CC BY
0
РАЗДЕЛ 4. ЗАРУБЕЖНЫЙ ОПЫТ
Политическая лингвистика. 2024. № 2 (104). Political Linguistics. 2024. No 2 (104).
УДК 811.161.1'42+808.51+81 '25
ББК Ш14112-51+Ш14112-55+ШП8 ГРНТИ 16.21.27 Код ВАК5.9.8
Ван До
Даляньский университет иностранных языков, Далянь, Китай, duflduo 1998@gmail.com, https://orcid.org/0009-0004-4521-7382
Формирование национального образа России в свете теории проксимизации (на материале китайского переводного текста — Выступления С. Лаврова на общеполитических дебатах 78-й сессии ГА ООН)
АННОТАЦИЯ. Теоретическим базисом данной статьи служит теория проксимизации Капа (Cap). Проксими-зация как стратегия речи имеет основной целью представление событий и состояний, которые физически или временно далеки (включая далекие враждебные идеологии), как имеющих негативное воздействие на говорящего/пишущего и слушающего/читающего. Материалом исследования выбран китайский перевод выступления министра иностранных дел Российской Федерации Сергея Лаврова на 78-й сессии Генеральной Ассамблеи Организации Объединенных Наций. Выбранный качественный метод исследования позволяет рассмотреть восприятие России внешних кризисов с точки зрения теории проксимизации и способы передачи информации об этом кризисе Китаю через перевод на китайский язык. Аналитическая структура коммуникативного акта может быть представлена так: субъектом дискурса является министр иностранных дел России Сергей Лавров, который выступил с речью, а также стоящие за ним «невидимые» субъекты — Министерство иностранных дел Российской Федерации и сама Российская Федерация, объектом убеждения является китайский народ, проксимизация служит дискурсивной стратегией, позволяющей выстроить дискурсивное пространство, обусловливающее достижение цели убеждения. В данной статье рассматриваются аспекты проксимизации: временной, пространственный и ценностный — как точки входа для анализа дискурса, в свете чего изучается позиционирование России в отношении внешних кризисов. Исследование показывает, что с точки зрения пространственной проксимизации стратегия приближения проявляется в идентификации в рамках оппозиции «Мы — Они», с точки зрения временной проксимизации — прежде всего в оппозициях «Прошлое — Настоящее» и «Будущее — Настоящее», а с точки зрения проксимизации по ценностям — преимущественно в противопоставлении «их» негативных ценностей и «наших» позитивных ценностей.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: политический дискурс, стратегия проксимизации, проксимизация во времени, прокси-мизация в пространстве, проксимизация в ценностях, политическая риторика, политические речи, публичные выступления, политические деятели, лингвоперсонология, языковая личность, политические тексты, образ России, переводоведение, китайский язык, языковые стратегии, переводные тексты.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРЕ: Ван До, аспирант, Даляньский университет иностранных языков; 116044, Китай, провинция Ляонин, г. Далянь, Люйшуньское шоссе, 6; email: duflduo1998@gmail.com.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Ван, До. Формирование национального образа России в свете теории проксимизации (на материале китайского переводного текста — Выступления С. Лаврова на общеполитических дебатах 78-й сессии ГА ООН) / Ван До. — Текст : непосредственный // Политическая лингвистика. — 2024. — № 2 (104). — С. 185-196.
Wang Duo
Dalian University of Foreign Languages, Dalian, China, duflduo1998@gmail.com, https://orcid.org/0009-0004-4521-7382
Formation of the National Image of Russia in the Light of the Theory of Proximization (Based on the Material of Chinese Translations of the Speeches of S. Lavrov at General Political Debates at the 78th Session of the United Nations General Assembly)
ABSTRACT. The theoretical basis of this article is made up by P. Cap's theory of proximization. Proximization as a speech strategy has the main purpose of representing events and states that are physically or temporarily distant (including distant hostile ideologies) as having a negative impact on the speaker/writer and the listener/reader. The Chinese translation of the speech of the Minister of Foreign Affairs of the Russian Federation Sergey Lavrov at the 78th session of the United Nations General Assembly was chosen as research material. The qualitative research method used by the author allows him to consider Russia's perception of external crises from the point of view of the theory ofproximization and ways of disseminating information about this crisis to China through translation into Chinese. The analytical structure of a communicative act can be represented as follows: the subject of discourse is Russian Foreign Minister Sergei Lavrov, who made a speech, as well as the "invisible" subjects behind him — the Ministry of Foreign Affairs of the Russian Federation and the Russian
© Ван До, 2024
Federation itself; the object of persuasion is the Chinese people; proximization serves as a discursive strategy that allows one to build a discursive space, granting the achievement of the goal of persuasion. This article examines the aspects of proximization: temporal, spatial and value-based - as entry points for the analysis of discourse, in the light of which Russia's positioning in relation to external crises is investigated. The study shows that from the point of view of spatial proximization, the approach strategy manifests itself in identification within the framework of the "We —They" opposition, from the point of view of temporal proximization — primarily in the "Past—Present" and "Future—Present" oppositions, and from the point of view of value-based proximization — mainly in the opposition of "their" negative values and "our" positive ones.
KEYWORDS: political discourse, proximization strategy, temporal proximization, spatial proximization, value-based proximization, political rhetoric, political speeches, public speeches, politicians, linguopersonology, linguistic personality, political texts, image of Russia, translation studies, Chinese language, language strategies, translated texts.
AUTHOR'S INFORMATION: Wang Duo, Post-Graduate Student, Dalian University of Foreign Languages, Liao-ning, Dalian, China.
