CC BY
126
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012
строе постижение сущности предмета через его созерцание, переходящее в синтез знания. Когда мы созерцаем, активность исходит от самого предмета, всё больше граней нам открывается и предмет раскрывается, показывая свою целостность. Только имея полную картину, можно точно судить, что это. Отдавая свою целостность, предмет становится частью познающего.
Всё в мире стремится к единству, одной из сторон целостности, а это рождает гармонию, потому что только единые части могут гармонично сочетаться. Если мы сможем определять, из каких частей состоит предмет, мы сможем конструировать аналогичные предметы, проверяя гармонией их целостность (красоту, функциональность и т. д.). Целостность показывает, что всё в мире взаимосвязано. Каждый элемент является частью чего-то большего, и если мы сможем выделять часть, мы сможем создавать целое.
Таким образом, каждая стадия этого процесса познания несёт свой элемент знания, который складывается в одну модель. Свобода даёт многообразие знания, воображение позволяет создать желаемую цель, идеация — достраивает знание, инсайт — сокращает путь знанию, целостность позволяет «схватить», увидеть сущность предмета, объединив в одном образе всё знание о предмете. В результате
рождается видение. Видение, как процесс познания, отличатся от традиционного познания тем, что в нём познание начинается не с анализа, а с синтеза, что ускоряет познание.
Библиографический список
1. Дао дэ Цзин [Текст] // Древнекитайская философия : в 2 т. - М., 1994. - Т. 1. - С. 129.
2. Римскиестоики:Сенека, Эпиктет,Марк Аврелий[Текст]/ Вступ. ст., сост., подгот. текста В. В. Сапова. М. : Республика, 1995. - С. 63-64.
3. Венгар, В. Неужели я гений? [Текст] / В. Венгар, Р. Поу. -Питер, 1997. - 320 с.
4. Гуссерль, Э. Идеи к чистой феноменологии и феноменологической философии [Текст] / Э. Гуссерль. М., Лабиринт, 1994. - 110 с.
ТОЛСТИКОВ Дмитрий Александрович, кандидат философских наук, старший преподаватель кафедры«Государственное, муниципальное управление и таможенное дело».
Адрес для переписки: e-mail: askdima@ya.ru
Статья поступила в редакцию 05.01.2012 г.
© Д. А. Толстиков
УДК «о.2 В. С. БОЛТУНОВ
Омская гуманитарная академия
ФИЛОСОФСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ КОНФЛИКТОВ В ХУДОЖЕСТВЕННОМ СЛОВЕ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ XIX ВЕКА)______________________________________________
Представлено осмысление социальных конфликтов в рефлексии художественного слова. Данный метод философии литературы помогает выявить конфликт ценностей и сформировать в общественном сознании пути его разрешения.
Ключевые слова: социокультурный конфликт, ценности, философия литературы.
Общественно-исторический процесс представляет собой цепь событий, обусловленных социальными и культурными противоречиями. С одной стороны, присутствие противоречивых сторон является стимулирующим фактором эволюционного развития общества (социальной динамики), с другой — подводит к социальным конфликтам, следствием чего является революционный излом и культурная стагнация.
Со второй половины ХХ века возникла необходимость в поиске новых критериев оценки социальной стабильности в рамках объективно существующей социальной динамики. Такое положение связано с тем, что современное общество переживает «переломный этап человеческой истории», при котором
происходит «преобразование базисных смыслов универсалий культуры» [1].
Среди социально значимых универсалий культуры находится такая категория, как ценность. И философское исследование природы ценностей приобретает социальное значение, так как ценности «санкционируют тот или иной тип деятельности и присущие ему цели» [2]. С этой точки зрения, культура есть воспроизводство и функционирование в обществе ценностей. При этом в социальном функционировании ценностей перманентно присутствует социокультурный конфликт, как разногласие (спор, столкновение) в вопросе жизненных приоритетов, устанавливающихся в обществе в зависимости от. вектора формирования культур-
ных ценностей — от потребностей материальных или духовных.
Вследствие разрыва ценностного сознания у разных социальных субъектов в обществе возникают противоречия, порождающие конфликтные социокультурные взаимодействия, например, между отцами и детьми, между представителями естественно-технических и гуманитарных наук (концепция «двух культур» по Ч. П. Сноу), между глобалистами с их ценностными установками общества потребления и защитниками экосистемы, призывающими найти оптимальное соотношение необходимого и достаточного в потреблении и т. д.
