CC BY
28
Т.К. Примак
ФИЛОСОФСКИЕ, ПОЛИТИЧЕСКИЕ И ПРАВОВЫЕ АСПЕКТЫ РАЗВИТИЯ
ДОГОВОРА
Договор - явление многогранное, имеющее историческое, социальное и правовое значение. В процессе эволюции он прошел несколько этапов развития, и сегодня можно констатировать, что этот институт не является окончательно сложившимся. Меняются содержание и формы договора, расширяется сфера его применения. В этой связи выявление общих предпосылок и закономерностей его развития имеет актуальное значение.
В развитии данного института можно выделить две характерные особенности. С одной стороны, достаточно четко разрабатывалась его юридическая конструкция как отражение экономических отношений в соответствии с реальными потребностями торгового оборота, с другой - в политикофилософских концепциях договор выступал как своего рода идеальная основа для достижения социального мира и благополучия. Однако обе отмеченные стороны были взаимозависимы, поскольку именно в свете идеала велась критика существующего порядка и по-новому нормировалась деятельность. В свою очередь, исходя из конкретных исторических условий, элементы договора формировались и подвергались качественным изменениям как в традиционной сфере его применения, так и при конструировании идеальной модели общественного устройства.
Судя по дошедшим до нас источникам, на протяжении долгих столетий понятие «договор» использовалось для регулирования отношений собственности, поэтому совершенствование его юридической конструкции являлось ведущей и постоянно действующей тенденцией во всех правовых системах. Но даже римское право, выступая классическим образцом частного права, не сразу достигло необходимой степени детализации и высокого уровня юридической формы и техники. Первоначально глагол contrahere относился не только к договорам, но и к другим видам обязательств. Поздние римские систематики права пытались создать общее понятие conventio - соглашение, разветвляющееся на contractus - договор, пользующийся исковой защитой, и pactum - соглашение, по которому, как правило, иск не давался в силу правила nudo pacto actio non nascitur [1, с. 295]. Под влиянием греческих авторов римский юрист конца I в.н.э. Педий применил понятие договора-соглашения ко всем двусторонним сделкам обязательственного права, то же повторилось гораздо позднее у Ульпиана и Павла [2]. В последующем было выработано многозначное представление о договоре (contractus), позволявшее рассматривать его как основание возникновения правоотношения, как само правоотношение и как форму, получивших широкое распространение и практическую реализацию во всех современных гражданских кодексах континентальной Европы [3, с. 14-15].
Триумф договора пришел с расцветом буржуазного общества, в котором сфера хозяйственной активности предельно четко отделилась от сферы компетенции политической власти, стимулировав развитие предпринимательства и других рыночных отношений. Религия, государство и экономика стали относительно самостоятельными структурами. Новое время, одновременно с усилением централизованной власти, породило стремление личности к освобождению от давления старых, исторически накопившихся зависимостей (сословных, общинных, феодальных, цеховых и т.д.). В этом направлении действовали и римское частное право, и естественно-правовая концепция, которая в работах многих отечественных и зарубежных авторов отождествляется с договорной теорией. Думается, что такой подход оправдан, так как и та, и другая теории развивались по общему правилу, одними и теми же авторами, содержали те же или весьма сходные положения и выводы [4, с. 100].
