CC BY
103
Вестник Челябинского государственного университета. 2009. № 39 (177). Филология. Искусствоведение. Вып. 38. С. 38-45.
Г. Х. Гилазетдинова
ФОРМИРОВАНИЕ СЛОВООБРАЗОВАТЕЛЬНЫХ ГНЕЗД С ИСХОДНЫМ ТЮРКСКИМ ЗАИМСТВОВАНИЕМ В РУССКОМ ЯЗЫКЕ ХV-ХVII ВЕКОВ
В статье исследуется проблема словообразовательного потенциала заимствованных из тюркских языков лексем в русском языке ХУ-ХУ11 веков. Рассматривается система производных на базе тюркизмов в составе словообразовательных гнезд как своеобразных морфологосемантических комплексов.
Ключевые слова: русский язык, историческая лексикология, тюркизмы, словообразовательное гнездо, адаптация заимствований.
Бесспорно существенное влияние словообразования на системную организацию лексики, на формирование и пополнение словарного состава языка. «Системный характер лексики нельзя считать хорошо изученным, если не выявлены и не описаны словообразовательные связи, так как они аккумулируют динамический аспект языка»1.
Особое место в лексико-семантической системе языка занимает словообразовательное гнездо (СГ), базирующееся на языковых отношениях двух типов - синтагматических и парадигматических. Синтагматическими отношениями связаны лексемы в словообразовательных цепочках (рядах, цепях), парадигматические отношения лежат в основе конкретной словообразовательной парадигмы данного базового слова. СГ как единица словообразовательной системы языка представляет собой в плане содержания объединение словообразовательных и лексических значений входящих в него слов, а в плане выражения - совокупность словообразовательных структур с одной и той же корневой морфемой и разными аффиксами. В основе строения гнезд лежит принцип иерархии и последовательного подчинения одних единиц другим2.
Обязательным компонентом гнезда является исходное слово. По мнению Г. О. Винокура, «может отсутствовать теоретически мыслимое или воображаемое посредствующее звено словопроизводственного процесса, но его первая ступень, его исходный пункт нельзя представить себе отсутствующим»3. В контексте нашего исследования утверждение Г. О. Винокура подчеркивает правомерность постановки главной задачи - описание системы производных заимствованных из тюркских языков лексем, поскольку состав и особенности СГ в первую
очередь обусловлены характером производящего слова, его семантикой, грамматическими параметрами, степенью освоенности в языке. Таким образом, изучение словообразовательных гнезд как совокупностей лексических единиц приобретает особую значимость в процессе адаптации заимствований.
М. Ш. Мусатаева и Л. А. Шеляковская, составители «Словообразовательного словаря тематических тюркизмов современного русского языка» (Алма-Ата, 1991-1992 гг.), выявляя деривационные возможности заимствований, отмечают: «Русский язык, относясь к числу высокомотивированных языков, имеет различную степень мотивации в СГ, возглавляемых генетически различными исходными словами. Сравнительно невысока она у тюркизмов. Словообразовательный потенциал тюркизмов равен 2,6 (сравните общеязыковой - около 10), словообразовательный потенциал СГ с исходным тюркизмом равен 4,3 (общеязыковой -10)»4. Представленные количественные данные получены авторами путем обработки материалов современного русского языка. Между тем любопытно рассмотреть структуру словообразовательных гнезд, образованных тюркскими заимствованиями определенного хронологического периода (в данном случае старорусского), поскольку это проливает свет на формирование лексико-словообразовательной системы и современного русского языка.
Основными источниками исследования являются разножанровые памятники XV-XVII вв. (повести, сказания, хожения, публицистические тексты, деловая и бытовая письменность). Дополнительные сведения предоставляют материалы исследований по истории русского языка и данные различных словарей (исторических, этимологических и др.).
Под тюркскими заимствованиями в работе понимаются слова, восходящие как к собственно тюркским этимологическим источникам, так и к иранским, арабским, монгольским, китайским и другим восточным языкам, поскольку заимствования из этих языков в русский шли в основном через посредство тюркских5.
Специфика СГ с исходной основой-тюркизмом заключается в том, что центральной лексемой, формирующей подобное гнездо, являются существительные. Данная особенность отличает анализируемые гнезда от общеязыковой системы, где исходной основой СГ могут быть слова всех частей речи.
Структура СГ на базе тюркских заимствований анализируемого периода различна. Выделяются слова с ограниченным, точнее говоря, с нулевым словообразовательным потенциалом, к которым относится экзотическая лексика, недостаточно ассимилированная в русском языке. Обнаруженные заимствования с ограниченным словообразовательным потенциалом являются экзотизмами, в большинстве своем называющими конкретные предметы. Они объединены в такие лексико-тематические группы, как наименования драгоценных камней (ахик ‘сердолик’, бабогури ‘белый агат’), видов тканей (алача ‘шелковая или бумажная полосатая ткань’), головных уборов (аракчин ‘шапочка, тюбетейка’), денежных единиц (абаса ‘персидская серебряная монета’, тумень ‘золотая персидская монета’), реалии животного и растительного мира (ирбиз ‘снежный барс’, арпа ‘ячмень’, зензебиль ‘имбирь’, ногут/нохот ‘горох’), отдельных сооружений (кафа ‘кофейня’, караван-сарай) и др. У подобных слов СГ отсутствуют.
