Научная статья на тему 'Формирование культурологической терминологии в "Энциклопедии" Д. Дидро и Ж. Даламбера'

Формирование культурологической терминологии в "Энциклопедии" Д. Дидро и Ж. Даламбера Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
689
129
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
Д. ДИДРО / Ж. ДАЛАМБЕР / "ЭНЦИКЛОПЕДИЯ" / "ENCYCLOPEDIA" / РЕЛИГИЯ / RELIGION / НАУКА / SCIENCE / ИСКУССТВО / ART / НРАВСТВЕННОСТЬ / MORALITY / ПОЛИТИКА / POLICY / ЯЗЫК / LANGUAGE / D. DIDREAUX / J. D'ALLAMBER

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Даниленко Валерий Петрович

Эта статья посвящена анализу наиболее важных терминов в «Энциклопедии» Д. Дидро и Ж. Даламбера, которые связаны с религией, наукой, искусством, нравственностью, политикой и языком.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

THE FORMATION OF THE CULTUROLOGICAL TERMINOLOGY IN D. DIDREAUX’S AND J. D’ALLAMBER’S “ENCYCLOPEDIA”

This article is dedicated to the analysis of the most important terms in D. Didreaux’s and J. D’Allamber’s “Encyclopedia”, which are concerned with religion, science, art, morality, policy and language.

Текст научной работы на тему «Формирование культурологической терминологии в "Энциклопедии" Д. Дидро и Ж. Даламбера»

ФОРМИРОВАНИЕ КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ ТЕРМИНОЛОГИИ В «ЭНЦИКЛОПЕДИИ» д. ДИДРО И ж. ДАЛАМБЕРА

Валерий Петрович Даниленко,

доктор филологических наук, профессор Иркутского государственного лингвистического университета

Эта статья посвящена анализу наиболее важных терминов в «Энциклопедии» Д. Дидро и Ж. Даламбера, которые связаны с религией, наукой, искусством, нравственностью, политикой и языком.

Ключевые слова: Д. Дидро, Ж. Даламбер, «Энциклопедия», религия, наука, искусство, нравственность, политика, язык.

THE FORMATION OF THE CULTUROLOGICAL TERMINOLOGY IN D. DIDREAUX'S AND J. D'ALLAMBER'S "ENCYCLOPEDIA"

Valery Danilenko,

Doctor of Philology, professor at Irkutsk State Linguistic University

This article is dedicated to the analysis of the most important terms in D. Didreaux's and J. D'Allamber's "Encyclopedia", which are concerned with religion, science, art, morality, policy and language.

Key words: D. Didreaux, J. D'Allamber, "Encyclopedia", religion, science, art, morality, policy, language.

XVIII век называют веком Просвещения вовсе неслучайно. Подобно Прометею, его представители несли людям свет знаний. Самым ярким стал свет, исходящий из «Энциклопедии, или Толкового словаря наук, искусств и ремесел» Дени Дидро (1713-1784) и Жана Даламбера (1717-1783). Она выходила в свет с 1751 по 1766 гг. Что представляет собою эта энциклопедия?

Грандиозный терминологический труд. В нем содержится толкование 60 тысяч терминов. В его составлении принимали участие блестящие умы второй половины XVIII в. - Шарль-Луи де Монтескье (1689-1755), Вольтер (1694-1778), Жан-Жак Руссо (1712-1778), Этьен де Кондильяк (1715-1789), Клод Гельвеций (1715-1771), Поль Гольбах (1723-1789) и мн. др.

Однако наибольшую благодарность мы должны испытывать к ее редакторам -Д. Дидро и Ж. Даламберу. В особенности - к первому, поскольку вместе они руководили изданием только семи первых томов «Энциклопедии», а последние 10 томов были изданы под руководством одного Д. Дидро (его соратник не выдержал травли и подал в отставку). Более того, эти 10 томов были подготовлены к изданию нелегально, поскольку 8 марта 1759 г., после публикации 7-го тома, Королевский государственный совет Франции запретил издание ее новых томов и продажу уже отпечатанных.

