CC BY
97декабрь 2017 г.
Выпуск 47(63)
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
ФЕНОМЕН ТРАМПА КАК ОТРАЖЕНИЕ КРИЗИСНЫХ ТЕНДЕНЦИЙ ВНУТРИ США
Дмитрий Кочегуров,
младший научный сотрудник Отдела проблем европейской безопасности ИНИОН РАН
Ключевые слова: американский политический истеблишмент; партии США; кризис американских элит; американский электорат.
Выборы 2016 г. в США стали свидетельством недоверия населения к правящему классу и той модели мироустройства, которую предлагали элиты. Приход Трампа - это своего рода отражение глубинного конфликта в тамошнем обществе, ставящего под вопрос сохранение самой американской мечты1. Неолиберальный мир, безусловно, имел в себе много преимуществ, но одновременно с этим создал некоторые ограничения для национальных экономик. Соглашения о свободной торговле лишь ускорили отток рабочих мест из развитых стран в развивающиеся, увеличили разрыв между богатыми и бедными, победителями и проигравшими. Б. Обама обещал исправить эту ситуацию, однако в глазах многих в США потерпел неудачу. Со временем избиратели обнаружили, что ни одна из партий не способна разрешить их проблемы, и когда Дональд Трамп объявил о своем участии в президентской гонке, позиционируя себя как внесистемный кандидат, который встряхнул бы систему, многие американцы, чувствующие себя забытыми, восторженно приветствовали его2. Высказывается точка зрения, что Д. Трамп - это не только феномен США в контексте растущего во всем мире национализма, а прямое доказательство кризиса государственного управления, а также доверия к либеральной демократии3. По мнению директора Московского Центра Карнеги Д. Тренина, Д. Трамп - часть мирового тренда подъема и утверждения национальных интересов. В ставшем глобальным мире начался цикл нового подъема национальных государств. Волна докатилась до США4.
Раскол между истеблишментом и народом
Об изменении уровня взаимопонимания и доверия народа по отношению к власти говорит некоторое «поправение», развитие консервативных тенденций в США. И это не просто колебание политического маятника, будни демократии как можно было сказать про Европу в начале века, а нечто более серьезное. Сам по себе факт того, что избира-
1 Трамп разрушил хрупкий баланс // Московский Центр Карнеги. 13 февраля 2017. URL: http://carnegie.ru/2017/02/13/ru-pub-67978
2 JPAE 23 (1), 557-562. Public Administration in the Age of Trump. David Schultz.
3 Schultz, D. (2011). The crisis of public administration theory in a post-global world. In D. Menzel and H. White (Eds.), The state of public administration: Issues, challenges, opportunities (pp. 453463). Armonk, NY: M.E. Sharpe.
4 Непредсказуемые Штаты // Московский Центр Карнеги.
20 января 2017. URL: http://carnegie.ru/2017/01/20/ru-pub-67747
тель в Америке становится ближе к правым силам, ничего опасного не сулит, а является символом восстановления баланса, оздоровления общества, возвращения к своим корням, так как согласно социо-культурной карте мира Инглхарта-Вельцеля общество в США исторически чуть более тяготело к традиционным, а не секулярно-рацио-нальным ценностям5. Противоречие легко найти в том, что все последнее время государством управляли силы, разделяющие принципиально иные ценности и поведенческие установки, на которых в 1990-е годы воздвигли новый неолиберальный мир. В стране, где традиционные ценности как минимум не уступали «инновационным», определенный отход от религии и морально-нравственных норм у значительной части общества вызвал отторжение.
