CC BY
3
Научная статья УДК 261.6:304.2
htlps://doi.org/10.24158/fik.2023.11.26
Феномен секуляризации: философские и теологические основания
Валерия Руслановна Яковлева
Общецерковная аспирантура и докторантура имени святых Кирилла и Мефодия, Москва, Россия, ya.valeria2001@gmail.com, https://orcid.org/0009-0001-3303-558X
Аннотация. В представленной статье производится анализ толкований феномена секуляризации с позиции трех дискурсов. Рассматриваются аксиологические программы социальных философов, таких как Б. Уил-сон, Д. Узланер и Л. Шайнер, понимающих секуляризацию как процесс, в ходе которого религия теряет свою социальную значимость в результате естественного движения истории. Секуляризация имеет остро негативную оценку в консервативных дискурсах христианской теологии - автор статьи демонстрирует это, анализируя мнения важнейших представителей трех христианских конфессий. Показано, что радикальный сциентизм как мировоззренческое основание порождает антирелигиозное и антиклерикальные позиции, чреватые конфликтами. Делается вывод в пользу конструктивного диалога в рамках всех дискурсивных практик для поддержания стабильности как в обществе, так и во внутреннем состоянии отдельного индивида.
Ключевые слова: секуляризация, риски секуляризма, человек и общество, церковь и общество, аксиология, ценностный подход, сциентизм, социальная теология Финансирование: инициативная работа.
Для цитирования: Яковлева В.Р. Феномен секуляризации: философские и теологические основания // Общество: философия, история, культура. 2023. № 11. С. 181-186. https://doi.org/10.24158/fik.2023.11.26.
Original article
The Phenomenon of Secularization: Philosophical and Theological Foundations
Vale^ R. Yakovleva
Ss Cyril and Methodius Postgraduate and Doctoral School of the Russian Orthodox Church, Moscow, Russia, ya.valeria2001@gmail.com, https://orcid.org/0009-0001-3303-558X
Abstract. This article analyzes the interpretations of the phenomenon of secularization from the perspective of three discourses. The axiological programs of social philosophers such as Brian Wilson, Dmitry Uzlaner and Lewis Shiner are considered, who see secularization as a process during which religion loses its social significance as a result of the natural movement of history. Secularization has an acutely negative assessment in conservative discourses of Christian theology, which the author shows by analyzing the opinions of the most important representatives of the three Christian denominations. It is revealed that radical scientism as the ideological basis of the religious generates anti-religious and anti-clerical positions, fraught with conflicts. As a result, the article concludes in favor of constructive dialogue as part of all discursive practices to maintain stability both in society and in the inner state of the individual.
Keywords: secularization, risks of secularism, man and society, church and society, axiology, value approach, scientism, social theology Funding: Independent work.
For citation: Yakovleva, V.R. (2023) The Phenomenon of Secularization: Philosophical and Theological Foundations. Society: Philosophy, History, Culture. (11), 181-186. Available from: doi:10.24158/fik.2023.11.26 (In Russian).
Введение. Современная эпоха, ознаменованная глобализацией, цифровизацией и урбанизацией, одной из своих значительных проблем имеет трансформацию понятий нравственности и духовных ценностей. Активное индустриальное развитие отодвигает человека из контекста природы и земли, где он осознавал себя частью этого мира, и превращает его в обезличенную машину, одновременно наделённую осознанием собственной исключительности и всемогущества.
Антропоцентричные эффекты мышления есть не что иное, как неизбежный продукт полномасштабной многоуровневой секуляризации, до сих пор не получившей конкретно локализованных границ ее реализации в исторической ретроспективе. Сегодня человек не воспринимает себя
© Яковлева В.Р., 2023
в «вертикальном» измерении «божественной непостижимости», которая была актуальна в досе-кулярное время, и в результате обосновывает собственные проявления с помощью убедительных и комфортных детерминаций. Свободный доступ к получению знаний, обрушение на индивида ошеломляющего потока дезориентирующей информации, технологический прогресс и успехи в сфере генетики способствуют укоренению уверенности в человеческих силах. Но подобное дистанцирование от религиозного образа жизни, мышления и культуры вызывает ощущение бессмысленности и бесполезности жизни. Амбивалентность бытия человека и его самосознания, рассматриваемая в парадигме столкновения разнополярных экзистенциальных вопросов, неизбежно приводит нас к размышлению о причинах, породивших подобные явления, в связи с чем мы и рассуждаем о секуляризации.
