CC BY
24
Региональная экономика
БАГОМЕДОВ М.А.
ФОРМИРОВАНИЕ ЭФФЕКТИВНОЙ ПОЛИТИКИ ГОСУДАРСТВА В СОЦИАЛЬНОЙ СФЕРЕ ПРОБЛЕМНЫХ РЕГИОНОВ СКФО
Аннотация. В статье раскрываются актуальные проблемы формирования эффективной социально-экономической политики государства по стратегическому развитию социальной сферы экономически отстающих проблемных регионов СКФО в условиях надвигающегося экономического кризиса. Ключевые слова: социально-экономическая политика государства, регион, социальная сфера, прирост населения, жильё, образование, здравоохранение, культура, рекреация.
BAGOMEDOV MA.
FORMING AN EFFECIVE POLICY OF THE STATE IN THE SOCIAL SPHERE OF THE PROBLEM REGIONS OF THE NORTH CAUCASIAN FEDERAL DISTRICT
Abstract. the manuscript discusses relevant problems of forming an effective social-economic policy of the state on strategic development of the social sphere of economically lagging behind problem regions of the North Caucasian Federal District in the conditions of a looming economic crisis.
Keywords: social-economic policy of the state, a region, social sphere, rate of growth of the population, housing, education, health care, culture, recreation
Социальная сфера по физическому объему своих услуг (выраженному в трудозатратах рабочего времени с учетом уровня квалификации) является ведущей сферой экономики отстающих регионов СКФО. Основной проблемой отраслей социальной сферы является то, что стоимость услуг, финансирующихся по Конституции России из бюджетов разных уровней, традиционно занижена многократно. По большому счёту, при том что стоимость товаров и услуг в стране ориентирована на мировой уровень, если лекция профессора в Европе или США стоит как минимум 200 долларов, а наш профессор ничем не уступает западному, но его оплата составляет всего 15 долларов за лекцию, то этот факт свидетельствует о значительной (более 10 раз) недооцененности государством услуг социальной сферы. Соответственно, опосредованно это отражается на объёме инвестиций, приходящихся на создание одного рабочего места, на производительности труда работников социальной сферы, на качестве результатов их труда, на конкурентоспособности регионов [14].
Весьма простое доказательство. В результате длительного эмпирического наблюдения за соотношением факторов производства мы пришли к вульгарному выводу, что объём продукции услуг работающего без простоев среднего предприятия любой отрасли в год (О) примерно равен капиталу предприятия (К):
О = К. (1)
Доля оплаты труда в стоимости продукции (х = О / З) составляет в зависимости от отрасли от 15 до 50% и является производной от капитала. Оплата труда (З = Ч * з) равна произведению численности занятых (Ч) на их среднегодовую заработную плату (з). Тогда, подставляя модель агрегированной производственной функции (production function) Кобба-Дугласа (в данной функции, названной по имени ее американских первооткрывателей), совокупный объем выпуска О является функцией от вводимых ресурсов, потребляемых в процессе его производства, например капитала К и труда Ч, и записывается в виде
О= (2)
где А, а и b — положительные константы. Если а + в = 1, то данная функция имеет постоянный эффект масштаба производства; если К и Ч умножаются на какую-либо положительную константу X, то Y также должен быть умножен на X. Получаем:
З / х = АКаЧв,
З = АКаЧв х, (3)
что свидетельствует о прямой зависимости заработной платы от капитала и численности работающих.
Производственная функция Кобба-Дугласа применима и на уровне отдельной фирмы. В соответствии с данной функцией у ориентированной на минимизацию издержек фирмы доля а совокупных затрат идет на капитал, и доля в — на труд. Функциями Кобба-Дугласа часто называют не только производственные функции, но и функции полезности (utility functions), а также функции с более чем двумя переменными. Если N — земля, то производственная функция записывается в виде О=АКаЧвЩ, где у — положительная константа, а а + в +Y = 1. В дальнейшей модификации N может быть представлен как природно-ресурсный потенциал [1, с. 248-254] В функции полезности, записанной в форме функции Кобба-Дугласа, К и Ч заменяются объемами потребления двух видов товаров, и предполагается, что а + в < 1.
