CC BY
48
УДК 292/293
С. Г. Фатыхов
д-р культурологии, доцент, Челябинский государственный институт культурыi E-mail: dan_sal47@mail.ru
ФИЛОСОФСКО-КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ИСТОКОВ ПРОТОРЕЛИГИОЗНОГО СОЗНАНИЯ ЧЕЛОВЕКА
С использованием методологических основ культурной и философской антропологии в историческом измерении делается попытка определить феноменальную роль женщины-матери не только в создании элементарных и системообразующих социальных структур человека, но и в происхождении проторелиги-озных рефлексий. Выдвинута гипотеза о том, что проторелигиозное чувство зародилось не пять-шесть тысячелетий назад, как принято в научном сообществе, а несколько сотен тысячелетий назад (скорее всего, в плейтоцене, а наиболее активное развитие на первых этапах получило в матриархально-матрифеноменную эпоху). На наш взгляд, религиозный опыт и религиозное чувство имманентны самой природе человека, а вспышка прарелигиозного сознания возникает уже с первым актом смыслотворения, с произношением первого слова. Началом мифомагической и обрядово-ритуальной практики почитания и обожествления матери-прародительницы мы считаем простейшую мифологему «ма-ма» (произошедшую от детской лалии; не случайно это слово чрезвычайно схоже в фонетическом плане на всех языках и составило основную морфему в именах божественных сущностей). Только мать-прародительница в своем межпоколенном образе (исходя даже из биологических предпосылок) могла стать первым обобщенным смысловым комплексом у развивающегося человека. То есть мы предполагаем, что поименование матери-прародительницы и ее фетишизированный скульптурный образ в доистории человечества могли стать гносеологической формулой и опорой узнавания мира и себя в нем и вывели сознание человека на орбиты перворелигий.
Ключевые слова: матриархально-матрифеноменная система, мать-прародительница, дородовая, добрачная материнская семья, детская лалия-лепет «ма-ма», женские божества, палеолитические статуэтки
Для цитирования: Фатыхов, С. Г. Философско-культурологическое осмысление истоков проторелигиозно-го сознания человека / С. Г. Фатыхов //Вестник культуры и искусств. - 2017. - № 4 (52). - С. 90-96.
Более чем во всем остальном Бог открывает себя в матери.
Алексид
Человек - единственное существо, осознающее неизбежность смерти... Это осознание приводит его к отрицанию двуединства начала и конца, что он и делает с помощью объективации окружающего мира и различных миро-построительных конструкций. Животные не могут объективировать мир и себя в нем, наделять символами предметы и явления, тем более объяснять их. Это чисто человеческие свойства. Только люди задумываются о смысле жизни, причем религиозные люди в большей степени. И поскольку во всем обозримом
историческом пространстве женщины оказывались набожней мужчин, сам собой напрашивается вывод, что в доисторические времена именно они начали религиозные поиски.
По всей видимости, уже первобытная женщина осознавала себя как причину жизни своих детей, а в поисках первопричины сущего наталкивалась на хтоническую идею творения, которая в ходе истории усложнялась и совершенствовалась. Одушевление окружающего мира (анимизм), реинкарнация предка, внедрившего в женщину дух-ребенка, тотемизм, половые и другие табу, - все это матриархальные поиски Трансцендентного, Первопричины и Абсолюта. «Иначе, как с помощью идеи о боге, - писал Л. С. Выготский, - человек не мог
90
объяснить себе, каким путем возникла такая необыкновенная приспособленность всего живущего к жизни» [1, с. 127].
На наш взгляд, история становления проторелигиозного чувства простирается не на пять-шесть тысячелетий в прошлое, как предполагает наука, а на несколько сотен тысячелетий! Это история возникновения человеческого сознания, первых минут смыслотворе-ния, первых трансцендентных рефлексий возбужденного духа. Предположительно подобное могло происходить в плейстоцене, т. е. во времена, когда у гоминид формировалась высшая нервная система. Плейстоцен был эпохой глобальных климатических изменений и даже катастроф, причем одна из них могла привести к изоляции проточеловеческой стаи и к генетической мутации, в результате которой человек современного физического типа приобрел свободные поведенческие реакции, приведшие его к смыслотворению.
