CC BY
213
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 28 (282). Филология. Искусствоведение. Вып. 70. С. 136-142.
И. В. Стекольщикова
ФИЛОСОФСКО-ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ВЗГЛЯДЫ КАРЛА БЕККЕРА В СВЕТЕ НАТУРАЛИСТИЧЕСКОЙ КОНЦЕПЦИИ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
XIX ВЕКА
Статья посвящена сопоставительному исследованию теоретических вопросов языкознания (в рамках натуралистической концепции языкознания) в научных трудах Карла Беккера и других лингвистов XIX века. В статье анализируется подход Карла Беккера к таким проблемам, как статус лингвистики в качестве естественной науки, понимание языка как организма, соотношение слова и понятия, проблема морфологической классификаций языков и некоторые другие.
Ключевые слова: язык, организм, лингвистика, натурализм, естественная наука, слово, по-
нятие, морфологическая классификация языков.
На возникновение и развитие натурализма в языкознании существенно повлияли труды выдающегося немецкого врача, педагога, естествоиспытателя, лингвиста и филолога, представителя логического направления в языкознании, Карла Фердинанда Беккера.
В своей работе «Organism der Sprache» -«Организм языка» (1841) - Карл Беккер затрагивает вопросы природы языка, классификации языков, соотношения языка и речи, разделов языкознания и многие другие. В России этот труд стал известен благодаря журналу «Филологические записки» (1860), в котором был напечатан перевод указанного произведения. Нас будут интересовать, прежде всего. натуралистические взгляды Карла Беккера в их соотношении с натуралистической теорией Августа Шлейхера, Абеля Овелака и Макса Мюллера и Эрнеста Ренана.
Карл Беккер начинает свою книгу с определений языка. Во-первых, язык представляется ученому «словесным даром», посредством которого осуществляется речь. Во-вторых, язык выступает как продукт человеческой природы, в котором «отпечатано мировоззрение, выработанное человеческим духом» [1. С. 3]. В этих определениях прослеживается связь идеального и материального. В дальнейшем Карл Беккер сосредоточится на материальном (натуралистическом) аспекте, который находится в фокусе нашего исследования, однако не будет отходить от духовной стороны, сопровождающей все естественные органические процессы в описании Карла Беккера.
Все, что происходит в человеке, по мнению Карла Беккера, закономерно и объясняется внутренней необходимостью, которая сама «происходит из органической жизни челове-
ка». Получается замкнутый круг. То же касается и речевой способности человека. Ученый заявляет: «Отправление дара слова есть органическое отправление, т. е. одно из таких отправлений живых существ, которые с внутренней необходимостью происходит из жизни самой вещи», а жизнь этой вещи является его целью» [1. С. 3].
Человек, по мнению Карла Беккера, говорит, потому что мыслит: таков закон живой природы. И ученый вновь возвращается к закону единства противоположностей (который он раскрыл на примере определения слова) утверждая, что «любое действие проявляется в веществе, все духовное является в телесном, поэтому мысль переходит в явление и делается телесным в слове» [1. С. 4]. Таким образом, слово есть мысль, перешедшая в явление, а внутренне оба эти явления - одно и то же.
Иными словами, мысль получает законченность, когда высказывается. Однако, если посмотреть на это действие с другой стороны -со стороны того, кто воспринимает эту речь, то процесс будет выглядеть следующим образом: предметы чувственного высказывания делаются понятными для слушателей благодаря воздействию на них духа, и переходят уже в предметы духовного воздействия. И в таком виде (в высказываемой речи) они противопоставляются духу. Здесь мы можем увидеть пересечение с философией духа Георга Вильгельма Фридриха фон Гегеля.
Получается, что духовные процессы сродни физиологическим и природным: всё движется по кругу и переходит из одной формы в другую, и одно не может существовать без другого. Таким образом, здесь опять действует закон противоположностей.
Ученый уточняет, что цель словесного дара - внутренняя жизнь человека. Язык - это. согласно ученому, «внутренняя потребность природы» [1. С. 5]. Таким образом, можно сказать, что словесный дар создан самой природой, как и другие органы в организме.
Карл Беккер обращается к мнению Вильгельма фон Гумбольдта для подтверждения своей мысли о том, что «человек есть человек только через язык» [1. С. 5]. Позднее он вновь апеллирует к Гумбольдту, заявляя, что неверно мнение, что язык есть сознательная деятельность рассудка, сознательное изобретение, служащее лишь для удовлетворения внешних потребностей.
