CC BY
115
Главный государственный орден России - За заслуги перед Отечеством, фактически является орденом высших представителей бюрократии. В Указе 2010 года уточняется, что награждения можно совершать раз в пять, а не в три года, как ранее. С такой периодичностью награждаются только высшие чиновники, как раз к очередной круглой дате. Все степени ордена имел В.С.Черномырдин, недавно стало известно о награждении первой степенью ордена министра иностранных дел С.Лаврова.
Но, видимо, награждения и не должны быть чрезмерно массовыми. Так ,многомиллионные награждения орденом Отечественной войны первой и второй степеней в 1985 году, практически девальвировали награду.
То, что реально объединяет системы государственных награждений советского времени и сегодня - это возможность получения наград во время выполнения воинского долга. Здесь система награждения наиболее приближена к демократическим принципам, у каждого отличившего есть возможность получить награду от государства.
Советская наградная система предполагает возможность повторного награждения одинаковым орденом, современная система России - нет.
Советская наградная система дополнялась от одного к другому акту органов власти о ее развитии, современная система каждый раз при появлении указов претерпевает существенные изменения. Можно предположить, что изменения 2010 года не являются последними.
The article devotes to government reward systems of the Soviet Union and contemporary Russia, to analysis of the systems Keywords: goverment reward system, orders, symbols
Список литературы
1.Гладков Н.Н.История государства российского в наградах и орденах. М.-СП6.-2004. Т.2.
2.Указ Президиума Верховного Совета Российской Федерации от 2 марта 1992 года № 2424-1 «О государственных наградах Российской Федерации».
3.Указ президента Российской Федерации от 2 марта 1994 года № 442 «О государственных наградах Российской Федерации».
4.Указ президента Российской Федерации от 15 сентября 2010 года «О мерах по совершенствованию государственной наградной системы РФ».
The article devotes to history of awarding system of the Soviet Union and contemporary Russia, to analysis of the systems.
Об авторе
Кандауров О.Г. - старший преподаватель кафедры отечественной истории Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского
УДК 930.2
ФОРМИРОВАНИЕ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ПРИНЦИПОВ РАБОТЫ М.Н. ТИХОМИРОВА В ЕГО ТРУДАХ «ДМИТРОВСКОГО ЦИКЛА»
В.В. Ковеля
Статья представляет читателю картину формирования методологических принципов работы М.Н Тихомирова, реализованных им в трудах «Дмитровского цикла». В ней рассмотрены все исследования ученого, связанные с историей города Дмитрова и его округи, с целью выявления тех особенностей научной работы историка, формирование которых началось еще в 1920-х гг. и продолжалось на протяжении всей его творческой деятельности. Также в статье рассматриваются возможные истоки интереса исследователя к этой теме, особенностей ее освещения. Ключевые слова: история исторической науки, методология, краеведение, М.Н. Тихомиров, «Дмитровский цикл».
Академик Михаил Николаевич Тихомиров - один из крупнейших представителей отечественной исторической науки середины XX в. Научное наследие ученого поражает многочисленностью и тематическим разнообразием его трудов. Объединяют же их всех те методы и принципы работы, которые использовал автор. Важным для понимания научного наследия историка представляется показать процесс начала их формирования, который отчетливо заметен в ранних работах историка, к которым относятся и труды «Дмитровского цикла»[8,10,12]. Выявление методологических принципов работы Тихомирова в исследованиях, посвященных истории города Дмитрова и его округе является целью этой статьи.
Тема раннего научного творчества академика М.Н. Тихомирова в той или иной степени затрагивалась биографами ученого. Е.В. Чистякова, ученица Тихомирова и автор монографии о нем, показала историческую обстановку, в которой создавались первые работы историка, но какого-либо анализа их методологических основ она не дала[13]. Нет такого анализа и у С.О. Шмидта, заслуга которого совместно с С.Б. Филимоновым в подробном освящении, краеведческой деятельности Тихомирова во второй половине 1920-х гг.[4,15,16]. Впервые историко-географический характер работ Тихомирова о Самаре и Дмитрове отметил И.П. Шаскольский в своей статье «Историческая география в трудах М.Н. Тихомирова»[14]. Шаскольский показал, как в более позднем творчестве ученого эта тема получила дальнейшее развитие, но истоки зарождения интереса к ней в этот период у Тихомирова им вскрыты не были, также не коснулся он других важных идейных аспектов этих работ, что побуждает продолжить изучение темы.
