CC BY
89
ляют отдельные части-фрагменты действительности и которые представляют, в конечном итоге, действительность в виде отдельных фрагментов.
При более тщательном рассмотрении, можно добавить, что предметы и их состояния - это не сами фрагменты действительности, и даже не сами конструкты, посредством и в виде которых они переносятся в наше сознание. Словом, даже не столько сами конструкты, сколько то, что они представляют в сознании.
Итак, всякий предмет - если речь идет о предмете действительном - существует (в качестве предмета, какого-то «нечто») лишь в силу его «постижения». Или, лучше сказать, постижения нами той самой действительности, где он пока что присутствует (в допредметном виде). Поскольку «постичь» или, лучше сказать, «чего-то постичь» — означает «его осознать». Охватить его нашим сознанием. Мысленно уло-
вить [5, с. 334]. Силою собственной мысли «перетащить» из действительности в виде кон-структа-конструктом в сознание. Наделить смысловым содержанием, то есть сделать в конечном итоге конструктом.
Библиографический список
1. Бергсон А. Творческая эволюция // Материя и память. - Минск: Харвест, 1999. - 1408 с.
2. Гегель Г.В. Ф. Лекции по истории философии. - СПб.: Наука, 1994. - Т. 2. - 423 с.
3. Гомперц Т. Греческие мыслители. - Минск: Харвест, 1999. - 750 с.
4. Рассел Б. История западной философии. -Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. - 991 с.
5. Франк С.Л. Сочинения. - Минск: Харвест, 2000. - 799 с.
6. Хайдеггер М. Время и бытие. - М.: Республика 1993. - 449 с.
УДК 111.11:141.32
И.В. Куликова
ФОРМИРОВАНИЕ НОВОГО ОБРАЗА ЯЗЫКА В ЭКЗИСТЕНЦИАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ
Цель работы — рассмотреть процесс трансформации философского образа языка на протяжении конца Х1Х—ХХ в. и определить статус экзистенциальной концепции языка в контексте неклассической философии. В работе используются метод компаративного анализа, сравнительно-исторический, системный методы научного исследования.
Ключевые слова: философия языка, неклассическая философия, экзистенциализм, коммуникация, интерсубъективность.
На рубеже ХІХ-ХХ вв. языковая проблематика выдвигается на первый план среди объектов философского исследования. К этому времени в европейской философии была признана несостоятельной идея субстанции (или Единого) - онтологический фундамент классической метафизики. Язык стал новой универсальной идеей, призванной вернуть устойчивость пошатнувшейся картине мира, и приобрел онтологический статус. Смена вектора философских исследований связана также с осознанием первостепенной роли феномена коммуникации в становлении и функционировании человеческого сознания. Перед философией встала задача преодолеть замкнутость «Я» (мыслящего субъекта), выйти за его пределы и обосновать возможность - и необходимость - Другого. В результате «знание» как цель философствования все чаще
уступает место «пониманию», т.е. различению и истолкованию актов мысли другого «Я», прежде всего в их языковом выражении.
Эволюция взглядов на язык в конце XIX - начале ХХ в., появление различных его «образов» и определений связаны со сменой парадигм (или стилей) научного мышления в целом и философии языка в частности. При этом каждый вновь появляющийся «образ» отчасти являлся продолжением предыдущего и включал некоторые его черты. Мы считаем возможным выделить две основные научно-философские парадигмы и связанные с ними концепции языка, сосуществовавшие на протяжении ХХ века: аналитическую и эк-зистенциально-персоналистскую. На первый взгляд противоположные, они являются разными «воплощениями» единой современной эпис-темы, заявившей о себе еще в XIX веке и господ-
164
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2009
© И.В. Куликова, 2009
ствовавшей в науке и культуре на протяжении всего двадцатого столетия. Согласно теории М. Фуко, главное отличие этой эпистемы от предшествовавшей ей «классической» заключается в следующем: во-первых, появляются новые объекты познания - жизнь, труд и язык; во-вторых, основным способом их бытия становится время, т.е. история; в-третьих, репрезентация и классификация как методы познания уступают место изучению глубинной сущности, скрытой организации объекта.
