CC BY
259
Онтология и теория познания Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, № 1 (3), с. 47-54
УДК 111.1
ФИЛОСОФИЯ «ГРАНИЦЫ»
В КОНТЕКСТЕ ГУМАНИТАРНОГО ПОЗНАНИЯ
© 2012 г. Т.В. Куликова
Нижегородский государственный педагогический университет им. К. Минина
Поступила в редакцию 30.04.2012
Иследуется философский смысл границы. Данный феномен рассматривается в контексте гуманитарного познания, в контексте перехода неклассической философии от «мира науки к миру жизни». Существенным в определении границы является то, что противоположности, образующие её, значимы друг для друга. Граница оказывается тем открытым пространством («между»), где соединяются разные горизонты смысла.
Ключевые слова: гуманитарное познание, феномен границы, горизонты смысла.
Основное предназначение данной статьи -проблематизация темы «граница», исследование философского смысла данного феномена в контексте гуманитарных смыслов бытия и познания. Продуктивным в этом плане является опыт философии экзистенциально-антропологического и феноменолого-герменевтического направлений как опыт перехода от «теоретического конструктивизма» к действительности, к «жизненному миру», к широкому контексту культуры. Этот переход, который М. Фуко назвал «четырёхкратным сдвигом кантовского вопроса», Г.-Г. Гадамер - переходом «от мира науки к миру жизни», а Х. Ортега-и-Гассет -переходом «от интеллектуализма к миру “жизненного опыта”», не завершён, в достаточной мере ещё не изучен и нуждается в более глубоком осмыслении.
Философия «границы» связана с рубежными событиями, сменой социокультурных парадигм, маргинальными ситуациями различного типа, которые заявляют о необходимости радикально нового движения мышления, мышления как творчества, способного бросить вызов собственным стереотипам, инертности, догматизму, социальной апатии и проч., в которых особенно проявляется подвижность границ. В ситуации перехода к новому, нестандартному мышлению, выражением которого стала, в частности, неклассическая философия с её новыми онтологическими проектами («конкретная метафизика» П.А. Флоренского, «фундаментальная онтология» М. Хайдеггера, «феноменологическая онтология» Ж.-П. Сартра, «конкретная онтология» Г. Марселя, онтология творче-
ства Н.А. Бердяева и др.), проявляется методологический и мировоззренческий потенциал феномена границы.
Исследование философского смысла границы находится в русле актуального на сегодняшний день поиска онтологических и социокультурных оснований познания, формирования новой эпистемологии в изменившемся жизненном контексте, особенно при определении специфики гуманитарного и социального знания, гуманитарной рациональности, методологии гуманитарных наук. Необходимость такого рода исследований определяется глубокими преобразованиями в культуре, во всей системе отношений человека с миром, когда особое значение приобретают социальные и гуманитарные смыслы бытия и познания.
Феномен границы возникает на пересечении разных жизненных центров и поэтому имеет непосредственное отношение к проблеме целостности человеческого бытия и познания. Ответ на вопрос, когда и почему граница становится проблемой, следует искать в самой действительности, в нашем отношении к миру и к самим себе. И здесь обращает на себя внимание наличие двух крайностей: либо размывание границ вплоть до их исчезновения там и тогда, где и когда их присутствие необходимо и оправданно, либо несвоевременное и неуместное установление жёстких границ вопреки всякому здравому смыслу. В обоих случаях имеет место дефицит «культуры границ», который приводит либо к возрастающей неопределённости в отношении, например, моральных, культурных норм, меры дозволенного и недопустимого, либо к непро-
дуктивному ограничению, последствия которого могут быть не только драматическими, но и трагическими. Любая крайность - это дорога к догматизму, а эта точка зрения не способна по своей сути к позитивному диалогу.
В контексте динамично развивающегося мира феномен границы требует философского осмысления. Осознанное отношение к проблемам, возникающим в связи с явлением перехода, - важный шаг на пути преодоления негативных процессов в духовной жизни общества - таких, например, как инертность мышления, неоправданные амбиции, «анонимная ответственность» и «неспособность к разговору» (Г.-Г. Гадамер), кризис культуры границ, о чём говорил М.М. Бахтин, подчёркивая, что «каждый культурный акт существенно живёт на границах». Философское осмысление опыта «бытия на границе», самой границы как определённого феномена способно повлиять на решение многих проблем, возникающих в сфере человеческой духовности, социального и гуманитарного бытия и познания.
