CC BY
16
Общество: философия, история, культура. 2023. № 5. С. 118-126. Society: Philosophy, History, Culture. 2023. No. 5. P. 118-126.
Научная статья УДК 141
https://doi.org/10.24158/fik.2023.5.17
Феномен труда в неклассической социально-философской рефлексии Юлия Геннадьевна Пржиленская
Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия, przhilenskaya@yandex.ru
Аннотация. В статье рассматриваются вопросы развития неклассических теорий в социальной философии и взгляд их представителей на феномен труда. Описываются основания для отделения классической социально-философской рефлексии от неклассической, установлены хронологические и методологические критерии такого разграничения. Отмечается, что различия при этом обусловлены не только противопоставлением социалистической и капиталистической экономических систем, но и эволюцией последней в период позднего постиндустриализма. Анализируется появление нового понятия когнитивного капитализма, главным продуктом которого являются уже не товары, а знания, поэтому процессы отчуждения труда принимают новые формы. Репрезентируется трансформация понимания собственно феномена труда в неклассической социальной философии, особое место в которой занимает концепция его гуманизации. Также рассматривается проблема рациональности труда в обществе потребления, трудовой этики в современной социально-экономической реальности.
Ключевые слова: труд, трудовые отношения, гуманизация труда, социальная ответственность, социально-философские концепции труда, неклассическая социальная философия, когнитивный капитализм
Для цитирования: Пржиленская Ю.П Феномен труда в неклассической социально-философской рефлексии // Общество: философия, история, культура. 2023. № 5. С. 118-126. https://doi.org/10.24158/fik.2023.5.17.
Original article
The Phenomenon of Labor in Non-Classical Socio-Philosophical Reflection Yuliya G. Przhilenskaya
Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia, przhilenskaya@yandex.ru
Abstract. The article discusses the development of non-classical theories in social philosophy and the views of their representatives on the labor phenomenon. The author reveals the grounds for dividing classical socio-philo-sophical reflection from non-classical, also highlighting the chronological and methodological criteria for such a distinction. It is emphasized that the differences are due not only to the opposition of the socialist and capitalist economic systems, but also to the evolution of the latter during the period of late post-industrialism. A new concept of cognitive capitalism is analyzed, the main product of which is no longer goods, but knowledge, so the processes of alienation of labor take new forms. The transformation of the understanding of the labor phenomenon itself in the non-classical social philosophy, in which the concept of its humanization occupies a special place, is represented. The problem of the rationality of labor in a consumer society and the work ethic in today's socio-economic reality is also considered.
Keywords: labor, labor relations, humanization of labor, social responsibility, socio-philosophical concepts of labor, non-classical social philosophy, cognitive capitalism
For citation: Przhilenskaya, Yu.G. (2023) The Phenomenon of Labor in Non-Classical Socio-Philosophical Reflection. Society: Philosophy, History, Culture. (5), 118-126. Available from: doi: 10.24158/fik.2023.5.17 (In Russian).
Отличительной особенностью современных социально-философских концепций труда является одно важное обстоятельство - они опираются на данные различных наук. Социология и экономика, психология и культурология, демография и этнология, политология и другие социально-исторические дисциплины накопили за последние два столетия огромное количество эмпирических данных, собранных путем применения своих собственных, присущих только данной науке средств и методов исследования. Более того, все многообразие приобретенного таким образом эмпирического материала подверглось в этих науках анализу, обобщению, оценке, что дает философам немало оснований для осмысления данных различных наук и их интеграции в единую систему научного знания.
Следует также учесть, что со времен А. Смита и К. Маркса в самой философии произошло немало важного и существенного. Поистине революционные преобразования были отмечены во
© Пржиленская Ю.П., 2023
всех ведущих отраслях философского знания, таких как онтология, эпистемология, философская антропология и философия культуры. Не осталась в стороне и социальная философия, в предметном пространстве которой одно из центральных мест занимают труд и трудовые отношения. На смену классическим социально-философским концепциям пришли неклассические. Но если в социальной философии принято различать только классику и неклассику (Мамардашвили и др., 1972), то в философии науки выделяют еще и постнеклассику (Степин, 2013; Черемных, 2016). В принципе, эти концептуализации не противоречат друг другу и могут быть соединены как взаимодополняющие.
Классические концепции могли быть построены на фундаменте общефилософских учений позитивизма или исторического материализма, что было характерно для XIX века. В ХХ веке к зависимости от философских и методологических доктрин добавилось сильнейшее влияние частно-научного знания. Возникавшие общесоциологические теории структурного функционализма, символического интеракционизма, феноменологической социологии активно использовали накопленный материал, а вместе с ним и методы социальных или гуманитарных наук, что позволило увидеть в соответствующих социально-философских концепциях влияние психологии или филологии, биологии или политологии. Но междисциплинарность в сфере методологии или активное взаимное влияние познавательных стандартов разных наук еще не означает того качественного сдвига, который позволит позднее заговорить о неклассической социальной философии.
