CC BY
88
удк 94(47) Александр Васильевич Балановский,
кандидат исторических наук, BAV@yandex.ru СГСЭУ
ФОРМИРОВАНИЕ ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ ПОЛИТИКИ РОССИИ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЕН ДО НАЧАЛА XVIII века
В статье рассматривается проблема формирования политики Русского государства в области обеспечения населения продовольствием в период феодализма с XI по XVII вв. Раскрываются основные мероприятия правительства по преодолению голода. На основе анализа источников анализируются методы борьбы с продовольственными кризисами, связанными со стихийными бедствиями. Делается вывод о том, что к XVIII в. была создана малоэффективная реквизиционная система решения продовольственного вопроса. Только к началу 20-х гг. XVIII в. были сформулированы основные идеи продовольственной политики России: 1) обеспечение народного продовольствия как составная часть государственной политики; 2) необходимость создания хлебных запасов на случай неурожая;
3) необходимость ведения государственной статистики по вопросам урожайности и ценах на хлеб по всей империи.
Ключевые слова: голод, продовольственный вопрос, реквизиционная система, Русское государство.
A.V. Balanovsky
DEVELOPING FOOD POLICY IN RUSSIA SINCE ANTIQUITY TO THE BEGINNING OF THE XVII CENTURY
The paper deals with the problem of developing Russian food policy in the feudal period from the XI to XVII century. The author reveals the basic measures of the government to address hunger. On the basis of the analysis of the sources methods of dealing with food crises associated with natural disasters are analyzed. It is concluded that by the XVIII centu-ryinefficient requisition system has been created for solving of the food problem. Only at the beginning of the 20-ies of the XVIII century main ideas of food policy in Russia were set out: 1) to ensure national food supply as a part of public policy, and 2) the need for grain stocks in the event of crop failure, and 3) the need to maintain state statistics on the yield and grain prices throughout the empire.
Keywords: hunger, food supply, requisition system, the Russian state.
На протяжении всего исторического развития госу- поскольку от нее напрямую зависели и экономическое дарственности России проблема продовольственного развитие страны, и ее национальная безопасность. По-обеспечения населения была одной из самых важных, этому особую актуальность и важность в современных
условиях приобретает выбор в качестве объекта исследования исторического опыта по формированию продовольственной политики в дореволюционной России.
Эта тема оказалась мало исследованной не только историками советского периода, но и современными учеными, занимающимися аграрной историей России, несмотря на то что до революции 1917 г. продовольственная проблема изучалась достаточно активно. Для ученых, отстаивающих марксистскую точку зрения на закономерности исторического развития, связанную с ухудшением положения народных масс в целом и крестьянства в частности по мере перехода от феодальной формации к капиталистической, а от нее к коммунистической, любое исследование, позволяющее объективно признать само существование государственной системы продовольственного обеспечения народа, было не только нежелательно, но и опасно. Исследователи, занимающиеся пересмотром идей предшественников, рассматривающие проблемы сельского хозяйства дореволюционной России, уровень развития благосостояния населения и его потребления, продовольственной политике уделяли внимание как косвенному объекту исследования. Таким образом, целый пласт российской истории оказался практически неизученным.
Между тем продовольственная политика в том виде, в каком она сложилась к началу XX в., имела глубокие исторические корни и начала формироваться, пожалуй, в первые века возникновения русской государственности.