В условиях существенного отставания региона в развитии сферы материального производства социальная сфера обеспечивает основной приток наличности в регион через дотации центра на ее содержание и эмиссию денег отделением Центробанка. При определенном удовлетворении разумных потребностей населения проблемных регионов в материальных благах именно развитие социальной сферы позволяет обеспечить основной рост совокупного общественного продукта (в США социальная сфера в принятом нами отраслевом аспекте деятельности является в большей мере коммерческой сферой, её услуги обеспечивают свыше 70% ВВП).
Среди блоков социально-экономической политики, регулирующих социальную сферу России, выделим наиболее важные: демографическую политику, жилищную политику, образование, здравоохранение, охрану прав, экологию, культуру (искусство).
Демографическая политика России фактически представляет собой конгломерат миграционной политики содействия возвращению соотечественников и исторически родных для России территорий вместе с их русским населением, выплату детских пособий и пособий по рождению ребёнка, материнский капитал за рождение второго ребенка, подъёмные и стимулы для переезда на жительство в регионы опережающего развития и меры демографической политики регионов и муниципальных образований. Республики СКФО являются одними из немногих регионов, где последние 20 лет сохраняется прирост населения, в то время как в целом по Российской Федерации, несмотря на положительные приросты населения в последние три года, продолжается процесс депопуляции. Весь прирост населения других регионов России обеспечивается иммиграцией из стран СНГ и в незначительной мере за счет естественного прироста населения в годы демографической волны, вызванной такой мерой, как «материнский капитал», и тем, что сейчас в фертильном возрасте находится самое большое поколение женщин, родившихся в конце восьмидесятых годов. В республиках СКФО он обеспечивается исключительно за счет естественного прироста населения, перекрывающего отрицательное сальдо миграции. В целом по Республикам Чечне, Ингушетии и Дагестану превышение числа родившихся над умершими составило 3 раза — за 2013 г., в то время как в целом по Российской Федерации, наоборот, число умерших превышало, а теперь сравнялось с числом родившихся. В результате смены ценностных приоритетов из-за повышения социально-экономической роли женщин в регионе происходит процесс демографического перехода от модели расширенного воспроизводства населения — к простому воспроизводству. Коэффициент воспроизводства поколений населения составляет 1. Среди родившихся в последние 10 лет наибольший удельный вес (свыше 70%) составляют дети, родившиеся первыми и вторыми. С учетом того, что самый большой контингент поколений приходится на 1982-1989-е гг., и женщины этого самого большого поколения вступили в возраст медианы, рождающих первого и второго ребенка, сейчас должен был бы быть всплеск рождаемости, но его нет. К позитивным демографическим последствиям может привести дальнейшая исламизация населения регионов.
Общий коэффициент смертности в регионах СКФО (0,8% в 2013г.) значительно ниже среднероссийского (1,3%), но смертность населения за последние 20 лет первые 13 лет не снижает-
ся (0,94% по СКФО и 1,6% умерших по России в 2005 г.), а затем 7 лет неустойчиво понижается, что имеет социально-экономическую природу — с одной стороны, рост уровня жизни приводит к повышению качества жизни, а с другой стороны, приоритетный проект президента России «Развитие здравоохранения» привёл к существенному повышению эффективности отрасли. Основными причинами смертности населения продолжают оставаться болезни системы кровообращения, новообразования и болезни органов дыхания. Причинами высокого уровня смертности из-за болезней кровообращения населения является неправильный образ жизни большей (как правило — малооплачиваемой) части населения старше тридцати лет, которая практически не имеет возможности уделять время регулярным занятиям спортом, неправильно питается и не создали себе здоровой экологической среды. Рост онкологических заболеваний объясним ростом социальных стрессов и радиоактивным загрязнением окружающей среды. Болезни органов дыхания, как причина смерти в Дагестане — чаще всего туберкулёз и реже — пневмония, это социальные болезни, связанные с безобразными условиями гигиены в пеницитарной системе, в ветхом и полуподвальном жилом фонде, с ростом количества бездомных людей и с курением.
Отрицательная тенденция в демографических процессах в регионах СКФО — неустойчивое снижение младенческой смертности до 12,2 промилле от числа родившихся в 2013 г. (против 8,2 по России) с 13,0 промилле в 2005 г. (11 по России). Оно происходит на фоне увеличения рождаемости 1,72% — за 2013 г. и 1,39 — за 2005 г. Однако в развитых странах этот показатель составляет менее 5 промилле. По Москве этот показатель составляет в 2013 г. — 7,6 промилле, по Северо-Западному федеральному округу — 6,2, по Санкт-Петербургу (лучший показатель среди регионов России) — 4,4. Наиболее частыми причинами смертности детей первого года жизни являются состояния, возникающие в перинатальном периоде (55,3%), врожденные аномалии (22,7%) и болезни органов дыхания (8,5%). Основными причинами смерти детей в перинатальном периоде являются смертность от родовых травм, дыхательных расстройств новорожденных и внутриутробной гипоксии и асфиксии в родах, т. е. во многом связана с низким уровнем оснащений и использования материальной базы родовспомогательных учреждений. [2, с. 50-51].
