CC BY
1635
4. Кондратьева А.Н., Романовская В.Б., Фе-дюшкина А.И. Становление университетского образования как катализатор развития канонического права в средневековой Европе // Юридическая наука: история и современность. - 2013. - № 12. -С. 60-63.
5. Митрофанов А.Ю. Кодификация канонического права в период раннего средневековья (IV-XI вв.): автореф. дис. ... докт. истор. наук. - СПб, 2011. - 36 с.
6. Прозоров В.Б. Собор 530 г. в Салоне и проблема достоверности документов, включенных в «Большую Салонскую историю» // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. - 2000. -№ 3. - С. 48-61.
7. Романовская В.Б. Преступление и грех в каноническом уголовном праве средних веков // Правонарушение и юридическая ответственность по российскому, зарубежному, европейскому и международному праву: история, теория и юридическая практика. Материалы Всероссийской научно-практической конференции, Иваново, 2930 сентября 2005 г. - Иваново: Изд-во Иван. ун-та, 2006. - С. 3-8.
8. Романовская В.Б., Романовская Л.Р. Религия и право в политической жизни средневековой Европы // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. - 2014. -№ 4. - С. 172-178.
9. Щеглов А.Д. Индульгенция // Словарь средневековой культуры. - М., 2003. - С. 187-189.
10. Collectio Dionysiana // Patrologiae cursus completus latinus / Ed. J. /. Migne. Vol 67.
11. Collectio Vêtus Gallica / Ed. IL Mordek // Mordek. Kirchenrechtund Reform im Frankenreich. Berlin; New York, 1975.
12. Divus Ivo Carnotensis. Décretum // Patrologiae cursus comptetus... Series latina /Ed. J. P. Migne. Vol. 161. Cot. 47-60.
13. Gratianus. Concordia discordantium canonum // Patrologiae cursus completus... Series latina / Ed. J. P. Migne. Vol. 187.
14. Sprandel R. Ivo von Chartres und seine Stellung in der Kirchengeschichte. Stuttgart: Anton Hiersemann, 1962.
15. Strewe A., hrsg. Die Canonensammlung des Dionysius Exiguus in der ersten Redaktion. Berlin, 1931.
УДК 94(470)
Минеева татьяна германовна
доктор юридических наук, доцент Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
Романовская вера Борисовна
доктор юридических наук, профессор Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
цыганов виктор иванович
кандидат юридических наук, доцент Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
феномен самозванства в истории российского государства
Статья раскрывает особенности феномена самозванства на примере российской истории ХУЛ—ХУШ веков. Как отмечают авторы статьи, самозванство не является только русским явлением: в средние века оно процветало в Англии, Испании, Скандинавских странах. В работе подчеркиваются особенности русского религиозного правосознания и отношения народа к монарху, указываются отличия феномена самозванства в России от аналогичного явления в других странах.
Самозванство было важнейшим фактором борьбы с центральной властью в Смутное время. А первым проявлением рассматриваемого явления, имевшим серьёзное общественное значение в России, было самозванство Лжедмитрия I. Большинство исследователей считают, что причинами падения Лжедмитрия I были недовольство крупного московского боярства и разочарование в новом царе активной части русского населения, в том числе казачества, однако, по мнению авторов статьи, акцент следует сделать не на политическом или социальном, а именно на религиозно-нравственном аспекте этого недовольства. В России монархическое чувство было основой прочной власти царя, и выражалось это чувство в доверии и любви к своим государям, олицетворявшим Россию, считавшимся основными блюстителями православной веры, веры русского народа.
Ключевые слова: самозванцы, претенденты на престол, легитимизация самозванцев, монархическая власть.
Словари русского языка определяют самозванство как незаконное присвоение чужого имени, звания и пр. с целью обмана. Феномен самозванства не является только русским явлением. Хотя нужно заметить, что именно в России в период позднего Средневековья - начала Нового времени оно сыграло определенную
и немалую роль. В других странах, особенно западных, также наблюдались явления, когда некто выдавал себя за короля или его отпрыска с целью завладеть престолом. Чаще всего причиной таких подмен служили именно политические цели, хотя в более поздние времена встречались самозванцы, ведомые целями исключительно материальными.
