Формальные и естественные системы в процессе познания Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

ФИЛОСОФСКИЕ МИРОВОЗЗРЕНИЯ

Формальные и естественные системы в процессе познания

Матюшко Андрей Владимирович,

кандидат культурологии, доцент кафедры «Лингвистика и межкультурная коммуникация», Комсомольский-на-Амуре государственный университет E-mail: matyushko79@mail.ru

В данной работе рассматриваются взаимоотношения формальных и естественных систем. Прослеживается динамика их взаимодействий и специфика транспонирования. В статье затрагивается критерий всеобщей обоснованности, который можно трактовать как тотальную рациональность, выходящую за пределы отдельных наук, но на уровне холистического трансцендентного, позволяющий говорить о интегративной потенции философского и научного подхода. Даётся описание ин-тегративной динамики развития философии и науки в модусе обратной связи на примере эпистемологических исследований, базирующихся на естественных науках. В статье указывается на то, что они консолидируют экстернальные детерминанты субъекта с его имманентной структурой, а не трактуют процесс познания исключительно субъективными и интерсубъективными факторами познающей деятельности. Особое внимание обращается на тот факт, что ни один объект универсума не может быть вынесен за рамки связей с другими объектами, в рамках которых он существует и через которые он манифестирует свое присутствие, посредством характера и типа взаимодействия, которые присущи ему имманентно. Обосновывается идея об объективной информации как атрибуте материи, который одновременно является связующим звеном в субъект-объектных отношениях и посредником в снятии этой дуальной оппозиции.

Ключевые слова: логика, познание, эпистемология, онтология, информация.

в

CJ

Хотелось бы начать наши метафизические спекуляции с довольно тривиального тезиса о неполной тождественности «логики природы» (здесь иногда используют в синонимическом значении синтагму «логика вещей») формальным и абстрактным по своей сути логическим системам [1]. Классическим примером является вероятностное физическое описание квантового уровня реальности, необходимо повлекшее за собой отказ от однозначного жесткого бинарного булевского формализма: истина - ложь, да - нет, единица - ноль и замену синглетных единичных высказываний на сумму квадратов комплексных чисел, элиминацию дистрибутивности и т.д. Приведенный пример не является единичным в истории науки, так как зачастую именно возникновение затруднений той или иной научной дисциплины, в адекватном описании соответствующего ей сегмента универсума, приводили к кардинальной модификации устоявшихся логических аксиом, законов отношений и пропозиций, например, отказ от идемпотентности в линейной логике или закона исключения третьего в многочисленных неклассический логиках. Общим местом уже стала отсылка к неполноте любых аксиоматических формальных систем по Геделю. Однако, вышесказанное не следует трактовать в духе иррационализма и агностицизма, а только вследствие необходимости рассуждений о лабильных эпистемологических границах описания и их частой апроксимационности, поскольку признание априорного несуществования материальной точки и идеального газа не влечет за собой отказ от реальности их денотатов, но служит прагматическим основанием моделирования, как сознательного удвоения реальности, при наличии того или иного соответствия функционирования модели в идеальной сфере абстрактного (с произвольно задаваемыми параметрами) и реальностью факта, явления или объекта, которая эта модель описывает.

В процессе изучения бытия логика реальности транспонируется в формальные кодифицированные системы описания не напрямую, а опосредованно, наличием познающего субъекта с его гносеологическим «бэкграундом», когнитивным опытом, спецификой предзаданной «оптики» исследований, устоявшейся метафорикой интерпретации и т.д. Наличие данных характеристик, исторически изменчивых, позволяет рассматривать траектории человеческого познания диахронически и, в соответствии с его приращением, изменение в понимании логики природы.

Хотя конкретная модель природного феномена детерминирована ступенью человеческих знаний, на наш взгляд, правомерно проводить дистинк-цию между логикой природы и познавательными актами субъекта на основе различий интенций на объект и на познание само по себе. Например, физико-химический процесс горения, как манифестация окислительно-восстановительных реакций, при своем описании не когерентен познавательным процедурам, трансцендентным по отношении к нему, но, проходя операцию отображения в интеллектуальной «сфере» человека через череду деконструкций, селекций, модификаций, аберраций и пересборок, возвращается к самому себе как природному феномену.