Актуальность аксиологического подхода к социокультурному конфликту обусловлена кризисом современной культуры, её дихотомией, характеризующейся отделением цивилизации как «совокупности достижений прежде всего материальной культуры» от духовного осмысления этих достижений. Поэтому проблема ценностей стоит в ряду факторов, обуславливающих цивилизационный кризис. Культура здесь «оказалась единственной альтернативной силой по отношению к насилию» [3].
Социокультурный конфликт как «общественное противоречие, возникающее между различными сторонами» [4] (субъектами общества), выходит за рамки культурного конфликта, когда противоречия принимают антагонистический характер и при этом выход из социального кризиса видится только средствами насилия; когда идеалы, духовные смыслы, оказываются несостоятельными, бессильными перед конфликтами, определяемыми только материальными (социально-экономическими и политическими) интересами. Поэтому конфликт, при котором идеалы и интересы ещё составляют единое целое в социальном бытии, есть культурный конфликт между ценностями материальными и духовными. Социальная стабильность при этом зависит от той или иной иерархии жизненных ценностей, установившейся в обществе.
Конфликт в культуре как системе выражается в обострении противоречий между различными элементами в структуре этой системы. Базисными элементами культуры являются два её вида, или «измерения» — материальная сфера культуры и духовная.
Духовная культура как совокупность воспроизводимых духовных смыслов, формирующих ценностную ориентацию отдельных членов общества и общества в целом, устанавливает жизненные приоритеты (духовные идеалы). Но общество, направленное главным образом на развитие материального производства, на удовлетворение материальных потребностей, формирует материальные интересы и приоритет материальных ценностей. Социокультурный конфликт, выражающийся в обострении противоречий между базисными элементами культуры, не изучен в конфликтологии и не имеет достаточного осмысления в социальной философии. Мировоззрение человека и, соответственно, его социальная активность обусловлены, преимущественно принципами его ценностного сознания (его ценностной ориентации).
По определению Выжлецова, ценность есть «системо- и смыслообразующая основа культуры, определяющая ее специфику». В его аксиологии подчёркивается телеологическое значение ценности, очень важное для социума: «Именно ценности, — пишет Выжлецов, — отделяют человеческую жизнь от биологического существования, а сознание своего отличия от окружающего мира реализуется в ценностях
в виде целей и идеалов этой жизни. Не сознание, как мы привыкли думать, а именно ценности определяют в конечном счете собственно человеческий смысл жизни, становясь ядром и внутренней основой культуры человека и общества» [5].
Отсюда актуально рассмотреть социальные процессы. через транслируемые культурой представления о жизненных ценностях, через их определяющее значение в обозначении назревшего конфликта и далее — в сглаживании и разрешении социального конфликта. При этом культура представляется как совокупность духовных и материальных ценностей и норм, присущих большой социальной группе, общности, народу или нации, подчеркивается социальная значимость соотношения этих ценностей, или их иерархии.
Способность оценивать мир объектов формируется и реализуется в практической связи с ними человека, ибо именно в жизненной практике выявляется положительная или отрицательная, политическая или нравственная ценность для субъекта всего того, что входит в его опыт и приобретает для него то или иное реальное значение. А практика такова, что современное общество (особенно его западная ветвь) столкнулось с разбалансированностью названных сфер, с дихотомией культуры: материальная культура в виде совершенствующихся и обновляющихся материальных артефактов прогрессирует, а духовная с её производством духовных смыслов занимает второстепенное положение в иерархии жизненных ценностей.
В то же время философский взгляд на место и роль художественной культуры, в социальных конфликтах ещё недостаточно определен. В частности, не рассматривалась экспликация и позиционирование художественной литературой взаимодействия различных идейных течений в проблеме ценностей, различных ценностных установок в обществе. Отсюда представляется важным показать, что аксиологическая доминанта социокультурного конфликта наиболее точно выражается с помощью средств художественной культуры, формирующих общественное сознание.
Художественная литература представляет собой особый способ трансляции культурных норм в обществе, при котором формируется информационное представление не только о ценностях, но и о социальных отношениях, возникающих вокруг функционирования этих ценностей, о назревающих вокруг них конфликтах. Представления о материальных и духовных ценностях в обществе устанавливаются стихийным или произвольным образом, и роль здесь художественной литературной классики как одной из форм общественного сознания остаётся до сих пор мало изученной и невостребованной.
