CC BY
73
Вестник ПСТГУ I: Богословие. Философия 2013. Вып. 6 (50). С. 27-45
ФИЛОСОФЕМЫ В ПЕРВОЙ КНИГЕ «ДИФФЕРЕНЦИЙ» ИСИДОРА СЕВИЛЬСКОГО1
С. А. ВОРОНЦОВ
Историко-философское исследование мысли эпохи Раннего Средневековья по причине практически полного отсутствия собственно философских текстов вынуждено обратиться и к текстам иных традиций. Среди них — наследие Исидора Севильского (560—636), одного из самых представительных авторов-энциклопедистов Раннего Средневековья. Для анализа была избрана его первая книга «Дифференций», исследовавшаяся прежде только в контексте истории языкознания, хотя она содержит и энциклопедическую составляющую, получившую развитие в «Этимологиях». Таким образом, ее анализ позволяет разработать подход и к «Этимологиям» — наиболее значительному труду Исидора. Данная статья призвана определить, как философские идеи представлены в рассматриваемом сочинении. С одной стороны, стоические философемы косвенно определяют форму и метод сочинения. С другой стороны, в содержании можно выделить несколько способов «бытования» философем: 1) «рудименты» философских идей в леммах прежде всего грамматической традиции; 2) изолированные в рамках одной леммы философемы (в основном заимствованные из патристических текстов), не подвергающиеся творческому осмыслению; 3) философемы, разрабатываемые творчески в рамках тематических групп лемм.
Введение
Историко-философское исследование эпохи Раннего Средневековья (если мы, вслед за 3. А. Каменским, определим действительность, которую исследует история философии, как совокупность философских идей2) с необходимостью обращается к текстам и авторам нефилософским. Это обусловлено практически полным отсутствием в данную эпоху текстов, непосредственно относящихся к компетенции дисциплины. Так, Исидор Севильский, один из самых представительных авторов VII в., упоминается во многих обзорах и курсах истории средневековой философии как человек, передавший Средневековью определенный объем античного знания, что по большому счету не раскрывает место Исидора в истории мысли3. Специальное историко-философского исследование ему по-
1 Исследование проведено при финансовой поддержке РГНФ (проект № 13-31-01226 «"Дифференции" Исидора Севильского: перевод, комментарии, исследование»),
2См.: Каменский 3. А. Методология историко-философского исследования. М., 2002. С. 9.
'Например, см.: Copleston F. History ofPhilosophy. L., 1962. Vol. 2. P. 105; Антисери Д., Реале Д. Западная философия от истоков до наших дней. СПб., 1997. Т. 2. С. 85;Жилъсон Э. Фило-
священо только одно, и то весьма поверхностное, в том смысле, что выводы автора (о влиянии философии Стой и Платона) в целом очевидны4.
С одной стороны, такое «пренебрежение» к Исидору можно объяснить общераспространенным взглядом на него как исключительно на компилятора. Однако за последние 50 лет исидорианских исследований этот стереотип был разрушен5. И теперь анализ его антропологических, лингвистических и иных концепций6 некоторым образом «повисает в воздухе», не имея опоры в анализе концепций философских. Следственно, отсутствие историко-философских исследований его наследия оказывается пробелом как для данной дисциплины, так и для исидорианских исследований.
С другой стороны, неочевидно, как исследовать с точки зрения истории философии тексты Исидора. Первый вопрос, который неизбежно возникает, — как философские идеи представлены в этих текстах? В противном случае остается непонятным, каким образом их анализировать. Данное исследование является попыткой ответить на вопрос о модусе (или модусах) «бытования» философем на материале одного из текстов Исидора — первой книги «Дифференций».
Источник
Выбор для историко-философского анализа именно этого произведения Исидора нуждается в оправдании. Немногие исследования, посвященные данному трактату Исидора, укладываются в рамки истории грамматики и языкознания7, что и неудивительно, поскольку компендиумы дифференций (коротких
софия в Средние века. От истоков патристики до конца XIV века. М., 2010. С. 116; Петров В. В. Исидор Севильский // Новая философская энциклопедия. М., 2009. Т. 3. С. 156—157; и др.
4 Исследование Лосано-Себастьяна еще не могло не оказаться поверхностным из-за отсутствия критических изданий и всей необходимо предшествующей такому анализу филологической работы (см.: Lozano Sebastian F. J. San Isidoro у la Filosofia clasica. Leon, 1982). Можно указать и еще одну статью, которая скорее ставит проблему, чем исследует ее: Fontaine J. Isidore philosophe? // Pensamiento medieval hispano. Homenaje a Horacio Santiago-Otero / J. M. Soto Rabanos, ed. Madrid, 1998. Vol. 1. P. 915-929.
5 См.: Hillgarth J. N. The position of isidorian studies. A critical review of the literature 19361975// Studi medievali. 1983. Vol. 24. Fase. 2. P. 893.
6 См., например: Valastro Canale A. Isidoro di Siviglia: la vis verbi come riflesso dell'onnipotenza divina // Cuadernos de Filologia Clasica. Estudios latinos. 1996. №. 10. P. 147-176; WoodJ. The Politics of Identity in Visigothic Spain. Religion and Power in the Histories of Isidore of Seville. Leiden, 2012 (Brill's Series on the Early Middle Ages; 21); Криницына E. С. Исидор Севильский как правовед: от римского права к латинскому богословию // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2011. № 14. С. 208—227.
7См.: Brugnoli G. Studi sulle Differentiae Verborum. R., 1955; CodoHer C. Historia del texto del libro I de las «Differentiae» de Isidoro de Sevilla 11 Revue d'Histoire des Textes. 1984-1985. Vol. 14-
15. P. 77—95; Eadem. Les plus anciennes compilations de «Differentiae»: formation et evolution d'un genre litteraire grammatical 11 Revue de philologie, de litterature et d'histoire anciennes. 1985. № 111. P. 201—219; Eadem. La conception de la «Differentia» dans le recueil «Inter Aptum» d'Isidore de Seville // Revue de philologie, de litterature et d'histoire anciennes. 1986. № 112. P. 187-196; Eadem. Differentia у etymologia, dos modos de aproximacion a la realidad 11 De Tertullien aux mozarabes / L. Holtz, J.-C. Fredouille, ed. P., 1992. Vol. 2. P. 19-30; Eadem. Introduction // Isidoro de Sevilla. Diferencias. Libro I/ С. Codoner, ed. P., 1992. P. 1—83; Magallon GarciaA.-F La traditiongramatical de differentia у etymologia hasta Isidoro de Sevilla. Zaragoza, 1996; Andres Sanz M. A. Relation у
«лемм», в которых объясняется различие между похожими по написанию, звучанию или значению словами) это прежде всего грамматический жанр8. Однако критическое издание первой книги «Дифференций», подготовленное К. Ко-
9
доньер , дает основания полагать, что грамматическая составляющая не единственная в трактате. Алфавитный порядоклемм-дифференций, отраженный и в textus receptus «Патрологии» Миня10, — следствие позднейшей редактуры текста. Первоначально текст был неоднороден: в начале книги леммы сгруппированы по темам (леммы с 1 примерно по 97 — более четко, леммы 98—172 — менее четко, связь между леммами скорее ассоциативная), середина книги (леммы 173— 313) представлена леммами, распределенными по грамматическим критериям (по формам слов, частям речи), заключительная часть книги также выстроена в тематическом порядке (ассоциативный — в леммах 314—369 и строго тематический — в леммах 370—482). Таким образом, в книге можно выделить, исходя из принципов группировки лемм, две тематические части и одну грамматическую.
