CC BY
30
АНАЛИТИКА ДУХОВНОЙ КУЛЬТУРЫ
Б01: 10.17212/2075-0862-2023-15.1.2-388-405 УДК 316.4:1
ФЕНОМЕН ПРИРОДОСООБРАЗНОСТИ СОВРЕМЕННОЙ АРХИТЕКТУРЫ ЯПОНИИ
Думнова Эльнара Михайловна,
доктор философских наук, доцент,
профессор кафедры философии и гуманитарных наук
Новосибирского государственного
университета экономики и управления — «НИНХ»,
Россия, 630099, г. Новосибирск,ул. Каменская, 56
ОЯСГО: 0000-0002-8880-3283
dumnova79@yandex.ru
Аннотация
В статье рассматривается уникальность современной архитектуры Японии с точки зрения сочетания эстетических принципов, истоки которых восходят к традиционной религиозно-философской мысли дальневосточной цивилизации, с новыми приемами проектирования. Проводится ретроспективный анализ ее становления, начиная с эпохи Мэйдзи. Раскрывается феномен природосообразности архитектуры метаболизма и минимализма на основе анализа важнейших японских эстетических принципов, следование которым позволило современным японским архитекторам создать архитектурное знаково-символическое пространство, наполненное глубинными смыслами, отражающими связь времен и поколений. Рассмотрено понимание формы в дальневосточной эстетической традиции, посредством анализа понятий катати, ката и сугата, а также ее детерминация в рамках «эстетики ветра». Выявлено значение мировоззренческих принципов каёи и ма в формообразовании в архитектуре метаболизма и минимализма, а также в организации пространства. Конкретизация принципа каёи
1 применительно к архитектурной форме заключается в признании слоистости и двойственности последней. Форма скрывает внутреннее смысловое содержание архитектурного объекта, являясь своего рода оболочкой, символом. Кроме того, экспликация принципа каёи наблюдается в переходе внутреннего пространства во внешнее. Так достигается чувство единения с природой даже в условиях урбанизированной среды. Данный принцип воплотился в эстетической концепции ренментай.
Категория ма в архитектуре — это пространственно-временной интервал. Применительно к архитектурному пространству ма отражает пустоту и ритм. Ма объединяет и сплавляет пространство и время; выражается в таких вещах, как проемы, переходные пространства и пространство, определяющее форму, плавно меняющиеся формы.
Анализ принципа избывания цвета позволяет сделать вывод о том, что формирование эстетики черно-белого есть отражение характеристики ваби - простоты. На примере семиотического анализа работ архитекторов-метаболистов и минималистов, в числе которых проекты Кисё Курокавы, Кензо Танге, Тадао Андо, рассмотрена реализация некоторых традиционных эстетических принципов в современной японской архитектуре, что позволило достичь гармонии архитектуры и природы.
Ключевые слова: современная японская архитектура, архитектура метаболизма, архитектурный минимализм, архитектурный регионализм, японская эстетика, каёи, ма, избывание цвета, ваби.
Библиографическое описание для цитирования:
Думнова Э.М. Феномен природосообразности современной архитектуры Японии // Идеи и идеалы. - 2023. - Т. 15, № 1, ч. 2. - С. 388-405. - Б01: 10.17212/20750862-2023-15.1.2-388-405.
Архитектура, являясь частью социокультурного пространства, одновременно выступает камертоном социальных изменений. Она развивается сообразно имеющемуся социальному запросу, отражая не только утилитарные потребности, но еще и ценности, лежащие в основе мировоззренческой системы общества и его эстетической парадигмы. Последняя выступает теоретической базой архитектурного стилеобразования и, как следствие, трансформации архитектурного пространства.
XX век привнес новые условия для развития архитектуры, которые обозначили ряд ее тропов. Глобализационные процессы во многом определили вектор развития мировой и национальной архитектуры. Уникальный опыт архитектурного развития на фоне глобализации продемонстрировала Япония.
Будучи активно включенной в контекст общемирового развития, Япония сохранила свою социокультурную и национальную самобытность. Ее ответом на вызов глобализации стала глокализация.
Современные западные исследователи выделяют ряд важнейших задач, решаемых японскими архитекторами на пути синтеза традиций и новаций: «...сочетание традиций и современности, напряженность между интернационализацией и регионализмом, отношения между зданиями и природой, противоположные тенденции показухи и утонченности, а также связи с местными пространственными и эстетическими концепциями» [15, с. 11].
