CC BY
42
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ
7. Организация массового производства и вывод инновации на строительный рынок.
8. Совершенствование процессов управления производством инновационной строительной продукции.
Изучая проблему внедрения инноваций в строительной отрасли невозможно еще раз обратиться к уточнению их классификационных особенностей. Классификации инноваций в строительстве посвящены многие работы экономистов данной отрасли. Так, А.Н. Асаул и В.П. Грахов [1] отдают предпочтение классификационным признакам инноваций отрасли, которые можно систематизировать по определенным видам признаков, представленных в табл.1. В целом указанная авторами группировка характеризуется достаточно общим подходом, так как большинство классификационных признаков применимы в разных областях выполнения инновационных исследований и не отражают отраслевую специфику инноваций. На наш взгляд, определенным образом учитывают отраслевую специфику лишь классификационные группировки инноваций, связанные с выделением области применения и выделением этапов инновационного процесса, т.е. группировка по второму признаку. Данная группировка может быть положена в основу формирования инновационной политики строительных организаций и корпораций.
Ряд специалистов в области управления строительной отрасли (В.В. Бузырев [2], С.Н. Стрижков [3]) не выделяют специфических отраслевых классификационных признаков инноваций, разделяя их, как и авторы исследований, не занимающиеся
экономикой строительства (например, Коробейников О.П., Хавин Д.В., Ноздрин В.В. [4]), следующим образом:
• по способу замещения аналогов — на системно- и сво-бодно-замещающие;
• по степени радикальности — на базисные, улучшающие и псевдоинновационные;
• по широте воздействия и локальности — на локальные, отраслевые и глобальные;
• по источнику идеи — на рацпредложение, изобретение и открытие;
• по виду новшеств — на материалы, технологии и вещества;
• по инвестиционному наполнению — на некапиталоемкие, малокапиталоемкие и капиталоемкие.
По нашему мнению, с целью формирования и реализации инновационной политики строительной организации следует учитывать оба представленных направления классификации инноваций. С одной стороны в данном варианте будет учтена специфика строительной отрасли, — с другой не будет рисков, связанных с неполнотой применения тех или иных инновационных решений.
Таким образом, представляется практически значимым исследовать особенности организационного структурирования управления инновационными исследованиями в конкретных строительных организациях и определить наиболее практически значимые для предприятий отрасли стратегии управления, которые должны найти отражения в положениях инновационной политики строительной организации.
Литература
1. Асаул А.Н., Грахов В.П. Интегративное управление в инвестиционно-строительной сфере / Под ред. А.Н. Асаула. — СПб.: «Гуманистика», 2007.
2. Бузырев В.В., Панибратов Ю.П., Федосеев И.В. Планирование на строительном предприятии: Учебное пособие. — М.: ОЦ «Академия», 2004.
3. Стрижков С.Н. Управление инновационной и инвестиционной деятельностью строительных предприятий нефтегазового комплекса. — СПб.: СПбГУЭФ, 2003.
4. Коробейников О.П., Хавин Д.В., Ноздрин В.В. Экономика предприятия: Учебное пособие. — Нижний Новгород, 2003.
5. Холодков Ю.М. Инновационные направления трансформации организационно-экономического управления предприятиями строительной отрасли // Журнал правовых и экономических исследований. — 2012. — П4.
6. Росстрой. инфо. [электронный ресурс] режим доступа: http://www.rosstroy.mfo/images/stories//PMR/2014_04J4_civN_ engineering_construction_sector_in_russia_to_remain_flat_in_2014.jpg (Дата обращения 01.12.2014).
ФИЛОСОФСКО-ХОЗЯЙСТВЕННОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ЕДИНСТВА ТИПОВ ЭКОНОМИЧЕСКОГО ПОВЕДЕНИЯ НАРОДОНАСЕЛЕНИЯ ЕВРАЗИЙСКОЙ ЮРИСДИКЦИИ
Я.И. Нисанов,
научный сотрудник кафедры народонаселения экономического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова,
кандидат экономических наук nisanov@econ.msu.ru
Т.С. Сухина,
научный сотрудник лаборатории философии хозяйства экономического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова
tssmsu@mail.ru
Рассматривая многообразие факторов международного воспроизводственного обустройства евразийского (постсоветского) пространства, взвешивая все возможные мотивы поведения большого числа людей, народностей, этнических групп, национальностей и религиозных конфессий, автор выделяет нечто общее, что составляет предметное поле понятия «государственная юрисдикция» в широком смысле.