Простейшие одноступенчатые СГ (микрогнезда), в которых, кроме исходного слова, имеется только одно производное слово, представляют собой самый распространенный тип в пределах исследуемых лексем. Приведем несколько характерных примеров таких гнезд:
• аба ‘грубое сукно’ - абинный / обинный ‘относщийся к абе’ («Люди гречане, что тор-гуютъ обинными сукнами и колпаками» [АМГ I. С. 341. 1631 г.]6), ‘изготовленный, сшитый из абы’ («ДвЪ однорядки обинныя бЪлыя». [Плат. Ал. Мих. С. 71. 1676 г.]7);
• абыз ‘священнослужитель у мусульман’-абызов («Подал челобитную за абызовою рукою, нагайской Шатемир мурза Иштерековъ. АИ IV, 94. 1649 г.» [СлРя XI-XVП. С. 19. Вып. 1]8);
• алман ‘налог, собираемый в пользу правителей местных народов Сибири’ - алман-ный («А в Кузнетском в вестях своих сказал <...> виделся де он с <...> Колдана-контайши с алманным сборщиком с Терхою. Сл. Том., 13. 1678 г.» [СОРЯ. С. 45. Вып. 1]9);
• бабр ‘тигр; шкура тигра’ - бабровый ‘изготовленный из шкуры бабра’ («9 кож бабро-вых, 9 кож барсовых. Гр. Хив. Бух., 153. 1640 г.» [СлРя ХІ-ХУИ. Вып. 1]);
• балаган ‘легкая плетеная постройка’-балаганец ‘то же, что балаган’ («балаганецъ здЪлавъ, огонь курили» [Ав. Ж. С. 181. 1673 г.]10);
• барбарис ‘барбарис’ - барбарисовый («А въ то лекарство положилъ <... > сыропу изъ ягодъ барбарисовыхъ. Мат. медиц., 279. 1664 г.» [СлРя ХІ-ХУИ. С. 73. Вып. 1]);
• бирюза - уменьш. бирюзка («цата золота с яхонты да с бирюзками» [Сл. Каз. кр. XVI. С. 23. 1565-1568 гг.]11);
• бирюк ‘волк’ - бирючий ‘сшитый из меха бирюка’ («Взяли <...> шубу бирюч<ь>ю, цена четыре рубли. Астрах. а., № 2867. 1654 г.» [СлРя XI-XVП. С. 185. Вып. 1]);
• бисяга ‘попона под вьюки’ - бисяжный («Въ 12 день купилъ две попоны бисяжные, съ повязками новы» [Сл. Смол. кр. С. 29. 1587 г.]12);
• калга ‘первое лицо после хана у крымских татар, наследник престола’ - калгин («А достальные, Государь, шубы и соболи давалъ я, холопъ твой, царевымъ и калгинымъ ближ-нимъ людемъ тайно» [Переп. Мих. Фед. С. 22. 1619 г.]13);
• капычей ‘должностное лицо в охране шаха’ - капычейский («встрЪтили ихъ два головы копычейских, посохи у нихъ серебреные. Ст. сп. Милосл., 46. 1642 г.» [СлРя XI-XVП. С. 72. Вып. 7]);
• кутня ‘бухарская ткань’- кутняный ‘сшитый из кутни’ («кафтаны озямные <...> кумачные и кутняные» [X. Котова. С. 54. 1624 г.]14);
• мечеть ‘мусульманский молитвенный дом’- мечетный ‘относящийся к мечети’ («двери мечетные» [Каз. ист. С. 157. XVI в.]15);
• намаз ‘молитва’ - намазный ‘предназначенный для намаза’ («ковер намазной» [Сл. Каз. кр. XVI. С. 141. 1568 г.]);
• нагара ‘ударный музыкальный инструмент’ - нагарник ‘тот, кто играет на нагаре’ («трубниковъ 10, да нагарниковъ 10 человЪкъ» [X. Афан. Никит. С. 17. 1472 г.]16);
• обьярь ‘плотная шелковая ткань’ - обья-ринный ‘сделанный, сшитый из обьяри’ («одеяла <... > загривокъ насыпнои объяриннои» [МДБП. С. 190. 1698 г.]17).
