CC BY
34
Вопрос о перспективах развития философии хозяйства как отрасли социальнофилософского знания предполагает, прежде всего, решение о ее конкретном содержании и границах компетентности в междисциплинарном поле исследований. Очевидно, что философия хозяйства, как это и сложилось в традициях русской философии начиная с С. Булгакова и вплоть до современной концептуальной версии Ю.М. Осипова, а также включая фундаментальные положения этой теории, разработанные А.Н. Сорочайкиным, А.И. Субетто, Л.А. Тутовым, В.В. Чекмаревым, М.Р. Элоян и др., выдвигает
методологические требования, обусловленные принципиальным отличием в понимании хозяйства и экономической системы как уровня общественной организации, сложившегося на более поздних этапах развития человеческой цивилизации, а именно с появлением товарно-денежных отношений и образованием государств.
Именно хозяйство в контексте социально-философской рефлексии наделяется этическим смыслом как категория духовности, что нивелировано в прагматическом значении термина «экономика». В связи с этим актуальная дискуссия об этике бизнеса, моральных основах экономики неизбежно приводит к возврату в лоно философии хозяйства как фундаментальной теории, располагающей методологическим инструментарием в познании онтологических и этических сущностей. Поэтому вынужденное признание исследователями ситуации кризиса экономической теории оборачивается их стремлением к обобщенным знаниям, вскрывающим особенности менталитета, традиций, национального пространства хозяйствования, для решения практических производственных задач с оснащенным математическим аппаратом.
В отличие от других наук, связанных с познанием экономической сферы общества, философия хозяйства занимает более широкую область знания и признает социокультурную, историческую, психологическую контекстуальность феномена хозяйственной жизни общества как неотъемлемого атрибута человеческой деятельности начиная от архаики и вплоть до настоящего времени. Такая предельная по степени абстрактности теория нуждается и в четкой конкретизации ее основных проблем.
Первое. История развития социально-философской рефлексии о хозяйственном бытии человека и общества прослеживается на всех этапах генезиса философии, от античности к современным философским учениям в рамках европейской традиции и национальных философских доктрин, в особенности русской религиозной философии, в контексте которой хозяйство наделяется духовным, метафизическим смыслом, а ее центральная категория - «труд» - приобретает богатое аксиологическое содержание - как главная социальная ценность, возвышающая человека над миром природы.
На предметное самоопределение философии хозяйства существенное влияние оказывает не только сложившаяся национальная традиция философствования, но и культурное пространство, определяющее ценностно-смысловой вектор познания онтологии хозяйствования, в связи с чем к настоящему времени сложилось несколько основных подходов к трактовке концептуальных основ социально-философской теории хозяйства: стадиально-технологический подход, разработанный Д. Беллом, Э. Тоффлером, объясняющий происходящие в хозяйстве изменения технологическими факторами, господствующим способом производства; культурно-социологический подход, развиваемый Г. Зиммелем, П. Козловски, А. Тойнби, О. Шпенглером, которые рассматривали влияние на экономику культурных и этических ценностей и противоречий, возникающих между ними; структурно-функциональный подход, примененный Т. Парсонсом, предлагающим понимать хозяйство с позиции разделяемых всеми ценностей и нормативных стандартов, призванных служить руководством к действию для отдельных исполняющих роли людей и для коллективов, применяться в различных контекстах и в разных конкретных ситуациях; гуманистический подход, разработанный Т. Адорно, Г. Маркузе, Э. Фроммом, Ю. Хабермасом, понимающими хозяйство сквозь призму существования, бытия человека и поиска гармонии во взаимоотношениях с природой и культурой.
В российской социальной науке и философии оспаривается несколько ключевых подходов к пониманию предметного статуса философии хозяйства: междисциплинарный, трактующий ее как область синтетического знания, возникшего на стыке экономики, политологии, социологии, этнологии, истории, который сложился на основе исследований Г.В. Фадейчевой, Л.С. Гребнева, Д.Ю. Миропольского; консервативный, опирающийся на традиции русской религиозной философии хозяйства, реализованный в оригинальных работах Ю.М. Осипова; фундаментальный, объясняющий философию хозяйства в качестве методологической основы экономической теории, а также постулирующий их предметную близость, развиваемый в исследованиях П.А. Рачкова, А.И. Самсина, А.И. Субетто, А.А. Погребняка, В.В. Чекмарева. Несмотря на имеющиеся отличия в подходах, содержательные константы философии хозяйства не меняются, к их числу относятся представления о глубинной, ценностной мотивации труда и хозяйственной деятельности человека, направленной на поддержание сложившегося порядка как особого типа мироустройства. Важнейшим вопросом философии хозяйства выступает вопрос о человеке как хозяине, способном и желающем воплотить свою индивидуальность, актуализировать свое высшее предназначение в природе, т.е. стать свободным в творческом акте хозяйственного преображения мира.