Позиции японского регионализма, направленного на сохранение национальной уникальности в различных аспектах ее проявления, на современном этапе весьма сильны. Проблема сохранения национальной идентичности остро обозначилась после эпохи Мэйдзи (1868-1912), продемонстрировавшей несостоятельность культурной диффузии примени-
тельно к Японии, несмотря на то что влияние Запада привнесло в этот период определенные подвижки, в том числе и в развитии архитектуры. На фоне модернизации Мэйдзи и международного взаимодействия в 1876 году в Японии был основан первый архитектурный факультет в Инженерной школе Токийского императорского университета. В основе японского архитектурного образования на первых порах лежали прозападные образцы. Кроме того, первые выпускники архитектурного факультета совершали ознакомительные поездки в города Западной Европы и США, набираясь опыта у западных архитекторов. В свою очередь, для последних динамичная японская архитектура тоже представляла исследовательский интерес. Дж. Нейтра ввел термин «биореализм» как неотъемлемую и неразрывную связь между человеком и природой. Когда он впервые отправился в Японию в 1930 году, он обнаружил, что эти идеи неразрывно связаны с японской культурой [13].
В эпоху Мэйдзи под влиянием западной архитектурной школы было спроектировано и построено много зданий, но время показало их несоответствие природно-климатическим условиям, в частности, требованиям к сейсмической устойчивости. Полученный опыт дал импульс к пересмотру мировоззренческих оснований, архитектурных канонов и технических требований к развитию архитектуры в Японии.
К концу XX века японская архитектура, по словам Эри Селигмана, представляла собой «гибрид внутренних и международных влияний и региональных вариаций» [15, с. 8]. Вместе с тем плюральный характер современной японской архитектуры детерминирован не только международным опытом, но еще и синтезом религиозно-философских учений, представляющим ментальную матрицу японского народа. Несмотря на то что эндемичным религиозным учением Страны восходящего солнца является синтоизм, в процессе своего развития она восприняла существенное влияние культуры Китая. Вследствие этого сегодня в социокультурном пространстве современной Японии сосуществуют синтоизм, дзен-буддизм, чжусианство и даосизм. Эти учения, с одной стороны, представляют основу традиционной религиозно-философской мысли, а с другой — эксплицированы в материальной культуре, поскольку явились источниками формирования важнейших эстетических принципов, ставших базовыми для формирования современной эстетической парадигмы, в том числе в архитектуре.
Развиваясь в русле общемировых архитектурных трендов XX века — модернизма и постмодернизма — сложившиеся в Японии архитектурные стили имеют уникальную эстетическую составляющую. Особого внимания заслуживает ее объективация в «метаболизме». Данное направление сложилось еще в 60-е годы XX столетия и прошло весьма извилистый путь
развития. Как отмечает отечественный исследователь современной японской архитектуры Н. Коновалова, «в основе теории метаболизма заключен принцип развития и "роста" архитектурной композиции подобно живому организму. В структуре как отдельных зданий и комплексов, так и целых городов, разработанных под влиянием идей метаболизма, всегда четко прослеживается постоянная основа и наращиваемые на нее легкозаменяе-мые элементы» [2, с. 11].
Современная японская архитектура основывается на традиционных технических приемах строительства, детерминированных особенностью природно-климатических условий, в первую очередь необходимости сейс-моусточивости. Например, пагоды и традиционные жилые дома были возведены по технологии каркасного домостроения с применением принципа «навесных фасадов». Данная технология предполагала сначала установление опорных элементов и балок конструкции, что позволяло поддерживать крышу. Пространство дома организовывалось крышей и модульным расположением опор [14]. Основу конструктива пагоды составлял деревянный центральный стержень, что позволяло достичь гибкости конструкции и необходимой степени сейсмоустойчивости, в силу природных свойств этого материала переносить толчки землетрясения, сохраняя целостность конструкции.
Э. Селигман отмечает, что исторически отношения между зданием и природой интерпретировались как реакция на окружающую среду. Именно этим объясняется использование японцами деревянных конструкций из столбов и балок, заполненных подвижными панелями для поддержки воздушного потока через конструкции [15, с. 52]. Так сформировалась тесная диалектическая связь между искусственной и естественной средой. Эта связь была переосмыслена и развита в современной японской архитектуре. Метаболисты взяли на вооружение данную технологию, заменив при этом традиционные строительные материалы современными. Кроме этого, они успешно реализуют главнейший принцип восточной философии - цикличность, который прослеживается в традиционной японской архитектуре, прежде всего в пагодах.
В эстетическом аспекте метаболизм представляет собой сплав традиционных эстетических принципов, сложившихся в культуре Японии, и новейших архитектурных приемов, ставших возможными в результате стремительного технического развития. Данное архитектурное направление явилось вместе с тем и результатом осмысления многовекового опыта формирования религиозных мировоззренческих оснований. В нем нашла свое отражение религиозно-философская идея единения человека с природой для достижения гармонии как высшей цели. Она выступила квинтэссенцией синтоистских, даосских и буддистских онтологических пред-
ставлений, обусловивших основу знаково-символического пространства новой архитектуры.