Анализ СГ гнезд тюркизмов, содержащих одно производное, показывает, что в большинстве случаев исходной базой являются, прежде всего, заимствования-экзотизмы, в числе которых: наименования лиц - абыз, калга, капычей, специальная лексика - намаз, мечеть. Кроме того, в качестве базовых выступают слова с узкой сферой функционирования - аба, алман, барда, бисяга, кутня. Производные в анализируемых СГ представляют собой адъективы с суффиксом -н- (-ин-, -ян-), образованные от неодушевленных существительных (абинный, барбарисовый, бисяжный, кутняный, намаз-ный, мечетный,); с суффиксами -ов-, -ин-, а также -ск- - на базе одушевленных существительных (абызов, калгин, капычейский). Редко отмечаются производные субстантивы с уменьшительным значением (бирюзка), с формантом -ник для лиц мужского пола с обобщенным значением ‘наименование лица по профессии’ (нагарник), а также адъективные дериваты, созданные с помощью суффиксов -ий-,-ов- от названий животных (бабровый, бирючий).
Одноступенчатые СГ с двумя производными встречаются реже:
• бурав - уменьш. буравец («Бурав большой, 2 лома, буравец изломлен немецкой да лошка» [Кн. п. Казани. С. 3]18), уменьш. буравчик («Куплено <...> 3 буравчика, даны 10 денегъ» [Сл. Смол. кр. С. 36. 1585 г.]);
• бязь/ безь ‘плотная хлопчатобумажная ткань’ - уничиж. бязишко («остатокъ бязишка аршина съ четыре. Посольство Жир. Засекина, 15. 1598 г.» [СлРя XI-XVП. С. 369. Вып. 1]), бязинный / безинный ‘сшитый из бязи’ («да трои ризы безинные, да стихарь» [Сл. Каз. кр.
XVI. С. 21. 1565-1568 гг.]);
• мухояр ‘хлопчатобумажная ткань с шерстяной или шелковой нитью’ - уменьш. мухо-ярец («опашень мухоярец. (Дух. гр.) Влад. сб., 129.1535 г.» [СлРя XI-XVII. С. 317. Вып. 9]), мухоярный ‘сделанный, сшитый из мухояра’ («Купил <...> ряску мухоярную. Кн. расх. Кир. м. № 2, 48. об. 1568 г.» [Там же]);
• нурадын ‘член правящей династии в Крымском ханстве’- нурадынов («съ нурады-новыхъ и царевыхъ ближнихъ людей» [Переп. Мих. Фед. С. 30. 1619 г.]); нурадынство ‘чин нурадина’ («а нурадынствомъ царское вели-
чество пожяловалъ Кара Кезмаметъ мурзу Урмаметева. Нак. Милосл., 43. 1643 г.» [СлРя XI-XVII. С. 448. Вып. 11]);
• палач - палачник ‘то же, что палач’ («той бо палачникъ мя къ дереву привязалъ» [Юдифь. С.160. 1674 г.]19), палачев ‘принадлежащий палачу’ («Дв<ор> Федкин палачев» [Кн. п. Казани. С. 10]).
Таким образом, одноступенчатые гнезда с двумя производными чаще всего представлены адъективами со значением ‘изготовленный из того, что названо производящей основой’ (бязинный, мухоярный). Реже отмечаются адъ-ективы от одушевленных существительных в значении ‘принадлежаший тому, кто назван производящей основой’ (нурадинов, палачев). Среди субстантивных производных наблюдаются различные модификационные значения (бязишко, мухоярец), а также дериваты с отвлеченной семантикой (нурадынство). Любопытно отметить синонимию производных субстан-тивов (уменьш. буравец и буравчик). Встречается и синонимия производящего и производного (палач - палачник).