Культурно-историческое развитие общества постоянно ставит вопрос о своевременном сглаживании и разрешении социокультурных (а шире — и социально-политических) конфликтов. Решению данной задачи способствует выявление роли ценностного сознания, эксплицируемого русской литературой. Экспликация социокультурных конфликтов как метод художественного анализа того или иного социального феномена в литературном произведении уже выходит за рамки простого отражения действительности и выводит художественное слово на уровень предмета философской герменевтики. А «в любой философской системе, — по утверждению В. С. Барулина, — присутствуют мотивы социальной философии... которые могут быть экс-
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012
плицированы в теории культуры» [6], в нашем случае — в философии литературы, которая постулирует художественное слово как форму философского мышления.
М. С. Каган называет «три основные формы философского мышления, адекватные осмысляемому предмету» [7].
Формы эти соответствуют:
1) строго научному характеру, если исходным пунктом теоретического анализа является объективная реальность;
2) лирико-публицистическому характеру, ориентированному на поэтические, художественные формы постижения бытия;
3) комбинационному характеру, при котором соединено строго научное объяснение с личностным пониманием и особым философским рефлексированием.
Таким образом, художественное мышление поставлено в названном триединстве в один ряд с теоретической философией. С другой стороны, названные формы составляют ту сферу культуры, которая со времён древних греков связывается с понятием мимесиса, т.е. идеального воссоздания реальности человеком, с его духовной культурой.
Художественная философия — одна из форм общественного сознания, в которой культурные конфликты, взятые на начальной стадии — оппонирования различных духовных смыслов — получают своё особое истолкование, подвигающее к сглаживанию и разрешению конфликтов. Понятие художественной философии как философской мысли, выраженной художественным словом, утвердилось в филологии в работах ряда авторов [8—10].
В.С. Непомнящий, устанавливая философскую и аксиологическую связь художественного мира и современности писал: «Когда мы займемся. историей русского общественного самосознания, первостепенно важным материалом окажется история отношений нашего общества — на разных его уровнях — с русской классикой. Картина предстанет настолько выразительная по содержанию и динамике, что уже по ней одной наше духовное развитие можно будет рассмотреть с достаточной ясностью: ведь отношение к классическому наследию упирается в конечном счёте в отношение к ценностям, в понимание ценностей, а это и есть основа всякого самосознания» [11].
В. С. Стёпиным отмечено, что философское познание мира «развивается в многообразии философских жанров — от тяготеющих к художественно-поэтическому изложению идей до почти аксиоматических построений, аналогичных научным теориям. Свойственная этапу зарождения философской мысли нагруженность философских категорий образно-метафорическими и символическими смыслами не исчезает с развитием философии. На этой основе могут развиваться и достаточно сложные и оригинальные комплексы философских идей. В произведениях великих писателей может быть разработана и выражена в материале и языке литературного творчества даже целостная система, сопоставляемая по своей значимости с концепциями великих творцов философии» [12]. В качестве примеров В. С. Стёпин приводит философские системы взглядов Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого.
Понятие художественной философии встраивается в философию литературы, основные положения, предмет и метод которой были заявлены Е. А. Соловьёвым-Андреевичем [13]. В его «Опыте
философии русской литературы» оппозиционные течения в литературе рассматриваются как проявление начал социокультурного конфликта и как предмет для философской рефлексии. Обобщённые понятия философской теории литературы постепенно находят своё осмысление рядом с известной теорией литературы, имеющей свои цели и задачи. Цель философии литературы выводится из трёх форм её существования (по типологии М. Мэки) [14]:
— использование художественных средств (образного мышления) в экспликации философских понятий (начиная с «Поэтики» Аристотеля);
— сопоставление философии и литературы по предмету, методам и результатам — пониманию «истины о предметах в виде силлогизма или языка образов» (Ф. Аквинский);
— включение (вплетение) философской мысли в художественное слово, когда мысль получает новое освещение, ракурс и, как результат, научный к себе интерес.
В ключе философского осмысления русской литературы в наше время написаны работы Б. Н. Тарасова, В. С. Непомнящего, С. А. Рассадина [15—17]. В книге Д. М. Федяева замечено: «Литературное произведение. несёт философскую мысль, выраженную в скрытой, неявной форме. Писатель не высказывает философской идеи. Читатель её не расшифровывает. Тем не менее сила идеи ощущается и определяет читательское впечатление» [18].