Вышеописанный процесс некоторые эксперты уже охарактеризовали как постматериалистический сдвиг ценностей. Администрация Б. Обамы заняла жесткую позицию относительно проведения политики мультикультура-лизма и развития проектов нацменьшинств. Результатом стало то, что белые англосаксонские протестанты стали группой, которой была уделена наименьшая доля внимания со стороны американского истеблишмента. По мнению влиятельного американского политолога Д. Саймса, если посмотреть на демонстрации демократов, то может сложиться впечатление, что Америка заселена национальными меньшинствами. Однако 68% населения США - белые, у которых, особенно у тех, кто не преуспевает и не вписался в глобализацию, начало складываться впечатление, что о них не только забыли, а слегка презирают, потому что они не вписываются в новую Америку. Истеблишмент оказался как бы оторван от этого сегмента общества и работает на нацменьшинства. У традиционной Америки стало нарастать негодование, чем сумел воспользоваться Д. Трамп, разглядевший потенциал избирательной кампании в духе индустрии развлечений и реализовавший его с призывом «снова сделать Америку великой».
Кроме того, оппонентами Трампа остался незамеченным его талант к выявлению особой важности двух основных элементов культурно-исторической базы Америки -это касается создания государства США, а также зарождения и образования американской нации6. Приняв роль искупителя и спасителя нации, которой двигал испуг «потерять Америку», Трамп выступил с нарративом о пленении нации (captivity narrative), утверждая, что американские
5 Инглхарт Р., Вельцель К. Модернизация, культурные изменения и демократия: Последовательность человеческого развития М.: Новое издательство, 2011. - 464 с. - (Библиотека Фонда «Либеральная миссия»).
6 Mark Cronlund Anderson. Trump's Appeal to Myth and the 2016 Presidential Election. Journal of Psychohistory. Summer 2017, Vol. 45 Issue 1. P. 41-45. 5 p.
Выпуск 47(63)
декабрь 2017 г.
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
невинность и добродетель подвергались нападению со стороны чернокожих, мексиканцев и мусульман. Можно поверить, что накопленная глубокая тревога и гнев в американской душе воплотились именно в республиканском кандидате. Для Д. Трампа единственный способ «снова сделать Америку великой» заключался в спасении ее из нынешнего плена, в котором она как бы оказалась за последние десятилетия, и потому его предвыборный слоган мог бы звучать как «снова сделать Америку белой». Его кампания вызвала столь масштабную поддержку, несмотря на личную неприязнь к Трампу, потому что она точечно восходила к 400-летней истории Америки. То, что происходит, - не политические разногласия, а разногласия по поводу того, какой Америка должна быть в будущем.
Согласно результатам социологических опросов, среди избирателей Демократической партии белые составляют 29%. При ответе на вопрос, какие ценности важны для США, 70% демократов ответили, что ценности мульти-культурализма, а для 70% республиканцев - религиозные ценности. По поводу дискриминации 70% демократов ответили, что ей подвергаются афроамериканцы, женщины, ЛГБТ и прочие меньшинства, а для 70% республиканцев -белые. Все эти данные свидетельствуют о реальном расколе в обществе; в этих условиях очень трудно найти компромисс. Подобную динамику в западных научных кругах уже назвали «постфактологическим» миром, предлагающим неограниченные возможности для поляризации взглядов и интересов1. Наконец, разделение общества проявилось и в отрицании значимости своего культурно-исторического прошлого (разрушение памятников, и кому -Христофору Колумбу, открывшему Америку в 1492 г.), хотя последнее касается, прежде всего, наиболее радикального сегмента американского общества.
Межпартийная поляризация
Нельзя утверждать, что в свете растущей межпартийной поляризации в области общественно-политических ценностей партии деградировали, однако происходит изменение уровня договороспособности. Различия во взглядах республиканцев и демократов на фундаментальные ценности - федеральное правительство, расовые вопросы, иммиграцию, национальную безопасность, охрану окружающей среды и другие сферы достигли рекордного уровня в период президентства Б. Обамы. Так, согласно опросам Pew Research Center, в пользу увеличения государственной помощи нуждающимся высказываются 71% демократов и 24% республиканцев. С утверждением, что расовая дискриминация является главной причиной, по которой чернокожее население не может продвинуться по карьерной лестнице, соглашаются 64% демократов и лишь 14% республиканцев. В поддержку того, что иммигранты укрепляют страну благодаря своему трудолюбию и талантам, высказываются 84% демократов и 42% республиканцев2.