Однако в отличие от цивилистических доктрин политико-философские концепции, развив и дополнив ранее высказанные идеи, только в XVII-XVIII вв. смогли предложить имеющее принципиальное значение определение договора, основанное не на религии, а на соглашении, которое учитывает индивидуализм, свободу выбора и применяется как для взаимоотношений между различными социальными группами, так и между правителями и подданными. При этом идеология, выработанная на их основе и нашедшая выражение в характере регулирования взаимоотношений государства и общества, видоизменялась в зависимости от социальных, экономических, политических условий. Так, если определять политикофилософские концепции посредством понятий «индивид», «договор», «государство», то для ранней стадии
становления капитализма, идеологом которой был Т. Гоббс, характерны беспощадная борьба за выживание и необходимость в абсолютной монархии. Поэтому в его учении, хотя договор выступает в качестве естественного закона, для его исполнения непременно нужна сила. Абсолютная власть государства - вот, по мнению Т. Гоббса, гарант мира и реализации естественных законов [5, с. 263]. На следующей фазе для буржуазии стало важным защищать перед абсолютным монархом свои незыблемые права и взять политическое руководство в свои руки. Дж. Локк интегрировал идеи естественного права, общественного договора, народного суверенитета, неотчуждаемых свобод личности, сбалансированности властей и т. д. в целостное политико-правовое учение, где договор рассматривается не только в качестве основания возникновения государства, а как идеальная нормативно-теоретическая модель общественного устройства. Можно сказать, что Дж. Локк, в противоположность Т. Гоббсу, объясняет, что такое государство и каким образом общественные структуры могут быть реконструированы как результат договоров. Анализ почти всех межличностных отношений с помощью идеи добровольного соглашения может казаться слишком упрощенным, однако в те времена такие понятия, как индивид и договор, открывали новый многообещающий подход к изучению человека и общественных отношений, начиная с политики и экономики и заканчивая браком. Кроме того, эти политические идеи (через французских философов-просветителей и «отцов-основателей» североамериканской революции) оказали большое влияние на последующие эпохи, идеологически подготовив принятие демократических ценностей. Вместе с тем со становлением частного капитализма идея договора уступила свои позиции утилитаристским оправданиям политической власти, основанным на принципе невмешательства государства, а понятия удовольствия и прибыли (И. Бентам, А. Смит) в определенном смысле заняли место понятий самосохранения и прирожденных политических прав. Автономия собственника, свобода договора, сведение государственных функций к чисто охранительной деятельности с перенесением центра тяжести на жизненную активность участников экономического оборота - все это полностью укладывалось в социальную программу общества и логически вытекало из ее содержания. Принятые в Х1Х веке гражданские кодексы европейских государств в полной мере отразили указанные тенденции, закрепив римскую трактовку договора как опирающегося на принцип свободы воли акта, основанного на автономии сторон, способа регулирования отношений между част-ными лицами сообразно их индивидуальным интересам и потребностям [6, с. 245].
Однако изменения, произошедшие в Европе, преобразовав мир производства и образ жизни, незамедлительно привели к утрате социального равновесия, борьбе за сферы влияния и рынки сбыта, обнищанию пролетариата, эксплуатации и т.п. Средством решения этих проблем становится солидарность, а не индивидуализм (О. Конт, Э. Дюркгейм, Л. Дюги). В экономике немаловажное значение имело осознание того факта, что свободный, ничем не ограниченный рынок не всегда способен саморегулироваться и может порождать масштабные негативные последствия. Надо полагать, что череда социальных и экономических кризисов привела к тому, что государство в своем предназначении стало являться и элементом рыночного устройства, и стабилизирующим фактором общественного развития в целом. С тех пор во всех индустриально развитых странах имело место постоянное и неуклонное расширение его регулирующей и контролирующей роли в важнейших сферах жизнедеятельности общества. Возникновение этой тенденции можно объяснить и вполне объективными обстоятельствами, поскольку сфера имущественного (гражданского) оборота в конце XIX - начале ХХ вв. претерпевает такое изменение и обновляется в такой степени, что частноправовые нормы, при всей широте их логического объема, зачастую оказываются бессильными в столкновении с конкретными жизненными ситуациями. Цивилистами отмечается, что хотя договор продолжает оставаться центральным регулятором частноправовой системы, внутри самого договорного права появились обособленные образования с большим количеством законодательных правил (транспортные, страховые, валютные, банковские и др. отношения); массовое производство и сбыт привели к возникновению гигантских монополистических объединений, нарушению баланса интересов участников торгового оборота. Как писали американские юристы, отдельный член общества постоянно втягивается в договорные обязательства, содержание которых предусматривается действующим положением, публичной властью или совокупностью актов. Он не может пользоваться преимуществом простой конкуренции цен при покупке мелких стандартизированных предметов повседневного потребления, если их цена установлена соглашением между производителем и сферой распределения. Если он - бизнесмен, то не должен допускать нарушения антитрестовского законодательства [7, с. 115].