По мнению же натуралиста Макса Мюллера, напротив, язык был изобретен человеком как средство коммуникации и выражения мыслей: «он живет, если им говорят, умирает с каждым словом, которое произнесено и не слышится более» [5. С. 36].
С точки зрения другого натуралиста, Абеля Овелака, язык появился одновременно с появлением человека, однако развивается он самостоятельно (что противоречит приведенному выше мнению М. Мюллера): «Лингвистическая система не фабрикуется; она образуется и развивается сама собою, постепенно, мало-помалу, но родилась в одно время с рождением человека, не отдельного человека, а человека вообще, человеческой группы» [6. С. 28].
Вернемся к теории Карла Беккера. Кроме исследования физиологического и духовного процесса создания индивидуального речевого высказывания, Карл Беккер исследует и степень развития речи целых народов. Он приходит к выводу, что развитие языка народов обозначает степень умственного развития людей этого народа, таким образом, разум и язык взаимно обусловливают друг друга.
По мнению ученого, мысль возможна только потому, что высказывание переходит из сферы индивидуальной жизни в сферу родовой жизни. Поэтому мысль становится понятна другим членам коллектива (представителям народа). Таким образом, известно, что язык -это достояние целого народа, и слово должно быть выражением мысли не для одного говорящего, а для всего рода, понятно для последующих поколений [2. С. 2].
Исследователь сравнивает язык с семенем, производство высказывания - с осеменением, сбор пророщенного семени - с восприятием сообщения, для осуществления которого не-
обходимы органы произнесения и слуха, которые, в совокупности, составляет «органы слова». Таким образом, мы сталкиваемся с метафорическим описанием процесса словопроизводства и слововосприятия с использованием биологических понятий.
Карл Беккер уделяет внимание и процессу развития языка у детей. Он заявляет, что у детей мысль сразу делается словом, поэтому речь ребенка означает меру его умственного развития. Ребенок перенимает произнесенное другими только тогда, когда это слово начинает обозначать для него понятие, таким образом, ребенок раньше начинает произносить названия чувственных предметов и позже усваивает местоимения, наречия, наклонение глагола, числительные и т. д.
Таким образом, язык, согласно Карлу Беккеру, изучается не через подражание, а через соотнесение с понятием.
Карл Беккер сравнивает усвоение детьми слов в сочетании с понятиями с процессом усвоения пищи и питья желудком, то есть здесь ученый вновь прибегает к биологической мета-форизации для описания явлений.
Эрнест Ренан с другого ракурса рассматривает процесс овладения детьми языком. На примере языка детей Эрнест Ренан показывает, что сначала человеческая мысль выражается набором слов, изобилующими сложными грамматическими формами. Развитие ребенка приводит к тому, что речь упрощается, сложные грамматические конструкции заменяются более простыми и универсальными. Эта теория коррелирует с созданной впоследствии теорией глубинных структур Авраама Ноама Хомского.
Карл Беккер выводит следующую формулу: человек говорит, потому что мыслит, и молчит, потому что хочет молчать. Таким образом, заключает ученый, человек учится не говорить, а молчать [1. С. 8]. Чем больше в человеке воли, тем больше он ограничивает свободное проявление мысли в речи. У детей, а также у взрослых в состоянии сумасшествия или страсти мысль сразу же переходит в речь.
Карл Беккер говорит, что словесное выражение, как и другие проявления жизни есть нечто, образующееся каждое мгновение. Таким образом, слово - это индивидуальное проявление индивидуальной мысли [2. С. 2]. Но в то же время высказываемая мысль есть общая среда, она является понятной для всех, выражает мировоззрение всего человечества, о чем говорилось выше.
Благодаря этому возможен взаимообмен мыслями при условии, что мысль имеет подвижность и образность, чтобы выражать разные оттенки чувств, изменения хода мысли и т. д.
Размышляя о природе языка, Карл Беккер заявляет, что язык состоит из вещества, которое является не веществом в пространстве, а деятельностью во времени. Язык состоит из звуков, которые находятся в тесной связи с духом (о чем мы уже упоминали), в них все видоизменения мысли выражаются в чувственных знаках.
Таким образом, Карл Беккер применяет семиотику к своим рассуждениям. Он говорит о том, что отношение языка и звуков к изображаемому или мыслям есть внутреннее и необходимое, а не внешнее и случайное, как отношение знака к означаемому. Этим язык звуков отличается от языка знаков, который имеет условные знаки для понятий, и от письменного языка, который тоже имеет только условные знаки для понятий.
