CC BY
71
УДК 8.01
ПРОНЯГИН Валентин Михайлович, докторант Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова, доцент Владимирского государственного педагогического университета. Автор 34 научных публикаций, в т.ч.
5 монографий, 3 методических пособий
ФИЛОСОФСКО-ЭСТЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ СОБОРНОСТИ
ПРИ ОСМЫСЛЕНИИ НАЦИОНАЛЬНОГО ИСТОРИКО-КУЛЬТУРНОГО ДОСТОЯНИЯ (М. Шолохов, Л. Леонов, В. Солоухин)
Автор статьи подробно раскрывает философско-эстетический аспект в творчестве выдающихся писателей нашей современности - М. Шолохова, Л. Леонова, В. Солоухина. Опираясь на передовые теоретические позиции русской научной школы П.А. Флоренского, А.Ф. Лосева, М.М. Бахтина и др., исследователь выделяет главные и активные действия личностного и исторического начал в художественном творчестве, утверждает основополагающие принципы философско-эстетического осмысления соборности при отражении реальной действительности, как то: душа человеческая есть единство эстетической формы, проявляющееся в единстве позиции действующей души и тела (М. Бахтин); единстве философской и религиозной веры (К. Ясперс); в духовное соборное единение прошлого, настоящего и будущего.
Русская культура, философско-эстетическое осмысление, историко-культурное достояние народа, человеческая душа, духовность
Православные традиции, унаследованные от древней и великой русской литературы и русского зарубежья, несут в своем содержании не только национальные философские аспекты соборности, но и являются историко-культурным достоянием отечественного искусства и науки. Какое же осмысление получили философско-эстетические традиции в культуре на заре XX столетия.
К началу 20-30-х годов XX века в русской культуре сложилась новая научная школа (П.А. Флоренский, А.Ф. Лосев, М.М. Бахтин и др.), которая утверждала эстетический подход к словесному творчеству. Согласно ее
концепции, категория художественной формы является структурообразующей в движении и развитии культуры в целом.
Особенно плодотворными в решении актуальной научной задачи стали труды Михаила Михайловича Бахтина. Выдающемуся ученому удалось теоретически обосновать, как художественная форма становится формой содержания, то есть показать ее эстетическое движение в творчестве. По мнению М.М. Бахтина, «автор - творец - конститутивный момент художественной формы... Единство формы есть единство активной ценностной позиции автора-творца, осуществляемый при посредстве слова,
но относящейся к содержанию... Единство эстетической формы есть единство позиции действующей души и тела, действующего цельного человека, опирающегося на самого себя»1.
Следовательно, для М.М. Бахтина творчество есть не что иное, как главное и активное действие личностного и исторического начал, есть связь человеческого рода и индивидуальности, исторически непреходящего и мгновенного, всеобщности и конкретности, получивших отражение в художественном произведении.
Таким сложным, всеохватным, с непознанными до настоящего момента диалектическими внутренними связями и необъятным макрокосмом стала эпопея «Тихий Дон» гениального писателя Михаила Александровича Шолохова. И сегодня по объективному праву истории она в равной степени принадлежит и национальному достоянию России и всей мировой культуре.
В силу природного дара он сумел в знаменитом романе наиболее ярко и полно выразить в Григории Мелехове тот же художественный типический образ, который сформировался в устоявшихся традициях русского казачьего быта, который к тому же обозначил и мировые тенденции.
Григорий Мелехов - натура глубоко народная и трагедийная. Человек свободолюбивый и гордый, труженик родной земли и ее защитник, ищущий правду и блуждающий в терниях социального хаоса, он сумел почувствовать высокие идеалы времени, но не принял методы и средства их достижения. Да и сам автор, пишет академик Ю.Г. Круглов: «Будучи коммунистом по убеждениям, был весьма критически настроен по отношению к той практике строительства социалистического общества, которую наблюдал не из «прекрасного далека», а изнутри, из глубин народной жизни». Вероятно, поэтому образ Григория Мелехова так притягателен и неисчерпаем, а шолоховский «Тихий Дон» называют «Илиадой нашего времени»2.
