CC BY
275
УДК 32.12:94(470+571) «1905/1907
Формирование организационных и идеологических основ социал-демократического политического движения в России в начале ХХ в.
А. С. Епифанов
Московский государственный областной университет
Проводится историко-политологический анализ становления российского социал-демократического движения в преддверии первой русской революции и в революционных процессах 1905—1907 гг. Отмечены особенности российского общества начала века и противоречивый характер революции. Показано, что в ее начале революционное социал-демократическое движение было идеологически неоднородным и не в полной мере оформленным, однако революционные партии смогли повлиять на ее исход, а сама она стала условием их превращения в полноценных участников политических процессов России.
Ключевые слова: политическая партия; политическая организация; народничество; социал-демократия; революция; конституция; профсоюзы.
В начале ХХ в. для российского социал-демократического политического движения начался качественно новый этап развития: шел интенсивный процесс трансформации политической деятельности, ограниченной узкими интересами и целями отдельных кружков, в организацию нескольких радикальных революционных партий России. На первом этапе революционные кружки объединились в социал-демократические течения, такие как группа «Освобождение труда», «легальные марксисты», «экономисты», внесшие весомый вклад в идеологическое становление российской социал-демократии путем переосмысления значительной части учения К. Маркса и довольно плодотворных попыток применить марксистскую теорию к осмыслению реалий российской политики и экономики. Параллельно набирали силу национальные социал-демократические организации.
Постепенно идеология и методика кружковой работы народников уступили место социал-революционным идеям и методам, а понятие «народовольцы» сменилось термином «социалисты-революционеры», или «эсеры». Рождением партии эсеров можно считать создание Союза социалистов-революционеров в 1896 г. в Саратове. Руководство Союза незамедлительно принялось устанавливать организационные связи между кружками народников по всей территории России. В 1900 г. в Париже была создана также Аграрно-социалистическая лига, провозгласившая себя партией социалистов-революционеров, однако ставшая лишь региональным объединением революционных организаций под названием «Южная группа» (Северная группа действовала в центральной России). Сформировавшиеся лиги, союзы и группы были носителями разных тенденций в народничестве, а образование единой партии происходило путем слияния различных идейных течений и организационных форм. Этот процесс был долгим и сложным, но в результате из кружков и более крупных неонароднических организаций в 1901—1902 гг. сформировалась единая партия социалистов-революционеров (эсеров).
© Епифанов А. С.
116
Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015
_________________________________Епифанов А. С.______________________________
Эсеры стали партией крестьянской демократии, стремившейся к торжеству социализма во всем мире. Согласно программе эсеров, принятой в 1905 г., эта политическая организация рассматривала себя как «один из отрядов армии международного социализма» [1, с. 98]. Программа содержала относительно расплывчатую стратегию: «Партия... ведет свою деятельность в духе общих интересов ее борьбы, в формах, соответствующих конкретным условиям русской действительности» [1, с. 98]. Вместе с тем идеологический стержень программы новой партии строился на скорректированной программе народников: в конце XIX в. все они, вне зависимости от политических взглядов и тактических предпочтений, отношения к террору и перспективам партийного строительства, вынуждены были признать обновление исторической ситуации в связи с утверждением капиталистических отношений в России. Как правило, распространение последних виделось эсерам следствием царской политики, однако эсеры ХХ в., культивируя, в отличие от своих предше-ственников-народников, надежду на сохранение устойчивости мелкого крестьянского хозяйства, тем не менее не могли отрицать победу капитализма и возникновение в России новой классовой структуры. Вместе с тем надвигавшуюся революцию они рассматривали в своих статьях и программных документах как трудовую, а не буржуазную или социалистическую.
Большая часть специалистов полагает, что социалисты-революционеры были наиболее радикальной социалистической партией России. Их программа была относительно проста и базировалась на трех принципах: борьба с капитализмом, терроризм и социализация земли. Вместе с тем далеко не все члены эсеровских организаций были верны народовольческим традициям террора, рассматривая его как дополнительный, вынужденный инструмент влияния на самодержавие. Рупором новой партии стала газета «Революционная Россия», где в январе 1902 г. было опубликовано извещение о создании партии социалистов-революционеров (ПСР), а в 1904 г. — проект программы партии (автор — В. М. Чернов).