FOR CITATION: Wang Duo. (2024). Formation of the National Image of Russia in the Light of the Theory of Proximization (Based on the Material of Chinese Translations of the Speeches of S. Lavrov at General Political Debates at the 78th Session of the United Nations General Assembly). In Political Linguistics. No 2 (104), pp. 185-196. (In Russ.).
1. ВВЕДЕНИЕ
Для заявленного в заглавии анализа важно учитывать событийно-политический контекст. Министр иностранных дел РФ С. Лавров выступил с речью на общеполитических дебатах 78-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН. С одной стороны, он обвинил страны Запада во главе с США в разрушении международного порядка, нарушении принципов и целей Устава ООН, а также в совершении различных ошибок, таких как вмешательство во внутренние дела других стран. С другой стороны, он призвал страны мира содействовать созданию новой мировой системы, которая была бы равноправной, многополярной и упорядоченной. Текст для исследования взят с официального вебсайта Посольства Российской Федерации в Китае. Общее количество слов в китайском тексте составляет 5755. Статистика частотности слов и ручное аннотирование корпуса были произведены с использованием программного обеспечения для статистического анализа PowerConc от Пекинского университета иностранных языков и программы для аннотации корпусов Qualitative Coder. Научное исследование, основанное на теории проксимизации (Cap) и выявленной Чжан Тяньвэем структуре речевой практики, позволяет обобщить и детально раскрыть широко используемые стратегии проксимиза-ции в процессе конструирования речевого пространства и провести анализ эффектов приближения в переводе.
2. ЦЕЛЬ И ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ
Основная цель данной статьи — провести анализ операций по проксимизации в китайской версии выступления Лаврова с трех точек зрения: пространственной проксими-зации (spatial proximization), временной про-ксимизации (temporal proximization) и прокси-мизации ценностей (axiological proximization). Исследование направлено на анализ форми-
рования образа России в глазах Китая через дипломатический дискурс, применяемый в выступлениях Лаврова. Учитывая, что основным объектом этой работы является «формирование образа со стороны других», а именно образа России в представлении китайцев, а также процесс легализации действий государства Россия в умах китайцев, в данном исследовании была выбрана только китайская версия выступления Лаврова (аудитория — китайская аудитория).
Теория проксимизации (Proximization Theory) была предложена Кэпом (Cap) в дополнение к теории пространства дискурса Чилтона (Chilton) [Chilton 2004]. Приближение как стратегия речи имеет основной целью представление событий и состояний, которые физически или темпорально далеки (включая далекие враждебные идеологии), как имеющих негативное воздействие на говорящего/пишущего и слушающего/читающего. Это проявляется в том, что речевые сущности (discourse entities), находящиеся вдали, проецируются так, будто они постепенно вторгаются в близкую область говорящего/слушающего, вызывая их бдительность и стимулируя принятие мер по предотвращению вторжения. Таким образом, это увеличивает осведомленность и обеспечивает легализацию действий и политики говорящего/пишущего, устраняя влияние «негативных», «иностранных» и «противостоящих» сущностей (Чжан Хуэй, 2018).
В этом контексте П. Кэр [Cap 2006, 2010, 2013] исследует взаимосвязь проксимизации и рационализации, функцию компенсации ценностей, а также более детально, в том числе с установлением количественных критериев, разрабатывает три основные области — времени, пространства и ценностей — с использованием лексико-грамматических признаков. Многолетние исследования различных жанров и обширных корпусов подтверждают эффективность и силу теории приближения. К. Харт [Hart 2010] рассматривает взаимосвязь приближения с принужде-
нием, рассказом и метафорой. Для преодоления ограничений этой теории, руководствуясь предложенным Хартом методом треугольной верификации, китайские ученые широко применяют методы корпусного исследования в анализе дискурса о торговых трениях между Китаем и США.
Лю Вэнью и Сю Бошу [Лю Вэнью, Сю Бошу 2018] с использованием теорий пространства дискурса и проксимизации в русле критического дискурс-анализа рассматривают «Национальную стратегию безопасности Соединенных Штатов Америки» (The National Security Strategy of the United States of America), исследуя, как стратегия проксимизации воздействует на восприятие аудитории/читателя и какие меры она предпринимает для предотвращения или легализации политики. Лю Ивэй (2019) анализирует 20 новостных статей из «The Washington Post» за 2018 г. по теме торговых трений между Китаем и США. На основе теории проксимизации Чжан Тяньвэй [Чжан Тяньвэй 2016] изучает конструкцию китайской уникальной системы дискурса и эффективные стратегии, а также анализирует выступление министра иностранных дел Австралии на 70-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, исследуя, как политические лидеры формируют пространство дискурса, применяют стратегии дискурса и формируют и улучшают образ страны. Кроме того, Сунь Шуча [Сунь Шуча 2018] на материале учебных дискурсов английского языка в университетах анализирует, как учителя английского языка создают пространство дискурса для облегчения понимания студентами дискурса в учебных материалах. Ян Чэн [Ян Чэн 2019] анализирует стратегии приближения в интернет-слухах, привлекая
для исследования мультимодальную теорию, чтобы эффективно раскрывать когнитивные механизмы на языковом и нелингвистическом уровнях.
Видно, что исследования, основанные на теории приближения, берущие в качестве материала тексты на одном языке, уже достаточно разработаны. Однако исследований с переводоведческой перспективой все еще относительно мало. Использование переводов в качестве объекта исследования одновременно позволяет проследить двойной процесс формирования образа страны: «самопроекция» и «проекция других».