Символ выступает как знаком, так и обобщенным принципом дальнейшего развертывания свернутого в нем смыслового содержания. В нем соединяется духовный смысл и чувственный образ, он выступает формой организации воображения, помогает установить связь между абстракциями и чувственностью, бесконечным и конечным, общим и единичным [11, с. 108]. Особую значимость имеет символика архитектурной формы. Архитекторы-метоболисты, в числе которых были Кисё Курокава, Киёнори Кикутакэ, Фу-михико Маки, Кензо Танге и другие, продемонстрировали совершенно новый подход к формообразованию, кардинально отличающийся от западного. Его уникальность была детерминирована, с одной стороны, обращением к истокам японского религиозно-философского опыта, куда восходит понимание формы, свойственное исключительно культурам дальневосточной цивилизации, с другой - использованием архитектурной метафоры.
Рассмотрим далее многогранность трактовки понятия формы в дальневосточной эстетике. Японский эстетик Имамити Тамонобу выделяет принципиальное отличие в восприятии и значении формы в западной и дальневосточной традиции. Еще древние греки придавали значение внешнему выражению формы, вследствие чего сложилась ордерная система с присущими ей четкостью линий, симметрией и пропорциональностью. В отличие от западного понимания формы, в японской эстетике придается особое значение превалированию внутреннего над внешним, бесформенного над формой [7, с. 417]. Эстетика формы созвучна «эстетике ветра», берущей истоки в даосизме. Ветер выступает метафорой Дао, выражая его суть как «темной бесформенной силы, определяющей бесконечную череду и порядок перемен в мироздании» [7, с. 416]. Форме присущ динамизм, отражающий ход времени и иллюзорность настоящего. Она способствует пониманию сути вещи, раскрытию внутреннего смысла. В этой связи понятие «форма» в японском языке обозначается тремя разными иероглифами, обозначающими понятия катати, ката и сугата, каждое из которых имеет свое значение.
Понятие катати «представляет собой материализованное обстоятельство» [8, с. 243] и применимо к архитектурной форме. Ката предполагает извлечение из катати жесткого шаблона-модели. Сугата — это результат восприятия каты в контексте осмысления архитектурной формы в виде формы-образа, который складывается в сознании. Ему сопутствуют определенные эмоции, в связи с чем сугата позиционируется как нематериальная энергия [8, с. 243].
Понятие формы тесно связано с другой эстетической категорией - каёи, переводимой как перетекание. Автором данного термина является японский эстетик Идзиро Масуро [8, с. 207]. Каёи - мировоззренческий прин-
цип, исходящий из синтеза буддийско-даосской и конфуцианской традиций. Каёи указывает на двойственность разных аспектов японской культуры и одновременное перетекание одного в другое. Так, например, Идзи-ро Масури отмечает сочетание разных религий в одном социокультурном пространстве Японии, что с течением времени привело к их взаимосвязи и, в частности, отразилось в архитектурном пространстве в сочетании буддистских и даосских храмов, а также синтоистских святилищ.
Конкретизация принципа каёи применительно к архитектурной форме заключается в признании слоистости и двойственности последней. Форма скрывает внутреннее смысловое содержание архитектурного объекта, являясь своего рода оболочкой, символом. Принцип каёи проявляется в иной ипостаси, применительно к организации архитектурного и жилого пространства. Так, рассматривая специфику организации общего (публичного) и приватного пространства традиционного японского дома, следует отметить отсутствие четких физических границ между ними. Кроме того, экспликация принципа каёи наблюдается в переходе внутреннего пространства во внешнее [8, с. 209]. В отличие от западных социокультурных образцов, в японской архитектуре вместо специальных оградительных конструкций, выполняющих роль границы, отделяющей территорию дома от внешнего пространства, часто используются живые изгороди или другие зеленые насаждения, выполняющие как декоративную, так и разграничительную функцию. Так достигается чувство плавного перехода — перетекания внутреннего пространства во внешнее и единения с природой даже в условиях урбанизированной среды. Данный принцип воплотился в эстетической концепции ренментай. Как отмечает Э. Снодграсс, архитектура рассматривается как своего рода письменность, начертание узоров непрерывности, знаков, разделенных и в то же время соединенных пространствами пустоты [16].
Принцип каёи нашел свое последовательное выражение в архитектурном минимализме, получившем активное развитие наряду с метаболизмом. Наиболее ярким его представителем является Тадао Андо. В реализации принципа каёи наиболее выразительным представляется его проект «Храм на воде» (рис. 1 и 2).
