CC BY
76
РОССИЯ И МЕЖДУНАРОДНО-ПРАВОВОЕ ПРОСТРАНСТВО
Формации правового развития евразийской интеграции и их влияние на правовую систему Российской Федерации
КАШИРКИНА Анна Анатольевна, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Центра сравнительно-правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
МОРОЗОВ Андрей Николаевич, кандидат юридических наук, ведущий научный сотрудник Центра сравнительно-правовых исследований Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
Российская Федерация, 117218, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
В статье раскрываются научные подходы к понятию и циклам евразийской интеграции, выявлены формации в ее развитии на постсоветском пространстве. Сделаны выводы о возможности расширения состава участников Евразийского экономического союза, внесены предложения по совершенствованию международно-правовой базы и российского законодательства.
Ключевые слова: евразийская интеграция, Таможенный союз, Евразийский экономический союз, правовое пространство, международный договор.
Formations of Legal Development of Eurasian Integration and their Impact on the Legal System of the Russian Federation
A. A. Kashirkina, PhD in Law
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, Russia
E-mail: [email protected]
A. N. Morozov, PhD in Law
The Institute of Legislation and Comparative Law under the Government of the Russian Federation
34, Bolshaya Cheremushkinskaya st., Moscow, 117218, Russia
E-mail: [email protected]
The article reveals the scientific approaches to the concept and cycles of Eurasian integration. Identified formations in the development of the Eurasian integration at post-soviet space. The authors use the dialectic, formal logical, comparative legal, historical and other research methods. Analyzes the international legal base of the Customs Union, the Commonwealth of Independent States and other international acts. The conclusions about the possible expansion of the membership of the Eurasian Economic Union. Proves the effectiveness and positive aspects of the transition from the Eurasian Economic Union to Union with broader competence. At the same time problems of a legal nature, which impairs the development of Eurasian integration. The effect of different international acts integration associations in the post-soviet space on the legal system of the Russian Federation. The authors conclusions and proposals on improving the international legal base of the Eurasian Economic Union, as well as recommendations for improvement of the Russian legislation.
Keywords: Eurasian integration, Customs Union, Eurasian Economic Union, legal space, international treaty.
DOI: 10.12737/5279
Геополитические изменения, происходящие в евразийском регионе, а также в России в последнее время, объективно показали, что понятие «евразийская интеграционная идея» является важным параметром современного развития общества, а значит, и юридической науки. Президент Республики Казахстан Н. А. Назарбаев справедливо отметил, что «сегодня наши народы все более ощущают себя частью формирующейся евразийской идентичности с ее культурным, религиозным и языковым многообразием, но с общим стремлением к плодотворному экономическому взаимодействию и добрососедству. Мы все являемся свидетелями рождения нового уникального евразийского сообщества наций, у которого не только богатый опыт совместного прошлого, но и неделимая общая история будущего»1.
29 мая 2014 г. произошло событие, которое ознаменовало переход к новому этапу интеграции России, Беларуси и Казахстана, — после почти двухлетней подготовки был согласован и подписан Договор о Евразийском экономическом союзе (далее — Договор о ЕАЭС)2. Этот международно-правовой документ пока ожидает ратификации со стороны государств-членов, однако его достоинства несомненны. Во-первых, Договор о ЕАЭС ограничен исключительно вопросами экономического сближения государств (регулирование общего рынка товаров, тарифное и нетарифное регулирование, общая миграционная политика, техническое регулирование, ветеринарный и фитосанитар-ный контроль и другие сферы экономического взаимодействия). Во-вторых, согласно Договору Евразийский
1 Назарбаев Н. А. Евразийский Союз: от идеи к истории будущего // Известия. 2014. 3 апр. URL: http://izvestia.ru/news/504908.
2 Полный текст Договора о ЕАЭС опубликован на сайте Министерства экономического развития РФ. URL: http://www.economy. gov.ru/wps/wcm/connect/economylib4/mer/ about / structure.
