CC BY-NC-ND
8
И.В. Гудков
ФОРМИРОВАНИЕ РЕГИОНАЛЬНЫХ ПРЕДСТАВИТЕЛЬНЫХ ОРГАНОВ ВЛАСТИ: АНАЛИЗ ЭЛЕКТОРАЛЬНОГО ПОВЕДЕНИЯ (на примере Эвенкии)
В соответствии с принятыми в 2005 г. поправками к Федеральному закону «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации», нижняя палата российского парламента теперь будет полностью формироваться по пропорциональной системе, т. е. все 100% мест распределяются по партийным спискам, в зависимости от количества голосов, набранных политической партией на выборах.
Представительные органы власти субъектов РФ в настоящее время в большинстве случаев формируются по смешанной (мажоритарно-пропорциональной системе), хотя по действующему законодательству они сами в праве выбирать подходящую схему. Так, 15 июня 2005 г. был принят новый закон Санкт-Петербурга «О выборах депутатов Законодательного собрания Санкт-Петербурга», который устанавливает переход к полной пропорциональной избирательной системе на выборах депутатов Законодательного собрания Санкт-Петербурга.
Среди политологов, социологов, общественных деятелей ведутся бурные споры относительно целесообразности данных поправок. Часть исследователей считают, что поправки прямо противоречат Конституции РФ, ущемляя пассивное избирательное право граждан. По мнению ряда исследователей, данная схема формирования представительных органов власти направлена на создание двухпартийной системы, а наиболее радикальные высказывают мнение о свертывании демократии и переходе к диктатуре. Целью данной работы не является ни юридический анализ данных документов, ни рассмотрение сложившейся ситуации относительно трансформации демократических институтов. В данной статье будет сделана попытка анализа отличительных особенностей в электоральных ожиданиях и мотивах голосования за политические партии и кандидатов-мажоритари-ев на выборах региональных парламентов.
Эмпирической базой для данной работы служит комплексное исследование (опрос, фокус-группы, экспертные интервью), проведенное на территории Эвенкии в январе 2007 г. Исследование проводилось за три месяца до выборов депутатов Законодательного собрания Красноярского края - первых после объединения края с Таймырским и Эвенкийским автономными округами. Важно отметить, что Эвенкийский автономный округ до объединения имел особый политический статус: находясь формально в составе Красноярского края, был самостоятельным субъектом РФ. Население территории принимало участие в голосовании за губернатора края и выбирало своего губернатора, имело представителя в краевом Законодательном собрании и собственный представительный орган - Законодательный суг-лан. Причем именно губернатор автономного округа, по мнению большинства населения, оказывал доминирующее влияние на социально-политическое положение региона (см. табл. 1)1.
Таблица 1
Чьи действия влияют на ситуацию в округе? Итог
Губернатор округа 74,0%
Органы федеральной власти 10,1%
Депутаты суглана 3,4%
Местные власти 2,1%
Сами жители 1,6%
Крупный бизнес 1,3%
Депутаты Красноярской думы 0,1%
Затрудняется ответить 7,4%
Потеря особого политического статуса - это одновременно прекращение полномочий высших местных выборных органов власти (губернатора и законодательного собрания), а также изменение административно-территориального статуса: с 1 января 2007 г. ЭАО стал муниципальным районом в составе Красноярского края.
Изменение статуса территории значительным образом повлияло на отношение населения к краевому представительному органу власти. Если до объединения влияние Заксобрания края на жизнь в Эвенкии видел ничтожно малый процент населения (0,1% от общего числа опрошенных), то с изменением политиче-
ского статуса территории отношение населения к роли краевого парламента в корне изменилось. Участники фокус-групп высказывали следующее мнение: «Мы - абсолютно дотационный регион, поэтому наша жизнь полностью зависит от величины бюджета, а он теперь будет приниматься Законодательным собранием Красноярского края. Они там будут решать, как нам здесь жить»2.
Изменения в представлении о полномочиях и задачах краевого парламента, безусловно, отразились на ожиданиях избирателей от своего представителя в данном органе власти региона. О деятельности предыдущего депутата в Законодательном собрании края население было практически не информировано: «Вообще ничего не известно, что она там делала»; «Ну, сидит там она... Но нам-то от этого ни горячо, ни холодно. Она ж ничего не решает, так, есть и есть себе».