Прослеживающаяся полисемантичность данного понятия обосновывается прежде всего рассмотрением его в рамках различных дисциплинарных полей. Как известно, изначально под «секуляризацией» осознавалось ограничение прав церковной власти и отчуждение ее собственности в пользу общества, то есть обмирщение того, что ранее считалось священным. Исторически секуляризация тесно связывалась с такими явлениями, как свободомыслие, просветительский атеизм, науко- и техноцентризм, светскость и прочее. Принимая во внимание многогранность толкований, мы считаем, что изучение данного феномена должно производиться с использованием всестороннего междисциплинарного подхода, дополнением которому будет служить сравнение разных методологических стратегий понимания секуляризации для последующего выведения ее на метатео-ретический уровень анализа, что возможно с использованием аксиологического подхода, ярко выраженного в философском дискурсе.
Конкретно в данной статье мы попытаемся ответить на вопросы: каковы методы, используемые для осуществления исследования с точки зрения философского и теологических взглядов; где рамки, разграничивающие два дискурса; какой может быть компромиссная концепция, дающая возможность использовать накопленные знания о секуляризации для гармонизации собственного бытия и социальных отношений.
Философские основания в рассмотрении секуляризации. Говоря о секуляризме, прежде всего необходимо обратиться к трактату М. Вебера «Протестантская этика и дух капитализма», где и было введено это понятие. Согласно М. Веберу, секуляризация - это некое «расколдовывание мира», которое являет своей кульминацией развитие эпохи протестантизма, где сама религия смещает внимание с неземного на земные задачи и проблемы (Вебер, 2006).
Как известно, секуляризация не являлась предметом глубокого интереса научного сообщества вплоть до 70-х гг. XX в. Начиная с этого периода предпринимаются неоднократные попытки дать определение этому понятию в рамках исследований, объясняющих явления современной реальности (небезызвестный «постсекуляризм», так широко популяризированный Ю. Хаберма-сом1), в которых проявляется универсальность фундаментальных религий и возрождения элементов архаичных видов верований, где прослеживается несостоятельность в рамках морально-экзистенциальных противоречий, поэтому требуется поиск решений для достижения конструктивной коммуникации между сферами духовного и рационального.
Американский исследователь Б. Уилсон считал, что секуляризация - «это процесс, в ходе которого религиозное мышление, практика и религиозные институты утрачивают свою социальную значимость» (Wilson, 1966: 14). В противовес Б. Уилсону Д. Узланер подчёркивал: утрата религии своей социальной значимости не равна её упадку (Узланер, 2008). И действительно, хоть и прослеживается взаимовытекаемость одного феномена из другого, но между этими понятиями существуют безоговорочные концептуальные различия. Здесь не идет речь об абсолютном исчезновении религии, но делается акцент на освобождении общества от зависимости, связанной с деятельностью религиозных институтов и соответствующим мировоззрением.
Принимая во внимание разнополярность мнений специалистов по этой теме, Л. Шайнер определил шесть типов концепций секуляризации (Shiner, 1967). В рамках нашего исследования мы обозначим три из них, используя которые, сформулируем рабочее определение: секуляризация - это процесс сдвига от «священного» общества к «светскому», десакрализации мира, при которой происходит замена традиционной религии «функциональными эквивалентами» и «суррогатами» типа марксизма, национализма, атеизма, рационализма и так далее.
И действительно, мы наблюдаем механизм «утрачивания религией своей значимости» на примере современного человека, который даже если не заменяет её перечисленными альтернативными мировозренческими программами, то трансформирует поливариативное понятие свободы, воспринимая ее на уровне психологических потребностей, в которых традиционная религия становится неудобной. Это ощущение вырастает из своеобразного гедонизма, согласно которому вера препятствует человеку жить по принципу удовлетворения собственных желаний и
1 Хабермас Ю. Постсекулярное общество - что это? // Российская философская газета. 2008. № 4 (18), апрель.
стремлений, являющихся следствием «возведения на пьедестал» просветительского движения и материалистической философии: «Несомненно, существуют люди, более свободные, чем другие, по той простой причине, что не все мы просвещены одинаково» (Вольтер, 1988: 227).