В регионах СКФО брак связан с соблюдением весьма обременительных материальных затрат родственников брачующихся. Ухудшение уровня жизни в 1990-е гг. способствовало большому числу откладываемых браков. С 1999 г. по мере улучшения экономического положения в республике отмечалась устойчивая тенденция роста заключаемых браков. С 2006 г. по 2010 г. растёт уровень брачуемости населения России и регионов СКФО (см. табл. 1) — это совпадает с трендом периода устойчивого социально-экономического развития России и её регионов. Параллельно с увеличением брачуемости (7,3 промилле в 2006 г.) растет уровень разводимости населения (1,5 промилле). Рост разводимости связан с параллельными процессами усиления социально-экономического неравенства и повышением самостоятельной роли женщин в рыночной экономике. Затем до 2013 г. брачность и разводимость населения стабилизировались примерно на одном уровне.
Предположительно, предстоящий экономический кризис опять понизит брачность населения в регионах России, но при этом разводимость может даже возрасти, что связано с тем, что общее увеличение доли брачующихся молодых семей в условиях подъёма может обернуться материальной несостоятельностью их браков в условиях кризиса. Наибольшее число браков среди мужского населения республик СКФО заключается в возрасте от 25 до 34 лет (50,2% от общего числа зарегистрированных браков), в то время как женское население республики преимущественно вступает в брак в возрасте от 18 до 25 лет (67,7%). Как правило, это первые браки и у мужчин, и у женщин, но именно устойчивость первых семей способствует улучшению демографической ситуации, поскольку сейчас более половины новорожденных — это первые и вторые дети молодых до 30 лет матерей [3, с. 264-272].
Под воздействием социально-экономической, криминальной и внешнеполитической обстановки в республиках и в целом на Северном Кавказе миграционные потоки неоднократно меняли свою направленность. Так до 1990-х гг. регионы СКФО имели отрицательное сальдо миграции, что было связано с отъездом населения на заработки в другие регионы страны.
Таблица 1
Общие коэффициенты брачности и разводимости в выборке регионов России на 1000 человек населения*
Регион Браки (по годам) Разводы (по годам)
2005 2010 2011 2012 2013 2005 2010 2011 2012 2013
Российская Федерация 7,4 8,5 9,2 8,5 8,5 4,2 4,5 4,7 4,5 4,7
Центральный ФО 7,4 8,1 8,8 8,0 8,2 4,3 4,4 4,5 4,3 4,5
Северо-Западный ФО 7,7 9,0 9,7 9,3 9,2 4,7 4,9 5,1 5,0 5,2
Южный ФО 7,3 8,2 9,1 8,2 8,4 4,2 4,5 4,7 4,4 4,7
Северо-Кавказский ФО 6,7 8,1 8,1 7,3 7,0 2,0 2,5 2,6 2,5 2,5
Республика Дагестан 6,6 8,1 8,1 7,6 7,2 1,1 1,5 1,6 1,6 1,7
Республика Ингушетия 4,8 8,0 6,8 5,4 5,4 0,5 0,9 0,9 0,9 1,0
Кабардино-Балкария 6,2 8,2 8,4 7,9 7,4 2,4 2,7 3,0 3,0 2,5
Карачаево-Черкессия 6,6 7,5 7,7 7,1 6,7 2,4 3,1 3,6 3,5 2,9
Республика Алания 6,5 7,1 7,6 7,0 6,5 2,2 2,6 2,7 2,8 2,5
Чеченская Республика 8,3 10,3 8,7 6,8 6,4 0,3 1,0 1,0 0,9 1,0
Ставропольский край 6,7 7,5 8,1 7,4 7,5 3,6 4,4 4,3 4,1 4,3
*Составлено автором по [2, с. 56].