После окончания университета в 1917 г. коренной москвич Тихомиров оказался в городе Дмитрове, где в течение нескольких месяцев занимался созданием музея истории Дмитровского края. В результате молодой исследователь начал бурную деятельность по сохранению и увековечиванию истории города и его округи. Он описывал памятники древнего Дмитровского уезда, собирал предметы кустарных промыслов, разыскивал письменные источники[15, c. 14]. Так начиналось накопление материала о городе и уезде, положенного в основу работ «Дмитровского цикла».
Вскоре Тихомиров покинул город, а в 1919 г. оказался в Самаре, где и находился до самого возвращения в родную для него Москву в 1923 г. Очевидно, что Дмитров все это время оставался в памяти историка. Неслучайно он с теплотой отзывался о нем
в своих «Воспоминаниях»: «Дмитров того времени был чистеньким городком, носившим все черты своей долголетней исто-рии»[1, л. 159]. Такая оценка, данная спустя более сорока лет с момента первого посещения города, совсем не соответствовала первоначальному впечатлению о нем, которое автор зафиксировал в своих дневниковых записях 1917 года. Он писал о грязи на железнодорожной станции и улицах, которая сразу бросилась ему в глаза по приезде в город[2, л. 1]. Вероятно, со временем это впечатление стерлось из памяти историка, а связи с городом и его музеем только укрепились. Еще находясь в Самаре, Тихомиров поддерживал переписку с бывшими дмитровскими коллегами. Об этом свидетельствует письмо Екатерине Павловне Ануровой, сотруднице Дмитровского краеведческого музея, датированное 12 ноября 1921 года[3, л.1]. Из него следует, что Тихомиров не прекратил работу по истории города Дмитрова и даже пересылал некоторые результаты своей исследовательской работы Ануровой, как, например, набросок статьи «Князь Юрий Иванович Дмитровский». От нее он получал необходимые ему для работы материалы. В то же время письмо проникнуто тоской по родным местам: «Места здесь в Самаре любопытные, но душа по-прежнему стремится на север, где так хорошо было»[3, л. 2]. Поэтому не удивительно, что после своего возвращения в Москву Тихомиров вновь установил связи с Дмитровским музеем и подготовил ряд работ о городе и его окрестностях.
Названная статья об удельном князе Юрии Ивановиче Дмитровском, родном брате Василия III, была одной из первых работ Тихомирова, но уже в ней он проявил свое умение работать с источником. Историк привлек не только летописи, но и другие виды источников: актовые материалы, житийную литературу, княжеские и царские письма, записки иностранцев. Здесь же впервые в творчестве ученого появилась информация о Дмитрове, как центре владений князя. Тихомиров достаточно точно указал географическое положение города, его торговое значение в конце XV-начале XVI вв., столичный статус по отношению к другим населенным пунктам княжеского удела. Однако статья так и не увидела свет в момент создания и была опубликована уже после смерти автора[9].
Первая напечатанная работа по истории Дмитровского края называлась «Город Дмитров. От основания города до половины XIX века (с планами, картами и диаграммами)»[8]. Это небольшая книга-брошюра, состоящая из 5 глав, разбитых подзаголовками на значительное количество небольших частей. Обилие последних и их малый объем (некоторые не превышают 2-4 предложений) указывают на самостоятельность работы молодого исследователя, лишенного наставлений опытного руководителя, как это было при написании дипломной работы. В этой ситуации добросовестность в работе с источниками определили желание Тихомирова учесть все свидетельства, дав каждому интересному сведению о какой-либо улице, дворе, слободе самостоятельное название.
