CC BY
167
ФИЛОСОФИЯ И СПОРТ: ПЕРСПЕКТИВЫ ИНТЕРПРЕТАЦИИ ФИЛОСОФСКОГО ЗНАНИЯ В ПЕДАГОГИКЕ СПОРТИВНЫХ ЕДИНОБОРСТВ
А.А. ПЕРЕДЕЛЬСКИЙ, Российский государственный университет физической культуры, спорта и туризма
Аннотация
Данная статья посвящена проблеме влияния философии как наиболее общего методологического и мировоззренческого знания на становление и развитие спортивной педагогики, в частности, педагогики спортивных единоборств. Рассматриваются исторические и теоретические предпосылки и условия такого влияния, анализируется онтологическая, гносеологическая, диалектическая и другая философская проблематика, находящая свою интерпретацию, приложение в практически значимых вопросах педагогики спортивных единоборств. Обсуждается трехуровневая теория спортивных единоборств (всеобщая философская методология - педагогическая социально-психологическая методика - единоборческая
практика).
Abstract
Given article is devoted to a problem of influence of philosophy as most general methodological and world outlook knowledge on becoming and development of sports pedagogics, in particular, pedagogics of single combat sports. Historical and theoretical preconditions and conditions of such influence are considered, the ontologic, gnosiological, dialectic and other philosophical problematics finding the interpretation, the appendix in practically significant questions of pedagogics of single combat sports is analyzed. The three-level theory of sports single combats (general philosophical methodology - a pedagogical social - psychological technique - combat practice) is discussed.
Ключевые слова: философия, онтология, гносеология, аксиология и теория личности, интуиция.
Философия как абстрактное и обобщенное, насыщенное мировоззренческими компонентами и само-рефлексией знание, несомненно, может быть полезна для поиска резервов повышения технического мастерства, специальной физической и психической подготовленности представителей различных видов спорта. Она может дать очень много и спорту высших достижений, и физической культуре. Другой вопрос, что не каждая философская теория «работает» в качестве всеобщей методологии спортивной деятельности, не всякая философская система может интерпретироваться спортивной педагогикой. Плотно стыковаться с областью знания, изучающего спортивную деятельность, может только та философия, которая посвящена жизнедеятельности вообще, или та, что является прикладным разделом философской теории в спорте.
История философской мысли дает немало примеров «философии жизни» как в восточной (даосизм, чань, (дзен)-буддизм), так и в западной культурной традиции. Достаточно вспомнить немецкого философа Фридриха Ницше, французского мыслителя Анри Бергсона, основоположников экзистенциализма Альфреда Камю и Жан-Поль Сартра. Чрезвычайно созвучны восточным воззрениям творчество Эриха Фромма, взгляды представителей школы психоанализа Зигмунда Фрейда, Катрин Хорни, Альфреда Адлера. Еще ближе к восточным моделям философии жизни подошли рус-
ские литераторы: Л.Н. Толстой, Ф.М. Достоевский, Вл. Соловьев.
Таким образом, в Х1Х-ХХ вв. благодаря развивающемуся диалогу культур Запада и Востока сформировалось некое общее мировоззренческое и теоретическое пространство, адекватное спорту как одному из ярких проявлений человеческой жизнедеятельности.
Несколько хуже дело обстоит с прикладным разделом философского знания. Чтобы всерьез говорить о философии спорта, необходимо многократно применить характерную, например, для социологии процедуру интерпретации (расшифровки, упрощения, конкретизации, адаптации, разъяснения) философских всеобщих законов и категорий в общих законах и понятиях спортивной педагогики и, далее, в частных закономерностях и терминах различных физкультурно-спортивных методических систем. Необходимо разработать алгоритмы связи всеобщего, общего и частного знания, связующие механизмы-конструкты теории и практики спортивной деятельности. В этом вопросе, более чем какая-либо другая философия, твердую методологическую почву представляют материалистическая диалектика, диалектический и исторический материализм Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Именно эта, многими сегодня преданная забвению, отринутая философская система наиболее эффективно (в качестве всеобщей методологии) «работает» с ею
(шШ)
же введенной и обоснованной категорией «практики», в том числе и практики спортивной деятельности.
Марксистская философская методология включает четыре наиболее общих раздела:
1) онтологию, или теорию бытия;
2) гносеологию, или теорию познания;
3) диалектику, или методологию всеобщего изменения и развития;
4) теорию личности и общества, а также основанную на них аксиологию, то есть ценностную теорию.
У каждого из перечисленных разделов есть свои ключевые, прямо или косвенно выходящие на сферу спорта проблемы.
Возьмем, к примеру, онтологию, или философскую теорию бытия. Спортивное бытие (как часть бытия вообще) предпослано каждому конкретному спортсмену. Оно задано частично опредмеченными, т.е. принявшими форму материальных объектов и социальных институтов общепринятыми нормами и принципами, ограничено схемами и правилами. Но, тем не менее, будучи включенным в это бытие, существуя в нем долго и плодотворно, спортсмен, тренер, руководитель получает шанс внести свою лепту в изменение данного, предписанного ему бытия, в частности, изменить правила поведения спортсменов, изменить судейские оценки результата, изменить сам результат. Но для этого нужно не просто существовать в данном пространстве, а научиться структурировать его, выделять в нем общие и необходимые закономерности, связи.