Еще больший интерес представляют одноступенчатые СГ с тремя производными:
• алтабас ‘парча’- алтабаский /олтабаский ‘изготовленный из алтабаса’ («2 покровца ол-табаские золотные. Росп. им. Н. Ром., 56. 1657 г.» [СлРя XI-XVII. С. 31. Вып. 1]), алтабасный ‘сшитый из алтабаса’ («Треух алтабаснои низан болшим жемьчюгомъ» [МДБП. С. 189. 1698 г.]), алтабачный/олтабачный ‘то же, что алт-басный’ («платья олтабачного и бархатного А. гражд. распр. I, 389. 1643 г.» [СлРя XI-XVИ. С. 31. Вып. 1]);
• арбуз - уменьш.-ласкат. арбузец («арбузец хотя на лицо не хорош толко в серцы добро» [Переп. Безобразова. С. 94. 1680 г.]20), арбуз-ник ‘тот, кто выращивает арбузы’ («Арбузников три человека. РД П-2, 88, 1670 г.» СОРЯ. С. 56. Вып. 1), арбузный («3 лагуна съ вареными арбузными полосами. ДТП I, 1682. 1673 г.» [СлРя XI-XVП. С. 45. Вып. 1]);
• байберек ‘ткань из крученого шелка’ -байберечик ‘то же, что байберек’ («... шолк ру-дожолтъ, а по русски байберечикъ. Посольство Васильчикова, 196. 1593 г.» [СлРя XI-XVИ. С. 66. Вып. 1]), байберековый ‘сделанный, изготовленный из байберека’ («Кафтан проЪзжеи. баиберековои» [МДБП. С. 214. 1676 г.]), байбе-речный ‘то же, что байберековый («Шуба бай-берешная рудожелтая. АЮБ III, 312. 1696 г.» [СлРя XI-XVП. С. 66. Вып. 1]);
• балахон ‘верхняя одежда’- уничиж. бала-хонишко (<Балахонишко рядное. Арх. Он. 1660 г.» [СлРя XI-XVИ. С. 68. Вып. 1]), балахонец ‘мастер и торговец балахонами’ («В<о дворе> Калинка балахонец середней» [Кн. п. Казани. С. 14. 1565-1568 гг.]), балахонный («20 нашивок балахонных. Там кн. Тихв. м., № 1323. 37. 1662 г.» [СлРя XI-XVП. С. 68. Вып. 1]);
• боярак ‘буерак, овраг, рытвина’ - бояра-чистый ‘пересеченный оврагами’ («А река Осетръ и речка Веркуша добре крутобереги и боярачисты. Арх. Гамеля, № 39, 159. 1638 г.» [СлРя XI-XVП. С. 307. Вып. 1]), боярачный («И от красной поляны по крутому верху <...> на боярачный вершокъ. Сл. Ворон., 45. XVII в.» [СОРЯ. С. 256]), уменьш. боярачек («по пагоркам и боярачкам 5 сажен» [Сл. Смол. кр. С. 33. 1692 г.]);
• колымага ‘закрытый экипаж шатрового типа’ - уменьш. колымажка («Дано Безсону ЕремЪеву х колымажкамъ подъ сукна на подкладки семъ полотенъ тверскихъ. Заб. Мат. I, 1206. 1585 г.» [СлРя XI-XVII. С. 255. Вып. 7]), колымажник ‘колымажный мастер’ («Живетъ дв<орни>къ Венедихтъ Микифоровъ с<ын> колымажникъ. Кн. пер. Моск. II, 218. 1676 г.» [Там же]), колымажный ‘относящийся к колымаге’, ‘связанный с производством колымаг’ («колымажные и коптанные запасы <...> кре-стьяномъ, изготовя, привезти къ государю къ МосквЪ всЪ сполна» [АМГ II. С. 282. 1650 г.]21; «Послати съ Москвы изъ Конюшеннаго приказа колымажнаго мастера Ермачка Тимофеева» [АМГ I. С. 326. 1630 г.]);
• мерин - меринец ‘молодой или небольшой мерин’ («Меринець рыжей малой. АЮ, 448. 1518 г.» [СлРя XI-XVII. С. 100. Вып. 9]), уничиж. меринишко («Продал <...> меринишка шерстью вороного, грива направо» [Сл. Сиб. С. 74. 1699 г.]22), меринок ‘то же, что меринец ’ («Да Сарапионъ же продалъ меринка завосем-сково, взялъ два рубли» [Сл. Смол. кр. С. 139. 1593 г.]).
Одноступенчатые СГ с тремя производными могут объединять производные адъективы и со значениями: ‘относящийся к тому, что названо производящей основой’ (арбузный, боярачный, колымажный), ‘связанный с тем, что названо производящей основой’ (колымажный), ‘обладающий тем, что названо мотивирующим словом’ (боярачистый), ‘предназначенный для того, что названо производящей основой’ (балахонный). Субстантивные дериваты характеризуются модификационными предметными
значениями (арбузец, колчанец, колымажка), реже - наименованиями лиц по профессии (арбузник, балахогец). Для СГ с тремя производными характерно наличие синонимичных форм субстантивов (меринец и меринок в значении ‘молодой или небольшой мерин’) и адъ-ективов (алтабаский, алтабасный, алтабач-ный; байберековый, байберечный).