Место художественного слова в сетях интеллектуального творчества отметил Р. Коллинз: «Русская литература служила своего рода движителем философских и политических идей. помещённых в литературную форму» [19].
Философия литературы как «философская мысль, выраженная художественным словом», на рубеже веков утвердилась в работах ряда современных учёных, вошла в новые философские словари. Речь идёт о социально-философском функционировании художественного слова. Литература не разрешает противоречия и даже не сглаживает конфликт (конфликт ценностей в нашем случае), но через литературу как форму общественного сознания конфликт познаётся и адекватно осмысляется обществом.
Начала конфликта ценностей в русской культуре лежат в конце XVIII века, когда в Россию хлынул поток западного философского рационализма, принёсший новые представления о ценностях. Духовные ценности, определяемые до того в большей степени теологией, обогатились идеями гуманизма, прав человека и т.п. Но, главное, социально-политические идеи вели к резкой смене материального производства — к гипертрофированной роли ценностей материальной культуры.
Такие изменения приоритетов русские писатели не только отметили, но резко порицали в своих произведениях. Так, Фонвизин писал о Франции ещё до 1789 года. В самый острый социальный момент в 1791 году попал туда Карамзин. Русские масоны (Новиков, Иван Тургенев, отец друзей Пушкина, Николая и Александра, Херасков, Сумароков) в своей просветительской деятельности проводили мысль о главенстве духовного над «брюховным» (по их термину).
В этом смысле XIX век был решающим, набатным. Конечно, всё началось с Пушкина. До него никакого упоминания (тем более в поэтической форме) не было о томлении человека «духовной жаждой», о совести («Борис Годунов»), которая как змея грызёт
человека, о милосердии и сострадании. Страдание у него — не просто поэтическая фигура речи, но принцип в иерархии жизненных ценностей:
Но не хочу, о други, умирать,
Я жить хочу, чтоб мыслить и страдать.
Страдание как духовная ценность — не благо, каким можно считать всякую материальную ценность, но духовное испытание, необходимое человеку для его духовного статуса. Духовный статус помогает человеку определить ценностные приоритеты.
Известен заочный спор Тютчева с Белинским. Белинский связывал общественный прогресс исключительно с достижениями материальной культуры (постройкой на то время первой железной дороги). Он думал, что железные дороги победят отсталость Руси-тройки, просвещение одолеет невежество, а «лучшая, то есть образованная часть общества», следящая «за успехами наук и искусств в Европе», выведет Россию на передовые позиции социальных отношений.
Но Тютчев считал, что никакие средства физического сближения людей (коммуникации, как сказали бы сейчас) не ведут к духовному сближению, к осознанию приоритета духовной свободы перед свободой материальной (экономической). В письме к С. С. Уварову от 20 августа 1851 года он озадачивался совсем иными («внутренними») вопросами, нежели те, что волновали ревнителя «внешнего» образования и просвещения: «Я далеко не разделяю того блаженного доверия, которое питают в наши дни ко всем этим чисто материальным, способам, чтобы добиться единства и осуществить согласие и единодушие в политических обществах. Все эти способы ничтожны там, где недостает духовного единства, и часто даже они действуют противно смыслу своего естественного назначения. Доказательством может служить то, что происходит сейчас на Западе. По мере того как расстояния сокращаются, умы все более и более расходятся. И раз люди охвачены этим непримиримым духом раздора и борьбы — уничтожение пространства никоим образом не является услугой делу общего мира, ибо ставит их лицом к лицу друг с другом...».
Достоевский в каждом своём произведении являл художественно-философское осмысление психологии человека, не приобщенного к духовности (а только в ней, говорил он, сущность человека). По поводу восторженных приветствий века материального изобилия он писал: «Прогресс человеческой природы вовсе не безграничен, как это обыкновенно воображают; для него существует предел, за который он никогда не переходит. Вот почему цивилизации древнего мира не всегда шли вперед... Дело в том, что, как только материальный интерес удовлетворен, человек больше не прогрессирует: хорошо еще, если он не идет назад!.. Вряд ли и на одно поколение людей хватило бы этих восторгов! Люди вдруг увидели бы, что жизни уже более нет у них, нет свободы духа, нет воли и личности, что кто-то у них украл все разом; что исчез лик человеческий, и настал скотский образ раба, образ скотины, с тою разницею, что скотина не знает, что она скотина, а человек узнал бы, что он стал скотиной» [20].