Органы слуха, в свою очередь, устроены так, что звуки без изменения передаются слушателю. Они являются необходимым звеном в процессе обмена словесными репликами.
Ученый обращается и к теоретическим понятиям лингвистики. Так, грамматика, по мнению ученого, учит не тому, как говорить, а тому, как говорят. Общая грамматика показывает, какими процессами и в каких отношениях развивается требуемое природой выражение мыслей. Частная грамматика демонстрирует, каким образом эти процессы и отношения обусловливаются особенностями определенного народа [2. С. 11].
Карл Беккер заявляет, что «грамматика есть только физиология языка»: она не столько учит говорить, сколько выражает внутренние законы образования языка: соответствует ли определенный оборот речи этим законам [2. С. 11].
Итак, слово - это органическое явление, поскольку объясняется органической жизнью человека и является продуктом органической жизни [2. С. 11]. Однако необходима одна поправка. Согласно ученому, общая жизнь природы делается органической, если проявляется в своих особенностях. И в то же время в отдельных организмах проявляется одна всеобщая жизнь. Таким образом, философия Карла Беккера гласит, что общее отражается в частном, а частное есть отражение общего. А демонстрируется это на примере слова.
Интересно отметить, что, по мнению исследователя, в жизненном проявлении органиче-
ского предмета лежат все особенности этого проявления. Органические предметы образуются не через соединение органов извне, а через развитие изнутри. А всякое органическое развитие совершается, как уже было сказано выше, по внутренней необходимости.
Карл Беккер называет язык воплощением человеческой жизни, поскольку в человеческом организме язык выражен «в такой полноте, какая невозможна в других организмах» [2. С. 13]. И происходит это с помощью мышления. Язык, по мнению ученого, принадлежит всецело мысли как высшему проявлению человеческой жизни. Мышление, заявляет Карл Беккер, проявляется в языке, как зрение в глазах: зрение выражает понятие глаза, а мысль выражает понятие языка.
Следующий тезис Карла Беккера состоит в том, что всякий язык есть единый язык, так как в нем отпечатывается человеческая мысль.
Язык вместе с мыслью развивается, по словам Карла Беккера, органическим образом. Закон развития лежит в органических противоположностях, на которые разлагается в уме все «особенное». Особенности понятий и мыслей проявляются в языке в специальных органах, а смена понятий и мыслей в смене органов [2. С. 13]. Таким образом, все в языке находится в тесной связи с единым целым человеческим организмом.
Карл Беккер приходит к выводу о том, что «язык сам по себе не есть самостоятельный организм; он имеет бытие только в сфере этого организма» [2. С. 13]. Это мнение соотносится с точкой зрения Макса Мюллера, который также полагает, что язык не имеет самостоятельного бытия, а существует и функционирует в человеке. Август Шлейхер и Абель Овелак придерживаются мнения, что язык есть самостоятельный организм.
Однако ниже Карл Беккер обосновывает иную точку зрения. Так как каждое проявление органического целого воплощается в особом органе, а этот орган является самостоятельным организмом, то и дар слова в высказываемой речи «является чем-то постоянным, особым органом родового человеческого организма» [2. С. 14]. И слагается язык по образцу самостоятельного организма. Язык - это орган, необходимый для представления и сообщения мыслей.
Далее ученый называет и речь организмом: «Речь как человеческий организм, как телесный орган, имеет две стороны: внутреннюю, обра-
щенную к разуму, и внешнюю, обращенную к проявлению» [2. С. 14]. Речь - органическое целое по своему внутреннему характеру [2. С. 16].
С одной стороны, язык есть мысль, с другой, по мнению исследователя, - множество звуков, таким образом, первая часть языка является логической, вторая - фонетической. Как человек есть единство духа и тела, так и слово - это единство понятия и звука. Таким образом, противоположность действия (духа) и бытия (материи) является в языке противоположностью понятия и звука, говорит ученый.
Интересно, что, согласно Карлу Беккеру, тип фонетического развития языка совпадает с законами органического образования звуков, а эти законы - с работой органов, образующих звуки и их движения. Тип логического развития языка устанавливается тем, что язык является органическим выражением мировоззрения, развивающегося в человеческом уме.
Процесс, связывающий мысль и язык, согласно Карлу Беккеру, происходит следующим образом: чувственно воспринимаемый вещественный мир деятельностью духа переводится в понятия и мысли. Этот духовный мир мыслей и понятий есть органический образ [2. С. 16].