Редко встречаются одноступенчатые СГ с четырьмя и более производными:
• базар - уничиж. базаришко («базаришко съ хлЪбомъ для корабельнаго пристанища» [Арс. Сух. Проскинитарий. С. 49. 1653 г.]23), базарец ‘купец’ («Съ тою рухлядью уплылъ на плотЪ Сидякъ татаринъ базарецъ. Крым. д. I, 118. 1491 г.» [СлРя XI-XVII. С. 65. Вып. 1]), базарный ‘относящийся к базару’ («со всякои мЪлкои бозарнои продажи чатыря рубли» [Там. кн. южн. С. 16. 1647 г.]24), базарский ‘торговый’ («отнялъ дву человЪкъ лутшихъ базарскихъ. Крым. д. I, 367. 1501 г.» [СлРя XI-XVII. С. 66. Вып. 1]);
• камыш - камышина ‘стебель камыша, тростника’ («и камышины были зажженые съ зельемъ. Посольство Звенигородского, 261. 1596 г.» [СлРя XI-XVII. С. 54. Вып. 7]), камышник ‘камышовые, тростниковые заросли’ («казаки, приноровя к ночи, пошли назад и стали в камышники» [Аз. пов.(сказ.). С. 98. XVII в.]25), ‘охотник, добывающий зверя в камышах, тростниковых зарослях’ («и тутъ его нашли астараханские камышники» [СлРя XI-
XVII. С. 54. Вып. 7]), камышевый ‘сделанный из камыша, тростника’ («А въ полатЪ той посланы рогожи камышевыя» [X. Вас. Гаг. С. 18. 1637 г.])26, камышный ‘относящийся к камышу’ («Антоней же ухватихся за камышную быль и оторвах тое быль Посольство Елчина, 368. 1640 г.» [СлРя XI-XVII. С. 54. Вып. 7]), ‘сделанный из камыша’ («Прислали юртъ зъ 10 камышных. Спафарий. Китай, 331. 1678 г.» [Там же]);
• лагун ‘род бочонка’ - уменьш. лагунец («Въ лагунцЪ немного клею рыбья. Д. патр. Никона, 308. 1670 г.» [СлРя XI-XVII. С. 159. Вып. 8]), уменьш. лагунчик («Да послал к тебЪ гсдрю рыжичков лагунчик» [Грамотки. С. 220. 1693 г.]27), уменьш. лагунок («Бочка з железом листовым, укладу 3 лагунка. Там. кн. I, 161. 1636 г.» [СлРя XI-XVII. С. 159. Вып. 8]);
• камка - уменьш. камочка («Тут делают дороги кашанские, и бархаты, и кизылбашские камочки» [X. Котова. С. 41. 1624 г.]), уничиж. камчишко («Три портища камчишка лоудану малой руки» [Сл. Сиб. С. 59. 1682 г.]), камча-
тый ‘сделанный из камки’ («А на салтане была чюга камчата золотная на лазоревой земле, да на голове чолма» [Ст. сп. Новосильцева. С. 78. 1570 г.]28), камчатный ‘то же, что камчатый («Два полукафтанья камчатные красные» [МДБП. С. 214. 1676 г.])
Расширение СГ в группе с четырьмя и более производными происходит, как показывает представленный материал, за счет субстантивных новообразований (камышина), наименований лица по отношению к чему-либо (базарец ‘торговец’). В данной группе встречается синонимия производных, ср. адьективы камчатый и камчатный в значении ‘сделанный из камки’ или синонимичные деминутивы лагу-нец, лагунчик, лагунок. Кроме того, выявлена омонимия производных (камышник ‘охотник, добывающий зверя в камышах’ и ‘камышовые заросли’; камышный ‘относящийся к камышу’ и ‘сделанный из камыша’).
Все одноступенчатые СГ совпадают по составу производных с конкретными словообразовательными парадигмами исходных заимствованных лексем.
Двухступенчатые и трехступенчатые СГ характеризуются большей разветвленностью и морфологическим разнообразием. В данной группе вершиной СГ являются заимствования, имеющие длительную историю существования в русском языке и называющие предметы, явления и реалии, ставшие неотъемлемыми атрибутами различных сфер жизни русских людей (алмаз, алтын, барыш, брага, кабала, колпак, харч и др.).
Рассмотрим наиболее характерные из двухступенчатых и трехступенчатых СГ: алтын
алтынец, уменьш.
алтынник ‘монета достоинством в алтын’, алтыновщина ‘пошлина’, алтынный ‘имеющий стоимость в алтын’ двуалтынный ‘имеющий стоимость в два алтына’
барыш ‘прибыль’
барышник ‘посредник в торговле, перекупщик’
барышников ‘принадлежащий барышнику’ барышный ‘посреднический’ барышничать ‘посредничать в торговле’ барышничество ‘посредничество’
анбар
анбарец, уменьш.
анбаришко, уничиж. анбарушка, уменьш.-ласк. анбарщина ‘пошлина’ поанбарщина ‘пошлина за пользование амбаром’
анбарный
анбарное, сущ. ‘то же, что амбарщина’ поданбарный ‘место, отведенное под амбар’
бархат
бархатишко, уничиж.
бархатник ‘ремесленник, занимающийся выделкой бархата’
бархатный ‘сшитый из бархата’, ‘относящийся к бархату’
бархатное, сущ. ‘одежда, сшитая из бархата’
бархатовый ‘связанный с производством бархата’
бархатити ‘вышивать выпуклым рисунком’
полубархат ‘сорт ткани, качеством ниже бархата’
алмаз
алмазец, уменьш. алмазик, уменьш.