Данное исследование расширяет и обновляет аналитический арсенал, предложенный Чжан Тянвэй [Чжан Тянвэй 2016]. Практика дискурса включает в себя такие элементы, как субъект дискурса, цель дискурса, пространство дискурса, стратегии дискурса и другие. Взаимосвязь этих элементов представлена на рисунке 1. Субъект дискурса является исполнителем цели дискурса, создает пространство дискурса и стратегии дискурса; в то же время субъект дискурса, пространство дискурса и стратегии дискурса ориентированы на достижение цели дискурса. В процессе дискурсивной практики создание пространства дискурса, использование стратегий дискурса, анализ и операции конструирования (construal operations) имеют конечной целью достижение цели принудительной убежденности [Чжан Тяньвэй 2016]. Цель принудительной убежденности в тексте обычно подразумевается неявно и проявляется в различных стратегиях дискурса, при этом стратегии дискурса являются явными средствами и методами достижения цели принудительной убежденности в тексте.
Рис. 1. Взаимоотношения между дискурсивными элементами
187
Аналитическая структура рассматриваемого текста следующая: субъектом дискурса является министр иностранных дел России Сергей Лавров, который выступил с речью, а также стоящие за ним «невидимые» субъекты — Министерство иностранных дел Российской Федерации и сама Российская Федерация. Объектом принудительного убеждения является китайский народ. Стратегией дискурса служит стратегия проксимизации, с помощью которой субъект дискурса достигает построения дискурсивного пространства и достижения цели принудительного убеждения.
3. АНАЛИЗ СТРАТЕГИИ ПРОКСИМИЗАЦИИ В РЕЧАХ ЛАВРОВА
Лавров в своем выступлении на общеполитических дебатах 78-й сессии ГА ООН использовал разнообразные стратегии приближения. Ниже представлены результаты статистического анализа использования лексико-грамматических элементов стратегий проксимизации в переводе на китайский язык в контексте пространства, времени и ценностей. В целом стратегия пространственной проксимизации имеет наибольший вес среди трех стратегий приближения. Определение относительного положения внутренних (IDC) и внешних (ODC) элементов в указательном центре играет ключевую роль в позиционировании всего дискурсивного пространства. Анализ категории существительных позволяет установить, что сущность «мы» принадлежит указательному центру IDC. Статистика показывает, что выражения, связанные с «мы», в выступлении чаще всего являются объективными и позитивными концептами, такими как честный диалог, поиск компромисса, предотвращение конфликта, поощрение развития дружественных отношений и т. д., и часто совпадают с координатами России, Китая, мира и т. д., расположенными на пространственной оси рядом с «мы». На временной оси с «мы» сочетаются слова «должны» и «следует», а с внешними элементами указательного центра — «в настоящее время», «сейчас», «когда-то», «будущее» и т. д. В переводе на китайский язык использование стратегий приближения разнообразно, особенно в пространственной стратегии проксимизации, где активное употребление различных форм местоимений
и указательных существительных позитивно формирует личности IDC и ODC, четко указывая на противопоставление «мы — они». В общем, в данном выступлении в аспекте времени, пространства и ценностей три стратегии проксимизации взаимодействуют, совместно позиционируя «мы» в указательном центре, описывая современные глобальные проблемы и рисуя образ России как ответственной великой державы, активно предлагающей решения мировых проблем.
3.1. Анализ пространственной проксимизации
Как одна из трех операций конструирования в рамках теории приближения, пространственная приближенность направлена на изучение разрушительного воздействия на IDC. ODC оказывает давление на IDC, что выражается с помощью различных средств проксимизации, таких как физическая или психологическая пространственная прокси-мизация. Согласно аналитической структуре Капа (Cap 2013), в речи субстантивные фразы (NP) или глагольные фразы (VP) могут быть поняты как 6 видов пространственной проксимизации, включая NP, понимаемые как IDC дискурсного пространства, NP, понимаемые как ODC дискурсного пространства, VP, представляющие движение (motion) и воспринимаемые как признак ODC, VP, представляющие действие (action) и воспринимаемые как признак ODC воздействия на IDC, NP, определенные как абстрактные понятия, указывающие на прогноз (anticipation) воздействия ODC на IDC, NP, определенные как абстрактные понятия, указывающие на эффект (effect) воздействия ODC на IDC. Однако на практике определение NP как абстрактного понятия, указывающего на прогноз (anticipation) воздействия ODC на IDC, и NP как абстрактного понятия, указывающего на эффект (effect) воздействия ODC на IDC, в некоторой степени дублирует применение VP, представляющего движение (motion) и воспринимаемого как признак ODC, и VP, представляющего действие (action) и воспринимаемого как признак ODC воздействия на IDC. Поэтому в данной работе 6 видов пространственной приближенности были сведены к четырем видам, как показано в таблице 1.