Пожалуй, главное, что по-разному перестраивает обе партийные коалиции, - это фундаментальные демографические изменения, происходящие в США, - стареющее население, увеличивающееся расовое и этническое разнообразие, растущий рейтинг образованности населения. Демократическая партия выглядит по составу избирателей менее белой, менее религиозной и более образованной, а также более молодой. У республиканцев картина обратная: избиратели становятся все более однородными, более религиозными и менее образованными, в то время как стареет электорат быстрее3.
На американские партии значительно повлияла и последняя президентская кампания. Демократическая элита обнаружила, что их традиционный электорат стремительно полевел и уже не склонен идти на компромиссы. Республиканцы хоть и сохранили за собой Конгресс, но консервативному истеблишменту эти выборы показали, насколько огромен разрыв между ним и определенными группами избирателей, что создало в партии внутренний конфликт. При этом никак нельзя терять поддержку своих традиционных избирателей - белых американцев среднего достатка. В отношениях между партиями все совсем плохо, так как рухнул двухпартийный консенсус по внешней политике. Проигравшая часть элиты стремится произвести «контрреволюцию» и делигитимизировать нового президента, не давая ему возможности проводить собственную политику и держа в ослабленном состоянии под постоянным прессингом4.
Если говорить коротко, то результат происходящего в США на партийном уровне, встряхнувший обе партии снизу доверху, - это реанимация консерватизма, исторически наряду с либерализмом принадлежащего к двум главным идейно-политическим традициям и сыгравшего определяющую роль в ходе развития страны. Как правило, консерватизм «просыпается» тогда, когда происходит обострение внутриполитической ситуации и развивается «кризис доверия», а расстановка мировых сил меняется не в пользу США. Это - процесс привыкания к новой роли с отказом от гегемонии. Доминирование идет на убыль, если взять соотношение сил на мировой арене. В итоге США придут к пониманию и осознанию новой роли. В таких случаях государство и общество сдвигаются вправо.
В книге Б.И. Макаренко «Консерватизм и развитие. Основы общественного согласия» говорится о шести консервативных волнах в США, где очередная волна становилась ответом на перемены, связанные как с деятельностью демократической администрации, так и с попыткой ре-ванша5. Если предыдущая пятая волна, первоначально оформленная в виде концепции «сострадательного консерватизма», стала реакцией на президентство Б. Клинтона и ответом «беспринципному» псевдолиберализму, то шестая представляет собой консервативный ответ на приход и «леворадикальную» повестку дня Б. Обамы. Организаторами публичных акций и протестных движений были, прежде всего, религиозные, белые жители консервативного Среднего Запада с англосаксонскими корнями, недо-
1 Seth Allcorn, Howard Stein. The Post-Factual World of the 2016 American Presidential Election: The Good, the Bad, and the Deplorable // Journal of Psychohistory. Spring 2017, Vol. 44 Issue 4. P. 310-318. 9 p.
2 The Partisan Divide on Political Values Grows Even Wider // Pew Research Center. October 5, 2017. URL: http://www.people-press.org/2017/10/05/the-partisan-divide-on-political-values-grows-even-wider/
3 The Parties on the Eve of the 2016 Election: Two Coalitions, Moving Further Apart // Pew Research Center. September 13, 2016. URL: http://www.people-press.org/2016/09/13/the-parties-on-the-eve-of-the-2016-election-two-coalitions-moving-further-apart/
4 Egoistic hegemonism // Valdai Discussion Club. URL: http:// valdaiclub.com/a/highlights/egoistic-hegemonism/
5 Консерватизм и развитие: Основы общественного согласия / Под ред. Б.И. Макаренко. - М.: Альпина Паблишер, 2015. - 332 с.