Храм был построен в 1988 году в центре острова Хоккайдо, на горнолыжном курорте Томаму. Его конструктив минималистичен и включает два куба, расположенных один над другим. Верхний куб стеклянный, а нижний выполнен из необработанного бетона. Выбор материалов позволил достичь эффекта растворения здания на фоне природы. Стеклянные стены позволяют отражать ее преображение в разные времена года и наблюдать краски природы посетителям храма изнутри. Кроме верхнего куба, вся восточная стена нижней части храма тоже стеклянная, и она выходит на пруд. К храму примыкает пространство, обустроенное
каскадом прудов. Так Тадао Андо решил задачу перетекания внутреннего пространства во внешнее — слиянием пространства храма с природой. Вода в японской мировоззренческой традиции имеет большое значение. Согласно синтоизму, все водоемы имеют душу — ками, являясь сгустком энергии жизни. Так синтоистская традиция в сочетании с новыми приемами проектирования позволила воплотить черты регионализма в создании христианской святыни [3, с. 35, 36].
Рис. 1. Храм на воде. Арх. Т. Андо [14]
Рис. 2. Храм на воде. Арх. Т. Андо [12]
В дальневосточной культуре имеет принципиальное значение категория «пустота», заимствованная из индийской религиозно-философской традиции. В отличие от западноевропейской трактовки пустота в восточном мировоззрении имеет положительную коннотацию, ассоциируясь с абсолютом, и выступает как некая потенция для возникновения нового. В японском архитектурном творчестве прослеживается диалектика категорий «пустота» и ма. Категория ма трактуется как пауза, ожидание восприятия чего-то. В архитектуре ма - это пространственно-временной интервал, «но не в смысле безграничной протяженности, в которой расположены объекты. Это, скорее, пространство между двумя объектами» [16, с. 65]. Применительно к архитектурному пространству ма отражает пустоту и ритм. Японский философ Накамура Юдзиро говорит об особенности японского сознания, которое воспринимает пространство через «телесную активность». Он пишет, что результат этого зависит от «интуиции практического действия общающихся» [8, с. 191]. Следовательно, пустотность воспринимается как пуаза - ма, как интуиция практического действия.
Ма во многом детерминирует специфику архитектурной формы. Японский архитектор Арата Исодзаки на выставке, посвященной ма, которую он провел в Музее Купера-Хьюитта в Нью-Йорке в 1979 году, на многочисленных примерах показал, как понятие ма, т. е. промежуточность, выражено в японской архитектуре [16, с. 66]. Выставка позволила увидеть, как ма объединяет и сплавляет пространство и время; выражается в формальных и эстетических аспектах архитектуры, в таких вещах, как проемы, переходные пространства; пространство, определяющее форму, а не сохраняющее пространство; простота, асимметрия, плавно меняющиеся формы и так далее [16].
Метаболисты используют прием паузы и ритма, что можно проследить в том же архитектурном объекте - Художественном музее в Нагое, анализируя композиционные решения К. Курокавы. В современной японской архитектуре прослеживается глубокий синтез формальной и символической эстетики. Заслуживает внимания мнение западного теоретика архитектуры Нильса Лунинга Прака о значимости этой дифференциации с точки зрения критериев оценки здания. Прак в своей работе «Язык архитектуры» пишет об определении формальной эстетики пропорциями, ритмом, повторами, формальной связностью, согласованностью, тогда как «символическая эстетика использует такие эпитеты, как "подлинное", "истинно современное"; или <...> "варварское" против "настоящего"» [6, с. 19].
Традиционные мировоззренческие принципы Японии наглядно прослеживаются в формообразовании архитектуры метаболизма. Обратимся к зданию компании «Судзиока», созданному по проекту Кензо Тангё (рис. 3). Оно олицетворяет собой подвижную, динамичную форму, не-
смотря на присущий ей геометризм. Это отсылка к «эстетике ветра». Тангё демонстрирует открытость структуры, возможность ее изменения — усложнения при помощи новых элементов, или же наоборот. Вместе с тем мы можем наблюдать использование современного приема намекающей архитектурной метафоры. Поскольку здание предназначено для радиокомпании, то Тангё использует совокупность разнонаправленных блоков, закрепленных на цилиндрической базовой части здания, выполняющей относительно них функцию основания, аналогично несущей конструкции пагоды. Эти блоки символизируют разнонаправленные информационные потоки, коммуникативные ветви, являющиеся результатом деятельности радиокомпании.