© Минеева Т.Г., Романовская В.Б., Цыганов В.И., 2014
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «й- № 6, 2014
211
ЮРИСПРУДЕНЦИЯ
Встречались так называемые «самозванцы духовного прозвания», «самозванцы гражданского ведомства», самозванцы «из корысти», самозванцы «эстеты» [8, с. 205]. Явление это имело глубокие духовные и социальные корни. В рамках данной статьи остановимся на феномене русского самозванства, учитывая тот факт, что количество самозванцев в России в ХУП-ХУШ веках доходило до полусотни. Феномен самозванства привлекал и продолжает привлекать внимание российских историков, которые в большинстве своем, отмечали его антифеодальную направленность [4 с. 7]. Не отрицая справедливости такого подхода к пониманию сущности самозванства, добавим еще одну его характеристику, которая, на наш взгляд, подчеркнет особенность данного феномена в российском государстве. Сравнивая процессы, происходящие в социальной жизни Европейских государств, с аналогичными явлениями в российской жизни, нельзя не заметить особое положение дел в религиозно-правовой сфере. Католическая религия и каноническое право играли важную роль в европейской жизни [7, с. 172], однако роль православия на Руси невозможно переоценить, поскольку именно оно стало цементирующим фактором, духовной скрепой для государства и народа.
Самозванство Лжедмитрия I было первым фактом рассматриваемого явления, имевшим серьёзное общественное значение в России. По словам выдающегося русского историка В.О. Ключевского, оно сделало самозванство «хронической болезнью государства: с тех пор чуть не до конца ХУШ века редкое царствование проходило без самозванца, а при Петре за недостатком такового народная молва настоящего царя превратила в самозванца» [3, с. 632].
В Смутное время самозванство было важнейшим фактором борьбы с центральной властью. Продолжающееся закрепощение крестьян, установление «заповедных лет» и «урочных лет», три трагических неурожайных года в самом начале XVII века, приведшие к голоду на огромных территориях европейской России и, наконец, появление Лжедмитрия I привели к тому, что недовольство властью приняло формы гражданской войны.
Происхождение Лжедмитрия достаточно туманно, но большинство авторов считают его беглым монахом Григорием Отрепьевым. Его появление связано с начавшимся после смерти царя Федора Иоанновича династическим кризисом. Бездетность Фёдора Иоанновича и трагическая смерть царевича Дмитрия означали конец династии, правившей русскими землями 600 лет. Это было для русских людей больше, чем потеря правителя. Русский царь воплощал само государство и при этом он считался основным хранителем русской православной веры. Россия оставалась единственным суверенным христианским царством. В связи с этим фигура царя
в глазах народа имела священный характер. Надо заметить, что для России государство и право тесно связывалось с нравственными и религиозными ценностями. Общественный идеал, как он виделся народу, представлял собой отеческую связь монарха с его подданными [2, с. 162].
Распространение слухов об убийстве царевича Дмитрия по приказу Бориса Годунова ослабляло легитимность нового царя в глазах многих, и появление Лжедмитрия пало на благодатную почву. Последовавшая в 1605 году внезапная смерть Бориса была приговором для новой династии. 20 мая 1605 года Лжедмитрий торжественно въехал в Москву при всеобщем ликовании народа, видевшего в нём чудесным образом спасённого сына Ивана Грозного. Вскоре он был официально утверждён на престоле. Восшествие Лжедмитрия на трон сопровождалось традиционным коронационным чином венчания на царство московских государей.
Однако, при всем его уме и образованности, молодой претендент не учел одного очень важного обстоятельства: он не соответствовал представлениям москвичей о русском царе. «Не умел он держать себя по православному обычаю, не посещал храмов, любил одеваться по-польски, по-польски же одевал свою стражу, водился с поляками и очень их жаловал; от него пахло ненавистным Москве латинством и Польшей» [6, с. 314]. Такое поведение в глазах народа никак не соответствовало настоящему царю. Русский царь, как устоялось в общественном мнении, непременно должен быть православным, а Лжедмитрий тайно крестился в католичество. Причиной такого неразумного поступка послужило желание заключить брак с полячкой Мариной Мнишек. Невеста, вопреки устоявшимся обычаям, не захотела принять перед свадьбой православие. Кроме того, сам факт празднования свадьбы в запретный для этого день рассматривался как грубое оскорбление православным: «Устроил пышное празднество по поводу свадьбы в пятницу, день поста» [6, с. 315]. Поэтому боярам, интересам которых он вскоре стал препятствием, ничего не стоило поднять народ Москвы против «расстриги» и «еретика» и убить его.
Большинство исследователей считают, что причинами падения Лжедмитрия I были недовольство крупного московского боярства и разочарование в новом царе активной части русского населения, в том числе казачества. Однако акцент следует сделать не на политическом или социальном, а именно на религиозно-нравственном аспекте этого недовольства.