Герои М. Шолохова, и в первую очередь Григорий Мелехов, изображены у великого художника с высокоэстетических позиций. Это созвучно идее М. Бахтина о том, что «пробле-
ма души есть проблема эстетическая... Душа... это дух, как он выглядит извне, в другом»3.
О проблеме души, как эстетической, скажет М.М. Бахтин и в работе «Эстетика словесного творчества»: «Внутреннюю жизнь другого я переживаю как душу, в себе самом я живу в духе. Душа - это образ совокупности (соборности. - В.П.) всего действительно пережитого, всего наличного в душе во времени, дух же - совокупность всех смысловых значимостей, направленностей жизни, актов исхож-дения из себя (без отвлечения от «я»)... Душа -не осуществивший себя дух, отраженный в любящем сознании другого (человека, Бога)...»4.
Мы убеждены, что шолоховские герои запоминаются читателям оттого, что они бескомпромиссны и глубоко честны.
Роман М.А. Шолохова - это эпос русского народа с его историей и православными традициями, с его светлыми идеалами добра и справедливости. А слова, написанные славянской вязью на могиле красноармейца Валета:
В годину смуты и разврата Не погубите, братья, брата -
это зов любви, призыв к единению, напоминание о Христовых заповедях. Казаки, герои «Тихого Дона», те же крестьяне, но дополнительно несущие воинскую повинность, отстаивающие интересы государства Российского. И жили они по законам народной нравственности. Ильинична, мать Григория Мелехова, выговаривает: «Ты Бога-то, Бога, сынок, не забывай! Слухом пользовались мы, что ты каких-то матросов порубил... Господи! Да ты, Гришенька, опамятуйся!»
Испокон веков шолоховские герои жили по христианским традициям, которые со временем утрачивались, становясь частью написанного народного месяцеслова. Как считает С.Н. Се-манов, это народное летоисчисление есть «внутренняя хронология «Тихого Дона», она «соответствует условиям народной жизни-эпохи, изображаемой М. Шолоховым»5.
Народная нравственность, разумность и человечность - это устойчивые представления о людских отношениях: о дружбе и товари-
ществе, о взаимной выручке, о помощи страждущим, о почитании старших, родителей, об отвращении к двуличию, лицемерию, наглости и насилию. «Эти нравственные нормы сложились на основе многовекового опыта трудовой жизни. И в том их непреходящая ценность... сама эта мысль, постигаемая иногда не столько разумом, сколько чувством, и нередко в традиционной форме религиозности - быта. Недооценивать ее нельзя»6, - пишет крупнейший современный шолоховед Ф.Г Бирюков.
Вот почему часовенка, построенная стариком, в которой «под треугольным навесом ее в темноте теплится скорбный лик Божьей Матери», сохранилась в степи, чтобы «горюнить глаза проезжих извечно унылым видом, будить в сердцах невнятную тоску». Часовня на перекрестке степных дорог в романе гениального художника - своеобразный символ. Он и сегодня волнует читателя как напоминание о скоротечности человеческой жизни, как звучание голоса из прошлого об опасности разрушения соборности, которая ведет к вражде между людьми. А судьба Григория Мелехова в романе - провидческое художественно-нравственное предсказание о начале вырождения власти, если она расшатывает национальные устои и посягает на народные традиции. Михаил Александрович Шолохов беспощадной и жестокой правдой реалистического изображения новой исторической эпохи предостерегает и ныне родное отечество о гибельности различных инородных социальных экспериментов. Замечательно сказал об этом Юрий Бондарев: «Великий Шолохов - это духовные неиссякаемые источники, питавшие и питающие реки народной жизни, рождая непреходящие нравственные ценности... Я назвал бы бессмертного Шолохова ясновидцем, как и несравненного Льва Толстого»7. Нетленность художественных творений великого писателя позволила литературоведу и критику Петру Палиевскому сказать
о мировом значении М.А. Шолохова следующее: «Революция разбудила народную инициативу, но она же подняла дремавшие без дела народные представления, сложенные тысячелетиями, отшлифованные опытом
и силой праведников. Они поднялись нехотя, как Илья от сиденья, и вышли в свою защиту. Из писателей мало кто понял их, а часть почувствовала к ним отвращение... а имя Шолохова должно быть здесь первым. У него эта народная стихия поднялась... как строительная сила (везде курсив автора. - В.П); начало, способное поглотить разрывы, перемолоть агрессивное самоуправство и соединить распавшуюся «связь времен». У Шолохова впервые явилась сама масса, поднимающая других... Шолохов сумел поднять проблему централизующей связи прямо от необразованной, известной только по пересказам сверху массы и вымерять ею всех, никого не обойдя этой неожиданной проверкой... С неоспоримым знанием народа он увидел бунт самый беспощадный, но не в бессмыслице, а в ясно различимом историческом мировом смысле. Это действительно новое и беспримерное... Собственно, это единственная пока точка зрения - не заявленная, а представленная, - вышедшая за пределы, очерченные в литературе Пушкиным, и ее можно принимать за начало нового художественного мировоззрения»8.