Таблица 1. Пространственная проксимизация
Категория Типичные выражения Образ государства
NP как IDC дискурсивного пространства (мы), Л« (люди), К^Д (ООН), ШЖ (союзники), (товарищи), ХШ (все), Ш^М (Россия), (мир), ФЙДШ (суверенные государства), ШМйХ (Югославия), (Ирак), ЭДЬЬМ (Ливия), Й^Й-Й^а (англосаксонский мир), ФЖ (Ближний Восток), (Азиатское пространство), ЖШ (АСЕАН), (Тайвань), (Глобальный), (Гражданские лица), ^Е (Куба), К^ДХ^ (Генеральная Ассамблея ООН), Й^^ (Генеральный секретарь), ШК (Советский Союз), ЙЭДМ (Сирия), ШЛШМЛ (Европейский посредник), Ш^МЛ (Россияне), Ш^Л (Поляки), ЖЖЛ (Евреи), ШД (Германия), ЙД (Франция), Ш^ (Польша), ЩеМЙй (Жители Донбасса), (Национальные жители Киева), Щё^ ЙЛЮД (Донецкая Народная Республика), ЙЛЮД (Луганская Народная Республика), Щ ЕМ (Донбасс), ШёВ^Ш^МЛЙЛ (Люди, считающие себя русскими), (Их предки), ФД (Китай), (Все остальные страны), (Любые наблюдатели), (Нежелательные страны), ^ЙШЙ (Многосторонние организации), Ш$'НХ№ (Европейский континент), К^ДЙ^ (Секретариат ООН), (Африка), ЁТМ^'Н (Латинская Америка), Ер® (Индия), Ей (Бразилия), (Друзья защитников Устава ООН), ^^^ЙЙДШ (Страны, придерживающиеся данной позиции), Й^ДШ (Страны БРИКС), ±^ШЯ (ШОС), ЖШ (АСЕАН), (Мыслящие независимо), ЙЗД^ (Конкуренты), (Конференция по разоружению ООН), (Специальный комитет), (Контртеррористическое бюро), (Другие контртеррористические органы системы ООН), ^^^ЙМЯЯ (Организация Договора о коллективной безопасности), (СНГ), ШМ^КШ (Евразийский экономический союз), ХШМЙЙ (Большое евразийское пространство), ШМ^М (Босния), ШШШ (Косово), ШШ^ШР (Черногория), ЕЙМЙ (Палестина), НЙ^ (Афганистан), Л^ (Человечество), ^^ (Потомство), (Мировой порядок). Дискурсивный субъект, представляющий справедливость, свободу, демократию, не боящийся насилия и т. д. Выступает в роли опоры в «нашем» боевом форте, противостоящем «их» группе. В данном тексте количество и тип IDC гораздо больше, чем ODC, что указывает на то, что Россия принимает различные меры, стоя на позиции большинства людей. Действия России способствуют защите законных интересов большинства стран, регионов, организаций и отдельных лиц в мире, а не только собственных интересов. Это формирует образ России как страны, открытой миру.
NP как ODC дискурсивного пространства М] (Они), (Вашингтон), И^ДШШд»^ (Элита правящих классов западных стран), МД.Х ЙШЖ (США и их союзники), 4ШЖ.ЙД (Страны — члены НАТО), И^ (Запад), ШШ (Европейский союз), ФйШ^ (Брюссель), (Противник), И^ (Лидеры Запада), (Пентагон), (Командующий европейским союзным войском НАТО), (Организаторы переворота), (Организаторы переворота), (Национал-социалистическая рабочая партия), (Киев), ЖМЗМ (Киевские власти), ЖМ^МЙЙЙ^^Л (Верховные лидеры киевских властей), (Новые нацисты), (Украина), (Зеленский), (Коллективный Запад), В оппозиции к субъекту дискурсивного пространства, представляющему справедливость, свободу, демократию, не боящемуся насилия и т. д., стоит враждебный субъект, символизирующий террор, зло, жестокость, беззаконие и т. д. Представлен как главный представитель «их» боевой группы, противостоящей «нам».
Продолжение таблицы 1
NP как ODC дискурсивного пространства (оконч.) ^^Й-Й^аЛ (Англосаксы), МДЙ^ (Правительство США), -фйОДШ (Отдельные страны), МД&Я^ЖД (США и их сателлиты), Ш^Щ^Т (Западные коллеги), ШЛ (Европа).
VP как знак движения ODC к IDC йЛ^^^ШИЯШ^ (Навязывание моделей социальной организации), МЛДЛ (Оказывать давление), ^¿йШШЯЙ (Без объяснения причин), ЯШЙ^Й (С применением угроз), (Приверженность приватизации), ^ЛКЙЙ^^ Ши (Введение неолиберального дискурса), ШШ (Жестокое подавление), (Попытки препятствовать созданию механизмов), (Посылать угрожающие сигналы), ШШ ШЛ (Завоевание Европы), ЖЬШФ (Начинать войны), М^^Ш^ЯЙХ (Устранение советских порученцев), (Разработка стратегии по украинскому вопросу), ЖЖЖДй^ (Размещение военной инфраструктуры близко к границам нашей страны), ^ШМШ (Открыто кричать о победе над нашей страной), ШШ^ШМШ^Ш (Разрушение и дезинтеграция России), (Эмиссия валюты), РИИ (Ограничительные меры), ^йФШ (Односторонние санкции), Ш^ШдШ^ХД (Использование в качестве политического шантажа), (Навязывание отличающихся взглядов), ЖМ^ШШФ (Начало экономической войны), (Создание финансовых и логистических преград), (Задержание удобрений), Л^ЖЙ^ЙЖ (Военная инфраструктура все ближе к России), ШШЖЖ^'НЙИ (Завоевание пространства в Азии), йШШИ (Закрытие механизмов), (Разрушение открытой и инклюзивной региональной архитектуры), -^Щ^аШНШШ'Х (Играть с огнем вокруг проблемы Тайваня), ЖЬШ Ф (Начинать войны), ЙЛ^Я (Военное вмешательство), Фй^^ (Отнимать жизни), (Принуждение к следованию), ШЩ (Провокация) Процесс и основные средства угрозы, представляемой оппозиционной стороной, отражают амбиции и зловещее поведение, которое для нее характерно. В связи с использованием необоснованных методов оппозиционной стороной, «мы» готовы использовать людские, материальные и финансовые ресурсы в борьбе против нее.
