CC BY
56
Закономерности развития криминалистики, подчиняясь общим закономерностям развития научного знания, неизбежно подвержены тенденциям интеграции и дифференциации наук. Реагируя на изменения в постоянно эволюционирующей структуре преступности, криминалистическая наука призвана вооружить профессиональных субъектов расследования отвечающими современным условиям и действенными рекомендациями по раскрытию и расследованию соответствующей категории преступлений, преодолению замысла виновных на оказание противодействия расследованию. С одной стороны, разработка новых криминалистических методик расследования осуществляется с учетом теоретико-методологических положений концептуального характера, разработанных применительно к данному разделу криминалистического научного знания. С другой стороны, с развитием и накоплением криминалистической наукой ряда положений прикладного характера, связанных в том числе и с разработкой новых криминалистических методик, постепенно актуализируется потребность и в частичном пересмотре сложившейся за десятилетия парадигмы.
Частная криминалистическая методика расследования преступлений, связанных с торговлей людьми, находится в стадии формирования, что обусловлено новизной для отечественной правовой действительности данного криминального феномена. На наш взгляд, эффективность данной криминалистической методики зависит от выбора верного подхода при разработке структуры указанной методики. В этой связи представим нашу позицию относительно структуры частной криминалистической методики расследования отдельных видов и групп преступление [1; 2, с. 680-687; 3, с 8-12; 4].
Как известно, попытки сформулировать общий метод расследования преступлений, осуществляемые в свое время отечественными и зарубежными криминалистами [5]; не только не увенчались успехом, но, подчиняясь общефилософскому закону отрицания отрицания, продемонстрировали потребность в конструировании предопределенных соответствующими закономерностями механизма совершения преступлений частных криминалистических методик.
А.Г. Филиппов справедливо отмечает, что принято считать, что к отдельным видам относятся преступления, различающиеся между собой по уголовно-правовым признакам (т.е. по составам), а к отдельным группам - различающиеся по иным признакам (специфические особенности специального субъекта или потерпевшего; места или времени совершения преступления и т.п.) [6, с. 441].
Частным случаем дифференциации криминалистических методик расследования преступлений является разработка межгрупповых методик, не только объединяющих два и более состава преступления, но и предусматривающих взаимосвязь между отдельными признаками данных деяний с точки зрения криминалистического учения о способе совершения преступлений. Иными словами, объединяя в себе два и более деяния, такие методики, вместе с тем, не рассматривают все разновидности соответствующих деяний, а ограничиваются изучением тех из них, которые обладают общими чертами относительно закономерностей совершения и расследования этих деяний.
Преступления, связанные с торговлей людьми, зачастую воплощают в себе реализацию единого преступного умысла, являясь взаимообусловленными и находящимися в совокупности деяниями. Для того чтобы состоялась противоправная сделка в отношении человека, необходимо вначале завладеть личностью будущего предмета купли-продажи, блокировать возможность его самостоятельных действий, чем обеспечить возможность его беспрепятственного сбыта. В этом смысле по отношению к непосредственно торговле людьми похищение человека в целях его сбыта выступает своеобразным подготовительным этапом.
С другой стороны, похищение человека, особенно совершенное организованными преступными группами, не является самоцелью. Оно продиктовано стремлением виновных получить сверхдоходы вследствие дальнейшей продажи человека в рабство или истребования крупного выкупа. И в этой связи торговля людьми является одной из распро-
страненных целей похищения человека. Сложный организационно-технический характер данного деяния сам по себе предопределяет высокую мотивацию виновных, прямо или опосредованно продиктованную корыстными побуждениями.
Общность криминалистически значимой информации относительно похищения человека и торговли людьми подтверждается идентичностью сведений о личности потерпевших и преступников, взаимообусловленностью особенностей места и времени совершения указанных деяний, механизма следообразования, используемых преступниками приемов, орудий и средств.
Указанные обстоятельства не только актуализируют возможность раскрыть закономерности совершения и расследования похищения человека и торговли людьми в совокупности, т.е. в рамках единой специфической криминалистической методики, но побуждают разработать данную методику в интересах полноты расследования, установления всех обстоятельств похищения и последующей продажи человека.
Обратимся к существующей в криминалистической литературе структуре типичной частной криминалистической методики и обозначим собственную позицию.
Авторы известного издания под редакцией проф. Р.С. Белкина выделяют следующие элементы частной криминалистической методики:
1) криминалистическая характеристика преступлений;
2) описание типичных следственных ситуаций и особенностей планирования действий следователя на начальном и последующем этапах расследования;
3) изложение тактики первоначальных следственных действий и сопутствующих оперативно-разыскных мероприятий;
4) особенности тактики последующих следственных действий [2, с. 687].
Несколько иная, хотя и отражающая единый подход к данному объекту научного
познания, позиция представлена в работе под редакцией проф. А.Г. Филиппова. Ученый указывает, что типовую структуру методики расследования конкретной группы преступлений образуют следующие элементы:
1) криминалистическая характеристика конкретного вида (группы) преступлений;
2) обстоятельства, подлежащие установлению при расследовании преступлений данного вида (группы);
3) особенности возбуждения уголовного дела; типичные ситуации и программа действий следователя на первоначальном этапе расследования;
4) особенности тактики первоначальных следственных действий;
5) особенности тактики последующих следственных действий [6, с. 441].
В ряде других изданий авторы, с некоторыми модификациями, в основном разделяют первую или вторую позиции.