Если в основе ценностно-смыслового конструкта экономики лежит принцип потребления и удовлетворения постоянно растущих нужд, включая достижение выгоды, то ценностное измерение хозяйства образуется путем придания особого смысла труду как творческой способности совершенствования мира и человека. Целью экономической деятельности является получение прибыли, используемой для реализации материальных удовольствий «здесь и сейчас», а целью хозяйствования выступает развитие личности как источника духовных сил для достижения идеала, т.е. преображения в будущем. Поэтому экономическое мировоззрение постулирует ценность индивида и частной собственности, а хозяйственное мировоззрение возвеличивает человечество и признает в качестве идеала коллективную собственность, в духовном и метафизическом смысле это - соборность.
Второе. Ценностно-смысловое измерение феномена хозяйства определяет статус субъекта хозяйственной деятельности, отличающегося от субъекта экономической системы, которому соответствует модель «homo economicus». Две антропологические модели - «человек хозяйствующий» и «homo economicus» - возникли в разных картинах мира, с одной стороны, это христианский, духовно-нравственный образ домостроительства, а с другой, механистический, прагматический образ рациональной экономики.
«Экономического человека» образно именуют «рациональным максимизатором полезности», т.к. источником его мотивации к экономической деятельности является материальный эквивалент пользы - деньги. Данная модель возникла в условиях господства механистической картины мира, в которой «homo economicus» является свободно действующим атомом, не подлежащим каким-либо метафизическим ограничениям, что обусловлено присущим ему стилем рационального мышления, изобретающего такую адекватную ему форму экономических отношений, как рынок.
Противоположен этой модели холистический образец «человека хозяйствующего», воплощенный в идее коллективного, общинного сплочения. Такой субъект хозяйственной деятельности лишен эгоизма и утилитарного рационализма, чуждых традиционному обществу, в котором человек всегда является невыделяемой частицей целого, руководствующейся императивами сохранения и укоренения этого целого за счет обеспечения внутренних связей.
Господство той или иной модели человека определяется установившейся в культуре картиной мира, ментальностью, традициями и социальным порядком, формирующими правила хозяйственного поведения, влияющими на оценки субъектом своей экономической деятельности, на его установки по отношению к труду и собственности, богатству и бедности, потреблению и накоплению. В системе экономических отношений
господствует рационализм, при котором этика существует в основном как трудовой кодекс, предназначенный для разрешения споров о выгоде и пользе. В мире хозяйствования гражданская этика считается низменной в сравнении с этикой духовной, религиозной, определяющей не только внешнюю сторону поведения личности, но и регулирующей ее внутренние переживания, сомнения, разочарования.
Противостояние трудовой этики «рынка» и религиозной этики хозяйства обнажает феномен обособления экономической реальности в современных обществах, который породил тип сознания с ориентацией на приоритет цены/пользы, привел к нормативному преувеличению «логики» рынка. В свою очередь обособление экономической реальности привело к гипертрофированию роли экономического поведения как основополагающей формы социальной активности человека, подчиняющей себе все прочие организационные формы поведения. Экономический рационализм сформировал и односторонний взгляд на общество как на систему сосуществования людей, участвующих во взаимовыгодном обмене благами.
В философии хозяйства субъект признается активным деятелем и преобразователем окружающего мира, для которого стратегия и тактика управления, распоряжения хозяйством играют первостепенную роль. И поскольку управление хозяйством базируется на рациональных основах, то субъект принимает не только осознанное решение в распоряжении благами и распределении их между другими членами общества, но и руководствуется разумными действиями в планировании экономических связей и отношений.
