CC BY
239
УДК 330.190.2
ФОРМИРОВАНИЕ ИНСТИТУЦИОНАЛЬНЫХ ОСНОВ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСТВА В РОССИИ
© Оксана Юрьевна КОЛОДИНА
Тамбовский государственный университет им. Г.Р. Державина, г. Тамбов, Российская Федерация, соискатель, кафедра политической экономии и мирового глобального хозяйства, e-mail: oksanakolodina@jmail.com
Рассмотрено изучение особенностей процесса формирования институциональных основ предпринимательства в условиях становления «новой» экономики в России.
Ключевые слова: институт; неоинституционализм; институциональная среда; предпринимательство.
Процесс становления «новой» экономики выдвигает более высокие требования к качеству институтов, отводя ведущую роль развитию предпринимательства как генератору динамических эволюционных изменений. Современная экономическая теория больше не подвергает сомнению значимость институтов для экономического развития. В настоящее время является общепризнанным тот факт, что в начальный период реформирования социалистических экономик, в т. ч. и в России, роль институциональных факторов была существенно недооценена. В наиболее популярных проектах перехода к рыночной экономике основное значение придавалось традиционным изменениям в области экономической либерализации, стабилизации и приватизации. Вместе с тем практически вне поля зрения оказался процесс влияния качества институтов на возобновление и поддержание роста в переходных экономиках, поскольку в первой половине 1990-х гг. необходимость укрепления рыночных институтов рассматривалась чаще всего в достаточно узких рамках. Однако в последние годы институциональным факторам отводится ключевая роль в объяснении успешного осуществления рыночной трансформации.
Институционализм изначально зарекомендовал себя как «диссидентское» движение внутри экономической мысли ХХ в., хотя и тесно связанное с кейнсианством, австрийской школой и неоклассическим анализом [1, с. 108]. Представители «старого» институционализма, такие как Т. Веблен и Дж. Гэлбрейт, использовали этот подход для анализа различных институциональных изменений в экономической сфере. Однако
фундаментальная методологическая программа так и не была создана. Соответственно, основоположники институционализма не смогли составить серьезную конкуренцию кейнсианству и неоклассике в области экономической методологии в 1930-1960 гг.
Следует отметить тот факт, что К. Поппер вслед за Ф. Хайеком развивал идею о возможности институционального самоусовершенствования рыночной экономики и ее институтов, но сделал вывод о том, что их развитием управлять невозможно.
Возникновение институционализма было вызвано еще и тем, что возросшая степень абстракции в микроэкономике заставила поставить вопрос о предмете экономической науки. Особенностью институциональной методологии является ее междисциплинарный характер. Совокупность экономического, правового, социокультурного, исторического, психологического и философского подходов дает возможность учитывать гораздо больше значимых факторов при изучении поведения индивидов.
Разработчики неоинституционализма изначально стали заниматься фундаментальным методологическим поиском. В этой связи следует отметить следующее:
1) в рамках неоинституциональной теории в центре внимания оказался не просто индивид, а субъект, создающий и формирующий институты. Таким образом, в данном направлении был преодолен барьер, отделяющий экономического человека от классов и социальных групп, членом которых он является, а также от социальных учреждений, которые он создает;
2) в основу неоинституционализма была положена новая методологическая рефлексия, в которой пересматривается неоклассическое представление об экономике как о формализованной и математизированной науке, а также отрицаются некоторые общепринятые методы конкретного экономического исследования.
В современном институционализме выделяют два подхода к определению понятия «институт». В представлении Т. Веблена и Д. Норта институты - это правила игры в обществе или, более формально, устроенные человеком ограничения, формирующие человеческие взаимоотношения. В концепции Уильямсона институты рассматриваются как механизм управления контрактными отношениями, что дает возможность перенести ядро институционального анализа на уровень опосредуемых ими отдельных трансакций. Авторы научной работы под руководством В. Мау «Импортированные институты в странах с переходной экономикой: эффективность и издержки» дают более синтезированное и емкое определение. С их позиции институты - это признаваемые человеком ограничения, формирующие человеческие взаимоотношения. Необходимо согласиться с мнением, что провал многих попыток модернизации можно интерпретировать, как слишком большое превышение издержек введения институтов, обеспечивающих экономический рост, над некоторым приемлемым для общества уровнем.