Ключевые слова: философская и экономическая антропология, экономическая теория народонаселения, евразийская юрисдикция, общинная юрисдикция, орхоно-енисейская письменность, евразийская концепция Льва Гумилева.
УДК 330.88 ББК 65
Размышляя над возможным единством мотивов объединения государств Евразийского пространства, приходится сталкиваться с большим комплексом вопросов философии, теологии, этики, права, политэкономии, экономики и других социальных наук, которые были рассмотрены и объемно представлены в
описании категории «государственная юрисдикция» в рамках теорий государства и права [1].
Несмотря на долгую историю этого вопроса, для нашей общественной науки он остается мало изученным. Наибольший пробел представляется ввиду изоляции всех источников знаний
427
71 НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ__________________________________
от религиозных источников, хотя, исторически очевидно, что формированию государственной юрисдикции современного вида предшествовал институт функционирования местных религиозных общин. Но это остается сегодня неизученной областью и нам остается принять его без доказательств (на некоторое время) [2].
Рассматривая многообразие факторов международного воспроизводственного обустройства евразийского (постсоветского) пространства (что является темой проходящей конференции), взвешивая все возможные мотивы поведения большого числа людей, народностей, этнических групп, национальностей и религиозных конфессий, интуитивно чувствуется нечто общее, что составляет предметное поле понятия «государственная юрисдикция» в широком смысле. И найти это единство — сокровенное и важное знание для доктрины существования государства, тот «философский камень», который государство либо обосновывает, либо ... сваливает, (даже «на полном ходу») [3].
Обозначая, как уточнение предмета нашего исследования, поиски в области государственной юрисдикции Евразийского пространства, важно также продвинуться глубже в суть, определяющую наполнение этого предмета. Представляется, что это — типовость характеров поведения человека: экономического, хозяйственного, социального, духовного во всем многообразии представителей народонаселения евразийского (постсоветского) пространства. Такой вывод, своеобразный трансфер гуманитарной инновации в понимании направления для углубления исследований по государственной юрисдикции, также нуждается в исследованиях, обоснованиях и доказательствах, не развитых в достаточной мере в настоящее время, и предлагается без доказательств, в статусе гипотезы, развиваемой в последние годы в рамках научной школы философии хозяйства [4, 5, 6].
Похоже, что совсем неслучайно столь важные вопросы мало представлены в публичной науке, ведь их ценность сравнима с ценой государственного суверенитета. Но с другой стороны, закрытость противоречит принципу развития научного знания, где новые исследования основываются на известных открытиях ученых предыдущих поколений. И эта особенность некоторых научных знаний определяет необходимость заниматься не только научным исследованием, но и, в некоторых случаях, «научным расследованием» по выяснению скрытых фактов и взаимосвязей [7].
Похоже, что объективное рассмотрение явлений формирования факторов и компонентов Евразийской государственной юрисдикции потребует и использования такого нетипичного для науки метода — научного расследования. Заниматься им возможно с дополнительными условиями, отличающими «расследование» в порядке «следствия» в «исследовательских» научных целях [8].
Одним из заслуживающих внимания (как пример для иллюстрации последующих исследований) типов поведения евразийского народонаселения, описанных еще в работах Л.Н. Гумилева, как «конвиксии» и «консорции», в просторечии называют часто по названию растения «перекати-поле». Переносное значение понятия «перекати-поле» подразумевает людей, которые постоянно кочуют, перемещаются с места на место. Хотя для экстраполяции интересен и прямой смысл: «Перекати-поле, травянистые растения степей и пустынь, приобретающие ко времени созревания семян, а иногда и раньше более или менее шарообразную кустистую форму. К этому времени стебли Перекати-поле у основания легко отламываются, и вся надземная масса, подхваченная ветром, катится по земле и переносится часто на большие расстояния (отсюда название), рассеивая при этом семена...» (статья «Перекати-поле» в «Большой советской энциклопедии»).
Подбираясь к типизации образов поведения народонаселения Евразийской юрисдикции, научно «расследуя» факты миграций и переселений, нельзя не вспомнить работы Льва Николаевича Гумилева (показательна его биография, наполненная «расследованиями-исследованиями»), начиная с самой первой работы, кандидатской диссертации «Подробная политическая история первого тюркского каганата»...
Орхоно-енисейская письменность (древнетюркское руническое письмо) позволяет рассмотреть признаки типового
единства для емкого мира истории и географии народонаселения Евразийской государственной юрисдикции (далее по тексту будет использована аббревиатура «ЕГЮ»). Орхоно-енисейская письменность обслуживала единый литературный язык (над-диалектный «койня») того времени, который обычно называется языком орхоно-енисейских надписей.