Например, тот, кто действительно желает стать чемпионом в спортивном единоборстве, должен понимать и видеть, что поединок - это не сплошное монотонное течение и обмен ударами (приемами). Поединок - это система, включающая свои структурные компоненты, имеющая свои управляющие механизмы и системообразующие факторы. Только умение разложить спортивный поединок на составляющие, проанализировать свои действия и действия соперника в контексте этих выделенных компонентов (дыхание, опорно-двигательная координация, позиционная игра, дистанционное взаимодействие, психическое давление и противодействие, технико-тактические схемы, схватка как период активного ударно-броскового взаимодействия, стратегия или генеральная идея-концепция боя) с гарантией позволяет спортсмену и тренеру исправить ошибки и недочеты в подготовке единоборца, прогнозировать результат будущих соревнований. А это умение не в последнюю очередь направляется философской методологией, научным мировоззрением, разгоняющим мистический туман человеческого суеверия и заставляющим иметь дело с реальными практическими фактами, с их математической обработкой, с их физическим, психическим, биологическим и иным научным анализом и объяснением.
Мы не случайно заостряем внимание не только на методологическом, но и на мировоззренческом аспекте философии спорта, с которым напрямую связана общая концепция-идея любого вида спорта, общая стра-
тегия любой единоборческой системы. Для доказательства сказанного обратимся к конкретным примерам из области физической культуры и спорта. Не нужно долго думать, чтобы догадаться, чья национальная философско-идеологическая система, чей менталитет послужил основой, например, для создания игры в шахматы, в городки, в регби, в бейсбол; чья культурная традиция и идеология породила ушу, бокс, кекусинкай-каратэ, армейский рукопашный бой или кикбоксинг.
Философия марксизма учит различать за каждой яркой вывеской, броским фасадом конкретные социально-классовые, национально-государственные политические и экономические групповые интересы. Она заставляет задуматься о действительной судьбе нашего отечественного, российского спорта, о его культуре и менталитете, о его родной, внутренне присущей психофизиологии и духовному миру русского человека, а не привнесенной и навязанной физкультурноспортивной традиции. Не последнее место в этих размышлениях отводится проблеме становления российских единоборств.
Гносеология также дает множество примеров методологического решения физкультурно-спортивной проблематики. В частности, огромный интерес для опытных тренеров представляет проблема превращения интуиции в постоянно действующий фактор, позволяющий поднять скорость, реактивность, адекватность своего движения, глубину и точность предвидения реакции соперника, широту видения ситуации спортивного поединка или игры в целом. А ведь это не более, чем частные конкретные проявления более общей философской проблемы соотношения эмпирического и теоретического, чувственного и рационального, опытного и надопытного познания. Известно, что познание является функцией всей нервной системы. В этом смысле мышление в качестве функции мозга выступает лишь частью познающей деятельности нервной системы. Обычно выделяют две ступени познания: чувственную и рациональную, или логическую. Рациональное познание, вырастающее на базе чувственного, на теоретическом уровне связано с развернутым характером знания, для которого специфическими особенностями являются причинно-следственные связи и вербализация (иными словами, языки, письменные источники, хранилища развернутой информации). Отсюда и основные недостатки: пробелы в знании, относительность истины, отбрасывание артефактов, вынужденная аксиоматичность и догматичность.
В неординарной, а особенно в экстремальной ситуации такое знание «работает» плохо из-за недостатка времени на анализ причинно-следственных связей и выработку решения, из-за отсутствия полной информации и выхода на автоматизм психосоматических реакций («сома» - тело). Все это ведет к частичной или полной блокировке, ступору нервной системы, задержке и неадекватности поведения, а в результате - к опасности для существования живой системы, которую мы называем человеком.
1аа)
В процессе накопления информации человеческая память постоянно осуществляет ее селекцию: развернутое знание, используемое на постоянной основе, пополняет активный арсенал памяти, а редко используемое на практике знание откладывается, так сказать, в пассив. Из трех видов памяти (мозговой, или мыслительной, языковой, или вербальной и нервно-мышечной, или физической) пассивный характер знания нарастает от первого к третьему виду, то есть по мере удаления от мышления.
Анализ основных характеристик пассивного знания позволяет заключить, что демонстрирующее сходные параметры так называемое интуитивное познание в наибольшей степени связано с нервно-мышечной, или физической памятью - самым надежным и долговременным хранилищем пассивной информации. Процесс познания, отталкиваясь от чувственного (практического), переходит к рациональному (надопытному) и далее может при определенных обстоятельствах возвращаться к практике через интуитивные вспышки-озарения или интуицию как постоянно действующий фактор, иначе говоря, через интуитивную актуализацию свернутого и находящегося в пассиве знания. В такой трактовке интуиция предстает в качестве специфического способа постижения истины путем непосредственного ее усмотрения без какого-либо рационального обоснования; как непосредственное познание, уже совмещающее в себе и живое созерцание, и ранее приобретенное знание, то есть выступающее свернутым в клубок, в условную точку «снятым» единством чувственного и рационального.