Обобщая теории исследователей, придерживающихся ценностно-нейтрального подхода, можно выделить определённый вектор идентификации и толкования феномена «секуляризация», заключенный в следующую мысль: от объединённого религией компанионального социокультурного комплекса по мере движения общей мировой истории «отслаиваются, отпочковываются автономизирующиеся сферы социальной жизни» (Королев, 2015).
Аксиология в рамках трактовки этого понятия в философском дискурсе во многом определяется исследовательской позицией. Вышеперечисленные примеры понимания секуляризации содержат ценностно-нейтральные установки, позволяющие выносить экспертные суждения, кажущиеся достоверными (Орлов, Гаврилова, 2017).
В попытках объективировать универсальные смыслы, философы и обществоведы рассматривают данный феномен как закономерный и естественный процесс, возникновение которого обусловлено неизбежным разноплановым прогрессом и развитием общества.
Теологические основания в рассмотрении секуляризации. Наиболее широкое представление проблема секуляризации получила в протестантской теологии, которая предлагала использовать ее как своего рода инструмент переосмысления христианской веры. Ярчайшим примером успешного проекта является демифологизация, предложенная Р. Бультманом и описанная им в эссе «Новый завет и мифология» (Бультман, 2004). Философ представляет новозаветную картину мира и основополагающие догмы о чудесах Христа, воскресении из мертвых и Страшном суде как недостоверный пережиток прошлого, требующий демифологизации Евангелия в целом и адаптации его в соответствии с ценностным выбором современного человека. Таким образом Христос осмысляется реальной исторической персоной, Его Благая весть - трансляция высшей мудрости.
Подобные идеи были присущи не одному лишь Р. Бультману. Теология в середине XX в. наполняется дискуссиями и противоречиями внутри научного сообщества ввиду обострения социальных запросов (какова роль Церкви в мировой войне и Холокосте). Впоследствии предпринимается ряд попыток перенаправить теологическую мысль по вектору секулярного мировоззрения. Но уже в 70-80-е гг. протестантскую теологию охватывает антисекулярная волна, которая выступает за традиционное толкование священных текстов и за прекращение «обожествления человека».
Говоря о православной теологии в процессе осмысления ею секуляризации, принято считать её «экспортным» явлением западной цивилизации, полностью враждебным христианству. Оно маркируется как негативное, так как призвано «разрушить внутреннее духовное ядро других цивилизаций, лишить их самоидентификации и воли к продолжению самобытного существования»1.
Важность осмысления секуляризации как разрушительного феномена нам иллюстрирует, в частности, современная тенденция к усилению радикальных экстремистских настроений среди молодежи, причиной которых может являться отсутствие религиозного воспитания. Патриарх Московский и всея Руси Кирилл подчёркивает завуалированное сходство религиозного экстремизма и радикального секуляризма, «который исключает любую иную точку зрения и предполагает, что весь мир должен выстраиваться по модели, определяемой элитами некоторых стран»2.
Прослеживает диалектизм в основе секуляризма и протоиерей М. Козлов, говоря о том, что Церковь сегодня подвергается воздействию, «во-первых, со стороны, скажем так, псевдоисламского фундаментализма, искажающего тот позитивный образ ислама, который нам знаком, в том числе по мусульманам нашей страны. А во-вторых, - со стороны агрессивного секуляризма, который также нетерпим к христианству в его традиционной исторической форме - в форме проповеди о Христе, сказавшем о себе "Я есть Путь, Истина и Жизнь"»3.
Как мы видим, в рамках этой позиции выражается критика секуляризации как феномена, противоречащего замыслу Бога о человеке, согласно которому последний следует ориентирам в виде трансцендентных ценностей, в отсутствие которых его сознание будет находиться в состоянии поиска наполнения себя духовными смыслами и нужды «веры в высшее». Примером может выступать проводимая советская секуляризация, не избежавшая собственного краха. Удачная, на первый взгляд, модель трансформации приоритетов («Бога» - в «человека», «святого» - в
1 Глобальные вызовы. Религия и секуляризм в современном мире [Электронный ресурс] // Всемирный русский народный собор. URL: https://www.vrns.ru/news/globalnye-vyzovy-religiya-i-sekulyarizm-v-sovremennom-mire//?sphrase_id=8977 (дата обращения: 03.10.2023).
2 Доклад Святейшего Патриарха Кирилла на ХХ Всемирном русском соборе [Электронный ресурс] // Русская Православная Церковь. URL: https://clck.ru/364SQB (дата обращения: 03.10.2023).