VP как влияние ODC на IDC (Проблемы с оформлением визы), (Присоединение к антироссийским санкциям), (Разрушение привилегий), ^Л ЖЙ^ЖЙМШ (Невыносимая ситуация), ^ШШШШ ШМШ (Постепенный упадок многосторонних организаций), (Превращение их в инструмент достижения собственных интересов), (Присвоение), Ш^йй^Ш^Т^ (Кто осмелится противиться, тот следующий), (Создание угрозы безопасности), ШШШМ (Отказ от предложений), ^йШШ (Непростительно), ШШШШЩ (Смотреть молча), (Пожимать плечами), (Унижение посредников), (Осуществление этнических чисток), ЙДЙ^Й (Имеющий разрушительные последствия), (Заставлять великие политические державы исчезнуть с карты мировой политики), ЛФ^Й (Удар по жизни), ЗШ&йШЛдавШШЛ (Провоцировать кризисы в продовольственной и энергетической сферах), ЛШКЖМЙ (Усиление напряженности), «Они» представляют собой фактическое основное воздействие, которое «мы» испытываем от их угроз. Это конкретно отражает отрицательное воздействие «их» деятельности на «нас». Создается образ «их» страны, проявляющей агрессивные черты.
Окончание таблицы 1
(Повышение цен), ШШаМ (Ложная информация), (Грубо срежиссированное выступление), (Отрицательные тенденции), (Увеличение опасных явлений), Д^^^^ЙШЛ (Ухудшение международной обстановки) _
3.2. Проксимизация во времени
Проксимизация во времени рассматривает «сейчас», то есть «сейчас» создателя текста, как дейктический центр. Вокруг момента, обозначаемого как «сейчас», формируется временное приближение, которое включает в себя два вида концептуальных сдвигов: сдвиг из прошлого в настоящее и сдвиг из будущего в настоящее. Приведем пример сдвига из прошлого в настоящее:
(1) Когда-то, провозгласив победу в «холодной войне», Вашингтон возвёл себя чуть ли не в ранг посланника Господа Бога на Земле, у которого нет обязательств, а есть только «священные» права безнаказанно действовать — как и где угодно.
Хотя здесь описано «привилегированное» положение и соответствующее поведение США после победы в холодной войне, эта характеристика создает впечатление бесконечного расширения угроз, проистекающих из прошлых событий. Несмотря на то, что с момента окончания холодной войны прошло 33 года, привилегированное поведение США продолжает проявляться. Это заставляет людей настороженно относиться к прошлым событиям, перенося их в настоящее время, увеличивая чувство безотлагательности решения проблемы и ясное понимание того, что «угроза» не исчезла, а продолжает расширяться. Это формирует образ России как страны, ориентированной на извлечение уроков из истории, остро чувствующей кризисные моменты.
В выступлении Лаврова есть много аналогичных случаев, например: «Цинизм этой практики очевиден. Рестрикции бьют по гражданскому населению, препятствуя получению доступа к товарам первой необходимости, в том числе медикаментам, вакцинам, продовольствию. Вопиющим примером является длящаяся более 60лет американская блокада Кубы».
(2) Сегодня решается вопрос о будущем миропорядка — это ясно любому непредвзятому наблюдателю. Вопрос в том, будет ли это порядок с одним гегемоном, заставляющим всех жить по своим пресловутым «правилам», выгодным только ему.
Это описание будущего мирового порядка. В настоящее время все страны стремятся к миру, демократии, упорядоченному и многополярному мировому порядку. Однако,
говоря о будущем мировом порядке, Лавров выражает пессимизм. Он предостерегает от возможного возникновения отрицательного мирового порядка в будущем — порядка, где один господин будет повелевать всеми, — перенося это из возможного в мыслимое реальным в будущем существование. Это напоминает нам, что будущее, хотя еще не наступило, связано с настоящим. Перенос будущих событий в настоящее время еще сильнее напоминает нам о необходимости предотвращения возможных бед. Формируется образ России как страны, осознающей кризисное состояние и заботящейся о судьбе всего человечества.
(3) Сейчас Запад закатил истерику из-за проходящих в Луганской, Донецкой, Херсонской и Запорожской областях Украины референдумов, но проживающие там люди лишь реагируют на то, что им в одном из своих интервью в августе 2021 г. рекомендовал глава киевского режима В. А. Зеленский. Тогда он посоветовал всем, кто чувствует себя русскими, ради блага своих детей и внуков «уходить» в Россию. Жители упомянутых регионов сейчас так и поступают, забирая с собой при этом свои земли, на которых столетиями жили их предки.
Это описание событий в «настоящий момент». В августе 2021 года Зеленский приказал всем жителям четырех областей на востоке Украины «укатиться» обратно в Россию. Лавров не только подчеркивает негативные последствия прошлых событий, которые простираются до сегодняшнего дня, но также акцентирует безумное поведение Запада как происходящее «сейчас», в «эту секунду». В этом выступлении Лавров по большей части использует упоминания текущих событий с употреблением настоящего времени для описания продолжающегося давления «их» на «нас» на временной оси, формируя образ России как страны, не боящейся силы, активно сопротивляющейся полным злобы силам.
Через анализ временной проксимизации было установлено, что в речи формируется образ «их» злонамеренного поведения, начиная с прошлого, распространяющегося в настоящее время и представляющего огромную угрозу для будущего. Эта угроза наступает шаг за шагом, оказывая значительное воздействие на настоящее и будущее. В то время как
Россия выражает высокую степень ответственности, решительно противостоя «им», она также придерживается принципа равенства, учитывает интересы других стран, и настаивает на активной роли Организации Объединенных Наций и ее органов в разрешении международных конфликтов.
