CC BY
247
УДК 338.436.33 Е.В. ДОРЖИЕВА
ББК 65.9(2)32 кандидат экономических наук, доцент
Восточно-Сибирского государственного технологического университета,
г. Улан-Удэ e-mail: elendorg@mail.ru
ФОРМИРОВАНИЕ АГРОПРОМЫШЛЕННЫХ КЛАСТЕРОВ КАК УСЛОВИЕ ИННОВАЦИОННОГО РАЗВИТИЯ РЕГИОНАЛЬНЫХ СИСТЕМ
Исследуются процессы кластеризации АПК регионов, раскрывается роль агропромышленных кластеров в повышении конкурентоспособности региональных экономических систем. Формирование кластеров рассматривается как основное направление развития инновационной деятельности в АПК.
Ключевые слова: кластеры, кластерный подход, конкурентоспособность региональной экономики, агропромышленный комплекс, инновационные технологии.
E.V. DORZHIEVA
PhD in Economics, Associate Professor, East-Siberian State University of Technology, Ulan-Ude
e-mail: elendorg@mail.ru
AGRO-INDUSTRIAL CLUSTERING AS CONDITION OF INNOVATION DEVELOPMENT OF REGIONAL SYSTEMS
The article studies the processes of regional agricultural sector clustering, explains the role of agro-industrial clusters in improvement of the competitiveness of regional economic systems and considers clusters as the main direction of development of innovation activity in agricultural sector.
Keywords: clusters, cluster approach, competitive ability of regional economy, agricultural sector, innovation techniques.
Вопросы организации кластеров в сфере производства продовольствия и их использования в целях обеспечения повышения конкурентоспособности региональной экономики в настоящее время недостаточно исследованы. Между тем формирование и функционирование агропромышленных кластеров создаст благоприятные условия для инновационного развития региональных продовольственных систем.
Кластеры дают возможность региональным органам власти реализовать стратегию социально-экономического развития региона в направлении обеспечения конкурентных преимуществ региональной экономики, внедрения инноваций и специализации территориальной экономической системы.
В Концепции развития аграрных кластеров, разработанной учеными Российской академии сельскохозяйственных наук и ос-
нованной на системно-синергетическом подходе, аграрный кластер определяется как система многомерно взаимосвязанных форм организации деятельности (сельскохозяйственных предприятий, личных подсобных хозяйств, крестьянских (фермерских) хозяйств и др.), интегрированных с целью одновременного и взаимосвязанного решения задач охраны окружающей среды и внедрения в производство инновационных технологий, превращающих «отходы» в ресурсы развития сельского хозяйства [6, с. 31]. Таким образом, подчеркивается, что формирование кластеров происходит на основе применения инновационных технологий, порождающего определенное разделение труда; кластеризация будет способствовать превращению сельского хозяйства в высокотехнологичную, индустриализованную, энергопроизводящую, самодостаточную, диверсифицированную
© Е.В. Доржиева, 2011
отрасль; при этом произойдет существенное снижение энергоемкости валовой продукции сельского хозяйства и ВВП страны в целом и значительное увеличение экспорта продовольствия.
Однако далеко не все исследователи согласны с тем, что в ближайшей перспективе агропромышленные кластеры получат широкое распространение. Несмотря на очевидные, доказанные мировой практикой преимущества кластерного подхода, его использование в России ограничено в связи с наличием ряда проблем. Прежде всего это отсутствие соответствующего практического опыта, необходимых кадров и низкий уровень развития аграрного сектора большинства регионов страны. Тем не менее в
2006 г. кластерная политика была провозглашена Министерством экономического развития РФ в качестве «нового института развития». Для Сибири с ее обширными земельными ресурсами кластерная форма наиболее предпочтительна, в первую очередь в территориальной организации предприятий агропромышленного комплекса. Преимущества кластерного подхода в том, что он действительно придает высокую значимость именно микроэкономической составляющей и учитывает территориальную и социальную специфику. В итоге реализация такого подхода, стимулируя эффективное развитие региона, повышает конкурентоспособность его производственных систем, продукции, увеличивает занятость, бюджетные поступления и конкурентоспособность региональной экономики в целом.
На практике можно выделить два типа кластеров — проинициированные «сверху» и «снизу». Инициатива «сверху» означает, что государство принимает решение о создании кластеров на основе построенной сложной математической модели развития, «снизу» — что кластерные программы инициируются местным бизнес-сообществом. Некоторые исследователи придерживаются мнения о том, что в России нет смысла строить кластеры «сверху»: из-за невысокой доли добавленной стоимости малых предприятий и небольшого их количества о развитых пространственных кластерах говорить не приходится. Искусственное создание кластеров с помощью математических методов приведет к выделению уже существующих
промышленных комплексов 50-х гг. прошлого века. Поэтому необходимо фокусировать внимание на формировании региональных кластеров в новых отраслях, получивших развитие после 1991 г. Единичные примеры таких кластеров в России уже есть. Так, в Новосибирске существует классический 1Т-кластер [4].