Именно обширная и многообразная источниковая база, привлеченная молодым исследователем, является сильной стороной работы. Тихомиров использовал различные виды письменных источников: летописи, актовые материалы, делопроизводственные источники, воспоминания лиц, посещавших город, древние карты и чертежи, сведения статистических сборников XIX в. Помимо этого, были использованы данные топонимики, легенды и предания, имеющие хождение среди населения, личные знания ландшафта местности. Подбор источников и скрупулезность работы с ними, умение их сравнивать и анализировать раскрывают Тихомирова как исследователя с уже сформировавшимися навыками архивной работы, способного находить необходимый материал и извлекать максимальное количество информации из него. Вероятно, именно этот исследовательский профессионализм высоко оценил академик М.Н. Сперанский после выхода книги в свет, о чем Тихомиров, спустя много лет писал в своих воспоминаниях[1, л. 306]. Стоит отметить, что, несмотря на все достоинства работы ученого при извлечении материала из источника, отсутствие большого опыта написания самостоятельных исследований определило существенный недостаток в изложении полученной информации. Значительная часть книги оказалась построена по схеме: цитата из источника - комментарий автора, что разбило общую картину исторической действительности на отдельные фрагменты.
Второй важной чертой книги стало особое внимание исследователя к социально-экономической истории города и демографическим процессам, происходившим в нем. Сам Тихомиров в предисловии к работе сообщал, что хотел бы дать историю города в «экономическом разрезе». Такой подход был оправдан временем издания (1925 г.), когда марксистская методология постепенно распространялась в советской исторической науке. В то же время появлению такого замысла у Тихомирова могли способствовать собственные взгляды ученого, сформировавшиеся под влиянием его университетских учителей. Многие из них, и прежде всего Бахрушин, были увлечены ролью социально-экономического фактора в развитии общества, что, вероятно, было воспринято и Тихомировым.
И все же полностью воплотить заявленный подход у историка в этой книге не получилось. Причиной тому был скудный источниковый материал о жизни Дмитрова до XVI в., отражающий в большей степени политическую, а не экономическую историю города. Также в основу разделения книги на главы были положены не этапы развития городской экономики, а либо хронологический принцип (глава I «Начальная история города Дмитрова», глава III «Дмитров в XVII в.», глава V «Дмитров в XVIII в. и первой половине XIX в.»), либо использован тематический подход (глава IV «Топография старого Дмитрова (XVT-XVП вв.)»). Исключением является глава II «Торговый характер Дмитрова в XV-XVI вв.», название которой содержит экономическую характеристику города в обозначенный период.
В этой главе Тихомиров подробно остановился на торговле Дмитрова в XVI в. как основе процветания города. Представляется, что это было не случайным. В дореволюционной науке существовали представления о том, что формирование капитала началось именно в торговле, а затем уже постепенно он переходил в промышленность. А в середине 1920-х гг. М.Н. Покровским была создана концепция о торговом капитализме как целом социально-экономическом этапе развития российского государства, охватившем период с XVI по XIX вв. Эта идея историка оказалась основополагающей для молодой советской науки и получила широкое распространение в его трудах, с которыми Тихомиров, вероятно, был знаком.