3 Протоиерей Максим Козлов: Мир отступает от норм, бывших непререкаемыми два тысячелетия [Электронный ресурс] // Тульская духовная семинария. URL: https://tulds.ru/protoierej-maksim-kozlov-mir-otstupaet-ot-norm-byvshih-neprerekaemymi-dva-tysyacheletiya/ (дата обращения: 03.10.2023).
«светское» и «духовного» - в «нравственное») породила значительное количество вызовов, с которыми сталкивается социум и сегодня, поддерживая постсекулярную реальность, чреватую противоречиями и ценностными рисками.
Русский религиозный философ Н. Фёдоров, рассуждая синхронно с церковными писателями, постулирует, что главный смысл, которым наделена секуляризация - это выведение человека из орбиты Церкви и непосредственно из храма, что в свою очередь порождает «автономную человеческую культуру». «Секуляризованная культура превращает храмы в музеи, а иконы - в экспонаты» (Фёдоров, 1995: 67).
Интерпретация в системе католической теологии характеризуется радикальным взглядом на секуляризм. На Втором Ватиканском соборе (1962-1965) была отмечена идеологизация самого понятия секуляризма, в связи с чем было утверждено введение в догматическую Конституцию о Церкви главы о зарождении апостольства мирян1.
Благодаря Папе Иоанну Павлу II, также выступившему с жесткой критикой секулярной позиции как в светском обществе, так и в христианском мире в целом, католическая теология имеет солидарный вектор мысли в данной тематике с православием. Призвание человека здесь рассматривается как акт богопознания длиною в жизнь, а его природа - как непосредственные взаимоотношения с бесконечным. В условиях цифровизации позитивная задача теологии заключается в формировании условий конструктивного диалога светского и религиозного мировоззрений, ориентированного на минимизацию конфликтов и насилия (Орлов, 2019).
Дискурсы секуляризации в научном мировоззрении. Варианты рефлексии о секуляризации на этом не заканчиваются. Аксиологический подход в рамках религиозного дискурса хотя и дуалистичен в межконфессиональном рассмотрении, но факт негативного отношения этому феномену в своей основе остается базовым. Полярной от теологической позиции выступает критика всего религиозного в рамках секулярного мышления, которое чревато возникновением повышенной конфликтогенности в обществе и культуре на почве радикального секуляризма и религиозного экстремизма. При господствующих индивидуалистичных идеях, опирающихся на экстраполяцию сверхъестественного на «земное» и торжество рациональных детерминант, исследователи расценивают деятельность религиозных институтов как угрозу, способную нарушать порядок вещей своим влиянием и завуалированно склонять субъектов к подчинению и поклонению «устарелым пережиткам». Так, например, опубликованное 22 июля 2007 г. открытое письмо под громким названием «Политика РПЦ МП: консолидация или развал страны?»2 транслирует нам агрессивную се-кулярную позицию десяти академиков, обеспокоенных проникновением влияния церкви во все сферы общественной жизни. Отмечая непреодолимую пропасть между современной наукой и религией, академики призывают установить курс государственной политики сугубо на инновационное развитие, по их мнению, не совместимое в своем существовании с верой. Громкое заявление о вытравливании из образования «материалистического видения мира» иллюстрирует нам обвинение религиозной веры в том, что она мешает жить человеку так, как он хочет.
Еще одним примером проявления секуляризма является возникновение антропологических концепций, отрицающих влияние на развитие человека и его поведенческих паттернов божественного промысла. Примером может служить сформулированный отечественными антропологами пространственно-магистический подход, расширивший натуралистическую концепцию О. Лавджоя3 до пределов гуманитарно-антропологических дисциплин. Согласно данному подходу у гоминидов возникли механизмы запоминания, накопления, а также актуализации конкретных форм поведения, в зависимости от места их пребывания (качества, необходимые взрослому самцу на «охоте», противоположны тем, которые допустимы в месте его проживания). Данная схема приводит к возникновению особой «револьверной» структуры сознания, заключающейся в том, что каждая культурно-маркированная территория автоматически «включает» адекватные ей формы поведения и «выключает» все остальные, с ней не совместимые, чем объясняется «смена масок» индивидом в различных социокультурных контекстах. Секуляризация в пространстве культуры становится источником вариативности стилей человеческого поведения, свободного от религиозных принципов и норм, реализующегося в границах общественных и приватных практик современности (Орлов, Шаткин, 2019).
