбирающие строго определенные категории споров (Трибунал по делам публичной службы и другие трибуналы, которые будут по мере необходимости учреждаться европейским законом).
Сотрудничество в сфере внутренней безопасности фактически началось в 1975 г. после создания по инициативе Европейского Совета из министров внутренних дел государств — членов Рабочей группы по международному сотрудничеству в сфере антитеррористической деятельности и противостояния радикализму и экстремизму («группа TREVI» — англ. terrorism, radicalism, extremism, violence international). Особенностью этой группы было то, что она не базировалась на принципах Договора об образовании Европейского Сообщества и не была юридически урегулирована актами международного и европейского права. Кроме того, деятельность группы TREVI сводилась к незначительному блоку международного сотрудничества, в частности, сотрудничество в сфере технического оснащения полиции криминалистической аппаратурой и средствами коммуникации, в сфере разработки баз данных и т. п. Постепенно ее деятельность наряду с международным терроризмом стала охватывать такие направления, как пресечение нелегальной торговли наркотиками и незаконной иммиграции.
Оказание правовой помощи по уголовным делам предусматривалось в Договоре от 14 июня 1985 г. «О реализации Шенгенского соглашения между правительствами стран экономического союза Бенилюкс, ФРГ и Франции». Так, в ст. 48 содержится обоснование не-
обходимости дополнительного регулирования оказания правовой помощи, а именно «завершить и облегчить применение Европейского соглашения по правовой помощи по уголовным делам от 20 апреля 1959 г.». В статье 49 предусматривается, что правовая помощь оказывается «в расследовании деяний, которые по национальному законодательству одной или обеих договаривающихся сторон считаются нарушениями общественного порядка и преследуются в административном порядке, но по которым может принимать решение и суд, занимающийся уголовными делами». В статье 51 определяются границы оказания правовой помощи при обыске и конфискации только для случаев совершения противоправного деяния, которое по законодательству обеих договаривающихся сторон признается уголовно-наказуемым и влечет за собой лишение свободы или другие ограничивающие свободу меры сроком не менее шести месяцев, либо к нему по законодательству одной из сторон применяется такая же санкция, а по законодательству другой страны оно считается административным правонарушением. В абз. 4 § 52 Договора прямо оговаривалось, что правовая помощь в смысле Договора предполагается в том числе и для права административных правонарушений. В этой связи исследователи делают вывод, что данный Договор поддерживает концепцию признания права административных правонарушений как «уголовного права ЕС в широком смысле», или квази-уголовного права24.
В ЕС постепенно сформировалась совокупность институционально-правовых инструментов по эффективному предупреждению преступлений. В 1989 г. был создан Европейский Комитет по борьбе с наркотиками с целью координации деятельности государств-членов в
1 См.: Гаврилова Л. В. Указ. соч.
противодействии данному преступлению. Были учреждены специальные институты по борьбе с преступлениями, затрагивающими финансовые интересы ЕС. Это, прежде всего, два генеральных департамента Еврокомиссии — Европейская служба по противодействию мошенничеству (англ. European Anti-Fraud Office; OLAF) и Генеральный департамент по вопросам юстиции и внутренних дел (англ. Justice and Home Affairs DG). В этой сфере действуют также Консультативный комитет по координации предотвращения мошенничества (КОКОЛАФ), Служба Европейского прокурора, Евроюст и Европол. Вместе с тем решение Совета ЕС от 28 февраля 2002 г. об учреждении Евроюста как органа «третьей опоры» с полномочиями по охране финансовых интересов ЕС, и решение Совета ЕС от 6 декабря 2001 г., расширяющее сферу полномочий Европола по расследованию мошеннических и коррупционных преступлений, неожиданно осложнили ситуацию с координацией деятельности ОЛАФ, Евроюста и Европола. Совпадение полномочий указанных служб стало тем процессуальным недостатком, который теперь возможно преодолеть лишь путем более четкого разграничения полномочий между этими наднациональными правоохранительными органами, а также посредством гармонизации общеевропейских и национальных структур и механизмов.