экономический союз закрепляется как субъект международного публичного права, что, в свою очередь, означает следующее: данное межгосударственное объединение имеет международную правоспособность и дееспособность, определенную в соответствии с договорной компетенцией и делегированную ЕАЭС государствами-членами. В-третьих, в институциональной структуре ЕАЭС ряд органов, включая Евразийскую экономическую комиссию и Суд ЕАЭС, не только сохранили свои важнейшие наднациональные полномочия, но и в определенной мере расширили их. В-четвертых, в Договоре о ЕАЭС намечено построение общего топливно-энергетического пространства, что ввиду стратегической важности этого рынка для всех государств характеризует высокую степень доверия стран — партнеров по ЕАЭС.
Таким образом, мы можем говорить о том, что созданный ЕАЭС открывает для государств новые возможности для эффективного международного сотрудничества в новом прогрессивном формате, а сама идея евразийской интеграции и евразийства точно соответствует всем общепризнанным принципам и нормам современного международного права.
Однако не стоить забывать, что и у данного процесса есть свои исторические корни. Научно-правовая «кристаллизация» идей о евразийской идентичности и общности на современном этапе во многом связана с процессами развития евразийской интеграции после крушения СССР. В то же время развитие интеграции на постсоветском пространстве после распада СССР не могло не вызвать появления новых форм международных организаций, которые, сохраняя верность общепризнанным принципам и нормам международного права, тем не менее позволяли новообразованным на базе бывших республик СССР государствам «надышаться воздухом свободы, суверенитета и независимо-
сти»3. Однако уже более десяти лет назад — в 2003 г. Ч. Т. Айтматов писал о восстановлении идеи евразийства: «Сегодня идеи евразийцев постепенно осваиваются в сознании современных людей. Ибо чувствуется необходимость в консолидации евразийских сил. И здесь, в этом слагающем компоненте, центральное место занимает Россия»4.
Необходимо различать«евразий-ство» и «евразийскую интеграцию» с философской, политологической и правовой точек зрения. При этом даже с правовой точки зрения данные понятия могут рассматриваться в широком и узком смыслах, а также основываться на разных научных подходах. Обоснованно мнение Е. Е. Рафа-люк, согласно которому «для исследования интеграции и ее проявлений в праве также может быть использован междисциплинарный подход. Дело в том, что интеграция представляет собой общенаучную категорию, т. е. она может быть объектом изучения различных наук»5.
По нашему мнению, евразийская интеграция — совокупность неоднолинейных и достаточно неравномерных процессов по правовому, экономическому и политическому сближению и объединению под эгидой международной межправительственной организации (Таможенного союза (ТС), Евразийского экономического сообщества (ЕврАзЭС), ЕАЭС) государств, созданных на базе бывших республик СССР и являющихся готовыми по своим внутренним и
3 Каширкина А. А, Морозов А. Н. Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ: монография / отв. ред. А. Я. Капустин. М. 2012. С. 11.
4 Русская философия: Очерк классического евразийства. URL: http://www. gumilev-center.ru/russkaya-fflosofiya-ocherk-klassicheskogo-evrazijjstva/.
5 Рафалюк Е. Е. Международная интеграция: методологические проблемы ис-
следования // Журнал российского права.
2014. № 3. С. 44.
внешним характеристикам к принятию на себя международных обязательств, вытекающих из членства в данной организации6.
Евразийская интеграция, будучи разновидностью региональной интеграции, может являться как плацдармом для развития международной интеграционной экономики, так и следствием международной интеграции7.
Таким образом, евразийская интеграция в юридическом смысле — явление, имеющее под собой объективные характеристики, обосновывающие данное определение, а именно:
факторы, способствующие возникновению (распад СССР, мощные дезинтегративные импульсы, размежевание новообразованных суверенных государств, потеря ранее существовавших экономических связей и т. д.);
факторы, способствующие развитию по определенным циклам (формациям интеграционного развития);
объективирование результатов интеграции в конкретные формы (правовая результативность — международные договоры, заключенные под эгидой ТС и ЕврАзЭС, ЕАЭС после вступления Договора о ЕАЭС в силу, международно-правовые акты, принятые органами данных межгосударственных объединений; экономическая результативность евразийской интеграции выражается в конкретных качественных и количественных показателях роста товарооборота государств — членов предшественника ЕАЭС — ТС, а также его внешнего товарооборота с государствами, не являющимися члена-
6 Подробнее см.: Каширкина А. А., Морозов А. Н. Правовые аспекты интеграции на постсоветском пространстве в рамках ЕврАзЭС: проблемы и перспективы // Журнал российского права. 2010. № 2. С. 91—103.
