CC BY
32
мался хозяйственными работами, помогал переносить раненых и т.п. Ему оружие не было выдано*. Конечно, данная категория участников НВФ должна осознавать наличие признака вооруженности формирования (наличие предметов вооружения и их использование для ведения боевых действий). Количество предметов вооружения должно быть таким, чтобы позволить обеспечить ведение боевых действий. Следовательно, наличие даже одной единицы бронетехники, исправной, с имеющимся боезапасом и укомплектованной экипажем свидетельствует о признаке вооруженно-
* Кассационное определение Верховного Суда Российской Федерации от 19 сент. 2006 г. N 23-006-30. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
сти формирования. Таким образом, как и при оценке численности образования как достаточной для признания его НВФ, при определении свойства его вооруженности важно исходить не из количественного, а из качественного признака, суть которого состоит в способности предметов вооружения обеспечить ведение формированием боевых действий.
В заключение следует отметить, что понимание представленных уголовно-правовых признаков НВФ позволит решить важную проблему квалификации преступления, предусмотренного ст. 208 УК РФ «Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем», по правилам разграничения со смежными и конкурирующими составами преступлений.
Список литературы
1. Шеслер А.В., Смирнов И.О. Уголовно-правовая характеристика незаконного вооруженного формирования или участия в нем. М.: Юрлитинформ, 2016. 167 с.
2. Паненков А.А. Проблемы оптимизации реагирования на организованную преступность, в том числе на преступления террористического и экстремистского характера в Южном федеральном округе в 2011 году // Военно-юридический журнал. 2012. N 5. С. 2-10.
СУМАЧЕВ А.В., доктор юридических наук, профессор, [email protected] Кафедра уголовного права и процесса; Тюменский государственный университет, 625000, г. Тюмень, ул. Ленина, 38
SUMACHEV A.V.,
Doctor of Legal Sciences, professor,
Chair of criminal law and criminal procedure;
Tyumen State University,
Lenina St. 38, Tyumen, 625000,
Russian Federation
ФОРМАЛИЗОВАННЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ ДЕЯНИЯ КАК КРИМИНО-ДЕЛИКТОЛОГИЧЕСКАЯ ГРАНЬ
Аннотация. Административное (административно-деликтное) и уголовное право традиционно относят к охранительным отраслям права, нормы которых регулируют наиболее значимые, обширные сферы жизни, а также самые строгие виды государственного принуждения — административное и уголовное. В результате сравнительного анализа законодательства констатируется факт неурегулированности норм, предусматривающих административную и уголовную ответственность за внешне схожие деяния, что может способствовать возникновению проблем в правоприменительной деятельности и, как следствие, нарушению прав и законных интересов. В статье определяются законодательные способы разграничения административно-деликтных и уголовно-правовых норм, описывающих конкретные составы деяний, делается вывод о том, что определению кримино-деликтологических граней между деяниями и, соответственно, правильному применению закона способствует прежде всего формализация последствий деяния.
Ключевые слова: административно-деликтные нормы; уголовно-правовые нормы; законодательная конструкция; состав правонарушения; состав преступления; формализация последствий деяния; кримино-деликтологические грани; административная ответственность; уголовная ответственность; субъективное правоприменение.
FORMALIZED CONSEQUENCES OF THE ACT AS CRIMINAL-DELICTUAL DISTINCTION
Annotation. Administrative (administrative-tort) and criminal law are traditionally considered to be the protective branches of law, which rules regulate the most significant, extensive areas of life, including the most severe types of state coercion — administrative and criminal. Having conducted the comparative analysis of the legislation, the author states the fact of unsettledness of the norms providing administrative and criminal liability for externally similar acts. That can cause problems in law enforcement activities and, as a consequence, violation of rights and legitimate interests. The legislative methods of delimitation of administrative-tort and criminal law norms describing the specific elements of the acts are identified in the article. It is concluded that the formalization of the consequences of the act contributes to the definition of criminal-delictual distinctions between the acts and, accordingly, the correct application of the law.
Keywords: administrative-tort norms; criminal law norms; legislative design; corpus delicti; elements of the offence; the formalization of the consequences of the act; criminal-delictual distinction; administrative liability; criminal liability; subjective law enforcement.
Административное (административ-но-деликтное) и уголовное право тесно связаны между собой, их традиционно относят к охранительным отраслям права. Это обстоятельство обусловливает схожесть законодательных конструкций, описывающих конкретные составы правонарушений и преступлений. Однако более внимательное рассмотрение особенной части (раздел II) Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП РФ) и Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (далее - УК РФ) позволяет говорить о некоторой неурегулированности внешне схожих норм, что в конечном итоге может способствовать возникновению проблем в процессе их применения. Здесь, в частности, следует выделить ряд проблем и способов их решения, предпринятых законодателем.