Можно предположить, что наиболее активно этот процесс шел в условиях смоделированной нами ранее [5, с. 116-118] дородовой, добрачной материнской семьи, отпочковавшейся от гомогенной первобытной орды и преимущественно обитавшей локально от взрослых мужских особей. Возможно, что именно в этот период у гоминид зародилась особая со-циобиологическая система, давшая толчок развитию у нашего вида как феномена культуры в целом, так и проторелигиозной культуры в частности. Эту первую в истории человечества социокультурную систему мы предлагаем назвать матриархально-матрифеноменной, а в ее состав включить первые символы, имена и слова, образовавшие трансцендентную суть вещей и явлений, ставшие не просто кирпичиками человеческой культуры, но и носителями нашего сознания, в том числе религиозного.
Религиозный опыт и религиозное чувство, на наш взгляд, имманентны самой природе человека, а вспышка прарелигиозного сознания, опять же по нашему предположению, возникает уже с первым актом смыслотворения, с произношением первого слова. Но, в отличие от Ф. Кликса, считавшего, что первые слова - суть
звуковых средств коммуникации в условиях пещерного проживания1, мы полагаем, что первым человеческим словом стала детская лалия, т. е. звукоподражательное слово-причмокивание «ма-ма», которое, ассоциируясь вначале с привкусом материнского молока, трансформируется в первое нарицательное имя.
Образовавшаяся во время сжимания и разжимания губами соска материнской груди или во время просительной имитации этого действия причмокивающая лалия ма-ма, мя-ми, ам-ам, эм-ме, ум-ми, ум-май, на-на, ан-на, аб-ба и т. д. как бы «означала» предметное содержание объекта, на который была нацелена. И такое «означивание», в конце концов, уподобилось образу матери, присвоив ему се-беподобное имя, одинаковое в фонетическом плане во всех языках. (Оно же составило основную морфему в именах божественных сущностей, пришедших на смену еще не трансцендентному, но уже фантомному образу матери-прародительницы.)
Вслед за матерью повторяя призывно-обещающее причмокивание «ма-ма», рожденный ею ребенок выражал свою первую веру, первое поклонение, первую надежду на земное блаженство, перерастающее в блаженство небесное. «Мама» - это перволик, переросший в условиях формирования человека современного физического вида в лик Матери-прародительницы, Богини-Матери и Великой Богини. Последующие от «мамы» смыслы - тысячи, десятки тысяч имен-меток природных объектов, животных и растений, явлений и стихий, поступков и повадок - есть грандиозное коммуникационное открытие человека и многофункциональная понятийная матрица.
Комбинируя ячейки этой матрицы, человек то подходил к пониманию мира и себя, то вновь удалялся, пытаясь отыскать вторую после матери абсолютную истину. На этом пути возникали фетишизм, анимизм, тотемизм, охранительные
1 Так, например, Ф. Кликс полагал, что речь возникла в том числе и по причине перехода наших предков на пещерное проживание. Необходимость общения ночью требовала звуковых средств коммуникации, которые вывели ее за пределы простой жестикуляции и использования мимических знаков [3, с. 44, 108].
91
табу, культ матери-прародительницы, культ предков, культ великих богинь и прочих божеств, наконец, лик единого, всемогущего и всесильного Бога - второго абсолюта, ставшего после падения матриархально-матрифеномен-ной системы первым.