3.3. Проксимизация ценностей Ценностная проксимизация относится к осознанию идеологического конфликта между ODC и IDC, то есть NP может быть воспринято тремя способами: 1) позитивная ценность IDC; 2) негативная ценность ODC; 3) характеризация происходит в процессе речи, не ограничивается одним или двумя предложениями: через линейное расположение лексико-грамматических фраз (lexico-grammatical phrases) конструируется негативная идеология ODC в пространстве IDC [Cap 2013]. В выступлении, когда NP воспринимается как позитивное обозначение IDC, часто используются такие слова, как независимость, добровольный роспуск, безусловная поддержка и так далее; когда NP воспринимается как позитивное значение ODC, часто используются такие слова, как высокомерие, исключительность, кровавый переворот, истерия и так далее; при построении негативной идеологии ODC в пространстве IDC часто используется линейная последовательность, включающая NP, указывающее на ценности ODC; NP, указывающее на более дальние возможности конфликта между ODC и IDC; NP, указывающее на более близкие возможности конфликта между ODC и IDC; NP, указывающее на конфликт между ODC и IDC на четырех уровнях. Эти отношения обобщенно представлены в таблице 3, примеры приведены ниже:
Таблица 2. Анализ п
(4) Когда-то, провозгласив победу в «холодной войне», Вашингтон возвёл себя чуть ли не в ранг посланника Господа Бога на Земле, у которого нет обязательств, а есть только «священные» права безнаказанно действовать — как и где угодно. Зоной таких действий может быть объявлено любое государство — особенно если оно чем-то не угодило самопровозглашенным «хозяевам мира».
Пример (4) включает в себя значения, такие как «посланник Господа Бога», «без обязательств», «есть только „священные" права», которые относятся к ценностям ODC, то есть негативной идеологии ODC, воссозданной в пространстве Ю^ Темпорально-пространс-твенная дистанция в данном случае не уменьшается, а увеличивается от дальнего к ближнему, в соответствии с последовательным темпоральным рядом «прошлое — настоящее». Мы считаем, что создание негативной идеологии ODC в пространстве IDC может быть реализовано как от дальнего к ближнему, так и от ближнего к дальнему, в зависимости от потребностей говорящего. Пример (4) направлен на демонстрацию того, что негативное поведение актора «они» простирается до сегодняшнего дня и, возможно, распространится в будущем, если не будут приняты эффективные меры. Чувство кризиса будет только усиливаться. Прошлые поступки «их» могут объяснить неправильное поведение в настоящем и предсказать будущие действия «их». Построенный в выступлении образ России является положительным, справедливым, рисуется страна, обладающая ощущением кризиса, увлекающей и мобилизующей силой, охватывающей страны мира.
1мизации во времени
Категория Типичные выражения Образ государства
из прошлого к настоящему ^ЖЙВЙи" (Для англосаксов, уже полностью завоевавших Европу, Украина — это всего лишь расходный материал в противостоянии с Россией). Угрозы из прошлого простираются и настоящее, формируя образ России, ориентированной на исторический опыт.
из будущего к настоящему --Ш^^Ш^ЕЙ« (Люди решают вопросы о будущем мирового порядка — это очевидно для любого справедливого наблюдателя). Будущие угрозы сейчас должны быть выявлены и уничтожены в зародыше; формируется представление о наличии у России высокого уровня кризисного сознания.
настоящее актуальное состояние (Под знаменем индо-тихоокеанской стратегии они строят некоторые закрытые механизмы, разрушая целую систему открытости и инклюзив-ности, выработанную вокруг АСЕАН за последние десятилетия). Текущие угрозы и их сложность требуют от России значительных усилий для выявления и решения текущих проблем; формируется образ России как страны, готовой идти вперед в мировом сообществе.
Таблица 3. Анализ проксимизации в ценностях
Категория Типичные выражения Образ государства
NP как положительная ценностьIDC ^ШйЖ (Без предвзятости), Х^йФЛ (Демократизация рабочего процесса), (Ключевые международные участники), (Квалифицированный кандидат), ^ЙШ^ДРфЙ (Строго соблюдать международное право), ЯЯЙ (Активный потенциал), (Подчеркивать свою позицию), Й^ЙЙ^® (Продолжать содействовать развитию), (Мудрость), ХЙ (Рай), -фАйв (Личная ответственность), (Коллективная ответственность), ШдйМ (Политическая воля), (Создавать условия для будущих поколений), ^УЙЖ—Д (Создание Организации Объединенных Наций), йФ (Демократия), (Справедливость), (Ориентированный на общество), ^^ЙЙ^ЙШЙ (Устойчивая мультиполярная архитектура), (Независимость), (Достигать соглашений), (Терпеть) Справедливость, свобода, демократия, не боящиеся насилия, готовые отстаивать всемирный мир.
NP как отрицательная ценность ODC Щда^Ж (Истерия), ШЙ^Й (Негативное отношение), ^^йФ (Не демократично), ^Мй^йФЖШ ^ia — (Не желающее руководствоваться демократическими принципами), ШШ (Деспотичное), X^fttt (Контрпродуктивное), (Негативное), ШШШШ. (Поддержание гегемонии), ФШ (Незаконные санкции), (Нулевая сумма), ШШ (Ад), S'ffi (Террор), ЩФЙ^ (Орден гегемона), ЩФ (Гегемон), (Неонацизм), ШйФЯ. (Новый колониализм), ^ЙЩ^Ш^ (Однополярный мировой порядок), ^^йв (Неответственное), (Не профессиональное), ШШ Stt (Бесстыдное), —А^в (Отвратительное), ШЙ (Странные), Аи^Ш (Наглость), Ш'й (Высокомерие), 'И^ЬФ^ (Исключительность), (Кровавый переворот) ^о Зло, насилие, деспотизм, высокомерие, разрушение мирового порядка и мировой структуры.
Форма дискурса не ограничивается предложениями, а строится в IDC-пространстве через линейное расположение лексики, грамматических конструкций и фраз, формируя негативную идеологию ODC. NP относится к ценности ODC — вероятность более далекого конфликта NP указывает на вероятность конфликта ODC и IDC в отдаленной перспективе. NP указывает на вероятность близкого конфликта ODC и IDC. NP относится к конфликту ODC и IDC. Описание постепенного нарастания угрозы со стороны «них» отражает образ России как страны с высоким уровнем кризисного сознания, напоминая «нам» о необходимости предотвращать явление «варки лягушки в теплой воде».