П.В. Палиневский новое художественное мышление увидел и в другом: «У Шолохова было дано совершенно новое для литературы соотношение народа и выдвинутых им руководителей. Шолохов показал противоречие между громадной революционной преобразующей точкой зрения и ее отдельными выражениями»9.
Шолоховские традиции обрели новые художественные формы в русской прозе 60-90-х годов XX века в литературном творчестве писателей М. Булгакова, Б. Пастернака, Л. Леонова, Ч. Айтматова, А. Солженицына, В. Астафьева, О. Гончара, В. Пьецуха, В. Крупина, Д. Балашова, С. Залыгина, Ю. Домбровского, Е. Мальцева, Ю. Бондарева, А. Ларионова. Если попытаться философски осмыслить обобщенный авторский идеал в литературе второй половины ушедшего столетия, то он устремлен к идее внутреннего душевного слияния людей, наций, народов. Так осознавал величие души и Михаил Шолохов, когда говорил о великом сыне индийского народа Махатме Ганди: «Многовековая
история народов, населяющих земной шар, история и развитие их национальных культур содержит в себе посреди событий жестоких, трагических драгоценные свидетельства объединения людей во имя целей добра, свидетельства могучего взлета человеческого духа»10.
Мы непроизвольно начали излагать основные мысли, высказанные в публицистической статье Леонида Леонова «Раздумья у старого камня» (1968, 1980), актуальной по своему значению во все времена. Это размышления писателя, философа, пророка. Статья около десяти лет не могла пробиться к читателю. И только в 1987 году была опубликована в тринадцатом номере «Роман-газеты».
Героем «раздумий» писателя можно назвать философскую веру, которая связывает на протяжении тысячелетий целые генерации поколений, как давно ушедших в историческое небытие, так и живущих ныне. Великий художник говорит об исторической преемственности, содержанием которой была всегда народная воля. Леонид Леонов в своих «раздумьях» и точен, и конкретен: «Под народной же волей понимается воля не только всех живущих в данное время индивидов (volonte de tous), но и та воля, которая поддерживает жизнь народа среди сменяющихся поколений (volonte generale). Так раскрывается в полном объеме скрепляющее нацию воедино сотрудничество поколений»11, то есть соборное сотрудничество.
Вот почему для писателя важно и жизненно необходимо, «чтобы народ понимал свою историческую преемственность в потоке чередующихся времен. Из чувства этого и вызревает главный гормон общественного бытия, вера в свое национальное бессмертие»12 .
Отсюда еще одна столь очевидная, но все еще поверхностная мысль о бережном отношении к старинным памятникам архитектуры, живописи, литературы, музыки и т.д. По мысли Леонова, любая «заросшая могильная плита» должна приобретать «вещественную силу национального пароля», а для этого необходимо, чтобы «наравне с обучением незрелых отроков и отроковиц... пока не поздно, надо довести до их сознания, что сегодня - это только проме-
жуточное звено между вчера и завтра, что все мы нынешние лишь головной отряд бесчисленных поколений, пускай закопанных где-то далеко позади, однако отнюдь не исчезнувших вчистую, а и посмертно взирающих нам вдогон-ку»13.