Институты можно рассматривать, с одной стороны, как некий набор формальных и неформальных норм, степень соответствия которым непосредственно связана с уровнем социально-экономического развития конкретной страны. Иначе говоря, страны, достигшие лидирующих позиций в мировом развитии, такие как члены ОЭСР, как правило, отличаются высоким качеством институциональной среды. Для них характерны низкий уровень коррупции, высокая степень независимости судов, эффективные механизмы защиты частной собственности и т. д.
Высокоразвитые страны со слаборазвитыми институтами - беспрецедентное явление в мировой истории экономического развития. В неформальных институтах не существует четкой регламентации функций, социальных ролей, средств и методов деятельно-
сти, а также санкций за отклонение в поведении. Все это заменяется неформальным регулированием при помощи социальных норм, обычаев и традиций. Вместе с тем неформальный институт выполняет определенные регулятивные функции, в большинстве случаев оказывая большее влияние, чем формальное правило. Чаще всего к неформальным институтам ученые относят привычки, традиции и обычаи.
Под термином «обычай» в институциональной теории понимают вид социального принуждения, которое осуществляет по отношению к индивидам коллективное мнение тех, кто чувствует и поступает одинаково [2, с. 62-76]. Если обычай представляет собой социальный феномен, являясь элементом давления общества или социальной группы на отдельных индивидов, то привычка носит личностный характер.
С точки зрения В.В. Шапкина, привычка представляет собой правило поведения, которое использует домашнее хозяйство в своей деятельности. При этом важно, что выполнение такого правила служит проявлением рациональности, т. к. оно может быть эффективным с точки зрения экономии на издержках поиска и обработки информации. Усвоение привычки предполагает некоторую активность того, кто ее принимает [3].
Очевидно, сущность институционального подхода заключается в акцентировании внимания на правилах, нормах, стереотипах мышления, управляющих поведением индивидов в обществе. Функционирование институтов опосредуется той сферой деятельности, регуляторами которой они выступают. Чаще всего трансформация институтов происходит в силу того, что меняются ценности, которые обусловливают их существование, или они сами становятся несовместимыми с другими ценностями и институтами. С другой стороны, институты можно рассматривать в широком смысле как набор механизмов и правил, обеспечивающих перераспределение ресурсов в экономике, привлечение новых инвестиций, подготовку трудовых ресурсов и формирующих системы стимулов для повышения эффективности в экономике.
Институты можно условно классифицировать в следующие основные группы: правовые институты, регулирующие, институты развития человеческого капитала, институты
координации и распределения рисков. Под правовыми институтами понимаются институты судебной, законодательной и административной системы, призванные обеспечивать неприкосновенность личности и частной собственности. Для стран с развитыми правовыми институтами характерны независимость судебной системы, прозрачность функционирования административной системы и отсутствие коррупции в государственных органах власти. Качество правовых институтов критическим образом влияет на ключевые характеристики национального инвестиционного климата.
К регулирующим институтам относятся органы, занимающиеся контролированием и регулированием различных сторон повседневной деятельности предприятий, а также обладающие правом приостановления деятельности компаний. Некоторые регулирующие органы являются государственными, другие - частными (органы саморегулирования), причем в развитых странах, как правило, роль саморегулирования выше, чем в развивающихся. К регулирующим институтам относятся, во-первых, государственные органы, от которых зависит простота и скорость открытия, расширения и ликвидации бизнеса, включая тех, которые отвечают за доступ юридических лиц к инфраструктуре, земле и выдачу разрешений на строительство. Во-вторых, регулирующие органы представлены институтами, осуществляющими контроль за соблюдением общих правил хозяйствования, включая правила внешней торговли, лицензирования и сертификации, налоговые правила, санитарно-эпидемиологические правила, правила техники безопасности и т. д. Третью группу регулирующих органов составляют органы антимонопольного регулирования и контроля, обеспечивающие качество рыночной конкуренции. От эффективности и непредвзятости функционирования регулирующих институтов зависит рентабельность операций и привлекательность инвестиций в частном секторе. Оценка качества регулирующих институтов чаще всего осуществляется на основе проведения опросов предпринимательских структур.
Институты развития человеческого капитала включают в первую очередь институты в сферах здравоохранения, образования и социального обеспечения. Возрастание роли
человеческого фактора в экономическом развитии общества, достигшем постиндустриальной стадии, предъявляет повышенные требования к образованию и здоровью населения. В этой связи во всем мире все более актуальным становятся задачи повышения эффективности деятельности соответствующих социальных секторов, а также улучшения доступа всего населения (независимо от уровня дохода) к минимальному набору социальных услуг.