Сложно сказать, что в большей степени повлияло на молодого исследователя: идеи старой науки или же новая концепция Покровского, но, рассматривая экономику Дмитрова в XVI в., он писал исключительно о торговле, о ее масштабах, значении в развитии города; здесь нет ни слова о городском ремесле, об экономических взаимосвязях с окрестностями. Сведения о существовании в городе таких ремесленных специальностей как кузнец, колесник, калашник, плотник, сапожник, овчинник, солодовник, серебряных дел мастер появляются только в следующей главе при характеристике экономической жизни Дмитрова в XVII в., однако и здесь автор ограничился тем, что констатировал факт наличия таковых и указал количество людей, занятых в этих производствах[8, с. 190]. К торговой картине городской экономики конца XVIII в., были добавлены сведения о промыслах и занятиях населения, появились данные о местной торговле и ее масштабах, сопровождавшиеся сравнительной диаграммой купеческих капиталов уездных городов Московской губернии[8, с. 208-210]. К этому
же времени относится возникновение первых промышленных производств - фабрик и заводов[8, с. 210-211]. Таким образом, Тихомиров на примере города Дмитрова, как и Покровский в масштабах всего государства, показал процесс эволюции «торгового капитала» в промышленный, хотя и не использовал терминологию предшественника. Это заставляет задуматься о влиянии трудов последнего на взгляды молодого ученого. Возможно, этому способствовало осознание того, что для издания книги могло быть полезным идти в духе идейных веяний 1920-х гг.
Помимо экономической картины развития города, в третьей главе «Дмитров в XVII веке» появляется социальный аспект в характеристике городской жизни. Значимость знаний об основных категориях населения города и их взаимоотношениях Тихомиров хорошо понимал и впервые показал в своей дипломной работе[5]. Здесь он также представил наличие различных социальных групп: «лучших, средних и молодших», а также их количественное соотношение[8, с. 190]. Выявлять особенности их взаимоотношений Тихомиров не стал, но зато сопоставил условия жизни посадского населения и слободского, на основании чего сделал вывод об острых противоречиях между ними[8, с. 192].
Говоря о населении города во второй половине XVIII - середине XIX вв., Тихомиров от его социальной характеристики отошел к демографической. Ученый подробно остановился на изменениях численности горожан, выявив на основании статистических данных разных лет экономическую закономерность этого процесса: «Рост или уменьшение количества жителей в Дмитрове рисует нам также рост или падение экономического значения города»[8, с. 213]. Тихомиров также привел количественные показатели сословного и полового состава населения за разные годы. Некоторые из этих данных были представлены в виде сравнительных диаграмм, представлявших количество домов и человек в уездных городах Московской губернии в 1787 г.[8, с. 179]. Такой подход в целом вписывался в рамки дореволюционной исторической науки, знания которой о конце XVIII в., а особенно первой половине XIX в. были еще достаточно скудными, но зато большой интерес проявлялся к вопросам демографии.
Также важной особенностью книги являлся тот факт, что в ней Тихомиров впервые обратился к вопросам исторической географии. Очевидно, интерес к этой теме у него зародился еще в студенческие годы на лекциях М.К. Любавского, являвшегося крупнейшим специалистом в этой области. Так, в своих воспоминаниях историк писал, что был постоянным, а затем и единственным слушателем курса лекций профессора[1, л. 135]. Представляется, что повышенное внимание к роли географического фактора в процессе исторического развитии государства и общества только укрепилось в процессе краеведческой деятельности и подтвердилось конкретным эмпирическим материалом.
Уже в первой главе, посвященной зарождению и судьбе города в XП-XV вв., Тихомиров, определяя причины его основания, указывал, помимо стратегической необходимости защитить водные пути в Суздальскую землю по Яхроме и Дубне, географическую обоснованность выбора места под крепость. Он писал: «Новый город стоял на самом краю Суздальской земли: дальше тянулись сплошные леса и болота, малодоступные для поселения. И в наши дни это пустынный край»[8, с. 173]. Последняя часть суждения автора подчеркивает значимость этого фактора, не утратившего своего значения даже в XX
в., не говоря уже о более ранних эпохах. Вторая глава, хотя и посвящена торговому характеру города, также начинается с рассмотрения его географического положения. Тихомиров открыто говорит: «Чтобы понять, в чем заключается причина экономического роста Дмитрова в XV-XVI вв., необходимо присмотреться к его географическому положению» [8, с. 178].