алмазник ‘шлифовальщик драгоценных камней’
алмазщик ‘то же, что алмазник’ алмазный ‘относящийся к алмазу’, ‘связанный с обработкой алмаза’
алмазовый ‘относящийся к алмазу’ (алмазо-вые камешки)
алмазити ‘шлифовать (о драгоценных камнях)’
проалмазити сов. к алмазити алмаженье ‘шлифовка камня’
бобыль ‘человек, не имеющий своей земли и не несущий государственного тягла’ бобылек, уничиж. бобылишко, уничиж. бобылка, женск. к бобыль бобылиха ‘жена бобыля’ бобылица, женск. к бобыль бобылицын ‘принадлежащий бобылице’ бобылицкий ‘относящийся к бобылице’ бобыльщина ‘оброк, взимавшийся с бобыля
бобыльство ‘состояние, положение бобыля’
бобыльский ‘относящийся к бобылю’
бобыльское, сущ. ‘то же, что бобыльщина’ брага
бражка ‘то же, что брага’ бражник
бражничати ‘пьянствовать’
бражничивати многокр.
к бражничати
бражничество ‘пьянство’ бражный
бражное, сущ. ‘оброк, пошлина за право варить брагу’
браговар ‘тот, кто варит брагу’ браговарня
кабала
кабаленко, уничиж. кабалишка, уничиж.
кабальщик ‘владелец долгового обязательства’
кабальный
кабальное, сущ. ‘ссуда, взятая по кабале’ бескабальный ‘не оформленный кабалой’ бескабально ‘без документа (кабалы), подтверждающего акт сделки
кабаливати ‘обращать в кабального холопа’
прикабаливати ‘то же, что кабаливати’
караул
караульня
караульщик ‘солдат, находящийся в дозоре’ караульный ‘относящийся к караулу’, ‘осуществляющий сторожевую службу’
караульный, сущ. ‘караульный
солдат’
караульное, сущ. ‘вид пошлины’ караулистый ‘удобный для караула’
караулити
карауливати
караулитися ‘охранять, караулить свое имущество’
подкараулити
В группе двухступенчатых и трехступенчатых СГ находятся заимствования, порождающие, в отличие от рассматриваемых ранее лексем, вербальные производные (алмазити, бражничать, караулити), которые, в свою очередь, проявляют деривационную активность, ср. - барышничество, бражничество, алма-женье. Кроме того, к данной группе необходимо отнести субстантивированные производные с различными специальными значениями (бо-
быльское ‘оброк’, бражное ‘оброк, пошлина’, кабальное ‘ссуда, взятая по кабале’, караульное ‘вид пошлины’), а также адвербиальные дериваты (бескабально). Это объясняет формирование второй и даже третьей ступеней в СГ
Таким образом, на базе мотивирующих иноязычных основ тюркского происхождения создаются преимущественно одноступенчатые, реже двух- и трехступенчатые СГ. По семантике дериватов данные СГ весьма разнообразны. Основную массу составляют СГ с минимальным объемом, состоящие из двух слов (микрогнезда): бирюза - бирюзка, бирюк - бирючий и др. Наибольшей глубиной отличаются двухступенчатые и трехступенчатые гнезда с такими исходными заимствованиями, как бархат, бобыль, брага, кабала и др., в составе которых насчитывается до двенадцати производных.
Базовыми в исследуемых СГ являются заимствованные существительные, что предопределило и качество их производных, представленных отсубстантивными дериватами (существительными, прилагательными и редко глаголами), образованными в подавляющем большинстве суффиксальным способом. Для одноступенчатых СГ с тремя и более производными, а также для двух- и трехступенчатых СГ характерны синонимия и омонимия словообразовательных средств.
Самым распространенным средством образования адъективных производных в пределах исследуемых СГ является суффиксальный формант -н(ый), один из продуктивных как в современном русском языке, так и в языке ХУ-ХУ11 веков. При помощи форманта -н(ый) и его варианта -ин(ый) на базе заимствованных основ образовывались прилагательные, характеризующие различные виды отношений к предмету: 1) изготовленный из чего-либо: кумачный, сафьянный; 2) предназначенный для чего-либо: намазный; 3) относящийся к чему-либо: базарный, камчюжный, колымажный; 4) связанный с производством чего-либо: алмазный.
Не менее продуктивными в исследуемый период являются адъективные производные, образованные при помощи форманта -ск- от заимствованных существительных преимущественно со значением лица: бобыль - бобыль-ский, капычей - капычейский, редко - от наименований животных: обезьяна - обезьянский и др. Исследуя прилагательные с суффиксом -ск-, Э. А. Балалыкина отмечает, что суффикс -ск- «относится к числу древнейших формантов, необычайно распространившихся во
всех славянских языках. В современном русском языке он стоит рядом с -(ьн)- по степени продуктивности»29.