Основание для отделения классической социальной философии от неклассической рождается в глубинной трансформации самой идеи философии и связанной с нею науки как новоевропейского воплощения античной идеи разума. Таким образом, водораздел между классикой и неклассикой проводится по линии различного понимания разума и рациональности. Дифференциация касается как определения объекта познания, будь то общественные или трудовые отношения, так и представлений субъекта о своих познавательных возможностях и границах собственных притязаний.
Концепция разделения актуальной философии на классическую и неклассическую была разработана в СССР в 70-е гг. ХХ в. (Мамардашвили и др., 2004) как продолжение мысли Ф. Энгельса о том, что философия К. Маркса может быть лучше понята в контексте провозглашенного им конца немецкой классической философии (Энгельс, 1968). Его статья представляет собой своеобразный комментарий и к идеям самого К. Маркса, и, в частности, к его мысли о том, что учения И. Канта, И. Фихте, Ф. Шеллинга и Г. Гегеля составляют некое завершенное единство, которое можно считать классическим в историко-философском смысле. Так появляются понятия классической и неклассической философии, в то время как прежде под классикой философской мысли понималась прежде всего античная философия Сократа или Платона.
Уже в постсоветский период понятие неклассики активно употребляется В.С. Степиным (2013), В.А. Лекторским (2001) и др. Более того, В.С. Степин добавляет третий тип научной рациональности - постнеклассический, делая концептуальную оппозицию «классическое - неклассическое» еще более сложной и нюансированной (Степин, 2013).
Как отмечает исследователь, объекты классической науки постулировались таким образом, что основной их характеристикой была предельная простота, а также универсальность. Действительно, стремление к простоте нашло свое выражение в понятии материальной точки И. Ньютона и прибавочной стоимости К. Маркса, потому что сама задача науки Нового времени была сформулирована как сведение всего многообразия явлений и процессов окружающего мира к простым и ясным универсальным законам. В идеале они должны были иметь математическую формулировку или хотя бы показывать, как из общего вывести частное и единичное.
В неклассической науке на смену прежним идеалам и императивам пришли новые - в центре внимания исследователей оказались сложные саморегулирующиеся системы, элементы которых самостоятельно и стохастически взаимодействуют друг с другом. Они принципиально разнородны и имеют собственные программы функционирования, что чрезвычайно усложняет весь комплекс взаимодействия. Особое внимание уделяется гомеостазису больших систем, где коррекция в виде обратной связи позволяет существенно повысить степень их сложности, что, несомненно, способствует росту эффективности их функционирования (Степин, 2013).
Переход научного знания от классической модели к неклассической связан в концепции В.С. Степина с изменением понимания рода и характера исследуемых объектов. После описания их как элементов объективной реальности становится явным присущее им главное отличие от объектов классической науки. То, что ранее мыслилось как субстанция, теперь определяется как функция, которая в лучшем случае является производной от субстанции, а чаще всего представляет собой всего лишь корреляцию. В физике это проявляется в релятивизации фундаментальных физических величин, таких, например, как масса, длина, скорость, координаты; в языкознании сама картина мира ставится в зависимость от грамматики и словаря; в гуманитарных науках
на первый план выходит интерес к уникальному и герменевтика как способ интерпретативного познания. Под постнеклассической рациональностью В.С. Степин предлагает мыслить такое обращение ученых к сложным саморазвивающимся системам, в которых на первый план выходит их «человекоразмерный» характер.
Вопрос о том, почему самоорганизующиеся системы стали основанием для перехода к пост-неклассическому этапу в развитии науки, неизбежно возникает. Эти системы были и остаются хорошо известными проекциями моделируемых в ряде частных и технических наук природных и социальных процессов. Но то, что изучение подобных систем и их моделирование привело к изменениям в идеалах и нормативах познавательной деятельности, требует дополнительных комментариев. Работа с самоорганизующимися системами девальвирует саму ценность простоты и универсальности, стремление проектировать такие системы изменяет стратегическую установку ученого. Сложные самоорганизующиеся системы живут и развиваются так, что полное их описание при помощи традиционных математических формул и простых линейных уравнений невозможно. Антроп-ный принцип, потребовавший включения субъекта в систему, которая прежде считалась объектом, полностью изменяет вектор познавательной мысли. Многочисленные кооперативные эффекты, наблюдаемые в таких системах в сочетании с принципиальной необратимостью процессов, превращают взаимодействие их с человеком, как и самого человека, в часть этих объектов.
Сегодня в отечественной социальной философии, как и в философии в целом наблюдается разночтение в историко-типической рубрикации. Одни философы склонны считать постне-классический этап достаточно значимым, чтобы поставить его в один ряд между классикой и неклассикой (Киященко, 2005; Дыдров, 2016). В то же самое время другие не выделяют его вовсе (Кузнецов, 2013) или помещают в границы неклассики, фактически утверждая тем самым, что постнеклассика - это всего лишь подвид неклассики или поздний ее период (Райхерт, 2016).