Уровень развития человеческого капитала в конкретной стране тесно связан с понятием «качества жизни», прежде всего, с такими его компонентами, как качество и доступность жилья, жилищно-коммунальных и транспортных услуг, а также качество окружающей среды. Качество среды обитания непосредственно влияет на эффективность использования национального человеческого капитала через их влияние на состояние здоровья и наличие свободного времени.
Важной дополнительной характеристикой человеческого капитала является такое понятие, как «социальный капитал», характеризующее уровень и радиус доверия в обществе. Высокий уровень доверия благоприятствует экономическому развитию и модернизации общества.
К институтам координации и распределения рисков относятся страховые компании и страховые государственные институты (институты страхования вкладов, инвестиционные фонды, частные и государственные венчурные компании и агентства).
Институты выполняют в обществе определенные функции. Как правило, выделяют следующие:
1) координация поведения индивидов;
2) минимизация усилий по поиску контрагентов и достижению соглашения с помощью формирования предсказуемой и относительно безопасной среды;
3) передача информации и обучение, обеспечивающие наследование институциональных норм и правил;
4) снижение неопределенности в условиях неполноты информации и стабилизация экономической ситуации [3].
Институты представляют собой особые ценностно-нормативные комплексы, регулирующие поведение индивидов. Они также представляют собой устойчивые образова-
ния, формирующие статусно-ролевую структуру общества. Все множество функционирующих в обществе институтов составляет его институциональную среду, которая, в свою очередь, образует ограничительные рамки для принятия индивидуальных решений, формирует систему положительных и отрицательных стимулов, регулируя деятельность людей. Институциональная среда может оказывать как поддерживающее, так и ограничивающее влияние на хозяйственную деятельность. Жесткость сдерживающих рамок зависит от плотности институциональной среды.
Если в обществе существует дефицит формальных институтов, то он способствует образованию неформальных норм и правил, которые заполняют институциональные пустоты, отражая, как правило, узкие интересы небольших групп, имеющих преимущество.
Плотность институциональной среды определяется следующими факторами:
1) присутствие в обществе разнообразных институтов, включая фирмы и предприятия, домашние хозяйства, финансовые и страховые компании, торговые палаты, торговые ассоциации и союзы, учебные заведения, агентства по подготовке и переподготовке персонала, инновационные центры, органы региональной и местной власти и т. п.;
2) степень взаимосвязей между институтами. Совокупность взаимодействий и взаимообменов между хозяйствующими субъектами позволяют узнать друг друга, а также воплощаются в общих правилах и нормах поведения, контрактах и соглашениях, которые способствуют формированию общественного климата, например, организационной культуры;
3) способность институтов к согласованному реагированию и адаптации в ответ на изменяющиеся условия.
Своими действиями люди развивают институциональную среду и влияют на ее плотность.
Одной из важнейших проблем в области исследования институциональной динамики является эффективность институтов, представляющая собой явление, обусловленное как цепочкой внутренних связей, так и внешними отношениями с однопорядковыми подсистемами и с системами более общего уровня. Если считать, что эффективность
института представляет собой качественный показатель, то она может проявляться косвенно в обобщенных характеристиках, например, в степени доверия населения к действующим в обществе формальным институтам. В современных исследованиях доверие исследуется и как элемент внутренней институциональной среды организации, являясь важнейшей составляющей теории эффективного управления организацией.
При исследовании институтов, оказывающих влияние на предпринимательство, ученые, как правило, акцентируют свое внимание на институтах, формирующих определенную предпринимательскую среду - благоприятную, либо неблагоприятную. Вследствие этого в поле зрения анализа в первую очередь оказываются - налоговая система, таможенная политика, законодательная деятельность государства в области регулирования хозяйственной жизни общества, национальная кредитно-финансовая система и ее состояние и т. д.
Однако предпринимательство не может динамично и позитивно развиваться без институциональной основы, формирующейся в процессе эволюции самого предпринимательства как явления экономической жизни. Здесь следует отметить такие аспекты институциональной основы, как дух в хозяйственной жизни, предпринимательский дух, предпринимательская этика и т. д.