7 См.: Правовые проблемы формирования межгосударственных объединений (на примере Зоны свободной торговли и Таможенного союза ЕврАзЭС): монография / отв. ред. В. Ю. Лукьянова. М., 2012. С. 34.
ми). Так, совокупный ВВП трех стран составляет почти 2 трлн долл., промышленный потенциал оценивается в 600 млрд долл., объем выпуска продукции сельского хозяйства — около 112 млрд долл., а общий потребительский рынок — более 165 млн человек8.
С достаточной долей условности можно выделять тенденции развития евразийской интеграции, поскольку строго юридически (с учетом авторского понимания данного термина) евразийская интеграция — явление довольно молодое, не закрепившее своих «трендов» в правовой науке с общепризнанных позиций. В связи с этим более обоснованно можно говорить о формациях интеграционного развития — определенных циклах, «ступенях» евразийской интеграции, объективированных в определенные международно-правовые формы (модели). При этом, как справедливо отмечают С. Е. Нарышкин и Т. Я. Хабриева, повышение уровня решаемых задач, т. е. переход от сравнительно несложных в структурном отношении интеграционных моделей (зон свободной торговли, ТС) к принятию более комплексных по содержанию моделей (единого экономического пространства, экономического союза), с неизбежностью потребует усиления организационно-правовой составляющей экономической интеграции9. Таким образом, каждая формация развития евразийской интеграции предполагает опору на приоритетную для данной ступени сближения государств интеграционную модель. Сами же формации интеграционного развития, сменяя друг друга, предполагают постепенное усложнение интеграционных моделей, служащих опорой как для координации государств и согласованиях их позиций, так и для международно-
8 См.: Назарбаев Н. А. Указ. соч.
9 См.: Нарышкин С. Е, Хабриева Т. Я. К новому парламентскому измерению евразийской интеграции // Журнал российского права. 2012. № 8. С. 5.
правового и внутригосударственного обеспечения реализации принятых интеграционными структурами решений.
Можно выделить следующие формации правового развития евразийской интеграции.
1. Переходная формация. Данная формация характеризуется образованием на основе распавшегося СССР из его союзных республик нового международного межгосударственного образования — Содружества Независимых Государств. Поскольку СНГ образовывался в сложных геополитических условиях, где вместо одного субъекта международного права появилось 15 новых субъектов международного права в лице независимых государств, рассчитывать на действительное их сближение под «крышей» единой мощной международной организации, созданной сразу же после прекращения существования СССР, не представлялось реалистичным.
2. Начальная формация. Указанная формация характеризуется первыми попытками реального интеграционного сближения между государствами, имеющими определенные внутренние и внешние параметры для экономического и политического сближения на основании заключенных международных договоров. Это в первую очередь условно обозначаемые первый Таможенный союз, созданный на основе Соглашения между Российской Федерацией и Республикой Беларусь от 6 января 1995 г., которое вступило в силу 30 ноября 1995 г.; второй Таможенный союз, созданный в соответствии с Соглашением от 20 января 1995 г., участниками которого стали уже три государства: Российская Федерация, Республика Беларусь и Республика Казахстан, а позднее присоединились Киргизская Республика и Республика Таджикистан; третий Таможенный союз, сформированный на базе предыдущих ТС, был оформлен в соответствии с Договором о Таможенном союзе и Едином экономическом
пространстве от 26 февраля 1999 г.10 Три обозначенных выше ТС не стали сильными, реально действующими площадками интеграционного сближения. Отчасти это связано с недостаточной готовностью имеющихся на тот момент правовых и экономических систем государств, заключивших данные договоры, к плотному и взаимовыгодному сотрудничеству, а также с политической обстановкой в международных отношениях. Однако указанные ТС сыграли определенную роль при формировании четвертого по счету Таможенного союза, не только став его опорными точками, но и оформив первичные международно-правовые контуры для реально действующего межгосударственного объединения, а именно: формирование единого экономического пространства, зоны свободной торговли, а также появление в институциональной системе четвертого ТС — органа, наделенного правом принимать юридически обязательные решения (изначально такие полномочия приобрела в соответствии с Договором Комиссия Таможенного союза, которые впоследствии на следующей форма-ционной ступени развития евразийской интеграции были переданы Евразийской экономической комиссии).
