CC BY
53
УДК 82-31
ББК 83.3 (2 Рос-Баш) 6
ФОЛЬКЛОРНЫЕ МОТИВЫ В БАШКИРСКОМ ИСТОРИЧЕСКОМ РОМАНЕ КОНЦА XX ВЕКА
Р. Ф. Хасанов
Башкирский роман на всем протяжении своего развития имел тесные контакты с устным народным творчеством, черпая из него мотивы, темы, сюжеты, образы, поэтические средства. Более того, большая эпическая форма берет свое начало в произведениях народного эпоса - в тауарих, шэжэре, кубаирах, преданиях. Их по праву можно считать первыми образцами исторической прозы, так как они посвящены значительным событиям и лицам истории народа. Поэтому генетическая связь исторического романа с этими творениями художественной памяти народа не подлежит сомнению.
«Почва для появления жанра романа была в какой-то степени подготовлена фольклором, особенно той его частью, которая носит название народной прозы» [1, 8],- пишет А.Х.Вахитов. Другой исследователь жанра романа также считает, что «литературный роман опирается на фольклорную предысторию, где была открыта сама «художественная концепция жанра» [2, 125].
Ученые Г.Б.Хусаинов, А.И.Харисов справедливо полагают,чтопроизведениябашкирскогогероического эпоса - это первые литературные памятники. Например, «тауарих - это историко-литературные произведения ХУШ-Х1Х вв., специфический жанр, имеющий отношение больше к литературе, нежели к истории», а шэжэре «сочетают фольклорные и литературные начала...Поэтому шэжэре тяготеет и к художественному творчеству» [3, 114,116,181].
В романах, посвященных отдаленным эпохам, авторы широко опираются на исторические легенды и предания, как на своего рода единственный документальный материал о древнем и средневековом периодах жизни башкир. При этом влияние фольклора сказ ывается не только в тематике и проблематике романов, но и в их стиле.
Роман «Кожаная шкатулка» А. Хакимова воссоздает эпоху Х111-Х1У веков, когда башкирские племена находились под гнетом монгольских ханов. Об этом «жестоком веке», о самоотверженной борьбе народа и ненависти к врагу родилось множество легенд и кубаиров; события и лица этого времени нашли отражение в героическом эпосе, шежере и исторических хрониках. Опираясь на эти источники, писатель-историк поэтически воссоздает эпоху.
Вся образная структура романа свидетельствует о том, что в нем главную роль играют легенды, предания, другие фольклорные источники, питающие авторскую фантазию. В них сохранена историческая достоверность событий, кровавые
сражения эпохи Золотой Орды, трагическая судьба народа отображены с большой художественной выразительностью. Среди них историческое сказание «Последний из рода Сартай», эпос «Идукай и Мурадым», тауарих «Чингиз наме» предания «Биксура», «Акман-токман», «Хромой Тимур» и другие. Это тот содержательный материал, который придает произведению историческую достоверность. Более того, автор не только ссылается на содержание фольклорных источников, а перенимает особенности их поэтики. Плотность и динамичность повествования, экспрессивность языка, героикопатетический, лирико-романтический пафос, что присуще историческим романам А.Хакимова в целом, созвучно со стилем, поэтикой и жанровыми особенностями произведений фольклора.
В романах А.Хакимова сильно ощутим национальный колорит. Его созданию способствует обращение писателя к системе образов, символике башкирского фольклора (образы орла, ястреба, змеи, волка, журавля), включение в текст народных песен, создание бытовых сцен, употребление в речи автора и героев многочисленных пословиц и поговорок, передающих вековой опыт башкирского народа, его мудрость, склад ума, жизненную философию.
В романе «Плач домбры» писатель опирается на историческое сказание «Идукай и Мурадым». В частности, в кубаире речь идет о сражении между войсками Тимура и Тохтамыша, произошедшем в 13 91 году на реке Кондурча на территории башкирских племен, в котором Тохтамыш потерпел поражение. В отличие от первоисточника, содержащем лишь краткое упоминание об этом факте, писатель-историк на этой основе создает батальную сцену, наполненную динамизмом, внутренней экспрессией, рисует образы участников битвы, особо выделяя Аргына, Богары.