Общим мотивационным фоном для постановки проблемы границы и обоснования её актуальности, несомненно, является глубокий системный кризис, который переживает современное мировое сообщество. Кризис - это время неопределённости, и сама эта ситуация выдвигает требование перехода или выхода из состояния неопределённости, размытости границ. Таким образом, граница, её осмысление и понимание связанной с ней ситуации превращается в проблему. Более того, граница становится «местом» зарождения и актуализации целого круга проблем: проблемы перехода, смены состояний, установок сознания; проблемы отношения между различными культурными нормами, традициями, системами ценностей; проблемы смысла, понимания, интерпретации, диалога, релятивизма и многих других вопросов, которые таятся в области «пограничья», ситуации «между» и, собственно, приобретают форму вопроса при условии проблематизации самой границы как особой реальности, где возникает иной, внутренний, механизм смыслообразова-ния. Актуальность исследования обусловлена неопределённостью именно этого статуса феномена границы.
Феномен границы заявляет о себе в проблемном существовании - переходе, который может нести негативный смысл (как переход допустимого предела, меры) и смысл позитивный - духовное творчество. Бытие границы связано не столько с началом или концом, завершением перехода, сколько с его «серединой» -
бытием на границе, где одно с необходимостью полагает другое, где возможны взаимопроникновение и взаимопереходы одного в другое, где обнаруживается принципиальная «незавершённость и незавершимость человека» (К. Ясперс). В этой связи возникает необходимость обратиться к позитивному смыслу отрицания - отрицанию неопределённости, бесформенности, вседозволенности, борьбе с хаосом за существование смысла, отрицанию, а не оправданию морального и гносеологического релятивизма. Понимаемая таким образом граница («граница-переход») есть особая гуманитарная реальность - реальность гуманитарных смыслов, со-бытие личностей, сотворчество или смыслотворче-ство. Позитивный смысл отрицания раскрывается в ситуации востребованности нового мышления, изменения установок сознания, «переоценки ценностей» (Ф. Ницше). Именно это происходило в философской мысли начала XX столетия, когда на фоне общекультурного кризиса для многих стали очевидными недостаточность позитивистской точки зрения и необходимость «духовной точки зрения» (П.А. Флоренский), «прощания с Декартом» (О. Розен-шток-Хюсси). Опыт предела, границы «опрокидывает» нормы и вносит существенные изменения в доминирующие установки сознания. Философия экзистенциально-антропологического направления расширила предметное поле исследований, выйдя за пределы логико-гносеологической координаты мысли к гуманитарным смыслам, к целостному человеку, к проблема-тизации «граничных явлений». Это новое направление мысли позволило выявить ещё нераскрытый потенциал философии - герменевтический, феноменологический, экзистенциальный, антропологический.
О необходимости перейти от «мыслительной или отвлечённой» к «жизненной точке зрения» говорил, в частности, А.Ф. Лосев. Он отмечал, что жизнь это не система абстрактных категорий, и необходимость «жизненной точки зрения» объяснял следующим образом: «С этой точки зрения личность есть максимально конкретное, максимально реальное, очевиднейшее и выразительнейшее. Личность и общество, личное и социальное бытие вмещает в себя и логически-идеальное бытие, и физически-материальное, и животно-органическое, и индивидуально-психическое. И в то же время оно есть ни то, ни другое, ни третье, ни четвёртое. Оно -совершенно особая категория, покрывающая и синтезирующая всех их и дающая максимальную сгущенность всякого и всяческого бытия» [1, а 34]. В XX веке категория личности становится
центральной для философии экзистенциальноантропологического направления, поскольку с ней связывалось решение проблемы целостности человеческого бытия и мировоззренческого выбора в условиях смены исторического контекста. Исторические потрясения «опрокидывают» классические нормы, ломают стереотипы, вызывают серьёзные изменения в строе мышления.