Нередко в анализируемых СГ отмечается параллелизм форм на -н(ый )/ -ин (ый) , -ов(ый) со значением ‘относящийся к чему-либо’ (алмазный - алмазовый), а также ‘изготовленный из чего-либо’ (байберековый - байберечный, камышный - камышовый).
Среди производных существительных в составе СГ выделяется целый ряд эмоциональнооценочных образований, наиболее яркими из них являются суффиксы -ик, -ок, -чик, -ец, называющими в сочетании с производящими основами уменьшительность и малые размеры: алмазик, анбарец, колымажка.
Наблюдается параллелизм формантов у суб-стантивов с различными модификационными значениями, например -ец и -ик (уменьш. алма-зец и алмазик), ек и -ишк(о) (уничиж. бобылек и бобылишко), -енк(о) и ишк(а) (уничиж. каба-ленко и кабалишка ), -к- и -ица (женск. к бобыль
- бобылка и бобылица) и др. Любопытно, что у некоторых отсубстантивных синонимичных модификатов произошла лексикализация значения. Так, синонимичные производные мери-нец и меринок стали употребляться в значении ‘молодой или небольшой мерин’.
Выявлены дублетные формы, где представлена синонимия производящего и производного: балаган ‘легкая плетеная постройка, шалаш’- балаганец ‘то же, что балаган’, байберек ‘ткань из крученого шелка’ - байберечик ‘то же, что байберек’ и др.
В исследуемых СГ фиксируются отсубстан-тивные производные с формантом -ник при наименовании лиц мужского пола в обобщенном значении ‘название лица по профессии’: алмазник ‘шлифовальщик драгоценных камней’, бархатник ‘ремесленник, занимающийся выделкой бархата’, барышник ‘посредник в торговле, перекупщик’, колымажник ‘ко-лымажный мастер’ и др. Параллельно образованиям на -ник выступают однокоренные наименования лиц мужского пола на -чик/-щик: алмазник-алмазщик, кирпичник- кирпитчик. В XVI-XVII веках наблюдается рост отсубстан-тивных наименований на -ник. Ср.: барышник, пирожник, раскольник, ябедник30. К концу старорусского периода имена на -ник сокращаются в результате вытеснения их производными на -щик/- чик31.
В составе двухступенчатых и трехступенчатых СГ отмечается наличие характерных для
той эпохи дериватов, называющих различные виды пошлин и поборов типа алтыновщина, амбарщина, бобыльшина ‘оброк, взимавшийся с бобыля’. Для исследуемого периода данный тип был довольно продуктивным. Ср.: мЪхов-щина ‘вид пошлины’, мостовщина ‘пошлина за проезд по мосту’, ‘побор, связанный с постройкой, исправлением мостов’, ямщина ‘ямская повинность, денежный сбор на ямскую гоньбу’ и др. Позднее с изменением феодального землевладения и системы налогообложения происходит угасание продуктивности данных образований32.
Единичны образования на -иха от названия животного мужского рода: барс - барсиха ‘самка барса’. Любопытно, что наименования самок на -иха становится продуктивным в русском языке нового времени (воробьиха, журавлиха, слониха).
Отсубстантивные глагольные производные редки и формируют прежде всего двучленные и трехчленные СГ (басма - басмити ‘наносить рисунок тиснением’ - набасмити; дуван ‘добыча’ - дуванити ‘делить добычу, жалованье’
- раздуванити ‘присвоив, разделить’; кабала ‘форма личной зависимости, кабальное холопство’ - кабаливати ‘обращать в кабального холопа’ - прикабаливати; толмач ‘переводчик’
- толмачити ‘переводить устно’ - протолма-чити ‘перевести’ и др.). Образуются указанные глаголы от заимствованных имен преимущественно с помощью следующих суффиксов: -и-(алмазити, бархатити), -а- (барышничать ‘посредничать в торговле’), -ева- (сеунчевати ‘сообщать радостную весть’), -ива- (кабалива-ти).
Таким образом, в пределах исследованных СГ в качестве производных на базе тюркских заимствований выступают самые разноообраз-ные лексемы, оформленные собственно русским аффиксами как адъективного (-н-, -ин-, -ск-, -ов- и др.), субстантивного (-ец-, -ишк-, -ник и др. ), так и вербального ( -ева-, -ива-, -и) и адвербиального типа (-о), что, безусловно, свидетельствует об их адаптации на чужеродной почве.
Примечания
1 Ширшов, И. А. Теоретические проблемы гнездования М., 1999. С. 26.
2 См. об этом: Тихонов, А. Н. Словообразовательный словарь русского языка : в 2 т. Т. 1. Словообразовательные гнезда. М., 1990. С. 36.
3 Винокур, Г. О. Заметки по русскому словообразованию // Избранные работы по русскому языку. М., 1959. С. 424.
4 Цит. по: Орешкина, М. В. Тюркские слова в современном русском языке : Проблемы освоения. М., 1994. С. 75.