В программе партии социалистов-революционеров предусматривалось прохождение через два революционных этапа: социалистический и демократический. В первой части все требования основывались на экспроприации частной собственности и построении социальной и экономической жизни на демократических началах, во второй содержалась широкая программа демократических преобразований: требования всеобщего и равного избирательного права, свободы совести, собраний, слова и печати (в этой части требования эсеров весьма близки платформе социал-демократов).
Боевая организация (БО) эсеров была особой структурной единицей внутри партии: строго законспирированной и относительно самостоятельной организационной ячейкой. Она состояла в первую очередь из приверженцев отчаянной и непримиримой тактики политического террора — «казней» членов правительства, приговоренных БО к смерти. Для наиболее радикальных эсеров-террористов «это было не просто политической тактикой, но и некоторым духовным актом, почти религиозным ритуалом, в котором террорист, отнимая чужую жизнь, жертвует своей. Эсеровская литература содержит удивительно варварские восхваления “святого дела”, “творческого порыва” и “вершин человеческого духа”, достигаемых, как они утверждали, в их кровавом деле» [2, с. 53]. Несмотря на то, что в своих задачах и методах эсеры были близки социал-демократам, БО вызывала, по свидетельствам некоторых историков, своего рода ревность других течений российской социал-демократии: «Дерзкие террористические подвиги эсеров, часто кончавшиеся гибелью Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015 117
__________________________Личность. Общество. Государство_____________________
террориста, снискали им восхищение в оппозиционных кругах, включая и те, что формально были против терроризма. А социал-демократы, отвергавшие такую тактику, несли чувствительные потери, когда, увлеченные образом “истинных революционеров”, их приверженцы переходили в чужой стан» [2, с. 54].
Организационное преобразование сопровождалось затяжным идеологическим кризисом народничества: его лидеры оказались перед дилеммой — сосредоточить силы на борьбе за улучшение экономического положения рабочих или объединиться для свержения самодержавия? Сторонники первой позиции («экономисты») полагали, что пролетариат России не готов к решительной революционной борьбе, и выступали за создание рабочей партии на широкой платформе легальных рабочих организаций. Им противостояли приверженцы радикальных политических действий, рассматривавшие программу «экономистов» как политическое самоубийство. Вместе с тем закономерным этапом развития социал-демократического движения в России стало образование в 1898 г. Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП). Формированию этой радикальной революционной организации способствовало объединение идеологов революции вокруг редакции газеты «Искра», опубликовавшей проекты программы РСДРП.
После предварительного обсуждения проект программы был представлен на II съезде РСДРП, состоявшемся летом 1903 г. в Лондоне и Брюсселе. Именно это время принято считать настоящим рождением социал-демократической партии России. Съезд утвердил программу, согласно которой, целями деятельности революционных организаций в соответствии с программой-минимум должны были стать свержение самодержавия и установление демократической республики, а с программой-максимум — установление диктатуры пролетариата и построение социализма. «В отличие от эсеров, которые делили общество на “эксплуататоров” и на “эксплуатируемых”, социал-демократы определяли классы по отношению к средствам производства и рассматривали рабочий класс (“пролетариат”) как единственный истинно революционный класс. Крестьянство, за исключением батраков, они считали классом “мелкобуржуазным”, а значит, реакционным. С другой стороны, буржуазия была для социал-демократов временным союзником в совместной борьбе против самодержавия. Капитализм, с их точки зрения, был неизбежен и прогрессивен. Терроризм социал-демократы отвергали на том основании, что он отвлекает от первоочередной задачи социалистов — организации рабочих, хотя плодами террора охотно пользовались» [2, с. 60].
Идеологический радикализм и непримиримость партийцев иллюстрирует следующий эпизод: «В процессе обсуждения общеполитической части программы партии... был поставлен вопрос: признавать ли за демократическими принципами абсолютную ценность, или же демократические принципы должны быть подчинены исключительно выгодам партии? Когда же из зала раздалась реплика: “И неприкосновенность личности?”, последовал ответ: “Да! И неприкосновенность личности!..”» [3, с. 303—304]. Как справедливо отмечают авторы двухтомного труда «Наше отечество», «этот малозаметный эпизод свидетельствовал о рано проявившейся тенденции к абсолютизации классового подхода к практически всем вопросам общественного развития»[3, с. 304], и там же: «О жестокой логике этого опаснейшего принципа, увы, ставшего нормой в годы сталинщины, тогдашние участники II съезда партии наверное и не подозревали» [3, с. 304].