Как заметил М. Фуко, человек «занимает то место, которое от него ускользает» («место непонимания»). Произошёл «четырёхкратный сдвиг кантовского вопроса», где «речь идёт уже не об истине, но о бытии; не о природе, но о человеке, не о возможности познания, но о возможности первоначального непонимания, не о необоснованности философских теорий перед лицом науки, но об охвате ясным философским сознанием всего того мира необоснованного опыта, где человек не узнает себя» [2, с. 244]. Особенность познания человеческого бытия заключается в том, что оно осуществляется в свете «одного великого ”Не”» (П.А. Флоренский), «бытийного Ни-что» (М. Хайдеггер), «Великого Ничто», «Лика Ничто» (М.К. Ма-мардашвили). Это своего рода «отрицательная онтология, осмысливающая границу бытия и ничто. Быть сознанием, в справедливой оценке Э. Левинаса, - означает вырваться из неопределённого, анонимного бытия в осознанное бытие. Выйти из анонимности и войти в бытие -задача «отрицательной онтологии» как онтологии на границе бытия и ничто. Событие сознания на границе с бессознательным, а не в оппозиции с ним. Иными словами, граница бессознательного, у которой располагается сознание и определяется его онтологическое событие, -«не граница отрицания». Э. Левинас отмечает, что многие по-прежнему «исходят из бытия, являющегося содержанием, ограниченным небытием. Небытие всё ещё рассматривается как конец и предел бытия, как наступающий на него со всех сторон океан. Следует как раз задаться вопросом, не является ли “небытие”, немыслимое как предел или отрицание бытия, возможным в качестве интервала или остановки; не является ли сознание с его способностью сна, остановки, еро^е местом этого небытия-интервала» [3, с. 39]. Поэтому центральными понятиями в философии Э. Левинаса являются «анонимное существование» и «онтологическая позиция субъекта».
Исследование специфики отрицательной онтологии показало, что в конкретном постижении смысла бытия (бытия человека) отрицание выполняет важную методологическую роль,
входит в определение человеческой реальности как целостности и приобретает действительную духовную значимость в сопротивлении «анонимному и фатальному бытию» (Э. Левинас), «неподлинному» бытию (М. Хайдеггер), миру «объективации» (Н.А. Бердяев), то есть сама целостность «может быть ... только в той мере, в какой она есть переход» (Ж. -П. Сартр). Вне позитивного смысла отрицания (как перехода) проблемы целостности, равно как и проблемы границы, не существует. Новые онтологические проекты XX века позволили зафиксировать это явление перехода - онтологического и антропологического «сдвигов».
По словам С.Л. Франка, «нет гносеологии вне онтологии», поэтому задачей гуманитарной онтогносеологии или философии «живого знания», философии понимания становится реализация личности в человеке, его духовное освобождение. «Познаваемость вещей мира» и «познаваемость мира в целом» (К. Ясперс), «познание вещи» и «познание личности» (М.М. Бахтин) несут в себе разные смыслы. Гуманитарные смыслы познания связаны с восприятием мира не в категории вещи, а в категории жизни, т.е. с восприятием за пределами чисто гносеологического субъект-объектного отношения, что позволяет говорить о фундаментальной роли гуманитарного знания в диверсификации и обогащении восприятия, в построении диалога между различными культурами.
Философская мысль XX века погружается в сложный мир интерсубъективности (Э. Гуссерль), «асимметрии интерсубъективности» (Э. Левинас), мир пограничный, в котором встала проблема обоснования подлинности бытия. Субъект-субъектные отношения предполагают бытие-с-другими, со-творчество и понимание, которое «всегда находится в некоем переходе», а его истоки «представляют собой границу, из которой всё исходит, к которой всё относится, но которая сама, однако, становится неопределённым, не могущим быть показанным предметом» [4, с. 148]. Именно граница оказывается «местом» («между») осуществления события, перехода, понимания.