Исследователями выделяются 7 групп принадлежащих, соответственно, территориям существовавших ЕГЮ:
— ленско-прибайкальская (курыканска ЕГЮ),
— енисейская (Кыргызская ЕГЮ),
— монгольская (Восточно-тюркская ЕГЮ),
— алтайская (Западно-тюркская ЕГЮ),
— восточно-туркестанская (Уйгурская ЕГЮ в Монголии),
— среднеазиатская (Уйгурская ЕГЮ в Восточном Туркестане),
— восточно-европейская (булгарская ЕГЮ, хазарская ЕГЮ и ЕГЮ печенегов).
Названия Орхоно-енисейской письменности даны: 1) по форме знаков, напоминающих германские руны; 2) по местам находок в долине Орхона (Вторая тюркская ЕГЮ) и верховьях Енисея (Кыргызская ЕГЮ).
Рассматривая географию расположения вышеупомянутых ЕГЮ, мы находим сходство с современным Евразийским союзом. Но и эта география расширяется после исследования истории письма.
Сходство некоторых знаков (а также общий угловатый стиль, направление письма, совпадение фонетических значений) позволило предположить родство с ранними видами семитской письменности: библейской и финикийской.
По предположению ряда учёных, тюркские руны были созданы около начала VIII века на базе согдийского письма, возможно, с добавлением знаков из других алфавитных систем, путём трансформации курсивных начертаний букв в геометризованные формы. Предлагались также гипотезы о происхождении из фонетических знаков китайского письма. Интересно, что история и география народонаселения всех упоминаемых источников очень подробно и устойчиво повторяет и сегодня складывающиеся союзы, включая Северную Корею, Иран и дружественное Средиземноморье.
Изложенный выше фактический материал позволяет оценить необходимость продолжать начатое направление исследования, (с элементами «расследования»), которое должно бы исследовать и раскрыть во всех проявлениях основополагающий тезис о том, насколько и в какой мере первичной социальной стратой, прообразом государственной юрисдикции, является местная религиозная община. Междисциплинарная сложность такого исследования представлялась до настоящего времени труднопреодолимым препятствием, и, как показывают последние десятилетия развития отечественной экономической теории, отражается в научных поисках возрождающейся школы философии хозяйства. Другой важной спецификой такого формата исследования является беспрецедентная глубинная связь в неисследованных характерных особенностях типов экономического поведения многочисленных и разнообразных этносов, наций и народов государств Евразийского континента, объединенной по признакам такого сходства в понятие «народонаселение евразийской государственной юрисдикции». Возможно, проиллюстрировать важность этого единства, первый и основной этап для продолжения работ по типологизации экономического поведения народонаселения Евразийской юрисдикции. Отечественная научная школа экономической теории народонаселения, исследования по моделированию экономического и хозяйственного поведения человека потребуют дальнейшего развития для исследований в означенном направлении. А результатом исследования, в случае создания описанной типологизации, может стать обоснование антропологической незыблемости и глубокой укладной обоснованности особого «неевропейского» типа хозяйствования большой группы государств с характерными схожими чертами «народонаселения евразийской государственной юрисдикции», проявляющейся, в первую очередь, в единстве «структурирующего чувства» (по терминологии Л.Н. Гумилева) типов экономического и хозяйственного поведения человека [9].
428
НАУЧНЫЕ СООБЩЕНИЯ
Ш
Литература
1. Нисанов Я.И. Междисциплинарные исследования по развитию населения в экономической и юридической науке в исторической ретроспективе // Проблемы народонаселения в зеркале истории: Сб. докладов междунар науч. конф. «VI Валентеевские чтения» / Под ред. В.В. Елизарова, И.А. Троицкой. Т. 2. — М.: МаксПресс, 2010.
2. Нисанов Я.И. Духовный дефицит экономических стратегий России // Экономическая теория в XXI веке. №3(10): Проблемы пореформенной экономики / Под ред. Ю.М. Осипова, В.С. Сизова, Е.С. Зотовой. — М.:Экономистъ, 2005 — С. 205-211.
3. Нисанов Я.И. Человек как объект экономической теории. — М.: Экономический факультет МГУ им. М.В. Ломоносова; Бук-сусПринт, 2013. — 132 с.
4. Осипов Ю.М. Экономическое поведение // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. — 2008 — №2.
5. Осипов Ю.М. Хозяйственное поведение // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. — 2008 — №2.
6. Осипов Ю.М. Экономический человек // Философия хозяйства. Альманах Центра общественных наук и экономического факультета МГУ. — 2007 — №5.