В рамках позитивистской философии и структурной лингвистики оформился жесткий «инструменталистский» подход к языку, который был уравновешен противоположной - экзистенциальной - тенденцией. Поиск духовно-сущностной основы языковой способности, примат содержания над формой и индивидуального над всеобщим - эти принципы были взяты за основу создателями экзистенциальной концепции языка.
Экзистенциальная парадигма философской мысли - так же, как и аналитическая - несет в себе отказ от классической метафизики. Направление критики, однако, было совершенно иным: если позитивисты отрицали, главным образом, формально-языковое выражение идей традиционной философии, представители экзистенциализма сосредоточили свое внимание на их содержательной стороне. Это касалось в первую очередь проблемы бытия и его отношения к познанию. В картезианском рационализме XVIII-XIX вв. онтология была подменена и вытеснена гносеологией. Говоря о сознании, философы фактически рассматривали процесс познания; в результате проблема бытия уступила место изучению субъект-объектных отношений. Экзистенциалисты предлагают исправить эту ошибку и изучать сознание как определенный способ бытия, с целью заменить эссенциализм классической философии изучением экзистенции индивида. Данные идеи стали основными факторами, определившими специфику экзистенциалистской концепции языка. Именно категория Бытия стала отправной точкой в рассмотрении языковой реальности для таких ведущих представителей этого направления, как Хайдеггер, Ясперс и Сартр.
Экзистенциализм не отказывает рационалистическому познанию (и науке как его крайнему выражению) в праве на существование, но считает необходимым очертить границы его компетенции, полагая добываемые им истины относи-
тельными по гносеологическим возможностям. Наука и философия различаются между собой как по предмету, так и по способам познания; если позитивизм, как мы видели, впадает в крайности сциентизма и отождествляет философию с наукой, экзистенциальная философия недвусмысленно утверждает собственную вне-науч-ность по содержанию рассматриваемых проблем, характеру их постановки и методу философствования. Соответственно, язык, сохраняя статус одного из главных объектов философской рефлексии, трактуется совершенно с иных позиций - исходя из глубинных онтологических предпосылок либо с точки зрения его коммуникативной, диалогической природы, но никогда - как инструмент рационального познания.
Исследование природы языка исходя из онтологических предпосылок наиболее последовательно осуществляется в философии М. Хайдеггера. В работе «Бытие и время» постановка основной проблемы - смысла бытия - первоначально осуществляется в сфере языка, при попытке сформулировать вопрос о бытии. Сама структура и функционирование этого вопроса, согласно Хайдеггеру, определяются тем, о чем он спрашивает, т.е. бытием; поэтому язык, на котором философ задает этот вопрос, предстает как некий новый язык - язык онтологический. Главным в вопросе является не субъект (спрашивающий), а «спрашиваемое» - бытие, задающее не только границы «спрашивания», но и границы самого человеческого существования. Таким образом, философ, делая попытку обоснования своей «фундаментальной онтологии», с самого начала задается вопросом не только о «смысле бытия», но и о существовании языка, пригодного для выражения этого смысла.
Хайдеггер пытается выявить глубинные основания бытия, а также разобрать сущность языка как «явленности»; с этой целью он прибегает к помощи феноменологического метода. Бытие повсюду присутствует в языке, утверждает Хайдеггер. Оно - условие всякого слова и даже молчания. Но исходным пунктом актуализации языка является человек, индивидуальное сознание: в динамике его речевой деятельности реализуется потенциальная языковая способность. Человек обладает уникальной способностью говорить, существовать в языке: только Dasein способно спрашивать о смысле бытия и собственном смысле и обнаруживать его. Человек есть сущее, изна-
чально пребывающее в языке, его существование немыслимо без языка.
Знаковое отношение потенциально укоренено в самом бытии. Смысл бытия изначально способен к самовыявлению и предполагает его; самовыявление бытия происходит поэтапно и имеет различные уровни, каждому из которых соответствует свой модус знакового выражения. С другой стороны, язык рассматривается Хайдеггером как способ существования индивидуального самосознания. Человек «отдан в распоряжение языка», «используется им (языком) для того, чтобы говорить через него» [5].