Особенный интерес представляет четвертая глава «Топография старого Дмитрова(XVI-XVII)», в которой Тихомирову удалось воссоздать яркую цельную картину средневекового Дмитрова, реконструировав все основные его части: от крепости и собора до отдельных слобод и улиц. Историк, опираясь на росписи города XVII в. и его план 1784 г., смог, сопоставляя их с объектами на местности, составить собственные достаточно подробные планы города и крепости. Тихомиров показал, что ландшафт территорий города определил его топографию: «Старый Дмитров разметался широким веером по всей низменной равнине. Всюду было много пустырей, и улиц лежащих далеко одна от другой. В самом центре города в XVII в. было большое болото, начинавшееся "от осыпи городовые да по Березовскую слободу"»[8, с. 200].
Таким образом, «Город Дмитров» стал дебютной самостоятельной значительной по объему работой Тихомирова. В ней отразились и достаточно высокий уровень работы молодого ученого с различными источниками, постепенное формирование его научного подхода в изучении исторического процесса, в частности повышенное внимание к географическому фактору, экономическим, социальным и демографическим особенностям развития города.
Спустя два года, в 1927 г. вышла в свет статья Тихомирова «Население Дмитрова в XVII - начале XVIII вв.», более подробно осветившая социальную структуру города и ее изменения в обозначенный период[10]. Тихомиров высоко оценил важность затронутой им темы: «Вопрос о численности и составе населения, несомненно, занимает первое и центральное место в истории каждого города»[10, с. 259]. Осуществить поставленную задачу исследователю помогло наличие значительного количества письменных источников по XVII и XVIII вв., а именно сотные выписи 1624 г., переписные книги 1646
г., 1677 г., 1705 г. Они уже привлекались историком для создания книги о Дмитрове, но в них еще содержался значительный объем информации ранее не использованной.
Опираясь на имеющийся материал, Тихомиров разделил свою статью на шесть частей: вводную, четыре части, в которых были представлены количество, социальный состав и занятия населения в 1624 г., 1646 г., 1677 г., 1705 г., и заключительную часть с общими выводами автора. В каждой из основных четырех частей историк воспроизводил сведения источников, сопоставляя их с более ранними данными, в результате чего ему удалось показать динамику изменений количества, социального состава и занятий жителей города с большой долей достоверности. В отдельных случаях автор смог реконструировать родословные древа некоторых семей, проживающих на дмитровском посаде, их места жительства в городе на протяжении нескольких поколений. Это позволило исследователю выявить закономерности как демографических, так и социально-экономических процессов, происходивших с населением города Дмитрова XVII - начале XVIII вв., тем самым расширить и углубить отдельные аспекты своего предшествующего исследования.
Через год в 1928 г. вышла похожая, но менее объемная, статья Тихомирова «Самаре в половине XVII в.»[11]. В ней историк, опираясь на материал переписной книги 1646 г., также постарался восстановить численность и структуру населения города. В целом статья строится по тому же принципу, что и предшествующая, демонстрируя освоение Тихомировым статистического метода при работе с количественными данными источников.
Работа над воссозданием истории Дмитрова и его окрестностей не прекращалась, и все в том же 1928 г. вышла в свет
статья «Села и деревни Дмитровского края в XV-XVI веках»[12]. Эта работа Тихомирова является уже собственно исто-рико-географической. Историк показал процесс формирования границ Дмитровского уезда с XIV в. и пришел к выводу, что они были определены «крепкими естественными границами» по рекам и дремучим лесам[12, с. 219]. Также Тихомиров показал рельеф края, характерные для него неровности с указанием наивысших точек над уровнем моря, а также разнообразия фауны. Здесь, вероятно, сказались педагогическая деятельность в качестве школьного учителя географии и участие в подготовке учебных пособий по этому же предмету.
Далее, как некогда его учитель Любавский в отношении всего Российского государства, историк представил картину колонизации территорий Дмитровского уезда и ее особенностей. Раскрывая направленность и хронологические рамки этого процесса, Тихомиров опирался как на скупые сведения письменных источников (летописи, житийная литература, переписные книги конца XVI и XVII вв.), так и на данные топонимики. Созданные на их базе предположения подкреплялись сведениями о характере почв в той или иной местности, степень плодородности которых являлась важным фактором в направленности расселения земледельческого населения древнерусского государства.