декабрь 2017 г.
Выпуск 47(63)
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
вольные монополизмом политических партий, для которых политика Обамы представляла серьезную угрозу привычному для «настоящей Америки» образу жизни1.
На партийном уровне недовольными остались и сами республиканцы, которые неоднократно торпедировали многие инициативы администрации, противились поискам разумного компромисса, намеренно обостряли отношения с демократами. В результате выборов 2010 и 2014 гг. их позиции в Конгрессе укрепились. Таким образом, впервые с 1996 г. (революция Гингрича) республиканская партия обеспечила себе большинство в обеих палатах Конгресса. О консервативном повороте свидетельствовали итоги выборов губернаторов и результаты избирательных кампаний в законодательные собрания штатов.
Кризис внутри правящего класса
Можно предположить, что 2016 год стал рубежным. Выбор Трампа свидетельствует о кризисе современного государственного управления и отражает те тенденции внутри США, которые медленно и постепенно назревали в последние десятилетия. Ф. Фукуяма назвал сложившуюся ситуацию ветократией, при которой легче бойкотировать действия федерального правительства, чем использовать его потенциал для содействия общему благу2. Можно предположить, что власть в США в какой-то степени фрагментирована и разделена идеологически. Все чаще происходит так, что обязательства, данные одной ветвью власти, могут быть перечеркнуты другой. Американский институциональный механизм слабо функционирует, хотя всегда считалось, что политическая система США - самая стабильная, ей не угрожает воздействие извне. Обращение к радикальным аутсайдерам вроде Трампа в надежде очищения стало определенным выходом.
Что касается раскола внутри правящего класса, Ф. Фукуяма писал, что американская политическая система находится в состоянии дисфункциональности, и это общемировой тренд, так как кризисы во всем мире имеют общую причину: неспособность правительства удовлетворить растущие ожидания среднего класса3. Возможно, причина паралича власти кроется в захвате государственных учреждений мощными и влиятельными элитами, что было определено как репатримониализация государственного порядка (герайттотаИтайоп)4. Повсюду доминируют группы инте-
1 «Христианская коалиция», «Вера и свобода», «Движение чаепития» - праворадикальные общественные движения в защиту традиционных консервативных ценностей, лежавших в основе Америки.
2 Fukuyama, F. American Political Decay or Renewal? // Foreign Affairs. July/August 2016. URL: https://www.foreignaffairs.com/ arti-cles/united-states/2016-06-13/american-political-decay-or-renewal
3 Fukuyama, F. The Middle-Class Revolution // The Wall Street Journal. June 28, 2013. URL: https://www.wsj.com/articles/ SB10001424127887323873904578571472700348086
From: Journal of Democracy. Volume 26, Number 1, January 2015 pp. 11-20.
4 By John J. Dilulio Jr. The Rise and Fall of the U.S. Government // Washington Monthly. January/February 2015. URL: https:// washingtonmonthly. com/magazine/janfeb-2015/the-rise-and-fall-
of-the-u-s-government/
Political Order and Political Decay: From the Industrial Revolution to the Globalization of Democracy. By Francis Fukuyama. New York: Farrar, Straus and Giroux, 2014.
ресов, которые способны покупать политиков за счет взносов в избирательные кампании (плюс лоббирование).
Важнейшим симптомом болезни, слабости политического класса можно назвать кадровый кризис, в то время как от качества элиты зависят успех или неудача при высокой цене и ставках. Политический класс на время утратил способность к воспроизводству, испытывает острейшую «недостаточность», на мысль о чем наводит победа внесистемного кандидата. Избиратели встали перед выбором из двух кандидатов с большим антирейтингом. По данным компании Gallup, деятельность Трампа на посту президента США в течение первого квартала одобрили 41% американских избирателей, и это самый низкий показатель по итогам первых трех месяцев президентства за всю историю ее социологических исследований5. То есть уместно высказывание, что на самом деле проиграли обе партии. И все дело в том, что Д. Трамп со своей собственной политической философией как бы подрывает доминирование большей части многоуровневой элиты США, которая представлена во всех трех ветвях власти федерального правительства, СМИ, Пентагоне, 17 спецслужбах США и т.д. Сделать это Трампу удалось с опорой на значимый сегмент американского общества.