3. Функциональная формация. Указанная формация, как отмечалось выше, выстроена и опосредована важными предшествующими факторами, среди которых создание на основе заключенных международных договоров трех ТС и Союзного государства России и Беларуси (в соответствии с Договором о создании Союзного государства от 8 декабря 1999 г.), а затем образование в 2000 г. ЕврАзЭС, а в 2007 г. — четвертого ТС между Российской Федерацией,
10 Подробнее о генезисе Таможенных союзов, созданных на постсоветском пространстве, см.: Каширкина А. А., Морозов А. Н. Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ / отв. ред. А. Я. Капустин. С. 74—84.
Республикой Беларусь и Республикой Казахстан, который, претерпев определенные изменения, является в настоящее время реально действующим межгосударственным интеграционным объединением, характеризующимся интенсивностью принятия как международных правовых, так и рекомендательных актов.
Именно функциональный характер полномочий четвертого ТС позволил наделить сначала Комиссию ТС, а затем в соответствии с Договором от 18 ноября 2011 г. ее орган-правопреемник — Евразийскую экономическую комиссию (ЕЭК) достаточно широкими наднациональными полномочиями. Кроме того, к реальным показателям функционала ТС на данном этапе относится принятие в 2009 г. Таможенного кодекса ТС — первого почти за 20-летний период международно-правового акта унифицированного характера в таможенной сфере, заменившего собой в определенной части таможенные кодексы сразу трех государств — Российской Федерации, Республики Беларусь и Республики Казахстан — на пользующиеся приоритетом правила международного договора. Наконец, важнейшей иллюстрацией реальных интеграционных процессов в функциональной формации стало создание в 2010 г. Суда ЕврАзЭС, наделенного правом принятия юридически обязательных решений, а также правом толкования актов Комиссии ТС (ЕЭК), который стал довольно активно функционировать.
4. Продвинутая формация. Она, по нашему мнению, будет реализована государствами в рамках указанного выше Договора о ЕАЭС, подписанного 29 мая 2014 г., после его ратификации государствами-членами и вступления в силу в предусмотренном им самим порядке. Договор о ЕАЭС призван заменить собой ранее действовавшие договоры ТС и Единого экономического пространства (ЕЭП), кодифицировав их в возможно широкой части и дополнив новыми положениями.
5. Формация будущего поступательного интеграционного развития в евразийском регионе — на данный момент это только прогнозный вариант, который может быть рассмотрен даже не в среднесрочной, а скорее в долгосрочной перспективе. Однако, по нашему глубокому убеждению, поступательное и конструктивное развитие евразийской интеграции следует в дальнейшем видеть в переходе ЕАЭС в еще более мощное политико-стратегическое объединение — Евразийский союз, который будет создаваться и функционировать на основе полного и незыблемого соблюдения всех общепризнанных принципов и норм международного права и в то же время сможет стать новым мощным центром поддержки геополитического равновесия перед лицом глобальных вызовов и угроз.
Важно, что в международном договоре о создании ЕАЭС уже сейчас предусмотрены каналы для поступательного развития данного межгосударственного интеграционного объединения. При этом, как справедливо отмечает академик Т. Я. Хаб-риева, «создание Евразийского экономического союза предполагает обеспечение, с одной стороны, устойчивости Союза, а с другой — динамизма его развития, способности приспосабливаться к постоянно меняющимся экономическим, социальным и международным условиям»11.
Потенциал развития ЕАЭС в значительной мере может быть реализован посредством предусмотренной в Договоре о ЕАЭС институциональной структуры данного интеграционного объединения. Причем заслуживает позитивной оценки тот факт, что в Договоре удалось сохранить лучшие и положительно зарекомендовавшие себя институты ТС и ЕврАзЭС, например Евразийскую экономическую комиссию и Суд ЕАЭС как органы, на-
11 Хабриева Т. Я. О правовых контурах и координатах евразийской интеграции // Проблемы современной экономики. 2013. № 3. С. 21.