Можно допустить, что подобные чередования стадий пралогического и религиозного сознания сопровождались кардинальными сдвигами в развитии культуры и человеческого общества в целом: применением огня, ограничением миграции, освоением саванн, пещер, речных и озерных долин, прибрежных полос океанов и морей, изобретением более совершенных орудий труда и техники, открытием новых способов приготовления пищи, скотоводства, земледелия, металла. Являясь и следствием, и причиной происхождения мировоззренческих исканий человека, все эти социально-технические сдвиги облекались в мифологическую оболочку, удерживавшую в закодированном виде содержащийся в них утилитарный психо-биологический и социальный гений нашего предка. Короткая протяженность, которую являют собой женщина-мать и я, становится предпосылкой самой истории, первотолчком человеческого сознания, началом отделения я от внешнего мира, но через символ матери-прародительницы.
По нашей гипотезе, от простейшей мифологемы «ма-ма», заслуживающей статуса пер-воверы, до полифонического мифа, преддверия настоящей веры - такова дистанция первобытной религиозности, преодоленная человеком в матриархально-матрифеноменной эпохе. К сожалению, ни один исследователь (а вопросы происхождения религии волновали их с незапамятных времен) не связывал пробуждение религиозных чувств у человека с матрифеноменностью, лишь походя отмечая в рождении религиозного феномена роль женщины. Эдвард Эванс-Притчард критикует гипотезы о происхождении идеи Бога и потустороннего мира из сновидений из-за одушевления природы, культа предка (в том числе культа матери-прародительницы), пралогиче-ских рефлексий, социальных отношений и
эдипова комплекса (о чем спорить - все равно нет «никаких данных о том, как возникла религия»). При этом он, естественно, не предлагает внятную теорию и даже намеком не имеет в виду матриархальные предпосылки в рождении религий [7, с. 26, 34-35, 37 и др.].
Однако, как мы уже отмечали, предполагаемая нами матриархально-матрифеноменная эпоха - это не просто специфическая социобио-логическая система. Это и социомифическая система, где аллегорический Комплекс матери-прародительницы и мифология, сотворяемая женщиной, вместе с биологией составляли субстанциальную основу и сознания в целом, и религиозного представления об окружающем мире в частности. Для человека матриархальной эпохи мифологема «ма-ма», реальный и аллегорический Комплекс матери, матриархальный миф воплощали абсолютную и трансцендентную реальность, в которой он жил как мыслящее существо, а не как животное.
Надо лишь отчасти согласиться с Эмилем Дюркгеймом в том, что постановка вопроса об абсолютном начале религии будет не научна, поскольку невозможно четко зафиксировать ее первые мгновения. Процитируем его слова: «Как и всякий созданный человеком институт, религия не начинается нигде. Поэтому все умозрительные построения такого рода справедливо дискредитированы; они могут заключаться лишь в субъективных и произвольных конструкциях, не поддающихся никакой проверке» [2, с. 182].
Но для мифологемы «ма-ма» и смоделированного нами мифологизированного социо-биологического Комплекса матери-прародительницы [6, с. 53-54] нужно все-таки позволить некоторые допущения. Возможно, что именно они - тот самый рпшоМшш, т. е. первоначальное состояние религии и самая необходимая категория мысли и жизни при аффективном бытии, в котором человек оказался, обретя разум.
Неполная идентификация себя в природе, смутные догадки о потустороннем, страх, борьба, победы и поражения - все это приводило к странному смешению человеческого, природ-
92
ного и демонического, постепенно выделяя из хаоса порядок (по представлениям синерге-тиков, порядок возникает через флуктуирующий хаос, порядок - это всегда исключение, порядок не может быть нормой, норма - это хаос). Мы предполагаем, что в матриархаль-но-матрифеноменную эпоху, в которой стартовало смыслотворение, начал выстраиваться именно духовный порядок, и прежде всего -смысловой, именной, понятийный. Отсюда можно предположить, что важнейшим смыслом матрифеноменной эпохи, как и «классического» матриархата, было первичное мифологическое и религиозное осмысление открывшейся человеческому существу природной реальности, определение первоначального места человека в этой реальности, в том числе (вернее, в первую очередь) места породившей его матери.