Развитию гуманитарного направления в познании во многом способствовала та духовная ситуация, которая сложилась в культуре на рубеже XIX-XX веков, ставшая предметом глубоких размышлений ведущих мыслителей
XX столетия, осуществлявших поиск новых мировоззренческих идеалов в сложный исторический период. По-прежнему сохраняет свою остроту и злободневность «Переписка из двух углов» Вяч. Иванова и М. Гершензона (1920 г.),
поскольку, во-первых, предметом их спора стало то многообразие проблем, которое возникает в момент «встречи» сознания личности и культуры; а во-вторых, диалог Вяч. Иванова и М. Г ершензона обнажил всю сложность общения и понимания чужого сознания - гуманитарного познания на уровне уникального и особенного. Для них обоих, «диагональных по духу», в том числе и в оценках культуры, культурного творчества, именно личность являлась «вместилищем подлинной реальности», а основная проблема виделась в том, чтобы личное, оставаясь личным, «переживалось бы как всеобщее».
Заслуживает внимания сегодня, в начале
XXI века, проведённая С.Л. Франком аналогия между началом XX и началом XIX веков. Представляя русскую религиозную философию XX века, он отмечал, что «мыслящему наблюдателю современных духовных течений бросается в глаза их поразительное сходство с умственным движением начала XIX века. Конечно, в истории ничего не повторяется, и наряду со сходством можно отметить и существенные черты различия. Уже научное и, главным образом, историческое значение, накопленное XIX веком, определяет важную разницу между нашим временем и началом прошлого столетия. <...> Но главные, господствующие ныне мотивы всё же в основных своих чертах повторяют мотивы начала XIX века: глубокое разочарование во всех формах рационализма, перенесение центра тяжести интереса с внешней стороны жизни на внутреннюю, мечты о возрождении утраченной органической целостности духовного бытия. Философское движение нашего времени, начав с рецепции мировоззрения Канта, уже возродило в новой форме философские идеи Фихте и Якоби и неизбежно наталкивается на проблемы Шеллинга и Гегеля» [5, с. 10-11]. Концепция «живого знания» С.Л. Франка - один из вариантов гуманитарной онтогносеологии и способ решения увиденной им проблемы: опасности разрыва личности с целым.
«Прощание с Декартом», переход от философии науки к философии жизни, к гуманитарным формам бытия и познания сохраняет актуальность и сегодня. Как справедливо заметил В.М. Межуев, «знание и бытие, вопреки формуле Декарта, расходятся между собой. Знание делает человека учёным, но ничего не говорит о его культурной принадлежности. Оно как бы нейтрально по отношению к черте, отделяющей “мою культуру” от чужой. <...> знать и быть оказываются двумя разошедшимися между собой модальностями нашего отношения к куль-
туре: первая подлежит ведению специальных наук, вторая требует философской рефлексии» [6, с. 22]. В данном контексте становится понятно проводимое В.М. Межуевым различие между понятием и идеей культуры. В первом случае научные поиски ведутся вокруг вопроса: что есть культура «до нас» и «без нас»; во втором - решается вопрос, чем культура является «для нас», - и это уже философский подход к решению проблемы бытия в культуре. В.М. Межуев прав в том, что «связь с собственной культурой никому не гарантирована автоматически», поэтому возникает проблема границы между «своей» и «чужими» культурами. Решение этого вопроса полностью исключает «анонимную ответственность» (Г.-Г. Гадамер), но выдвигает требование философского осмысления свободы выбора и личной ответственности в ситуации культурного плюрализма и релятивизма. У философии в этой ситуации особая роль - выступать против «обезличивания культуры», «усреднения и нивелировки духовного мира человека».
Созданное культурой - это необходимый фундамент для взаимопонимания, «культурный фонд» (Ю.М. Лотман), в котором можно найти созвучное своему душевному складу и индивидуальному эстетическому вкусу, подобно тому, как П.А. Флоренский нашёл «своего» Гёте, М.М. Бахтин - Достоевского, М.К. Мамарда-швили - Канта и Пруста. Найти «своё» - значит понять это. По М.К. Мамардашвили, «если я понял Паскаля <...> и понял закон устройства сознательной жизни, - значит я сам творчески сотворил эту мысль» (курсив мой. - Т. К.) [7, с. 386]. В со-творчестве, со-понимании и со-мышлении мы обретаем ничем незаменимый духовный опыт. Обращение к традиции выявляет специфику гуманитарного, исторического познания и позволяет выйти к более содержательному пониманию онтологически-событий-ного определения границы, поскольку традиция несёт в себе смысл «первичной реальности» человека, тот смысл, на котором «держится понятность чего-либо» (М. Хайдеггер), а граница - это то «место», где происходит «постоянное набрасывание смысла» (Г.-Г. Гадамер), «слияние горизонтов».