Поиски решения проблемы взаимопонимания в рамках экзистенциальной философии привели к оформлению особой концепции человеческого сознания, утверждающей приоритет его интерсубъективного модуса над индивидуальным и трактующей сознание как производное от общения. Данный подход к природе сознания и языка можно рассматривать как попытку преодоления идейного и методологического моно-логизма классической метафизики. Наиболее ясно эта тенденция прослеживается в работах таких теоретиков «экзистенциального диалогизма», как К. Ясперс и Э. Левинас.
Сама постановка проблемы общения в экзистенциализме не случайна и напрямую связана со сменой эпистем в философской науке. Отказ от идеи Субстанции привел к «дроблению» объективного мира в его всеобщности на множество индивидуальных «микрокосмов», единой Истины - на бесконечное число ее «данностей», конфликтующих между собой. Феноменология усилила эту тенденцию, т.к. отказала сознанию в субстанциональности, разбив его на отдельные «интенциональные акты», и перенесла его содержание «вовне», в поле конфликта. Подлинность сознания стала обосновываться уже исходя не из некой «высшей реальности», но из факта существования всего того, с чем это сознание сталкивается. Герменевтика - еще один «источник вдохновения» для экзистенциалистов -учит, что границы феноменологического метода задаются нормативностью контекста; но, поскольку единый контекст уже отсутствует, возникает противостояние отдельных дискурсивных практик и бесконечный «конфликт интерпретаций» (именно в этом почти неустранимом, изначальном конфликте человека со всем, что не есть он сам, видится главная причина общего пессимистического фона экзистенциальной философии).
Следовательно, экзистенциализм, являясь преемником указанных философских школ, при рассмотрении человеческого бытия и сознания неизбежно должен был обратиться к проблеме отношения между субъектами во всей их разнородности, множественности и взаимной открытости - иначе говоря, к проблеме Другого. Ее решение значительно варьируется у различных представителей этого направления: так, «религиозные» экзистенциалисты обосновывают возможность взаимопонимания (как и действительность человеческого сознания) исходя из Божественной реальности; сторонники «атеистического» экзистенциализма находят первооснову такой возможности где-то «между» взаимодействующими индивидами, в их «интерсубъективности».
Философское пространство, созданное Ясперсом, - это «мир коммуникации», «мир диалога» (в отличие от мира Хайдеггера, главные характеристики которого - одиночество и безмолв-ность [6]). Учение Ясперса представляет собой поиск компенсации утраченной вместе со «старой» метафизикой идеи изначальной «онтологической общности» индивидов. Он осуществляет эту задачу через утверждение первичности интерсубъективного модуса сознания как основы подлинности самобытия «Я»: «Коммуникация -первопричина экзистенции», - утверждает Ясперс [3]. Именно в межличностной коммуникации Ясперс видит единственный возможный путь «обнаружения» экзистенции (как для Другого, так и для самого Я). Таким образом, философ ставит в центр своего философского исследования не просто «экзистенцию», но экзистенцию, понятую как «бытие-в-коммуникации».
Категория бытия выступает в качестве отправной точки философствования Ясперса; исходя из нее рассматривается человеческая реальность в целом и ее отдельные феномены - сознание, общение, язык и т.д. Такой «уклон в онтологию» отчасти сближает концепцию Ясперса с философией Хайдеггера; однако Ясперс, в целом сохраняя общую для всех представителей экзистенци-ально-персоналистской традиции «онтологизиро-ванность» подхода к языку и сознанию, не только иначе трактует само понятие бытия, но и предлагает совершенно иные, чем Хайдеггер, способы его «просветления».