В матрифеноменной эпохе, как наиболее ранней (по нашей гипотезе) социобиологиче-ской и протокультурной системе в истории человечества, социальные связи на первых этапах были, очевидно, перегружены биологическим содержанием. Мыслительный процесс основывался на элементарных чувственных реакциях, которые чаще всего были связаны или с неожиданным, или со страшным, а движение жизни представлялось беспорядочным нагромождением стихий. Относительное упорядочение мира началось, когда будущий представитель нашего вида гоминид, уже перешедший на прямохождение, получивший первые осознанные психические реакции, стал с помощью знаков объективировать мир, в суммарном опыте сотен поколений постепенно вступая в стадию интенционального, а затем мифологического и символического сознания. Все материальное, физическое и духовное из-за возникших и анализируемых психических реакций воспринимается им уже как объективное «здесь и сейчас», как живое и мыслящее.
И тогда прапрапредок современного человека стал выстраивать для себя бытие, во многом отличное от природного, дифференцировать, как мы уже отметили, объекты и предметы
окружающего мира, наделять их именами-метками, благодаря чему за каждым предметом возникал его явный или тайный смысл. В итоге произошла так называемая демонизация, мифологизация, поименование мира. На определенном этапе эта бесконечная множественность смыслов классифицировалась и как бы стягивалась в одну точку, приобретая статус обобщенного комплекса. И первым обобщенным смысловым комплексом у развивающегося человека, исходя даже из биологических предпосылок, могла стать только мать-прародительница в своем межпоколенном образе.
В созданной человеком духовно-смысловой, окультуренной матрице мира гипотетически представленный нами Комплекс матери-прародительницы (в отсутствие других фиксирующих средств) выступает в роли не только первого и примитивного знаково-коммуника-тивного кодекса межличностной и межпоколенной информационной связи, но и пассионарного символа, влекущего вперед отсталое стадное большинство в человечество. Он брал на себя также роль первореальности, культурного, смыслового и социального первокаркаса, первогенератора смыслов, выстраиваемых в демоническую иерархию. Высшие этажи этой иерархии заняли не доминирующие животные тотемы и не производные божественных актов, как считал, например, Э. Лэнг [9, с. 2], а материнские образы, постепенно преобразовавшиеся в женские божества.
Другими словами, не вера в духов и призраков породила бога, а мать-прародительница стала божественным духом в своей семье, своем матрилинидже, роде и т. д. И вполне допустимо считать ее обожествление фактом первичного монотеизма, которого не могут обнаружить теоретики религии. Не все согласились бы с такой трактовкой (та же, к примеру, Рэй Тэннэхилл [4, с. 31-32]), но вполне естественно, что господство материнской родственной линии неизбежно приводило к обожествлению в первую очередь матери, а не отца, о чем говорил еще И. Бахофен [8]. Проанализировав древнегреческие мифы, он пришел к следующему выводу: в далеком
93
прошлом главенство женщины простиралось не только на семью, но и на религию.
В рамках матриархальной семьи в процессе развития культурной семантики у каждого народа формировался свой мифологизированный комплекс надличностного, иногда и конкретного, образа матери-прародительницы, на основе чего возникал свой семейный или родовой ритуал. Мать-прародительница человечества, воспитывая и выпестовывая свое потомство, давала ему отсутствующее у животных мироощущение «здесь и сейчас», но человечеству оказалось этого мало. На каком-то этапе развития нашего вида его потомство посредством фетишизированного образа уже самой матери-прародительницы решило закрепить первую страничку истории «там и тогда», чтобы с помощью такой странички в какой-то степени не только регулировать свое существование в «здесь и сейчас», но и предугадывать будущее в «где-то потом».
Вот почему можно предположить, что почти каждая материнская семья или каждый материнский линидж имели в далеком прошлом свой фетиш воображаемой и обожествленной матери-прародительницы. Необходимость его изготовления в психологическом плане диктовалась, возможно, открытием и переживанием смерти. Но это была и попытка человека материализовать память. В совокупности с другими посылами такая попытка заложила основы палеолитического искусства, которое, наряду с анималистическими, отображало кровнородственные, социальные предпочтения и духовные поиски первобытного человека.