деленные наднациональными полномочиями. В соответствии со ст. 8 Договора о ЕАЭС его институциональная система выглядит следующим образом: Высший Евразийский экономический совет; Евразийский межправительственный совет; Евразийская экономическая комиссия; Суд Евразийского экономического союза.
С точки зрения развития международно-правовой базы ЕАЭС следует отметить, что правовое регулирование интеграции в рамках рассматриваемого межгосударственного объединения может осуществляться посредством следующих международно-правовых и международных актов:
международных договоров, заключаемых под эгидой ЕАЭС на трех уровнях, т. е. межгосударственном, межправительственном и межведомственном;
решений Евразийской экономической комиссии, имеющих обязательный характер для государств-участников и всех субъектов, находящихся под их юрисдикцией;
рекомендательных актов, в том числе модельных (типовых) законов;
решений консультативных комитетов и комиссий, которые, несмотря на то, что не обладают юридической силой, оказывают определенное влияние на принятие юридически обязательных международно-правовых актов.
Заслуживает позитивной оценки, что принципы создания и сферы деятельности, институциональная система и структура органов ЕАЭС, а также виды принимаемых актов и их юридическая сила отражены в Договоре о ЕАЭС.
Необходимо обратить внимание на то обстоятельство, что в рамках Таможенного союза применялся пакетный принцип, согласно которому, чтобы стать членом указанного межгосударственного объединения, государству необходимо было присоединиться ко всему пакету международных договоров. Вместе с тем указанный принцип, с одной стороны,
позволял сохранять стабильность договорно-правовой базы ТС, но с другой — затруднял присоединение иных государств к данному объединению и, соответственно, замедлял процессы расширения состава государств — участников ТС. В настоящее время в Договоре о ЕАЭС допускается возможность присоединения других государств к ЕАЭС.
Что касается вопроса о решениях, которые будут приниматься органами ЕАЭС, то здесь следует отметить, что, на наш взгляд, практика Евразийской экономической комиссии доказала свою эффективность. Вместе с тем определенные аспекты деятельности ЕЭК при функционировании в новом формате ЕАЭС подлежат усовершенствованию. В частности, это касается совершенствования механизмов реализации решений, принимаемых на внутригосударственном уровне.
Кроме того, следует подчеркнуть важность того принципиального обстоятельства, согласно которому ЕАЭС должен стать открытой международной организацией для вступления других государств. Как отметил Президент РФ В. В. Путин на заседании Высшего Евразийского экономического совета 24 декабря 2013 г., «...утверждена "дорожная карта" по присоединению Армении к Таможенному союзу и Единому экономическому пространству. Практически готов и проект аналогичного документа для Киргизии. Мы договорились, что на экспертном уровне продолжим над ним работу прямо сейчас, не откладывая это дело в долгий ящик»12.
Динамика формаций евразийской интеграции не только проявляется в сфере международных отношений государств — участников соответствующих межгосударственных интеграционных объединений, но и оказывает определенное междуна-
12 Из заявления для прессы Президента РФ В. В. Путина по итогам заседания Высшего Евразийского экономического совета. URL: http://kremlin.ru/transcripts/19918.
родно-правовое влияние на правовые системы соответствующих государств, включая Российскую Федерацию.
Важнейшим каналом, посредством которого нормы международного права проникают в национальную правовую систему, являются конституции государств. Для Российской Федерации принципиальное значение с точки зрения эффективного взаимодействия международно-правового и внутригосударственного регулирования имеет ч. 4 ст. 15 Конституции РФ. В связи с этим можно отметить, что с 1993 г. на конституционном уровне в Российской Федерации сформирован базовый механизм применения норм международного права, в том числе принимаемых и действующих под эгидой межгосударственных интеграционных объединений на постсоветском пространстве.
Таким образом, Конституция России с момента ее принятия, что практически совпало с началом развития интеграции на постсоветском пространстве, стала проводником международно-правовых норм в сферу внутригосударственных отношений.
Политическая и экономическая составляющие не преминули отразиться и на международно-правовом регулировании отношений интегрирующихся государств, что в свою очередь в определенной части объективировалось в международные договоры, а также иные международные акты.