Заключение. Итак, как видно, секуляризация даже при кажущемся нейтральном оценивании в рамках философского поля всё равно вызывает обеспокоенность. Она «развязывает руки» человечеству в границах восприятия дозволенного (с позиции христианства, например, которое чаще
1 Второй Ватиканский собор и богослужебная реформа [Электронный ресурс] // Аминь. URL: https://www.amin.sU/content/analitika/9/292/ (дата обращения: 03.10.2023).
2 Политика РПЦ МП: консолидация или развал страны? [Электронный ресурс] // Православная газета. URL: https://orthodox-newspaper.ru/numbers/at47413 (дата обращения: 08.10.2023).
3 Теория Лавджоя: секс в обмен на пищу [Электронный ресурс] // Тайный меридиан. URL: https://exotravel.ru/blog/teoriya-lavdzhoya-seks-v-obmen-na-pishchu (дата обращения: 08.10.2023).
других религий подвергается критике секулярного сознания), где оно не понимается как нечто запретное, но экстраполируется в естественное проявление, аргументированное с позиций различных научных дискурсов. Последствия реализованных желаний больше не представляют угрозы для секуляризованного сознания, в мировоззрении которого все относительно и объясняется с позиции «человек - мера всех вещей». Транслируя доминирование антропоцентризма, секуляризация интегрировала в сознание индивида мысль естественного господства над самой природой, в результате чего им предпринимаются попытки «укротить» стихии. Человеческий организм как часть природы также подвергается своего рода узурпации, так как и по сей день люди страдают от физических и психических проблем, болеют и умирают, а смерть как квинтэссенция несовершенства человеческого естества являет нам доказательство, что до полного завоевания естественных природных процессов еще далеко. Парадоксально, но следующим признаком антропоцентризма в секулярном дискурсе является зарождение новой мифологизации, вызванной нереализованными потребностями каждого человека в духовном. Личность, ограниченная индивидуалистичным земным существованием, приходит к мистике и порождению мифов, отправной точкой которых являются суеверия, что отбрасывает общество в языческие дохристианские времена многобожия и ми-фологичности. Только предметом поклонения выступает собственная личность, просвещение и прогресс, приводящие в свою очередь к «обмельчанию» бытия, превращая человека в предмет манипуляций извне (со стороны общества) и изнутри (со стороны собственных желаний).
Проблемы социального характера, порождающие возникновение ряда специфических постсекулярных явлений, актуализируют философско-теологические дискурсы. Если в границах протестантского взгляда на секуляризацию её можно использовать для «осовременивания» христианства, то жёсткая и непоколебимая позиция консервативной христианской теологии настаивает на возврате к традиционным ценностям и опыту святых отцов. Но в условиях тотальной свободы взглядов и предпочтений религиозные институты не могут использовать «кнут» для назидания своей воли. Секулярный мир хоть и не позволяет нарушать собственные границы, но сам открыто функционирует «наперекор и вопреки» религии.
В то же время неизбежность усиления тенденций секуляризации очевидна, ее сторонники видят в ней естественное «взросление» общества и переход человеческого сознания на новые уровни восприятия жизни, отдаленные от религиозных «пережитков». И хотя каждый из нас призван самостоятельно выбирать и регулировать уровень собственной вовлеченности в тот или иной контекст, очевидным остается факт, что сегодня единственным решением является поиск диалога мировоззрений во избежание возникновения опасных перекосов в сторону тоталитаризма и конфликтов идеологий, основанных на религиозной почве, чтобы не допускать в будущем известного каждому теракта 11 сентября 2001 г. - результата столкновения секулярной и религиозной цивилизаций, который поделил историю человечества на «до» и «после».
Список источников:
Бультман Р. Новый завет и мифология // Избранное: вера и понимание. М., 2004. Т. 1-2. С. 7-42.
Вебер М. Избранное: протестантская этика и дух капитализма. М., 2006. 648 с.
Вольтер Ф.М. Метафизический трактат // Философские сочинения. М., 1988. С. 227-274.
Королев С.А. Секуляризация и десекуляризация в контексте концепции псевдоморфного развития России // Философская мысль. 2015. № 4. С. 1-54. https://doi.Org/10.7256/2409-8728.2015.4.15258.