Способ притворства, присвоения себе чужого имени и статуса обманным образом был впоследствии самым активным образом использован вождём крупного народного восстания 1670 г., донским казаком Степаном Разиным, а ровно через сто лет другим казаком - Емельяном Пугачевым.
212
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 6, 2014
Воспоминание о самозванцах отразилось также в рассказах о царе-самозванце, массово возникших в годы правления царя-реформатора Петра I. Парадоксальность последнего явления заключается в том, что законный правитель объявлялся неизвестно откуда взявшимся «немцем», отступником. Как бы защищая священный образ русского самодержца - защитника веры, интересов народа, русского уклада жизни - от покушений со стороны европеизированного монарха, народ называет самозванцем законного царя, не соответствующего народным представлениям о должном носителе верховной власти. Интересно, что при этом сам институт самодержавия в глазах населения не дискредитируется. Народные восстания XVII-ХУШ веков не выдвигали политических требований об ограничении самодержавной власти царей. Вожди восстаний для придания законности своим действиям часто использовали самозванство. Народ шёл за ними, стремясь или восстановить права законного царя, или донести до верховной власти недовольство крепостным состоянием, но отнюдь не для ограничения власти русского монарха [9, с. 166].
Самозванчество в средневековой Европе представляло собой сложное, неоднозначное явление. Мы встречаем этот феномен и в Италии, и в Испании, и в Англии, и в Скандинавских государствах. Исследователи этого явления в Англии указывают на его социально-политическую подоплеку [5, с. 128]. Значение парламентских процедур, папского благословения и наследственного права на престол, значимое для английского королевства [12, р. 214], которое справедливо считается первым в мире правовым государством [1, с. 5], теряет свое значение в северных землях [11, р. 15]. Для Норвегии, к примеру, определяющими факторами являлись широкая социальная поддержка и доверие народа к своему правителю, в котором видят защитника от злоупотреблений родовой знати и иерархов католической церкви. В России же основой прочной власти царя было своеобразное монархическое чувство [10, с. 157], выражающееся в доверии и любви к своим государям, олицетворявшим саму Россию, считавшимся основными блюстителями православной веры, веры русского народа,
для которого «Вера, Царь и Отечество» было не просто идеологемой, но глубоко укоренившейся в сознании истиной.
Библиографический список
1. Виноградов П.Г. Государственный строй в Англии. - М.: Изд. Т-ва И.Д. Сытина, 1910. - 454 с.
2. Жданов П.С., Романовская В.Б. Общественный идеал в русской религиозной философии права (конец XIX-начало XX в) // Известия высших учебных заведений. Правоведение. - 2009. - №5. -С. 162-172.
3. Ключевский В.О. Русская история. Полный курс лекций в 2-х книгах. Книга 1. Послесловие, комментарии А.Ф. Смирнова. - М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2003. - 720 с.
4. Ламкина Г.П. Самозванство в контексте кризиса института политической власти в России XVII века // Вестник Московского государственного областного университета. - 2008. - № 4. - С. 3-7.
5. Минеева Т.Г., Романовская В.Б. Государственно-правовая история средневековой Англии в трудах английских историков XVIII- начала XXI вв. // Российский юридический журнал. - 2008. - № 3. -C. 126-133.
6. Платонов С.Ф. Полный курс лекций по русской истории. - М.: АСТ, 2008. - 540 с.
7. Романовская В.Б., Романовская Л.Р. Религия и право в политической жизни средневековой Европы // Вестник Костромского государственного университета имени Н.А. Некрасова. - 2014. -№ 4. - С. 172-174.
8. Рыжова Е.А. Феномен самозванства. Генезис и истоки. История изучения // Вестник Тамбовского университета. - 2009. - № 10. - С. 205-208.
9. ХоскингДж. Россия и русские: В 2 кн. Кн. 1. / пер. с англ. - М.: «Издательство АСТ»: ООО «Тран-зиткнига», 2003. - 453 с.
10. Цыганов В.И. Идея русского самодержавия и её развитие в творчестве Л.А. Тихомирова. -Н. Новгород: Изд-во Вектор ТиС, 2003. - 171 с.
11. Gathorne-Hardy G.M. A Royal Impostor: King Sverre of Norway. - Oslo, 1956. - 260 p.
12. Wilkinson B. The Constitutional History of England in the fifteenth Century. 1399-1485. - L.: Arnolds, 1964. - 244 p.
Вестник КГУ им. H.A. Некрасова «¿v- № 6, 2014
213