В Разделе VI Договора о Европейском Союзе 1992 г. было закреплено несколько важнейших направлений сотрудничества, прямо или косвенно затрагивающих сферу борьбы с преступностью: предоставление убежища, порядок пересечения внешних границ государств-членов, пограничный контроль, таможенное сотрудничество, иммиграционная политика, оказание правовой помощи по уголовным делам, полицейское сотрудничество.
Произошедшая в 1997 г. на основе Амстердамского договора реформа третьей «опоры» ЕС «Сотрудничество в области правосудия и внутренних дел» привела к формированию единых основ общей уголовной политики ЕС, которая стала именоваться отныне «Сотрудничество полиций и судебных органов в уголовно-правовой сфере» и была направлена на обеспечение «европейского пространства свободы, безопасности и правосудия». Обеспечение безопасности еврограждан достигается посредством трех основных инструментов: 1) сотрудничество полицейских сил, таможенных и других компетентных органов государств-членов как непосредственно, так и в рамках Европейского полицейского ведомства; 2) сотрудничество между судебными и другими компетентными органами государств-членов; 3) сближение норм уголовного законодательства государств-членов (ст. 29 Амстердамского договора).
Во исполнение Общей акции «О создании Европейской информационной сети в области правосудия» от 29 июня 1998 г. была учреждена европейская сеть контактных пунктов, которые функционируют на основе интернет-ресурсов и системы специальной электронной почты в рамках судебных органов и правоохранительных ведомств государств-членов, а также в рамках Еврокомиссии.
Вступившая в силу 1 октября 1998 г. и подвергшаяся с тех пор многочисленным изменениям25 учредительная Конвенция от 26 июля 1995 г. о Европоле, действовавшего ранее как Европейский отдел по борьбе с наркотиками, закрепляет новую компетенцию этого ведомства по сбору, анализу и распрос-
25 См., например: Решение Совета ЕС от 29 апреля 1999 г. «О распространении мандата Европола на вопросы борьбы с фальшивомонетничеством и подделкой средств платежа».
транению информации, предоставляемой национальными правоохранительными органами, в том числе при помощи компьютеризированных систем, в отношении следующих тяжких и особо тяжких преступлений:
1) терроризм, незаконная торговля ядерными и радиоактивными веществами, контрабанда оружия, боеприпасов и взрывчатки; расизм и ксенофобия;
2) незаконная торговля наркотическими средствами;
3) легализация преступных доходов и нелегальные потоки наличных денег;
4) фальшивомонетничество;
5) незаконная иммиграция;
6) торговля людьми и детская проституция;
7) торговля похищенными транспортными средствами;
8) преступления против жизни, свободы и личной неприкосновенности (убийство, нанесение тяжких телесных повреждений и др.);
9) преступления против собственности, общественных благ и в сфере финансовой деятельности (хищение, совершенное организованной преступной группой, вымогательство и др.);
10) преступления против окружающей среды.
На основе Решения Совета ЕС от 28 февраля 2002 г. «О создании Ев-роюст в целях усиления борьбы с тяжкой преступностью» возник еще один наднациональный орган в сфере координации антикриминального сотрудничества государств-членов (г. Гаага, Нидерланды). В 2004 г. во время учредительной церемонии Евроюста Министр юстиции Нидерландов прямо заявил, что создаваемая европейская правоохранительная структура будет обладать специальной компетенцией в отношении дел о трансграничных уголовных правонарушениях, оставляя иные преступления в компетенции национальных судов. Евроюст также призван оказывать помощь
государствам-членам в деле уголовного преследования наиболее опасных преступлений и координировать их практические действия, главным образом, на этапе предварительного следствия по уголовным делам. В соответствии со ст. 4 Решения Совета ЕС 2002 г., основная сфера компетенции Евроюст включает:
a) виды преступных деяний и правонарушений, в отношении которых в конкретный момент времени компетенцией наделен Европол;
b) следующие виды преступных деяний: преступность в сфере информационных технологий; мошенничество и коррупция, а также любое уголовное правонарушение, посягающее на финансовые интересы Сообщества; отмывание доходов от преступной деятельности; экологическая преступность; участие в преступной организации, как это понятие определено в общей акции Совета 98/733/JAI от 21 декабря 1998 г. «О признании уголовно наказуемым деянием участия в преступной организации на территории государств — членов ЕС»;
c) другие правонарушения, которые совершены во взаимосвязи с видами преступных деяний и правонарушений, предусмотренными в пунктах (а) и (b);
d) иные виды правонарушений, в отношении которых Евроюст при наличии запроса от компетентного органа государства-члена может оказывать поддержку в проведении расследований или мер уголовного преследования.