Так, учитывая довольно слабое интеграционное взаимодействие государств в рамках СНГ, международные договоры, заключаемые под эгидой данного интеграционного объединения, как правило, недостаточно проработаны, содержат большое количество отсылочных к национальному законодательству норм, вследствие чего обладают не той эффективностью, которой могли бы обладать с учетом близости правовых систем государств — участников СНГ, общности правовых подходов и
традиций, единой когда-то юридической школы подготовки кадров и т. д. Кроме того, имеют место затягивание сроков по выполнению внутригосударственных процедур, необходимых для вступления международных договоров в силу; отказ отдельных государств от проведения такого рода процедур; избирательная имплемен-тация положений международных договоров в национальное законодательство; формулирование оговорок, нарушающих объект и цель международного договора; и т. д.
Довольно критически можно оценить и эффективность функционирования Экономического суда СНГ по сравнению с Судом ЕврАзЭС, что обусловлено в первую очередь наличием у последнего полномочий по принятию юридически обязательных решений, а также полномочий по нормоконтролю в отношении государств — членов ЕврАзЭС и ТС.
Вместе с тем под эгидой СНГ принято большое количество модельных законов, т. е. актов рекомендательного характера, не связывающих государств-участников международно-правовыми обязательствами и не налагающих на них обязанности по их имплементации во внутреннее законодательство.
С правовой точки зрения в этом проявляется специфика СНГ как межгосударственного интеграционного объединения, государства-участники которого придерживаются достаточно мягкого метода регулирования. При этом в правовом инструментарии СНГ международно-правовое регулирование, осуществляемое посредством международных договоров, сочетается с воздействием рекомендательных актов, в частности модельных законов, не придавая СНГ наднациональный характер, что во многом обусловлено историческими обстоятельствами зарождения и создания этого межгосударственного интеграционного объединения.
Под эгидой ЕврАзЭС, т. е. межгосударственного объединения с меньшим количеством государств-участ-
ников, чем в СНГ, были достигнуты несомненно большие успехи в интеграционном сближении, что в немалой степени зависело от лучшей проработанности международных договоров, эффективности решений межгосударственных органов, а в первую очередь — от воли и желания самих государств интегрироваться на качественно иной основе. Также нельзя не отметить и Суд ЕврАзЭС, внесший большой вклад в интеграцию государств.
Кроме того, под эгидой ЕврАзЭС было разработано такое средство гармонизации, как Основы законодательства ЕврАзЭС, которые кардинально отличаются от рекомендательных модельных актов и направлены на унификацию соответствующего внутригосударственного регулирования. Однако с сожалением можно констатировать, что ни в одной из областей Основы законодательства ЕврАзЭС на сегодняшний день не были приняты, а дело ограничилось принятием отдельных концепций. В связи с этим полагаем, что под эгидой ЕАЭС в модернизированном виде следует более активно использовать потенциал подобных международно-правовых актов, естественно, с учетом специфики и степени интеграции ЕАЭС.
Несомненно, наиболее динамично развивающиеся международно-правовые модели евразийской интеграции в настоящее время ориентированы на ЕАЭС, а до принятия Договора о ЕАЭС были представлены ТС и ЕЭП, государствами-участниками которых в настоящее время являются Российская Федерация, Республика Беларусь и Республика Казахстан. Эффективное экономическое и политическое взаимодействие в рамках ТС и ЕЭП положительным образом отразилось на международно-правовом регулировании отношений государств, а также способствовало более качественной имплемента-ции положений международно-правовых актов ТС и ЕЭП на внутригосударственном уровне.
Эти успехи евразийской интеграции обусловлены, в частности, следующими факторами: значительной юридической проработанностью текстов международных договоров; наличием пакетного принципа участия в международных договорах ТС и ЕЭП; наделением наднациональными полномочиями ЕЭК, более широкими полномочиями Суда ЕврАзЭС, рассматривающего споры, вытекающие из функционирования стран ТС и ЕЭП.
Наиболее ярко формационность Таможенного союза проявляется в расширении наднациональных полномочий, передаваемых государствами данному межгосударственному объединению, что отличает его от иных межгосударственных объединений, функционирующих на постсоветском пространстве.