Одним из центральных героев эпоса «Идукай и Мурадым» является много повидавший на своем веку сэсэн Хабрау, образ которого играет большую роль как в идейном содержании памятника, так и в движении сюжета. Он, «прославленный на всем Урале и Алтае певец», появляется в трудные минуты, когда необходим мудрый совет аксакала, нужно пламенное слово сэсэна, чтобы вдохновить батыров на подвиги во имя отчизны, во имя освобождения народа от кабалы, насилия. Хабрау предстает в кубаире как духовный вождь народа, как идейный наставник героев эпоса; поэтическое воображение рисует его в возвышенных, приподнятых тонах.
В кубаире мало внимания уделено
*Хасанов Ришат Фаукатович - к.ф.н., доцет каф русской и зарубежной литературы Бирского государственного педагогического института, декан филологического факультета
Вестник Башкирского университета.2005.№3.
57
психологической разработке характера сэсэна; здесь мы встречаемся с героем, в облике которого преобладают черты условности, абстрактности и фантастики. А. Хакимов верен духу кубаира в плане изображения легендарного сэсэна в возвышенных, приподнятых, порой патетических тонах; в его облике сохранены черты легендарного романтического героя. Вместе с тем писатель много внимания уделяет его внутреннему миру, показу его в различных конкретных жизненных обстоятельствах, в критических ситуациях. Если в кубаире Хабрау
- личность исключительная, единственная в своем роде (ему более ста лет, и он бессмертен), то в романе при всей самобытности, неординарности перед читателем вырастает обобщенный, типический образ пламенного поэта-борца за свободу, справедливость, равенство и счастье людей. Автор типизирует в нем такие качества передовых людей своего времени, как неприятие всяких форм угнетения, рабства, любовь к родине, гуманизм, самоотверженность. Он показан в различных обстоятельствах, в общении с друзьями, врагами, в ситуациях выбора. Именно в них проявляется ум, талант, мужество и другие личностные качества героя. Он произносит пламенные патриотические речи, является непосредственным участником сражений.
Проявление устнопоэтических традиций заметно в романах Б.Рафикова. Например, в романе «Кюнгак» влияние фольклора ощущается во всей его художественной ткани. В нем нашли отражение элементы сказки и сказа, былинного эпоса, легенд, преданий, притч; встречаются в тексте поговорки, пословицы; использованы изобразительновыразительные средства фольклора (гиперболы, постоянные эпитеты, символы, сравнения). В ряде случаев используется сказочный зачин: «случилось это за десять или одиннадцать лет до основных событий»; «в очень давние времена» и т.п. Появление призраков, таинственных всадников, загадочные исчезновения героев, четкое разделение персонажей на положительных и отрицательных, добрых и злых, широкий спектр условно-символических образов, фантастических, мифических существ - все это говорит в пользу присутствия в жанровой структуре романа сказочных элементов.
В системе образовтакже ощутимо влияние устнопоэтической стихии. В облике Монаш-турэ заметны черты народного сказителя; Юламана - мудреца-аксакала; Барса, Алмуш - это национальные батыры, джигиты; Угэк, подобно Алпамышу,- воплощение грубой, необузданной, зря потраченной силы. В фабулу романа включается мотив притчи о блудном сыне: в основной части текста говорится об уходе семи башкирских племен в чужие страны в поисках лучшей жизни, а в эпилоге (глава «Эхо далекого времени») сообщается о приезде (возвращении) в Башкортостан, на родину предков одного из их потомков.
В семейно-бытовых сценах, в показе взаимоотношений мужчины и женщины автор передает дух восточных сказаний. Этому соответствует и лексика: хан, царица, евнух, ханша, трон, гарем... Женщина, как правило, находится на заднем плане, зависит от мужчины, мужа или играет роковую роль в их жизни, судьбе (например, Динара, Амаша, Шамсия выступают как соблазнительницы).