Знаковым нововведением Договора, устанавливающего Конституцию для Европы, 2004 г. стало введение должности Европейского публичного прокурора (англ. European Public Prosecutor), который первоначально будет реализовывать свои функции в национальных судах государств-членов ЕС (ст. III-274 Конституции ЕС), а затем планируется его деятельность в особом Европейском уголовном суде. На первых
порах в компетенцию Европейской прокуратуры будут входить «розыск, уголовное преследование и предание суду... исполнителей и пособников преступлений, посягающих на финансовые интересы Союза», а затем ее сфера ведения должна расшириться за счет других видов «тяжкой преступности, имеющей трансграничные масштабы». Интерес представляет также ст. III-176 Конституции ЕС, где записано следующее: «Евросоюз должен создать полицейское сотрудничество, вовлекающее все компетентные власти государств — членов ЕС, включая полицию, таможенные органы и другие специализированные правоохранительные органы в целях предупреждения, раскрытия и расследования уголовных преступлений. В связи с этим законодательство ЕС регулирует следующие вопросы: сбор, хранение, использование, анализ и обмен необходимой информацией; подготовка кадров; создание общих следственных технологий; оперативное сотрудничество указанных служб».
По сути дела, эти конституционные положения означают начало практики прямого принудительного осуществления общей уголовной политики ЕС26. Наряду с Евроюс-том, Европолом и Сообществом ев-росудов по уголовным делам, деятельность Европейского публичного прокурора призвана способствовать еще большей интеграции Европы. В то же время, по мнению С. Кашкина и А. Четверикова, поскольку проект создания Европейской прокуратуры был негативно воспринят странами, принадлежащими к англосаксонской правовой традиции (Великобритания и Ирландия), возможно учреждение этого органа в рамках «продвинутого сотрудничества» остальных
26 Klip A. The Constitution for Europe and Criminal Law: A Step Not Far Enough // Maastricht Journal of European and Comparative Law. 2005. Vol. 12, N 2. P. 118.
государств-членов, т. е. без участия Великобритании и Ирландии27 .
В целом современная политика кооперации государств — членов ЕС в сфере уголовного права отличается от традиционного международного сотрудничества государств по уголовным делам, которые действуют на добровольной, суверенной и договорной основе в сочетании с политикой «национального протекционизма». В ЕС уголовно-правовая кооперация входит в компетенцию Союза, на основе чего уже сложилось соответствующее общеевропейское законодательство. Так, было принято несколько конвенций ЕС, в частности, Конвенция от 13 ноября 1991 г. «О принудительном исполнении иностранных судебных приговоров по уголовным делам», Конвенция по упрощенной процедуре выдачи преступников между государствами — членами ЕС 1995 г.28, Конвенция об экстрадиции между государствами — членами ЕС 1996 г.29, Конвенция о взаимной правовой помощи по уголовным делам между государствами — членами ЕС 2000 г.30
Кроме того, в ЕС действует ряд рамочных решений, принятых в развитие ст. 34 Договора о Европейском Союзе. Они заменили традиционное международно-правовое сотрудничество на взаимное признание судебных решений по уголовным делам (например, Рамочное решение «О европейском арестном ордере и процедурах выдачи преступников между государствами-членами» 2002 г.). Концепция «взаимного признания» была введена в европейское право в 1999 г. с подачи Великобритании, которая рассматривала две концепции: «взаимное признание приговоров» и
27 См.: Кашкин С., Четвериков А. Основные положения новой Конституции для Европы // Российская юстиция. 2004. № 6.