Следует отметить, что в программе партии содержалась однозначная и прямолинейная трактовка социального прогресса, который понимался как движение общества к социалистическому строю. В тактическом отношении программа 118 Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015
__________________________________Епифанов А. С.________________________________
социал-демократов была ориентирована на акцентуацию простого принципа: РСДРП будет сотрудничать с любым революционным или оппозиционным движением, стремящимся к свержению самодержавия. II съезд РСДРП стал вехой, зафиксировавшей рождение партии, которая до 1917 г. функционировала как единая политическая организация, хотя и была разделена внутри на меньшевистскую и большевистскую фракции.
Таким образом, к началу революции 1905—1907 гг. в России действовало несколько партийных организаций социал-демократической направленности, самыми мощными среди которых были РСДРП и ПСР. Важно, что, согласно некоторым данным, именно социал-демократические, а не либеральные идеи в относительно радикальном преломлении имели большую популярность в среде интеллигенции и студенчества — ударной силы первой русской революции: «...в отличие от Франции, в России уже перед революцией социалистические идеи не только были больше распространены, но и имели относительно мощный “носитель” — социалистические партии (РСДРП, ПСР. и др.). Конкурировавшие с ними идейно-политические силы, и прежде всего либералы, были слабее, партийно не оформлены и не имели парламентской трибуны. особенности российского общества (и в т. ч. социокультурный раскол, распространенность общинно-уравнительных стереотипов) и быстрый рост социальной напряженности создавали для социалистов лучшую “питательную” среду» [4, с. 83]. Действительно, либеральные ценности в России начала ХХ в. были значительно менее популярны, чем идеи социализма и демократии, отчасти и в связи с тем, что их носителем выступали дворянство и интеллигенция, а буржуазия, набиравшая экономическое могущество, в политическом отношении была слаба и неполновесна. Соответственно, социал-демократическая интеллигенция «замещала, компенсировала собой слабость российской буржуазии, ее политическую пассивность и относительную непопулярность в российском обществе, которое начало пробуждаться к политической жизни и предъявляло “спрос” на лидерство» [4, с. 82]. Эти причины обусловили и близость тактических приемов социал-демократов и эсеров, отмеченную П. П. Масловым: «.по существу деятельность местных групп партии социалистов-револю-ционеров мало отличалась от деятельности социал-демократов. Организации той и другой партии состояли обыкновенно из небольшой группы интеллигентов, составлявших комитет, мало связанных с массами и смотревших на массу главным образом как на материал для политической агитации» (цит. по: [2, с. 91]). Здесь можно зафиксировать еще одно противоречие первой русской революции: с одной стороны, ее авангардом были либералы (причем либеральная партия кадетов включала в себя широкие круги русской интеллигенции, мелкое чиновничество, купечество), с другой — «настрой» и исход революции во многом определила деятельность социал-демократов.
Ход экономического и политического развития страны первых лет XX в. сделал революцию 1905 г. неотвратимой. На момент ее начала ни у одной из революционных партий России не было продуманного плана действий, концепции и стратегии политических действий, четкого понимания целей и задач, которые необходимо ставить перед собой, влияя на революционные события. Однако революционные партии молниеносно оказались в самом центре политических событий, что требовало внутрипартийного единства и в идеологии, и в практике политических действий. В частности, революция выявила несостоятельность теоретических догм идеологических концепций большевиков и меньшевиков в отрыве от политической Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015 119
_________________________Личность. Общество. Государство___________________
практики. Фракционные разногласия стали особенно ощутимым препятствием для рабочих-партийцев, во время подготовки и осуществления конкретных действий в полной мере ощущавших (если не понимавших) негативные последствия раскола.