Таким образом, можно отметить, что Евразийская экономическая комиссия в соответствии с Договором от 18 ноября 2011 г. наделена определенным объемом наднациональных полномочий. В связи с этим необходимо учитывать, что широкий объем полномочий ЕЭК закреплен и согласован государствами в соответствии с международным договором, так как именно международные договоры являются правовой основой регулирования отношений субъектов международного права.
На наш взгляд, закрепление широкого объема полномочий за органом межгосударственного интеграционного объединения на постсоветском пространстве и придание ему наднационального характера являются признанием важнейшей вехи интеграционного сближения государств, т. е. перехода к продвинутой формации евразийской интеграции. Данные процессы можно сравнить с таким явлением, как продвинутое сотрудничество в рамках Европейского Союза. Так, развитие Таможенного союза, сформированного тремя государствами на базе ЕврАзЭС, показывает, что Российская Федерация, Республика Беларусь и Республика Казахстан го-
товы интегрироваться на качественно ином уровне, нежели иные государства—члены ЕврАзЭС и СНГ. Причем интеграционное сближение осуществляется как на правовом, так и на экономическом и политическом уровнях13.
По нашему мнению, передавая осуществление части суверенных полномочий на международный уровень, государства ни в коей мере их не утрачивают, а реализуют таким образом свой суверенитет. Более того, в современных условиях реализация суверенных полномочий возможна лишь при участии государства в международной жизни, заключении международных договоров, создании международных институтов и т. п.
Таким образом, передача Российской Федерацией части полномочий на уровень Евразийской экономической комиссии не ущемляет суверенитет Российского государства, а способствует его реализации.
Применительно к вопросу о месте решений ЕЭК в правовой системе Российской Федерации мы исходим из того, что Договор о Евразийской экономической комиссии — международный договор и, как нам представляется, опосредованно, через указанный Договор, решения ЕЭК составляют «ткань» национальной правовой системы. Кроме того, с учетом развития интеграционных связей в рамках ТС и степени сближения его государств-членов помимо совершенствования непосредственно механизмов выполнения решений ЕЭК также потребуется координация и взаимодействие данного международного органа с национальными органами публичной власти, в первую очередь с органами исполнительной власти. Вместе с тем необходимо учитывать, что особенности реализации решений международных организаций в российской
13 Подробнее см.: Каширкина А. А, Мо-
розов А. Н. Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ / отв. ред. А. Я. Капустин.
правовой системе обусловлены в том числе федеративным устройством Российской Федерации.
Однако вопрос о реализации юридически обязательных решений органов международных организаций на внутригосударственном уровне недостаточно разработан как в отечественной правовой теории, так и в правоприменительной практике. Законодательное регулирование указанного вопроса фактически отсутствует, урегулированы лишь общие вопросы реализации международных договоров Российской Федерации на уровне Конституции РФ и Федерального закона от 15 июля 1995 г. № 101-ФЗ «О международных договорах Российской Федерации». В связи с этим на повышение уровня эффективности реализации международных обязательств, вытекающих в том числе из решений международных организаций, направлен проект федерального закона «О нормативных правовых актах в Российской Федерации» (инициативный законопроект), разработанный специалистами Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве РФ14. Так, в указанном проекте федерального закона наряду с реализацией международных договоров Российской Федерации предусмотрен механизм выполнения юридически обязательных решений международных организаций, а также вопросы использования международных рекомендательных актов, включая модельные законы.
Правовой анализ показывает, что в Российской Федерации до принятия Договора о Евразийской экономической комиссии практика реали-
14 Институт неоднократно предлагал юридическому сообществу различные версии федерального закона «О нормативных правовых актах в Российской Федерации»; последняя подготовлена в 2012 г. и является инициативным проектом. См.: Проект федерального закона «О нормативных правовых актах в Российской Федерации» (инициативный законопроект). М., 2012. С. 22—25.
зации решений Комиссии ТС осуществлялась в том числе посредством принятия постановлений Правительства РФ, ведомственных нормативных правовых актов. В связи с тем что интеграция в рамках ТС и ЕЭП вышла на новый уровень и указанный Договор является этому подтверждением, на наш взгляд, следует развивать практику принятия таких решений ЕЭК, которые содержали бы минимальное количество отсылок к национальному законодательству государств-членов. Подобная форма принятия решений ЕЭК будет способствовать минимизации временных потерь на разработку национальных нормативных правовых актов и позволит осуществлять полноценное регулирование отношений государств—участников ТС на наднациональном уровне15.