28 Official Journal. Р. 78, 30 March 1995, 2.
29 Official Journal. Р. 313, 23 October 1996, 12.
30 Official Journal. Р. 197, 12 July 2000, 3.
«уголовно-правовая гармонизация» как альтернативные. Вплоть до вступления в силу Амстердамского договора в 1999 г. взаимоотношения государств-членов в сфере уголовно-правовой деятельности регулировались посредством различных международных соглашений, которые хотя и были обязательными для участников, но не имплемен-тировались автоматически в национальное законодательство, не имели прямого действия и не подлежали непосредственному применению судами при рассмотрении уголовных дел31.
Важной формой уголовно-правового сотрудничества в рамках ЕС становится сегодня «европейский ордер на арест», в большей мере приближенный к государственно-правовым (федеративным) стандартам. Этот новый процессуальный механизм представляет собой первое конкретное воплощение в сфере уголовного права принципа «взаимного признания», который был назван Советом ЕС «краеугольным камнем» сотрудничества в области правосудия. Рамочное решение Совета ЕС от 13 июня 2002 г. «О европейском ордере на арест и процедурах выдачи между государствами-членами», вступившее в силу в январе 2004 г., по сути дела вывело экстрадицию из рамок международного права и перенесло этот древнейший институт межгосударственных отношений в поле наднационального права ЕС.
В этой связи возникает вопрос, будет ли конкурировать применение Европейской конвенции Совета Европы об экстрадиции 1957 г. вместе с дополнительными протоколами к ней в отношениях между государствами-членами с европей-
31 См.: Каюмова А. Р. Механизмы осуществления уголовной юрисдикции государствами ЕС в рамках формирования пространства свободы, безопасности и правосудия // Международное публичное и частное право. 2005. № 4.
ским нормативным актом об экстрадиции? Мы полагаем, что единый ордер на арест (англ. surrender) заменил собой в рамках территории ЕС конвенционную процедуру экстрадиции (англ. extradition). Следовательно, если судебный орган (или орган предварительного следствия, прокуратура) одного государства-члена потребует передачи другим государством-членом разыскиваемого лица для осуществления уголовного преследования либо для исполнения наказания или меры безопасности, связанных с лишением свободы, то его решение должно быть признано и исполнено автоматически в любой части ЕС. Главное при этом — соблюсти два условия:
1) соответствующее преступление должно быть в списке из 32 преступлений, в отношении которых может применяться европейский ордер на арест (ст. 2 Рамочного решения), а именно: умышленное убийство, нанесение тяжких телесных повреждений; изнасилование; незаконная торговля человеческими органами и тканями; торговля людьми; похищение человека, незаконное лишение свободы и захват заложника; сексуальная эксплуатация детей и детская порнография; расизм и ксенофобия; оказание помощи незаконному въезду и пребыванию; участие в преступной организации; терроризм; незаконная торговля наркотическими средствами и психотропными веществами; незаконная торговля оружием, боеприпасами и взрывчатыми веществами; незаконная торговля ядерными и радиоактивными материалами; незаконная торговля гормональными средствами и другими стимуляторами роста; торговля похищенными транспортными средствами; угон самолета/корабля; саботаж; хищения, совершенные организованно или с применением оружия; поджог; мошенничество; рэкет и вымогательство денег; коррупция; изготовление фальшивых административных документов и торговля ими; отмывание
доходов, полученных преступным путем; фальшивомонетничество, включая подделку евро; подделка средств платежа; обманные действия, в том числе наносящие ущерб финансовым интересам Европейских сообществ; преступления против окружающей среды, включая незаконную торговлю видами животных, находящимися под угрозой исчезновения, и незаконную торговлю находящимися под угрозой исчезновения сортами растений и породами деревьев; незаконная торговля культурными ценностями, включая предметы антиквариата и произведения художественного искусства; изготовление поддельной и пиратской продукции; киберпреступность; преступления, подпадающие под юрисдикцию Международного уголовного суда;
2) отсутствие оснований, по которым европейский ордер на арест не подлежит исполнению или может быть не исполнен. Этих оснований всего 10, из них три обязательных и семь диспозитивных предусмотрены в ст. 3 и 4 Рамочного решения. При этом более не действует в качестве основного требования для экстрадиции принцип двойной криминализации преступления по законодательству запрашивающего и запрашиваемого государства (п. 2 ст. 2 Рамочного решения).