В начале 20-х годов ХХ в. появляется, а затем приобретает все более широкое распространение тенденция к «социализации» договорного права (как и права собственности), которую проанализировал Й. Гедеман в книге «Обязательственное право граж-данского уложения» в 1921 году. Развивая его идеи, немецкий юрист К. Ларенс отмечал, что как раз в договорном праве на передний план выступают
социальные задачи частного права: установить условия и дать правила, которые содействуют здоровому уравновешиванию общественных сил и групповых интересов, а также учитывают потребности, испытываемые слабейшим в социальном отношении [7, с. 151]. Хотя роль и место договора в новом экономическом порядке представители западной цивилистической доктрины представляли по-разному, тем не менее тезисы о договорной свободе, индивидуальном характере заключаемого соглашения, равенстве сторон, имеющие ведущее значение в гражданском обороте на протяжении многих столетий, в Х1Х-ХХ вв. утратили свое значение.
Сегодня, говоря о развитии континентального гражданского законодательства в странах с развитыми системами частного права, можно констатировать, что на протяжении последнего столетия оно непрерывно реформируется. Среди наиболее значительных явлений следует выделить принятый в 1992 году Гражданский кодекс Нидерландов и Гражданский кодекс канадской провинции Квебек, вступивший в силу в 1994 году. Изменения не обошли стороной и старейшие гражданские кодексы Европы. Так, французский Гражданский кодекс, начиная с 1938 года, неоднократно подвергался переработке с учетом требований времени (1964, 1965, 1970, 1972, 1975, 1985 годы). С 1987 по 1998 годы была осуществлена работа по аннотированию статей, в 2000 г. появилась его новая редакция. В 2001 г. значительным образом было модернизировано Германское гражданское уложение [8].
К числу общих тенденций, в соответствии с которыми формируются новые направления развития договора, можно отнести следующее. В целом ряде случаев государство устанавливает императивное регулирование договорных отношений, стараясь таким образом смягчить действие экономических кризисов (проводя политику замораживания цен, вводя жесткие валютные ограничения и др.). Возрастающее вмешательство государства привело к ослаблению роли не только договора, но и закона, так как все большее значение приобретают административные акты. Особая роль здесь принадлежит так называемому делегированному законодательству, то есть нормативным актам, изданным правительством в силу предоставленных ему особых полномочий. Фактически административные акты часто отменяют или изменяют законы, содержат, как правило, нормы, обязательные для исполнения, но они часто не выносятся в парламент для последующего утверждения. Например, во Франции Конституция 1958 года значительно усилила роль делегированного законодательства, приравняв его по силе к закону. (Ограничение свободы договора исходит не только от государства, но и от самого торгового оборота, например, в силу монопольного положения на рынке того или иного производителя.) Реакцией со стороны государства на такого рода нарушения баланса интересов стало развитие антимонопольного или, как его еще именуют, антитрестовского, законодательства. Социализация гражданского оборота привела к тому, что расширена правовая защита более слабой стороны правоотношения (не достигших совершеннолетия лиц, потребителей, лиц, пострадавших от неправомерных действий, и т. д.), чье влияние на заключение, изменение и прекращение договора, формулирование его условий заметно уступает влиянию контрагента. Преобладающее значение имеют типовые (стандартные) договоры, которые создают практически исчерпывающую систему регулирования, так называемое формулярное право, которое широко используется в предпринимательской и международной коммерческой практике, и т.д. [8, с. 35]. Иными словами, как отмечает Э. Аннерс, для индивида в промышленно развитом обществе административное и социальное права на практике зачастую имеют большее значение, чем право гражданское [9, с. 326].
Вместе с тем, ограничив «индивидуалистические» начала и сферу договора в гражданском обороте, современное западное общество возрождает индивидуализм и расширяет его область применения в социально-политической и публичной сферах. Таким образом, традиция, начатая Т. Гоббсом и рассматривающая договор как модель всего, что было правовым и справедливым в общественной жизни, не только не утратила своего значения, но и приобретает новые черты. Но если ранее политикофилософские концепции применяли договорный подход для обозначения перехода человека из состояния феодального подданного в состояние буржуазно свободного гражданина, юридически действительного субъекта общественной жизни [10], то в ХХ в. речь идет о смене типа общества. Эта мысль была высказана еще в Х1Х веке авторами знаменитой модели развития А. Теннисом и Г. Мэном, которые построили теорию изменений как смену основы общественных отношений от социального статуса к социальному контракту. В основе обеих концепций лежит одна и та же главная идея. В традиционных обществах права, обязательства, повинности индивида зависят в первую очередь от социального статуса, в современных - их определяет, прежде всего, сам индивид через отношения социального контракта. В дальнейшем критика этих теорий вызвала необходимость пересмотра той роли, которую играют договоры (Э. Дюркгейм, Е.А. Хебель, М. Мусс, П. Ювелин, Л. Поспишил и др.), и в настоящее время принято считать, что любому обществу присущи как уставные, так и договорные отношения, но в различной степени. Вместе с тем общей линией развития считается переход от отношений субординации и подчинения к договорам.