Главными врагами «Энциклопедии» были иезуиты, которые в то время имели большое влияние при дворе. Так, 25 декабря 1757 года, спустя полтора месяца после издания ее 7-го тома, иезуит Шапелен произнес перед королем длинную речь, которая была целиком посвящена злобной критике ее содержания. Как и другие церковники, он видел в «Энциклопедии» покушение на религиозные и нравственные устои французского общества.

Между тем в 1766 г. издание «Энциклопедии» было завершено. Вот как объяснил его успех Д. Дидро: «В определенный момент мы оказались объединенными со всеми людьми, располагающими большими познаниями в естественной истории, физике, математике, теологии, философии, литературе, в свободных и механических искусствах» [2: 21].

Вот как в «Энциклопедии», о которой идет речь, Д. Дидро истолковывает слово энциклопедия: «Это слово обозначает "соединение наук"... И действительно, цель любой энциклопедии - собрать знания, разбросанные по поверхности земного шара, представить общую систему знаний людям, живущим в наше время, и передать их тем, которые будут жить после нас, для того, чтобы наши потомки были не только образованнее, но и добродетельнее и счастливее нас, и чтобы мы не умерли, не заслужив признательности человечества» [2: 628].

Цель настоящей статьи - дотронутся лишь до некоторых терминов, имеющихся в «Энциклопедии» Д. Дидро и Ж. Даламбера, которые связаны с религией, наукой, искусством, нравственностью, политикой и языком.

РЕЛИГИЯ

XVIII век нанес религии незаживающую рану. Первую скрипку в яростной борьбе с религией в этот век играли французские просветители - Жульен де Ла-метри, Клод Гельвеций, Поль Гольбах и др. Д. Дидро, в частности, заявлял: «Если разум - дар неба и если то же самое можно сказать о вере, значит, небо ниспослало нам два несовместимых и противоречащих друг другу дара. Государь, если вы желаете иметь священников, вы не можете желать философов, а если желаете философов, не можете желать священников. Ведь философы по самой профессии своей - друзья разума и науки, а священники - враги разума и покровители невежества» [1: 128; 121].

Подобные высказывания о религии Д. Дидро не мог допустить в «Энциклопедии», поскольку она находилась под недреманным оком церковников. Вот почему термин религия в ней истолковывается очень осторожно: «РЕЛИГИЯ (теология) -познание божества и положенного ему культа» [2: 525].

В качестве главных религий автор приведенной дефиниции называет иудаизм, христианство, язычество и магометанство (ислам).

«Христианство - читаем в «Энциклопедии» - это религия, которая считает своим творцом Иисуса Христа» [2: 602]. Основателю христианской религии приписывается благородная цель: «Обучить людей и сделать их лучше» [2: 602].

Автор статьи о христианстве далек от каких-либо критических суждений, направленных в адрес христианского учения как такового. Более того, он расценивает

это учение как единственное, которому надо следовать: «Оно является единственной религией откровения среди всех религий, так себя называющих, а следовательно, и единственной, которой надо следовать» [2: 602].

История христианства вместе с тем свидетельствует о том, что учение Иисуса Христа, как и другие вероучения, стало использоваться власть имущими с корыстной целью - держать людей в узде: «Очевидно, во все времена вера в провидение, которое вмешивается в человеческие дела, считалась самой мощной уздой, которую можно надеть на людей» [2: 603].

В корыстных целях используют религию не только власть имущие, но и священники. «Этим словом обозначают всех тех людей, которые обслуживают религиозные культы, установленные у всех народов земли» [2: 560].

В статье «Священники» читаем: «Сладко властвовать над подобными себе. Священники сумели воспользоваться высоким мнением, которое насадили в умах своих сограждан. Они стали думать, что боги открываются им; они объявляли их веления; они обучали догматам; они предписывали, во что следует верить и что нужно отвергнуть; они устанавливали то, что нравилось или не нравилось божеству; они занимались прорицаниями; они предсказывали будущее беспокойному и любопытному человеку; они заставляли его трепетать от страха перед мучениями, которыми боги угрожали смельчакам, сомневавшимся в их миссии или подвергавшим обсуждению их учение» [2: 560-561].