Как продукт органический, который развивается по внутренней необходимости, язык отличается от всякого произведения человеческой изобретательности и искусства, утверждает Карл Беккер. Художественное произведение происходит из рефлексии, возбуждаемой внешними потребностями. Язык противодействует влиянию ума, который хочет «мудрствовать» над языком и образовывать его извне. Если уму удается придать языку то, что не происходит из него само собою, то оно отметается как чуждое вещество.
Образование человека, говорит ученый, неразрывно связано с успехами в развитии языка, потому что язык есть только проявление разума. «Если же смотреть на язык как на продукт образования, значит, не знать природы человека и неразрывно связанного с нею единства разума и языка» [2. С. 17].
Лишь дух народа, согласно исследователю, есть образовательный дух языка, и только то, что происходит из него, представляется в языке в здоровой органической форме. Поскольку язык развивается сам из себя, то есть является выражением всенародного сознания, о чем уже упоминалось, он и имеет значение сам в себе. А то, что изобретает рефлексирующее сознание, имеет условное значение.
Далее ученый переходит к типологической характеристике некоторых языков. Китайский язык, как известно, является односложным, потому что не имеет окончаний, поэтому, как полагает Карл Беккер, в китайском языке можно увидеть первобытное состояние всех языков вообще.
Карл Беккер, однако, делает оговорку, что устройство китайского языка, весь его народ и история весьма загадочны [2. С. 22]. И вообще он выражает некоторое сомнение относительно односложности китайского языка, поскольку китайские письмена не звуковые, а образные. Древняя история китайского и других односложных языков для нас недоступна, чтобы понять, что привело к исчезновению или появлению флексий. Синолог Абель Ремюза, например, по словам Карла Беккера, вообще не считает китайский язык односложным.
Карл Беккер уточняет, что китайский язык выражает отношения не через внешнюю флексию, а через внутреннюю перемену звуков, ударения, перестановку слов. А ударение и перестановка слов также являются органическим выражением в речи отношения понятий, как и флексии.
Тем не менее, ученый признает, что строение китайского языка менее совершенно, чем строй языков, имеющих флексию.
Здесь интересно сравнить мнения разных ученых относительно типологического строения китайского и других языков. Эрнест Ренан полагает, что китайский моносиллабический язык свидетельствует о развитости китайской цивилизации, в то время как грамматическая сложность отдельных американских и африканских племен доказывает неразвитость этих народов [10. Р. 13].
Макс Мюллер (вслед за Августом Шлейхером) приходит к мысли о том, что «каждый флективный язык однажды был приставочным, а каждый приставочный односложным» [9. Р. 377]. Иными словами, языки эволюционировали от более «примитивного этапа» до более «развитого». Однако у этих ученых эта теория не получила достаточных доказательств.
Эрнест Ренан возражает против такой трактовки истории развития языков. На примере животного мира ученый показывает невозможность перехода языков от одного этапа в другой. Например, млекопитающие не начинали свою историю с того, что были рептилиями, а рептилии - моллюсками; так же и языки индо-
европейские и семитические не были раньше по своему строению аналогичными китайскому [10. Р. 44].
Натуралист Абель Овелак, в свою очередь, утверждает, что языки, которые сейчас являются агглютинирующими, прежде были односложными (например, урало-алтайские). А языки, которые сейчас называются флек-сирующими, прошли оба первых состояния, то есть сначала были односложными, затем прошли стадию агглютинации, прежде чем стать флексирующими (например, семитские языки). Односложные же языки проявляют на нынешнем этапе признаки, доказывающие их стремление к агглютинирующей форме. Например, китайская грамматика уже различает корни «полные» и «пустые», которые нужно слить между собой. А агглютинирующие языки проявляют склонность к появлению флексий. В свою очередь, во флексирующих языках можно встретить остатки «агглютинационного фазиса» и «фазиса односложия». Например, звательный падеж в индоевропейских языках -это, по мнению А. Овелака, - чисто агглютинирующее образование; а в санскрите можно обнаружить много существительных, состоящих из односложного корня [8. Р. 420-424].
Все выше перечисленное, названное А. Овелаком «la transformation des especes en linguistique» («преобразованием видов») [8. Р. 420], является, с точки зрения ученого, доказательством того, что лингвистика является наукой естественной, то есть она подвергается тем же законам эволюции, что и живые организмы с течением времени.