Граница - важная и необходимая характеристика человеческого бытия, поскольку она несёт в себе смысл определения «своего», «родного», «обжитого», т.е. внутреннего пространства, связанного с определёнными традициями. С размыванием границ между «своим» и «чужим», «внутренним» и «внешним» человек теряет необходимую для всякой определённости и
самоидентификации основу, поэтому обозначение и осмысление границы становится проблемой. С другой стороны, если за границей закреплять смысл разделяющей черты, то многие ситуации в этом случае делаются просто неразрешимыми. Как возможно одновременно удерживать границы и при этом не впадать в крайности догматизма и релятивизма?
Граница «своего, внутреннего» и граница «чужого, внешнего» взаимно полагают друг друга; неразрывность (со)существования этих границ образует область «пограничья» как «бытие на границе», как «слияние разных горизонтов», как «промежвйдение». Уже сама природа этого феномена даёт основание говорить о его глубоком философском смысле. Онтологический смысл границы раскрывается в определении её как особой реальности - «между», «события»; гносеологический - как бытийной функции сознания или духовной функции осмысления целостности сознания не как данности, а как заданности гуманитарного смысла, когда сознание (познание) рассматривается не само по себе и не в отношении к действительности, а внутри бытия, когда познание становится пониманием или способом бытия человека; культурно-исторический - как проблема времени, проблема соотношения традиции и новации, культурной нормы и творчества, как проблема горизонта новых возможностей и перспектив, открывающихся в связи с явлением перехода, с обретением пограничной точки зрения, имеющей гуманитарный смысл.
Область «пограничья» как бытие на границе или со-стояние (как взаимодействие и отношение с возможными взаимопереходами одного в другое) имеет гуманитарное измерение, ибо речь идёт о таком способе бытия, когда жизнь переживается как целостность и не вписывается в субъектно-объектную схему отношений. Понимание границы как символа отношения, внутри которого осуществляется движение смысла (движение к смыслу и от него), позволяет раскрыть специфику «бытия на границе» и гуманитарного познания как духовного общения. Ф.М. Достоевский связывал его с «высшей идеей», с познанием целостности, которая всегда остаётся недостижимым идеалом; Н.А. Бердяев - с духовным освобождением, с «движением вверх и вглубь по линии внемирной, движением в духе, а не в “миру”»; А.Ф. Лосев - с «глубинным, рельефным» смыслом; М. Хайдеггер - со спором по «существу дела», который объединяет всех великих философов. А. Блок справедливо отмечал, что лишь глубокая мысль и глубокое переживание ищут достойной себе
оправы и совершенной формы, сравнивал «вскрытие духовной глубины» с актом рождения. На этом пути неизбежно возникает проблема границы возможного-невозможного, понимания-непонимания и выражения ускользающих смыслов. С духовным опытом бытия на границе, в том числе с предельным опытом трагического бытия и познания, связаны экзистенциально-антропологические смыслы, истоки экзистенциальной мысли. Гуманитарная специфика бытия на границе раскрывает содержание понятия жизни как такой целостности и полноты, для познания которой недостаточно рационально-логического подхода, что даёт основание говорить об особой актуальности гуманитарных форм знания, их эпистемологическом потенциале.