При анализе дихотомии понятий «экономического» и «хозяйствующего» субъекта проблема управления также получает двойственный смысл решения, а именно стиль управления экономического субъекта отличается от стиля распоряжения хозяйством в силу специфики мировоззренческих, мотивационных установок двух типов субъектов. Экономический тип субъекта управления руководствуется принципом гармоничного сочетания индивидуальных потребностей и интересов всех полноправных членов общества, что достигается путем рациональной организации экономической системы, направленной на максимизацию выгоды, получение прибыли при минимизации затрачиваемых средств. Хозяйствующий тип субъекта управления руководствуется внутренним чувством меры, ограничивающим рост материальных потребностей, обесценивающих его высшее предназначение, препятствующих достижению духовной свободы и творческого самовыражения, что обусловливает такую разумную организацию управления хозяйством, при которой частные интересы подчиняются нуждам всего социума.
Для понимания внутренней самодостаточности и уникальности русского национального типа хозяйства необходимо отказаться от классических западных постулатов экономической теории и воспользоваться парадигмой социокультурного плюрализма, в рамках которой эффективность экономической системы ставится в зависимость от гармоничного сочетания национальных традиций народа, образа жизни и особенностей ведения хозяйства, преломленных в различных экономических практиках. В России на протяжении многих веков формировалась модель управления, опиравшаяся на христианскую этику общины, придававшую русскому хозяйству духовно-нравственный характер. Русский общинный тип экономики и хозяйства развивался на смеси традиционных христианских ценностей и народной морали о правде, справедливости, добре, определяющих принципы артельности, коллективизма, взаимопомощи, трудовой демократии, местного самоуправления.
Третье. Взаимосвязь хозяйства, культуры, истории и психологии народов имеет вполне конкретные онтологические основы, выраженные в философии хозяйства категорией пространства. В общем, социальное пространство вмещает всю полноту бытия людей, организованных согласно общим хозяйственно-экономическим интересам.
В социально-философском плане пространство в первую очередь означает территорию проживания людей, освоенную ими в процессе совместной жизнедеятельности, труда. Заселяя территории, планируя городское пространство, люди руководствовались не только соображениями удобства, но следовали культурным традициям, нередко имеющим метафизический смысл. Причем это пространство, означающее и границы социокультурной среды воздействия на хозяйственные отношения, имеет темпоральную характеристику, заключенную в рядоположенности событий исторического времени. Точнее, пространство хозяйственной жизни общества осмысливается континуально, в координатах социально-исторического и культурно-исторического пространства-времени.
Культура как системообразующий элемент функционирования социума и экономики обеспечивает существование, воспроизводство и развитие социальных отношений в хозяйственной сфере, в которой закрепляются регуляторы, стандартизирующие экономические действия. Эти функции обеспечиваются наличием общей для всех субъектов пространственного взаимодействия системы значений, выраженных в ценностях, смыслах, идеалах, создающих упорядоченную картину мира, выступающую одновременно критерием оценки своего и чужого поведения, стандартизирующей поступки и дозволяющей использование определенных средств и способов достижения целей. Очевидно, что именно различия в культурах задают и ограничивают реализацию тех или иных форм организации социума и экономической жизни. Именно культура определяет оптимальные формы социальных и экономических взаимодействий в рамках существующего пространства и порядка, установленного в его пределах.
На рубеже ХХ-ХХ1 вв. господствующее положение на иерархической лестнице стратегического оперирования в мировой системе заняло геоэкономическое пространство, которое вступило в сложные взаимоотношения и взаимодействия с другими социальными пространствами, что привело к исследованию его с точки зрения социальной философии, политологии, теории экономики. Протяженность геоэкономического пространства отразилась в представлениях о глобальном экономическом пространстве. Философская же концептуализация «экономического пространства» оформилась на основе базовых подходов, сложившихся в рамках философии хозяйства, теории культурного ландшафта, регионалистики и глобалистики, геополитики и геоэкономики.
Границы освоения пространства и темпы развития национального хозяйства определяются не только совокупностью производительных сил, производственных (экономических) отношений, но также факторами, обусловливающими социальную динамику в целом, а именно - изменениями сознания, интенционально заданного совокупностью потребностей, интересов, мотивов личности и различных социальных групп. Именно сознание попадает в поле исследования философии хозяйства, когда анализируются глубинные причины и предпосылки развития хозяйственноэкономического уклада этноса. В этой связи пространство, понимаемое как топос хозяйства, связывается с процессами этногенеза, что позволяет выделить в качестве отдельного предмета исследования философии хозяйства этноэкономику.