На начальном этапе формирования Русского государства, т.е. с XI по XVII вв., крестьянство самостоятельно решало все свои продовольственные проблемы, что, вероятно, объясняется существованием экономически замкнутой общины. Правительство лишь в исключительных случаях (неурожай, набеги кочевников, междоусобные войны) приходило ему на помощь. Но в это время начинают закладываться основные направления продовольственной политики, которые, эволюционируя и видоизменяясь, просуществуют до 1918 г. Они были связаны с необходимостью борьбы с периодическими неурожаями, причины которых заключались в неблагоприятных климатических условиях и относительном мало-плодородии земель лесостепи и лесной полосы, занятых восточными славянами, а также системе ведения сельского хозяйства. Летописные источники не дают точного числа неурожайных лет и отмечают только самые сильные [3, с. 3]. Наиболее голодными были: 1128 г., 1214 - 1215 гг. - в Новгороде; 1230 - 1231 гг. - по всей Руси, кроме «Кыева единого»; 1422 г. - по всем северным областям; 1570 г. - «глад во всю русскую землю». Так, «в лето 6738. Мразь силен поби жита всюду, и бысть глад зол по всей земли, яко же не бывал николи же» [7, с. 21.] Уже через 73 года «бысть зима тепла без снега, и на лето бысть хлеб дорог вельми» [7, с. 22], а « в лето 6822 изби мраз всяко жито, и бысть драгость люта по 5 гривен знобица; бяше же та драгость на много время» [7, с. 22]. Страшную картину народного бедствия описывает псковский летописец: « В лето 6930. За оумножение грех наших, богоу попустившю, на всю Русскую землю бысть глад велик на 3 годы: и прежде в Новгороде и по всем их волостям, и на Москве и по веси Московской, и по всей Тферскои. И толми бысть тамо дорог хлеб, яко на едином ковризе дати полтина, али каково портище, а ржи наша четверетка, чего кто запросил, а иные с оусердием даваху; а еже бы где знобицы
купити ржи или овса, таковых мало обретаху; а мнозии з гладу мряху. А в Пскове тогда бяше старых лет клети всякого обилия изсыпаны на Крому; и поидоша ко Пскову новгородци, Корела, Чюдь, Вожане, и тферечи, и москвичи, и просто рещи с всеи Рускои земли, и бысть нахождение их во Пскове множество. И начаша по волостям и в Пскове коупяще рожь, возити за рубеж; и в Пскове тогда бяше зобница ржи по 70 ногат, а жита зобница по 50 ногат, а овса по 30 ногат, а в полтыну ржи пол трети зобницы. И оттоле псковичи заповедоша не продавати за рубеж ржи и никакого обилия. А нахожих людии начата изо Пскова провадити и изо всех волостей, и тако мнози разыдошася, а которые осталися во Пскове и по волости, мужи и жены и малии дети, тех множество изомроша... И бе тот глад по 3 года» [7, с. 38]. По источникам насчитывается неурожаев: в XI в. - 4; XII в. - 8; XIII в. - 8; XIV в. - 7; XV в. - от 8 до 16; XVI в. - от 8 до 11. Хотя мы и наблюдаем некоторое увеличение количества неурожайных лет, тем не менее случаев крайнего голода, которые сопровождались эпидемиями и большой смертностью населения, было не очень много, учитывая низкий уровень развития сельского хозяйства того времени.
Для решения продовольственной проблемы применялись следующие меры:
1) доставка хлеба из других областей и из заграницы. Так, в Суздальское княжество во время голода 1024 г. хлеб привезли из Волжской Болгарии, а летом 1231 г. во время голода в Новгороде - немецкие купцы. Кроме того, хорошо известна хлебная торговля Владимиро-Суздальского княжества с Новгородом через город Торжок;
2) переселение крестьян из постигнутых бедствием районов в другие земли, что было связано с существованием свободной крестьянской общины. Так, во время голода 1419 г. население Новгорода бежало в Литву [2, прим. 222]. То же произошло и в 1421 г. «Многие разошлись в Литву, к Немцам, бусурманам и жидам» в 1446 г.;
3) использование хлебных запасов как крестьян, так и торговцев. Хлебные запасы Пскова в 1422 г. были настолько велики, что здесь искали спасения новгородцы, корела, чюдь, москвичи и даже жители Твери. Кроме того, огромными хлебными запасами обладали монастыри;
4) запрещение вывоза хлеба за пределы государства во время голода. Так, например, поступили псковичи в 1422 г., «заповедоша не продавати за рубеж ржи и никакого обилия» [3, с. 8];
5) продажа в рабство за продовольствие. Во время голода 1128 г. новгородцы отдавали своих детей иностранцам не ради денег, а чтобы спасти их от голодной смерти, но в период страшного бедствия 1230 - 1231 гг. они продавали «чад» «гостям» уже для пропитания самих себя. В не менее жестокий 1422 г. беднейшие жители Новгорода самопродавались купцам за прокормление.