Рис. 3. Здание компании «Сидзуока», арх. Кензо Тангё (1966-1967) [2]
Ещё одна работа Кензо Тангё — Олимпийский спорткомплекс Ёёги — представляет собой насыщенное знаково-символическое пространство (рис. 4).
В данном архитектурном объекте принцип каёи получил двойное звучание. В этой связи прежде всего следует обратить внимание на плавное перетекание формы и ее слияние с ландшафтом, вследствие чего выстраиваются особые отношения между архитектурой и природой, в которых архитектура воспринимается как ее продолжение. Форма стадиона вторит рельефу местности, что создает визуальный эффект слияния архитектурного объекта с природой. Ее обтекаемость символизирует пластику движения и одновременно естественность и природосообразность как неотъемлемую характеристику бытия.
Воплощенная архитектором метафора отражает еще и социальную функцию здания. В современной японской архитектуре приобрел широкое распространение прием биологической метафоры, посредством которого архитектор выстраивает особое знаково-символическое пространство, используя специфический архитектурный код.
Архитектор использовал современные строительные материалы и уникальные конструкции, посредством которых и удалось достичь желаемого эффекта формы. Как отмечает Н.А. Коновалова, «покрытия обоих стадионов представляют собой вантовые подвесные конструкции, закрученные подобно раковинам улиток. В их основе - системы стальных тросов, подвешенных к железобетонным опорам» [2, с. 44, 45].
Рис. 4. Олимпийский спорткомплекс Ёёги. Арх. Кензо Тангё [2]
Немаловажным архитектурным приемом метаболистов, отражающим принцип каёи, является встраивание архитектурного объекта в ландшафт.
НАУЧНЫЙ аналитика духовной культуры ЖУРНАЛ................................................................................................................................................
Ярким примером подобного архитектурного опыта является здание Художественного музея в Нагое, построенное по проекту Кисё Курокавы (рис. 5). Метаболисты адаптировали свои проекты к ланшафту местности, сохраняя его естественность, достигая таким образом интегрированности архитектуры в природную среду. Проект К. Курокавы выполнен с сохранением уступчатости ландшафта. Здание построено с использованием принципов асимметрии и децентрации, представляет собой образец нового формообразования, в котором прослеживаются естественные формы и их сочетание с открытой структурой, символизирующей неизбежность изменений в скоротечном потоке времени.
Рис. 5. Художественный музей в Нагое. Арх. Кисё Курокава [1]
Природосообразность архитектуры, кроме приемов формообразования, подчеркивается визуальными эффектами восприятия архитектурного пространства, а также внутреннего пространства архитектурных объектов. Особую роль при этом играют организация освещения и цветовые решения. Так, осознание человека и результата его деятельности, в том числе архитектурной, как естественной части бытия достигается использованием элементов традиционной эстетики ваби. В ее контексте в японской архитектуре, в дизайне и живописи используется принцип «избывание цвета». В работах некоторых современных японских эстетиков он получил обозначение как принцип «убивания цвета» [10]. Монохромный мир дальневосточных визуальных искусств представляет собой еще одно проявление завуалированности этой культуры, скрывая невероятную чувствительность
японцев к цветам, которая, по мнению Юкио Ясиро, была обусловлена красочной живописностью природы Японии [10].
Другой японский эстетик, Идзуцу Тосихико, анализируя принцип из-бывания цвета, приходит к выводу, что формирование эстетики черно-белого есть отражение такой характеристики ваби,, как простота. Он полагает, что избывание цвета, «его приглушение и максимальная ненавязчивость», во-первых, оставляет «воспоминание о тех красках, которые были убиты. ... В этом же отношении внешнее отсутствие цвета приобретает положительное эстетическое значение как внутреннее присутствие цвета» [10, с. 317]. Во-вторых, по мнению И. Тосихиро, прием «убивания» цвета, отражая эмоциональный дух ваби, имеет цель «приведения к измерению абсолютной пустоты» [10, с. 318].
Данный принцип является базовым и в концепции света. Об особой роли тени в японской культуре говорит японский писатель и эстетик Ти-нидзаки Дзюнъитиро в своем программном эссе «Похвала тени». Он подчеркивает определяющее значение объективного природно-климатического фактора в формировании эстетики света в Японии: «Однако то, что мы называем красотой, развивается обыкновенно из жизненной практики: наши предки, вынужденные в силу необходимости жить в темных комнатах, в одно прекрасное время открыли особенности тени и в дальнейшем приучились пользоваться тенью уже в интересах красоты. И мы действительно видим, что красота японской гостиной рождается из сочетания света и тени, а не из чего-нибудь другого» [9].