С начала перестройки ситуация существенно изменилась. Сальдо миграции стало положительным, что было обусловлено возвращением представителей коренных национальностей на постоянное местожительство в родную республику из бывших союзных республик, а также из других республик, краев и областей России. В последние годы сальдо миграции снова отрицательное, что обуславливается, с одной стороны, отъездом части населения на заработки в Тюменскую область, Республику Калмыкия и Красноярский край, а с другой стороны — отъездом на новое местожительство как некоренного населения (русских, украинцев, татар, евреев и т. д.), так и коренного, которое в основном направляется на постоянное местожительство в Европу и Ближний Восток, в город Москву и Московскую область, Астраханскую область, Ставропольский и Краснодарский края, Ростовскую область. Особенность этноэкономики в том, что отъезжающие на жительство в другие края дагестанцы, чеченцы, ингуши, кабардинцы, черкесы и осетины — это пионеры, формирующие будущий мощный поток эмиграции из Северного Кавказа.
Анализ всех демографических процессов позволяет ожидать рост населения в регионах СКФО до 2018 г., затем его стабилизацию и тенденцию сокращения с 2025 г. Модернизация региональной демографической политики должна заключаться в том, что центр должен найти новые формы привлечения (т. е. использовать этноэкономику во благо) избыточного населения республик СКФО к организованному переселению в регионы нового освоения и стимулирования их к сохранению там традиций высокодетной семьи.
Жилищная политика России направлена на то, чтобы довести норму жилищной обеспеченности в регионах до уровня развитых стран — 30 м2 в среднем на одного жителя и минимальную обеспеченность до санитарной нормы 1 комната на жителя или 18 м2 на человека. Жилищное строительство и жилищная капитализация были в течение 10 лет главным локомотивом ускоренного социально-экономического развития неэкспортоориентированных экономически отстававших регионов [4, с. 260-265; 5, с. 9]. При этом главными механизмами государственной жилищной политики являются:
- жилищные сертификаты для отдельных категорий граждан;
- жилищный кодекс и уставы городского строительства;
- компенсация доли процентов коммерческим банкам по предоставляемой ими жилищной ипотеке;
- предоставление гражданам субсидий на оплату жилого помещения и коммунальных услуг;
- предоставление гражданам социальной поддержки (налоговых льгот) по строительству жилья;
- предоставление гражданам социальной поддержки (льгот) по оплате жилого помещения и коммунальных услуг;
- предоставление служебного жилья;
- предоставление жилья и участков под строительство нуждающимся и многодетным семьям и в качестве компенсации за идущее под снос, в т. ч. ветхое жильё.
Что касается жилищных сертификатов, они в большей мере способствовали улучшению жилищных условий служащих и чиновников высокого ранга и некоторых категорий молодых семей в видах деятельности, испытывающих проблемы с обновлением кадров. Значительный эффект дала политика поддержки ипотечного строительства жилья. Хотя и сейчас ипотечное кредитование жилья в России — это, скорее, попытка государства дать заработать приближенным банкам, чем программа помощи молодым семьям. Государство вместо приближенных банков должно было бы создать государственный ипотечный банк беспроцентного кредитования строительства жилья для молодых семей, и это имело бы гораздо больший демографический эффект, чем все остальные меры демографической политики.
Из табл. 2 следует, что за 8 лет обеспеченность жильём в России выросла на 11%, достигнув в 2013 г. 23,4 м2 на одного жителя. Сохранение сложившихся темпов прироста жилищной обеспеченности 0,325 м2 в год приведёт к тому, что заветная цифра — 30 м2 в среднем на одного жителя будет достигнута только через 20 лет — к 2034 г. При этом оттягивающим фактором может послужить то, что почти во всех регионах уже в 2014 г. происходит естественный рост населения, который надеются сохранить, в т. ч. с помощью жилищной политики. По причине опережающего роста населения обеспеченность населения жильем в регионах СКФО растёт гораздо медленнее, чем в других округах (на 0,22 м2 в год) и составляет 19,7 кв. метра общей площади, но уже превысило социальную норму 18 кв. метров. По этому показателю Дагестан находится на предпоследнем месте среди регионов России. Средний уровень по России составляет — 20,9 кв. метров, по ЮФО —19,1, по Северной Осетии — 25,5.