Однако следует учитывать, что опыт развитых стран, например США, не всегда применим в российских условиях. АПК России на протяжении последних двух десятилетий находится в глубоком системном кризисе, из которого его может вывести только активная инновационная деятельность правительства, проводящего дирижистскую политику.
Дирижистский подход к повышению конкурентоспособности демонстрирует опыт Франции. В 2005 г. правительство этой страны поддержало развитие 66 кластеров. К настоящему времени число кластеров, имеющих четкие географические границы и получающих помощь как от правительства, так и от региональных агентств развития, достигло 71. Ежегодно из госбюджета Франции на поддержку кластеров расходуются средства, эквивалентные 950 млн дол. США [1, с. 36].
Либеральный подход к кластерной политике, реализуемый в США, предусматривает стихийное формирование кластеров с последующей их поддержкой. В России при реализации кластерной политики следует, на наш взгляд, использовать комбинированный подход: в тех секторах экономики, где кластеры уже созданы, применять либеральный подход, а там, где назрела необходимость формирования кластеров на основе использования инновационных технологий, — дири-жистский.
Комбинированный подход к развитию аграрных кластеров в сельском хозяйстве России обусловлен также принципиальными особенностями сельскохозяйственного производства, такими как его капиталоемкость и низкая фондоотдача, большой срок осуществления окупаемости затрат (от вложения средств до получения продукции в растениеводстве проходит 10-12 месяцев, в животноводстве — два года и более), зависимость от естественных природных процессов, природных и климатических условий, малоэластичный спрос на продовольствие, необходимость вмешательства государства
в ценообразование с целью обеспечения более или менее стабильных цен и благоприятного режима торговли и т.д.
В.В. Милосердов утверждает, что в аграрной сфере экономики рыночный механизм не в состоянии эффективно выполнять свою главную функцию — быть регулятором спроса и предложения и выравнивать их, не допуская резких скачков цен. Вследствие этого продовольственное хозяйство не является саморегулирующимся. Аграрная сфера экономики объективно не в состоянии конкурировать с другими отраслями народного хозяйства, в связи с чем требуется иное отношение к сельскому хозяйству со стороны властных структур [3]. И.М. Гулов совершенно справедливо считает, что правительство должно играть активную роль в реализации стратегии, направленной на повышение конкурентоспособности в АПК. В этом заключается одно из принципиальных отличий модели повышения конкурентоспособности российского АПК с точки зрения кластерного подхода от классической модели «ромба конкурентоспособности» М. Портера.
В современной экономической ситуации использование кластерного подхода в региональной продовольственной сфере должно базироваться на следующих концептуальных положениях:
1. Основная идея формирования агропромышленных кластеров состоит в том, чтобы исходя из научно обоснованных и технологически реализуемых комплексных решений, а также коммерческих механизмов создать благоприятные условия для перевооружения отрасли и привлечения инвестиций.
2. Целевое начало в деятельности кластера должно носить инновационный характер. Именно инновационная платформа позволит обеспечить устойчивое развитие предприятий кластера и их конкурентоспособность не только на региональном рынке, но и за его пределами. В итоге реализуется основное предназначение кластера как инструмента повышения конкурентоспособности региональной экономики.
3. Успешная деятельность кластера определяется состоянием бизнес-климата.
4. Для обеспечения устойчивости кластера и возможности его развития в долгосрочной перспективе необходима поддержка деятельности кластера местными органами
власти через механизмы государственного регулирования либо прямое участие государственных структур в составе интегрированного формирования [7, с. 54].
Прежде чем приступить к созданию аграрного кластера, следует оценить инвестиционную привлекательность АПК региона. Агропромышленный комплекс Республики Бурятия формирует около 10% ВРП. Ключевое положение занимает производство мясной, кондитерской, макаронной, рыбной, молочной, алкогольной и безалкогольной продукции. Природно-климатические условия республики позволяют полностью обеспечить население региона мясными и молочными продуктами, картофелем, овощами, рыбной продукцией за счет собственного производства.
Приоритетной отраслью в сельском хозяйстве в долгосрочной перспективе останется животноводство, предусматривающее развитие племенного дела, искусственное осеменение животных, улучшение породных качеств скота, оптимизацию рационов кормления животных, внедрение инновационных технологий. Растениеводство будет играть роль вспомогательной отрасли, обеспечивающей животноводство кормами, а население и туристов, прибывающих в республику, экологически чистыми продуктами питания.