Таким образом, Абель Овелак, вслед за Августом Шлейхером, утверждает, что если филология считается наукой исторической, то лингвистика - наука естественная. Он дает следующее определение лингвистики: «Лингвистика есть двойное изучение фонетики и строения языков» [6. С. 5]. Из этого следует, что к лингвистике Абель Овелак относит, главным образом, фонетику и морфологию, а другие уровни языка - к филологии. Об этом же пишет и Август Шлейхер, распределяя морфологию в ряды лингвистических дисциплин, а синтаксис и стилистику - филологических.
Карл Беккер разделяет историческое и сравнительное языкознание. По мнению ученого, историческое языкознание относится к настоящей грамматике, как естественная история к физиологии [3. С. 26], поэтому историческое языкознание должно быть историческим, как
и естественная история. Карл Беккер вновь сравнивает язык с биологическими явлениями, когда утверждает, что как органические отношения животных тел выясняются сравнительной зоологией, так и органические отношения языка изучаются путем сравнительного изучения языков и наречий различных времен и народов, то есть сравнительным языкознанием.
Натуралист Макс Мюллер называет лингвистику «сравнительной филологией», или «наукой о языке», что соотносится с взглядами Августа Шлейхера, утверждающего, что лингвистика может быть только сравнительной, а филология - специальной. По мнению Макса Мюллера, «филология есть историческая наука, все равно, классическая ли она филология или восточная, занимается ли она древними или новейшими, образованными или варварскими языками» [5. С. 17]. Язык в этом случае употребляется только как средство. В то время как в сравнительной филологии языки употребляются не как средство, а язык сам по себе делается единственным предметом научного исследования [9. Р. 24].
Кроме названных вопросов, Карл Беккер рассматривает систему звуков и ударений в языках. Единство мысли и звука, как считает ученый, открывается в произношении. В произношении больше, чем в каком-либо другом отношении открывается природа языка. Благозвучие - это проявление органически здоровой логической формы мысли и понятий, и оно «услаждает чувство».
От благозвучия (органического выражения совершенства логической формы), однако, следует отличать благогласие (равновесие различных звуков, принадлежащих фонетической стороне языка). В немецком языке, говорит ученый, благозвучие взяло перевес над благо-гласием.
Карл Беккер глубоко вдается и в органическое образование звуков. По его мнению, слово рождается вместе с понятием, а не слагается из звуков. Но слово есть еще и органическое образование, то есть образ, в котором органически соединяются между собой различные элементы. Дыхание и голос составляют вещество, которое действием слов и органов разделяется на члены, то есть обращается в определенные звуки, иначе говоря, звуки становятся элементами слова.
Именно дыхание и голос объединяет человека с животным, утверждает Карл Беккер, но членораздельные звуки составляет лишь чело-
век. Рот и другие произвольно двигающиеся органы (гортань, язык, губы) составляют аппарат словесных органов.
Слово достигает самой высшей и последней степени органического развития в противопоставлении корня и окончания. А противоположность эта - двоякая (логическая и фонетическая). Иными словами, поскольку слово есть первоначально органическое выражение мысли, облеченной в понятие, то можно принять, говорит Карл Беккер, что в слове разность сознания и форм понятий и отношений выражается через органическую разность корня и окончания.
Наконец, Карл Беккер углубляется в органическое образование слов. Он уже неоднократно заявлял в своей работе, что язык есть проявляющаяся мысль, а слово - воплощенное в звуке понятие. Органическое развитие слова вместе с органическим развитием понятия представляет собой, по мнению Карла Беккера, один и тот же факт. Потому-то они и объясняются один из другого, и один факт не может быть понят без другого.
Изменяя внешний реальный мир во внутренний духовный мир мыслей и понятий, человек опять воплощает его в языке. Таким образом, язык является отпечатком мировоззрения, образовавшегося в духе.
Человеческий дух, говорит Карл Беккер, вбирает в себя реальный мир посредством чувств. И все развитие языка ясным образом показывает, что развитие понятий начинается с чувственного воззрения. А чувственное воззрение «представляет беспонятное безобразие или сбор вещей индивидуальных, из которых каждая сама по себе понимается тождественною» [4. С. 68].
Реальный мир развился и постоянно развивается как органически расчлененное целое, подводит итог Карл Беккер. В реальном мире везде все служит одно для другого, все отдельное является только членом целого, которому служит и которым поддерживается, то есть так же, как в человеческом организме.