Вместе с тем в ходе разворачивания революционных событий («революционном вихре») революционные партии и идеологии постепенно сблизились. Несмотря на сохранение идеологических разногласий, меньшевики и большевики обнаружили точку единения позиций по вопросу отношения к перспективам вооруженного восстания, что создало относительно прочный базис для сосуществования двух фракций в пространстве революции. Эсеры сдержанно оценивали возможности и перспективы революционной борьбы пролетариата и крестьянства, считая, что собственно политические цели в революции недостижимы, и рассматривая революционные процессы как дезорганизацию государства через достижение революционными силами целей экономического, даже имущественного характера: захват земли, предприятий, зданий и сооружений. Революция заставила эсеров переосмыслить и террор: миссию и задачи террористических организаций и методов в борьбе с самодержавием. При этом в организационном отношении демократы использовали террор в пропагандистских целях, а эсеры встраивали свои инициативы в организационные формы социал-демократов.
Революция стала площадкой для пропаганды революционных идей в широких массах рабочих, крестьянства и интеллигенции, причем в ходе революционной агитации изменялись некоторые компоненты социал-демократической и эсеровской идеологий. Революция создала благоприятную почву и для организационной аккомодации революционных партий. Важнейшим пунктом разворачивания революционных процессов стало создание демократических органов общереволюционной борьбы — Советов рабочих депутатов, массовых беспартийных революционных организаций. Как писал Л. Д. Троцкий: «Совет Рабочих Депутатов возник как ответ на объективную, ходом событий рожденную, потребность в такой организации, которая была бы авторитетна, не имея традиций; сразу охватила бы рассеянные стотысячные массы, почти не имея организационных зацепок; которая объединяла бы революционные течения внутри пролетариата, была бы способна на инициативу и автоматически контролировала бы самое себя, и — главное — которую можно было бы в 24 часа вызвать из-под земли» [5, с. 179]. Несмотря на то, что на первых этапах деятельности Советов их революционный потенциал не был в полной мере оценен ни меньшевиками, ни большевиками, тем не менее они действительно являли собой принципиально новую форму канализирования и организации революционной энергии.
Важную роль в организации рабочего движения сыграли и профессиональные союзы России, которых по всей стране к концу революции (в 1907 г.) насчитывалось около 1200. С самого своего образования профсоюзы активно участвовали не только в борьбе за улучшение экономического положения рабочих и служащих, но и в революционных процессах, т. е. стали весомой политической силой и рассматривались всеми революционными партиями как важный ресурс борьбы с самодержавием.
Различные революционные партии по-разному строили свои отношения с ними. Так, меньшевики и эсеры придерживались взгляда на профсоюзы как политически нейтральные организации, полагая, что навязывание им любых политических
120
Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015
_______________________________Епифанов А. С.____________________________
ориентиров и обязательств сделает их менее эффективными инструментами политической борьбы, тогда как большевики рассматривали профсоюзы как политический и идейный резерв борьбы за торжество социализма.
Крестьянство также влилось в революционные процессы, пытаясь создать революционные организации, которые действовали бы самостоятельно и не зависели в своих целях и формах участия в революционных процессах от иных социалистических партий. Уже в июле 1905 г. образовался Всероссийский крестьянский союз с собственной программой, предусматривавшей национализацию земли и последующую передачу ее крестьянам по трудовой норме. Он распался в 1907 г., однако годом ранее в Первую Государственную думу вошла Трудовая группа, по сути представлявшая в ней политическую и экономическую программу крестьянских революционных организаций.
По мере отступления революции, спада революционного накала организационный и идеологический остов революционного движения России становился все более четким. Острая идеологическая полемика, шедшая на всем протяжении революционных событий, стала базисом для простраивания основных революционных идеологических концепций. В ходе революционных процессов изыскивались новые формы организации народных масс. Необходимость концентрации и координации политических усилий стала стимулом для поиска и развития многообразных форм и методов взаимодействия и взаимовлияния революционных организаций, партий, союзов и движений.
Многократное и непредсказуемое изменение политической обстановки в стране способствовало концентрации усилий для нахождения новых стратегий и тактик политической борьбы. Первый опыт конституционализма также оказался успешным для левого блока: в Петербурге и других крупных городах он получал значительное количество голосов.
Таким образом, революция 1905—1907 гг., несмотря на свое поражение, стала бесценным политическим опытом и серьезным испытанием для революционных партий России, каждая из которых приняла боевое крещение, выдержала «испытание на прочность» и вышла из революционных процессов весомой политической силой, обладающей значительным опытом организации революционной борьбы, опробовавшей свои идеологические и тактические установки и в ходе революции, и в первых опытах парламентского представительства, определившей и скорректировавшей линию будущей политики.