Более того, были времена, когда «духовенство, возгордившееся своей властью, нередко оспаривало права у королей» [2: 561].

В этой же статье читаем: «Чтобы прочнее обосновать свою власть, они (священники. - В. Д.) изображали богов свирепыми, мстительными, неуловимыми; они ввели церемонии, посвящения, таинства, жестокость которых воспитала в людях меланхолию, столь благоприятную для господства фанатизма. И тогда еще более широкими потоками полилась по алтарям человеческая кровь» [2: 561].

Становится понятным после чтения этих строк, почему священники травили «энциклопедистов». Несмотря на то, что авторы статей на религиозные темы стремились обходить острые углы, церковники ненавидели их до мозга костей. Особенно свирепо они обходились со священнослужителями, принимавшими участие в составлении «Энциклопедии». В результате аббаты Прад, Ивон и Пестре вынуждены были бежать из Франции.

НАУКА

В статье «Основы наук» мы обнаруживаем в «Энциклопедии» подходы, которые приобрели ясно выраженную форму в науковедении XX века. Так, в ней изложен кумулятивный взгляд на историю науки: «Большая часть наук складывалась постепенно; гениальные личности через известные промежутки времени одну за другой открывали некоторое число истин, а эти истины способствовали открытию новых, до тех пор, пока, наконец, число познанных истин не возросло до значительного количества» [2: 383].

В науке вместе с тем время от времени возникают перерывы в ее движении к новому знанию. Этими перерывами умело пользуются: «Затруднение в деле прибавления нового знания к имевшимся открытиям естественно породило стремление привести в порядок уже сделанные открытия, так как природе человеческого ума присуще сначала накопить возможно большее количество знаний, а уже затем, когда накапливать дальше становится трудно, постараться привести эти знания в порядок» [2: 384].

Что здесь означает слово порядок? Систематизацию наук, которая в идеале должны объединить науки в единую картину мира. «Тогда человеческий ум, участвующий в высшем разуме, смог бы увидеть все знания как бы собранными с единой точки зрения» [2: 382].

При этом автор анализируемой статьи сетует: «Но нам много не хватает для того, чтобы мы сумели стать на такую точку зрения. Будучи весьма далеки от того, чтобы узреть цепь, соединяющую все науки воедино, мы даже в их совокупности не видим звеньев цепи, составляющих каждую науку в отдельности. Какой бы порядок нам ни удалось установить между положениями, какую бы точность мы ни пытались соблюдать в выводах, в них все равно останутся пробелы; все положения сразу не сойдутся, а образуют, так сказать, различные разъединенные группы» [2: 382-383].

Отсюда не следует, что мы должны отказаться от построения научной картины мира: «Хотя в данной картине многие предметы от нас ускользают, все же нетрудно выделить основные истины, или положения, служащие базой для других, и в которых эти другие содержатся имплицитно» [2: 383].

Особенно ценной в подобных размышлениях представляется оценка синтезирующей роли философии (метафизики). Она расценивается как универсальная наука, обобщающая все частные науки: «Метафизику следует рассматривать... как универсальную науку, содержащую основы всех остальных наук» [2: 387].

Что касается классификации частных наук, то здесь автор статьи «Основы наук» оказался не на высоте. Он исходил из классификации Ф. Бэкона, который смешивал науку с искусством. В «Энциклопедии» читаем: «Все наши познания могут быть сведены к трем родам: истории, искусствам, как свободным, так и механическим, и наукам в собственном смысле слова, то есть имеющим предметом собственно рассуждение, и что все три рода познаний могут быть сведены к одному - к науке в собственном смысле слова» [2: 394].