Тинидзаки Дзюнъитиро описывает приемы организации жилого пространства посредством естественного света: «Наши гостиные устроены так, чтобы солнечные лучи проникали в них с трудом <.. .> мы еще более удаляем от себя лучи солнца, пристраивая перед гостиными специальные навесы либо длинные веранды. Отраженный свет из сада мы пропускаем в комнату через бумажные раздвижные рамы, как бы стараясь, чтобы слабый дневной свет только украдкой проникал к нам в комнату. Элементом красоты нашей гостиной является не что иное, как именно этот профильтрованный неяркий свет. Для того же, чтобы этот бессильный, сиротливый, неверный свет, проникнув в гостиную, нашел здесь свое успокоение и впитался в стены, мы нарочно даем песчаной штукатурке стен окраску неярких тонов»[9].
Данный принцип реализован в проекте К. Курокавы. Здание художественного музея выдержано в монохромной гамме, что вместе с тем было достигнуто посредством сочетания традиционного эстетического принципа с использованием современных материалов - бетона, стекла, металла.
Итак, на примере анализа работ архитекторов-метаболистов и минималистов мы рассмотрели реализацию некоторых традиционных эстетических принципов в современной японской архитектуре. Стоит отметить существование и других концептуальных эстетических принципов. Японская архитектура ХХ—ХХ1 веков является синтезом нескольких типов концепций.
1. Пространственные концепции
Ма — пространство, которое определяется и переживается действиями, происходящими в пространстве, а не физической формой, определяющей само пространство. Его также можно интерпретировать как временной/пространственный интервал.
Оку — целенаправленное создание центростремительного пространства и/или использование вложенных пространств.
2. Эстетические концепции
Наслоение — явное использование нескольких поверхностей или объемов по любой заданной общей оси в пространстве.
Ренментай — использование единой непрерывной поверхности для соединения интерьера и экстерьера, заимствованное из каллиграфических техник.
Сукия — изысканная и простая эстетика с палитрой материалов без украшений, которая стремится взаимодействовать с внутренними эмоциями и временем.
Укие-э — формальная отсылка к японской концепции парящего мира, эфемерного и слегка нереального, воплощенного в гравюрах на дереве периода Эдо.
Ваби-саби — признание и воспевание эфемерности, выраженное как мимолетный момент времени. Непостоянство — эстетическое или структурное выражение, подчеркивающее временность и намекающее на изменения с течением времени.
3. Конструктивные концепции
Переосмысление строительных технологий — присвоение характеристик, присущих исторической японской архитектуре, таких как материалы и методы строительства, и их переосмысление с помощью современных материалов и методов строительства.
Узоры и структуры, вдохновленные природой — переосмысление форм и структур, встречающихся в природной среде, в архитектурном контексте [15].
Совокупность уникальных принципов японской эстетики в сочетании с инновационными достижениями в области архитектуры позволила
современным японским архитекторам максимально реализовать принцип эстетической гармонии. Гармония выступает не только эстетической, но и одновременно философской категорией, общий смысл которой сводится к пониманию ее как высшего совершенства. В восточной религиозно-философской традиции гармония выступает основой миропонимания. При этом достижение гармонии связывается с очищением, подразумевается изначально духовное очищение от несовершенств и недостатков, от уклонения от правильного пути [4, с. 433], без чего невозможно осмысление подлинного эстетического идеала. Как отмечает Ф.Т. Мартынов, очищение является промежуточным звеном гармонизации, завершением же его является «согласование расходящегося и даже противоположного» [4, с. 438].
Одним из важнейших аспектов в процессе гармонизации является достижение гармонии между природой и человеком. В контексте развития японской архитектуры данный аспект принципа гармонии оказался достижим посредством осмысления человека как части природы, и, следовательно, его природно-преобразующая архитектурная деятельность стала соизмерима с необходимыми изменениями природы при её преимущественном сохранении.
Литература
1. Коновалова НА. Кисё Курокава (1934—2007). — М.: Директ-Медиа: Комсомольская правда, 2016. — 69 с.
2. Коновалова НА. Кэндзо Тангэ (1913—2005). — М.: Комсомольская правда: Директ-Медиа, 2015. — 71 с.
3. Коновалова НА. Тадао Андо. — М.: Комсомольская правда: Директ-Медиа, 2015. - 72 с.
4. Мартынов Ф.Т. Философия, эстетика, архитектура. — Екатеринбург: Архи-тектон, 1998. — 534 с.
5. Особенности строительства в Японии // Miuki Mikado. Виртуальная Япония: сайт. — 30.01.2012. — URL: https://miuki.info/2012/01/osobennosti-stroitelstva-v-yaponii/ (дата обращения: 01.03.2023).