Так как естествознание направлено на раскрытие объективных природных закономерностей, то их способ выражения обязан имманентно быть онтологическим. Неоднократно встречалось противоречие со сложившимися и доказавшими свою продуктивность эпистемологическими процедурами и практическими формами проявления объективной логики, приводившее в результате к пересмотру как теоретических построений, так и про-блематизации аксиоматики и самих формальных правил построения описания, объяснения и вывода. Формулирование концепции в процессе познания зачастую невозможно без рекуррентной рефлексии познания для акта трансгрессии в объективное, не тождественное субъективному. Своеобразная «тотальная онтологизация», как декларативный пролегомен, не отрицает человеческого фактора в познании, а дихотомически делит объективное бытие со своими сущностями, закономерностями, изменениями и сферу познания, возникшую в его рамках, на внешнюю, по причинам идеальности, целеполагания, субъективности и т.д. по отношению к нему.

В философии, на данном этапе ее развития, принято четко проводить демаркационную линию с наукой. Однако, при компаративном анализе как философии, так и взятого как абстракт науки одной из основных интенций, всеобщая обоснованность выступает в качестве примата: этического, целеполагательного и функционально-прикладного. Базисная конгруэнтность служит причиной многочисленных взаимных «эпистемологических интервенций», например, махизм и Эйнштейн, квантовый индетерминизм и проблема сознания, и прочее. Когнитивная неразделимость рациональности в качестве феномена пронизывает и связывает и аналитические и синтетические суждения любого генезиса. Естественно, существует дифференциация по различным критериям, а именно: методологическим, операциональным, концептуальным, интерпретационным и т.д. Представленная дисперсия амплифициру-ется дисциплинарным многообразием, но частные критерии рациональности функционируют в иерархической перспективе по принципу дополнительности. Этот принцип служит причиной как внутренней, так и внешней критики, которая,

в свою очередь, выступает движущим фактором развития, появления нового и трансформации или отказа от старого.

Впрочем, взаимодополнительность не тождественна наличию связей по типу подчинения или эквивалентности. Философское отношение к науке амбивалентно базируется на ее логическом фундировании и, с другой стороны, трансгрессии как акта отказа от дисциплинарных границ для занятия позиции отстраненного вопрошающего. Данная схема дублирует уже описанную выше картину интеракционизма формальных логических систем с объектами реального мира в рамках научного прогресса. Здесь объектами выступают отдельные дисциплины со своими конкретными концепциями, которые иерархически ограничены областями своего предметного поля, аксиоматическим ядром, зачастую методологическим пуризмом и жесткой объяснительной парадигмой. Выходя за эти пределы, но оставаясь в границах рационального, философия актуализирует свою претензию на трансцендентность по отношению к научному знанию, но и сама, в силу введения в свой оборот данных отдельных наук, подвержена коэволюции [2].

Критерий всеобщей обоснованности можно трактовать как тотальную рациональность, выходящую за пределы «отрезков спектра», которым посвящены отдельные науки, но на уровне холистического трансцендентного именно этот критерий позволяет говорить о некой интегративной потенции философского и научного подхода. Взаимовлияние необходимо свидетельствует о наличии некой общности, как, например, по аналогии элементарные частицы абсолютно разных классов при наличии заряда реагируют на электрическое поле, манифестируя этим субстанциональную схожесть по одному из общих параметров. Влияние науки на философию вызывает, опять же по аналогии с третьим законом Ньютона, обратное воздействие, протекание которого можно метафорически описать в рамках сентенции: «проникая в коварные замыслы врага трудно не проникнуться его коварством». Данный сценарий схож с поведением осциллятора, который для своей деятельности объединяет принципиально разные феномены: упругость и массу, заряд и индуктивность, и т.д. Репрезентация этого скрипта в интегратив-ном существовании философии и науки происходит через взаимный прогресс, как в количественном, так и качественном отношении. Атомизм, как древнегреческая онтологическая концепция, органично трансформировался в физические концепции, как, в свою очередь, работы Неймана и Винера в философские труды.