Не будем предъявлять претензии к этой противоречивой фразе. Важнее другое -стремление ее автора к построению единой научной картины мира и высокий уровень определений многих науковедческих терминов. Приведу только три:

1. «Гипотеза - это предположение, выдвигаемое относительно некоторых вопросов, чтобы объяснить то, что наблюдается, хотя мы не в состоянии доказать истинность таких предположений» [2: 156].

2. «Система есть не что иное, как такое расположение различных элементов искусства или науки, при котором все они взаимно друг друга поддерживают, такое их расположение, что последние их элементы объясняются их первыми элементами» [2: 562].

3. «Метод (логика) - это порядок, которому следуют для того, чтобы обрести или усвоить истину. Метод поиска истины называется анализом, а метод ее усвоения синтезом» [2: 342].

ИСКУССТВО

Искусство призвано создавать прекрасное. Но прекрасное (красота) имеется не только в произведениях искусства, но и в других предметах: «"Прекрасное" - это термин, который мы применяем к бесконечному множеству существующих предметов» [2: 493].

Какие предметы мы называем прекрасными? Ответить на этот вопрос - значит определить то качество, благодаря которому тот или иной предмет становится прекрасным. И наоборот: отсутствие такого качества делает этот предмет безобразным. В чем же состоит это качество?

Автор статьи «Прекрасное» приходит к выводу, что в основе прекрасного лежит «порядок, правильное расположение, симметрия». Он пишет: «Когда я говорю о цветке, что он прекрасен, или о рыбе, что она красива, то что я имею в виду? Если я рассматриваю этот цветок или эту рыбу изолированно, то я имею в виду только то, что в частях, из которых они состоят, я замечаю порядок, правильное расположение, симметрию, соотношения (ибо все эти слова обозначают лишь различные аспекты тех же отношений)» [2: 495]. Эти отношения можно обобщенно назвать гармонией.

Гармония - вот качество, делающее тот или иной предмет прекрасным. Хаос же, напротив, делает его безобразным.

Прекрасное существует в разных формах: «Или мы рассматриваем (гармонические. - В. Д.) отношения в нравах, и тогда мы имеем морально прекрасное; или мы их рассматриваем в литературных произведениях, и тогда мы имеем литературно прекрасное; или мы их рассматриваем в музыкальной пьесе, и тогда мы имеем музыкально прекрасное; или мы их рассматриваем в произведениях природы, и тогда мы имеем естественно прекрасное; или мы их рассматриваем в механических произведениях, изготовленных человеком, и тогда мы имеем виртуозно прекрасное; или мы рассматриваем воспроизведение человеком отношений, существующих в природе и в искусстве, тогда мы имеем подражательно прекрасное» [2: 495].

Автор анализируемой статьи в конечном счете приходит к выводу о том, что все виды искусства призваны изображать прекрасное, которое существует как в природе, так и за ее пределами. Так, если речь идет о живописи, то художник, собирающийся изобразить цветок, должен найти среди цветков самый красивый. С другой стороны, литератор, собирающийся изобразить в своем произведении тех или иных людей, должен найти среди них тех, которые обладают качествами, делающими их прекрасными. Эти качества становятся более выразительными на фоне других людей, которые такими качествами не обладают. При этом прекрасное в изображаемых людях должно торжествовать над безобразным в них.

НРАВСТВЕННОСТЬ

Статью о нравственности (морали) в «Энциклопедии» написал Дени Дидро (ему, кстати говоря, принадлежит в «Энциклопедии» 500 статей). Он рассматривал мораль как результат общественной эволюции. Вне общества с его культурой процесс очеловечения невозможен.

Д. Дидро писал: «Действительно, природа и строение человека таковы, что вне общества он не мог бы ни сохранить свою жизнь, ни развить и улучшить свои способности и таланты, ни добыть себе подлинное и прочное счастье. Спрашивается, что стало бы с ребенком, если бы его нужды не удовлетворяли благодетельные и заботливые руки? Он погиб бы, если бы никто о нем не позаботился. Но и в дальнейшем его слабое и беспомощное состояние продолжает требовать помощи. Посмотрите на юношу - в нем обнаружите лишь дерзость, невежество, смутные представления. Предоставленный самому себе, он может стать чем-то вроде дикого животного, не ведающего никаких жизненных удобств, погрязшего в праздности, терзаемого скукой и губительными тревогами. Дожив до возврата немощей - старости, мы становимся почти такими же зависимыми от других, как в неразумном детстве, но из-за несчастий и болезней эта зависимость еще более ощутима» [2: 364].