В случае конфликта между европейским ордером на арест и представленным третьей страной запросом об экстрадиции решение о том, чему отдать приоритет принимается уполномоченным органом исполняющего ордер государства — члена ЕС. В ходе принятия решения должным образом следует учитывать все обстоятельства дела, в частности: тяжесть преступлений и место их совершения; соответствующие даты, когда выданы ордер на арест и запрос об экстрадиции; цели выдачи ордера и запроса об экстрадиции — для уголовного пре-
следования либо для исполнения наказания или меры безопасности, связанных с лишением свободы. Необходимо учитывать и те обстоятельства, которые указаны в действующих двусторонней и/или многосторонней конвенциях о выдаче (экстрадиции), накладывающих взаимные обязательства на государство-член ЕС и третью страну.
Недавно была принята Рекомендация Совета от 27 апреля 2006 г. «О разработке соглашений между полициями, таможенными и другими правоприменительными органами в сфере предупреждения и борьбы с преступностью», в которой государствам — членам предлагается методика разработки соглашений в рамках сотрудничества по третьей «опоре» ЕС. Важным шагом со стороны ЕС в деле содействия становлению системы международного уголовного правосудия стало Решение Совета от 10 апреля 2006 г. «О заключении Соглашения между Международным уголовным судом и Европейским Союзом о сотрудничестве и содействии».
Решением Совета от 21 ноября 2005 г. «Об обмене информации полученной оперативным путем» государства — члены ЕС обязываются специально определять национальные ответственные органы, предоставляющие информацию для целей расследования преступлений по запросу правоохранительных органов другого государства-члена. На сближение сотрудничества судов государств-членов в уголовно-процессуальной сфере направлено Рамочное решение Совета от 22 июля 2003 г. «Об исполнении в Европейском Союзе ордеров на арест имущества или доказательств». Решением Совета от 22 июля 2002 г. «Об учреждении рамочной программы сотрудничества полиций и судебных органов в уголовно-правовой сфере (AGIS)» определяются конкретные программы сотрудничества, софинан-сируемые ЕС, в рамках третьей опоры на период до конца 2007 г.
В рамках третьей «опоры» межгосударственное сотрудничество осуществляется и в направлении двухсторонних контактов ЕС с государствами, не являющимися членами Союза, а также в направлении развития отношений с иными международными организациями. Так, в 2003 г. Евросоюзом были подписаны два соглашения с США в сфере борьбы с преступностью — Соглашение о выдаче преступников и Соглашение о взаимной правовой помощи по уголовным делам. В том же году во время саммита Европейский Союз — Россия в Риме было подписано Соглашение о сотрудничестве между Российской Федерацией и Европейским полицейским ведомством. ЕС активно сотрудничает с международными судебными инстанциями. В частности, приняты два решения Совета ЕС — от 8 мая 2003 г. (2003/335/ПВД) «О расследовании и преследовании преступлений геноцида, преступлений против человечности и военных преступлений» и от 13 июня 2002 г. (2002/494/СПСО) «О Европейской сети контактов в отношении лиц, ответственных за геноцид, преступления против человечности и военных преступлений». Это связано с ратификацией государствами-членами ЕС Римского статута Международного уголовного суда 1998 г. и направлено на имплементацию положений Римского статута, а также на расширение информационного содействия ЕС деятельности Международного уголовного трибунала по бывшей Югославии и Международного уголовного суда.