Все это имеет самое непосредственное отношение к изучению труда и трудовых отношений. Разумеется, процессы производства нельзя уподобить природным, однако стохастическое описание экономических явлений сегодня стало общим местом. Но в сфере организации производства, то есть в теории и технологии менеджмента в настоящее время теория игр становится методологией познания и проектирования организаций. Неклассическая и постнеклассическая рациональности являются определяющими и при рассмотрении процессов духовного производства. Для классической формы науки была характерна установка, согласно которой «массовый потребитель духовной продукции отделен от её производителя лишь условностями своего социального положения, своей занятостью и нуждой, но что, в принципе, между их сознаниями существует своего рода "предустановленная гармония"...» (Мамардашвили и др., 1972: 32).
Как подчеркивают М.К. Мамардашвили, Э.Ю. Соловьев, В.С. Швырев, европейская культура, пребывавшая со времен эпохи Просвещения в стадии проектирования, оказалась не готова к встрече с фабрикой, на которой в действительности производятся духовные ценности. Современный капитализм, основу которого составляет массовое производство, не мог оставить без изменения духовную, культурную индустрию - все большее значение приобретают процессы массовизации сознания (Мамардашвили и др., 1972).
Идеалы Просвещения остались в прошлом, и в центре внимания оказались экономические и технологические соображения. Продукты производства - книги, картины, кинофильмы - должны максимально соответствовать ожиданиям как производителя, так и потребителя, а также обеспечивать максимальную прибыль при минимальных затратах. Вот почему труд в сфере духовного производства, долгое время воспринимавшийся как исключительно творческий, сегодня, скорее, ориентирован на эффективность и воспроизводимость, нежели на уникальность и неповторимость.
В переходе от преимущественно творческого труда к производству в рамках массовой культуры выявилась одна очень важная черта общественного сознания, которая в рамках художественного творчества оставалась в тени. Речь идет о зависимости массового сознания от тех, кто способен целенаправленно его формировать, подменяя культуру культурной политикой. При этом цели тех, кто способен разрабатывать ее и проводить в жизнь, могут быть разными - субъекты политического действия могут иметь разные интересы, включая и увеличение прибыли, и укрепление власти, и формирование человека с определенными нравственными качествами. В изучении этих сторон духовного производства классическая социальная философия оказывается малоэффективна и лишь в арсенале неклассики находится подходящий методологический инструментарий.
Одна из центральных идей статьи М.К. Мамардашвили, Э.Ю. Соловьева, В.С. Швырева состоит в том, что вся суть неклассики выражается в формуле: ни общественное (коллективный разум), ни индивидуальное сознание не являются независимыми от бытия (Мамардашвили и др., 1972). И если, по мысли авторов, обеспечение работы сознания в классической философии было связано с желанием рассеять предрассудки путем просветительской активности, то неклассический этап был призван обеспечить использование предрассудков, а не их устранение.
Как отмечают М.К. Мамардашвили, Э.Ю. Соловьев и В.С. Швырев, «оказалось, что сами предрассудки массы в силу их внутренней сращенности с этим глубоким практическим реализмом обладают устойчивостью и прочностью, которых не предполагали классическая философия и гу-манистика, что использовать их куда легче, нежели разложить, рассеять светом абсолютного самосознания» (Мамардашвили и др., 1972: 32-33). Другими словами, если невозможно что-то полностью устранить, то это нечто должно быть использовано. Простая истина была воплощена в жизнь теми, кто получил доступ к массовому сознанию и, как следствие, обрел возможность неограниченного манипулирования людьми через их взгляды, убеждения, желания и даже мечты.
Исследования труда и трудовых отношений методами неклассической науки и их осмысление в неклассической социальной философии добавили немало в постижение феномена труда, его смысла и сущности. Даже в контексте различения умственного и физического труда с точки зрения психофизиологической конституции человека было выявлено немало нового и по-настоящему значимого.
Как отмечают М.А. Филатов, С.В. Григорьева, Д.Ю. Хвостов и А.В. Миллер, несмотря на то, что любой труд включает в себя разнородные компоненты, один из них должен превалировать над другим: умственный - над физическим или физический - над умственным. В зависимости от выбора из этих двух вариантов можно наблюдать различающиеся параметры психофизиологических функций. Ссылаясь на обширный материал, собранный о труде в условиях Севера, авторы приходят к выводу о том, что организм работающего в экстремальных условиях человека демонстрирует широкий разброс параметров психофизиологических функций. Работники умственного труда, попавшие в исследовательскую выборку, показали иную психофизиологическую динамику, смоделированную при помощи компартментно-кластерного подхода (Психофизиологические параметры у лиц с разными видами трудовой деятельности ..., 2020: 26-27). Исследование показало, что работники физического труда переживают разнообразные функциональные перегрузки, положительно сказывающиеся на умственных способностях, что в корне противоречит концепции труда, характерной для классической философии, согласно которой тяжелый физический труд отупляет.