Не менее важным, по мнению Тихомирова, был вопрос о характере служилого и монастырского землевладения на территории уезда. Историк пришел к выводу о том, что если в XVI в. среди служилых владений количественно преобладало поместье как форма собственности на землю, то в XVII в. соотношение меняет в пользу вотчины[12, с. 229]. Также он выявил, что достаточно часто на протяжении не одного столетия отдельными селами владели представители одних и тех же фамилий. Это наблюдение оказалось особенно ценным ввиду того, что тем самым Тихомиров опровергал имевшуюся, по мнению самого историка, убежденность «о быстрых переходах в XVI в. земельных имуществ из рук в руки»[12, с. 229]. Господствующее положение в уезде имели все-таки монастырские вотчины, что, по мнению автора, определялось близостью этих земель к столице, наличием здесь мощных торговых путей и собственных крупных обителей.
Вторая и основная часть статьи имеет справочный характер, так как именно в ней Тихомиров дал полный перечень всех деревень и сел Дмитровского уезда XV-XVI вв., сохранившихся до 1920-х гг. Этот историко-географический словарь селений Дмитровского края историк сопроводил подробной картой «Селения Дмитровского края XV-XVI вв.», составленной лично автором[12, с. 223]. В краткой характеристике каждого населенного пункта Тихомиров указывал его современное и историческое название, по возможности с их этимологией, а также географическое местоположение, время первого упоминания, всех известных владельцев селений, в случае продажи - цену сделки, количество дворов. По этой схеме историком было описано 173 населенных пунктов. Поражает, большая скрупулезная работа Тихомирова, произведенная им на высоком научном уровне, основанная на осознание важности для истории каждого мельчайшего факта.
Итак, подведем итог рассмотренному этапу научного пути Тихомирова. Все представленные работы автора имеют краеведческую направленность, ограничиваясь изучением истории отдельных городов или селений. Во многом это было определенно теми условиями, в которых оказался историк и вся большая историческая наука, загнанные в краеведческие рамки. Тесные и давние связи молодого ученого с городом Дмитровом и его округой определили тематику большинства его работ этого периода. В них шаг за шагом угадывается формирование методологических позиций автора. В ходе посещения различных городов, сел и деревень, их полевых исследований у Тихомирова появилась твердая уверенность в значимости географического фактора во многих исторических процессах. Так, интерес к исторической географии историка, заложенный в студенческие годы, постепенно все в большей степени проявлялся в его творчестве, а в последней из рассмотренных статей вырос в самостоятельный предмет изучения автора. Также, отдавая дань лучшим традициям дореволюционной исторической науки, Тихомиров обращается к вопросам экономического и социального развития общества, демографическим процессам, происходящим в нем.
В этих трудах также отчетливо проявилось умение автора работать как с письменными, так и с иными видами источников, использовать их комплексно. Особый интерес угадывается у ученого к тем сведениям, которые способны были дать для создания более полной картины исторической действительности - вспомогательные исторические дисциплины (прежде всего, топонимика). Критическое отношение к источнику и тщательность в работе с историческим фактом определили долгую жизнь этих краеведческих работ ученого, не утративших научную ценность до сих пор. Не случайно, когда Тихомиров в 1958 г. стал готовить «Город Дмитров» к так и не состоявшемуся при жизни автора переизданию, в текст работы не было внесено каких-либо существенных изменений, кроме отдельных немногочисленных новых фактов или более четких формулировок. Это говорит о том, что Тихомиров и спустя почти три десятилетия оставался доволен написанным им ранее.