Вторая русская революция февраля 1917 г., по оценкам историков, представляет собой еще более загадочный феномен, чем революция 1905—1907 гг., главным образом потому, что ни принятая долгое время в западной историографии концепция абсолютной стихийности, ни официальная советская концепция руководящей роли большевистской партии не объясняют в полной мере хода и содержания политических процессов. Так, руководитель Русского бюро ЦК и один из лидеров Февральской революции А. Шляпников признавался: «События возникли вне плановой предусмотрительности какого-либо центра... Ни по своему характеру, ни по классовым силам Февральская революция не была и не могла быть организованной и “вызванной” нашей партией. Я связывал приближающуюся революцию со стихией, делал все, чтобы подготовить пролетарские и прежде всего большевистские силы для возглавления этой стихии и придания ей организованности» [3, с. 432].
Действительно, ни одна из революционно-демократических партийных организаций: ни большевики, ни меньшевики, ни эсеры — не была в достаточной мере кадрово сильной, организационно и идеологически подготовленной для того, Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015 121
__________________________Личность. Общество. Государство____________________
чтобы организовать и возглавить свержение царизма в России и установление демократической республики. В самом Петрограде основное руководство революционными силами осуществляло Русское бюро ЦК, функционировал городской партийный комитет, которому подчинялись 16 районных организаций. В городе также действовала «Инициативная группа» меньшевиков, группы «внефракционных социалистов» и «Единство», а большинство эсеровских лидеров в то время находились в эмиграции или в ссылке. Эти политические организации и составили революционное «ядро» Февральской революции 1917 г.
Стачки в феврале 1917 г. начинались стихийно, их первопричиной был усугубившийся дефицит продовольствия в столице. Рабочие и присоединившиеся к ним разночинцы на первом этапе не были организованы и политически мотивированы. Лозунги «Мир, хлеб, свобода!» еще не были политически окрашены, поэтому и правительство, и революционные организации оценивали разворачивавшиеся революционные процессы как массовые беспорядки. Попытки властей подавить стачки вооруженным путем, расстрелами демонстрантов, ожесточили самих протестующих, однако дали революционным организациям возможность проявить политическую дальновидность: Русское бюро ЦК не только не призывало отвечать военным насилием, но, напротив, обращалось к солдатам с предложениями влиться в ряды демонстрантов. Фактически эта тактика и принесла революции победу: ее коренной перелом вызван тем, что гарнизонные солдаты гвардейских полков, расквартированных в Петрограде, стали переходить на сторону демонстрантов: «...произошел целый ряд событий, и по сей день поражающих своей внезапностью и размахом: мятеж Петроградского гарнизона, за сутки превративший половину войск в повстанцев, а к 1 марта охвативший всю 160-тысячную солдатскую массу» [2, гл. 8].
Исход Февральской революции решило именно восстание Петроградского гарнизона, стихийное, не организованное извне ни одной политической силой и никем не предсказанное. Но Центральный комитет РСДРП сумел адекватно отреагировать на него быстрыми и решительными действиями: в тот же день появился Манифест «Ко всем гражданам России», где не только декларировалась победа революции, но и формулировалась цель создания Временного революционного правительства, а кроме того, содержалось требование созвать Учредительное собрание. Таким образом, в то время как для лидеров других революционных организаций революционные события только начинали разворачиваться (в частности, воззвание меньшевиков объявляло революцию неполной), большевики смогли политически опередить и предвосхитить события и исход революции — и к началу всеобщего восстания рабочих и солдат в Петрограде уже праздновали ее победу.
Инициатива созыва Совета рабочих депутатов Петрограда (по аналогии с 1905 г.) была коллективной, ее нельзя приписывать исключительно большевикам. Более того, созданный Совет и Исполком Совета рабочих депутатов состояли преимущественно из меньшевиков и эсеров: эта расстановка сил в Совете отражала объективную картину степени популярности различных политических сил и их политических программ среди разных групп населения, активизировавшихся в ходе революции (рабочих, служащих, интеллигенции и др.).