Одним из направлений в развитии неклассических социологических и философских исследований труда является совокупность концепций его гуманизации (Тарандо и др., 2015). Гуманизация труда мыслится в контексте осознания необходимости целенаправленной деятельности, направленной на улучшение условий труда. Главный критерий таких изменений - минимизация отчуждения труда, проявляющаяся в росте возможностей для реализации личности и успешного претворения в жизнь индивидуального трудового потенциала. Охватившая последние два десятилетия волна инновационной активности в передовых экономиках является важным условием для гуманизации труда и снижения антигуманных факторов (Самойлюк, 2014).
Одним из основных в доминирующей сегодня концепции гуманизации труда является понятие социальной ответственности. Социальная ответственность государства и бизнеса перед трудящимися заключается, в частности, в том, что не только деятельность, но и вся жизнь работников должны стать объектом социально-государственного регулирования. Законодательство, регулирующее размер гарантированной минимальной заработной платы, должно неукоснительно соблюдаться, а его совершенствование - вестись параллельно с ростом размера прожиточного минимума. Это основное направление должно дополняться другими мерами, такими, например, как ответная индексация заработной платы в случае ее инфляционного снижения, оперативная организация переобучения, современная профориентация и т. п. К мерам, направленным на гуманизацию труда, относится строгая регламентация продолжительности рабочего дня и рабочей недели путем совершенствования трудового законодательства. Особую сферу деятельности в этой области составляет обеспечение охраны труда и максимальное снижение производственных рисков. Оно особенно четко отражает переход от классической к неклассической исследовательской парадигме. Прежде, в парадигме классической науки и технологии, обеспечение безопасности труда регулировалось только путем введения жестких правил, неукоснительное соблюдение которых должно было гарантировать защиту от возможного вреда здоровью или опасности для жизни. Сегодня речь идет о рисках и определении управления ими в процессе трудовой деятельности, и в этом заключается суть перехода к постнеклассической парадигме. Трудовая активность может таить в себе не только опасность получения травмы или потери здоровья, но и множество иных рисков, в том числе социальных, психологических и даже экзистенциальных, то есть смысложизненных.
Понятие деятельности расширяется, усложняются условия его операционализации. Так, Е.Г. Мамытов обратил внимание на актуальность введенного в научный оборот в начале 1980-х гг. понятия «социально-трудовые отношения» (Мамытов, 2007). Тогда, в советском обществозна-нии под социально трудовыми отношениями понимали те отношения, которые возникают между
людьми в процессе совместно организованного производства. Другими словами, термин «социально трудовые отношения» ничем не отличается от термина «трудовые отношения», а лишь подчеркивает социальный характер трудовых отношений, демонстрируя тем самым невозможность абстрагироваться от комплекса других социальных взаимодействий при рассмотрении вопросов трудовой деятельности.
Е.Г. Мамытов обратил внимание на то, что философское осмысление специфики трудовых отношений при социализме ставит под вопрос всю традиционную терминологию и в первую очередь сам термин «трудовые отношения», который в западной философской и политэкономиче-ской науке трактуется в юридическом смысле, то есть как отношения работника и работодателя (Мамытов, 2007). По мнению исследователя, нельзя сводить все многообразие отношений, возникающих между трудящимися индивидами, всего лишь к обмену труда на заработную плату, они гораздо сложнее. Более того, далеко не все отношения регулируются трудовым правом. Автор относит к ним те, которые возникают в процессе производства, а также отношения, которые в марксистской традиции назывались процессами воспроизводства работника, его семьи, что именуется сферой личного потребления (Мамытов, 2007).
Теория социалистического производства лишает труд товарной формы - единственным работодателем при социализме выступает государство, но оно не заключает сделку с работником, а принуждает его трудиться и выдает ему заработную плату в качестве регламентированной награды за труд. Можно, конечно, оспаривать термин «принуждение», но статья за тунеядство в советском законодательстве четко подтверждает правомерность использования данной терминологии. Да и нерыночный смысл заработной платы при социализме четко фиксирует аналогию между трудовой и воинской повинностью - труд при социализме превращается в почетную обязанность. Если в капиталистическом обществе плата за него определяется в соответствии со стоимостью рабочей силы, то в условиях нерыночной экономики речь идет о распределении «по труду» долей работников в национальном доходе. Все это оценивается негативно сторонником социально ориентированного государства Е.Г. Мамытовым, который считает, что государство должно заботиться о работнике, что невозможно при исключительно рыночном подходе к определению понятия «трудовые отношения» (Мамытов, 2007).
Спор между сторонниками либеральной и социально ориентированной модели трудовых отношений продолжается, и каждая сторона имеет немало приверженцев в нашей стране и за рубежом. Неклассическая социальная философия заставляет по-новому взглянуть на эти отношения, рассматриваемые как сугубо трудовые, что соответствует современной рыночной экономике, или как часть социальных отношений вообще. Это связано с тем, что капитализм приобрел новые очертания, став, среди прочего, когнитивным.