Жители округа не связывали никаких ожиданий со своим представителем в краевой Думе. Данный пост фактически являлся номинальным, поэтому и требований к депутату, как правило, никаких не предъявлялось, а отношение к нему базировалось исключительно на личных характеристиках и определялось по принципу: «Человек хороший».
«Как депутат она ничего не делала. Хотя врач хороший».
«Знаем, что она помощь кому-то конкретную оказывала, а больше ничего...»
«К ней можно было обращаться с личными просьбами. Многим, кто приезжал в Красноярск, она помогала».
В новых условиях мотивы поддержки, основанные на личном отношении к кандидату, ушли на второй план. На первый вышли мотивы общественной значимости: «Что потенциальный депутат может сделать для региона в целом?»
Анализ актуальной проблематики и структуры потребностей населения позволил выявить следующие базовые электоральные ожидания:
- сохранение на прежнем уровне финансирования региона и как следствие сохранение жизненного уровня;
- промышленное развитие территории, приток инвестиций в развитие инфраструктуры;
- поддержка традиционных форм хозяйствования (сельскохозяйственное производство, промыслы, лесозаготовка);
- создание рабочих мест.
Важно отметить следующее: резкое изменение социально-политического положения региона повлекло за собой изменение в системе представлений. Большая часть населения вполне осо-
знанно характеризует предыдущий период как иждивенческий: «Мы ничего не производили, но нас добросовестно кормили». Укрепляется понимание того, что жизнь за счет даровых денег закончилась. Наступает период, когда необходимо изыскивать собственные резервы, искать пути для поступательного изменения ситуации: «Еще два года у нас будет тот же бюджет, потом скажут: хватит, давайте сами. К этому времени мы должны изыскать свои источники получения доходов».
Соответственно, от депутата Законодательного собрания края теперь требуется, во-первых, защита интересов Эвенкии при формировании бюджета края и, во-вторых, наличие у кандидата реальной программы действий по развитию территории при обязательном условии - подтверждении возможности реализации данной программы, о чем должны свидетельствовать: результаты предыдущей деятельности, наличие политического опыта и опыта реальных дел, авторитетная поддержка, статус (поддержка статусными фигурами).
Данные количественного опроса показывают следующее соотношение по значимости мотивов голосования (табл. 2).
Таблица 2
Что является для вас важным при выборе депутата краевой думы от Эвенкии?
Результаты его предыдущей деятельности
Программа действий
Место его проживания
Политический опыт
Мнение авторитетных лиц о нем
Поддержка кандидата губернатором края
Поддержка кандидата бывшим губернатором ЭАО
Место работы, должность
Личное знакомство
Информация о нем в СМИ
Затрудняюсь ответить
Поддержка какой-либо из политических партий Другое
67,6% 37,9% 32,0% 28,5% 16,9% 15,6% 15,1% 14,1% 11,0% 9,5% 5,0% 4,5% 0,5%
Важно добавить, что помимо уже отмеченных доминирующих мотивов голосования, особую значимость имеет фактор привязки к местности. Как показали результаты фокус-групп, речь идет не столько о формальном месте проживания (прописки) кандидата, сколько о его связях с территорией, которую он представляет: «Это должен быть кандидат, который хорошо знает Эвенкию, любит и понимает Север, не понаслышке знаком с нашими проблемами. Он должен быть лично заинтересован в поддержке Эвенкии, работы здесь».
Вместе с тем поддержка кандидата какой-либо политической партией в представлении избирателей не является значимым мотивом выбора.
Приведенные выше данные, характеризующие электоральные ожидания и мотивы голосования, ярко демонстрируют особый характер отношения населения к депутату представительного органа власти. В новых условиях он воспринимается не столько как участник законотворческого процесса, сколько как сильный лидер, способный защитить, сохранить привычный уровень жизни и уклад, привлечь дополнительные средства, взять на себя ответственность за дальнейшее развитие территории.
Можно выделить две базовые причины такого электорального отношения. Во-первых, смена политического статуса территории повлекла за собой существенное изменение в структуре политической власти региона, смещению зон влияния и ответственности. Во-вторых, сказался особый тип политической культуры, доминирующий в рамках данного политического пространства, который можно обозначить как подданнический.