Таблица 2
Общая площадь жилых помещений, приходящаяся в среднем на одного жителя
(на конец года, кв. м)*
Регион Годы
2005 2010 2011 2012 2013
Российская Федерация 20,8 22,6 23,0 23,4 23,4
Центральный федеральный округ 22,0 24,0 24,4 24,8 24,3
г. Москва 18,5 18,7 18,7 19,3 19,2
Северо-Западный федеральный округ 22,6 24,7 24,9 25,4 24,6
Южный федеральный округ 19,7 21,9 22,2 22,6 22,9
Приволжский федеральный округ 20,7 22,7 23,2 23,6 24,0
Уральский федеральный округ 20,3 22,3 22,6 22,9 23,2
Сибирский федеральный округ 19,8 21,4 21,7 22,1 22,2
Дальневосточный федеральный округ 20,4 21,8 22,1 22,4 22,4
Северо-Кавказский федеральный округ 18,0 18,1 18,6 19,1 19,7
Республика Дагестан 15,6 16,2 16,5 16,9 17,1
Республика Ингушетия 12,4 13,9 13,5 13,3 13,5
Кабардино-Балкарская Республика 16,8 18,0 18,2 18,4 18,7
Карачаево-Черкесская Республика 17,9 18,8 19,4 20,0 20,1
Республика Северная Осетия - Алания 25,3 26,1 26,3 26,5 26,9
Чеченская Республика 12,0 13,8 16,1 18,1
Ставропольский край 19,6 21,3 21,8 22,1 22,5
*Составлено автором по [2, с. 193-194].
Выполнение важнейшего социального проекта «Доступное жильё» всё еще связано со значительными перегибами и ограничениями, поскольку, например, в Дагестане всего лишь 1500 семьям, располагающим достаточными доходами, может быть оказана помощь государства при получении ипотеки, хотя в Дагестане ежегодно заключается около 20 тысяч браков.
Учитывая колоссальный системообразующий для всей экономики страны экономический эффект от жилищного строительства, предлагается его стимулировать предоставлением государством через специально созданный жилищный банк разовой беспроцентной ипотеки на 20 лет всем нуждающимся в жилье молодым семьям.
Государственная политика в образовании в последние 10 лет была либеральной и направлена на ликвидацию последствий разрушения советской системы образования путём подстра-ивания её под западные образцы. Хотя благодаря президентскому социальному проекту «Образование» существенно улучшилась его материальная база, качество подготовки специалистов и их востребованность в отраслях народного хозяйства намного уступает советской системе образования по организационным причинам. Реформирование народного образования буксует на месте. Остаточный принцип финансирования социальной сферы и отсутствие обратного влияния будущих работодателей на образовательную подготовку и сейчас остаётся бичом образования. Не хватает учебных площадей. В регионах СКФО 25% учащихся занимаются во вторую и третью смены [2, с. 224]. В то же время во многих горных районах расходы на мелкие, до 20 учащихся, школы служат средством растранжирования бюджетных средств. В среднем на один класс по Республике Дагестан приходится 15 учащихся, в т. ч. в городской местности — 25, в сельской — 12. Как и везде, здесь значительное неравенство, как в финансировании, так и в качестве подготовки выпускников. При этом, как правило, более высокий уровень подготовки сопровождается гораздо меньшим финансированием. После окончания некоторых высокого уровня специализации подготовки столичных школ хорошо успевающие дети легко поступают в любые столичные вузы. В этих школах, рассчитанных максимум на 800 учеников, учатся по 2 и более тысяч детей, обучение ведется в три смены и в классах в среднем по 40 учеников, но финансирование их текущих затрат, ремонта и развития оказывается ниже среднего норматива на ученика по региону. Около 30% учащихся занимаются в школах, требующих капитального ремонта, 8% — в школах, находящихся в аварийном состоянии. На одного учащегося приходится 2,3 м2, в городской местности — 1,9 м2, в сельской — 2,5 м2. Группами продленного дня охвачено только 14% учащихся 1-4 классов, хотя в современных условиях, когда все родители вынуждены работать по нескольким направлениям, вся величина контингента должна быть обеспечена такой возможностью. Во многих сельских школах учится менее 50 детей. В таких школах невозможно наладить нормальный учебный процесс в соответствии с возрастающими требованиями к оснащению ученических классов и специализированных кабинетов и уровню специализации квалификации учителей. Липовые знания их выпускников не позволяют им в дальнейшем учиться в нормальных вузах иначе, чем оплачивая своё незнание. А затем эти выпускники устраиваются работать врачами, чиновниками и, опять же, учителями слабых школ, и подготовка «неучей» воспроизводится.