3.4. Выстраивание речевого пространства
На основе теории приближения [Chilton 2004; Cap 2013; Hart 2014a] попытаемся представить модель конструирования речевого пространства выступления (см. схему на рис. 2).
На схеме дейктический центр представляет собой «троицу», в которую входят: в пространственном аспекте — «мы», во временном — «сейчас», в аспекте ценностей — «гармония». Вокруг указательного центра группируются три основных поддерживающих оси: горизонтальная ось (во времени от
прошлого до будущего), вертикальная ось (пространственное расстояние от дальнего до ближнего) и перпендикулярная ось (в аспекте ценностей от негативного «другого» до позитивного «себя»). Эта модель, сфокусированная на указательном (дейктическом) центре и основанная на телесном опыте, выстраивает координаты от дальнего к ближнему. Овалы на схеме представляют собой точки отправления IDC и ODC, с направлением движения ODC к IDC в процессе оказания давления на IDC с точки зрения времени, пространства и ценностей.
пространство
Рис. 2. Формирование языкового пространства в свете теории проксимизации
«Они», оказывая давление на «нас» как в пространственном, так и в ценностном аспекте, двигаются от дальнего к ближнему. То есть «они» приближаются к «нам» в психологическом и физическом отношении, и «их» негативные ценностные взгляды становятся ближе к «нашим» положительным ценностям. Единственная сложность заключается в аспекте «времени». Министр Лавров в своем выступлении использовал средства указания временной близости как в варианте «от прошлого к настоящему», так и «от будущего к настоящему». То есть совершался переход от подтверждаемых отрицательных действий «их» в прошлом к подтверждаемым отрицательным действиям «их» в настоящем, а также от потенциальных отрицательных действий «их» в будущем к подтверждаемым отрицательным действиям «их» в настоящем. Основная цель выстраивания указанного выше пространства речи заключается в формировании аргументации и активизации действий России в настоящее время, а также позитивных ценностей России «извлекать уроки из истории» и «чинить крышу, пока еще не пошел дождь».
3.5. Проведение речевой стратегии
Теория проксимизации позволяет проследить, как это явление становится средством операций конструирования, через имплицитные методы создавая дискурсивное пространство. Вокруг этого дискурсивного пространства группируются различные речевые стратегии, которые можно динамически выбирать для достижения цели убеждения. Например, в стратегии пространствен-
ного приближения, рассматриваемой в данной статье, именование IDC (внутреннего дейктического центра) и ODC (внешнего дейктического центра) происходит по-разному. В стратегии кадрирования, как утверждает Харт [Hart 2014a, b], кадрирование включает в себя два основных компонента: категоризацию и метафоризацию. Категоризация как средство может обусловить идентификацию аудитории с объектом изложения, и создатель речи может использовать категоризацию для передачи собственных субъективных желаний и идеологических установок аудитории с целью достижения речевых целей. В речи, например внутри фрейма «мы», применяются категоризиро-ванные обозначения, такие как «все», «независимо мыслящие люди», «нежелательные страны», а внутри фрейма «они» — такие обозначения, как «Запад», «соперник», «нацисты». Министр Лавров, исходя из различных форм обозначения концептов «мы» и «они», использует средства категоризации и метафоризации для построения дискурсивного пространства с применением стратегии пространственного приближения.
4. ЗАКЛЮЧЕНИЕ
В данной статье с опорой на критические подходы когнитивной лингвистики проводится исследование по моделированию речевой системы политических лидеров с применением зарубежных научных теорий и вносятся в них определенные коррективы, тем самым предлагается новый подход для будущих исследований. Тем не менее в работе
проявляются общие проблемы, включая проблему субъективности в трактовке. Одной из основных проблем, с которой сталкивается критическая дискурсивная аналитика (CDA), является субъективность и проблема переинтерпретации [Hart 2014a]. Следовательно, в процессе аннотирования текстов необходимо стараться избегать субъективных оценок и, по возможности, применять трехстороннюю или многогранную верификацию. В то же время следует многократно использовать количественные методы как инструменты поддержки качественного исследования. Для будущих исследований в этой области представляют интерес следующие направления: 1) долгосрочная перспектива, в рамках которой можно рассмотреть изменения в методах использования стратегий приближения в высказываниях различных субъектов в разные временные периоды и выяснить причины этих изменений; 2) синхронная перспектива, позволяющая проанализировать различия в стратегиях приближения между разными переводами, а также выявить причины этих различий.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Camilleri, J. The End of Sovereignty? The Politics of a Shrinking and Fragmenting World / J. A. Camilleri, J. Falk. — Aldershot : Edward Elgar, 1992. — Text : un-mediated.
2. Cap, P. Towards the proximization model of the analysis of legitimization in political discourse / P. Cap. — Text : unmediated // Journal of Pragmatics. — 2008. —No 1. — P. 17-41.
3. Cap, P. Axiological aspects of proximization / P. Cap. — Text : unmediated // Journal of Pragmatics. — 2010. —No 2. — P. 392-407.
4. Cap, P. Proximization: The Pragmatics of Symbolic Distance Crossing / P. Cap. — Amsterdam : John Benjamins, 2013. — P. 163-199. — Text : unmediated.
5. Chilton, P. Analyzing Political Discourse: Theory and Practice / P. Chilton. — London:Routledges, 2004. — 258 p. — Text : unmediated.
6. Hart, C. Discourse, Grammar and Ideology: Functional and Cognitive Perspectives / C. Hart. — London : Bloomsbury, 2014. — 69 p. — Text : unmediated.