Так, законодатель пытается разграничить внешне схожие административные правонарушения и преступления несколькими способами. Кратко остановимся на них.
1. Разграничение административных правонарушений и преступлений посредством конкретизации отдельных признаков их составов. Так, например, разграничение административных правонарушений и преступлений возможно по субъекту деяния:
- субъектом административного правонарушения, предусмотренного ст. 5.62 КоАП РФ «Дискриминация», является фи-
зическое лицо, достигшее 16-летнего возраста, а субъектом схожего правонарушения - преступления, предусмотренного ст. 136 УК РФ «Нарушение равенства прав и свобод человека и гражданина», является лицо, дискриминирующее других лиц посредством использования своего служебного положения;
- субъектом административного правонарушения, предусмотренного ст. 14.11 КоАП РФ «Незаконное получение кредита или займа», является физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста, должностное или юридическое лицо, а субъектом схожего правонарушения - преступления, предусмотренного ст. 166 УК РФ «Незаконное получение кредита», является индивидуальный предприниматель или руководитель организации.
Разграничение административных правонарушений и преступлений возможно и по способу деяния. Например, неисполнение или ненадлежащее исполнение родителями или иными законными представителями несовершеннолетних обязанностей по содержанию, воспитанию, обучению, защите прав и интересов несовершеннолетних (ч. 1 ст. 5.35 КоАП РФ) отличается от уголовно наказуемого неисполнения обязанностей по воспитанию несовершеннолетнего тем, что в последнем случае такое деяние соединено с жестоким обращением с несовершеннолетним (ст. 156 УК РФ).
Кримино-деликтологической гранью между деяниями может являться мотив
либо используемые средства совершения деяния: мелкое хулиганство (ст. 20.1 КоАП РФ) отличается от уголовно наказуемого тем, что для последнего необходимо применение оружия или предметов, используемых в качестве оружия (п. «а» ч. 1 ст. 213 УК РФ), или мотив политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо мотив ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы (п. «б» ч. 1 ст. 213 УК РФ).
Кроме того, разграничение схожих административных правонарушений и преступлений может быть обусловлено и систематическим характером действий. В частности, административная ответственность за вовлечение несовершеннолетнего в употребление алкогольной и спиртосодержащей продукции, новых потенциально опасных психоактивных веществ или одурманивающих веществ (ст. 6.10 КоАП РФ) наступает за разовое или повторное (не систематическое - три и более раза) вовлечение. Если же имело место вовлечение несовершеннолетнего в систематическое употребление (распитие) алкогольной и спиртосодержащей продукции, одурманивающих веществ, то речь будет идти об уголовной ответственности виновного (ст. 151 УК РФ).
2. Разграничение административных правонарушений и преступлений посредством конкретизации последствий деяния. При этом законодатель осуществляет конкретизацию непосредственно в нормах КоАП РФ и УК РФ либо предлагает правоприменителю использовать логическое толкование.
2.1. Примером в первом случае, когда законодатель осуществляет конкретизацию последствий деяния непосредственно в нормах КоАП РФ и УК РФ, является диспозиция ст. 7.17 КоАП РФ «Уничтожение или повреждение чужого имущества», в которой четко определено, что административно наказуемо умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества, если эти действия не повлекли причинение значительного ущерба.
При определении административно наказуемого мелкого хищения (ст. 7.27 КоАП РФ) законодатель, помимо указания на конкретную форму хищения (кража, мошенничество, присвоение или растрата),
а также на отсутствие квалифицирующих признаков уголовно наказуемого хищения («при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой статьи 158, частями второй, третьей и четвертой статьи 159, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.1, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.2, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.3, частями второй и третьей статьи 159.4, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.5, частями второй, третьей и четвертой статьи 159.6 и частями второй и третьей статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации») прямо указывает на размер мелкого хищения -«если стоимость похищенного имущества не превышает одну тысячу рублей» (примечание к ст. 7.27 КоАП РФ).
Устанавливая административную ответственность за нарушение Правил дорожного движения или правил эксплуатации транспортного средства, повлекшее причинение вреда здоровью потерпевшего, законодатель также конкретизирует последствия деяния: причинение легкого вреда здоровью потерпевшего (ч. 1 ст. 12.24 КоАП РФ); причинение средней тяжести вреда здоровью потерпевшего (ч. 2 ст. 12.24 КоАП РФ).
2.2. Примерами второго случая - необходимость использования правоприменителем логического способа толкования закона - являются следующие нормы.