Остановимся на анализе обозначенных выше причин подробнее. Не секрет, что в современной России, несмотря на закрепленный в Конституции принцип разделения властей, именно исполнительная власть занимает верхнее положение в политической иерархии. Особенно ярко это проявляется на региональном уровне, где исполнительная власть стремится контролировать деятельность парламента, а зачастую и судебной системы. В результате главы исполнительной власти становятся чуть ли не единственными акторами политической жизни.
В Эвенкийском автономном округе данная особенность проявлялась в парадоксальном масштабе. Как видно из табл. 1, 74% населения считало, что жизнь в Эвенкии зависит от деятельности губернатора, только 10,1% полагали, что от деятельности федеральных органов власти, процент же населения, усматривающего влияние на ситуацию в регионе всех остальных органов власти, включая Законодательный суглан, находился в пределах
статистической погрешности. Максимально высокой была и оценка деятельности губернатора населением. Доминирующее число респондентов считали, что за последние годы жизнь в Эвенкии изменилась к лучшему (78,8%), и связывали это преимущественно с деятельностью губернатора Золотарева (74%).
Вполне закономерно, что после ухода губернатора (по закону он должен был прекратить полномочия в течение года после проведения референдума) население оказалось в состоянии тревожного ожидания. Доминирующие опасения, выявленные в ходе проведенных фокус-групп, можно сформулировать в двух основных тезисах: страх потери управляемости («Почему, спрашиваю, автобусы из аэропорта не ходят в поселок, - потому что теперь никому ничего не надо и спроса с них никакого. При Золотареве такого не было - ответственность была, а теперь все так будет. Хлопонин далеко - он не проконтролирует») и страх потери финансовой самостоятельности («Раньше губернатор напрямую в Москве решал вопросы финансирования, существовали губернаторские надбавки к пенсиям, финансировалось большое количество социальных проектов. Теперь такого не будет -Красноярску самому мало, зачем еще мы им?»).
Ни один из органов власти в новой структуре управления, по мнению большинства населения, не может в полной мере погасить проявившиеся опасения. У местных органов власти, как исполнительной, так и законодательной, недостаточно для этого политического веса, опыта и знаний. Губернатор Красноярска, по мнению жителей Эвенкии, находится слишком далеко и не в состоянии контролировать ситуацию, а кроме того, у него много других приоритетов и зон ответственности - территория края слишком велика. Это определило особый характер ожиданий от деятельности депутата высшего представительного органа края: он должен быть активным связующим звеном между властями Красноярска и Эвенкии, проводником проблем и интересов представляемой им территории, а кроме того, эффективным менеджером, способным еще и реализовывать необходимые для территории социально-экономические проекты. Таким образом, востребованным оказалось совмещение в одном лице функций исполнительной и законодательной власти.
Переходя к анализу следующей причины, вызвавшей особый характер ожиданий населения от депутата представительного органа власти, приведем показательный факт. По результатам опроса большинство населения крайне негативно оценивало процесс объединения с краем, тем не менее проголосовало за него на референдуме. По мнению большинства опрошенных экспертов,
положительный результат на референдуме по вопросу объединения стал возможен исключительно благодаря усилиям губернатора (Б. Золотарева): «Проголосовали, потому что губернатор попросил. Мы понимали, что его сильно "нагнули" в Москве. Это была наша дань Золотареву за все, что он для нас сделал».
Приведенный пример довольно четко характеризует особый тип политической культуры, доминирующий на данной территории, который мы уже обозначили как подданнический. По мнению ряда исследователей, «культура подданных» является одним из основных типов традиционных для России политических культур. Она предполагает относительно высокий уровень общественно-политических знаний и вместе с тем отсутствие у ее носителей самостоятельных позиций, ориентацию на лидера, суверена. На современном этапе данный тип культуры проявляется в потребности «сильной руки» и желании делегировать ей функцию политической активности.
После того как население территории лишилось сильного лидера в лице губернатора, появилась довольно явно выраженная потребность в новом лидере, с патерналистскими чертами: защитник, руководитель, «кормилец». Отсюда и соответствующая шкала ожиданий от потенциального депутата, выраженная в особом характере деятельности и личной ответственности.