М.М. Бахтин рассматривал специфику гуманитарного познания с точки зрения диалогических отношений как «бытие на границе», «между» - особого рода реальность, которую сложно построить, ещё сложнее сохранить, ибо существует она в открытости сторон друг другу, когда принимается доминанта другого сознания, другого Я. У М.М. Бахтина проблема границы находит своё развитие в философии диалога, которую отличает особый бахтинский стиль «вслушивания» в разные голоса, «участного» отношения к чужому сознанию, чужой культуре. На основе глубокого анализа творчества Ф.М. Достоевского он раскрыл содержание и смысл диалогической точки зрения. Одну из основных особенностей гения Ф.М. Достоевского М.М. Бахтин связывал с предметом познания, каковым является «глубина души человеческой», в отношении которой ничего невозможно знать наверняка, всего и сразу. Специфика предмета переводит познание на уровень понимания (творческого понимания по М.М. Бахтину), где необходимым становится диалог. В диалоге другой человек - не «объект безучастного нейтрального анализа», а субъект обращения, ожидающий ответного слова, поэтому диалог - это всегда напряжение смыслового взаимодействия и сосуществования. М.М. Бахтин, развивая лучшие традиции русской философии, представил духовный мир как бытие на границе. Диалог для него является именно таким способом существования в мире культуры, поэтому в диалоге нельзя сказать последнего слова, он всегда остаётся незавершённым. Выход к подлинному бытию, по мнению М.М. Бахтина, совершается как бы в «точке несовпадения человека с самим собой», «в точке выхода его за пределы всего, что он есть как внешнее бытие». Отношение «Я - Другой» в его
философии является «принципиальным», «твор-чески-продуктивным». Он называет это отношение диалогом, где совершается подлинное событие встречи, сотворчества и понимания. Другими словами, диалог является фундаментальным способом расширения границ человеческой свободы, подлинным критерием бытия человека как бытия на границе.
Идея границы у Ф.М. Достоевского и М.М. Бахтина имеет явно выраженный гуманитарный смысл - смысл диалога. С диалогом связывается онтологический смысл границы как особой реальности «между», как «место» осуществления со-бытия, перехода. Во многом благодаря М.М. Бахтину диалог стал рассматриваться как основа бытия человека и приобрёл статус философской категории, востребованной в сфере гуманитарных наук.
Онтологически позитивное определение границы связано с такими понятиями, как «пограничная точка» и «культурно-исторический горизонт». Они передают философский, гуманитарный смысл границы, являющийся выражением потребности обретения устойчивого мировоззрения и гармонии в отношении с миром, с самим собой. В понятии «культурноисторический горизонт» выражена динамика границы, её открытый, а потому символический характер. «Бытие на границе» - это бытие внутри культурно-исторического горизонта, который несёт в себе не только смысл перехода границы, но и смысл продуктивного ограничения, смысл гуманитарный - признание ценности бытия Другого; в этом смысле бытие на границе -это явление не наблюдаемой онтологии, а онтологии творческого понимания и смысла, онтологии возможного.
В пограничной точке открывается антропологическая реальность Другого, и поэтому она имеет гуманитарное измерение, является тем, от чего мы отталкиваемся в поисках смысла бытия. Пограничная точка, она же гуманитарная точка зрения, даёт понимание глубины и парадокса феномена границы и целостности смысла не как данности, а как проблемы сознания, которая решается в момент «встречи» сознания личности и сознания культуры, культурноисторического горизонта как особой гуманитарной реальности. Пограничная точка, как глубинная точка бытия, характеризует бытие сознания (смысла) в стадии постоянного «зано-ворождения». Образование этой живой формы бытия сопровождается состоянием творческого напряжения, усилия и перехода. Пограничная точка - это явление духовного бытия, бытия личности как «становящейся в ином сущности»
(А.Ф. Лосев), а не взгляд со своей точки зрения, то есть только в связи с собой и по отношению к себе. Очевидно, что такой опыт бытия, «бытия на границе», требует глубокого осмысления, то есть философии «границы».
В механизме смыслообразования гуманитарного познания раскрывается особый, метафизический статус пограничной точки. Пограничная точка может быть понята как «точка зрения ценности» (Ф. Ницше), «обратная перспектива» (П.А. Флоренский), «точка-предел» или «точка интенсивности» (М.К. Мамарда-швили). С ней связаны смыслы гуманитарного бытия и познания, поскольку здесь совершается событие мысли и понимания. В определённом смысле пограничная точка вне времени или, точнее, в ней обнаруживается «парадокс времени». Пограничное состояние предельной точки позволяет говорить о её особой полноте. С неуловимостью «предельного перехода» одного в другое связана сложная природа феномена пограничной точки. Этот переход «завершается» входом в гуманитарное измерение бытия.