Тематические части текста более проработаны в творческом отношении, нежели грамматическая. Что это значит? Основа метода работы Исидора — как бы мы себе его не представляли11 — заимствование и обработка отрывков других тек-стов12. Собственно творческий элемент проявляется через изменение этих пре-текстов. Проанализировать первую книгу «Дифференций» по данному параметру можно лишь с большой долей условности: не всегда известен источник, не всегда можно четко разделить, например, трансформацию, дальнейшее изменение смысла и адаптацию. Однако можно констатировать, что в тематических частях книги больше лемм представляют собой творческую контаминацию и трансформацию претекстов, нежели в грамматической13. Схемы дифференций, разработанные в данном трактате самим Исидором, выполняют не столько грамматиче-
transmision immiserita de los tres libros de Differentiae editados en P. L. 83 (Isidoro de Sevilla) // Revue d'Histoire des Textes. 2000. Voi. 30. P. 239—262; Garda-Hernandez В. Homonimia у fljacion textual en las Differentiae isidorianas 11 Latin vulgaire — latin tardif Vili. Actes du Ville colloque international sur le latin vulgaire et tardif. Oxford, 6-9 septembre 2006 / R. Wright, ed. Hildesheim,
2008. P. 400-407.
sCm.: Codoner. Les plus anciennes compilations de «Differentiae»...
9Isidoro de Sevilla. Diferencias libro I / С. Codofter, ed. P., 1992.
10Isidoius Hispalensis. Differentiarum sive de proprietate sermonum libri duo // PL 83. Col. 9-98A.
11 См., например: Magallon Garcia. La tradicion gramatical... P. 244—274; Eadem. El metodo de trabajo de Isidoro de Sevilla //Veleia. 2000. Voi. 17. P. 276-278. A. Магальон-Рарсия выдвигает гипотезу наличия неких «карточек» (fichas), выписок, которые Исидор группировал тем или иным образом. С ней согласна и К. Кодоньер (согласие выражено в личном письмо автору статьи от 12. 09. 2013). Однако мне представляется, что такая гипотеза больше ставит вопросов, чем разрешает.
12 Исследованию цитаты в «Этимологиях» посвящена статья: Messina N. Le citazioni clas-siche nelle Etymologiae di Isidoro di Siviglia // Archivos leoneses. 1980. № 68. P. 205-265. И. Мессина классифицирует цитаты исходя из их применения в тексте, а не из отношения текста и претекста.
11 Случаи трансформации: 22 и 19 в первой и второй тематических частях и 11 — в грамматической. Случаи контаминации: 15 и 18 — в тематических и 4 — в грамматической. См. анализ лемм, проведенный К. Кодоньер: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 303—412.
скую, сколько диалектическую функцию14. Таким образом, в данном сочинении Исидор проявляет себя скорее как энциклопедист, нежели как грамматик.
Структура и содержание тематических частей были усвоены и переработаны в главном сочинении Исидора — «Этимологии»15. Та к и м образом, историкофилософский анализ первой книги «Дифференций» позволяет выработать определенный подход к энциклопедическим сочинениям Исидора в целом.
Философские основания формы и метода трактата
Как известно, и грамматическое, и этимологическое исследования языка имеют стоические корни16. Стоики проявляли большой интерес к пробле-
17
ме двусмысленности слова, в том числе к синонимии как одному из ее видов . В проэмии Исидор говорит, что собственное значение слов связано с их различным происхождением18. Таким образом, дифференция в его понимании связана с этимологией, возводящей слово к его истинному значению, — тоже в своей
19
основе стоическои концепцией .
Хотя метод этимологии применяется в первой книге «Дифференций» не так часто, не все дифференции в трактате восходят к грамматической традиции. Немалая их часть восходит к традиции риторической (к ней же примыкает и юридическая — направленная на различение терминов), которую разрабатывали Цицерон и Марий Викторин20.
Таким образом, форма и рациональность, в рамках которых излагаются идеи первой книги «Дифференций», до некоторой степени были детерминированы стоической традицией, хотя сам автор мог и не отдавать себе в этом отчета.
14 См.: Codoi'ier. Differentia у etymologia, dos modos de aproximacion a la realidad... P. 20.
15 Так, группа лемм, посвященных религии и ереси (16—17), являются основой второй и третьей глав восьмой книги «Этимологий», леммы, описывающие отрицательные и положительные качества человека (30—86) — десятой книги «Этимологий». Более тематически, нежели содержательно совпадают — антропология (леммы 370—400) (строение человека, возрасты, уродство) — книга XI «Этимологий» «О человеке и чудовищах», леммы о военном деле (412—425) и книга XVIII «Этимологий» «О войне и играх», метеорологические леммы (435— 442) и книга XIII «Этимологий» и т. д. О параллелях между первой книгой «Дифференций» и «Этимологиями» см.: Elfassi J. Quelques sources non reperees du premier livre des «differences» et des «etymologies» d'Isidore de Seville, ou comment deux oeuvres s'eclairent mutuellement // Voces. 2011. Vol. 22. P. 25-38.
16См.: Magallon Garcia. La tradiciongramatical... P. 31.
17 См., например: Atherton С. The Stoics on Ambiguity. Cambridge, 1993. О влиянии на грамматическую традицию: Р. 486-495.
18«Poetae... confuderunt sermonum proprietatem. Sic ex his consuetudo obtinuit... indifferenter accipi, quae quidem quamuis similia uideantur, quadam tamen propria inter se originem distinguun-tur» («Поэты... перемешали собственное значение слов. Итак, из-за них появилось обыкновение. перенимать без различий то, что кажется чем-то похожим, однако разнится по своему собственному происхождению» (Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 84)).
19 См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 302. См. также, например: AmslerM. E. Etymology and Grammatical Discourse in Late Antiquity and Early Middle Ages. Amsterdam; Philadelphia, 1989. P. 22—23. Перельмутер И. А. Философские школы эпохи эллинизма // История лингвистических учений. Древний мир / А. В. Десницкая, С. Д. Канцельсон, ред. JL, 1980. С. 186—187.
20См.: Magallon Garcia. La tradiciongramatical... P. 74—80, 119—126.
Философские компонент ы содержания трактата
Если грамматическая составляющая книги соотносится с философской традицией прежде всего в отношении формы, то тематические части — и содержательно. Однако темы, которым Исидор уделяет внимание в первой книге «Диф-ференций», насыщены философемами неравномерно, что обусловлено разной степенью творческой проработки тем и их источниками: с одной стороны, это творения схолиастов, содержащие зачастую лишь рудименты философем, с другой стороны — сочинения отцов Церкви, сохраняющие философские идеи в более полном виде. Таким образом, можно выделить по меньшей мере четыре модуса бытования философем: 1) философемы из источников грамматической традиции в творчески непроработанном тексте; 2) философемы из источников грамматической традиции в творчески проработанном тексте; 3) философемы из источников патристической традиции в творчески непроработанном тексте; 4) философемы из источников патристической традиции в творчески проработанном тексте. В силу специфики источников, первый и второй модус не имеют существенных различий.