С позиции представителей институционализма для нормального и динамичного развития предпринимательства в обществе должен сформироваться дух хозяйственной жизни. В. Зомбарт отмечает, что «Хозяйственный дух - это совокупность душевных свойств и функций, сопровождающих хозяйствование. Это все проявления интеллекта, все черты характера, открывающиеся в хозяйственных стремлениях, но это также и все задачи, все суждения о ценности, которыми определяется и управляется поведение хозяйствующего человека» [4, с. 5-6]. При исследовании духа хозяйственной жизни, мы, в первую очередь, обращаем внимание на тот факт, что это явление не только знаменуется историческими рамками, но и имеет национальную специфику. В русле институционализма следует различать эпохи в хозяйственной истории страны с позиции доминирования в экономической жизни типа хозяйст-
венного духа. Указанная проблема имеет крайне актуальную форму для современной России.
Отметим, что сегодня на государственном уровне многое делается для стимулирования предпринимательства, перевода его на инновационный путь развития. Принимаются хорошие законы, систематически расширяется круг льгот для предпринимательского сектора, проводится широкомасштабная работа по изменению к лучшему инвестиционного климата, принимаются федеральные и региональные целевые программы и т. д. На фоне других, самых развитых стран, структуры государственной власти РФ можно назвать наиболее бизнесориентированными. В подтверждение указанного вывода можно привести множество фактов разного порядка из российской действительности: действующая налоговая система; создание и поддержка гигантских государственных корпораций, которые в принципе сложно назвать государственными; «новая» приватизация, позволяющая частному предпринимательскому сектору приобрести наиболее эффективные бизнес-структуры; непрозрачная система государственных закупок; порядок субсидирования из государственного бюджета и т. д. В то же время следует заметить, что «пропред-принимательская» экономическая политика не содействуют динамичному развитию предпринимательства в нормальном, с позиции национальных интересов русле. В этой связи необходимо говорить о своеобразном духе сложившегося в хозяйственной жизни российского общества, который формировался под воздействием комплекса факторов объективного и субъективного характера, в т. ч. деятельности отечественного предпринимательства.
Отсутствие «настоящего» капитализма начала XXI столетия с присущим и отвечающим вызовам времени предпринимателем современного типа - является центральной проблемой сегодняшней России. Достаточно ясно, что в основе действующей модели экономики постсоветской России лежат источники формирования капиталистического способа производства, главным образом, реализованный способ первоначального накопления капитала. Слом советской государственной машины, которая до распада союзного государства управляла российской эко-
номикой, не удалось восполнить в 1990-е гг. созданием в России собственных структур управления. Организационная слабость и некомпетентность новой власти, считавшей к тому же необходимым уход государства из сферы экономики, привели к хаотичному старту рыночных реформ и неуправляемому разрушению экономического потенциала. Идеологическая лояльность к нелегитимным источникам доходов, методам обеспечения доступа к государственной (общественной) собственности была избрана курсом официальной государственной поддержки развитию внеправовой экономики. Высшая бюрократия активно использовала различные инструменты структуры государственной власти для решения задачи первоначального накопления капитала. Предпринимательство явилось результатом первоначального накопления капитала и главным субъектом ускорения этого процесса. Российское предпринимательство, рожденное в специфических условиях, несет в себе весь комплекс противоречий переходной системы и во многом обусловливает особенности первоначального накопления капитала в России. Можно сделать вывод, что несмотря на значительные затраты по формированию положительного имиджа российского предпринимательства через различные каналы средств массовой информации в общественном сознании предприниматель не олицетворяется с новатором, главной движущей силой развития общества по Й. Шумпетеру [5].
В переходный период вся интеллектуальная мощь российского предпринимательства была направлена на процесс первоначального накопления капитала главным образом посредством передела собственности при использовании законных и незаконных средств. Получив на крайне выгодных условиях большую часть материально-производственного потенциала страны, и используя достаточно квалифицированную рабочую силу, российское предпринимательство в процессе организации хозяйственной деятельности не только не преумножило национальное богатство, но его управление «по-новому» оказывает нередко разрушительное воздействие на экономику страны.