Первые экземпляры материнских статуэток, имевших возраст от 15 до 40 тысяч лет, были обнаружены в раннеориньяковских ком-
плексах Ложери-Басс, Ментон, Ла Ферраси, Абри Селье, Абри Бланшар, Лепюге, Фрон-галь, находящихся во Франции, на стоянках первобытного человека в Испании, в Чехии (у деревни Дольни-Вестоницы), в некоторых других странах Западной и Восточной Европы, в России. В Австрии, в Виллендорфе, найдена одна из самых замечательных «палеолитических Венер» в образе крупной женщины с вьющимися волосами, закрывающими лицо, с огромной грудью, перетянутой двумя шнурками, широким тазом, большим животом, внизу которого помечена вульва. В 2006 г. в пещере Холе-Фельс (на юго-западе Германии) найдена 6-сантиметровая женская статуэтка, имеющая возраст как минимум 35 тысяч лет. Ее материнские формы настолько утрированы, что размеры вульвы палеолитический художник почти приравнял к размерам головы.
Являясь лишь воображаемой сущностью матери-прародительницы, ее двойниками, «палеолитические Венеры» в условиях аути-стического мышления первобытного человека на самом деле стали богинями воочию. Они были единственными объектами, с помощью которых он вообще мог иметь какое-то представление о своем месте в природе, о главенствующих, закрепленных в традициях атрибутах социума, о родовых связях с их культурными ценностями.
Кроме того, изготавливая статуэтки матерей-прародительниц, человек делал попытку утвердить их личности в бытии вечном и связать их навсегда с бытием абсолютным. Ориентируясь на этот абстрактный культурный комплекс, разворачивая его каждый раз при необходимости в ритуале, он оправдывал в своих глазах и существование природы, и свое сосуществование в ней.
1. Выготский, Л. С. Понятие о поведении и реакции // Психология / Л. С. Выготский. - Москва : Эксмо-Пресс, 2000.
2. Дюркгейм, Э. Элементарные формы религиозной жизни (Тотемическая система в Австралии) / Э. Дюрк-гейм ; пер. А. Б. Гофмана // Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения : антол. : пер. с англ., нем., фр. / сост. и общ. ред. А. Н. Красников. - Москва : Канон+, 1998. - С. 174-231. - (История философии в памятниках).
94
3. Кликс, Ф. Пробуждающееся мышление. У истоков человеческого интеллекта / Ф. Кликс ; пер. с нем. Б. В. Величковского. - Москва : Прогресс, 1983. - 302 с.
4. Тэннэхилл, Р. Секс в истории / Р. Тэннэхилл ; пер. с англ. А. Блейз. - Москва : Крон-Пресс, 1995. - 400 с.
5. Фатыхов, С. Г. Мировая история женщины. Хроно-культурологическое и фактографическое осмысление / С. Г. Фатыхов. - 2-е изд., испр. и доп. - Екатеринбург : Банк культурной информации, 2008. - 944 с.: ил.
6. Фатыхов, С. Г. Новая археология матриархата. Социокультурный анализ реликтов : монография / С. Г. Фатыхов ; науч. ред. В. С. Цукерман ; Челяб. гос. акад. культуры и искусств. - Екатеринбург, 2009. - 274 с. : ил.
7. Эванс-Притчард, Э. Теории примитивной религии / Э. Эванс-Притчард; пер. с англ. А. А. Казанкова, А. А. Белика ; коммент. и послесл. А. А. Казанкова. - Москва : ОГИ, 2004. - 142 с.