Резко ухудшилось положение народных масс в период создания Московского централизованного государства. В первую очередь это было связано с началом закрепощения крестьян, значительная часть которых к концу XVI в. окончательно потеряла свободу. Кроме того, продовольственные возможности населения сократились с введением казенной пошлины с внутренней хлебной торговли, которая теперь была сосредоточена
лишь в некоторых центральных пунктах [6. № 284, 286, 287]. Это привело к возникновению хлебной монополии и подорожанию хлебных продуктов. Дальнейшее развитие хлебных пошлин повлекло резкое ограничение торговли, а в XVII в. было запрещено торговать хлебопродуктами даже между деревнями. В селах запрещалось держать хлебные запасы, превышающие минимальные потребности крестьян. Весь «излишний» хлеб отправлялся в город, где в померной избе с него взималась пошлина и лишь после этого разрешалась продажа, что поставило беднейшие слои деревни в крайне тяжелое положение. Именно поэтому стало очевидным вмешательство в продовольственные дела государства.
Особенно отчетливо необходимость регулирования продовольственного дела государством проявилась в 1601 г., когда начался трехлетний голод. Пожалуй, впервые центральное правительство Бориса Годунова, используя опыт предшествующих лет, попыталось решить продовольственную проблему в государственном масштабе. Во-первых, нуждающимся были выданы безвозвратные денежные пособия. Однако эти действия привели к настоящей катастрофе: не имея хлебных запасов, крестьянское население двинулось в Москву за царской милостью. Хотя царь раздавал до 500 тыс. денег в день [2, с. 76], но средств не хватило. Кроме того, необходимо отметить злоупотребления не только светских, но и духовных лиц. В результате в столице доходило до людоедства, когда матери поедали собственных детей [4, с. 72]. Всего погибло около 500 тыс. человек [1. Т. II. № 28]. Во-вторых, были установлены потолок цен на хлеб и наказания спекулянтам вплоть до конфискации [8]. В-третьих, были организованы общественные работы по постройке в Кремле каменных зданий [9, с. 74 - 75]. В-четвертых (пожалуй, самое главное), из Курской губернии был доставлен хлеб [2, с. 77] и открыты царские зернохранилища, откуда хлеб продавался с 50%-ной скидкой, а бедным, вдовам и сиротам раздавался бесплатно [9, с. 75]. Но эти меры были временными и вызваны необходимостью.
Еще меньших успехов в продовольственном деле добился Василий Шуйский во время войны с Литвой в 1605 и 1608 гг. Хлеботорговцы Москвы отказались торговать хлебом по заготовительной цене, назначенной царем. Административные угрозы и призывы царя и патриарха продавать хлеб по доступной цене привели к прекращению поставок продовольствия в столицу [5, прим. 358].
Лишь при Алексее Михайловиче начинают просматриваться попытки создания постоянных мер для обеспечения народного продовольствия. Указом от 11 ноября 1661 г. боярину Лобанову-Ростовскому было дано распоряжение купить у крестьян хлеб по «указной цене», доставить его в Путивль и сложить в специальные амбары для содержания армии. Однако этой же грамотой разрешалось выдавать хлеб взаймы до зимы [6. № 314]. В грамоте князю Львову, калужскому воеводе, от 15 октября 1660 г. вновь говорится о необходимости доставки хлеба из уездов в город и об уплате пошлины [6. № 284]. Но теперь даже оплаченный хлеб нельзя было вывозить вновь в уезды, а предписывалось продавать здесь же, в городе. Таким образом городское население обеспечивалось продовольственным снабжением. Непроданные остатки хлеба необходимо было доставлять в
столицу. В это же время были предприняты попытки гарантировать продовольственную безопасность всего свободного и несвободного населения страны. Так, в XX главе Уложения 1649 г. ст. 41 и 42 требовали от боярина, не желавшего кормить своего холопа и прогнавшего его из имения, предоставлять последнему отпускную. В противном случае холопы получают свободу даже вопреки желанию хозяина, а отпускную предоставляет Холопий приказ. Ст. 43 определяла права людей, попавших в зависимость «за прокорм».