Общее, говорит ученый, везде делится в разных противоположностях на особое, и в каждом особенном лежит еще противоположность, связанная в единстве. Самая высшая и общая противоположность в реальном мире -противоположность действия и бытия, силы и материи. В материи тоже есть противоположность, связанная в единстве - расширение и сжатие.
Таким образом, Карл Беккер делает вывод, что «задача человеческого духа будет состоять в том, чтобы видимый мир предметов, который возник реально через органическое развитие, воспроизвести духовно через подобное же органическое развитие» [4. С. 69].
Напротив, духовное развитие понятий, по мнению ученого, начинается с чувственного воззрения, в котором они представлены в своей последней особенности как неделимые и не как объединенные противоположности, а как предложения, сами по себе тождественные.
Дух по своей природе стремится устранить эти особенности и привести их к чему-то общему. Итак, развитие понятий, заявляет Карл Беккер, идет путем противопоставления реальному развитию вещей.
Иными словами, в действии, которое раскрывается в реальном мире, дух познает свою собственную сущность. В реальном мире действительность погружает его в особенность бытия. Чувственное воззрение представляет реальные предметы в их последней особенности как неделимые.
Понятия могут быть приняты и усвоены духом, по мнению Карла Беккера, только тогда, когда особенность бытия подведется под действие как общее и будет понята как род [4. С. 69].
По моменту общности Карл Беккер разделяет понятия на роды действия и роды бытия. Ученый утверждает, что каждое понятие по своей форме есть понятие действия или понятие бытия. Впрочем, всякое действие понимается им как действие бытия. Отсюда каждое понятие представляет единство действия и бытия. Особый род отношений противопоставления Карл Беккер называет формами понятий [4. С. 72].
Мы, безусловно, рассмотрели лишь некоторые аспекты, изложенные Карлом Беккером в книге «Язык как организм». За исходную точку своих философских и лингвистических рассуждений ученый принимает сравнение языков с непосредственными созданиями природы.
Много общего можно найти в лингвистических взглядах Карла Беккера и представителей натуралистического направления в языкознании. Однако, поскольку натуралистическое течение не было однородным, нет возможности описать четкую и ясную картину влияния вышеупомянутой книги Карла Беккера на представления того или иного лингвиста. Скажем, что Карлу Беккеру, как и Августу Шлейхеру,
присуща идея о внутренней связи мысли и слова, согласно которой мысль не существует без языка (как язык без тела). Взгляд на китайский язык как односложный, характеризующий первобытное состояние всех языков вообще, согласуется с взглядами всех лингвистов натуралистического направления, как и представления о языке как организме (что противоречит только теории Макса Мюллера).
Таким образом, можно сделать вывод, что лингвистическое наследие Карла Беккера оказало существенное влияние на формирование натуралистической концепции языкознания.
Натурализм, однако, подвергся критике с позиций психологизма в работах Х. Штейнталя, А. А. Потебни, И. А. Бодуэна де Куртенэ. Тем не менее, термин «организм» употреблялся и у психологистов, но как метафора, служившая для обозначения целостности языка, взаимной обусловленности его частей.
Список литературы
1. Беккер, Карл. Организм языка (перевод) 1860 г. // Филол. зап. 1860. № 1.
2. Беккер, Карл. Организм языка (перевод) 1860 г. // Филол. зап. 1860. № 2.
3. Беккер, Карл. Организм языка (перевод) 1860 г. // Филол. зап. 1860. № 3.
4. Беккер, Карл. Организм языка (перевод) 1860 г. // Филол. зап. 1860. № 4.
5. Мюллер, Фридрих Макс. Лекции по науке о языке : пер. с англ. 2-е изд., доп. М. : Либроком, 2009. 314 с.
6. Овелак, Абель. Лингвистика : пер. с фр.
2-е изд., доп. М.: Либроком, 2009. 328 с.
7. Becker, C. Organism der Sprache. 2 ed. G. F. Kettembeil, 1841.
8. Hovelaque, Abel. La linguistique. 3-eme ed. Paris: C. Reinwald, Librarie d’editeur, 1881. 436 p.
9. Muller, F. Max. Lectures on the science of language. 6th ed : In 2 vol. Vol. 1. London : Longmans, Green and Co, 1871. 371 p.
10.Renan, Ernest. De l’origine du langage.
3-eme edition. Paris : Michel Levy Freres, Libraires editeure, 1859. 258 p.
11.Schleicher, A. Die Sprachen Europas im systematischer Uebersicht. Bonn, H. B. Koenig, 1850.