Опираясь на результаты качественных исследований, можно утверждать, что описанные выше доминирующие электоральные ожидания связаны исключительно с кандидатами-мажоритариями (представителями территории) и практически не связаны со списочными кандидатами политических партий. Основная причина в качестве самих партийных списков. У населения существует сформированное представление, основанное на социально-политическом опыте и мнениях авторитетных лиц, о том, что предлагаемые для голосования партийные списки - не более чем рекламный трюк: «Голосуем за одних, а выбираем совсем других - кот в мешке»; «Не хорошо, когда люди идут первыми в списках, а потом уходят. Партию поднимают и уходят. Это беда партийных списков. Кто там за ним остался», «Пупкин, который там впереди, он же никогда в Думу не пойдет, это паровозики. Особенно у нас. Все всех знают. И знают, что если их выберут, никогда они работать в Заксобрании не будут».
Таким образом, голосуя за кандидата-мажоритария, избиратели выбирают конкретного политического лидера, связывают с ним определенные ожидания и в некоторой степени могут надеяться на реализацию своих интересов, т. е. совершают мотивированный выбор. Голосование за партийные списки носит
преимущественно формальный, немотивированный характер: «Голосуем, потому что надо».
В свою очередь, депутаты, будучи избранными от конкретных территорий, сохраняют связи со своими избирателями и могут наиболее адекватно аккумулировать и реализовывать запросы представляемых ими групп населения. Население же, связывая удовлетворение своих ожиданий с конкретным человеком, а не аморфной политической структурой, может более активно контролировать процесс их реализации. Таким образом, «персонификация ответственности» является крайне востребованной и оказывается одним из важнейших аргументов в пользу доверия органам власти: «Как мы с партии спросим? Это ж не конкретный человек. За что и кто у них там отвечает?»; «Своих депутатов мы хоть в лицо знаем. Знаем, с кого спросить в случае чего. А голосуя за партии, мы выбираем какие-то непонятные списки, где их потом искать, этих людей?!».
Есть и еще одна причина, почему голосование за депутатов по мажоритарным округам является более мотивированным в таких регионах, как Эвенкия. Социально-демографические (наличие коренного населения), экономические (зависимость от бюджетных денег) и географические (удаленность от краевого центра, ограниченность транспортного сообщения) особенности территории дают большей части населения уверенность в «особом положении» региона и позволяют требовать «особого отношения» со стороны власти. Как показывают результаты фокус-групп, большинство жителей Эвенкии считает, что депутат в Законодательном собрании края должен отстаивать «исключительные права» территории, которую он представляет, - добиваться льгот, принятия программ поддержки коренного населения, увеличения бюджета. Соответственно, он должен, с одной стороны, обладать определенным политическим весом, а с другой - быть достаточно свободным, не испытывающим влияния ни со стороны власти, ни со стороны других политических сил. В случае с депутатами от политических партий это невозможно по определению: они связаны партийной дисциплиной, зависимы от политических элит, а кроме того, у них нет прямого взаимодействия с территориями, соответственно, они слабо представляют себе проблемы и потребности отдельных регионов.
Подводя итоги, еще раз отметим, что на сегодняшний день голосование за депутатов-мажоритариев на региональном уровне политического пространства России носит гораздо более мотивированный характер, нежели голосование за кандидатов по спискам политических партий. С представителями территорий
население связывает удовлетворение конкретных ожиданий, голосование за списки носит, как правило, формальный характер. Кроме того, для большинства избирателей кандидат от их избирательного округа несет персональную ответственность за реализацию своих обещаний, он более доступен, его можно контролировать, в отличие от кандидатов политических партий, которые подотчетны только партийному руководству. В свою очередь, категория ответственности и подконтрольности напрямую связана с категорией доверия органам власти. Таким образом, сохранение мажоритарной схемы выборов представительных органов власти на региональном уровне представляется более целесообразным, чем переход к полностью пропорциональной системе.
Примечания
Здесь и далее - данные опроса, проведенного на территории Эвенкийского муниципального района в период с 9.01.07 по 23.01.07. Метод: полуформализованное интервью по месту жительства респондентов, с квотированием по полу, возрасту, району проживания. Совокупная выборка - 800 респондентов.
Здесь и далее - цитаты участников фокус-групповых исследований, проведенных на территории Эвенкийского муниципального района в период с 9.01.07 по 23.01.07 с квотированием по возрасту и типу занятости. Материалы из личного архива автора.
1
2