Что касается свободного населения, то указ от 8 апреля 1662 г. требовал от митрополитов и гражданских чиновников в неурожайные годы доставлять на рынок и продавать собственные хлебные запасы. Начальство на местах могло закупать хлеб на казенные деньги и торговать им по специально установленной цене. Правда, не совсем понятно, по какой именно: выше или ниже рыночной стоимости. Однако тем, кто не мог купить хлеб за наличные, разрешалось давать в долг под поручительство, чтобы «от хлебныя дороговизны гладом не помереть» [1. Т. IV. № 133]. В случае экстренных мер в период неурожая в отдельных местностях производилась раздача хлеба из государственных зернохранилищ взаймы под расписку до нового урожая [6. № 577]. Кроме того, в исключительных случаях применялась отсрочка взыскания казенных недоимок или их полное списание [6. № 577]. Правительство Алексея Михайловича попыталось решить и вопрос постоянного роста цен на хлеб. С этой целью 17 октября 1660 г. царь обратился к московским торговцам с просьбой объяснить это явление. Купечество заявило, что рост цен вызван недородами, недостатком рабочей силы из-за больших людских потерь в ходе войн и эпидемий, усилившимся развитием винокурения, деятельностью перекупщиков, но главное
- заменой хлебного жалования стрельцам, дворянам и духовным лицам денежным, т.е. причины были вполне экономически обоснованы. Даны были и рекомендации по борьбе с ростом цен: запретить продажу вина на кружечных дворах, вернуть стрельцам хлебное жалование, выкупить хлеб, заготовленный для винокурения, прекратить на 100 верст вокруг Москвы деятельность оптовых торговцев, - но как использовало правительство эти рекомендации - неизвестно.
Петр I в период своего правления в основном придерживался тех направлений в продовольственной политике, которые были выработаны в XVII в. Новым методом можно назвать его попытку урегулировать международную торговлю хлебом, которая была крайне непоследовательной. Так, указ от 25 октября 1701 г. разрешал продажу хлеба из Архангельского порта только в том случае, если цена его на московском рынке была ниже рубля [6. № 1872], а в 1717 г., несмотря на неурожай этого года, царь запретил ограничивать отпуск хлеба из Архангельского и Рижского портов за границу, правда, поставив условие, что если на следующий год вновь будет недород, то « к будущему году отпуск хлеба за море весьма надобно заказать» [6. № 3088]. Таким образом, мы видим, что глубоко продуманной, систематической продовольственной политики у Петра I не было, и он реагировал лишь на каждый конкретный случай. Когда в 1722 - 1724 гг. во многих местах империи вновь возникли продовольственные трудности, потребовался новый специальный указ от 16 февраля 1723 г., по кото-
рому было необходимо описать «хлеб, чей бы он ни был» и передать его тем «крестьянам, которые хлеба не имеют», под расписки. Отобранный хлеб должен был быть возвращен из нового урожая «без всякой оговорки» [6. № 4168]. Следовательно, Петр I применял старые методы решения продовольственного кризиса, крайне непрактичные и обременительные для населения. Новой, специфически петровской чертой борьбы с голодом являлось введение принудительной благотворительности. Так, по тому же указу от 16 февраля 1723 г. у духовенства и дворян, состоящих на государственной службе, из жалования вычиталось 25%. Исключение было сделано только для нижних чинов и иностранцев, находившихся на военной службе, а также для мастеровых. Офицерскому составу, расквартированному в тылу, довольствие урезалось на 50%. С крестьян неурожайных мест взимание недоимок откладывалось до 1 сентября 1723 г. Сенатский указ от 13 апреля вновь запрещал вывоз хлеба за границу [6. № 4193]. Напротив, иностранцам разрешался ввоз хлеба свободно и беспошлинно.
Действия правительства в области внутренней торговли были направлены на ограничение спекулятивного капитала. Прибыль на продажу хлеба для народа была ограничена гривной на рубль под угрозой конфискации всего капитала [6. № 4168]. Кроме того, купцам разрешалось покупать в петербургском порту хлеб у иностранцев только для продажи в розницу с той же прибылью [6. № 4235].
Вместе с тем Петр I приступил к выработке планов такой организации продовольственного дела, которая обеспечивала возможность предупреждения народного бедствия. Указ от 23 февраля 1723 г. предусматривал «в Камер-Коллегии учинить Контору и придать в ней особого человека, который бы всегда мыслил и доносил о магазинах государственных и о прочих, каким образом, во время недорода, народ довольствовать» [6. № 4175]. Кроме того, в указе от 20 января 1724 г. говорилось о необходимости «учинить экономии Генерального, которого должность первая над хлебом, чтоб везде запасной был, дабы не в урожайные годы народ голоду не терпел». Такая должность впервые вводилась в Российском государстве, поэтому «сию должность взять из иностранных уставов, и к тому свое прибавить и предложить» [6. № 4420].