Так, устанавливая административную ответственность за незаконный оборот наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов и незаконные приобретение, хранение, перевозку растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества (ст. 6.8 КоАП РФ), законодатель не называет в диспозиции данной нормы размеры указанных предметов. Соответственно, для установления признаков административного правонарушения, предусмотренного ст. 6.8 КоАП РФ, правоприменителю следует ознакомиться с диспозицией ч. 1 ст. 228 УК РФ, определяющей основания уголовной ответственности за незаконные приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов
в значительном размере, а также незаконные приобретение, хранение, перевозку без цели сбыта растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, в значительном размере.
В статье 7.12 КоАП РФ «Нарушение авторских и смежных прав, изобретательских и патентных прав» не определен размер ущерба (дохода), что предполагает обязательное обращение к ст. 146 УК РФ «Нарушение авторских и смежных прав» или ст. 147 УК РФ «Нарушение изобретательских и патентных прав».
В статье 14.1 КоАП РФ «Осуществление предпринимательской деятельности без государственной регистрации или без специального разрешения (лицензии)» также не определен размер ущерба (дохода), что предполагает обязательное обращение к ст. 171 УК РФ «Незаконное предпринимательство».
Схожая ситуация складывается и применительно к ст. 14.1.1 КоАП РФ «Незаконные организация и проведение азартных игр» и ст. 11.20 КоАП РФ «Нарушение правил безопасности при строительстве, эксплуатации или ремонте магистральных трубопроводов», которые следует рассматривать соответственно в сравнении с диспозициями ст. 171.1 УК РФ «Незаконная организация и проведение азартных игр» и ст. 269 УК РФ «Нарушение правил безопасности при строительстве, эксплуатации или ремонте магистральных трубопроводов».
3. Разграничение административных правонарушений и преступлений посредством использования абстрактной категории «если эти действия не содержат уголовно наказуемого деяния» (ч. 4 ст. 7.13 КоАП РФ «Нарушение требований законодательства об охране объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации»; ч. 1 ст. 7.15 КоАП РФ «Проведение археологических полевых работ без разрешения»; ст. 7.19 КоАП РФ «Самовольное подключение и использование электрической, тепловой энергии, нефти или газа»; ст. 7.33 КоАП РФ «Уклонение исполнителя земляных, строительных, мелиоративных, хозяйственных или иных работ либо археологических полевых работ, осуществляемых на основании разрешения (открытого
листа), от обязательной передачи государству культурных ценностей, обнаруженных в результате проведения таких работ»; чч. 2, 3 ст. 8.28 КоАП РФ «Незаконная рубка, повреждение лесных насаждений или самовольное выкапывание в лесах деревьев, кустарников, лиан»; ст. 8.35 КоАП РФ «Уничтожение редких и находящихся под угрозой исчезновения видов животных или растений»; ч. 6 ст. 11.1 КоАП РФ «Действия, угрожающие безопасности движения на железнодорожном транспорте и метрополитене»; чч. 1, 3 ст. 11.15.1 КоАП РФ «Нарушение требований в области транспортной безопасности»; ч. 2 ст. 14.10 КоАП РФ «Незаконное использование средств индивидуализации товаров (работ, услуг)»; ст. 15.14 КоАП РФ «Нецелевое использование бюджетных средств») или «при отсутствии признаков уголовно наказуемого деяния» (ст. 7.27.1 КоАП РФ «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием»).
4. Весьма неоднозначно разграничение административных правонарушений и преступлений по субъекту ответственности (юридическое или физическое лицо).
Так, ст. 19.28 КоАП РФ предусматривает административную ответственность за незаконное вознаграждение от имени юридического лица: «Незаконные передача, предложение или обещание от имени или в интересах юридического лица должностному лицу, лицу, выполняющему управленческие функции в коммерческой или иной организации, иностранному должностному лицу либо должностному лицу публичной международной организации денег, ценных бумаг, иного имущества, оказание ему услуг имущественного характера, предоставление имущественных прав за совершение в интересах данного юридического лица должностным лицом, лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой или иной организации, иностранным должностным лицом либо должностным лицом публичной международной организации действия (бездействие), связанного с занимаемым ими служебным положением».
Указание на то, что субъектом данного правонарушения является юридическое лицо (поскольку наказание в виде штрафа применяется лишь в отношении юридического лица), фактически и юридически не
может исключать уголовную ответственность взяткодателя по ст. 291 УК РФ «Дача взятки». Дело в том, что в ст. 291 УК РФ «Дача взятки» не определяется, в чьих конкретно интересах действует взяткодатель, - в собственных интересах, в интересах других физических лиц либо в интересах юридического лица. Если же посмотреть на данную проблему с другой стороны (с точки зрения юридического лица как субъекта правонарушения), закономерно возникает вопрос: «Не является ли возможность привлечения юридического лица, от имени или в интересах которого действовал взяткодатель, к административной ответственности "повторной" мерой ответственности за одно "общее" деяние?». Однако ч. 2 ст. 6 УК РФ «Принцип справедливости» определяет, что никто не может нести уголовную ответственность дважды за одно и то же преступление.