О когнитивном измерении современного капитализма пишет А. Корсани, утверждая, что само понятие капитала распадается в неклассике на три измерения. Его предлагается рассматривать как совокупность средств производства, как денежную массу и как «социальное отношение производства, преобладающей формой которого становится в западных экономиках и начиная с XIX века свободный наемный труд» (Корсани, 2007: 127). Для классического капитализма, как утверждает исследователь, характерна четкая дифференциация труда и средств производства, что осмысливается в марксизме как отчуждение работника от предмета и продуктов труда (Корсани, 2007: 127). Эта ситуация обусловлена, согласно концепции К. Маркса, институтом частной собственности на средства производства. Но, по мнению А. Корсани, подобное отчуждение возникает независимо от того, кто является владельцем средств производства - частные лица или государство (общество), наемный работник отстранен от результатов своего труда во всех этих случаях (Корсани, 2007: 127).
Исследователи классического капитализма концентрировали свое внимание на производстве товаров, будь то сталь, автомобили, одежда или продукты питания. Эти товары имеют вещественную природу и зримые физические параметры. Разумеется, духовное производство организовано более сложным образом, оно также регулируется рыночными отношениями, но не играет такой роли, как производство товаров в индустриальную эпоху. А вот в постиндустриальную эпоху на первый план выходит производство услуг (общество потребления) и информации (информационное общество). Складывающийся в период позднего постиндустриализма когнитивный капитализм выводит вперед производство знания, процессы отчуждения, несомненно, сохраняются, но имеют уже совершенно иной вид. А. Корсани полагает, что сердцевиной производства знания в условиях когнитивного капитализма оказывается биотехнонаука (Корсани, 2007).
Любой экономический строй, любая общественно-экономическая формация отличаются от остальных не в последнюю очередь способами регулирования вопросов собственности и самими ее формами. Феодальное владение землей или местом на рынке существенно отличается от капиталистического. При переходе от обычного капитализма к когнитивному чрезвычайное значение приобретает интеллектуальная собственность и особенности правового регулирования
владения последней. А. Корсани акцентирует внимание на таких предпосылках выделения когнитивного капитализма в качестве особой фазы, как регулирование интеллектуальной собственности (Корсани, 2007).
Вторым важным обстоятельством А. Корсани считает приватизацию сектора услуг, оказание которых связано с биологической жизнью человека и ее общественным преломлением. Именно так рождается частная собственность на то, что у автора получило название «средства жизни» (Корсани, 2007). Таким образом, здесь намечается трансформация сущности капитала, который в прежней своей форме может быть определен как капитал, определяемый через труд. Теперь же, в условиях когнитивного капитализма, капитал проявляет себя в его отношении к жизни: капитал-труд уступает место новому отношению, обозначаемому как капитал-жизнь. Эксплуатации труда приходит на смену эксплуатация «знания, жизни, здоровья, свободного времени, культуры, межличностных отношений (включающих общение, социализацию, сексуальность), воображаемого, образования, среды обитания и т. д. Объектами купли-продажи уже являются не только материальные и нематериальные блага, но и формы жизни, коммуникации, стандарты социализации, образования, восприятия, места проживания, транспорта и т. д.» (Корсани, 2007: 124).
Можно обнаружить и иные трансформации, позволяющие эксплицировать понятие труда в новых контекстах. К числу нетрадиционных форм труда и трудовых отношений можно отнести действия, направленные на организацию контроля за вышеперечисленными «формами жизни». Они переключают внимание общества с промышленных услуг на те, которые обеспечивают жизнь. Мысль французского исследователя опирается на то, что Х. Новотны и Дж. Теста назвали молекулярной эрой (Nowotny, Testa, 2010).
Последняя знаменует собой не только новые научные или практические интересы, ее смысл не сводится к переходу от главенствования технологий, разработанных физиками и химиками к технологиям, разработанным молекулярными биологами на основе конвергенции кибернетики, физической химии и биологии.
Молекулярная эра знаменует собой перестройку всех общественных отношений, подстраиваясь под новые требования, рожденные применением всех этих технологий. Так, представители одного из наиболее инновационных направлений молекулярной биологии занялись синтезом искусственной клетки из стандартизированных элементов и столкнулись с необходимостью изменения поведения самих ученых посредством разработки и внедрения «стандартов ответственного поведения» (Nowotny, Testa, 2010: 85). Такие стандарты рождает молекулярная эра, знаменующая собой приход нового общества - общества молекулярной эры.
Изменившиеся требования со стороны социума не могут оставить прежними и требования со стороны работодателя, который становится все более зависим от общественного мнения. Так, сегодня нередки случаи увольнения ученых, государственных служащих и работников фирм за высказывания или посты в социальных сетях, которые не соответствуют новым требованиям по-литкорректности1. В столь же острой форме проходят дебаты относительно научной этики, которая в последние десятилетия фактически используется как инструмент правового регулирования трудовых отношений, превратившись в раздел трудового права.