Еще одним свидетельством кризиса становится ситуация со СМИ, которые по своему влиянию в социуме нередко называют четвертой властью (Fourth Estate). И то, что СМИ теряют свои лидирующие позиции при растущем разрыве между реальностью и их картиной мира, автоматически бьет и по политическому классу. При повторяемых тезисах о российской пропаганде и следе на выборах может сложиться впечатление, что либо российский специалист чего-то не знает, либо происходит изменение сознания части американской элиты, теряющей связь с реальным положением дел. В противовес системным СМИ набирают силу новые независимые издания, придерживающиеся антиглобалистких позиций.
Идеологические основы раскола
В апреле 2017 г. в журнале Foreign Affairs вышла статья, где говорилось, что после окончания Второй мировой войны американская внешняя политика формировалась под воздействием двух основных школ, направленных на формирование стабильной международной системы с Соединенными Штатами в центре6. Гамильтонианцы (Hamiltonians) полагали, что в интересах США заменить Великобританию в качестве нового «гироскопа мирового порядка» и ратовали за создание глобального либерального порядка, понимаемого прежде всего в экономических категориях. Вильсонианцы (Wilsonians) были согласны с тем, что это относится к жизненно важным интересам США, но понимали это явление с точки зрения ценностей, а не экономики, стремясь к всеобщему миру посредством поощрения прав человека, демократии и верховенства закона в коррумпированных и авторитарных режимах за ру-
5 Trump's Job Approval in First Quarter Lowest by 14 Points // Gallup News. April 20, 2017. URL: http://news.gallup.com/poll/ 208778/trump-job-approval-first-quarter-lowest-poin1s.aspx?g_source= Politics& g_medium=newsfeed&g_campaign=tiles
6 By Walter Russell Mead. The Jacksonian Revolt. American Populism and the Liberal Order // Foreign Affairs. March/April, 2017. URL: https: //www. foreignaffairs.com/articles/united-states/2017-01-20/ jacksonian-revolt
Выпуск 47(63)
декабрь 2017 г.
ЕВРОПЕЙСКАЯ БЕЗОПАСНОСТЬ: СОБЫТИЯ, ОЦЕНКИ, ПРОГНОЗЫ
бежом. На более поздних этапах холодной войны одна ветвь этого лагеря, либеральные институционалисты, сосредоточилась на содействии международным институтам и большей глобальной интеграции, а другая, неоконсерваторы, посчитала, что либеральную повестку легче продвигать через односторонние шаги Вашингтона.
И те и другие не были единомышленниками, интенсивные споры проходили всегда, однако в рамках общей приверженности некоему проекту глобального миропорядка Pax Americana. Тем не менее в последние десятилетия влияние глобалистов на формирование внешнеполитического курса США начало ослабевать. Возродились силы более националистические и менее глобалистские, к ним присоединилась разочаровавшаяся достижениями внешней политики общественность. Речь идет о Джефферсонианской и Джексонианской школах мысли довоенного периода. Первые, объединяя и так называемых реалистов, утверждают, что сокращение глобального присутствия США позволит снизить издержки и риски внешней политики. Интересы США должны быть определены узко и продвигаться самым безопасным и экономным способом. Сюда же относится и крыло либертарианцев, выступающее против интервенционизма, за сокращение военных расходов и перераспределение сил и ресурсов у себя на родине.