Рудиментарные философемы
В большинстве лемм обеих тематических частей философемы встречаются лишь эпизодически, вместе с той или иной частью одного из комментариев грамматиков, прежде всего Сервия. Именно этим объясняется и практически полное отсутствие философем в таких философски нагруженных темах, как, например, космография и время. Так, в первой лемме, входящей в группу лемм, посвященных космографии, присутствует понятие «эфир». Однако он определяется исключительно как верхний слой воздуха21, а не как элемент. Впрочем, в данной теме интересна сама структура космоса, распределенная по пяти леммам: эфир, небо (первая лемма), звезды (вторая лемма), земная поверхность и моря (третья лемма), верхний и нижний слои почвы (четвертая лемма), два уровня ада (пятая лемма). В последней лемме воспроизводится гипотеза Августина, приведенная в «Толковании на псалмы»22.
В теме времени (леммы 6—15) Исидор ограничивается в большинстве случаев самой общей разбивкой на прошлое, настоящее, будущее. Другая разбивка — на вечность и непрерывность — есть в леммах шестой и восьмой. Собственно разведению этих понятий посвящена восьмая лемма. Первоисточником данной дифференции является комментарий Доната на «Андрию» Теренция, хотя К. Кодоньер высказывает сомнение, что Исидор пользовался им, так как цитат из него в первой книге «Дифференций» ничтожно мало23. В любом случае эта дифференция претерпевает небезынтересные изменения, «дойдя» до текста Исидора.
21 См.: Seruius Honoratus. In Vergilii carmina commentarti III. 585; Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 303.
22Augustinus Hipponensis. Enarrationes in Psalmos 85. 17.
23 См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 307.
Эти изменения затрагивают не столько букву, сколько смысл. Донат пишет, что слово «вечный» относится к богам, а «постоянный, пожизенный» — клюдям, и что комментируемое выражение «я же сужу, что богам присуща вечная жизнь» направлено против Эпикура24. Никакой вечной жизни людям, судя по всему, Донатом не приписывается. Исидор же вносит во фразу Доната лишь небольшие изменения: «богов» он заменяет на «Бога», а вместо «людей» ставит «душу и ангелов». Дифференция уже толкует о разных модусах вечности, что раскрывается и в поясняющей фразе — «вечность» не имеет ни начала, ни конца, «постоянство» имеет начало. Таким образом, небольшие изменения в тексте ведут к серьезным изменениям смысла. В то же время мысль, проводимая Исидором, относится к общим местам христианской традиции.
Лишь несколько лемм в теме антропологии представляют интерес с точки зрения историко-философской традиции. Она начинается леммами, в которых
различаются «animus (дух) / anima (душа)» и «corpus (тело) / саго (плоть)» (леммы 370—371). Первая представляет собой сочетание нескольких источников, однако основным является «Комментарий на Энеиду» Сервия25, который различает душу (anima) как относящуюся к жизни и дух (animus) как относящийся к
26
разумной деятельности, что является аллюзией на эпикурейскую психологию .
Дифференция «тело / плоть» — адаптация соответствующего отрывка из трактата «Против Иоанна Иерусалимского» Иеронима Стридонского27. В данном трактате различение тела и плоти проводится, чтобы опровергнуть ориге-нистский тезис, отрицающий воскресение плоти. Мысль Иеронима проста: не все тела из плоти, есть тела невидимые и неосязаемые. Однако поскольку в самой отдельно взятой дифференции еще не заключается аргумента, то в изложении Исидора она, пожалуй, теряет свою концептуальность.
Затем Исидор разбирает несколько понятий, относящихся к внешнему виду (фигура, подобие, форма, красота), переходит к строению тела человека (леммы 374, 377—385), вопросам уродства (леммы 395—397) и возрастам (леммы 398— 400)28.
Леммы на военные темы, помимо множества специальных терминов, содержат дифференцию «bella (война) / tumultus (мятеж)» (лемма 421 ). Определения мятежа и волнения (seditio) восходят к Цицерону29, хотя непосредственными источниками леммы являются, по-видимому, неизвестные комментарии на Энеиду30.
24 См.: DonatusAelius. Commentari in Andria V. 5. 3. 2.
25Seruius. Op. cit. X. 487. См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 393.
26 См.: Gill С. Psychology 11 The Cambridge Companion to Epicureanism / J. Warren, ed. Cambridge, 2009. P. 131.
27Hieronvmus Stridonensis. Contra Joannem Hierosolymitanum 27. См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 393-394.
28Ф. Гасти, посвятивший антропологии Исидора (прежде всего в XI книге «Этимологий») отдельное исследование, удивительным образом не уделяет в нем никакого внимания первой книге «Дифференций» ( Gasti F. L'antropologia di Isidoro. Le fonti del libro XI delle Etimologie. Como, 1998).
29 Cicero. De re publica VI. 1; Idem. Orationes Philippicae 8. 1. 2 (см.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 402).
30См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 403.
В правовых дифференциях «ius» (право) рассматривается как божественное установление, а «1ех» (закон) — как человеческое. Такая дифференция представляется несколько странной, поскольку по такому принципу обычно противопоставляются понятия «ius» и «fas». При этом «1ех» является письменно зафиксированной нормой, a «mos» — только устной (леммы 426—427). Проследить источники этих лемм не удается.
Темы метеорологии, географии, агрономии и зоологии не содержат диф-ференций, представляющих сколь-либо значимый интерес для историкофилософского анализа. Как уже говорилось, Исидор, обращаясь к этим темам, опирается прежде всего на грамматическую традицию.
Изолированные и недоработанные философемы
Некоторые леммы, в основном из патристических источников, являются нагруженными философски, но не имеют связи с другими леммами либо объединены лишь темой. Так обстоит дело с двумя леммами, включающими понятия, относящиеся к познанию и мышлению. В группе лемм, посвященных понятиям, связанным с отступлением от истины (118 «falsitas (ложь) / mendacium (вымысел)», 119 «mendum (описка) / mendacium (ошибка)» есть лемма 120, в которой разводятся понятия «fantasia (фантазия) / fantasma (фантазма)». В дифференции воспроизводится концепция Августина на основе нескольких его текстов, так что сама лемма является примером творческой контаминации31. Различение понятий по принципу когда-либо виденного (fantasia) / не виденного (fantasma) восходит или к трактату «О музыке», или к трактату «О Троице»32. Разъяснение же природы фантазмы, заключающейся в том, что объекты, запечатленные в памяти, выстраиваются в новом порядке, составляя образ несуществующей вещи, может восходить к «Толкованию на книгу Бытия буквально»". Лемма 157 «ratio (рассудок) / ratiocinatio (рассуждение)» также частично, по крайней мере, восходит к Августину Исидор определяет ratio как «движение ума», способное разделять или соединять сказанное. Источник данного утверждения проследить не удается. Определение же рассуждения как размышления, возводящего от известного к неизвестному, является цитатой из трактата «О бессмертии души» Августина34.
Не вписанными в единую структуру оказываются и леммы, посвященные порокам. Зависти и ревности посвящены леммы 90—91, гневу — леммы 92—93, страху — 99 и 103, вожделению — 111—117. Отдельные леммы посвящены понятиям греха, страдания и т. п. Леммы о пороках сочетают в себе стоические и па-тристические (или по меньшей мере христианские элементы).
Стоические элементы представлены прежде всего прямыми или косвенными заимствованиями из «Туе кулане ких бесед» Цицерона. В лемме, посвященной зависти (inuidia), этимология слова «inuidia», в которой проводится мысль.
"Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 344-345.