На наш взгляд, интуитивное познание следует рассматривать как специфическое практическое познание, применимое, используемое в особой, неординарной, экстремальной действительности, не менее реальной, чем та, в которой протекает наша обычная жизнедеятельность, и, тем не менее, принципиально иной, более стремительной и опасной, дикой и агрессивной, так сказать, предельной.
Предполагается, что в этой предельной реальности интуиция обеспечивает «прорыв» в ту жизненную практику, где нет противопоставления между феноменом (вещью - как она нам является) и ноуменом (вещью в себе), между субъектом и объектом познания, где сняты противоречия чувственного и рационального, относительного и абсолютного.
Таким образом, человек, способный на интуитивный опыт, - это существо, осознающее себя неразрыв-
ной частью системного целого; не выделяющее и не противопоставляющее себя целому; функционирующее и развивающееся (а следовательно, выживающее) по общим, единым для всей системы законам.
Отметим, что в педагогике спортивных единоборств интуиции, а также пробуждающим, актуализирующим ее ритуалам и медитации отводится очень важная роль.
Диалектика как учение о всеобщем развитии вообще самым тесным образом связана со спортивной деятельностью, в основе которой лежит движение, развитие, прогресс. Вот, кстати, самый точный и простой ответ на вопрос: «Чем философия может способствовать выявлению резервов спортивного мастерства?» Возьмем, к примеру, философию единоборств или так называемых боевых искусств. В ней чуть ли не каждое, носящее характер поучения методическое положение буквально «замешено» на даосской диалектике, на принципе диалектического равновесия двух начал Инь-Ян и пяти первоэлементов (Усин - земля, вода, огонь, металл, дерево), находящихся в постоянном круговороте взаимоперехода и взаимопреодо-ления.
Философская аксиология ставит вопрос о значимости общеупотребительной морали и нравственных ценностей в спорте, который моделирует свою, довольно специфическую реальность, а значит, и свои представления о добре и зле, правде и лжи, плохом и хорошем.
Философская теория личности, в свою очередь, озабочена вопросами соотношения в человеке биологического и социального, врожденного и благоприобретенного, потенциально данного в задатках и развернутого в способностях. В спорте эти вопросы интерпретируются в проблемах телесности, агрессивности, подготовки и воспитания чемпионов.
Философская теория общества, а точнее, общественно-экономических формаций, рассматривает вопросы, связанные с иерархическими взаимоотношениями между экономикой, политикой, правом, религией и другими социальными сферами. Таким образом, именно эта теория задает методологическое решение, например, проблеме отношений спорта и политики, а последняя, в свою очередь, многое проясняет, скажем, в вопросе взаимоотношений между единоборствами и криминалитетом, между массовым спортом и спортом высших достижений, между спортивными и неспортивными единоборствами.
Литература
1. Абаев Н.В. Чань-буддизм и культурно-психологические традиции в средневековом Китае / Н.В. Абаев. - 2-е изд., перераб. и доп. - Новосибирск: Наука, 1989. - 272 с.
2. Дао-дэ цзин. Древнекитайская философия: собр. текстов. В 2 т. Т. 1. - М., 1972. - 327 с.
3. Загайнов Р.М. К проблеме уникальности личности спортсмена-чемпиона // Спортивный психолог. -
2005. - № 1. - С. 4-16.
4. Столяров В.И. Современный спорт как феномен культуры и пути его интерграции с искусством (теория, методологические подходы, программы) / В.И. Столя-
(шШ)
ров, В.И. Самусенкова // Духовность. Спорт. Культура. Вып. 3. Спорт и искусство: альтернатива - единство -синтез?: Сб. / Сост. и ред. В.И. Столяров. - М.: Российская академия образования; Гум. центр «СпАрт» РГАФК, 1996. - С. 49-178.
5. Хайрулин А.Р., Эпов О.Г. Профессиограмма спортивного судьи на примере спортивных единоборств // Вестник спортивной науки. - 2007. - № 2. - С. 8-11.
6. Передельский АА. Философия, педагогика и психо-гогика единоборств: Монография / А.А. Передельский. -М.: Физическая культура, 2008.
7. Педагогика физической культуры и спорта: Учебник / Под ред. С.Д. Неверковича. - М.: Физическая культура, 2006. - 528 с.
8. Сараф М.Я. Спорт в культуре ХХ века (становление и тенденции развития) / М.Я. Сараф // Духовность. Спорт. Культура. Вып. 3. Спорт и искусство: альтернатива - единство - синтез?: Сб. / Сост. и ред. В.И. Столяров. - М.: Российская академия образования; Гум. центр «СпАрт» РГАФК, 1996. - 180 с.
9. Столяров В.И. Спартианская социально-педагогическая технология оздоровления, рекреации и целостного развития личности: Пособие для специалистов учреждений социальной защиты населения и организаторов досуга детей и молодежи / Под ред. Е.В. Стоп-никова. - М.: Центр развития спартианской культуры,
2006. - 248 с.
1аа)