Одной из фундаментальных характеристик бытия, согласно Ясперсу, является его «слой-ность», неоднородность, в соответствии с кото-
166
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2009
рой философ выстраивает иерархию видов коммуникации. В качестве одной из основных антиномий ясперовской философии выступает противопоставление «подлинного» и «неподлинного» общения; первое возможно только на уровне экзистенции, второе осуществляется на уровнях «наличного бытия», «сознания вообще», а также в сфере духа. Подлинная коммуникация, как и само человеческое существование, с точки зрения Ясперса, имеют своей основой трансцен-денцию и соединяются с ней посредством «философской веры». Последняя есть способность признать трансценденцию в качестве бытия, иного по отношению к нам, но к которому мы относимся. Трансценденция как особый вид бытия требует особых форм языкового выражения; последние философ разделяет на три группы: «я различаю феномены реальности, знаки экзистенции и шифры трансценденции» [2].
Концепция языка, предлагаемая Ясперсом, во многом близка положениям хайдеггеровской философии. Так, Ясперс, как и Хайдеггер, считает нецелесообразным научный, формально-логический анализ языка. Сущностью языка является отнюдь не его рациональное содержание, но сумма значений, посредством которых «открывается бытие» и которые суть «первичные феномены», «фундаментальные отношения», зарождающиеся на грани взаимодействия двух сознаний. Далее, подобно Хайдеггеру, Ясперс большое внимание уделяет предметному аспекту организации значений, разделяя последние на порожденные непреднамеренно (т.е. возникшие независимо от человека) и создаваемые намеренно (т.е. появившиеся в процессе человеческой деятельности). Язык, как универсальное образование, выполняет функцию объединения всех существующих значений и включает их в себя. В то же время, его содержание не исчерпывается суммой заключенных в нем значений: подлинный язык, утверждает Ясперс, присутствует там, где индивидуальное сознание осуществляет свою интенцию на предмет, и заключается в способности человека посредством слова обозначить внешние по отношению к нему содержания. Этот процесс всегда происходит бессознательно, спонтанно, в момент направленности на саму вещь, но не на ее значение.
Итак, в рамках экзистенциализма сформировался принципиально новый образ языка; попытаемся определить его место в общем контексте неклассической философской эпистемы.
1. На рубеже XIX-XX вв. происходит смена статуса языка. Если раньше он воспринимался как единственно возможный способ «представлять представления», первичный и неизбежный «набросок» порядка вещей в мире, то теперь он превращается в один из объектов познания. Эта утрата языком привилегированного положения, низведение его до объекта в ряду других объектов компенсировалось, в частности, мечтой позитивистов об идеальном языке науки, попытка отшлифовать его и сделать нейтральным: только такой язык мог бы вновь взять на себя функцию полноправного посредника в процессе познания. Экзистенциализм предлагает иные способы «реабилитации» языка, рассматривая его как «дом Бытия» и один из конституирующих моментов экзистенции, сущность которого недоступна субъект-объектному познанию.
2. Важнейшими способами работы с языком в «новой» философии становятся интерпретация и формализация. Целью первой является приближение к бессознательному, говорящему через язык, но без его участия; целью второй - жесткий контроль над языком и, в конечном итоге, обнаружение форм «чистого мышления», не имеющих языкового выражения. С этим связано разнонаправленное движение мысли в ХХ в.: с одной стороны, к открытию бессознательного (учение Фрейда, феноменология), с другой - к формализму мышления (философия Рассела, структурализм). Философия позитивизма и экзистенциальная философия развиваются в рамках этих двух параллельных тенденций.
3. Смена стилей научного мышления повлекла за собой отказ от господствовавшего в философии XVIII - начала XIX в. метафизического дискурса, в рамках которого язык воспринимался не как собственно человеческий, но как «язык мира», язык природы, самих изучаемых вещей. Язык фактически «абстрагировался» от человека, осмысление имени переносилось на осмысление обозначаемой вещи, которая только и обладает «подлинной» реальностью, и практически не рассматривался вопрос о соотношении языка и сознания. Исходным пунктом философствования в экзистенциализме стало бытие, понимаемое как бытие человеческого сознания, т.е. специфически человеческая реальность. Экзистенциалисты предлагают рассматривать язык как манифестацию конкретной экзистенции; таким образом, язык и сознание, раньше изучавшиеся