В этих работах еще нет марксистской методологии, только распространявшейся в период 1920-х гг. Хотя отдельные элементы тех эволюционных процессов, которые происходили в молодой советской исторической науки в тот период, угадываются, но они еще не столь яркие и однозначные. В то время для Тихомирова в большей степени определяющими оставались те принципы работы историка, которые были вынесены им из стен Московского университета. Позднее они были подкреплены им в ходе общения с такими видными учеными, как В.Н. Перетц, М.Н. Сперанский и другие, а также подтверждены на практике в ходе его собственных исследований. Они же были перенесены историком в свои последующие труды, создаваемые уже в рамках марксисткой методологии. Также получили дальнейшее развитие темы научного поиска, выбранные молодым исследователем. Так, тема города, особенностей его социально-экономического развития прослеживается в целой серии работ автора, главной из которых являются «Древнерусские города»[6]. Тема исторической географии также прошла красной нитью через все творчество ученого и наиболее значимо реализовалась в книге «Россия в XVI столетии»[7].
Article presents to the reader a picture of formation of the methodological principies of work of M. N. Tikhomirov realized by it in works "Dmitrov-sky cycle". In it all researches of the scientist connected with history of the city of Dmitrov and its district for the purpose of detection of those features of scientific work of the historian which formation began in the 1920th are considered and proceeded throughout all its creative activity. Also in article possible sources of interest of the researcher in this subject, features of its lighting are considered. Keywords: history of historical science, methodology, study of local lore, M. N. Tikhomirov, "the Dmitrovsky cycle".
Список литературы
1. АРАН. Ф. 693. Оп. 2. Д. 40. Воспоминания М.Н. Тихомирова. Часть 1. 3-ая редакция.
2. АРАН. Ф. 693. Оп. 2. Д. 48. «В Дмитрове». Путевые заметки.
3. АРАН. Ф. 693. Оп. 4. Д. 2б. Письмо Ануровой Екатерина Павловне, сотруднику Дмитровского краеведческого музея.
4. Филимонов С.Б. Малоизвестные материалы о деятельности академика М.Н. Тихомирова в 1918-1923 гг. //Археографический ежегодник за 1988 год. М., 1989. С. 104-106.
5. Тихомиров М.Н. Псковский мятеж XVII в. Из истории борьбы общественных классов в России. М., 1919.
6. Тихомиров М.Н. Древнерусские города. М., 1956.
7. Тихомиров М.Н. Россия в XVI столетии. М., 1962.
8. Тихомиров М.Н. Город Дмитров. От основания города до половины XIX века//Российское государство XV - XVII веков. М., 1973. С. 170-216.
9. Тихомиров М.Н. Князь Юрий Иванович Дмитровский // Тихомиров М.Н. Российское государство XV-XVII веков. М., 1973. С. 155-169.
10. Тихомиров М.Н. Население Дмитрова в XVII и начале XVIII века// Российское государство XV - XVII веков. М., 1973. С. 259-284.
11. Тихомиров М.Н. Самара в половине XVII века // Российское государство XV - XVII веков. М., 1973. С. 285-288.
12. Тихомиров М.Н. Села и деревни Дмитровского края в XV-XVI веках// Российское государство XV - XVII веков. М., 1973. С. 217-258.
13. Чистякова Е.В. Михаил Николаевич Тихомиров (1893-1965). М., 1987.
14. Шаскольский И.П. Историческая география в трудах М.Н. Тихомирова // Археографический ежегодник за 1969. М., 1971. С. 218-225.
15. Шмидт С.О. М.Н. Тихомиров - историк Москвы // Тихомиров М.Н. Труды по истории Москвы. М., 2003. С. 7-27.
16. Шмидт С.О. Московский историк Михаил Николаевич Тихомиров. М., 2012;
Об авторе
Ковеля В.В. - аспирант кафедры всеобщей истории, международных отношений и международного права Брянского государственного университета имени академика И.Г. Петровского, kovelya@yandex.ru
УДК 316.323.72
РАДИОФИКАЦИЯ СЕЛА ЦЕНТРАЛЬНОГО НЕЧЕРНОЗЕМЬЯ: ПОЛИТИКА И КУЛЬТУРА ПОВСЕДНЕВНОГО ДОСУГА (1953 - НАЧАЛО 1960-Х гг.)