Вопрос о сборе статистических сведений об урожае и хлебных ценах решал указ от 27 февраля 1723 г.: «когда хлеб с полей снимут и перемолотят», каждая провинция обязана была представить отчет, «сколько в которой снято копен и каков умолотом». Эти сведения необходимо было присылать в особую контору, которую планировалось учредить при Камер-коллегии [6. № 4175]. Более четко необходимость и периодичность сбора статистических данных утверждается указами от 23 июля и 3 сентября 1723 г., в которых предписывалось присылать данные о ценах на хлеб в Петербург из ближних провинций и губерний еженедельно, а из отдаленных -ежемесячно. Ведомости должны были быть составлены по единообразной форме в печатном виде. Данные сводные сведения направлялись в Сенатскую типографию, где печатались совместно с прейскурантами цен на основных западноевропейских хлебных рынках в Амстердаме, Лондоне, Данциге и других, а затем продавались «в народное ведение, дабы знали, где что
дешево или дорого» [6. № 4293]. Однако, на кого возлагается сбор этих статистических сведений и какую ответственность несет составитель ведомостей, неизвестно. Тем не менее Сенат отмечал, что такие сведения, хотя и не регулярно, поступают из Камер-коллегии [6. № 4172].
Безусловно, петровские реформы, проводившиеся за счет увеличения налогового бремени, изъятия из сельского хозяйства значительных людских и материальных ресурсов для нужд армии и флота, огромные затраты на строительство новой столицы, привели к истощению хлебных запасов в деревне и к голоду 1723
- 1724 гг. Правительство хорошо понимало сложившуюся обстановку, поэтому предпринимало некоторые меры по улучшению продовольственного положения в стране, хотя, безусловно, и недостаточные. Так, в задачу Камер-коллегии, согласно регламенту от 11 мая 1719 г., входила обязанность земледелие «умножать и к приращению приводить» [6. № 3446]. Но сделать что-либо существенное в условиях крайнего напряжения всех сил государства и усиления крепостного права вряд ли было возможным. Так, указ от 27 февраля 1723 г. предписывал помещикам и приказчикам усилить надзор за крестьянами, «дабы они под хлебный сев землю хорошенько снабдевали и более хлебнаго всякого севу умножали» [6. № 4175]. Но что это означало, если, по данным Л.В. Милова, в последней четверти XVII - первой половине XVIII вв. в междуречье Оки и Волги чистая барщина была в 11,6% владений, чистый денежный оброк - в 8,2%, а сочетание разных форм ренты - в 80,2%? [7, с. 485] Только усиление помещичьего давления на крестьянские хозяйства. Пожалуй, одним из немногих правительственных мероприятий, повлиявших на развитие сельского хозяйства и продовольственного дела, был указ Петра I от 11 мая 1721 г. президенту Камер-коллегии князю Голицину о посылке императором из Курляндии и Лифляндии местных крестьян в хлебородные провинции России с целью научить русских земледельцев вместо серпов убирать хлеб «малыми косами с граблями», и русские крестьяне «хлеба умножать будут» [6. № 3781].
Таким образом, только к началу 20-х гг. XVIII в. были сформулированы основные идеи продовольственной политики России:
1) обеспечение народного продовольствия как составная часть государственной политики;
2) необходимость создания хлебных запасов на случай неурожая;
3) необходимость ведения государственной статистики по вопросам урожайности и ценах на хлеб по всей империи.
1. Акты археографической экспедиции. СПб., 1836.
2. Валишевский К. Смутное время. М., 2003.
3. Ермолов А.С. Наши неурожаи и продовольственный вопрос. СПб., 1909. Ч. I.
4. Иконников B.C. Новые разыскания по истории Смутного Времени. Киев, 1889.
5. Карамзин Н.М. История государства Российского. СПб., 1842. T. 5.
6. Полное собрание законов Российской империи. СПб., 1830. Собр. 1.
7. Полное собрание русских летописей. М., 2000. Т. IV. Вып. 2.
8. Русская старина. 1891. Ноябрь.
9. Соловьев С.М. История России с древнейших времен. М., 1857. Т. 4.