Низкое качество подготовки специалистов в большинстве вузов связано с тем, что во многих регионах численность приёма в вузы превышает количество абитуриентов, что оборачивается крайне низкой базовой подготовкой большинства принятых абитуриентов, так и отставанием уровня оплаты преподавателей от стоимости жизни. Ни одна базовая специальность вузов в полной мере не востребована рабочими местами территории нахождения [6, с. 16-17].
Региональная политика в образовании должна быть направлена на воссоединение образовательных учреждений с региональным народнохозяйственным комплексом через более развернутую всёохватывающую и стимулирующую объективную систему рейтинговых оценок и сквозную подготовку образовательными учреждениями (школа, СПТУ, бакалавриат, магистратура) необходимых специалистов через образовательные инкубаторы и технопарки, обеспечивающую планирование карьеры и создание инновационных предприятий с местами работы для выпускников [7, с. 98-104].
Региональная политика в области культуры сейчас охватывает только поддержку искусств, библиотек и кинофикации. Культура является единственной сферой, в которой регионы СКФО занимают ведущие позиции в России. В Республике Дагестан функционирует более:
тысячи массовых библиотек, тысячи клубных учреждений, 130 фольклорных ансамблей и коллективов, 30 музеев и филиалов, 12 профессиональных театров, в т. ч. 9 национальных, 10 концертных организаций. Основной проблемой с позиции региональных властей является обеспечение самоокупаемости учреждений культуры. Хотя не менее важной проблемой является воспитание культуры поведения, национальной культуры и производственной культуры, сброшенной как второстепенная задача в систему образования. Это направление региональной политики нуждается в дальнейшей разработке и финансировании [8, с. 458-465].
Региональная политика здравоохранения «плетется в хвосте» федеральной политики и объективно направлена на формирование в нём рыночных отношений, о чём свидетельствует рост стоимости и доли платных услуг частных учреждений здравоохранения. Снижается коечный фонд непрофильных больниц, растёт пропускная способность амбулаторных учреждений и клиник высокотехнологичной помощи. Во многих регионах такие клиники вышли на уровень передовых мировых достижений. Региональная политика должна предусматривать возможность более доступной и качественной диагностики заболеваний, стимулирование создания клиник уровня передовых мировых достижений и привлечение в них специалистов, организацию доставки и приёма нуждающихся в этом больных в таковые клиники в другие регионы [9, с. 89-91, 16]. Очень малая доля населения по сравнению с потенциальной потребностью проходит профилактику в виде рекреации. Ведь для того чтобы довести уровень смертности населения хотя бы до уровня среднеевропейского — 5 промилле, каждый гражданин, страдающий какими-то отклонениями здоровья, должен регулярно отдыхать в санатории. Проблема заключается в том, что большая часть населения регионов не может себе позволить потратить до 70 тысяч рублей на двадцатидневную путёвку (помощь фонда социального страхования предприятий достаётся в первую очередь руководству). Средние слои населения предпочитают отдых на даче, на Каспийском море и в Кавказских минеральных водах, а богатые слои предпочитают отдых за границами России. Возможно, региональная политика в области здравоохранения должна предусматривать возможность совместного с профсоюзами поддержания рекреационных объектов региона и предоставления раз в год на 20 дней полноценного отдыха всем нуждающимся в местных здравницах [10, с. 52-55].
Со спортом высших достижений в регионах СКФО результаты региональной политики лучше, чем в других округах. Выдающиеся спортивные достижения в области единоборств на соревнованиях разных уровней делают регионы СКФО базовыми для сборных страны. Проблема региональной политики в области спорта в том, чтобы опять вернуть массу населения к занятию спортом и физкультурой, когда с каждым годом уменьшается количество спортплощадок и снижается доступность спорт сооружений.
Для региональной политики в области повышения уровня жизни населения на Северном Кавказе характерно с учетом недостатка ресурсов и неблагоприятной социально-политической ситуации более щадящая фискальная политика властей, пониженный административный контроль, учёт мнения джамаатов в решении спорных вопросов, проникновение этноэкономики, что в конце концов привело к засилью коррупции и других неблаговидных последствий теневой экономики [11, с. 78-84].
Хотя для экономически отстающих регионов Северного Кавказа характерна общероссийская тенденция последних семи лет — опережающее повышение уровня доходов населения более чем на 20% в год при среднем индексе инфляции до 15%, вместе с тем разрыв в уровне среднемесячной заработной платы Дагестана и России в 2013 г. составил почти 2 раза (в 2004 г. — 2,2 раза, в 2000 г. — 2,5 раза), среднемесячная заработная плата в Дагестане и Ингушетии остается самой низкой среди республик и областей России.