Буржуазно-либеральная оппозиция в революционных событиях заняла двойственную позицию, решив примкнуть к революции уже через несколько дней после разворачивания основных событий и избрав тактику посредничества между революционерами и монархией. Образованный либералами «Временный комитет для восстановления порядка и для сношения с лицами и учреждениями» ежедневно 122 Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015
_________________________________Епифанов А. С._______________________________
отсылал царю прошения о конституционных уступках с предупреждениями о возможности дальнейшего стихийного разворачивания революции вплоть до крушения монархии. Этому комитету под председательством М. В. Родзянко, настаивавшего на политическом, а не насильственном разрешении политического кризиса, удалось добиться значительной уступки и убедить царя сформировать правительство, ответственное перед Государственной Думой. Однако, «пока члены думского Временного комитета и высшие генералы вели переговоры, стремясь путем давления на царя вырвать у него желанное “ответственное министерство”, революционные события стремительно продвинулись вперед, “жертва”, которая, по расчетам думских лидеров, могла сбить революционное пламя, оказалась явно запоздалой. Радикализованные рабочие и солдаты Петрограда не хотели останавливаться на этом. Во Временном комитете <...> уже готовы были пожертвовать самим Николаем II ради спасения конституционной монархии и, главное, стабилизации положения» [3, с. 350]. В то время, когда лидеры Государственной Думы, генералитет и приближенные царя лоббировали его отречение от престола в пользу наследника, уже началось формирование Временного правительства.
Несмотря на то, что временный исполнительный орган власти был создан по инициативе Временного комитета Государственной Думы, т. е., по сути, буржуазно-либеральной оппозиции, реальная власть в Петрограде принадлежала революционному Исполкому Петроградского Совета. Меньшевистско-эсеровский Исполком, видя во Временном правительстве если не легальный, то более или менее легалистский орган власти, создающий переходную ступень между старым и новым политическим режимом, поддержал Временное правительство в составе 12 человек, 6 из которых принадлежали к партии кадетов, остальные были октябристами и представителями близких либеральным политических группировок. Только большевистская часть Исполнительного комитета продолжала требовать формирования не буржуазного, а революционного Временного правительства.
В результате достигнутого между Исполкомом Совета и Временным комитетом Государственной Думы соглашения в России начался период двоевластия, характеризовавшийся одновременной работой двух органов принятия решения, обладавших реальной властью: Временного правительства и Петроградского Совета. За каждым из них стояли мощные политические силы: Временное правительство представляло в первую очередь интересы буржуазии и интеллигенции, тогда как Петроградский Совет опирался на поддержку революционных рабочих, солдат и, в определенной степени, крестьян. Двойственное положение сохранилось и после того, как революцию можно было окончательно считать завершенной — после отречения царя Николая II от престола и отказа великого князя Михаила Александровича взойти на него до созыва Учредительного собрания (монархисты и либералы смогли убедить Михаила Романова, что есть надежда на решение этого собрания в пользу сохранения монархии в России).
Двоевластие уже весной 1914 г. обнажило кризис власти, выглядевший еще более острым на фоне усиления социальных противоречий и ухудшения материального положения всех революционных классов и слоев населения: рабочих, чиновников, интеллигенции, офицерства и т. д. Тяжелое положение на фронтах Первой мировой войны и рост национальных, сепаратистских движений в различных областях Российской империи также способствовали росту всеобщей тревоги и недовольства результатами революции. Наиболее решительно настроенные рабочие, крестьяне и солдаты ожидали интенсивной демократизации общества, выхода России Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015 123
___________________________Личность. Общество. Государство_____________________
из войны, радикальной земельной реформы и кардинальных преобразований трудового законодательства. Социалистические партии, выражавшие их интересы, переживали внутренний раскол: большевики еще не решились объединиться с меньшевиками, тогда как реальной силой обладали стихийно создававшиеся на местах Советы рабочих и солдатских депутатов, стачкомы, профессиональные союзы, фронтовые и войсковые комитеты. Все эти обстоятельства способствовали не разрешению кризиса, а его усугублению на всех уровнях власти и обострению политической борьбы между основными политическими силами России.