В человеке имеются возможности для развития как доброго начала, так и злого. Следовательно, для развития первого из них должны быть созданы необходимые общественные условия - условия, при которых человек становится человеком все в большей и большей степени.

Самыми человечными Д. Дидро считал добродетели, способствующие общественной эволюции. Он указывал: «Все мы должны трудиться ради счастья общества и ради того, чтобы управлять собой. Счастье общества не сводится к тому, чтобы удовлетворять себя за счет других; между тем людские склонности, желания и вкусы постоянно противостоят друг другу. Если мы рассчитываем во всем следовать своим желаниям, то, помимо того, что этого достичь невозможно, еще более невозможно, чтобы тем самым мы не досадили бы другим и рано или поздно на нас не обратился бы контрудар. Поскольку мы не можем заставить всех разделять наши личные вкусы, нам необходимо примениться к самому всеобщему вкусу, т. е. к разуму. Именно он должен во всем руководить нами, а поскольку наши склонности и страсти часто ему противоположны, нам нужно их ограничивать. Этим мы должны заниматься неуклонно, чтобы выработать в себе спасительную и приятную привычку. Она является основой любой добродетели и даже первым принципом «умения жить», следуя выражению остроумного человека нашего времени, который считает, что наука жизни заключается в «умении принудить себя, не принуждая никого». Несмотря на то что существуют естественные склонности, несравненно больше других соответствующие общему правилу разума, нет никого, однако, кому бы не пришлось прилагать усилий и принуждать себя, хотя бы в силу наличия некоторых недостатков у самых совершенных характеров. Наконец, люди привлекаются друг к другу чувствами и благодеяниями, и нет ничего более свойственного человечеству и более полезного обществу, чем сочувствие, мягкость, благотворительность, великодушие» [2: 370].

В один ряд с перечисленными добродетелями Д. Дидро ставил и им подобные: «Если же мы рассмотрим свои склонности, то почувствуем, что наше сердце тоже, естественно, желает общения с себе подобными и страшится полного одиночества, как забытого, беспомощного и докучного состояния. И если поискать, откуда у нас эта связующая и общительная склонность, окажется, что она очень кстати дана нам творцом нашего бытия, так как именно в обществе человек находит удовлетворение всех своих нужд и применение большинству своих способностей. Именно в нем он может в особенности испытать и проявить свои чувства, которым природа придала столько нежности, благожелательности, дружбы, сострадания, великодушия» [2: 364].

В способности к самоограничению Д. Дидро видел главное условие, при котором человек приобретал умение жить. Он писал: «Умение жить - самая приятная и наиболее свойственная гражданской жизни добродетель - обычно проявляется на практике в применении самоограничения без ограничения других. Не нужно ли гораздо больше принудить себя и одержать верх над собой, чтобы выполнить самые важные обязанности, требующие прямодушия, честности, милосердия, являющихся основой и фундаментом всякого общества?» [2: 373].

Если разумное ограничение своих желаний - основа нравственности, то их власть над человеком - основа его безнравственности. Вот почему в невоздержанности Д. Дидро видел источник множества пороков - чревоугодия, пьянства, распутства и т. п. Нет другого способа побороть в себе невоздержанность, кроме как самоограничение. Только в этом случае люди хоть в какой-то мере могут быть счастливы.

Д. Дидро сформулировал свой нравственный императив: «Я хочу быть счастливым, но я живу с другими людьми, которые, как и я, каждый со своей стороны хотят быть счастливыми; будем же искать средство обеспечить наше счастье, добывая тем самым счастье другим и уж во всяком случае никогда не вредя им» [2: 366].