И.В. Кометчиков
Статья посвящена сплошной радиофикации села Центрального Нечерноземья РСФСР в 1953 - начале 1960-х гг. Основное внимание уделяется анализу динамики радиофикации с точки зрения повышения доступности радио для населения, особенностям политики радиофикации и использования радиотрансляционной сети. Завершение радиофикации села обострило противоречие между внутренней логикой распространения радио как средства массового информирования и целями государственной информационной политики. Создав разветвленную сеть радиотрансляций, власть, с одной стороны, превратила радио в атрибут повседневности большинства сельских жителей, а, с другой, расширила бреши для альтернативной информации и неформального досуга.
Ключевые слова: Центральное Нечерноземье, радио, радиоинформация, культура досуга советской деревни, повседневность, власть.
Важной составляющей модернизации сельского социума России послевоенных лет, наряду с социально-экономическими подвижками, можно считать трансформацию его традиционной культуры. Одним из катализаторов этого процесса стало развитие радио, кино и телевидения, особенно бурное в 1953 - начале 1960-х гг., когда государство предприняло меры по сплошному охвату сельской местности трансляционной инфраструктурой. Однако в литературе этому периоду уделено гораздо меньше внимания [1, с. 187-188; 2], чем развитию на селе теле- и радиовещания в 1960-80-е гг. [3, с.76-80; 4, с. 162-163, 174-175, 177-178]. Сама проблема «оповседневнивания» радио, его вхождения в будни чаще всего рассматривается как один из сюжетов «массовой культуры» деревни вне важного в данном случае контекста взаимоотношений власти и села [3, с. 76-80]. В настоящей статье исследуется утверждение радио в качестве атрибута повседневной культуры деревни Центрального Нечерноземья 1953 - начала 1960-х гг. с точки зрения динамики его доступности населению, в которой отразился подход государства к радиофикации и использованию сети радиовещания.
Рубежом, от которого ведет свое начало массовая радиофикация сельской местности (если понимать под этим радиофикацию жилищ колхозников), стало постановление ЦК КПСС и СМ СССР от 5 мая 1954 г. о сплошной радиофикации сел страны в период с 1954 по 1960 гг. [5, д. 36, л. 44]. К этому времени охват колхозных дворов областей Центрального Нечерноземья проводными радиотрансляционными точками и эфирными радиоприемниками представлял собой довольно пеструю картину. В Брянской, Калужской, Орловской и Смоленской областях к концу 1954 г. количество радиофицированных дворов не превышало 20%, в Великолукской, Костромской и Тульской - от 20 до 30%, во Владимирской, Калининской и Рязанской - от 30 до 50%, в Ивановской - 53,9%, в Московской - 67,2% [подсчитано: 6, д. 5015, л. 67]. Уже в 1956 г. в большинстве областей Центрального Нечерноземья количество радиофицированных колхозных дворов превысило 50% [подсчитано: 6, д. 5015, л. 67, 68; д. 5591, л. 77].
Кроме того, в 1954-1955 гг. подошла к завершению радиофикация сельских населённых пунктов и правлений колхозов. К концу 1954 г. в Великолукской области количество радиофицированных сельских населенных пунктов равнялось 35,0%, в Брянской - 72,9%, в Ивановской - 68,4%, а в прочих восьми областях оно было свыше 80%. Во всех тринадцати областях уровень радиофикации правлений колхозов был не менее 80%. К концу 1955 г. в Великолукской области было радиофицировано 46,5% сельских населенных пунктов, в Ивановской, Орловской и Тульской - от 72 до 77,6%, в других областях - свыше 80% [подсчитано: 6, д. 5301, л. 173; д. 5015, л. 67, 68]. Радиофикация шла быстрыми темпами: с 1953 по 1956 г. количество трансляционных точек и радиоприемников на селе увеличилось с 551299 до 1422232, т.е. почти в 2,6 раза [подсчитано: 6, д. 4443, л. 83, 104; д. 5591, л. 77].