32AugustinusHipponensis. De musica 6. 2. 32; Idem. De Trinitate Vili. 6. 9.
11 Idem. De Genesi ad litteramX. 40.
AIdem. De immortalitate anima 1.
что зависть бывает, когда человек «заглядывается на чужое счастье», является неточной цитатой из данного произведения35. Дифференция «aegritudo (горе) / aegrotatio (болезнь)36» (лемма 142) буквально воспроизводит текст «Туе кулане к их бесед». Впрочем, содержательно об этом важнейшем понятии сказано немного: разделение между горем и болезнью проходит по принципу духовное / телесное, а источнику них один — страдание37. «Толкование на Послание к Галатам» Иеронима служит проводником сразу нескольких философем на тему пороков из «Тускуланских бесед». Это различение «gaudium (радость) / laetitia (ликование)» по признаку разумности / неразумности (лемма 96)38, разделение понятий гнева и гневливости (лемма 92) как однократной вспышки и постоянного порока39 и понимание зависти как муки по причине чужого счастья (лемма 90, 91 )40. Кроме того, Иероним, разделяя ревность (zelus) и зависть, понимает ревность как соперничество и толкует его как положительное качество (что воспроизводится Исидором в лемме 90). Такое различие тоже восходит к «Туе к улане к и vi беседам» с тем исключением, что Цицерон понимает слово «'QV.OTunia» в отрицательном смысле, а Иероним фактически употребляет восходящее к нему слово «zelus» вместо «aemulatio» (соперничество)41.
Из трактата Августина «О граде Божием» Исидор заимствует различие видов похоти (libido), также восходящее к «Тускуланским беседам»42 (лемма 111), однако понимание похоти как неразумного желания отсутствует. Впрочем, определение слова «похоть» как «алчности духа» (cupiditas animi)43, которым пользуется Исидор в данной лемме, тоже может восходить к «Тускуланским беседам»44. В отличие от других пороков страх (metus) и его дистинкции совпадают в первой книге «Дифференций» с « Туе к ул а н с к и м и беседами» лишь названиями, и то частично. Цицерон перечисляет следующие виды страха: «Под страхом подразумеваются вялость, стыд, ужас, испуг, безумие, обморок, смятение, грусть»45. Исидор приво-
35 Cicero. Tusculanae disputationes III. 20.
36 Cicero. Tusculanae disputationes III. 23. Возможно, прямое заимствование, промежуточных источников проследить не удается (см.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 350).
■7«Sicut aegrotatio in corpore, sic aegritudo in animo nomen habet, non desiunctum a dolore. Dolor est igitur origo, id est causa efficiens aegritudinem in animo, tanquam aegrotationem in corpore» («Как болезнь относится к телу, так горе — к духу, и оно неотделимо от страдания. Итак, страдание — это источник, то есть причина, вызывающая горе в душе, точно так же, как и болезнь в теле» (Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 158)).
яHieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas III. 5; Cicero. Tusculanae disputationes IV. 13.
9Hieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas III. 5; Cicero. Tusculanae disputationes IV. 27.
40Hieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas III. 5; Cicero. Tusculanae disputationes III. 20.
41 Hieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas III. 5; Cicero. Tus-culanae disputationes IV. 17.
42Augustinus Hipponensis. De ciuitate Dei XIV. 15; Cicero. Tusculanae disputationes IV. 21.
41 Probus. Appendix 24. Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 341.
44«...cupiditas, quae recte uel libido dici potest... » («алчность, которую можно назвать похотью» (пер. М. JI. Гаспарова)) (Cicero. Tusculanae disputationes III. 24).
45«...metus: pigritia, pudor, terror, timor, pauor, exanimatio, conturbatio, formido» (Cicero. Tusculanae disputationes IV. 16).
дитразделение «formido (грусть) / pauor (безумие) / metus (страх) / timor (испуг)46» (лемма 99) и «pigritia (вялость) /torpor (оцепенение)» (лемма 103). В данном случае грамматическая традиция, к которой обращается Исидор, пошла своим путем47.
Стоические элементы, которые невозможно возвести к конкретному трактату, присутствуют в дифференции «беззаконие / грех» (лемма 88), построенной на соответствии душевных и телесных качеств. За основу Исидор берет отрывок из «Апологии Давида» Амвросия48. Амвросий трактует «беззаконие» как страсть, а грех — как поступок, среди прочего пользуясь и удобным различением «душа / тело». Исидор выносит это различение на первый план и далее расширяет понимание «беззакония», связывая с ним и все то, что относится к сфере помыслов: «услаждение, согласие» (заимствуя их, видимо, из «Толкования на псалмы» Ав-густина49). С грехом Исидор связывает понятия «слово», «дело» и «навык». Тагам образом, с мыслью и переживанием как составляющими душевной сферы Исидор соотносит понятие «беззаконие», а с действием (словом или делом), как находящимся в телесной сфере, понятие «грех».
В то же время сама пара понятий «грех / беззаконие» актуальна прежде всего для философии патристической, элементы которой встречаются и в леммах, посвященных собственно порокам. Основу лемм 90—92 («завистливый / завидный», «ревность / зависть», «гнев / гневливость») составляет один отрывок из «Толкования на Послание к Галатам» Иеронима50, хотя он, как уже было показано, зачастую лишь транслирует идеи «Тускулане ких бесед». Толкование понятий «похоть» (лемма 111 ), «прелюбодеяние» (лемма 116) и дифференция «facinus (проступок) / flagitium (гнусность)» (лемма 117) заимствованы из творчества Августина. И если определение похоти является аллюзией на «Туе кулане кие беседы», то расширительное понимание прелюбодеяния (fornicatio), включающее жадность и идолослужение как результат недозволенного вожделения (concupiscentia), влекущее за собой нарушение Закона51, уже вдохновлено Священным Писанием. Разделение всех грехов на два типа: «facinus» (проступок) и «flagitium» (гнусность), исходя из того, наносит ли человек вред ближнему (facinus) или разрушает собственное тело и душу (flagitium), является практически буквальной цитатой из трактата «О христианском учении» Августина52. Наличие у страха (timor) не только отрицательного, но и положительного значения, да и само раскрытие этих значений (лемма 99) — с одной стороны, страх потерять временные блага, с другой — страх божий, — также элемент патристической традиции, конкретнее — цитата из Августина53.
К аскетической традиции отсылает дифференция «adrogantia (надменность) / superbia (гордость)», первая из них отождествляется с «inanis gloria»
46 Переводы слов унифицированы с переводом «Тускуланских бесед» М. JI. Гаспарова для удобства сравнения.
47См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 337-338.
48AmbrosiusMediolanensis. Apologia prophetae Dauid 9. 49.
49Augustinus Hipponensis. Ennarationes in Psalmos 48. 6.
S0Hieronymus. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas III. 5.
51 Isidonis. Differenciae I. 116; Augustinus Hipponensis. De sermone Domini in monte I. 46.
52Augustinus Hipponensis. De doctrina Christiana III. 16.
siIdem. Ennarationes in Psalmos 18. 1. 10.
(тщеславием), которые в целом в аскетической литературе и, в частности, в «Нравственных беседах» Григория (столь повлиявших на творчество Исидора) объединяются как главные пороки"4. В лемме 92 «ira (гнев) / iracundia (гневливость)» Исидор приводит две цитаты из книги Притчей (Притч 11. 25 и 29. 22 с перевода LXX), встречающиеся в подобном контексте у Кассиана55, так что возможно, Исидор тем самым отсылается к нему.
Таким образом, леммы, восходящие к патристическим источникам, содержат философемы, если сама дифференция или один из терминов в паре имеет традицию такого осмысления. Однако при неглубокой творческой обработке претекстов и групп лемм (так что леммы в рамках одной группы связаны лишь внешне — одной темой или источником) можно констатировать лишь передачу, трансляцию определенных философских элементов. Причем относительно мышления — это философские идеи Августина, а относительно пороков — прежде всего Цицерона (в том числе и в изложении Иеронима), и лишь немногие восходят к Августину и аскетическим авторам.
Творчески проработанные философемы
Насыщенными философским содержанием и в то же время творчески проработанными Исидором являются группы лемм, посвященные религии (леммы 16—17), добродетелям (леммы 18—29).
Исидор сопоставляет понятие «religio» с понятием веры (fides) (лемма 16) и противопоставляет блоку таких понятий, как суеверие, ересь, секта и раскол в леммах 16—17, которые впоследствии послужили основой для второй и третьей глав восьмой книги «Этимологий».
Связь понятий «fides» и «religio», на наш взгляд, нельзя назвать очевидной. Античная философская традиция соединяла понятия «справедливость» (oizaioouvr|, iustitia) и «религия, благочестие» (ooiOTr|c, religio)56. Лактанций, кроме того, связывает понятия мудрости (sapientia) и религии (religio)57. Мудрость как знание о Боге, согласно Лактанцию, с необходимостью предшествует Его почитанию58. Исидор же указывает на необходимость для религии веры, «убежденности, с помощью которой мы исповедуем Бога»59.
Этимология слова «fides» от «fit quod dicitur» («сказанное делается»), возможно, заимствована у Августина, но восходит к «О государстве» Цицерона60
54 Gregorius Magnus. Moralia XIV. 53.
55 Cassianus. De institutis coenobiorum 8.
56См., например: Plato. Euthyphro 12d (to ooiov); CiceroM. T. De inventione II. 161; Macro-bius. Commentariorum in Somnium Scipionis 8.
57См.: Lactantius. Diuinae institutiones I. 1; IV. 3—4.
58«Sed sapientia praecedit, religio sequitur: quia prius est Deum scire, consequens colere» («Ho мудрость предшествует, религия последует: прежде следует знать Бога, а затем служить [Ему]» (Lactantius. Op. cit. IV. 4)).
59 «Fides est credulitas, qua Deum confitemur» (Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 92).
60Augustinus Hipponensis. Sermo XLIX. 2; CiceroM. T. De re publica IV. 7. См. : Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 308.
и имеет, по мнению исследователей, характер юридический'1. В таком понимании вера является связью через взаимное обязательство, которое двое, в данном случае человек и Бог, берут на себя62. Религия же определяется Исидором через этимологию как связь служения, совершаемого человеком Богу63. Эта этимология (от «religare» — связывать) восходит к текстам Сервия и Лактанция64. Однако важный для Лактанция акцент на врожденности стремления человека к Богу Исидор игнорирует.
Религия традиционно противопоставляется понятию «superstitio», переводимому обычно как «суеверие», хотя скорее его стоит понимать как «непозволительный культ». Это противопоставление разработано по-разному Цицероном и Лактанцием. Однако Исидор, упомянув его в конце 16-й леммы, в 17-й лемме раскрывает понятия «ересь, раскол, секта». Не исключено, что суеверие рассматривалось им как родовое понятие.
Таким образом, Исидор в данном случае не столько транслирует концепции Лактанция и Августина, сколько, опираясь на их текст, развивает свои.
Исидор творчески работает с философскими идеями и в группе диффе-ренций, посвященных добродетелям (леммы 18—29). Исидор размещает добродетели, традиционно входящие в состав одной из кардинальных, рядом с соответствующей добродетелью (см. таблицу). Так, дифференция «sensus (ум) / intellectus (разумение)» предшествует лемме «prudentia (благоразумие) / sapientia (мудрость)». В трактате «О нахождении» Цицерона и «Комментарии на "Сон Сципиона"» Макробия «intellectus» (у Цицерона — «intelligentia») является составной частью благоразумия65. Леммы 23—24, в которых упоминаются стыдливость, воздержание и чистота? следуют за леммой «умеренность (temperantia) / мера (temperatio)» (лемма 21). Стыдливость и чистота являются составляющими умеренности у Макробия, а воздержание — у Цицерона66. Лемма «терпеливость / выносливость» предшествует лемме «uirtus (добродетель) / fortitudo (мужество)». Терпеливость (tolerantia) является частью мужества, по Макробию (у Цицерона — его синоним из дифференции — «patientia»67).
Затем следуют леммы «pietas (родственное чувство) / affectio (душевное расположение)», и «misericordia (милосердие) / miseratio (милость)». «Pietas» у Цицерона и Макробия68, и «affectio» (если приравнять его к «affectus») у Макро-
61 См. : Ziegler К. -Н. Ius gentium als volkerrecht in der Spatantike // Collatio iuris Romani. Etudes dediees a Hans Ankum a 1 'occasion de son 65е anniversaire / R. Feenstra et. al., ed. Amsterdam, 1995. Voi. 2. P. 672.
62См.: WieackerF. Romische Rechtsgeschichte. Quellenkunde, Rechtsbildung, Jurisprudenzund Rechtsliteratur. Erster Abschnitt. Einleitung, Quellenkunde und Republik. Minchen, 1988. S. 506.
63 «...dieta quoque religio, eo quod ea homines religantur uinculo seruiendi ad cultum diuinitatis» («"Religio" же говорится, потому что ею люди связываются узами служения для почитания Божества» (Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 92)).
64См.: lactantius. Op. cit. IV. 28; Seruius. Op. cit. XII. 181.
65 CiceroM. T. De inventione II. 160; Macrobius. Op. cit. 8.
66 CiceroM. T. De inventione II. 164; Macrobius. Op. cit. 8.
67 CiceroM. T. De inventione II. 163; Macrobius. Op. cit. 8.
68 CiceroM. T. De inventione II. 160-161; Macrobius. Op. cit. 8.
бия69, и «т1зепсоМ1а» у Амвросия70 (но не у Цицерона71) являются составляющими справедливости.
За ними следуют леммы 28—29, в которых рассматриваются добродетели щедрости и доброжелательности (а с ней — и доброты). Эти добродетели охватываются у Цицерона в трактате «Об обязанностях» общим понятием «Ьепейсепйа»72 (переводимое В. О. Горенштейном как «готовность творить добро»). Более того, справедливость и готовность творить добро, согласно тому же трактату, образуют две части одного принципа, лежащего в основе человеческого общежития73. Эта идея воспроизводится и в первой книге «Об обязанностях» Амвросия74.
Та б л и ц а
Распределение терминов, обозначающих добродетели, по леммам75
Лемма
18 земиз (ум) intellectus (разумение)
19 угпйепЫа (благоразумие) sapientia (мудрость)
20 iudicium (суд, суждение) iustitia (справедливость)
21 1ешрегапИа (умеренность) temperatio (мера)
22 pudor (стыд) pudicitia (стыдливость)
23 сазШаз (чистота) continentia (воздержание) / uirginitas (девство)
24 pietas (родственное чувство) affectio (душевное расположение)
25 misericordia (милосердие) miseratio (милость)
26 ра^еп^а (выносливость) tolerantia (терпеливость)
27 шгЫв (добродетель) fortitude (мужество)
28 НЬейаз (свобода) liberalitas (щедрость)
29 benignitas (доброжелательность) bonitas (доброта)
Таким образом, каждой из кард и нал ьн ы х добродетел e й и, кроме того, добродетели благодетельности в первой книге «Дифференций» соответствует группа лемм, включающая в себя упоминание кардинальной добродетели и ее составляющих. Исключением в некотором смысле является добродетель справедливости, которая отделена от дифференций «pietas (родственное чувство) / affectio (душевное рас-
69Macrobius. Op. cit. 8.
70 См., например: Ambrosius Mecliolanensis. Expositio Euangelii secundum Lucam V. 57; Be-jczy I. P. The Cardinal Virtues in the Middle Ages. A Study in Moral Thought from the Fourth to the
Fourteenth Century. Leiden, 2011. P. 14.
71 См., например: CiceroM. T. Tusculanae disputationes IV. 18.
72 CiceroM. T. De officiis I. 20.
73 bid.
74AmbrosiusMecliolanensis. De officiis I. 28. 130.
75 Подчеркнуты термины, обозначающие добродетели, курсивом выделены — кардинальные добродетели и родовое понятие (uirtus).
положение)» и «misericordia (милосердие) / miseratio (милость)». Можно констатировать влияние на структуру трактата «Об обязанностях», причем заимствованный элемент структуры общий у Цицерона и Амвросия. Отметим, что, несмотря на косвенное присутствие четверичной схемы, она все же оказывается несколько затушеванной. В этом нам видится некоторая параллель с концепцией Иеронима, который нарушал схему четырех добродетелей, внося в нее и другие76. Так, например, в «Толкованиях на Послание к Галатам» он перечисляет следующие качества: «мужественный и благоразумный, благочестивый (pius), чистый, справедливый и умеренный...»77. Обращение к этому списку Исидора может объяснить не только нечеткость четверичной схемы, но и наличие среди прочих таких лемм, как «чистота / воздержание» и «родственное чувство / душевное расположение».
Рассмотрев структуру группы лемм, посвященных добродетелям, перейдем к их содержанию. Исидор разграничивает понятия мудрости как знания божественного и благоразумия как знания человеческого, используя концепции Иеронима и Августина. Sapientia (мудрость) понималась в латинской традиции как знание и божественных, и человеческих дел78. Ограничение мудрости божественными вещами мы находим у Августина, цитаты из которого Исидор и использует, проводя различение между мудростью и благоразумием79. В то же время к человеческим вещам Августин относит понятие «scientia» (знание), которое Исидор заменяет на «prudentia» (благоразумие). Благоразумие к познанию человеческих вещей относит Иероним в «Толковании на Послание к Ефесянам», приводя разделение понятий мудрости как знания и божественного, и человеческого и бла-
80
горазумия как знания только человеческого со ссылкой на стоиков . По мнению М. Колиш, такое разделение скорее восходит к платонической традиции81.
Понятие «iustitia» (справедливость) сопоставляется со словом «iudicium» (суждение), причем смысл дифференции сводится к тому, что справедливость справедлива всегда, а суждение — не всегда82. При этом традиционное общеизвестное определение справедливости блистает своим отсутствием83.
76 См. : BejczyI. P. Op. cit. Р. 20. Однако, если Иероним делает это, по-видимому, в теологических целях (подчеркивая неохватность добродетели, принадлежащей Богу, человеческими категориями), то цели Исидора должны быть иные. М. Колиш отмечает, что Иероним явился одним из главных проводников стоической этики добродетелей в патристике, хотя и не самым значительным (см.: Colish М. I. The Stoic Tradition from Antiquity to the Early Middle Ages. Leiden; Boston, 1985. Vol. 2. P. 90). В то же время он поддерживал и развивал сотериологическую линию их понимания (представленную, кроме него, Оригеном, Амвросием и Августином). В тексте первой книги «Дифференций» Исидора этой второй линии мы не находим.
11 Hieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas I. 2.
78 См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 309.
79Augustinus Hipponensis. De Trinitate 14. 3. См.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 309. Augustinus Hipponensis. De diuersis quaestionibus ad Simplicianum II. 2. для леммы 36 (sapiens (мудрый) / prudens (благоразумный)).
80Hieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Ephesios I. 1.
81 Colish’ Op. cit. Vol. 1. P. 75.
82Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 94.
83 К. Кодоньер делает на этом основании предположение, что первая книга «Дифферен-ций» была рассчитана на читателя, уже разбирающегося в базовых понятиях. В любом случае смысл дифференции не до конца ясен.
Дифференции «умеренность / соразмерность», «стыд / стыдливость» и «чистота / воздержание / девство» (леммы 21-23) образуют блок, связанный с добродетелью умеренности. Во всех трех применяется одна из типичных для диффе-ренций схем разделения: «область духа / область тела». В то же время именно на примере умеренности в «Туекуланеких беседах» Цицерон говорит о соответствии свойств душевных и телесных84, и в первой книге «Дифференций» это разделение в первый раз применяется именно к этой добродетели. Невозможно определенно сказать, является ли это непосредственной аллюзией на Цицерона. Сам текст дифференции заимствован у Агроэция, однако с определенной редактурой. Если Агроэций разделяет три понятия (temperantia / temperatio / temperies)85, то Исидор оставляет только два86, как у Цицерона. Прямо или косвенно Исидор в отношении умеренности и ее составляющих заимствовал стоическую схему соответствия духовного / телесного (в случае разделения «чистоты / девства» пользуясь «Комментарием на Послание к Титу» Иеронима87). Аскетический элемент представлен разбором взаимосвязи понятий чистоты и воздержания88.
Источники дифференции «pietas / affectio», понятий, которые делятся по принципу наличия или отсутствия родственных связей («pietas» — между родственниками, «affectio» — между чужими), не поддаются идентификации. Отнесение понятия «pietas» к родителям находим у Цицерона во второй книге об обязанностях, там же она связывается с доброжелательностью (beneuolentia) к родным89. В то же время Амвросий говорит о «pietas iustitiae» по отношению к Богу, родине, родителям и ко всем вообще913. Таким образом, несмотря на то что непосредственные источники данной леммы нам неизвестны, мы можем заключить, что она восходит к одной из дистинкций в рамках стоической традиции.
Христианский характер имеет лемма, посвященная милосердию и милости. Дифференция строится на сопоставлении понятий «желать доброго / делать добро», которое встречается в «Об обязанностях» Амвросия. В его трактовке они с необходимостью дополняют друг друга91. Как указывает К. Кодоньер, разделение милосердия и милости по данному принципу встречается у Кассиодора92, само же определение милосердия как сочувствия восходит к Августину93.
В дифференциях «patientia (выносливость) / tolerantia (терпеливость)» и «uirtus (добродетель) / fortitudo (мужество)» Исидор возвращается к делению на духовное / телесное. При этом К. Кодоньер отмечает отнесение «tolerantia»
84 Cicero М. Т. Tusculanae disputationes IV. 13. 3G; Stoicorum fragmenta 3. 239.
ssAgroecius. De orthographia 95.
86 В парижской рукописи IX в. есть добавление, как у Агроэция (см.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 96).
87Hieronymus Stridonensis. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Titum 2. 7.
SS«...castitatem accipiunt in mente, uirginitatem uero in corpore. Ilia est autem uera castitas quae nec mante polluitur» («...чистоту относят к разуму, а девственность — к телу. Ведь именно та чистота истинная, которая не оскверняется даже в помыслах» (Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 96)).
89 CiceroM. T. De officiis II. 46.
90AmbrosiusMediolanensis. De officiis I. 27. 127.
91 bid. I. 30. 144.
92 Cassiodorus Vivarensis. In psalterium expositio 24. 5; Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 31G—311.
93AugustinusHipponensis. De ciuitate Dei IX. 5.
к духовной сфере как нетипичное94. Однако Макробий, как уже было сказано, говоря о частях добродетели мужества, употребил именно это слово. Следующая лемма указывает крепость разума (fortitudo mentis) как одну из четырех добродетелей (единственное упоминание четверичной схемы в первой книге «Диффе-ренций»), сопоставляя ее с крепостью тела (corporis robur).
Другое слово в этой паре — uirtus — представляет собой особый интерес, так как является родовым понятием для основных терминов лемм 18-29. «Добродетель состоит в энергии и характере духа»95, — пишет Исидор. Очевидна связь этого определения с классическим, данным Цицероном в трактате «О нахождении»96. Однако к традиционному «habitus animi» Исидор добавляет «uigor» (живость). Возможно, это слово появилось в тексте по контрасту с «robur corporis»?
Леммы, посвященные добродетелям щедрости и добродушия и доброты, основаны, прежде всего, на двух источниках97: «Об обязанностях» Амвросия и «Толкование на Послание Галатам» Иеронима. Сочетание понятий щедрости и добродушия в единый блок восходит, как уже говорилось, к «Об обязанностям» Амвросия, а через него — к одноименному трактату Цицерона. Определение щедрости («укрыть нагого, выкупить пленных, дать пропитание бедному») берется из «Об обязанностях» Амвросия98.
Понятие «добродушие» раскрывается через дифференцию с «добротой», которая позаимствована у Иеронима99. Как отмечает К. Кодоньер, если Иероним приписывает стоикам определение «добродушия», то Исидор — всю дифферен-цию, в том числе и определение доброты, данное Иеронимом100. Собственно
различие между этими понятиями определяется по критерию наличия / отсут-
101
ствия приятности и привлекательности для окружающих .
Итак, в группе лемм 18—29 первой книги «Дифференций», объединенных общей темой добродетелей, можно выделить и определенную структуру Леммы разделяются на пять блоков, состоящие из дифференций, посвященных кардинальным добродетелям и входящим в их состав понятиям (только дифференция «справедливость / суждение» оказывается «не на своем месте»), и двух лемм, включающих понятия, которые входят в состав «beneficentia» — «готовность делать добро». Источниками данной структуры, возможно, послужили «Толкование на Послание к Галатам» Иеронима и «Об обязанностях» Амвросия.
Определение добродетели, которое упоминает Исидор, восходит к Цицерону, при этом патристическая традиция, включающая добродетели в сферу со-териологии, Исидором игнорируется. Стоическое понятие о соответствии духовного и телесного (возможно, заимствованное косвенно) служит Исидору для
94Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 311.
95«Virtus in animi uigore et habitu est» (Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 98).
96 «Nam uirtus est animi habitus naturae modo atque rationi consentaneus» ( Cicero M. T. De inuentione II. 159).
97 Если не упоминать о «libertas» (свободе), с которой сопоставляется «liberalitas» (щедрость). Источники см.: Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 311.
98Ambrosius. De officiis II. 109.
99Hieronvmus. Commentariorum in epistolam beati Pauli ad Galatas III. 5.
100Isidoro de Sevilla. Op. cit. P. 311-312.
101 bid. P. 100.
дифференций, связанных с добродетелями умеренности и мужества. Важным патристическим элементом, вступающим в противоречие со стоической традицией, является включение милосердия в состав добродетелей. Таким образом, хотя в первой книге «Дифференций» нет какого-либо последовательного учения о добродетелях, философские элементы, входящие в состав соответствующих лемм, подвергаются определенной творческой обработке.
Заключение
Философские идеи встроены в текст Исидора неоднородно, во многом по той причине, что неоднороден и сам текст, состоящий из множества лемм-дифференций. В то же время сама форма текста и методы (прежде всего этимологии) косвенно обусловлены определенными философскими установками, восходящими через традицию грамматическую и риторическую к стоической философии. Так или иначе философемы стоиков, их идея о собственном смысле слов детерминируют текст формально.
В отношении содержательном формы бытования философем в тексте первой книги «Дифференций» определяются двумя факторами — уровнем творческой проработки и философским потенциалом материала. С одной стороны, претек-сты в леммах могут быть изменены Исидором в большей или меньшей степени, а леммы могут быть сгруппированы с той или иной степенью связи между собой. С другой стороны, претексты — материал, используемый Исидором для построения лемм, — могут быть в разной степени насыщены философемами.
Итак, можно выделить три такие формы:
1. Если даже леммы и группы лемм являются творчески проработанными (и тем более, если не являются), но философская нагруженность претекстов мала, то в леммах первой книги «Дифференций» они так и остаются эпизодическими и не получающими хоть сколько-нибудь значительного развития. Во многие леммы философемы перекочевали из комментаторской и грамматической литературы. Для данной традиции характерно то, что М. Колиш пишет относительно Сервия (который является самым цитируемым автором в первой книге «Диффе-ренций» Исидора) — эклектичность, ошибочное и нечеткое понимание философских идей102. В леммах, заимствованных из данной традиции, встречаются определения, восходящие к Цицерону, к эпикурейской традиции. Кроме того, Исидор использует в таком ключе и наследие патристическое — Августина и Иеронима. Описанным образом философские идеи «встроены» в грамматическую часть и в группы лемм, посвященных космографии, времени, антропологии, праву, войне, метеорологии, сельскому хозяйству и др.
2. Если группы лемм или сами леммы не являются творчески проработанными, но претексты насыщены философскими идеями, то в первой книге «Диффе-ренций» могут появляться леммы, посвященные целиком той или иной философеме. Это в первую очередь относится клеммам, заимствованным из патриотических источников, которые содержат философские идеи, либо восходящие к античной традиции, либо относящиеся собственно к традиции патристической.
102 Colish. Op. cit. Vol. 1. P. 316-318.
При этом собственно творческой проработки философем не наблюдается. Тагам образом, транслируются стоические (по большей части) и патристические философемы, относящиеся к порокам, некоторые идеи Августина о структуре мышления.
3. Если группы лемм проработаны творчески, и их претексты насыщены философскими идеями, то и философемы подвергаются определенному творческому осмыслению. Так обстоит дело с религией (леммы 16—17) и добродетелями (леммы 18—29). В случае с религией концепция Лактанция подвергается серьезным изменениям. Говорить о цельной концепции относительно добродетелей не приходится, однако в леммах явно просматривается определенная позиция Исидора по данному вопросу, которая ближе к стоицизму, нежели к патристике.
Интересно отметить, что философские идеи Августина в первой книге «Дифференций» немногочисленны, преобладают стоические — Цицерона (нередко заимствованные через Иеронима). Более того, философемы Августина не встроены в наиболее творчески проработанные группы лемм. Таким образом, стоическая традиция оказывается в большей степени отраженной в «лоскутном одеяле» лемм, какое представляет собой первая книга «Дифференций» Исидора, чем традиция патристическая.
Ключевые слова: Исидор Севильский, Цицерон, Августин, Иероним, стоическая традиция, первая книга «Дифференций», дифференции.
PHILOSOPHEMES IN THE FIRST BOOK OF DE DIFFERENTIIS VERBORUM OF ISIDORE OF SEVILLE
S. VORONTSOV
(MSU, St Tikhon's University)
Because of the paucity of purely philosophical texts produced during the early Middle Ages, the history of philosophy is forced to look for philosophy in texts actually belonging to other branches of thought. One example is that of Isidore of Seville (560636). Isidore was one of the foremost compilers of encyclopedia-like knowledge of his time. The author analyses Isidore's De Differentiis Verborum, a work which is known usually as a contribution to the history of philology. Its encyclopedia-like content was continued and perfected in Isidore's later Etymologiae. In this way, the author's discussion of the De Differentiis has bearing also on the study of the Etymologiae, Isidore's most influential work. The author discusses isidore's work from a philosophical point of view and his intention is to show which philosophical ideas were present in Isidore's work. On the one hand, it would seem that the philosophemes of the Stoics indirectly influenced Isidore's content and method. On the other hand it is possible to differentiate several ways in which various philosophical ideas were actually present: 1) the rudiments of
philosophical ideas in the lemmas which refer to the domain of grammar; 2) isolated philosophemes in the framework of single lemmas which have usually been lifted from patristic texts but which were not further developed by Isidore; 3) philosophemes which were further creatively developed within the framework of thematic groups of lemmas.
Keywords: Isidore of Seville, Cicero, Augustine, Jerome, Stoic Tradition, The First Book of the De Differentiis, differantiae.
Список литературы
1. Антисери Д., Реале Д. Западная философия от истоков до наших дней. Т. 2: Средневековье. СПб., 1997.
2. Жилъсон Э. Философия в Средние века. От истоков патристики до конца XIV века. М., 2010.
3. Каменский 3. А. Методология историко-философского исследования. М., 2002.
4. Криницына Е. С. Исидор Севильский как правовед: от римского права к латинскому богословию // Вестник Российского государственного гуманитарного университета. 2011. № 14. С. 208-227.
5. Перельмутер И. А. Философские школы эпохи эллинизма // История лингвистических учений. Древний мир / А. В. Десницкая, С. Д. Канцельсон, ред. Л., 1980. С. 180—213.
6. Петров В. В. Исидор Севильский // Новая философская энциклопедия. М., 2009. Т. 3. С. 156-157.
7. Amsler М. Е. Etymology and Grammatical Discourse in Late Antiquity and Early Middle Ages. Amsterdam; Philadelphia, 1989.
8. Andres SanzM. A. Relacion у transmision manuscrita de los tres libros de Differentiae editados en P. L. 83 (Isidoro de Sevilla) // Revue d'Histoire des Textes. 2000. Vol. 30. P. 239-262.
9. Atherton C. The Stoics on Ambiguity. Cambridge, 1993.
10. Bejczy I. P. The Cardinal Virtues in the Middle Ages. A Study in Moral Thought from the Fourth to the Fourteenth Century. Leiden; Boston, 2011.
11. Brugnoli G. Studi sulle Differentiae Verborum. R., 1955.
12. Codoner C. Differentia у etymologia, dos modos de aproximacion a la realidad // De Tertullien auxmozarabes / L. Holtz, J.-C. Fredouille ed. P., 1992. Vol. 2. P. 19-30.
13. Codoner C. Historia del texto del libro I de las «Differentiae» de Isidoro de Sevilla // Revue d'Histoire des Textes. 1984-1985. Vol. 14-15. P. 77-95.
14. Codoner C. Introduccion // Isidoro de Sevilla. Diferencias. Libro I / С. Codoner ed. P., 1992. P. 1-83.
15. Coddfler С. La conception de la «Differentia» dans le recueil «Inter Aptum» d'Isidore de Seville // Revue de philologie, de litterature et d'histoire anciennes. 1986. № 112. P. 187196.
16. Codoner C. Les plus anciennes compilations de «Differentiae»: formation et evolution d'un genre litteraire grammatical // Revue de philologie, de litterature et d'histoire anciennes. 1985. №. 111. P. 201-219.
17. Colish M. L. The Stoic Tradition from Antiquity to the Early Middle Ages. Leiden; Boston, 1985. Vol. 1: Stoicism in Classical Latin Literature; Vol. 2: Stoicism in Christian Latin Thought through the Sixth Century.
18. Copleston F. History ofPhilosophy. L., 1962. Vol. 2: Middle Ages.
19. ElfassiJ. Quelques sources non repereesdupremier livre des «differences» et des «etymologies» d'Isidore de Seville, ou comment deux oeuvres s'eclairent mutuellement // Voces. 2011. Vol. 22. P. 25-38.
2G. Fontaine J. Isidore philosophe? // Pensamiento medieval hispano. Homenaje a Horacio Santiago-Otero / J. M. Soto Rabanos, ed. Madrid, 199S. Vol. 1. P. 915-929.
21. Garcia-Hernandez B. Homonimia у fijacion textual en las Differentiae isidorianas // Latin vulgaire — latin tardif Vili. Actes du Ville colloque international sur le latin vulgaire et tardif. Oxford, 6-9 septembre 2006 / R. Wright ed. Hildesheim, 2008. P. 400-407.
22. GastiF. L'antropologia di Isidoro. Le fonti del libro XI delle Etimologie. Como, 1998.
23. Gi'uC. Psychology//TheCambridgecompaniontoEpicureanism/J. Warren,ed. Cambridge,
2009. P. 125-141.
24. Hillgarth J. N. The position of isidorian studies. A critical review of the literature 1936—1975 // Studi medievali. 1983. Vol. 24. Fase. 2. P. 817-905.
25. Isidoro de Sevilla. Diferencias libro I / С. Codoner ed. P., 1992.
26. Isidorus Hispalensis. Differentiarum sive de proprietate sermonum libri duo // PL S3. Col. 9-98A.
27. Fozano Sebastian F. J. San Isidoro у la Filosofia cldsica. Leon, 1982.
28. Magallon Garda A.-I. E1 metodo de trabajo de Isidoro de Sevilla // Veleia. 2000. Voi. 17. P. 276-278.
29. Magallon Garcia A.-I La tradicion gramatical de differentia у etymologia hasta Isidoro de Sevilla. Zaragoza, 1996.
3G. Messina N. Le citazioni classiche nelle Etymologiae di Isidoro di Siviglia // Archivos leoneses. 19SG. № 6S. P. 2G5-265.
31. Valastro Canale A. Isidoro di Siviglia: la vis verbi come riflesso dell'onnipotenza divina // Cuadernos de Filologia Ctosica. Estudios latinos. 1996. №. 1G. P. 147-176.
32. Wieacker F. Romische Rechtsgeschichte. Quellenkunde, Rechtsbildung, Jurisprudenz und Rechtsliteratur. Erster Abschnitt. Einleitung, Quellenkunde und Republik. Munchen, 1988.
33. Wood J. The Politics of Identity in Visigothic Spain. Religion and Power in the Histories of Isidore of Seville. Leiden; Boston, 2012 (Brill's Series on the Early Middle Ages; 21).
34. Ziegler K.-H. Ius gentium als volkerrecht in der Spatantike // Collatio iuris Romani. Etudes dediees а Hans Ankum а Г occasion de son 65е anniversaire / R. Feenstra e. a. ed. Amsterdam, 1995. Vol. 2. P. 665-675.