Предпринимательство как социальный институт современного общества, безусловно, формируется под воздействием других
формальных и неформальных институтов. Но, еще раз подчеркиваем, что оно не является пассивным агентом. Само предпринимательство - динамично развивающийся институт, со своей внутренней структурой, культурой, этическими нормами. В этом плане очень важны и актуальны принципы, формы взаимодействия и взаимной ответственности государства, общества и предпринимательства. Сегодня не вызывает сомнений, что и предпринимательство как социальный институт общества, и многоаспектная среда его функционирования требуют серьезных изменений.
Отметим, что сложившиеся тенденции социально-экономического развития России во многом находят свое объяснение в философии хозяйствования, нашедшей свое применение в российской действительности. Начало проведения реформ в России ознаменовало собой противостояние двух философий хозяйства. Первая - философия экономического либерализма, которая стала базой проведения экономических реформ 1990-х гг. официальной идеологией в области экономической политики. В постсоветской России основой в хозяйственной философии стало провозглашение принципа опоры на рыночный механизм и капиталистическую рациональность. Как следствие, государство с помощью инструментов налоговой и кредитноденежной политики должно, прежде всего, создавать благоприятный инвестиционный климат и стимулировать частное капиталообразование. На уровне секторов и отраслей главный акцент должен делаться на поощрение конкуренции, развитие частного бизнеса. Однако полное копирование западного «идеального» образца не учло того, что в России на тот момент полностью отсутствовала институциональная основа для подобных экономических преобразований. Развал государственности и потеря действенных рычагов управления экономикой при внедрении элементов рыночной системы хозяйства способствовали спонтанному развитию капиталистических основ общества. Идеологи строительства капиталистической экономики, сами того не осознавая, не только инициировали разрушение административно-командной
системы, но и придали спонтанный характер трансформации социально-экономической
системы.
Теория «спонтанного» порядка стала теоретико-методологической основой социально-экономических преобразований в
постсоветской России, их направленности и характера. С позиции приверженцев данной теории, эволюционная теория в принципе не может позволить нам рационально прогнозировать и контролировать будущую эволюцию. Другим принципиально важным моментом динамичного развития хозяйственной жизни является минимальное вмешательство государства в экономические процессы. Российские теоретики неолиберализма, провозгласив главным принципом хозяйственного развития принцип стихийности, вообще проигнорировали, что общество пребывало не в «диком» доисторическом существовании, и что история не отвела им тысячелетий для формирования «расширенного» порядка на основе «спонтанного» развития хозяйственной жизни. В теории «спонтанного порядка» имеют место слабые позиции, не поддающиеся научно выверенному объяснению. В частности, одна из центральных идей концепции: процесс культурной эволюции представляется как процесс отбора правильных традиций, поступков, иных институтов, приспособления к этим институтам.
Другая хозяйственная философия, которая постепенно находит свое жизнеутвер-ждение, обосновывает необходимость «конструктивного активизма» государства и «управляемого» развития экономики, служит идейной базой «широкой» трактовки индустриальной политики.
Индустриальная политика должна,
во-первых, обеспечивать развитие экономического потенциала и необходимый объем «инвестиций в будущее» (в фундаментальные и прикладные исследования, систему образования и профессиональной подготовки, инфраструктурные комплексы, охрану природных ресурсов и среды обитания); во-вторых, осуществлять целенаправленное воздействие на инвестиционный процесс в целом (его темпы, направления и характер); в-третьих, оказывать влияние на межотраслевое распределение и использование экономических ресурсов. В структурном регулировании указанная философия хозяйства предусматривает наряду с общими закономерностями наличие национальной специфики обусловленной традициями и историче-
ским опытом, особенностями институциональной системы (экономической и политической), характером экономических структур, конкретными проблемами национальной промышленности на разных этапах развития и текущим состоянием отдельных ее отраслей.
Для формирующихся экономических систем общие положения взаимодействия формирующегося рыночного механизма хозяйствования и институтов государственной власти можно свести к следующему:
- классические функции государственного регулирования не исчезают и не утрачивают своей роли, а изменяются только механизмы, методы и способы их осуществления;
- роль государства качественно отличается на этапах становления, формирования рыночной экономики и в условиях функционирования уже сложившейся, хорошо отлаженной и отрегулированной экономики рыночного типа;
- особенности регулирования на переходном этапе - это расширение участия в регулировании наряду с государственными органами управления негосударственных организаций (союзы промышленников, ассоциации и т. д.);
- масштабы государственного регулирования, его конкретные формы существенно отличаются по отраслям и их комплексам;
- регулирующая роль государства возрастает в период перехода от одной общественно-экономической формации к другой, а также в период кризисов. После стабилизации экономики роль государства снижается, последовательно переходя от прямых методов регулирования к косвенным.