6. Прак НЛ. Язык архитектуры: очерки архитектурной теории / пер. с англ. Е. Ванеян; под науч. ред. С. Ванеяна. — М.: Дело, 2018. — 288 с.
7. Скворцова ЕЛ. Японская эстетика XX века. Антология. — М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2021. — 592 с. — (Humanitas).
8. Скворцова ЕЛ., Луцкий АЛ. Пути японской культуры: статьи по истории общественной и художественной мысли Страны восходящего солнца. — М.; СПб.: Петроглиф, 2018. — 624 с. — (Humanitas).
9. Танидзаки Азюнъитиро. Похвала тени. — URL: https://miuki.info/2015/12/ tanidzaki-dzyunitiro-sbornik-rasskazov-poxvala-teni-soderzhanie/ (дата обращения: 01.03.2023).
10. Идзуцу Тосихико. Избывание цвета в дальневосточном искусстве и философии // Скворцова Е.Л. Японская эстетика XX века. Антология. — М.; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2021. — С. 309—337.
11. Фёдоров В.В., Коваль И.М. Мифосимволизм архитектуры. — Изд. 2-е. — М.: Либроком, 2009. - 208 с.
12. Церковь на воде, Япония // Artishock.org. 2013. — URL: https://artishock. org/architectura/aziya/cerkov-na-vode-yaponiya/ (дата обращения: 13.02.2023).
13. Almodovar-Melendo J.M., Cabezu-Laine^ J.M. Revitalizing environmental features of Japanese architecture. The experience of Raymond, Schindler and Neutra through their collaboration with Wright // Architectural Science Review. — 2018. — Vol. 61, N 6. — P. 500—515. — DOI: 10.1080/00038628.2018.1522584.
14. Church on the Water // Wikipedia. — URL: https://en.wikipedia.org/wiki/ Church_on_the_Water#/media/File:Church_on_the_Water_Exterig/ (accessed: 01.03.2023).
15. Seligmann A. Japanese Modern Architecture 1920—2015: Developments and Dialogues. — Crowood Press, 2017. — 233 p.
16. Snodgrass A. Thinking Through the Gap: The Space of Japanese Architecture // Architectural Theory Review. — 2004. — Vol. 9 (2). — P. 65—85. — DOI: 10.1080/13264820409478518.
Статья поступила в редакцию 02.12.2022. Статья прошла рецензирование 20.12.2022.
DOI: 10.17212/2075-0862-2023-15.1.2-388-405
THE CONFORMITY TO NATURE PHENOMENON IN MODERN JAPANESE ARCHITECTURE
Dumnova, Elnara,
Dr. of Sc. (Philosophy), Associate Professor,
Professor of the Department of Philosophy and Humanities,
Novosibirsk State University of Economics and Management,
56 Kamenskaya Street, Novosibirsk, 630099, Russian Federation
ORCID: 0000-0002-8880-3283
dumnova79@yandex.ru
Abstract
The article examines the uniqueness of modern architecture in Japan from the point of view of combining aesthetic principles, the origins of which go back to the traditional religious and philosophical thought of the Far Eastern civilization, with new design techniques. The author gives a retrospective analysis of its formation, starting from the Meiji era. The phenomenon of the naturalness of the architecture of metabolism and minimalism is revealed based on the analysis of the most important Japanese aesthetic principles, the observance of which allowed modern Japanese architects to create an architectural sign-symbolic space filled with deep meanings reflecting the connection of times and generations.
The understanding of form in the Far Eastern aesthetic tradition is considered, through the analysis of the concepts of katati, kata and sugata, as well as its determination within the framework of the 'aesthetics of wind'. The importance of the ideological principles of kaei and ma in shaping in the architecture of metabolism and minimalism, as well as in the organization of space, is revealed. The concretization of the kaei principle in relation to the architectural form is the recognition of layering and the duality of the latter. The form hides the inner semantic content of an architectural object, being a kind of shell, a symbol. In addition, the explication of the kaei principle is observed in the transition of internal space to external space. This is how a sense of unity with nature is achieved, even in an urbanized environment. This principle is embodied in the aesthetic
concept of renmentai.
The category of the main architecture is a space—time interval. Applied to architectural space, ma reflects emptiness and rhythm. Ma unites and fuses space and time; it is expressed in such things as openings, transitional spaces, space defining the form, smoothly changing forms.
The analysis of the principle of excess of color comes to the conclusion that the formation
of the aesthetics of black and white is a reflection of the characteristics of wabi — simplicity. Using the example of a semiotic analysis of the works of ar-chitects-metabolists and minimalists, including the projects of Kisho Kuroka-wa, Kenzo Tange, Tadao Ando, the implementation of some traditional aesthetic principles in modern Japanese architecture is considered, that allowed us to achieve harmony of architecture and nature.