Основными направлениями развития регионального АПК являются:
- специализация сельского хозяйства на эффективных, рентабельных отраслях и концентрация производства отдельных видов продукции на тех предприятиях, где это выгодно, что в конечном итоге приведет к улучшению финансово-экономического состояния предприятий агропромышленного комплекса;
- активный переход к малозатратным, энергосберегающим и экологически чистым технологиям и производствам на основе использования последних разработок науки, внедрения технологий интенсивного выращивания, откорма и нагула скота;
- техническое перевооружение отрасли.
В перспективе в Республике Бурятия
получат дальнейшее развитие крупные сельскохозяйственные предприятия как основа развития сельского хозяйства. Будут реализованы важные инвестиционные проекты по реконструкции и модернизации
животноводческих комплексов, закупке племенного скота, техники и оборудования, продолжено техническое перевооружение молочно-товарных ферм, свинокомплексов, птицефабрик [2].
Однако основные проблемы, возникшие в последние годы в региональном АПК, остаются нерешенными.
По сравнению с 1970-1990 гг. снизилась эффективность использования сельскохозяйственных угодий, значительно уменьшились объемы производства зерна. Коэффициент использования пашни в 2008 г. составил 32,1%, а урожайность зерновых культур начиная с 2000 г. стала одной из самых низких в Сибири. Это в значительной степени связано с изношенностью техники и снижением уровня технической оснащенности сельскохозяйственного производства.
Остаются невысокими показатели продуктивности животноводства. Среднесуточный привес крупного рогатого скота в республике почти в 2 раза меньше, чем в среднем по СФО. Молочная продуктивность коров более чем в 1,5 раза ниже среднероссийского показателя.
Доля расходов на сельское хозяйство в республиканском бюджете ниже, чем в других регионах СФО. Средняя заработная плата сельскохозяйственных работников в 2008 г. хотя и возросла по отношению к уровню
2007 г. на 38%, но оказалась в 1,5 раза меньше прожиточного минимума.
Остается недостаточным уровень продовольственной обеспеченности республики
собственными продуктами питания, неудовлетворительна ситуация с обеспечением промышленности сырьем. За последние восемь лет по уровню потребления мяса и мясопродуктов республика переместилась с 23-го на 48-е место в России, по потреблению молока и молочных продуктов — с 37-го на 42-е, зерновых и хлебопродуктов — с 36-го на 50-е.
В сельскохозяйственных организациях республики удельный вес тракторов со сроком службы свыше десяти лет составил 90%, зерновых комбайнов — 92%, кормоуборочных — 85%. Остается крайне низким уровень применения минеральных удобрений и средств химической защиты растений — одна пятая установленной нормы внесения. Удельный вес площади засева элитными семенами составляет не более 10% общей площади посевов зерновых культур [5].
Объем инвестиций в основной капитал в сельском хозяйстве сокращается. Анализ объема инвестиций в основной капитал отрасли позволяет утверждать, что современная структурно-инвестиционная политика не ориентирована на обеспечение развития агропромышленного комплекса (рис. 1). Оценка состояния сельскохозяйственного производства региона (рис. 2) и исследование потенциала конкурентоспособности пищевой промышленности (табл.) показывают, что региональные условия можно расценивать как потенциально способствующие развитию кластерных структур в сфере производства продовольствия.
Прочие виды деятельности
Сельское
хозяйство
Строительство
45
омышленность
Прочие виды деятельности 57
Добыча полезных ископаемых 14
Сельское
хозяйство
Связь
1
Транспорт 17
Обрабатывающие
производства
Электроэнергетика 9
Строительство Торговля
Транспорт
13
б
Рис. 1. Динамика отраслевой структуры инвестиций в основной капитал, %: а — 1999 г.; б — 2009 г.
а
2000 2001 2002 2003 2004 2005 2006 2007 2008 2009
Рис. 2. Динамика объемов производства продукции сельского хозяйства
Производство основных видов продукции пищевой промышленности
в Республике Бурятия
Продукция Год Отклонение
2006 2007 2008 2007 г. к 2006 г. 2008 г. к 2007 г.