Сегодня одной из главных причин торможения динамики развития социальноэкономической системы является отсутствии политической воли правящего класса к переменам. Хотя программные заявления и документы высших институтов государственной власти предполагают в лице предпринимательства главную движущую силу модернизации общества.
Пока в нашей стране нет и других социальных слоев, заинтересованных в модерни-зационных процессах. Поэтому многие специалисты говорят об отсутствии как движущей силы, так и обозначенного вектора обновления экономической системы. Так, В. Иноземцев пишет, что перед Российской
Федерацией стоит крайне сложная задача, которая вряд ли может быть успешно решена по целому ряду причин. Главный, по его мнению, тормоз состоит в том, что в России отсутствует реальная воля к переменам. Это обусловлено тем, что современная российская элита - самый крупный бенефициант отката к сырьевой модели экономики. Ее экономические интересы в решающей мере лежат в сфере эксплуатации природных ресурсов и отчасти определяются сферой финансовых спекуляций. У этой элиты нет никаких стимулов менять статус-кво. Ученый не видит вероятности утраты ею рычагов политической власти в ближайшие несколько лет. И именно поэтому он не верит в то, что в обозримой перспективе модернизация в России возможна [6].
Невозможно не согласиться с приведенными аргументами. Действительно, современная российская элита объективно не заинтересована в модернизации, поскольку для них она не представляется ключевым условием их благосостояния. Данную позицию поддерживают и другие ученые. Например, Р.С. Дзарасов, характеризуя сегодняшнюю ситуацию в России, отмечает, что главным препятствием на предлагаемом пути является отсутствие элиты, готовой пожертвовать экономическими выгодами ради возрождения страны [7, с. 109].
В своих выступлениях В.В. Путин неоднократно упоминал о существующей необходимости формирования институциональных путей становления новой экономики в России при обязательном условии отхода от стандартных либерально-монетарных догм. Эффективность данной экономики будет определять рост социального капитала, а не только ВВП и других стоимостных измерителей, создание высокотехнологичных рабочих мест, позволяющих применять и развивать способности каждого человека. Как отмечает Л.С. Бляхман, «вопреки надеждам радикальных либералов о полном отказе от рычагов государственного управления экономикой и передаче этих функций «невидимой руке рынка», которой сейчас распоряжается глобальный финансовый капитал, государство будет определять приоритеты социально-экономического развития, поддерживать на основе государственного частного партнерства крупные инфраструктурные
проекты, институты формирования «длинных денег» и вовлечения в инвестиции средств населения, содействовать увеличению внутреннего рынка на основе реинтеграции постсоветского экономического пространства» [8].
Таким образом, безусловно, необходима переоценка ценностей, связанных с экономическими реформами в постсоветской России, а назревшая рыночная трансформация современной экономики должна быть связана с радикальной перестройкой ее институциональных основ.
1. Орехов А.М. Методы экономических исследований. М., 2006.
2. Ананьин О.И. Современная экономическая наука как объект методологической рефлексии // Эволюционная экономика и «мейнст-ризм». М., 2000. С. 62-76.
3. Шапкин В. В. Методологические основы институционализма // Проблемы современной экономики. 2011. № 2 (38).
4. Зомбарт В. Буржуа. М., 1994.
5. Шумпетер Й. Теория экономического развития. М., 1982.
6. Иноземцев В. Л. Демократия и модернизация М., 2010.
7. Модернизация России в контексте глобализации // Мировая экономика и международные отношения. 2010. № 3.
8. Бляхман Л.С. Институциональные основы модернизации российской экономики // Проблемы современной экономики. 2012. № 1.
Поступила в редакцию 12.01.2013 г.
UDC 330.190.2
FORMATION OF ENTREPRENEURSHIP INSTITUTIONAL FOUNDATIONS IN RUSSIA Oksana Yuryevna KOLODINA, Tambov State University named after G.R. Derzhavin, Tambov, Russian Federation, Competitor, Political Economy and World Global Economy Department, e-mail: oksanakolodina@jmail.com
The features of the formation of the entrepreneurship institutional foundations in the making of the “new economy” in Russia are considered.
Key words: institute; neo-institutionalism; institutional environment; entrepreneurship.