Таким образом, формации правового развития евразийской интеграции идут по пути восхождения по степени интеграционного сближения государств, заинтересованных в эффективном и взаимовыгодном международном сотрудничестве, что проявляется как в соответствующем международно-правовом регулировании, так и в постепенном переходе от рекомендательного воздействия посредством модельных законов к юридически обязательным решениям органов межгосударственного интеграционного объединения (в частности, Евразийской экономической комиссии).
В то же время отношения между государствами и их органами власти не могут рассматриваться в качестве главных и единственных объектов евразийской интеграции. В свя-
15 О механизмах реализации решений Евразийской экономической комиссии в правовых системах государств — участников ТС подробнее см.: Морозов А. Н. Реализация решений Евразийской экономической комиссии в правовых системах государств — участников Таможенного союза // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2013. № 4. С. 664—670.
зи с новыми формациями евразийской интеграции на постсоветском пространстве и развитием нового интеграционного объединения — ЕАЭС — хочется верить, что человек все больше будет включен в интеграционные процессы. На данном этапе развитие интеграции обусловлено преимущественно экономическими отношениями государств. Однако не исключено, что в дальнейшем при должном и поступательном развитии интеграции в орбиту международно-правового регулирования будут включены не только государства с их экономическими интересами, но и человек как смысл любого интеграционного взаимодействия и устремления стран на международной арене. Для этого, на наш взгляд, необходимо:
совершенствовать международную договорную практику, с тем чтобы к положениям международных договоров человек мог обращаться непосредственно, а не через сложное имплементационное законодательство, которое не всегда наилучшим образом реализует предписания международных договоров;
совершенствовать практику опубликования международно-правовых актов, затрагивающих права и свободы человека, с тем чтобы они были более доступны для человека;
совершенствовать практику применения международно-правовых актов органами государственной власти, в том числе судами, в целях эффективной защиты прав и свобод человека;
повышать уровень правовой грамотности человека, в том числе в международно-правовой сфере, затрагивающей его права и свободы, а также сводить к минимуму правовой нигилизм16.
16 См.: Морозов А. Н. Человек в пространстве международного публично-правового регулирования: универсальный и регио-
Библиографический список
Каширкина А. А., Морозов А. Н. Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ: монография / отв. ред. А. Я. Капустин. М. 2012.
Каширкина А. А., Морозов А. Н. Правовые аспекты интеграции на постсоветском пространстве в рамках ЕврАзЭС: проблемы и перспективы // Журнал российского права. 2010. № 2.
Морозов А. Н. Реализация решений Евразийской экономической комиссии в правовых системах государств — участников Таможенного союза // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. 2013. № 4.
Морозов А. Н. Человек в пространстве международного публично-правового регулирования: универсальный и региональный уровни // Правовое пространство и человек: монография / отв. ред. Ю. А. Тихомиров, Е. В. Пуляева, Н. И. Хлуденева. М., 2012.
Назарбаев Н. А. Евразийский Союз: от идеи к истории будущего // Известия. 2014. 3 апр. URL: http://izvestia.ru/news/504908.
Нарышкин С. Е., Хабриева Т. Я. К новому парламентскому измерению евразийской интеграции // Журнал российского права. 2012. № 8.
Правовые проблемы формирования межгосударственных объединений (на примере Зоны свободной торговли и Таможенного союза ЕврАзЭС): монография / отв. ред. В. Ю. Лукьянова. М., 2012.
Рафалюк Е. Е. Международная интеграция: методологические проблемы исследования // Журнал российского права. 2014. № 3.
Русская философия: Очерк классического евразийства. URL: http://www.gumilev-center.ru/russkaya-filosofiya-ocherk-klassicheskogo-evrazijjstva/.
Хабриева Т. Я. О правовых контурах и координатах евразийской интеграции // Проблемы современной экономики. 2013. № 3.
нальный уровни // Правовое пространство и человек: монография / отв. ред. Ю. А. Тихомиров, Е. В. Пуляева, Н. И. Хлуденева. М., 2012. С. 96—98.