Поэтика фольклора сказалась и в пространственно-временной организации
романа. Художественное время в нем более абстрактное, условно-символическое, исторически
немаркированное, нежели конкретно-историческое. Не случайно в тексте встречаются выражения: «спустя два, а может, три века, после того», «десять или одиннадцать лет спустя после этого», «счет векам потерян, в очень давние времена, в глубокой древности», «в те времена и в тех местах, которые сейчас нас интересуют» и т.п. Автор не ставит цели воссоздать исторически конкретное время - в романе нет ни одной даты, ни одного точного указания на время. Тем не менее, в нем хорошо ощущается его течение, движение. Писатель различными способами фиксирует ход времени. Некоторые главы или их фрагменты начинаются с указания на время: «А время между тем шло», «день проходил за днем», «прошел год после поездки Барсы»; автор передает суточное, календарное время: день сменяется ночью, за летом следует осень...
В романе «В ожидании конца света» Б.Рафиков на основе исторического предания создает героикоромантический образ Бушман-бея. В предании в краткой форме сообщается о сражениях Бушмана против татаро-монголов, его пленении и казни после его отказа перейти на сторону монгольского хана. В романе повествование о герое - это своего рода вставная новелла с увлекательным, динамичным сюжетом, сценами боев и преследований. Автор сохраняет верность духу памятника народного творчества, в котором Бушман-бей рисуется как народный герой, патриот своей родины, выражается чувство восхищения его непреклонностью перед грозным врагом. В отличие от первоисточника, писатель во многом романтизирует его образ, расширяет его эмоционально-смысловые границы.
Художественная память народа запечатлела героические личности предводителей башкирских восстаний: Кинзи Арсланова, Кахыма Ильмурзина, Алдара Исянгильдина, Карасакала, Кусема, Батырши, Салавата, Юлая Азналина и других. О них сложены песни, легенды, предания. Творческое преломление они нашли в романах Г.Ибрагимова, Я.Хамматова,
Н.Мусина, Б.Рафикова, Г.Хусаинова и других. Есть случаи, когда мотив того или иного предания служит основой для создания вымышленного, как правило, лирико-романтического сюжета. Например, легенда «Гильмияза» своеобразно обработана Н.Мусиным в романе «Притяжение свободы». В ней говорится, что башкирская красавица Гильмияза, прославившаяся своими задушевными песнями, была насильно отдана замуж за казахского бая. Не выдержав тоску по родине, она сбежала из казахских степей и вернулась на родину В романе же Гильмияза является второй женой тархана Алдара, и тоже не по своей воле оказывается у казахов. Автор сохраняет основной мотив легенды и семантику образа героини
- изображает драматическую судьбу башкирской женщины, вынужденной страдать вдали от родины. Как и в легенде, Гильмияза красива собой, хорошо поет, ее всегда сопровождают лирические песни о любви, природе, родине.
Отечественная война 1812 года - историческое событие, оставившее глубокий след в памяти башкирского народа, так как он принимал непосредственное участие в войне с французами. События и лица этого времени отражены в таких произведениях фольклора, как исторические песни «Кахым-турэ», «Кутузов» и «Баик», легенды «Кахым-турэ» и «Ирямялкай», «Рассказы башкира Янтурэ». В них нашли отражение многие яркие черты башкирского национального характера, а также башкирских воинов, прославившихся в Европе
58
раздел ФИЛОЛОГИЯ
как «северные амуры». Ведущими в них являются мотивы патриотизма и интернационализма, идея непобедимости и бессмертия народа. В романе Я.Хамматова «Северные амуры» мы видим творческое преломление и осмысление народнопоэтических произведений. Более детально писатель обращается к ним в процессе работы над образом главного героя.