Эгоизм и альтруизм могут уживаться в одном человеке. Д. Дидро писал: «Если творец, с одной стороны, внушил нам любовь к себе, то, с другой стороны, он же внедрил в нас чувство доброжелательности к себе подобным. Хотя эти две склонности отличаются друг от друга, но они не противоположны, и бог, вложивший их в нас, предназначил им действовать совместно, чтобы они помогали друг другу и ни в коем случае не губили себя. Добродетельные и щедрые сердца находят самое чистое удовольствие в оказании добра другим людям, ибо в этом они лишь следуют склонности, данной им природой» [2: 366].

Общественное благо Д. Дидро считал высшей целью всякого человека. «Общее благо, - писал великий просветитель, - должно быть высшим правилом нашего поведения, и мы никогда не должны искать нашей личной выгоды в ущерб общественной пользе» [2: 367].

ПОЛИТИКА

Авторам «Энциклопедии» приходилось быть осторожными не только при истолковании религиозной терминологии, но и политической. Особенно бдительным

следовало быть ее главному руководителю - Д. Дидро. Еще в 1749 г. (за два года до выхода в свет 1-го тома «Энциклопедии») он попал в тюрьму как автор таких книг, как «Философские мысли», «Прогулка скептика» и др. Он прослыл как материалист, атеист и вольнодумец. Более того, на протяжении всех лет, пока печаталась «Энциклопедия», Д. Дидро жил под угрозой нового ареста. Обстоятельства заставляли его идти на некоторые компромиссы, однако он не заходил в них слишком далеко. Об этом свидетельствует его статья в «Энциклопедии» «Политическая власть». Эта статья может расцениваться в какой-то мере как программная для его детища.

Есть два пути к власти в государстве - насильственный и договорный. У Д. Дидро читаем: «От природы ни один человек не получал права повелевать другими людьми. Свобода - это дар небес, и каждый индивид имеет право пользоваться ею как только он начинает пользоваться разумом. Если природа и установила какую-то власть, то лишь родительскую, притом она имеет свои границы и в естественном состоянии прекращается как только дети научатся сами руководить собой. Любая другая власть ведет свое происхождение не от природы. При внимательном изучении у нее всегда оказывается один из двух источников: либо насилие и жестокость того, кто ее себе присвоил, либо согласие тех, кто ей подчинился по заключенному или подразумевающемуся договору между ними и тем, кому они вручили власть» [2: 434].

В первом случае мы имеем дело с узурпаторами государственной власти, а во втором - с ее законными представителями. Автору анализируемой статьи довелось жить в монархическом государстве. Как же он истолковывал отношения между государем и его подданными? Далеко не в коленопреклоненном духе.

Д. Дидро подчеркивал не абсолютность власти государя, а ее зависимость от его подданных. Он писал: «Власть свою государь получает от своих же поданных, и она ограничена естественными и государственными законами. Естественные и государственные законы - это условия, на основании которых подданные подчиняются или считаются подчиненными государю. По одному из этих условий он не может своей властью уничтожить акт или договор, предоставляющий ему эту власть, ибо она дана ему по их выбору и с их согласия» [2: 435].

Как бы предупреждая своего короля, Д. Дидро пишет далее: «Не государство принадлежит государю, а государь - государству. Государю надлежит управлять государством, ибо он и был избран для этой цели. Он дал обязательство народу управлять делами, а тот со своей стороны обязался повиноваться ему в соответствии с законами. Венценосец вправе избавиться от короны, если захочет, но без согласия нации, возложившей ее на его голову, он не может переложить ее на голову другого. Словом, корона, управление, публичная власть - это достояния, находящиеся в собственности всей нации, и даны они государям во временное пользование, для управления и на хранение» [2: 436].

Во главу угла Д. Дидро ставил в государстве соблюдение законов, охрану свободы и любовь к родине.