Однако в абсолютном выражении самые высокие темпы роста уровня жизни не компенсируют сложившегося ранее отставания от среднероссийского уровня, и оно продолжает расти. По России в среднем скрытая зарплата, доходы от незарегистрированного предпринимательства и другие доходные занятия не только повышают самозанятость населения, но и составляют уже четверть доходов населения. [12, с. 20-22] Своеобразие высокого значения этноэконо-мики в Дагестане проявляется в том, что здесь доля скрытой зарплаты и других доходов в 2 раза выше и составляет 53% в структуре доходов населения. В условиях экономического роста последних семи лет растёт и уровень жизни, и стоимость жизни, и жизненные стандарты. Для
обеспечения общественного воспроизводства средняя зарплата должна превышать в несколько раз прожиточный минимум. В районах и сферах деятельности, где соблюдается это соотношение, ниже доля агрегата неучтенных доходов в структуре денежных доходов населения.
Когда высокая доля неучитываемых доходов приходится на слои населения с наибольшими доходами, несмотря на усилия государства по поддержке малообеспеченных слоев, распределение денежных доходов населения в пользу имущих слоев меняется незначительно [13]. И, хотя уровень неравенства в доходах между слоями населения в регионах СКФО ниже, чем в среднем по России, региональная политика в условиях надвигающегося кризиса должна предусматривать меры экономической реабилитации малоимущего населения путём формирования для них рынка малобюджетных товаров и услуг по всей их линейке.
Литература
1. Багомедов, М. А. Влияние ресурсного потенциала на социальную сферу региона // Региональные проблемы преобразования экономики. 2011. №4. С. 248-254.
2. Регионы России : социально-экономические показатели. 2014 : стат. сб. //Росстат. — М., 2014.
3. Багомедов, М. А., Хаджалова, Х. М. Влияние трансформаций в институте семьи на демографическую ситуацию //Региональные проблемы преобразования экономики. 2011. № 1. С. 264-272.
4. Багомедов, М. А., Абасова, Х У. Строительство жилья — как важнейший стратегический приоритет развития социальной сферы Дагестана // Региональные проблемы преобразования экономики. 2010. № 4. С. 260-265.
5. Багомедов, М. А. Развитие рынка недвижимости и устойчивое развитие Дагестана // Вопросы структуризации экономики. 2014. № 2. С. 7-10.
6. Кутаев, Ш. К. Востребованное образование как условие развития региональной экономики //Апробация. 2014. № 7 (22). С. 16-19.
7. Багомедов, М. А., Гусейнов, А. А., Омаров, Ш. К. Социальные альтернативы в региональной промышленной политике //Вестник ДНЦ РАН. 2011. № 1. С. 98-104.
8. Багомедов, М. А. Исследование стратегических приоритетов социальной сферы в обеспечении экономической безопасности развития проблемных северокавказских регионов // Региональные проблемы преобразования экономики. 2012. № 4. С. 314-318.
9. Сагидов, А. К. Институциональные меры совершенствования системы здравоохранения регионов СКФО //Апробация. 2014. № 7 (22). С. 89-92.
10. Багомедов, М. А., Абасова, Х. У. Туристско-рекреационный комплекс как новая специализация региона //Вопросы структуризации экономики. 2010. № 4. С. 52-54.
11. Багомедов, М. А. Новые тенденции этноэкономического поведения в Республике Дагестан // Вопросы структуризации экономики. 2011. № 3. С. 78-84.
12. Абдуллаева, З. З. Развитие малого бизнеса как условие повышения занятости населения в трудоизбыточном регионе //Апробация. 2014. № 7 (22). С. 20-22.
13. Автономов, В. С., Багомедов, М. А., Розинская, Н. А. Особенности структурных перемен в экономике многонационального региона //Вопросы структуризации экономики. 2001. № 5. С. 5-13.
14. Дохолян, С. В., Петросянц, В. З., Садыкова, А. М. Методические подходы к оценке и анализу конкурентоспособности региона //Вопросы структуризации экономики. 2009. № 1. С. 46-50.
15. Петросянц, В. З. Инвестиционная политика — стратегический приоритет регионального развития // Вопросы структуризации экономики. 2010. № 2. С. 390-394.