Гуманитарное познание есть познание личности. М.М. Бахтин связывал его с «глубиной проникновения», с «творческим пониманием», а А.Ф. Лосев с «понимаемым смыслом». И то, и другое объясняет суть гуманитарного познания как «смыслового общения» личностей, у которых есть имя как «откровение личности, лик личности . личностный символ». В смысловом общении, считает А.Ф. Лосев, «важен не интеллект, а вообще сознание, другое, инобытийное» как необходимое условие понимания. Интеллект - одна из форм сознания, и относиться к пониманию как к чему-то исключительно интеллектуальному - значит быть в плену «рационалистического предрассудка». «Понимаемый смысл» - «глубинный и рельефный», не обязательно логический или рациональный смысл, он «есть меньше всего логический смысл», поскольку представляет собой «бесконечную лестницу восхождений и нисхождений от абсолютно алогического к логическому и над-логическому» [8, с. 821-825]. Познание-понимание, познание-духовное общение имеет своим предметом «выразительное и говорящее бытие» (М.М. Бахтин), или бытие личности, свободно раскрывающееся, не совпадающее с самим собой и неисчерпаемое в своем смысле. Поэтому здесь речь идёт о «глубине проникновения в другого (слияние с ним) и сохранении дистанции (своего места)» как разных аспектах проблемы границы [9, с. 409-410].
Сложная природа феномена границы раскрывается в единстве двух основных его смыс-
лов, один из которых связан с осознанием границ как последних (предел всякого опыта, допустимая мера), а другой - с переходом границы, где раскрывается её онтологически-событийное значение, ибо здесь приобретается новый опыт, изучение которого требует особой методологии и понятийного аппарата. Феномен границы уникален тем, что является «местом» или (пограничной) «точкой» взаимодействия, отношения, перехода, взаимоперехода (одного в другое), рождения и осуществления смысла. На пересечении разных жизненных центров и горизонтов решается проблема целостности человеческого бытия и познания как бытия на границе, где смысл Одного раскрывается в контексте смысла Другого, где рождается философский смысл границы - смысл «понимаемый», «рельефный», «ускользающий».
На основании сказанного представляется возможным сформулировать перспективные пути развития философии «границы» в контексте гуманитарного познания по следующим направлениям.
1. Философия «границы» как вариант экзистенциальной (гуманитарной) эпистемологии или онтологии возможного. Феномен границы уходит своими корнями в глубинные течения жизни, которые трудно поддаются концептуализации, но в то же время объясняют познавательную силу феномена границы, которая только возрастает в ситуациях «принципиального непонимания». Укоренённость феномена границы в первоосновах бытия ставит проблему философского смысла границы или философии «границы», которая может быть представлена как вариант экзистенциальной (гуманитарной) эпистемологии или онтологии возможного, поскольку бытие на границе открыто и принципиально не завершено.
2. Философия «границы» как философия понимания. Философия границы, как вариант экзистенциальной эпистемологии, позволяет рассматривать познание в более широком контексте (контексте культуры) и смысле - не только как теорию, но и как духовное общение. Гуманитарный потенциал философии «границы» связан с пониманием того, что «единство проявляется только в отличиях» (Б. Пастернак). По той же причине понимание труднодостижимо, поскольку речь идёт о понимании между «неслиянными» сознаниями, является философской проблемой.
Философия «границы» может быть истолкована как философия понимания, поскольку феномен границы возникает на пересечении разных жизненных центров, и философия «грани-
цы» - это жизненная философия или «точка зрения самой жизни» (Х. Ортега-и-Гассет). Сама жизнь образует определённый горизонт понимания мира. Философия «границы» является способом расширения горизонта сознания, несёт в себе мировоззренческий потенциал. Она решает проблему сознания бытия в мире, т. е. осознанного бытия, что очень важно, особенно в обществе с расшатанной системой ценностей.
В контексте тех перемен в образовании, внутри которых мы находимся и являемся непосредственными участниками, востребованными оказываются категориальные ресурсы философии. Анализ образования может осуществляться в терминах философии понимания. Современные процессы в системе образования, внедрение информационных технологий актуализируют тему смысла образовательной деятельности, т.е. ставят традиционные метафизические вопросы, которые требуют и предполагают понимание.