Конъюнктура периода весенней политической зыбкости актуализировала политическую тактику левого крыла РСДРП — перехода революции от буржуазно-демократического к социалистическому этапу под руководством большевиков и при поддержке пролетариата и беднейшего крестьянства. По большому счету, Февральская революция с самого начала не вписывалась в рамки классической буржуазно-демократической: ее идеологические рамки были изначально размыты, а классовый базис — намного шире, чем буржуазия и интеллигенция. Революционная энергия рабочих и солдатских масс нашла выход в государственном перевороте и смене государственного строя, однако полностью не конвертировалась в них. Весной 1917 г. рабочие и солдатские массы были не удовлетворены результатами революции и в достаточной мере мобилизованы для того, чтобы стать классовым базисом следующего политического рывка.
Программа большевиков была артикулирована В. И. Лениным по его прибытии в Россию и вошла в политическую историю как «Апрельские тезисы», суть которых в отказе от старой программы большевиков и всех социал-демократических сил и декларировании идеи продолжения революции, перерастания ее в социалистическую с установлением диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства. Политическим инструментом радикальных преобразований в направлении построения социализма Ленин назвал Советы.
Специалисты оценивают это заявление о переходе власти к Советам как тонкий политический ход: не призывая к свержению Временного правительства, Ленин предложил «обходной» путь — лишить его поддержки со стороны Советов. Эта тактика подразумевала также задачу получения большевиками перевеса голосов в самих Советах, поскольку те, будучи эсеровско-меньшевистскими, поддерживали Временное правительство, стремились стабилизировать политическую ситуацию в стране и резко отвергли большевистскую программу, опубликованную в «Апрельских тезисах». Последние не имели однозначной поддержки и в большевистской среде (Центральный комитет РСДРП(б) даже вынес по ним отрицательную резолюцию). Однако Апрельская конференция стала переломным моментом в революционной истории партии: большинство ее новых активных членов восторженно приняли перспективы радикальных социалистических изменений и одобрили курс на социалистическую революцию, что стало легитимным основанием выдвижения на лидерские позиции во фракции большевиков Ленина, Зиновьева и Троцкого [3, c. 348—349].
Рассматривая изменения в партийной тактике и стратегии большевиков, следует маркировать апрель 1917 г. как поворотную точку в истории РСДРП. Все политические процессы предшествующих революционных периодов начинались и развивались во многом стихийно, в частности, все организующие действия социал-демократов и большевиков по сути сводились к попыткам «оседлать» революционную энергию масс, «встроить» программные требования политических организаций 124 Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015
_______________________________Епифанов А. С.___________________________
в задачи, реализуемые движущими силами революции в текущий момент. В апреле 1917 г. большевикам, напротив, удалось упростить программно-идеологическую составляющую деятельности своей партии в пользу конкретной тактико-организационной мобилизации с целью сконцентрировать усилия на «большевизации» революционных масс, добиться перевеса голосов в Советах и преобразовать революционный процесс в активную социалистическую фазу.
Литература
1. Программа партии социалистов-революционеров: утверждена съездом партии в декабре 1905 г. // От абсолютизма к демократии. Политическая жизнь капиталистической России (1861 — февраль 1917): Док. и мат-лы к семин. занятиям по отечественной истории / Сост.: О. Н. Богатырева, Н. Н. Попов. Екатеринбург: Изд-во УрГУ, 1991. С. 95—103.
2. Пайпс Р. Русская революция. Кн. 1: Агония старого режима, 1905—1917. М.: Захаров, 2005. 478 с.
3. Наше отечество (Опыт политической истории) / С. В. Кулешов, О. В. Волобуев, Е. И. Пивовар и др. Кн. 1. М.: ТЕРРА-TERRA, 1991. 390 с.
4. Леонов С. В. Российская революция 1905—1907 гг. в сравнительно-историческом контексте // Вестник ПСТГУ. Серия II: История. История Русской Православной Церкви. 2012. Вып. 1 (44). С. 75—87.
5. Троцкий Л. Д. Сочинения. Т. II: Наша первая революция. Ч. 2. М.; Л.: Гос. изд-во, 1927. VIII, 447 с. (Историческое подготовление Октября; I).
6. Леонов С. В. Партийная система России (конец XIX в. — 1917 год) // Вопросы истории. 1999. № 11—12. С. 29—48.
Епифанов Андрей Сергеевич — аспирант Московского государственного областного университета (МГОУ). E-mail: aspirantura@mgou.ru
Экономические и социально-гуманитарные исследования № 1 (5) 2015
125