абсо- лютное относительное, % абсо- лютное относительное, %
Индекс производства пищевой продукции, % к предыдущему году 101,5 89,9 104,9 -11,6 - 15 -
Консервы, тыс. условных банок 13 784 5 655 7 076 -8 129 -58,9 1 421 25,1
Мясо, включая субпродукты I категории, т 3 755 2 744 2 487 -1 011 -26,9 -257 -9,4
Колбасные изделия, т 4 158 4 804 5 505 646 15,5 701 14,6
Мясные полуфабрикаты, т 3 134 3 848 5 340 714 22,8 1 492 38,7
Масло животное, т 1 057 1 265 1 480 215 19,6 215 16,9
Цельномолочная продукция (в пересчете на молоко), тыс. т 13,8 13,4 10,2 -0,4 -2,9 -3,2 -23,8
Сыры жирные (включая брынзу), т 182 149 139 -33 -18,1 -10 -6,7
Товарная пищевая рыбная продукция (включая рыбные консервы), т 3 363 3 166 3 352 -197 -5,8 186 5,8
Мука, тыс. т 23,7 14,4 14,8 -9,3 -39,2 0,4 2,7
Крупы, т 32 87 64 55 171,8 -23 -26,4
Комбикорма, тыс. т 8,5 8,7 11,4 0,2 2,3 2,7 31,0
В заключение отметим, что в регионе существуют объективные предпосылки для формирования молочного и мясного кластеров в сфере производства продовольствия. При этом роль региональных органов власти будет заключаться в созда-
нии благоприятных условий для функционирования сельского хозяйства, в оказании консультационной помощи участникам кластеров и в организации системы информационного обеспечения АПК Республики Бурятия.
Список использованной литературы
1. Гулов И.М. Модель повышения конкурентоспособности АПК Республики Таджикистан: аграрный кластер // Вестник Таджикского национального университета. 2009. № 7 (55). С. 33-38.
2. Инвестиционная привлекательность агропромышленного комплекса Республики Бурятия // Официальный портал органов государственной власти Республики Бурятия. URL: http://egov-buryatia.ru/index. php?id=2840.
3. Милосердов В.В. Теория экономического роста: Планы и решения // Официальный сайт академика РАСХН В.В. Милосердова. URL: http://vladimir.miloserdov.name/articles/page-32.html.
4. Плюсы и минусы кластерного развития регионов РФ // Российский деловой портал информационной поддержки предпринимательства «Альянс Медиа». URL: http://www.allmedia.ru/newsitem.asp?id=782168.
5. Республиканская целевая программа «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия в Республике Бурятия на 2010 год» // Официальный портал органов государственной власти Республики Бурятия. URL: http://egov-buryatia.ru/index.php?id=3397.
6. Хухрин А.С., Примак А.А., Пехутова Е.А. Агропромышленные кластеры: российская модель // Экономика сельскохозяйственных и перерабатывающих предприятий. 2008. № 7. С. 30—34.
7. Эрнст С.А. Развитие интеграционных процессов в региональной сфере производства продовольствия на основе кластерного подхода // ЭПОС. 2008. № 4 (36). С. 52—55.
Bibliography (transliterated)
1. Gulov I.M. Model' povysheniya konkurentosposobnosti APK Respubliki Tadzhikistan: agrarnyi klaster // Vestnik Tadzhikskogo natsional'nogo universiteta. 2009. № 7 (55). S. 33—38.
2. Investitsionnaya privlekatel'nost' agropromyshlennogo kompleksa Respubliki Buryatiya // Ofitsial'nyi portal organov gosudarstvennoi vlasti Respubliki Buryatiya. URL: http://egov-buryatia.ru/index.php?id=2840.
3. Miloserdov V.V. Teoriya ekonomicheskogo rosta: Plany i resheniya // Ofitsial'nyi sait akademika RASKhN V.V. Miloserdova. URL: http://vladimir.miloserdov.name/articles/page-32.html.
4. Pliusy i minusy klasternogo razvitiya regionov RF // Rossiiskii delovoi portal informatsionnoi podderzhki predprinimatel'stva «Al'yans Media». URL: http://www.allmedia.ru/newsitem.asp?id=782168.
5. Respublikanskaya tselevaya programma «Razvitie sel'skogo khozyaistva i regulirovanie rynkov sel'skokhozyaistvennoi produktsii, syr'ya i prodovol'stviya v Respublike Buryatiya na 2010 god» // Ofitsial'nyi portal organov gosudarstvennoi vlasti Respubliki Buryatiya. URL: http://egov-buryatia.ru/index.php?id=3397.
6. Khukhrin A.S., Primak A.A., Pekhutova E.A. Agropromyshlennye klastery: rossiiskaya model' // Ekonomika sel'skokhozyaistvennykh i pererabatyvayushchikh predpriyatii. 2008. № 7. S. 30—34.
7. Ernst S.A. Razvitie integratsionnykh protsessov v regional'noi sfere proizvodstva prodovol'stviya na osnove klasternogo podkhoda // EPOS. 2008. № 4 (36). S. 52—55.