Леонид Леонов, художник и мыслитель, бесконечно прав, когда пишет, что историческое прошлое должно возводиться в ранг государственной политики, что только «на добровольные и частные подношения это великое дело не поднять»14.
Нынешние поколения должны знать, что «древние наши лавры и монастыри - Валаам и Соловки, Суздальщина и Троице-Сергиевская обитель - были в старину боевыми и культурными форпостами русской государственности, так что сияние золота на куполах и звон колокольный звали предков наших к деяниям, в некоторой степени и обеспечившим их нынешнее благоденствие...
Эти бедные, обветшалые камни заслуживают пощады и жалости также по причине очевидной выгоды. Продажа входных билетов ценителям прекрасного в течение ближайших лет даст больше валюты, чести и выгоды»15.
И о второй стороне соборности - о религиозной вере - сказано словами национального гения Леонида Леонова: «На протяжении тысячелетий верховное понятие БОГА как исходного начала всех начал, вместившее в себя множество философских ипостасей, национально окрашенных в фантастических мифах, когда-либо двигавших людьми моральных стимулах, ко всему прочему, служило емкой и неприкосновенной копилкой, куда Человек с большой буквы - мыслитель и труженик, художник и зодчий - вносил наиболее отборное, бесценное, свое, концентрат из людских озарений и страданий, беззаветной мечты и неоправдавшейся надежды, наконец, свершение нечеловечески тяжкого труда»16.
Заканчивая разговор о статье Л. Леонова «Раздумья у старого камня», заметим, что философская вера часто проявляется как народная мудрость, соборная воля.
В заключение заметим, что художествен-
ными героями могут быть и отвлеченные научные понятия, например, философская и религиозная вера, которые принадлежат к важнейшим компонентам соборности. Такие герои являются в очерке Л. Леонова «Раздумья у старого камня». Указанные составляющие соборности в произведениях обретают самые неожиданные поэтические формы.
Основополагающие критерии религиозноправославного мировосприятия побуждают к глобальному осмыслению идеала духовного единения человечества в дисгармоничном мире, в первую очередь единения народов в нашей стране. Только при этом условии и возможно возрождение России, о чем сказал патриарх Московский и всея Руси Алексий II в своем послании17 от 2 декабря 1993 года. Главную задачу Русской православной церкви патриарх видит в духовном единении россиян: «Сегодня нам надобно осознать нашу величайшую нужду в нравственной основе экономики, политики, культуры, - словом, всей жизни народной. Я верю, что Русская православная церковь, как никто другой, поможет россиянам воскресить в себе нравственные чувства и преобразить жизнь нашей родины в духе мира, согласия, правды и любви».
Идея русской соборности в произведениях Владимира Солоухина «Черные доски», или «Записки начинающего коллекционера», (1969) получила новый качественный оттенок. Автор рассказывает о собирании им икон, прямо отмечая двойственное начало такой коллекции: «С одной стороны, она предмет религиозного обихода, необходимая участница религиозных ритуалов и вообще атрибут религии, с другой стороны, она предмет искусства, произведение живописи и как таковая - историческая, художественная, национальная ценность»18.
Собственно, эта обоюдная обусловленность и стала материалом книги. Читатель одновременно испытывает удовольствие и от чтения, и от занятных похождений автора в поисках интересных и старинных икон, и от религиозных сюжетов на них.