Тема труда и трудовых отношений неожиданно стала предметом философской рефлексии на биоэтической основе. Критика со стороны специалистов в этой области сочетается с общественным дискурсом и формирует его, а вслед за ним - и новые производственные отношения в сфере производства и внедрения актуального знания. Это относится не только к сфере биологических или генетических исследований, но именно в ней процессы развиваются в наиболее наглядной форме и демонстрируют современные тенденции максимально отчетливо. Это связано с той особой ролью, которую биоэтика стала играть в эпоху неклассической и постнеклас-сической науки, когда ценности были включены в структуру и содержание научного знания.
В этих условиях участие философов-биоэтиков в формировании новых общественных отношений оказалось связано с внутринаучными процессами, изменившими способы получения знания и механизмы его преобразования в технологии, а также внедрения в практики (Тищенко, Юдин, 2016: 74). Точка зрения, согласно которой вопросы биоэтики оказываются связаны с пониманием логики и роста развития знания, обосновывается изменением взгляда на идеалы и ценности самого научного знания. П.Д. Тищенко и Б.Г. Юдин объясняют этот феномен появлением технонауки, которая и ответственна за рождение концепции неклассической социальной философии (Тищенко, Юдин, 2016). В ней изменяется традиционное для классической науки разделение труда между теми, кто производит фундаментальные исследования и осуществляет прикладные разработки.
1 Хроники коронавируса: капитан «Теодора Рузвельта» уволен, французские ученые опростоволосились с политкорректностью, Ангела Меркель - работает [Электронный ресурс] // Вести. ги. 2020. 4 апреля. Ш1_. https://www.vesti.ru/article/2395663 (дата обращения: 17.05.2023).
Еще более существенной становится трансформация системы потребления новых знаний и технических достижений. Ключевую роль играет здесь содержание, превращающее науку из сферы знания о мире и человеке в средство влияния на жизнь. Это было и прежде - в медицине, когда врачи боролись за здоровье больного, предотвращая одни болезни и побеждая другие. Сегодня на место врачеванию приходит индустрия здоровья, в корне меняя понятия труда и капитала, связывая их при помощи знания.
О преобразовании характера труда в обществе когнитивного капитализма написано и сказано немало. Как отмечает Я.В. Григорова, происходит замена абстрактного труда универсальным (Григорова, 2012). По мнению исследователя, индивиды переходят ко всеобщей деятельности, в которой прежде всего реализуют себя, а не создают прибавочную стоимость. Это происходит потому, что абстрактный труд индустриальной (модернистской) экономики претворяет себя в массе стоимостей, а универсальный труд постиндустриальной (постмодернистской) экономики воплощает в себе труд ученых, художников, конструкторов и т. п. (Григорова, 2012: 38).
При этом Я.В. Григорова обнаруживает в этом мире творческой активности и созидания новые формы угнетения трудящихся (Григорова, 2012). Это связано, по ее мнению, с желанием владельцев капитала извлекать прибыль из творчества трудящихся, в то время как прежде - из тяжелого и рутинного труда. Нужда в эксплуатации творчества приводит к разрушению оного, а вместе с ним и личности самого творца. «Это было такое "регулирование" - которое осуществлялось не только не на основе формирования всесторонне развитой свободной личности, но и наоборот, - пишет Ю.Н. Давыдов, - на базе дальнейшего усиления ее односторонности, предельного угнетения ее свободы» (Давыдов, 2008: 99). Творчество и свобода несовместимы с получением прибыли, что и становится главным в вынесенном Я.В. Григоровой и еще раньше Ю.Н. Давыдовым приговоре капитализму, независимо от того, идет ли речь о традиционном или о когнитивном его виде.
Вернемся в проблеме различия между классическим и неклассическим применительно к сопоставлению двух типов капитализма. Основное различие между ними, обозначаемое А. Корсани, заключается в том, что производимые традиционным капитализмом вещественные или материальные товары потребляются единожды, в то время как продуцируемые когнитивным капитализмом знания допускают многократное и ничем, кроме авторского права, не ограниченное использование (Корсани, 2007: 140). То, что произведено в качестве материальной вещи, выходит на рынок как товар, может быть приобретено покупателем и использовано после индивидуального присвоения.
Результатом потребления такого объекта является его разрушение в ходе эксплуатации или естественное старение за исключением случаев сакрализации материального предмета или его превращения в экспонат музейной коллекции. Их обобществление приводит лишь к их попеременному пользованию, но не к тиражированию или неограниченному использования многими. И это порождает противоречие, которое, по мнению А. Корсани, позволяет выдвинуть гипотезу о том, что знание в силу своей природы будет постепенно преодолевать давление государства и юстиции, утверждающих приоритет владения и авторского права. Это в свою очередь должно привести к радикальным изменениям в области труда и трудовых отношений, вернуть творчеству утраченную было прежде гармонию. Вывод исследователя однозначен: необходимо направить биотехнонауку не на повышение реализуемых в ее рамках проектов конкурентоспособности, а на устойчивое развитие всего социума (Корсани, 2007: 142-143). Понятие когнитивного капитализма все еще находится в стадии концептуальной разработки.