16. Ахмедуев, А. Ш. Социальная политика и социальные функции государства //Вопросы структуризации экономики. 2010. № 2. С. 120-124.
17. Гичиев, Н. С. Инвестиционная составляющая человеческого капитала и его институциональные компоненты //Вопросы структуризации экономики. 2010. № 2. С. 176-182.
18. Гасанов, М., Багомедов, М. Рынок : инфраструктура и финансовая устойчивость // Вопросы экономики. 1999. № 10. С. 125.
19. Гасанов, М. А. Ориентиры функционирования слагаемых экономики Дагестана //Вопросы структуризации экономики. 2008. № 1. С. 44-45.
20. Абдулаев, Ш.-С.О. Маркетинговое исследование результатов фундаментальных исследований в Республике Дагестан //Вопросы структуризации экономики. 2009. № 3. С. 18-21.
21. Сагидов, Ю. Н. Социально-трудовые отношения : основные аспекты актуальности // Вопросы структуризации экономики. 2010. № 2. С. 9-10.
References:
1. Bagomedov, M. A. Influence of resource potential for the social sphere of the region // Regional problems of transforming the economy. 2011. No. 4. P. 248-254.
2. Regions of Russia : socio-economic indicators. 2014 : stat. SB. /Rosstat. — M., 2014.
3. Bagomedov, M. A., Gagalova, H. M. the Impact of transformations in the institution of the family on the demographic situation // Regional problems of transforming the economy. 2011. No. 1. P. 264-272.
4. Bagomedov, M. A., Abasov, H. U. Housing — as importantly-senior strategic priority of social development of Dagestan // Regional problems of transforming the economy. 2010. No. 4. P. 260-265.
5. Bagomedov, M. A. Development of the real estate market and sustainable development of Dagestan // Questions of economy structuring. 2014. No. 2. P.7-10.
6. The Kutaev, S. K. Popular education as a condition of development of regional economy // Approbation. 2014. No. 7 (22). P. 16-19.
7. Bagomedov, M. A., Guseinov, A. A., Omarov, S. K. Social alternatives in regional industrial policy //journal of Dagestan scientific center of RAS. 2011. No. 1. S. 98 to 104.
8. Bagomedov, M. A. Study of the strategic priorities of the social sector in ensuring economic safety of development of the troubled North Caucasus region // Regional problems of transforming the economy. 2012. No. 4. P. 314-318.
9. Sagidov, A. K. Institutional measures to improve the health care system of regions skfo //Approbation. 2014. No. 7 (22). P. 89-92.
10. Bagomedov, M. A., Abasova, H. U. Tourist-recreational complex as a new specialization of the region // problems of structuring the economy. 2010. No. 4. P. 52-54.
11. Bagomedov, M. A. New trends ethnoecological behaviour in the Republic of Dagestan // Questions of economy structuring. 2011. No. 3. P. 78-84.
12. Abdullaeva, Z. Z. small business Development as a condition of employment in labour-abundant region // Approbation. 2014. No. 7 (22). Pp. 20-22.
13. Avtonomov, V. S., Bagomedov, M. A., Rozinsky, N. A. Peculiarities of structural changes in the economy multinational region //problems of structuring the economy. 2001. No. 5. P. 5-13.
14. Dokholyan, S. V., Petrosyants V. Z., Sadykova, A. M. Methodological approaches to the assessment and analysis of the competitiveness of the region //problems of structuring the economy. 2009. No. 1. P. 46-50.
15. Petrosyants V. Z. Investment policy is a strategic priority for regional development // Questions of economy structuring. 2010. No. 2. P. 390-394.
16. Akhmeduev, A. S. Social policy and social functions of the state // Questions of economy structuring. 2010. No. 2. P. 120-124.
17. Gichiev, N. C. Investment component of human capital and its institutional components // Questions of economy structuring. 2010. No. 2. P. 176-182.
18. Gasanov, M., Bagomedov, M. Market : infrastructure and financial stability // problems of Economics. 1999. No. 10. S. 125.
19. Gasanov, M. A. guidelines for the functioning of the components of the economy of Dagestan // Questions of economy structuring. 2008. No. 1. P. 44-45.
20. Abdulaev, Sh. O. Marketing research results of basic research in the Republic of Dagestan // Questions of economy structuring. 2009. No. 3. P. 18-21.
21. Sagidov, Yu. Labor relations : major aspects of relevance // Questions of economy structuring. 2010. No. 2. P. 9-10.