8. Bachofen J. J. 1926. Der Mythus von Orient und Okzident. Schroeder M., ed. Munich. 628 p.
9. Lang A. 1898. The Making of Religion. London ; New York : Longmans, Green and Co. 434 p.
Получено 04.10.2017
S. Fatykhov
Doctor of Culturology, Associate Professor, Chelyabinsk State Institute of Culture and Arts E-mail: dan_sal47@mail.ru
UNDERSTANDING THE ORIGINS OF PROTO-RELIGIOUS CONSCIOUSNESS FROM THE STANDPOINT OF PHILOSOPHY AND CULTURE
Abstract. The given article is an attempt, based on methodological foundations of cultural and philosophical anthropology in a historical dimension, to define a phenomenal role of mother not only in creating elementary and backbone social structures in humans but also in the origin of proto-religious reflections. The authors hypothesize proto-religious feeling to be born not five-six thousand years ago (mostly in pleistocene that was later developed in matriarchal-matri-phenomenal epoch) as it was accepted in the scientific community but thousands years ago. In the authors' opinion religious experience and religious feeling are immanent to man's nature and flurry of para-religious consciousness appears with the first act of meaning creating, with the first word pronunciation. Causes and the beginning of a mytho-magical and ritual practice of worshipping the fore-mother have been given a hypothetical elaboration and reflection. It is assumed that her naming and a fetishized sculptural image in the prehistory of mankind could have become a gnoseological formula and a basis for awareness about the world and the self in it, and have brought the human consciousness out of the "orbit" of proto-religions.
Keywords: matriarchal matriphenomenal system, foremother, pre-tribal, pre-marital mother's family, children's lallation "ma-ma ", female deities, Paleolithic statuattes
For citing: Fatykhov S. 2017. Understanding the origins ofproto-religious consciousness from the standpoint of philosophy and culture. Culture and Arts Herald. No 4 (52) : 90-96.
References
1. Vygotsky L. 2000. Concept about behavior and reaction. Psykhologiya [Psychology]. Мoscow : Eksmo-Press.
(In Russ.).
95
2. Dürkheim E. 1998. The elementary forms of the religious life (Totemic system in Australia). Mistika. Religiya. Nauka. Klassiki mirovogo religiovedeniya [Mysticism. Religion. Science. Classics of world religious studies]. Comp. and ed. by A. Krasnikov. Translate by A. Gofman. Moscow : Kanon+. P. 174-231. (In Russ.).
3. Klix F. 1983. Probuzhdayushcheesya myshleniye. U istokov chelovecheskogo intellekta [The wakening thinking. At sources of human intelligence]. Moscow : Progress. 302 p. (In Russ.).
4. Tannehill Ray. Seks v istorii [Sex in the history]. Translated from Eng. by Bleiz A. Moscow : Kron-Press, 1995. 400 p. (In Russ.).
5. Fatykhov S. 2008. Mirovaya istoriya zhenshchiny. Khrono-kulturologicheskoye i faktograficheskoye osmyslenie [World history of the woman. Chrono-cultural and factual judgment]. 2nd ed. Ekaterinburg : Bank kulturnoy informatsii. 944 p. (In Russ.).
6. Fatykhov S. 2009. Novaya arkheologiya matriarkhata. Sotsiokulturnyy analiz reliktov [New archeology of matriarchy. Sociocultural analysis of relicts]. Tsukerman V., scientific ed. Ekaterinburg. 274 p. (In Russ.).
7. Evans-Pritchard, E. 2004. Teorii primitivnoi religii [Theories of primitive religion]. Translated from Eng. by Kazankov A., Belik A. Comment. and afterword by Kazankov A. Moscow : OGI. 142 p. (In Russ.).
8. Bachofen J. J. 1926. Der Mythus von Orient und Okzident. Schroeder M., ed. Munich. 628 p. (In Germ.).
9. Lang A. 1898. The Making of Religion. London ; New York : Longmans, Green and Co. 434 p. (In Eng.).
Received 04.10.2017
Уважаемые читатели и авторы!
Научный журнал «Вестник культуры и искусств» представлен в открытом доступе в Научной электронной библиотеке
«КиберЛенинка»
URL: https://cyberleninka.rU/joumal/n/vestnik-kultury-i-iskusstv
96