Подводя итог вышесказанному, можно отметить, что общество потребления - это общество нового типа, что сказывается на роли труда и трудовых отношений в нем. Труд перестал быть системной, структурной и функциональной частью рационально организованной общественной жизни. Независимо от того, был ли он вольным или подневольным, была ли оплата работника справедливой или нет, рациональность такого труда с точки зрения его функций по отношению к жизни социума не вызывает сомнений. Люди прилагают систематические усилия для создания материальных благ, необходимых для своей собственной жизни и для жизни остальных членов общества. В результате разделения социума и институциализации неравенства не каждое усилие трудящихся непосредственно направлено на производство продовольствия или жизненно необходимых вещей - часть их ориентирована на производство символических благ, подчеркивающих неравенство, остальные иным образом расходуются на поддержание института неравенства. Но никогда они не диктовали всей системе труда конечное целеполагание в такой степени, как это происходит в обществе, где потребление существует ради потребления.
Список источников:
Григорова Я.В. Трансформация труда в современном обществе. Новые формы угнетения // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Культура, история, философия, право. 2012. № 5 (40). С. 34-39.
Давыдов Ю.Н. Труд и искусство. М., 2008. 670 с.
Дыдров А.А. Постнеклассическая наука в свете адаптации человека к будущему // Философия и культура. 2016. № 4 (100). С. 497-505. https://doi.Org/10.7256/1999-2793.2016.4.18244.
Киященко Л.П. Этос постнеклассической науки (к постановке проблемы) // Философия науки. 2005. Т. 11, № 1. С. 29-53.
Корсани А. Капитализм, биотехнонаука и неолиберализм. Информация к размышлению об отношениях между капиталом, знанием и жизнью в когнитивном капитализме // Логос. 2007. № 4 (61). С. 123-143.
Кузнецов В.Ю. Классические и неклассические стратегии философии // Идеи и идеалы. 2013. Т. 1, № 1 (15). С. 39-48.
Лекторский В.А. Эпистемология классическая и неклассическая. М., 2001. 256 с.
Мамардашвили М.К., Соловьев Э.Ю., Швырев В.С. Классика и современность. Две эпохи в развитии буржуазной философии // Философия в современном мире. М., 1972. С. 28-94.
Мамардашвили М.К., Соловьев Э.Ю., Швырев В.С. Классическая и современная буржуазная философия // Классический и неклассический идеалы рациональности. М., 2004. С. 147-207.
Мамытов Е.Г. К определению содержания понятия «социальнотрудовые отношения» // Российский экономический журнал. 2007. № 7-8. С. 85-89.
Психофизиологические параметры у лиц с разными видами трудовой деятельности / М.А. Филатов [и др.] // Сложность. Разум. Постнеклассика. 2020. № 2. С. 26-37. https://doi.org/10.12737/2306-174X-2020-27-37.
Райхерт К.В. Содержательное прояснение понятий «классика», «неклассика» и «постнеклассика» // Молодий вчений. 2016. № 4 (31). С. 605-608.
Самойлюк Т.А. Гуманизация труда - основное направление повышения качества трудовой жизни // Креативная экономика. 2014. № 5 (89). С. 40-46.
Степин В.С. Типы научной рациональности и синергетическая парадигма // Сложность. Разум. Постнеклассика. 2013. № 4. С. 45-59.
Тарандо Е.Е., Никифорова О.А., Таранова О.А. Понятие гуманизации труда: основные концепции // Глобальный научный потенциал. 2015. № 4 (49). С. 45-48.
Тищенко П.Д., Юдин Б.Г. Социогуманитарное сопровождение инновационных проектов в биомедицине // Знание. Понимание. Умение. 2016. № 2. С. 73-86. https://doi.Org/10.17805/zpu.2016.2.7.
Черемных Н.М. К вопросу о специфике постнеклассического этапа развития науки // Вестник Российского химико-технологического университета имени Д.И. Менделеева: Гуманитарные и социально-экономические исследования. 2016. № 7-1. С. 107-115.
Энгельс Ф. Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии М., 1968. 71 с.
Nowotny H., Testa G. Naked Genes: Reinventing the Human in the Molecular Age. L., 2010. 144 p.
References:
Cheremnykh, N. M. (2016) K voprosu o spetsifike postneklassicheskogo etapa razvitiya nauki [To the Question of the Specificity of the Post-Neoclassical Stage of Science Development]. Vestnik rossiiskogo khimiko-tekhnologicheskogo universiteta imeni D.I. Mendeleeva: Gumanitarnye i sotsial'no-ekonomicheskie issledovaniya. (7-1), 107-115. (In Russian).
Davydov, Yu. N. (2008) Trud i iskusstvo [Labor and Art]. Moscow. 670 р. (In Russian).
Dydrov, A. A. (2016) Postneklassicheskaya nauka v svete adaptatsii cheloveka k budushchemu [Post-Neoclassical Science in the Light of Human Adaptation to the Future]. Philosophy and Culture. (4 (100), 497-505. Available from: doi:10.7256/1999-2793.2016.4.18244. (In Russian).