7. Hart, C. Construal operation on online press reports of political protests / C. Hart. — London : Bloomsbury, 2014. — P. 167-188. — Text : unmediated.
8. Hart, C. Critical Discourse Analysis and Cognitive Science: New Perspectives on Immigration Discourse / C. Hart. — Basingstoke : Palgrave, 2010. — 62 p. — Text : unmediated.
9. ЖФ Щ «МДДЖ
— 2018 (6): 8-15+52. = Лю Вэнью. От «партнера» до «соперника»: анализ дискурсивного пространства «Доклада о стратегии национальной безопасности США» / Лю Вэнью, Сю Бошу. — Текст : непосредственный // Исследования по иностранным языкам. — 2018. — No 6. — С. 8-15+52. — (На кит. яз.).
10. йшЖШ^ТШЖЖШЙЖШЙЙ
Щ%. — 2018(04):96-100. = Сунь
Шуча. Исследование по построению дискурсивной системы в английских классах с точки зрения теории приближения / Сунь Шуча. — Текст : непосредственный // Иностранные языки в Китае. — 2018. — No 4. — С. 96-100. — (На кит. яз.).
11. Ш. ^Ш&йШШИТШШиШАЛШФШ
Ж. — ЖШШ: 2019(08):10-16. = Ян Чэн. Исследование когнитивных механизмов сетевых слухов в перспективе мультимодального приближения / Ян Чэн. — Текст : непосредственный // Юго-Восточная коммуникация. — 2019. — No 8. — С. 10-16. — (На кит. яз.).
12. ш. шдйжа^дайжфшиш» ш-. —
Х^ЬДЖА^Й: 2018(02): 150-156. = Чжан Хуэй. Язык страха: обзор «Передачи угроз» в общественном дискурсе / Чжан Хуэй. — Текст : непосредственный // Журнал Тяньцзиньского университета иностранных языков. — 2018. — No 2. — С. 150-156. — (На кит. яз.).
13. ш Ш^. ftififtia^: Я^ЖЙШЩ ЭД. — ^ЬЖЙ^: 2019(03):1-11. = Чжан Хуэй. Критическая когнитивная лингвистика: теоретические основы и исследовательское состояние / Чжан Хуэй, Янь Яньцин. — Текст : непосредственный // Преподавание иностранных языков. — 2019. — No 3. — С. 1-11. — (На кит. яз.).
14. ШМШ-АШЙШЖШЙЙВДЯ-
— ФД^ЬЖ: 2016(05):28-35. = Чжан Тяньвэй. Исследование по построению дискурсивной системы речей политических лидеров: анализ примера на основе теории близости / Чжан Тяньвэй. — Текст : непосредственный // Китайский иностранный язык. — 2016. — No 5. — С. 28-35. — (На кит. яз.).
15.
— ^ЬЖЙ^: 2016(06):17-22. = Чжан Тяньвэй. Исследование стратегий и когнитивных операций в критическом дискурс-анализе / Чжан Тянвэй, Гуо Бинбин. — Текст : непосредственный // Преподавание иностранных языков. — 2016. — No 6. — С. 1722. — (На кит. яз.).
REFERENCES
1. Camilleri, J.A., & Falk, J. (1992). The End of Sovereignty? The Politics of a Shrinking and Fragmenting World. Aldershot: Edward Elgar, 1992.
2. Cap, P. (2008). Towards the proximization model of the analysis of legitimization in political discourse. Journal of Pragmatics, 1, 17-41. (In Eng.)
3. Cap, P. (2010). Axiological aspects of proximization. Journal of Pragmatics, 2, 392-407. (In Eng.)
4. Cap, P. (2013). Proximization:The Pragmatics of Symbolic Distance Crossing (pp. 163-199). Amsterdam: John Benjamins.
5. Chilton, P. (2004). Analyzing Political Discourse: Theory and Practice. London: Routledges, 258 p.
6. Hart, C. (2014). Discourse, Grammar and Ideology: Functional and Cognitive Perspectives. London: Bloomsbury, 69 p.
7. Hart, C. (2014). Construal operation on online press reports of political protests (pp. 167-188). London: Bloomsbury.
8. Hart, C. (2010). Critical Discourse Analysis and Cognitive Science: New Perspectives on Immigration Discourse. Basing-stoke: Palgrave, 62 p.
9. Liu, Wenyu & Xu, Boshu (2018). From "Partnership" to "Adversary": Discourse Space Analysis of the U.S. National Security Strategy Report. Foreign Language Studies, 06, 815+52. (In Chinese)
10. Sun, Shucha (2018). A Study on the Construction of Discourse System in English Classroom from the Perspective of Convergence Theory. Journal of Lvliang College of Education, 04, 96-100. (In Chinese)
11. Yang, Cheng. (2019). Exploring the Cognitive Mechanism of Online Rumors under the Perspective of Multimodal Convergence. Southeast Communication, 08, 10-16. (In Chinese)
12. Zhang, Hui. (2018). Review of "The Language of Fear": Communication of Threat in Public Discourse. Journal of Tianjin Foreign Studies University, 02, 150-156. (In Chinese)
13. Zhang, Hui & Yang, Yanqin. (2019). Critical Cognitive Linguistics: Theoretical Foundations and Research Status. Foreign Language Teaching, 03, 1-11 (In Chinese).
14. Zhang, Tianwei. (2016). A Study on the Construction of Discourse System in Political Leaders' Speeches: A Case Analysis Based on the Theory of Proximity. Chinese Foreign Language, 05, 28-35 (In Chinese).
15. Zhang, Tianwei, & Guo, Binbin.(2016). A Study on Discourse Strategies and Interpretive Operations in Critical Discourse Analysis. Foreign Language Teaching, 06, 17-22 (In Chinese).