Впрочем, нельзя также не упомянуть тезис о неэффективности философии по сравнению с математикой. На наш взгляд, это вызвано неоправданным переносом критериев эффективности естествознания, в первую очередь наличие проверяемого следствия, зачастую экспериментального, на «инородную почву». Например,

сз о

о Л о

о сз о в

reductio ad absurdum, микроскоп - замечательное средство познания, но как инструмент по забиванию гвоздей он, скорее всего, покажет свою полную несостоятельность. Наличие требования прогноза от философского рассуждения, скорее всего, такое же бессмысленное действие. Или, если взять для более конкретного примера деятельность конкретной группы исследователей, которая генерирует и верифицируемый, и фальсифицируемый и т.д., то есть отвечающий разнообразным критериям научный продукт, к примеру теории, то работа эпистемологов, филологов, социологов, психологов и историков науки как с этой группой, так и с ее результатами и различными внешними и внутренними дискурсивными практиками и обстоятельствами не предполагает получение результата, дескриптивного по своему содержанию, с прогностической функцией. От исследователей, но не последователей творчества А. Эйнштейна никто и не ждет пусть даже только попыток создания единой теории поля, как, впрочем, и от изучающих Г.К. Честертона не ожидают создания соответствующих эстетических объектов. Опять переходя к метафорам - у одних задача узнать «что и как там тикает», а у других каким способом, с помощью каких приемов и методов, и при каких условиях они это узнали, для возможного приращения гносеологического и когнитивного фундамента как потенциала для будущей работы.

Возвращаясь к тезису об интегративной динамике развития философии и науки в модусе обратной связи, хотелось бы отметить отличительную черту эпистемологических исследований, базирующихся на естествознании, заключающуюся в том, что они консолидируют экстернальные детерминанты субъекта с его имманентной структурой, а не трактуют процесс познания исключительно субъективными и интерсубъективными факторами познающей деятельности.

На наш взгляд, здесь уместно говорить о близости научной линии в философии и философии в науке симультанно. Применяемые ими подходы, в некоторых моментах согласовываются, по нашему мнению, с теориями комплексных информационных процессов и систем с их плюральными эмерджентными синергетическими явлениями, во многом аналогичных, а иногда сходных до уровня математической тождественности, что позволяет предполагать возможность познания и описания логики природы не с ментальных позиций, хотя не элиминируя их и посредством их, а с претензией на объективность.

Комплементарность, оппозитность, контрадик-торность, принцип обратной связи и закон двойственности - все это лишь небольшой список атрибутов из парадигмы комплексных структур, с которыми возможны производить рекуррентные е преобразования. На этом же базисе, в том числе, М основываются аутопоэтические системы, которые ^ используют для самосоздания и усложнения вза-еЗ имодействие различных факторов в рекурсивной Ü форме. Все это дает предпосылки к осторожной

критике в отношении методологической ограниченности редукционистского подхода с его стремлением к описанию через финитное перечисление репрезентаций, референций, дистрибуций и т.д. Данная критика актуализирована в отношении структурализма, физикализма, биологиза-торства и т.д. Семантическом ядром при этом выступало положение о невозможности любой части системы функционировать без взаимодействия с другой, которая и действует и взаимодействует в соответствии связанности множества ассамбля-жа конфигураций, то есть не в каждый заданный момент тождественна сама себе в отношении связи с другой частью системы, которая конституируется и через эти части и их связи, и динамику изменений частей и связей и системы в целом, что делает практически невозможным конечное описание через категории наличия или отсутствия. С данным феноменом на аналитическом уровне столкнулась, к примеру, теоретическая физика, когда один из математических триумфов квантовой механики - уравнение Шредингера (кстати это выражение не выводилось аналитически, а было построено на аналогии с оптикой и эмпирических обобщений) описывает и генерирует правильные предсказания реальных систем только из минимального числа элементов, например, атом водорода - один протон, один электрон и все. Тот же характер затруднений характерен для многих, связанных с реальностью, математических фор-мализаций. Например, задача двух тел в механике имеет аналитическое решение, а добавление третьего объекта делает ее нерешаемой в общем виде.