Engel's, F. (1968) Lyudvig Feierbakh i konets klassicheskoi nemetskoi filosofii [Ludwig Feuerbach and the End of Classical German Philosophy]. Moscow. 71 р. (In Russian).
Filatov, М. А., Grigorieva, S. V., Khvostov, D. Yu. & Miller, A. V. (2020) Psychophysiological Parameters in Persons with Different Types of Labor Activity. Slozhnost'. Razum. Postneklassika. (2), 26-37. Available from: doi:10.12737/2306-174X-2020-27-37. (In Russian).
Grigorova, Ya. V. (2012) Transformatsiya truda v sovremennom obshchestve. Novye formy ugneteniya [Transformation of Labor in Modern Society. New Forms of Oppression]. Vestnik Permskogo natsional'nogo issledovatel'skogo politekhnicheskogo universiteta. Kul'tura, istoriya, filosofiya, pravo. (5 (40)), 34-39. (In Russian).
Kiyashchenko, L. P. (2005) Etos postneklassicheskoi nauki (k postanovke problemy) [The Ethos of Post-Nonclassical Science (Towards the Formulation of the Problem)]. Filosofiya nauki. 11 (1), 29-53. (In Russian).
Korsani, A. (2007) Kapitalizm, biotekhnonauka i neoliberalizm. Informatsiya k razmyshleniyu ob otnosheniyakh mezhdu kapitalom, znaniem i zhizn'yu v kognitivnom kapitalizme [Capitalism, Biotechnoscience and Neoliberalism. Information for Reflection on the Relationship between Capital, Knowledge and Life in Cognitive Capitalism]. Logos. (4 (61)), 23-143. (In Russian).
Kuznetsov, V. Yu. (2013) Gassical and Non-Classical Strategies in Philosophy. Ideas and Ideals. 1 (1 (15)), 39-48. (In Russian).
Lektorskii, V. A. (2001) Epistemologiya klassicheskaya i neklassicheskaya [Epistemology Classical and Non-Classical]. Moscow. 256 р. (In Russian).
Mamardashvili, M. K., Solov'ev, E. Yu. & Shvyrev, V. S. (1972) Klassika i sovremennost'. Dve epokhi v razvitii burzhuaznoi filosofii [Classics and Modernity. Two Epochs in the Development of Bourgeois Philosophy]. In: Filosofiya v sovremennom mire. Moscow, рр. 28-94. (In Russian).
Mamardashvili, M. K., Solov'ev, E. Yu. & Shvyrev, V. S. (2004) Klassicheskaya i sovremennaya burzhuaznaya filosofiya [Classical and Modern Bourgeois Philosophy]. In: Klassicheskii i neklassicheskii idealy ratsional'nosti. Moscow, рр. 147-207. (In Russian).
Mamytov, E. G. (2007) K opredeleniyu soderzhaniya ponyatiya «sotsial'notrudovye otnosheniya» [To the Definition of the Content of the Concept of "Social and Labor Relations"]. Russian Economic Journal. (7-8), 85-89. (In Russian).
Nowotny, H. & Testa, G. (2010) Naked Genes: Reinventing the Human in the Molecular Age. London. 144 p.
Raikhert, K. V. (2016) Soderzhatel'noe proyasnenie ponyatii «klassika», «neklassika» i «postneklassika» [Meaningful Clarification of the Concepts of "Classics", "Nonclassics" and "Post-Nonclassics"]. Molodii vchenii. (4 (31)), 605-608. (In Russian).
Samoyluk, T.A. (2014) Work Humanization - Principal Direction of the Work Life Quality Improvement. Creative Economy. (5 (89)), 40-46. (In Russian).
Stepin, V. S. (2013) Tipy nauchnoi ratsional'nosti i sinergeticheskaya paradigma [Types of Scientific Rationality and the Synergetic Paradigm]. Slozhnost'. Razum. Postneklassika. (4), 45-59. (In Russian).
Tarando, E. E., Nikiforova, O. A. & Taranova, O. A. (2015) The Notion of Humanization of Work: Basic Concepts. Global'nyi nauchnyi potentsial. (4 (49)), 45-48. (In Russian).
Tishchenko, P. D. & Yudin, B. G. (2016) Social and Humanitarian Support of Innovative Biomedical Projects. Knowledge. Understanding. Skill. (2), 73-86. Available from: doi:10.17805/zpu.2016.2.7. (In Russian).
Информация об авторе Ю.Г. Пржиленская - преподаватель департамента гуманитарных наук факультета социальных наук и массовых коммуникаций Финансового университета при Правительстве Российской Федерации, Москва, Россия.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1097542
Information about the author Yu.G. Przhilenskaya - Lecturer, Department of Humanities, Faculty of Social Sciences and Mass Communications, Financial University under the Government of the Russian Federation, Moscow, Russia.
https://www.elibrary.ru/author_items.asp?authorid=1097542
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 19.04.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 10.05.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 23.05.2023.