Таким образом, философская рефлексия русской классической литературы (в лучших её достижениях) красной линией проводит аксиологическую доминанту важнейшего социокультурного конфликта, каким является конфликт ценностей. Это делается
через сюжет, но не просто в отражении общественных взаимодействий, по канонам филологии, а эксплицируется в ключе философской герменевтики.
Произведения литературы и искусства своими, эстетическими средствами выявляют расхождения в понимании духовной жизни в обществе потребления, расхождения в определении жизненных ценностей, склоняя силой художественно-философской мысли к приоритету духовных ценностей и духовной свободы.
Библиографический список
1. Стёпин, В. С. Эпоха перемен и сценарии будущего /
B. С. Стёпин // Хрестоматия по социальной философии. — М. : Академпроект, 2001 — С. 429, 430.
2. Стёпин, В. С. Философия и поиск новых ценностей цивилизации / В. С. Стёпин // Вестник Российского философского общества. — 2005. — № 4 (36). — С. 10.
3. Каган, М. С. Философия культуры / М. С. Каган — СПб. : Петрополис, 1996. — С. 416.
4. Соколов, С. В. Социальная конфликтология / С. В. Соколов - М. : ЮНИТИ-ДАНА, 2001. - С. 6.
5. Выжлецов, Г. П. Аксиология культуры в системе культур-философского знания / Г. П. Выжлецов // Вестник Новгородского государственного университета. — 2000. — № 16. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: admin.novsu.ac.ru/uni/ vestmk.nsf/aП/.../$Шe/Выжл.pdf (дата обращения: 14.04.2012).
6. Барулин, В. С. Социальная философия / В. С. Барулин. — М. : Гранд, 2002. — С. 4.
7. Каган, М. С. Философия культуры как теоретическая дисциплина / М. С. Каган // Философия культуры. Становление и развитие. — СПб. : Лань, 1998. — С. 7.
8. Кибальник, С. А. Художественная философия Пушкина /
C. А. Кибальник. — Л. : Дмитрий Буланин, 1999. — 198 с.
9. Еремеев, А. Э. Русская философская проза / А. Э. Еремеев. — Томск, 1989. — 178 с.
10. Позов, А. С. Метафизика Пушкина / А. С. Позов. — М. : Наследие, 1998. — 316 с.
11. Непомнящий, В. С. Пророк / В. С. Непомнящий // Новый мир. — 1987. — № 6. — С. 185— 190.
12. Стёпин, В. С. Философия / В. С. Стёпин // Новая философская энциклопедия. В 4 т. Т. 4. — М., 2001. — С. 196— 197.
13. Соловьёв-Андреевич, Е. А. Опыт философии русской литературы / Е. А. Соловьёв-Андреевич. — СПб., 1905. — 304 с.
14. Трубина, Е. Г. Философия литературы / Е. Г. Турбина // Современный философский словарь. — М., 2004. — С. 763.
15. Тарасов, Б. Н. Куда движется история? (Метаморфозы идей и людей в свете христианской традиции) / Б. Н. Тарасов — СПб. : Алетейя, 2001. — 348 с.
16. Непомнящий, В. С. Русская картина мира / В. С. Непомнящий. — М. : Наследие, 1999. — 544 с.
17. Рассадин, С. Б. Русская литература от Фонвизина до Бродского / С. Б. Рассадин. — М. : Слово, 2001. — 296 с.
18. Федяев, Д. М. Бытийный импрессионизм лирики Александра Блока / Д. М. Федяев. — Омск : Изд-во ОмГПИ, 2002. — 98 с.
19. Коллинз, Р. Социология философий / Р. Коллинз. — Новосибирск, 2002. — С. 37.
20. Достоевский, Ф. М. Искания и размышления / Ф. М. Достоевский — М. : Советская Россия, 1983. — С. 302.
БОЛТУНОВ Валерий Сергеевич, соискатель по кафедре социально-гуманитарных дисциплин, редактор научного издательства.
Адрес для переписки: е-таіі: НОУ_ОГУ@таД.га
Статья поступила в редакцию 24.04.2012 г.
© В. С. Болтунов
ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК №4 (111) 2012 ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ
