CC BY
167
УДК 130.3
С.Н. Волков, М.В. Волостнова
ФЕНОМЕНОЛОГИЯ СНОВИДЕНИЙ: ОТ ДРЕВНЕЙ ЭКЗЕГЕТИКИ ДО СОВРЕМЕННОГО ЭКЗИСТЕНЦИАЛИЗМА
В настоящей статье проводятся параллели восприятия сновидений древними людьми и современными жителями российских сел и деревень. Сновидения описываются в виде формы одного из оснований, лежащих в фольклоре и мифах различного этноса. Статья затрагивает этнические стороны мышления народов и ориентирована на оценку специфики обыденного сознания.
Ключевые слова: обыденное сознание, фольклор, экзистенция, сновидение, миф.
Этнические особенности любого человеческого сообщества на конкретной географической территории накладывают отпечаток на образ иррационального восприятия тех или иных символических образов, существующих в народном фольклоре, сказаниях, мифах. Можно предположить, что образ мышления в истолковании трансцендентного опыта, сновидений, иллюзорных представлений способен «перекликаться» и иметь общие черты не только в зависимости от территориально-пространственного, но и в зависимости от временного факторов. Например, выявление особенностей ментального восприятия сновидений на уровне обыденного сознания у современных людей позволяет увидеть общие черты с древними представлениями греков, этрусков, кельтов, скандинавов и других народов.
Особое место в традициях угро-финского этноса, проживающего на территории Пензенской области, занимают различные интерпретации сновидений, как формы эзотерического восприятия некой ноуменальной реальности. Проследить ход становления мысли по восприятию снов позволяет анализ воззрений от античности до наших дней. Прежде чем, углубиться в корневые истоки толкования сновидений, следует отметить, что З. Фрейд в оценке сновидений вычленял исходных три направления для современной науки. В своем труде он называл первым их них философское, когда некоторые мыслители в основу сновидения кладут «.. .особое состояние душевной деятельности, рассматриваемое ими даже как более высокая ступень в развитии духа...» [4, с. 431]. Второе направление подразумевает, что «.сновидения по существу своему проистекают от психических возбуждений и тех душевных сил, которые в течение дня не могут свободно проявляться.» [4, с. 432]. Наконец, третье направление ориентированно на объяснение механизма сновидений как «.способность к особо усиленной деятельности - по крайней мере, в некоторых сферах, например, в области памяти» [4, с. 432].
В отдельных селах севера Пензенской области (Никольский, Лунинский районы) существуют представления о том, что сновидения есть некий контакт с потусторонним миром, и, прежде всего, с «душами» предков, которые именно во сне могут спокойно общаться с людьми, показывая им образно смысл их дальнейшего земного пути. При этом собранный архив мнений жителей сел Б. Пермиево, Алово, Колгушкино, Иванырс и других указывает при анализе на некое сходство в оценке того, почему именно так, а не иначе истолковываются на данной территории сновидения. Существующие противоречия в символических соотношениях увиденного и объясняемого увиденное налицо. Например, образ шапки интерпретируется и как символ ожидания гостей, и как предчувствие головной боли. Увиденный образ ребенка - к удивлению и, одновременно, к тяжбе. Храм символически означает благополучие в жизни, и вместе с тем - уход к умершим родственникам и т.д. Интересным феноменом является и тот факт, что сами жители вышеназванных территорий убеждены в том, что сновидения нельзя расценивать как «видеофильм». Они, по мнению самих сельчан, индивидуальны. Общее в символах сновидений может быть, по мнению старожилов сел, вещи, вызывающие одинаковые чувства. Однако любое чувство может быть искаженным и зашифрованным настолько, что разгадка сновидения становится по силам лишь психоаналитикам. Следует заметить, что проблематика оценки истолкования сновидений имеет богатую историю.
Наиболее ранние представлений о символизме сновидений, зафиксированы в письменной традиции знаменитым «Сонником» греческого писателя II века до н.э. Артемидора. Они опираются на простейшие психологические механизмы мышления: ассоциации по сходству и смежности, замещение целого частью, умножение повторений для усиления действия или качества.
156
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2009
© С.Н. Волков, М.В. Волостнова, 2009
Артемидор приводит различные классификации аллегорических сновидений, рассматривая толкование снов с позиций родового и видового подходов, а также описывая методику толкования сновидений.
Он применяет индивидуальный подход к объяснению увиденного сновидцем: скрытый смысл зависит от пола, возраста, социального положения, профессии. Например: «Причесываться - на благо и мужчине, и женщине, ибо гребень знаменует время, разрешающее и сглаживающее все трудности. Заплетать волосы на пользу только женщинам и тем мужчинам, которые имеют такую же привычку, всем же прочим этот сон предвещает запутанность в делах, большие долги, а иногда даже и заточение» [1, с. 148]. Таким образом, даже на основании этого небольшого фрагмента можно утверждать, что налицо сходство мышления в оценке сновидений на уровне обыденного сознания у угро-финского народа Пензенской области и древнегреческих интерпретаторов символики сна. И это сходство коренится в признании индивидуальности распознавания эзотерической символики снов.
По утверждению самого Артемидора, он «.неустанно собирал все сны, какие мог, на многолюдных празднествах в Греции, Азии, Италии.» [1, с. 409]. Снотолкователь ссылается на таких авторов, как Антифон Афинский, Деметрий Фалерский, Артемон Милетский и Арис-тандр Тельмесский, и зачастую критикует их за отсутствие систематического подхода.
В первой книге «Онейрокритики» автор проводит разграничение понятий обычного сновидения (evuтсvюv) и вещего сна ^£1ро<;): «Вещий сон и простое сновидение различаются тем, что первый предсказывает будущее, а второй указывает на настоящее» [1, с. 10]. «Среди вещих снов одни мы называем прямосозерцательными, другие - аллегорическими. Прямосозерцательные -это такие сны, которые сбываются в точном соответствии с тем, что в них привиделось, аллегорические же сны показывают знаменуемое в иносказательной форме.» [1, с. 323]. В основу критического текста «Онейрокритики» положены две рукописи - Лавренцианская XI в. и Мар-кианская XV в., остальные прямо или косвенно восходят только к ним. Арабский перевод I-III книг был выполнен в IX в. Первое печатное издание появилось в Венеции в 1518 году у Альда Мануция. В 1539 году Ян Корнарий опубликовал
в Базеле латинский перевод, который использовал Николя Риго при издании в 1603 году в Париже «Онейрокритики» на латыни и греческом с комментариями. Первое научное издание, опирающееся на сопоставление всех известных рукописей, было опубликовано Р. Герхером в 1864 г.
Чем была вызвана потребность в истолковании сновидений у Артемидора и других античных мыслителей? И что движет современным народом, проживающим в сельской местности для создания своей собственной системы истолкования снов?
Видимо, в древности люди, увидев сон, который впоследствии сбывался, начинали задумываться над тем, что, вероятно, каждое сновидение несет в себе какой-то смысл и предупреждение. Фольклор большинства народов содержит замечательные истории о вещих снах и их толкователях. Классический пример - библейский Иосиф, сын Иакова, основные события жизни которого обусловлены снами. Во время жатвы Иосиф увидел сон о том, что снопы, сжатые его братьями, отцом и матерью, поклонились его снопу, и это сделали также Луна, Солнце и зодиакальные созвездия. После этого обидевшиеся братья продали его в рабство в Египет. После истории с женой Потифара Иосиф попадает в тюрьму, и выходит оттуда благодаря своему умению толковать сны. Он разгадал сны главного хлебодара и главного виночерпия фараона, которые тоже оказались в заключении. Одному из них, увидевшему сон о птицах, которые склевали все хлебы в бывшей у него на голове корзине, Иосиф предсказал скорую казнь, а второму, который увидел себя исполняющим обычные обязанности виночерпия, - помилование и освобождение. Так все и произошло, и благодарный «клиент» обратил на Иосифа внимание фараона. Фараону вскоре понадобилось истолковать сновидения о тощих и тучных коровах и о пустых и полных хлебных колосьях. Иосиф, увидевший в этих снах предзнаменование будущего голода и неурожая (тощие коровы съели тучных, а пустые колосья -полные), дал фараону хороший совет о том, чтобы создать по всей стране запасы зерна «на черный день». Благодаря этому он сделал блестящую карьеру при дворе. А в дальнейшем Иосиф встретился с братьями в ситуации, предсказанной давним сном о снопах и звездах.
Современный фольклор Пензенского края описывает другую ситуацию, связанную со сновиде-
ниями. Жителю Никольского района И.Т. приснился необычный сон. Будто сидит он за одним столом с двенадцатью апостолами, и они говорят ему о том, что вскоре у него должна родиться внучка. Будет она умной и красивой. Вырастит внучка, станет взрослой, да только как исполнится ей восемнадцать лет не миновать горя: умрёт она, а местом смерти будет колодец, что рядом с домом стоит.
Изначально сновидению внимание придано не было. Но, спустя несколько месяцев, действительно родилась девочка. Пришлось И.Т. задуматься по поводу увиденного во сне. В результате собственных опасений он заколотил колодец. Однако горе в семью пришло всё равно. День в день, как было и предсказано во сне, когда внучке исполнилось восемнадцать лет, нашли её близкие мёртвой, лежащей в саду на заколоченном колодце. Только причину смерти так и не смогли установить. Просто остановилось сердце.
Идея о том, что сны содержат тайное, зашифрованное знание, что сновидения являются важными пророческими иносказаниями, лежит в основе многочисленных попыток разгадать их смысл. До того, как сновидения сделались предметом научного анализа (что произошло только в начале XX столетия), они долгое время были объектом эзотерической, а точнее - герменевтической традиции. Герменевтика как наука об истолковании, как особый тип высшего, скрытого от непосвященных знания, составляет обширную область истории философии. Эзотерические формы тайных знаний были чрезвычайно распространены в Европе эпохи Античности и Средневековья. Классическими примерами эзотерических учений служат труды гностиков, средневековые алхимические трактаты, сочинения некоторых отцов церкви и т.п. Отличительной особенностью эзотерической мудрости является символический способ выражения основополагающих представлений и многочисленные толкования, интерпретации описывающих их сложных, запутанных текстов.
Герменевтическая проблематика возникла в рамках экзегезы. Экзегеза есть особый тип понимания и истолкования, прежде всего, священных, религиозных текстов. Экзегетическая традиция начинается с попыток прочтения греческих мифов школой стоиков, интерпретации раввинами Торы и Ветхого Завета. В прошлом экзегеза оперировала представлениями о знаке и значении, указывая, что один и тот же текст может иметь несколько смыслов:
- прескриптивный (предписывающий);
- исторический;
- духовный.
П. Рикер отмечает, что сама работа по интерпретации обнаруживает глубокий замысел, состоящий в том, чтобы посредством толкования преодолеть культурную отдаленность, дистанцию, отделяющую читателя от чуждого ему текста. Необходимо «ввести» непосвященного в некоторый исторический и культурный контекст, релевантный разбираемому тексту, включить смысл последнего в тот тип понимания, которым обладает нынешний читатель. По всей видимости, способность современника увидеть мир глазами своего далекого предка в чем-то сродни умению психотерапевта понять присущие клиенту индивидуальные особенности восприятия и осмысления мира, а также разобраться в сложной символической картине, создаваемой образами его сновидения.
В ходе исторического развития изменяется и сама реальность, и представления о ней, и способы ее репрезентации (отражения) в сознании. «Для древних доантичных культур сновидение - продолжение дневной жизни, может быть, только с несколько измененным - облегченным - доступом в иные миры, миры богов, мир мертвых. Для античности сон - тот же мир понятных взаимосвязей и отношений, должное, данность с перечислением статусов и положений, в которых можно увидеть себя, спящего; это также человек и его тело, скорее даже члены последнего... Для средних веков - это видения, среди которых настоящие, истинные, ночные сны теряются; они не имеют преимуществ или отличий, разве что отношение к ним более настороженное; дьявол активнее в темное время суток. Для Нового времени - это эзотерика, диковинно сочетанная с элементарной физиологией сна, когда дает о себе знать двойственность природы человека. Для времени новейшего сновидение - это смутный, оторванный от реальности, но продолжающий жить ею мир, перипетии прошлого, детства, влечений и страстей, грешного и противодействия ему, стыдного и подавленного, а еще это эра символики - символики плотной, увязанной в тугой комок, всепроникающей и, кстати, очень неоднозначной.» [5, с. 464].
Когда современный исследователь имеет дело с научными результатами, которые являются плодами длительной исторической традиции, он всегда вносит поправки как на неизбежную (за несколько столетий) их испорченность, искажен-
158
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова ♦ № 1, 2009
ность. В исследовании фольклора, связанного с истолкованием сновидений требуется учитывать и субъективизм мыслителей прошлого, и культурно-исторический контекст их жизни. Все это требует осторожного и взвешенного критического анализа достоверности обсуждаемых представлений и порождает серьезную проблему поиска критериев последней. С этой целью герменевтика использует, в частности, принцип тщательного учета существенных различий между некоторым явлением (сновидением) и его сущностью, тайным, символическим смыслом.
Если делать акцент на финно-угорском этносе, и конкретно его представителях - мордвы, необходимо отметить «живучесть» традиций именно в сельской местности, где и сон, и неоязычес-кий ритуал по-прежнему имеют свой социокультурный статус. Им доверяют, их интерпретируют, их хранят и передают из поколения в поколение. Если древние трактаты мудрецов античной Греции формировали экзегетическую традицию, то современные представления в рамках фольклорно-этнического действа способствуют становлению философской герменевтики, как метода интерпретации текстов обыденности, практического сознания. По всей видимости, в настоящее время феноменология как наука о явлениях и герменевтика как наука о сущности явлений - две неотъемлемые стороны философской онтологии и гносеологии. Глубинная психология (психоанализ, юнгианство, эго-психология) по типу своей рациональности также тяготеет к герменевтике, поскольку лежащая в ее основе категория бессознательного недоступна рефлексии непосредственно. Не случаен интерес ведущих философов-герменевтиков (Х.-Г. Гадамера, П. Рикера, М. Хайдеггера) к психоанализу, равно как и увлечение К.Г. Юнга эзотерикой.
Истолкование сновидений в современном мире является классической герменевтической проблемой. Оно опирается на ряд положений современной герменевтической философии, которые имеют непосредственное отношение к исследованиям сознания и бессознательного, их роли и функций в человеческой жизнедеятельности. Сочинения Л. Витгенштейна, Э. Гуссерля, М. Хайдеггера, К. Ясперса составляют философский фундамент глубинной психологии, а труды экзистенциалистов Л. Бинсвангера и М. Босса сочетают теоретический анализ с практической психиатрической и психотерапевтической работой.
Интересную идею высказывает М. Фуко в работе «Сон, воображение и экзистенция» (1986). Он считает сновидение подлинным пространством человеческой свободы, стремящейся проявить в нем сокровенные стороны и свойства Я, которые неспособно эксплицировать сознание. И Бинсвангер, и Фуко полагают, что первичным для внутреннего мира человека являются не сохранившиеся в памяти образы и впечатления (необходимо заметить, что физиолог И.П. Павлова называл сновидение «небывалой комбинацией бывалых впечатлений»). Экзистенция видится как бытие сознания, свободное от воздействий предметного мира. Экзистировать - означает оставаться самим собой, соответствовать самому себе (принцип аутентизма), истолковывая свободно смыслы и значения текстов. Именно сновидение предоставляет для этого максимальные возможности [2, с. 207].
Таким образом, можно предположить, что герменевтическое истолкование сновидений соприкасается с экзистенциально-феноменологическими подходами. Чтобы исследователю ответить на вопрос о происхождении знаково-семантических оснований увиденного следует оценить, прежде всего, индивидуальный способ существования личности. Возможно, современная экзегеза будет опираться на специфические черты конкретного этноса и архетипические корни его предков. Поэтому приближение к истине познания символики сновидений и смыслов знаков в них возникающих зависит от методологических подходов, которые, вероятнее всего, будут подтверждены или опровергнуты временем.
Библиографический список
1. Артемидор. Сонник / Перевод с древнегреч. М.Л. Гаспарова, И.А. Левинской, В.С. Зилитин-кевич, Э.Г. Юнца; общая редакция перевода Я.М. Боровского. Комментарий И.А. Левинской. -СПб.: ООО «Издательство “Кристалл”», 1999.
2. Волков С.Н. Феномен мистицизма: истоки происхождения и современное состояние в России: Дис. ... д-ра филос. наук. - Саранск, 2004.
3. Косарев А.Ф. Философия мифа: мифология и её эвристическая значимость. - М.: ПЕР СЭ; СМб.: Университетская книга, 2000.
4. Фрейд З. Толкование сновидений / Пер. с нем. - М.: Эксмо; СПб.; Мидгард, 2005.
5. Экзегетика снов. Европейские хроники сновидений. - М.: Изд-во Эксмо, 2002.