Соблюдение законов держится на общественном договоре, о котором Д. Дидро писал так: «Условия этого договора различны в разных государствах. Но повсюду нация имеет право оберегать заключенный ею договор во всем и против всех. Никакая сила не может изменить его, а когда он теряет силу, народ возвращает себе право и полную свободу заново заключить его с кем угодно... Думать иначе могут лишь рабы, чей ум ограничен, а сердце полно низости. Такого рода люди не рождены для славы государя и для пользы общества; нет в них ни добродетели, ни величия души. Ими руководят страх и корысть. Природа производит их лишь для того, чтобы оттенить красоту добродетельных людей, а провидение использует их для создания тиранических правительств, которыми оно обычно карает народы и государей» [2: 436].

Политическую свободу энциклопедисты ставили превыше всего. Как они ее понимали? В статье «Политическая свобода» читаем: «Политическая свобода гражданина - это спокойствие духа, происходящее от того мнения, которого каждый придерживается о своей безопасности. А чтобы существовала эта безопасность, необходимо, чтобы государство управлялось так, чтобы один гражданин мог не бояться любого другого гражданина. Хорошие гражданские и политические законы обеспечивают эту свободу; она еще больше торжествует, когда уголовные законы устанавливают каждое наказание на основе специфической природы преступления» [2: 440].

Достижение наибольшей политической свободы, считали «энциклопедисты», возможно в демократической республике. Демократию же они определяли так: «Демократия - это одна из простых форм правления, при которой народ как целое обладает верховной властью. Любая республика, где верховная власть находится в руках народа, - демократия; если же она только у части народа, то это аристократия» [2: 168].

У демократии два врага - дух неравенства и дух чрезмерного равенства: «Было бы большим счастьем, если народное правление могло бы сохранить любовь к добродетели, исполнение законов, добрые нравы и воздержанность, если бы оно могло избегнуть двух крайностей, а именно - духа неравенства, ведущего к аристократии, и духа чрезвычайного равенства, ведущего к деспотизму одного правителя. Однако слишком редко демократия может на долгое время охранить себя от этих двух опасностей. Такова судьба этого правления, превосходного по своему принципу; оно почти неизбежно становится жертвой властолюбия нескольких граждан или чужеземцев и, таким образом, место драгоценной свободы занимает полное рабство» [2: 173].

ЯЗЫК

В языке «энциклопедисты» видели в первую очередь цемент, объединяющий человеческое общество. В статье «Общество» Д. Дидро процитировал такие слова Сенеки: «Уничтожьте общительность, и вы разрушите единство рода человеческого, от которого зависит сохранение жизни и все ее счастье» [2: 365].

Высшее назначение языка - служить средством единения людей друг с другом в обществе. Это назначение он выполняет благодаря его коммуникативной функции. Д. Дидро писал: «Дар речи не имел бы вне общества никакого применения, но он дает нам возможность с большой легкостью и быстротой обмениваться мыслями» [2: 365].

Свою объединительную функцию язык призван осуществлять и в научном общении. В статье «Основы наук» мы обнаруживаем в «Энциклопедии» весьма поучительные соображения ее автора о языке науки. Его отличительный признак - научные термины. «Научными терминами, - читаем в этой статье, - я называю слова, присущие и свойственные науке, которые пришлось создать для обозначения некоторых предметов и которые не известны тем, кому наука совершенно чужда» [2: 388].

Отсюда не следует, что в качестве терминов в науке употребляются только особые слова. Терминологизации сплошь и рядом подвергаются общеупотребительные слова, которые за пределами науки используются как обиходные (разговорные). Однако в научном общении они приобретают свойство, необходимое языку науки. Это свойство состоит в определении их точного значения.

Автор анализируемой статьи пишет: «Поначалу кажется, что обиходные слова не нуждаются в определении, в силу, как предполагают, своего частого употребления и того, что понятие, присваиваемое этим словам, должно быть четко определено и знакомо каждому. Но в языке науки оно не будет достаточно точным, так как разговорный язык часто бывает неясен; нельзя, следовательно, было бы точно закрепить значение употребляемых нами слов, не освободившись предварительно от присущей им двусмысленности» [2: 388].