Эта тенденция проявилась во второй половине ХХ века, обозначив новые формы взаимодействия государства, общества и индивида [11; 12; 13; 14, с. 30-31]. Прежде всего деятельность государства в качестве иерархического центра показала свою неэффективность. Как отмечает Р. Арнольд: «этатизм (то есть государствоцентризм, сосредоточенность на государстве, постановка во главу угла именно государства), который преобладал в девятнадцатом веке и в первой половине двадцатого века, ныне утратил свое значение» [15, с. 112]. В Х1Х-ХХ вв. юридическая доктрина, первоначально разработанная французскими и немецкими учеными, признала, что публичное право использует договорное начало как самостоятельный, особый способ регулирования общественных отношений, что не только разделяется большинством ученых, но и закреплено на законодательном уровне. В частности, по мнению сената Федерального административного суда Германии, принципиальное признание законности административной деятельности в форме договора в высшей степени отвечает коренному изменению правового положения гражданина, который в современном государстве не может рассматриваться в качестве объекта управления, как это было свойственно прежним представлениям о государстве как о суверене [16, с. 318-320].
В целом, надо заметить, что традиционная постановка вопроса о поиске наиболее справедливого социального устройства сохраняется, в связи с чем поразительны степень живучести идеи договора в сегодняшней политической дискуссии и близость ее современной экономической науке (Дж. Бьюкенен). Западные доктрины представляют общественный договор как некое актуальное гипотетическое, то есть условно представляемое, состояние, выражающее соглашение людей относительно базовых, конституционных структур общества, ценности прав человека. Вместе с тем прав Р. Дарендорф, говоря о том, что общественный договор - не фундамент общества, а тема истории. Он не составляется раз и навсегда, а формулируется заново каждым новым поколением. Следовательно, вопрос не в том, чтобы вернуться к вечным статьям общественного договора, а в том, чтобы написать эти статьи заново, чтобы продолжить дело свободы в изменившихся условиях [17, с. 43].
Литература
1. Римское частное право: Учебник / Под ред. И.Б. Новицкого, И.С. Перетерского. М., 1999.
2. Муромцев С.А. Гражданское право Древнего Рима. М., 2003.
3. Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Кн. 1: Общие положения. М., 2002.
4. Марченко М.Н. Проблемы теории государства и права: Учебник. М., 2001.
5. История политических и правовых учений: Учебник для вузов. М., 1997.
6. Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. М., 1998.
7. Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву: Из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории хозяйственного права. М., 2003.
8. Гражданское и торговое право зарубежных стран / Под ред. Е.А. Васильева, А.С. Комарова. М., 2004. Т. 1.
9. Аннерс Э. История европейского права. М., 1994.
10. Лекторский В.А. Субъект, объект, познание. М., 1980.
11. Хабермас Ю. Вовлечение другого: Очерки политической теории / Пер. с нем. СПб., 2001.
12. Элиас Н. Изменение баланса между Я и Мы // Элиас Н. Общество индивидов. М., 2001.
13. Парсонс Т. Система современных обществ. М., 1997.
14. Рикер П. Торжество языка над насилием. Герменевтический подход к философии права // Вопросы философии. 1996. № 4.
15. Арнольд Р. Европейское конституционное право: некоторые размышления о концепции, возникшей во второй половине ХХ в. // Конституционное право: восточно-европейское обозрение. 2001. № 4.
16. Рихтер И., Шупперт Г.Ф. Судебная практика по административному праву: Учеб. пособие / Пер. с нем. М., 2000.
17. Дарендорф Р. Современный социальный конфликт: Очерк политики свободы / Пер. с нем. М., 2002.