Орлов М.О. Конфликтогенный потенциал социальной коммуникации в цифровую эпоху // Вестник Санкт-Петербургского университета. Философия и конфликтология. 2019. Т. 35, № 3. С. 485-496. https://doi.org/10.21638/spbu17.2019.308.
Орлов М.О., Гаврилова А.С. Экспертное мышление в обществе знаний // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. 2017. № 8 (82). С. 143-145.
Орлов М.О., Шаткин М.А. Приватность в условиях цифровизации: правовые и экономические аспекты // Социологические исследования. 2019. № 4. С. 15-26. https://doi.org/10.31857/S013216250004583-4.
Узланер Д.А. В каком смысле современный мир может быть назван постсекулярным // Континент. 2008. Т. 2, № 136. С. 339-355.
Фёдоров Н.Ф. О секуляризации как профанации // Собрание сочинений : в 4 т. М., 1995. Т. 2. 544 с.
Shiner L. The Concept of Secularization in Empirical Research // Journal for Scientific Study of Religion. 1967. Vol. 6, iss. 2. Р. 207-220. https://doi.org/10.2307/1384047.
Wilson B. Religion in Secular Society: a Sociological Comment. L., 1966. 252 p.
References:
Bultman, R. (2004) Izbrannoe: Vera i ponimanie [Selected: faith and understanding]. Vol. 1-2. Moscow. 752 p. (In Russian).
Fedorov, N. F. (1995) O sekulyarizacii kak profanacii [About secularization as profanation]. In: Sobranie sochinenii. Vol. 2. St. Petersburg. 544 p. (In Russian).
Korolev, S. A. (2015) Sekulyarizatsiya i desekulyarizatsiya v kontekste kontseptsii psevdomorfnogo razvitiya Rossii [Secularization and desecularization in the context of the concept of pseudomorphic development of Russia]. Filosofskaya mysl'. (4), 1-54. Available from: doi:10.7256/2409-8728.2015.4.15258. (In Russian).
Orlov, M. O. & Gavrilova, A. S. (2017) Ekspertnoe myshlenie v obshchestve znanii [Expert thinking in the knowledge society]. Historical, Philosophical, Political and Law Sciences, Culturology and Study of Art. Issues of Theory and Practice. (8 (82)), 143-145. (in Russian).
Orlov, M. O. & Shatkin, M. A. (2019) Socio-Legal and Socio-Economic Aspects of Privacy. Sociologicheskie issledovaniya. (4), 15-26. Available from: doi:10.31857/S013216250004583-4. (In Russian).
Orlov, M. O. (2019) The Conflict Potential of Social Communication in the Digital Age. Vestnik of Saint Petersburg University. Philosophy and Conflict Studies. 35 (3), 485-496. Available from: doi:10.21638/spbu17.2019.308. (In Russian).
Shiner, L. (1967) The Concept of Secularization in Empirical Research. Journal for Scientific Study of Religion. 6 (2), 207220. Available from: doi:10.2307/1384047.
Uzlaner, D.A. (2008) V kakom smysle sovremennyi mir mozhet byt' nazvan postsekulyarnym [In what sense can the modern world be called postsecular]. Kontinent. 2 (136), 339-355. (In Russian).
Veber, M. (2006) Izbrannoe: protestantskaya etika i dukh kapitalizma [Favorites: protestant ethics and the spirit of capitalism]. Moscow. 648 р. (In Russian).
Voltaire, F. M. (1988) Metafizicheskijtraktat[Metaphysicaltreatise]. In: Filosofskie sochineniya. Moscow, рр. 227-274. (In Russian). Wilson, B. (1966) Religion in Secular Society: a Sociological Comment. London. 252 p.
Информация об авторе В.Р. Яковлева - аспирант кафедры библейско-богословских дисциплин Общецерковной аспирантуры и докторантуры имени святых Кирилла и Мефодия, Москва, Россия.
Конфликт интересов:
автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Information about the author V.R. Yakovleva - PhD student, Department of Biblical and Theological Disciplines, Ss Cyril and Methodius Postgraduate and Doctoral School of the Russian Orthodox Church, Moscow, Russia
Conflicts of interests:
The author declares no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию / The article was submitted 07.09.2023; Одобрена после рецензирования / Approved after reviewing 05.10.2023; Принята к публикации / Accepted for publication 21.11.2023.
Автором окончательный вариант рукописи одобрен.