5 Дмитриев, Н. К. О тюркских элементах русского словаря // Строй тюркских языков. М., 1962. С. 515.
6 АМГ I - Акты Московского государства. Т. 1. 1571-1634 гг. / под ред. Н. А. Попова. СПб.. 1890.
7 Плат. Ал. Мих. - Платье и некоторые вещи царя Алексея Михайловича, 1676 г. // Савваи-тов, П. И. Описание старинных царских утварей, одежд, оружия, ратных доспехов и конского прибора, в азбучном порядке расположенное. СПб., 1865.
8 СлРЯ Х1-ХУП - Словарь русского языка XI-XVII веков. Вып. 1-27. М., 1975-2006.
9 СОРЯ - Словарь обиходного русского языка ХУ!-ХУП вв. / под ред. О. С. Мжельской. Вып. 1. СПб., 2004.
10 Ав. Ж. - Житие протопопа Аввакума, им самим написанное. 1672-1673 гг. // Памятники истории старообрядчества XVII века. Кн. I, вып. I. Л., 1927.
11 Сл. Каз. кр. XVI - Исламова, Э. А. Казанский край : Словарь памятников XVI века / Э. А. Исламова, К. Р. Галиуллин. Казань, 2000.
12 Сл. Смол. кр. - Региональный исторический словарь 2-й половины XVI-XVШ вв. : по памятникам письменности Смоленского края / отв. ред. Е. Н. Борисова. Смоленск, 2000.
13 Переп. Мих. Фед. - Переписка царя Михаила Феодоровича // Письма русских государей и других особо царского семейства. М., 1848. Т. 1. 1619-1631 гг.
14 X. Котова - Xожение купца Федота Котова в Персию. 1624 г. Публикация Н. А. Кузнецовой. М., 1958.
15 Каз. ист. - Казанская история / под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М. ; Л., 1954. 15641565 гг.
16 X. Афан. Никит. - Xожение за три моря Афанасия Никитина 1466-1472 гг. М. ; Л., 1958.
17 МДБП - Московская деловая и бытовая письменность XVII века / изд. подгот. С. И. Котков, А. С. Орешникова, И. С. Филиппова. М., 1968. 1617-1698 гг.
18 Кн. п. Казани - Писцовые книги города Казани 1565-1568 гг. и 1646 г. Материалы по истории Татарской АССР // Материалы по истории СССР. Вып. 2. Л., 1932.
19 Юдифь - Иудифь // Тихонравов, Н. Русские драматические произведения 1672-1725 гг. СПб., 1874. Т. I. 1674 г.
20 Переп. Безобразова - Памятники русского народно-разговорного языка XVII века (из фонда А. И. Безобразова) / изд. подгот. С. И. Котков и Н. И. Тарабасова. М., 1965.
21 АМГ II - Акты Московского государства, изд. Акад. наук. Т. 2 / под ред. Н. А. Попова. СПб., 1894. 1635-1659 гг.
22 Сл. Сиб. - Словарь русской народнодиалектной речи в Сибири XVII - первой половины XVIII в. / сост. Л. Г. Панин. Новосибирск, 1991.
23 Арс. Сух. Проскинитарий - Проскинитарий Арсения Суханова // Православ. палест. сб. СПб., 1889. Т. 7, вып. 3. 1649-1653 гг.
24 Там. кн. южн. - Памятники южновеликорусского наречия. Таможенные книги / изд. подгот. С. И. Котков, Н. С. Коткова. М., 1982. 1615-1652 гг.
25 Аз. пов (сказ.) - «Сказочная» повесть об азовском взятии и осадном сидении // Воинские повести древней Руси / под ред. В. П. Адриановой-Перетц. М. ; Л., 1949.
26 X. Вас. Гаг. - Житие и хождение в Иерусалим и Египет казанца Василия Яковлева Гагары 1634-1637 гг. / под ред. С. О. Долгова // Православ. палест. сб. СПб., 1891. Т. 11, вып. 3.
27 Грамотки - Грамотки XVII - начала XVIII века. 1629-1709 гг. / под ред. С. И. Коткова. М., 1969.
28 Ст. сп. Новосильцева - Статейный список И. П. Новосильцева // Путешествия русских послов XVI-XVII вв. СПб., 2008. 1570 г.
29 Балалыкина, Э. А. Русское адъективное словообразование на балто-славянском фоне. Казань, 2007. С. 100.
30 См.: Азарх, Ю. С. Словообразование и формообразование существительных в истории русского языка. М., 1984. С. 100.
31 См.:Данилова,З.П.Изистории суффиксальносинонимических образований со значением лица в русском языке : на материале разносуффиксальных синонимов на -ник и -щик /-чик и их производных : дис. ... канд. филол. наук. Казань, 1967.
32 См. об этом: Азарх, Ю. С. Указ. соч. С. 160.