Тем не менее в противовес минимализму Джефферсона расцветает популистский национализм Джексона. Джексо-нианцы, формирующие базу электората Д. Трампа, определяют США не как политическую сущность, созданную и ориентированную на выполнение универсальной миссии. Скорее, это - национальное государство американского народа. Они воспринимают американскую исключительность не через универсализм собственных идей и ценностей, на базе чего следует трансформировать мир, а скорее как общее стремление к равенству и достоинству самих американских граждан. Роль федерального правительства США должна сводиться к обеспечению безопасности и экономического благополучия американского народа в своих национальных границах без вмешательства в чужие дела, что и делает страну уникальной. Джексонианский популизм лишь периодически сталкивается с внешней политикой, и для мобилизации на выборах 2016 г. потребовалось определенное сочетание сил и тенденций с сосредоточением на национальном уровне. Причем дело касалось не только самых типичных для любых выборов проблемных тем, а вопроса идентичности и культуры в американской политике. Пожалуй, именно джексонианцы прочувствовали колоссальное значение англо-протестантского наследия Америки, и то, что необходимо сохранить и укрепить американскую идентичность, базирующуюся на протяжении столетий именно на нем. Трамп, каким бы он ни был, показался единственным кандидатом, желающим помочь американскому народу. Самое главное, что джексонианцы знают о Трампе - он однозначно на их стороне, а вопрос доверия играет исключительно важную роль.
К какому выводу можно прийти, проанализировав все те кризисные тенденции, которые наблюдаются сегодня в США и которые обострились на фоне выборов Д. Трампа. Конечно, абсурдно и наивно было бы полагать, что нынешняя политика США неизбежно приведет последних к коллапсу и потере союзников, при помощи особых отношений с которыми США выстроили систему своего глобального лидерства. Абсолютно не к месту рассуждения о том, что у США множество параллелей с поздним СССР, империя подобно Древнему Риму «трещит по швам», текущий кризис - это обязательно начало конца не просто
доминирования, а существования самих Соединенных Штатов как государства и т.д.
В то же время уже давно в экспертном сообществе существует общее понимание того, что американская отлаженная политическая система дает некоторые сбои. Можно дискутировать о том, как далеко зашла общая институциональная деградация в свете накопления системных ошибок, однако то, что система дает сбои, - свершившийся факт. Феномен Трампа стал свидетельством определенного раскола между истеблишментом и народом, политическими партиями, внутри правящего класса. Уместно выделить три типа раскола и фрагментации между глобалистами с их политикой неолиберализма, глобализации по-американски с созданием «Pax Americana» и изоляционистами, националистами.
Выборы 2016 г. обозначили недоверие значительной части общества не просто к какой-то определенной партии, а к правящему классу в целом, чье увлечение глобализацией вызвало бушующую реакцию и в конечном итоге сопротивление. Многие избиратели Трампа были куда менее озабочены продвижением конкретных предвыборных программ, чем прекращением всего, что казалось не иначе как движением своей страны к катастрофе. Международный порядок, в свою очередь, должен опираться не только на консенсус элит и баланс власти и политики, но и на свободный выбор общества, которое должно чувствовать себя защищенным от внешнего мира настолько, насколько хочет извлечь выгоду из участия в нем.
И все-таки США в своей истории проходили через много кризисов и переосмысливали себя, а беспокойство по вопросу падения уровня американской политической культуры высказывали в самые разные времена, об этом, например, писал историк Генри Адамс, живший во второй половине XIX - начале XX в.1 Важно, чтобы элита признала наличие кризиса и обрела утраченную уверенность в своем электорате. По крайней мере, в первый срок Трампа вряд ли можно ожидать реформ, которые привели бы к перезагрузке системы. Многое будет зависеть от того, как пройдут выборы 2024 г. Но это уже совсем другая история.
1 Ken Fuchsman. The Presidential Campaign That Astounded the World: A Psychohistory of Donald Trump and the 2016 American Election // Journal of Psychohistory. Spring 2017, Vol. 44 Issue 4. P. 292-309. 18 p.