Аналогичная ситуация складывается и в случае совершения административного правонарушения, предусмотренного ч. 6.1 ст. 20.4 КоАП РФ «Нарушение требований пожарной безопасности, повлекшее возникновение пожара и причинение тяжкого вреда здоровью человека или смерть человека». Субъектом данного правонарушения также является юридическое лицо (что усматривается из санкции данной нормы - «влечет наложение административного штрафа на юридических лиц (курсив наш. - Л. С.) в размере от шестисот тысяч до одного миллиона рублей или административное приостановление деятельности на срок до девяноста суток»). Здесь также административная ответственность юридического лица не исключает уголовную ответственность физического лица, нарушающего требования пожарной безопасности, по ч. 1 или ч. 2 ст. 219 УК РФ «Нарушение требований пожарной безопасности».
Следует также указать и на ст. 6.20 «Изготовление юридическим лицом материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних и оборот таких материалов или предметов», ч. 1 и ч. 2 ст. 7.14.1 «Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, объектов, составляющих предмет охраны исторического поселения» и ст. 19.23 «Подделка до-
кументов, штампов, печатей или бланков, их использование, передача либо сбыт» КоАП РФ, в которых предусмотрена административная ответственность только юридического лица, не исключающая тем не менее уголовную ответственность физического лица за схожие деяния (ст. 242.1 УК РФ «Изготовление и оборот материалов или предметов с порнографическими изображениями несовершеннолетних», ст. 243 УК РФ «Уничтожение или повреждение объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, включенных в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации, выявленных объектов культурного наследия, природных комплексов, объектов, взятых под охрану государства, или культурных ценностей», ст. 327 УК РФ «Подделка, изготовление или сбыт поддельных документов, государственных наград, штампов, печатей, бланков»).
Здесь также следует обратиться к принципу справедливости, но уже в его общеправовом значении: запрет дважды привлекать за одно и то же деяние к ответственности (справедливости ради отметим, что данное правило относят не к содержанию принципа справедливости, а к проявлению принципа законности юридической ответственности [1, с. 131]).
5. Еще более спорная ситуация возможна в случаях нарушения законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях (нарушение права на свободу совести и вероисповедания). Так, ч. 1 ст. 5.26 КоАП РФ «Нарушение законодательства о свободе совести, свободе вероисповедания и о религиозных объединениях» предусматривает административную ответственность за воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, в том числе принятию религиозных или иных убеждений или отказу от них, вступлению в религиозное объединение или выходу из него. В свою очередь, ч. 2 ст. 148 УК РФ «Нарушение права на свободу совести и вероисповеданий» определяет уголовную ответственность за незаконное воспрепятствование деятельности религиозных организаций или проведению богослужений, других религиозных
обрядов и церемоний [2]. Можно, конечно, предположить, что административная ответственность установлена за деяния в части воспрепятствования реализации права на свободу вероисповедания исключительно индивидуальной личности, тогда как уголовная ответственность определена за воспрепятствование реализации права на свободу вероисповедания группы лиц, участвующих в богослужениях, других религиозных обрядах и церемониях. Но это, как представляется, исключительная «лазейка» для правоприменителя.
Аналогичная ситуация складывается и при анализе ч. 2 ст. 5.26 КоАП РФ, предусматривающей административную ответственность за умышленное публичное осквернение религиозной или богослужебной литературы, предметов религиозного почитания, знаков или эмблем мировоззренческой символики и атрибутики либо их порчу или уничтожение, и ч. 1 ст. 148 УК РФ, устанавливающей уголовную ответственность за публичные действия, выражающие явное неуважение к обще-
ству и совершенные в целях оскорбления религиозных чувств верующих. Указание в последнем случае на специальную цель - оскорбление религиозных чувств верующих - не устраняет проблемы разграничения анализируемых административного правонарушения и преступления. Дело в том, что умышленное публичное осквернение есть не что иное, как оскорбление религиозных чувств верующих.
Таким образом, некорректность используемых формулировок свидетельствует о том, что здесь законодатель даже не предпринимает попыток согласовать нормы, предусматривающие административную и уголовную ответственность, что создает возможность субъективного правоприменения закона.
Все вышеизложенное позволяет сделать вывод: формализация, прежде всего, последствий деяния способствует определению кримино-деликтологических граней между административными правонарушениями и преступлениями и, соответственно, правильному применению закона.
Список литературы
1. Жуков А.М. Справедливость в праве и юридической ответственности // Вестник Томского государственного университета. 2011. N 1 (14). С. 127-132.
2. Федотова Ю.Е. Оскорбление религиозных чувств верующих и уголовный закон: работа над ошибками // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2016. N 1 (2). С. 199-205.