Для того чтобы попытаться снять оппозиции субъект и объект, человек и природа, философия и наука, можно попробовать рассматривать категории материи и разума через призму петли обратной связи и по функционированию, и по трансформации. В этой связи нас будет интересовать медиатор, посредством которого происходит своеобразная конкатенация, «поле и его кванты», позволяющие осуществлять взаимодействие, по аналогии с фундаментальными взаимодействиями в физике. Ни один объект универсума не может быть вынесен за рамки связей с другими объектами, в рамках которых он существует и через которые он в принципе манифестирует свое присутствие через характер и тип взаимодействия присущий ему имманентно. Информация об объекте и информация о типе взаимодействий, в которых он участвует, комплементарны и неразрывно связаны, что позволяет говорить о двойственности реальности по критериям материя и информация. Кроме формы объективной информации природы есть информация субъективная. Посредством информационной медиации материальный мир становится познаваемым и имеет место пересечение, наподобие кругов Эйлера, информации материи и информации познающего субъекта. Это пересечение происходит в рамках данной схемы опосредованно и через процессы взаимовлияния[3].

В рамках данного подхода информация обладает собственным поливекторным онтологическим статусом, раскрывающимся по траекториям: объект, материя, поле, взаимодействие и субъект, интеллект (разум), познание. Характер и тип информации также меняются от сферы ее детерминации, например, значительно отличаются: информация в статистической физике; информация в computer science; информация в философии и т.д. Однако, на наш взгляд, существует возможность построения независимых значимых массивов данных об объективных отношениях, формах и структурах когерентных, в той или иной степени. Итак, объективная информация, как имманентная «эманация» материи, одновременно является связующим звеном в субъект-объектных отношениях и посредником в снятии этой дуальной оппозиции.

Литература

1. Wu, Kun & Wang, Zhensong. (2018). Natural Philosophy and Natural Logic. Philosophies. 3. 27. 10.3390/philosophies3040027.

2. Brenner, Joseph & Igamberdiev, Abir. (2021). Natural Philosophy. 10.1007/978-3-030-62757-7_13.

3. Wang, Ping & Jian, Wang. (2020). Information Ontology as Anti-Metaphysics. Proceedings. 47. 52. 10.3390/proceedings47010052.

FORMAL AND NATURAL SYSTEMS IN THE COGNITIVE PROCESS

Matyushko A.V.

Komsomolsk-on-Amur State University

This paper examines the relationship between formal and natural systems. It also traces the dynamics of their interactions and the specifics of transposition. The author touches upon the criterion of universal validity, which can be interpreted as a total rationality that goes beyond the individual sciences, but which allows researchers to talk about the integrative potency of philosophical and scientific approach at the level of the holistic transcendent. The paper describes the integrative dynamics of philosophy and science in the modus vivendi on the example of epistemological research based on natural sciences. It is pointed out that philosophy and science consolidate external determinants of the subject with its immanent structure, rather than treating the cognitive process exclusively by subjective and intersubjective factors of cognitive activity. Particular attention is paid to the fact that no object of the universum can be taken out of the links with other objects, within which it exists and through which it manifests its presence, through the character and type of interaction inherent in it immanently. The paper substantiates the idea of objective information as an attribute of matter, which is both a link in subject-object relations and a mediator in the removal of this dual opposition.

Keywords: logic, cognition, epistemology, ontology, information. References

1. Wu, Kun & Wang, Zhensong. (2018). Natural Philosophy and Natural Logic. Philosophies. 3. 27. 10.3390/philoso-phies3040027.

2. Brenner, Joseph & Igamberdiev, Abir. (2021). Natural Philosophy. 10.1007/978-3-030-62757-7_13.

3. Wang, Ping & Jian, Wang. (2020). Information Ontology as Anti-Metaphysics. Proceedings. 47. 52. 10.3390/proceed-ings47010052.