В ходе этногенеза и появления национальных государств формируется представление о национальных интересах, основанных на экономических интересах всех этнических групп, относящихся к данной общности, и нация декларирует свои хозяйственноэкономические притязания путем закрепления права на территориальные границы, совпадающие с границами государства. В силу исторических, социокультурных и иных причин у разных этносов в составе одного государства формируется различная степень рациональности поведения субъектов, разная степень приверженности прямым или опосредованным формам связей, различное отношение к государству, к социальноэкономической солидарности, разная предрасположенность к тем или иным «нишам» общественного разделения труда и т.п. Общественно-экономические сдвиги, в частности переход к рыночной экономике, неизбежно вызывают этноэкономические трансформации, которые неравномерно затрагивают экономические отношения между этносами одной
цивилизационной группы или одного государства. Кроме того, радикальные изменения могут нарушить устоявшуюся этноэкономическую гармонию и, как следствие, привести к ослаблению позиции государственнообразующего этноса.
Задачи укрепления государственнообразующих основ России и ее выхода на перспективные постиндустриальные линии общественного развития настоятельно требуют формирования такого хозяйственного механизма, который бы учитывал и поддерживал поведенческую ориентацию на фундаментальные ценности русской цивилизации при одновременном учете местных особенностей на региональном уровне. Это возможно в рамках национальной модели российской экономики, интегрирующей национальное своеобразие и постиндустриализм, «почву» и «постмодернистский проект».
В настоящее время большинство национальных экономик попали под влияние глобализационных процессов, характеризующихся универсализацией товарных и финансовых рынков, производственно-сбытовых структур. Усиление глобализации порождает противоположные общемировые тенденции: унификацию многих элементов различных хозяйственных систем и возрастание их этнической специфики в теории и практике хозяйствования, поскольку этнос исходно имеет достаточно четко идентифицируемые контуры пространственной и временной локализации, сложившиеся в них хозяйственные культуры, воплощающие его генотип и этноним в процессах и продуктах производства. Эволюционное формирование и сохранение специфически локализованных этноэкономик, неповторимо сочетающих условия, ресурсы и факторы производства, - условие сохранения многообразия и потенциала глобальной
хозяйственной системы.
Четвертое. Российское хозяйство, вовлеченное в процессы глобальной экономической интеграции, по-прежнему сохраняет традиционные национальные черты, о чем свидетельствуют результаты реформ конца ХХ и первого десятилетия XXI века, в том числе появление новых форм собственности, возникших в период перехода государственного сектора постсоветской, плановой экономики к рынку.
Наиболее ярким свидетельством конфликтного отторжения модернизационной, постиндустриальной модели хозяйствования в российской экономике явился приватизационный процесс, который обострил духовный раскол общества между олигархической группой либерального меньшинства и консервативно ориентированным большинством, тяготеющим к патерналистской роли государства в распределении экономических благ. Рыночные реформы в России, сопровождающие все этапы приватизации последних десятилетий, привели к образованию эрзацкапитализма, к появлению нового социального класса бизнесменов и предпринимателей, унаследовавших гибридные формы управления хозяйством в условиях рынка. В итоге произошла ассимиляция моделей «homo economicus» и «человека хозяйствующего», субъектом хозяйствования стал «максимизатор полезности», подверженный влиянию иррациональных факторов, включая антагонизм общинных стереотипов поведения и частнособственнических мотивов экономической деятельности.
В российской традиции философии хозяйства феномен предпринимательства проанализирован в контексте становления особой культуры распоряжения и управления частной собственностью, характеризующей вестернизационный путь развития российского хозяйства, а на первое место выдвинуты проблемы ответственности предпринимательства и этики бизнеса, которые превратились в важнейший атрибут хозяйственной деятельности. Если экономическая теория в классическом виде определяла лишь достаточность экономических ресурсов для достижения конкретных целей, в том числе и прибыли, то философия хозяйства акцентирует внимание на том, какие цели считать этически оправданными и как отличить их от всех прочих. Этика предпринимательства и бизнеса стала важнейшим аспектом социально-философской теории хозяйства, будучи не только нормативным содержанием практики хозяйствования,
но и концептуальным решением проблемы мотиваций хозяйственной деятельности и экономических предпочтений.
Таким образом, философия хозяйства обозначила тенденции преемственности российского национального типа хозяйства от имперского периода, закрепившего в экономической ментальности приоритет моральных форм принуждения труда, ценности общественной пользы социальной деятельности, автаркии хозяйства, культуры управления и организации хозяйства по модели домостроительства, до рыночной экономики, свободы предпринимательской деятельности и бизнеса, интеграции финансовых систем и создания транснациональных корпораций.