3. Философия «границы» как философия позитивного и нестандартного мышления. Перспективы философии границы связаны с её возможностями способствовать формированию позитивного и нестандартного мышления. Это особенно актуально сегодня, в условиях системного кризиса, давление которого испытывает каждый отдельно взятый человек. Видеть позитивное в, казалось бы, безысходных и безвыходных ситуациях - это не только психологическая, но и философская, мировоззренческая проблема. Один из первых шагов в её решении - осмысление возникшей ситуации, её адекватная оценка, определение своего положения в ней, воспитание в себе культуры несогласия и непонимания, необходимой в разного рода конфликтных ситуациях, в которых различие может быть доведено до «степени нравственного столкновения» (Р. Барт).
Всё духовное живёт, обновляясь, поэтому кризис как «перерождение» или «новое рождение» для духовной реальности является вполне естественным состоянием. В целом гуманитарное познание решает задачу нравственного, идейного выбора, что означает принятие определённых жизненных ориентиров и границ, верность и следование определённым ценностям в быстро меняющемся мире - только в этом случае сохраняется духовный статус гуманитарных форм бытия. Вся сложность проблемы - в этом «конфликте» двух разных устремлений и состояний личности: «изменение неизменного» (Н. Бердяев). Одна из основных и трудных задач гуманитарного познания - духовное (не агрессивное) возбуждение, необхо-
димое для поддержания связи времён и сохранения человеческого достоинства.
В жизни много негативного, но человек может принять вызов кризисного времени, пограничных, маргинальных ситуаций и противопоставить всему негативному, трагическому позитивное мышление, способное коренным образом изменить ситуацию, перевести отношения на другой уровень. Любая проблемная ситуация, кризисная в том числе, требует нестандартного мышления, «переступающего» привычные нормы, преодолевающего кризис восприятия новых культурных форм, которые становятся непостижимыми с точки зрения традиционного мышления, традиционного понятийного ряда. Лучшие из творений (независимо от стиля) основаны на парадоксе, на непредсказуемом. Творчество по своей сути парадоксально, и постижение логики событийных произведений - та задача, которую решают гуманитарные науки, ориентированные на незавершённое событие мысли. Заложенная в философии «границы» идея позитивного и нестандартного мышления (мышления как творчества, диалога, «обратного» мышления) делает её своеобразной философией взгляда - позитивного взгляда на жизнь, на проблемное существование человека в пограничном мире культуры.
По сути, философия «границы» раскрывает содержательную сторону определения гуманитарной реальности как «бытия на границе». Бы-
тие на границе - «место» рождения антропологической реальности Другого, человеческой событийности (причастности) как подлинного бытия настоящего. Человеку свойственна потребность в духовном общении. В живом, непосредственном опыте такого рода общения, а не на уровне теоретического знания и концептуальных определений, выявляются ценностно-мировоззренческие, гуманитарные смыслы феномена границы.
Список литературы
1. Лосев А.Ф. Абсолютная диалектика = абсолютная мифология // Начала. 1994. № 1. С. 4-35.
2. Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. М., 1977. 406 с.
3. Левинас Э. Избранное. Тотальность и бесконечное. М.; СПб., 2000. 416 с.
4. Ясперс К. Всемирная история философии. Введение. СПб., 2000. 272 с.
5. Франк С.Л. Личность и мировоззрение Фр. Шлейермахера // Шлейермахер Ф.Д. Речи о религии к образованным людям, её презирающим. Монологи. СПб., 1994. С. 7-34.
6. Межуев В.М. Идея культуры. Очерки по философии культуры. М., 2006. 407 с.
7. Мамардашвили М.К. Лекции о Прусте (психологическая топология пути). М., 1995. 548 с.
8. Лосев А.Ф. Бытие - Имя - Космос. М., 1993. 958 с.
9. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979. 424 с.
THE PHILOSOPHICAL MEANING OF THE BORDER IN THE CONTEXT OF HUMANITARIAN COGNITION
T.V. Kulikova
The article examines the philosophical meaning of the border. This phenomenon is considered in the context of humanitarian cognition on the basis of non-classical philosophy which turns from «the world of science» to «the world of life». In the process of determining the border, it is essential that the opposites which form the border are meaningful for both sides. The border turns out to be an open space (the space «in between») in which different horizons of meanings join together.
Keywords: humanitarian cognition, phenomenon of the border, horizons of meaning.