В песне, посвященной Кахыму, создан образ воина-героя, наделенного яркими национальными чертами. Он изображен энергичным, умным и волевым руководителем солдат. В песне выражается печаль воинов по поводу безвременной утраты командира (Кахым-турэ после войны, возвращаясь со своей частью на родину, по неизвестной причине умирает в городе Владимире). В одноименной легенде Кахым показан человеком могучего телосложения, храбрым батыром, знатным мужем. В создании образа героя эти фольклорные источники творчески переработаны писателем; они стали той документальной, фактической основой, на которой зиждется авторский вымысел, благодаря чему создан масштабный и обобщенный образ легендарного героя.
В романе Я.Хамматова есть и другие отсылки к произведениям устного народного творчества. Образы Сахибэ, Буранбая созданы с опорой на вышеназванные произведения фольклора. Надо сказать, что в них тема участия женщин наряду со своими мужьями
в походах, боевых сражениях традиционна. Эту художественную традицию развивают и писатели. Например, в романе Б.Рафикова «Карасакал» рядом с главным героем отважно сражается и героически погибает его жена Бану Я.Хамматов, художественно перерабатывая фольклорный источник, также рисует образ героини, создает захватывающую картину боевой схватки, демонстрирующую ее находчивость, решительность и бесстрашие.
Непосредственная связь исторического романа с произведениями народного творчества обнаруживается не только в отдельных темах, мотивах, сюжетах и образах, а во всей идейнохудожественной структуре повествований о прошлом. Общая тональность башкирского исторического романа, создание героико-романтических образов сэсэнов, батыров, красавиц, мудрых старцев, воинов, идеи добра и гуманизма, протеста против социальной несправедливости, антивоенный пафос, обращение к сокровищницам народного языка - все это восходит к произведениям, созданным в недрах творчества народа.
Таким образом, эта сторона башкирского исторического романа является его типологической чертой. Более всего она проявляется в создании национального колорита и характера, в фактологической основе, а также в жанре и стиле произведений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Вахитов А.Х. Башкирский советский роман.- М., 1978.
2. Кожинов В.В. Происхождение романа.- М., 1963.
3. Хусаинов Г.Б. Башкирская литература Х1-ХУШ вв.- Уфа, 1996.
Поступила в редакцию 12.04.05 г.
ББК 81
УДК 811. 161. 1
ПРОИСХОЖДЕНИЕ ПРАСЛАВЯНСКИХ КОРНЕЙ *GL9D-, *MOT-, *VID-, *ZbR-
Романова О. M.*
В данной статье рассматриваются значения данных корней в индоевропейском языке. В результате исследования автор приходит к выводу о вторичности семантики зрительного восприятия для корней % &1()-, % тоі-, % гьг-.
1. Среди интересующих нас корней только корень *уМ-, представленный в праславянском языке глаголом *у1(1ё{1, был изначально связан со значением зрительного восприятия /ЗВ/.
Этимологические словари возводят
праславянский корень *уМ- : *у1й-’ (г’< \’ < Ш), рефлексы которого представлены во всех славянских языках (ср.: укр.видати (ся) «видаться»; блр. вщаць «быть видным, виднеться»; болг. вйждам; с.-х. вйдети: словен. уШеИ; чеш. уМёИ; словац. уЩеГ; польск.
widziec; в.-луж. widzec; н.-луж. wizes «видеть») к и.-е. *ueid-: *uoid- с синкретичным значением «видеть; знать» (ср.: др.-прус. waist «знать»; гот. witan «смотреть за кем-л., наблюдать», «знать»; др.-в.-нем. (gi)wizzen (совр. нем. wissen) «знать»; латин. video «вижу», «замечаю», «нахожу»; греч. siSos «вид», (DoiSa «знаю»; др.-инд. vindati, vindate «находит», «открывает», «существует», veda «знание», «веды» и др. [1,с.150].
Более глубинную реконструкцию семантики
*Романова Ольга Михайловна - аспирант ка" общего и сравнительного языкознания