3. Что касается третьего элемента уголовно-правовой системы ЕС, так называемого эмпирического элемента в виде практики назначения наказаний и вынесения приговоров, то можно говорить лишь о начальном этапе развития этой составляющей союзной уголовной политики и практики. Так, по этим вопросам приняты и начали реали-зовываться следующие акты: Рамоч-
ное решение Совета от 24 февраля 2005 г. «О конфискации средств, инструментов и собственности, связанных с совершением преступления», Рамочное решение Совета от 24 февраля 2005 г. «О применении к финансовым санкциям принципа взаимного признания», Директива Совета от 29 апреля 2004 г. «О компенсации жертвам преступлений» и др. В частности, конфискация в уголовно-правовой практике ЕС, как и в целом ряде его государств-членов, рассматривается в качестве отдельного вида уголовного наказания и особой меры обеспечения уголовного судопроизводства. Данная мера может устанавливаться дополнительно к основной санкции в виде лишения свободы сроком не менее одного года. Финансовые санкции, включая штрафы, как свидетельствует практика их назначения, могут быть как уголовно-правовые, так и административные.
В Конвенции ЕС от 13 ноября 1991 г. «О принудительном исполнении иностранных судебных приговоров по уголовным делам» государства-члены обязуются оказывать друг другу самое широкое сотрудничество по этим вопросам. Передача права принудительного исполнения судебных приговоров требует заключения соглашений между государством вынесения приговора и государством исполнения приговора, а также соблюдения следующих условий: 1) приговор является окончательным и исполнимым; 2) действие или бездействие, за совершение которых вынесен приговор, составляют одно из преступлений согласно закону государства исполнения приговора или составили бы такое преступление, если бы были совершены на его территории; 3) согласно законам государства вынесения приговора или государства исполнения приговора принудительное исполнение приговора не запрещено вследствие ограничений по давности;
4) окончательный приговор против данного осужденного лица применительно к тем же самым действиям не постановлен в государстве исполнения приговора; 5) если окончательный приговор против данного осужденного лица применительно к тем же самым действиям постановлен в третьем государстве, передача права его принудительного исполнения не будет противоречить принципу запрета двукратного привлечения к уголовной ответственности.
В результате мы наблюдаем становление специфичного механизма уголовно-правового регулирования в Евросоюзе. По мере того как в эту сферу вовлекаются новые виды общественных отношений, растет и количество составов преступлений, признанных таковыми на общеевропейском уровне в специальных конвенциях. Со временем можно будет говорить о выделении вопросов уголовного преследования за совершение европреступлений, относящихся к исключительной компетенции ЕС, а в необходимых случаях о предоставлении ЕС дополнительной компетенции, куда войдут подразумеваемые полномочия и сферы продвинутого сотрудничества. Уже сегодня установления уголовного права ЕС все более напоминают «наднациональное» (или супранационального) право, а с прогностических позиций эту новую наднациональную систему права можно рассматривать как своеобразный этап в развитии тенденции формирования в условиях интеграции и глобализации будущего «всемирного уголовного права» человечества.
На современном этапе в европейском праве сложилась устойчивая тенденция к взаимосогласованию национальных уголовно-правовых систем. Европейское сообщество стремится к гармонизации и единству не только составов уголовных преступлений (экономических, экологических, в сфере оборота наркотических веществ и др.), но также и к единству процессуальных правил. Это обусловлено как прогрессирующей динамикой роста преступности на европейском континенте, так и расширением и углублением интеграции государств-членов ЕС в области проведения совместной уголовной политики.
В специальном Меморандуме «Европейское уголовное право», обнародованном Правительством Нидерландов 9 мая 2003 г., было справедливо замечено, что «эффективность войны с преступностью, посягающей на общие интересы Евросоюза (например, фальшивомонетничество и мошенничество, направленные против финансовых интересов ЕС) и борьба с тяжкими трансграничными преступлениями, которые должны быть четко определены, но могут варьироваться от контрабанды и незаконной перевозки товаров или людей до причинения крупного экологического вреда, будут в конечном итоге зависеть от гомогенности самой юрисдикции, которая не должна находить препятствий в виде государственных границ»32.
32 The Memorandum «European Criminal Law» of 9 May 2003 // Maastricht Journal of European and Comparative Law. 2005. Vol. 12. No 2. P. 120.