7. Нисанов Я.И. Экономическое поведение человека условиях ВТО и отечественная деловая практика // Формирование экономического портрета страны XXI века: теория и практика: Матер. V междунар. науч.-практ. конф. по экономике, г. Санкт-Петербург, 14-15 декабря 2012 г. / Центр экономических исследований. — СПб. — С. 127.
8. Нисанов Я.И. Моделирование факторов и компонентов формирования государственной юрисдикции, благоприятствующей демографическому развитию России // Инновационное развитие экономики России: институциональная среда: Четвертая междунар. конф. — М.: МГУ им. М.В. Ломоносова, Экономический факультет; 20-22 апреля 2011 г. Сб. статей / Под ред. В.П. Колесова, Л.А. Тутова. Т.2. — М.: ТЕИС, 2011.
9. Нисанов Я.И. Выступление на V Малом университетском форуме МГУ «Российское перестроение: политика, экономика, общество» с научным докладом «Политическая экономия и право: последствия разделения в теории и на практике». — 2-4 декабря 2009 г. Опубликовано в редакции «О последствиях разделения и взаимосвязях политической экономии и права (на примере понятий народонаселения, юрисдикции и собственности). // Перестроение России / Под ред. Ю.М. Осипова, М.М. Гузева, Е.С. Зотовой: в 2-х т. Т. 2. — М.; Волгоград; Волгоградское научное изд-во, 2010. — С. 140-144.
МЕЖДУНАРОДНАЯ ИНТЕГРАЦИЯ И ФИНАНСОВАЯ ОЛИГАРХИЯ В ГОСУДАРСТВАХ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ
Ж.А. Тлеукеев,
начальник отдела Болонского процесса и международных рейтингов Южно-Казахстанского государственного университета им. М.Ауэзова (г. Шымкент, Казахстан),
кандидат исторических наук tj88888@mail.ru
В статье рассматриваются особенности интеграционных процессов и деятельности иностранных монополистических альянсов в странах Центральной Азии. Доказывается безусловность участия государства в обеспечении рационального и эффективного использования иностранных капиталовложений.
Ключевые слова: иностранный капитал, мировая интеграция, концепция «хартлэнда», транснациональные монополистические альянсы.
УДК 005.591.452:330
С обретением независимости страны Центральной Азии встали на путь нового социально-экономического развития. Во имя сохранения суверенитета, избежания доли сырьевого придатка развитых государств, требовалась разработка и реализация общеэкономической политики государственного регулирования, направленного на освоение мирового опыта интеграционного взаимодействия инновационной деятельности, научных технологических завоеваний, управленческих новаций, естественно с учетом историко-географической специфики регионов.
С самого начала самоопределения молодых государств они стали объектами пристального внимания основных центров мирового влияния. С одной стороны, это разумело угрозу независимости, с другой возможность умелого балансирования между интересами влиятельных игроков. Следует отметить, что ряд стран весьма преуспели во внешнеполитических маневрах, накопили собственную политическую и экономическую силу.
Поиск различных моделей взаимодействия и сотрудничества происходит на региональном уровне, либо в масштабах стран Центральной Азии, либо предлагается им извне с целью формирования определенного типа кооперации региона. Таковы, к примеру, проекты США, Евросоюза, Китая и России. Возникает вопрос: совместимы ли все эти проекты между собой и совпадают ли они с интересами центральноазиатских государств?
Говоря о планах межстранового сотрудничества, следует выделить два основных аспекта. Первый связан с потребностью стран региона в эффективном экономическом сотрудничестве в целях собственного развития и роста совокупного потенциала Центральной Азии. Другой аспект предполагает взаимодействие — сотрудничество или конкуренцию великих держав за экономическое влияние на государства региона. Эти два аспекта хоть и имеют много общего, тем не менее, предполагают и фундаментальные расхождения в принципах взаимодействия и конечных целях сотрудничества между самими центральноазиатскими странами и внешними игроками. Так, если страны региона вынуждены выстраивать те или иные модели взаимоотношений хотя бы в силу элементарного соседства друг с другом и необходимости решения актуальных вопросов трансграничного, торгово-экономического, транспортно-логистического, водно-энергетического сотрудничества, вопросов таможенного регулирования и т.д., то во взаимоотношениях с «великими державами» они проявляют заинтересованность по целому ряду не менее важных вопросов. Среди них — проблемы привлечения инвестиций, высоких технологий, добыча и эффективное использование природных ресурсов стран региона, торгово-экономическое и промышленное сотрудничество, выход на мировые рынки. В свою очередь, «великие державы»
429