■ Keywords: modern Japanese architecture, architecture of metabolism, architectural minimalism, architectural regionalism, Japanese aesthetics, kaei, ma, excess of color, wabi.
Bibliographic description for citation:
Dumnova E. The Conformity to Nature Phenomenon in Modern Japanese Architecture. Idei i idealy = Ideas and Ideals, 2023, vol. 15, iss. 1, pt. 2, pp. 388-405. DOI: 10.17212/20750862-2023-15.1.2-388-405.
1. Konovalova N.A. Kise Kurokava (1934-2007) [Kisho Kurokawa (1934-2007)]. Moscow, Direkt-Media Publ., Komsomol'skaya Pravda Publ., 2016. 69 p.
2. Konovalova N.A. KendZo Tange (1913-2005) [Kenzo Tange (1913-2005)]. Moscow, Komsomol'skaya Pravda Publ., Direkt-Media Publ., 2015. 71 p.
3. Konovalova N.A. Tadao Ando [Tadao Ando]. Moscow, Komsomol'skaya Pravda Publ., Direkt-Media Publ., 2015. 72 p.
4. Martynov F.T. Filosofiya, estetika, arkhitektura [Philosophy, aesthetics, architecture]. Ekaterinburg, Arkhitekton Publ., 1998. 534 p.
5. Osobennosti stroitel'stva v Yaponii [Features of construction in Japan]. Miuki Mikado. Virtual'naya Yaponiya [Miuki Mikado. Virtual Japan]. Website, 30.01.2012. Available at: https://miuki.info/2012/01/osobennosti-stroitelstva-v-yaponii/ (accessed 01.03.2023).
6. Prak N.L. Yazyk arkhitektury: ocherki arkhitekturnoi teorii [The language of architecture. A contribution to architectural theory]. Moscow, Delo Publ., 2018. 288 p. (In Russian).
7. Skvortsova E.L. Yaponskaya estetika XX veka. Antologiya [Japanese aesthetics of the XX century. Anthology]. Moscow, St. Petersburg, Tsentr gumanitarnykh initsiativ Publ., 2021. 592 p.
8. Skvortsova E.L., Lutskii A.L. Puti yaponskoi kul'tury: stat'ipo istorii obshchestvennoi i khudozhestvennoi mysli Strany voskhodyashchego solntsa [Ways of Japanese culture. Articles on the history of social and artistic thought of the Land of the Rising Sun]. Moscow, St. Petersburg, Petroglif Publ., 2018. 624 p.
9. Tanizaki Jun'ichiro. Pokhvala teni [In Praise of Shadows]. (In Russian). Available at: https://miuki.info/2015/12/tanidzaki-dzyunitiro-sbornik-rasskazov-poxvala-teni-soderzhanie/ (accessed 01.03.2023).
10. Izutsu Toshihiko. Izbyvanie tsveta v dal'nevostochnom iskusstve i filosofii [The elimination of color in Far Eastern art and Philosophy]. Skvortsova E.L. Yapon-skaya estetika XX veka. Antologiya [Japanese aesthetics of the XX century. Anthology]. Moscow, St. Petersburg, 2021, pp. 309-337. (In Russian).
11. Fedorov VV, Koval' I.M. Mifosimvolizm arkhitektury [The mythosymbolism of architecture]. 2nd ed. Moscow, Librokom Publ., 2009. 208 p.
12. Tserkov' na vode, Yaponiya [Church on the water, Japan]. Artishock.org. 2013. (In Russian). Available at: https://artishock.org/architectura/aziya/cerkov-na-vode-yaponiya/ (accessed 13.02.2023).
References
13. Almodovar-Melendo J.M., Cabeza-Lainez J.M. Revitalizing environmental features of Japanese architecture. The experience of Raymond, Schindler and Neutra through their collaboration with Wright. Architectural Science Review, 2018, vol. 61, no. 6, pp. 500-515. DOI: 10.1080/00038628.2018.1522584.
14. Church on the Water. Wikipedia. Available at: https://en.wikipedia.org/wiki/ Church_on_the_Water#/media/File:Church_on_the_Water_Exterig (accessed 01.03.2023).
15. Seligmann A. Japanese Modern Architecture 1920—2015: Developments and Dialogues. Crowood Press, 2017. 233 p.
16. Snodgrass A. Thinking Through the Gap: The Space of Japanese Architecture. ArchitecturalTheory Review, 2004, vol. 9 (2), pp. 65-85. DOI: 10.1080/13264820409478518.
The article was received on 02.12.2022. The article was reviewed on 20.12.2022.