Определение термина должно быть кратким: «Итак, можно сказать не только, что определение должно быть кратким, но что чем оно короче, тем яснее, - ведь краткость состоит в том, чтобы употреблять лишь необходимые идеи и располагать их в самом естественном порядке. Часто определение бывает непонятно потому лишь, что длинно. Неясность возникает главным образом оттого, что идеи недостаточно отличимы одна от другой и поставлены не на свое место. И наконец, поскольку краткость необходима в определениях, можно и даже должно употреблять в них слова, выражающие сложные идеи, следовательно, и в этом случае оперируют ясно выраженными простыми идеями» [2: 390].

«Энциклопедисты» учили не злоупотреблять терминами - в особенности заимствованными. Их следует употреблять по необходимости: «Научные термины изобретены лишь в силу необходимости, а потому ясно, что науку не следует загромождать без нужды особыми терминами. Было бы желательно упразднить подобные научные термины, иначе говоря, варварские, служащие лишь одному - произвести впечатление; например, в геометрии мы говорим просто «предложение» вместо «теорема», «следствие» вместо «королларий», «примечание» вместо «схолия» и т. п. Большая часть наших научных слов заимствована из языка ученых, у которых слова понятны даже народу, потому что они часто оказываются просто обиходными словами либо производными от них; почему бы и нам не сохранить за ними такого преимущества?» [2: 391].

Если уж в науке нельзя обойтись без новых терминов, то их значение необходимо пояснять с помощью общеупотребительных слов: «Наука этими (обиходными. -В. Д.) словами не ограничивается; она вынуждена иметь особые слова, чтобы либо сократить речь и способствовать этим большей ясности, выражая одним словом то, что можно было бы выразить целой фразой, либо обозначить малоизвестные объекты, которыми она занимается, а также и потому, что она сама часто создает слова путем новых своеобразных сочетаний. Такие слова должны быть определяемы, то есть поясняться другими словами, более употребительными (обиходными); и единственным правилом таких определений является не употреблять здесь ни одного термина, который сам нуждался бы в пояснении, иначе говоря, не употреблять слова неясного самого по себе или заранее не объясненного» [2: 391].

Вполне актуально звучат такие слова из «Энциклопедии»: «Слова новые, странные и ненужные или откуда-нибудь заимствованные почти одинаково смешны и в науке и с точки зрения стиля. Этим путем вряд ли можно было бы сделать язык любой науки очень простым, очень доступным; отказ от непонятных большинству слов облегчает самое изучение науки, но и устраняет повод к обесценению науки в глазах народа, который воображает и убеждает себя в том, что главное достоинство и заслуга науки состоит именно в особом языке, словно язык - своего рода оплот, защищающий подступы к ней» [2: 391-392]. Мы слышим здесь голос подлинного просветителя.

Итак, даже беглое знакомство с «Энциклопедией» Д. Дидро и Ж. Даламбера показывает весьма высокий уровень терминологической культуры ее авторов. Вовсе не случайно она завоевала мировое признание. Известно, что с 1767 г. по 1777 в России было опубликован перевод на русский язык 480 статей из этой энциклопедии - «Философия», «Диалектика», «Логика», «Онтология», «Физика», «О вере», «Мораль» и мн. др.

ЛИТЕРАТУРА

1. Да скроется тьма! Французские материалисты XVIII в. об атеизме, религии, церкви / сост. В. Н. Кузнецов. М.: Политиздат, 1976. 304 с.

2. Философия в «Энциклопедии» Дидро и Даламбера. М.: Наука, 1994. 720 с.

REFERENCES

1. Yes, the darkness will disappear! The French materialists of the XVIII century. about atheism, religion, church / сотр. V. N. Kuznetsov. M.: Politizdat, 1976. 304 c.

2. Philosophy in «Encyclopedia» Diderot and d'Alembert. M.: Nauka, 1994. 720 c.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.