Признавая право на существование обеих точек зрения, отметим, что нам в большей степени представляется обоснованной позиция А.Г. Филиппова. Объясним наш вывод. В учебнике под редакцией Р.С. Белкина авторы несколько расплывчато формулируют второй элемент методики, а именно описание особенностей планирования действий следователя. Очевидно, как отмечают сами авторы в соответствующем разделе своего фундаментального труда, планирование по уголовному делу - это сложный мыслительный процесс, заключающийся в определении направления и задач расследования, способов и средств их решения в рамках закона [2, с. 475].
Сложность процесса планирования проявляется в его разноаспектности. Различные аспекты планирования по уголовному делу далеко не всегда специфичны по отношению к конкретной частной криминалистической методике, нередко они охватываются общими тактическими положениями, а потому фактически не рассматриваются в рамках частной криминалистической методики.
Кроме того, вряд ли целесообразно раскрывать в рамках частной криминалистической методики изложение тактики именно оперативно-разыскных мероприятий, поскольку их производство носит негласный характер. Следователь не вправе вмешиваться непо-
средственно в тактику производства оперативно-разыскных мероприятий, поскольку разработка тактики производства оперативно-разыскных мероприятий является прерогативой оперативных уполномоченных. Кроме того, представляются охраняемой федеральным законом тайной сведения о лицах, оказывающих конфиденциальное содействие сотрудникам оперативных подразделений в рамках осуществления оперативно-разыскной деятельности, что не совместимо с гласным, по общему правилу, характером уголовного судопроизводства.
С другой стороны, авторы не сочли необходимым включать в структуру частной криминалистической методики особенности предмета доказывания, очевидно, считая, что криминалистическая характеристика является взаимозаменяемым элементом по отношению к особенностям предмета доказывания*.
Нами не разделяется данная позиция, поскольку несмотря на внешнее сходство информации, воплощаемой в категориях «криминалистическая характеристика преступлений» и «особенности предмета доказывания», эти термины призваны решать различные задачи. Криминалистическая характеристика соответствующей группы преступлений -есть ее ретроспективная модель, информационная основа, типичный «портрет» конкретной группы преступлений. Знание криминалистической характеристики преступлений, выступая ориентирующей информацией относительно закономерностей совершения данного деяния, существенно рационализирует процесс расследования реального преступления аналогичной категории.
Особенности предмета доказывания являются не ретроспективной, а перспективной моделью. Они формируются в результате интеграции соответствующих составов преступлений и обстоятельств, подлежащих доказыванию согласно ст. 73 УПК РФ (а также имеют специфику по уголовным делам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними и лицами, страдающими психическими аномалиями). Однако они представляют собой не механическое соединение указанных уголовно-правовых и уголовнопроцессуальных норм, а их синтез [6, с. 442].
Поэтому, наряду с обстоятельствами, прямо предусмотренными ст. 73 УПК РФ, они также включают некоторые промежуточные положения, установление которых является основой для формирования доказательственной базы. Учет данного специфического для каждой группы преступлений предмета доказывания необходим при организации расследования, планировании конкретных следственных действий с целью полного и всестороннего установления обстоятельств преступления. Так, в частности, на основе разработанного специфического предмета доказывания весьма плодотворно подготавливать план производства допроса любых проходящих по делу лиц, заранее анализируя, какую именно информацию, подлежащую доказыванию, допрашиваемый потенциально способен сообщить.
Поэтому мы настаиваем на позиции, согласно которой криминалистическая характеристика преступлений и особенности предмета доказывания являются не взаимоисключающими понятиями (одному из которых разными исследователями отдается приоритет в зависимости от содержания авторской точки зрения), а сосуществующими. Проф. Н.П. Яблоков, придерживаясь разделяемой нами позиции, назвал анализируемые понятия разноплановыми [7, с. 8].
Итак, криминалистическая характеристика преступлений признается подавляющим большинством ученых-криминалистов в качестве элемента частной криминалистической методики [8; 9], хотя и до сих пор исследование ее содержания сопровождается активной полемикой [10, с. 24-31; 11, с. 108-132; 12; 13, с. 66-73; 14, с. 19-23].
Представляется, что сомнения относительно значимости самой категории для науки и практики, наиболее активно выражаемые проф. Р.С. Белкиным [15, с. 6-7; 16, с. 220224], все же остались в прошлом. Кризис данной концепции завершился признанием необходимости акцентировать большее внимание на выявлении именно тех признаков соответствующей категории преступлений, которые, во-первых, обладают значимостью для
установления всех обстоятельств противоправного деяния, во-вторых, образуют взаимосвязи между собой.
Следует лишь отчасти согласиться с исследователями, разочаровавшимися в понятии криминалистической характеристики. Действительно, в некоторых работах криминалистически значимые данные иногда подменяются уголовно-правовыми и криминологическими, чего, кстати, в определенной степени не смогли избежать и сами авторы, подвергающие сомнению перспективность криминалистической характеристики для науки и практики [2, с. 751-753; 759-762].
Таким образом, не вполне удачное разрешение данного вопроса в отдельных публикациях не должно ставить под сомнение состоятельность самой научной категории. Именно наличие не всегда очевидных взаимосвязей между обстоятельствами совершения определенной категории преступлений, установленных при разработке ее криминалистической характеристики, позволяет, путем обращения к соответствующей ориентирующей информации в процессе расследования конкретного преступления, повысить его эффективность.