Нам видится еще и третья замечательная сторона «Записок...» Владимира Солоухина. Автор наглядно показывает, что у красоты есть сила и власть. В период собирательства икон он испытал на себе немилосердность красоты: «Всякая красота есть власть, и власть непреложная, безоговорочная, повергающая к ногам своим либо поднимающая до себя. Красота есть то, чему невозможно противостоять, и, значит, она действительно немилосердна»19. С этим изречением нельзя не согласиться. Назовем здесь еще один характерный признак соборности как художественного явления 60-90-х годов XX в. - эстетический. Нас могут спросить: «А при чем тут соборность?» Отвечаем: она имеет самое прямое отношение к душе человеческой. Собирая иконы, иначе «древнюю русскую живопись, - заметил один из героев книги народный художник СССР Павел Дмитриевич Корин, - собираешь душу народа»20. А так как отдельный человек, согласно «философии жизни» Василия Розанова, «есть центр крошечной религии, особенной, своей», то есть коллекционер незаметно для себя испытывает духовное единение с родным прошлым, единение соборное. Такое чувство испытал и писатель, увидев открывшийся первый древний слой красок старинной иконы: «И тогда проглянула затаившаяся древность... целый океан красоты, целая культура, цивилизация».
В аспекте нашего взгляда ценностное значение «Записок начинающего коллекционера» видим в том, что Владимиру Солоухину как писателю-очеркисту удалось зафиксировать, а как художнику слова образно показать духовную силу красоты, неисчерпаемое эстетическое богатство соборного идеала нашего прошлого, настоящего и будущего. С научной точки зрения писатель подчеркнул как факт, что православные традиции в нашей современной литературе и культуре не увяли, а трансформировались в новых исторических условиях в «скрытую» форму соборности, приобретшую эстетическое качество.
Примечания
1 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 58, 69, 64.
2 КругловЮ.Г. Судьба великого таланта // Новая эра. Вып. МГОПУ им. М.А. Шолохова. М., 2000. С. 4-5.
3 Бахтин М.М. Вопросы литературы и эстетики. М., 1975. С. 58, 69, 64.
4 Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. С. 89.
5 Семанов С.Н. «Тихий Дон» - литература и история. М., 1982. С. 19-20.
6 Бирюков Ф.Г. О подвиге народном. Жизнь и творчество М.А. Шолохова. М., 1989. С. 52, 53.
7 БондаревЮ. Поступок истинного мужества // Слово. 2003. N° 4. С. 7.
8 Палиевский П.В. Мировое значение М. Шолохова // Палиевский П.В. Литература и теория. М., 1978. С. 275-277, 279.
9 Там же.
10 Шолохов М. Россия в сердце. М., 1975. С. 333.
11 Леонов Л. Раздумья у старого камня // Роман-газета. 1987. № 13. С. 3.
12 Там же.
13 Там же. С. 4.
14 Там же. С. 5.
15 Там же.
16 Там же. С. 3.
17 Подробнее: Русская цивилизация и соборность. М., 1994. С. 3.
18 Солоухин В. Время собирать камни. М., 1990. С. 122.
19 Там же. С. 234.
20 Там же. С. 188.
Pronyagin Valentin
PHILOSOPHICAL AND AESTHETIC ASPECT OF CONCILIARISM IN THE COMPREHENSION OF THE NATIONAL AND HISTORICAL CULTURAL HERITAGE (M. SHOLOKHOV, L. LEONOV, V. SOLOUKHIN)
The author of the article dwells upon the philosophic and aesthetic aspect of the works by the outstanding contemporary writers - M. Sholokhov, L. Leonov, V. Soloukhin. Guided by the advanced theoretical considerations of the Russian scholars P.G. Florensky, A.F. Losev, M.M. Bakhtin and others the researcher singles out the principal and active functioning of the personal and historical principles in artistic creativity, states such fundamental principles of the philosophic and aesthetic comprehension of conciliarism in reflecting reality as “The aesthetic form unity is the unity of the position of the acting soul and body of the active self-relying personality” (M. Bakhtin), “the unity of the philosophic and religious faith” (K. Yaspers), the spiritual and conciliative of the past, present and future.
Рецензент - Теребихин Н.М., доктор философских наук, профессор кафедры культурологии и религиоведения Поморского государственного университета имени М.В. Ломоносова
