CC BY
26
Экология животных / Ecology of animals Оригинальная статья / Original article УДК 595.1
DOI: 10.18470/1992-1098-2018-1-63-72
ФАУНА ГЕЛЬМИНТОВ БУЙВОЛА НА ЮГО-ВОСТОКЕ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
Мадина М. Зубаирова*, Агай М. Атаев, Надырсолтан Т. Карсаков, Джамиля Г. Катаева, Тамила Н. Ашурбекова
Дагестанский государственный аграрный университет имени М.М. Джамбулатова, Махачкала, Россия, [email protected]
Резюме. Целью данной работы является анализ фауны гельминтов буйвола на северной границе ареала в Европейской части России; изучение показателей экстенсивности и интенсивности ззара-жения скота ими на пастбищах разных экологических типов и факторов внешней среды, влияющих на численность популяции и формирование гельминтофаунистического комплекса антропогенных очагов био- и геогельминтозов. Методы. Для реализации цели применены следующие методы: гельминто-ово-лярвоскопия, полное гельминтологическое вскрытие животных и человека по К. И. Скрябину, искусственное получение личинок, исследование моллюсков, орибатидных клещей, флотации, последовательного промывания фекалий. Результаты. Исследование проведенные в течение более 40 лет показали, что фауна гельминтов буйвола представлено 44 видами, где 15 биогельминтов - 5 из класса трематод, 7 цестод, 3 нематод и 29 геогельминтов (нематоды). Богатый видовой состав (25 видов) имеют представители подотряда Strongylata, Railliet et Henry 1913. Гель-минтофаунистический комплекс буйвола представлен богатым биоразнообразием видов на низинных увлажненных пастбищах и прибрежных угодиях, заливаемых распресненными водами западных берегов Северного Кавказа, - это 44 вида. Формирование гельминтофаунистического комплекса буйвола происходит во втором, третьем году на указанных выше экологических типах пастбищ. Заключение. Буйвол инвазирован гельминтами с экстенсивностью инвазии (ЭИ) 0,8-42,1%, при интенсивности инвазии (ИИ) 2-2040 экз. На всех экологических типах пастбищ формируются смешанные очаги гельминтозов. Это связано с тем, что 93,2% паразитов являются специфическими для жвачных животных. Биоразнообразие видов, формирование гельминтофаунистического комплекса буйвола зависит от воздействия факторов экологии внешней среды. Гельминтофаунистиче-ский комплекс буйвола на разных типах экологически пастбищ представлен в смешанных инвазиях от 3 до 14 видами возбудителей.
Ключевые слова: буйвол, гельминт, экология, пастбища, экстенсивность, интенсивность, инвазия, популяция, Северный Кавказ, Дагестан.
Формат цитирования: Зубаирова М.М., Атаев А.М., Карсаков Н.Т., Катаева Д.Г., Ашурбекова Т.Н. Фауна гельминтов буйвола на юго-востоке Северного Кавказа // Юг России: экология, развитие. 2018. Т.13, N1. C.63-72. DOI: 10.18470/1992-1098-2018-1-63-72
FAUNA OF THE BUFFALO HELMINTHS IN THE SOUTHEAST OF THE NORTH CAUCASUS
Madina M. Zubairova*, Agay M. Ataev, Nadyrsoltan T. Karsakov, Djamilya G. Kataeva, Tamila N. Ashurbekova
Dagestan State Agrarian University named after Dzhambulatov M.M.,
Makhachkala, Russia, [email protected]
Abstract. Aim. The aim is to analyze the fauna of buffalo helminths at the northern border of the European part of Russia, the extensiveness and intensity of cattle infection in pastures of different ecological types, environmental factors affecting the population size and the formation of the helminth faunistic complex of anthropogenic foci of bio and geo-helminthoses. Methods. To achieve the goal, the following methods were used: helminthoscopy, ovarioscopy and larvoscopy; technique of complete helminthological dissection of animals and humans according to K.I. Scriabin; artificial acquisition of larvae, study of mol-lusks, oribatid mites, flotation, successive washing of faeces. Results. A study carried out for more than 40 years has shown that the fauna of buffalo helminths is represented by 44 species, where 5 of 15 biohelminthes are of the trematode class, 7 cestodes, 3 nematodes and 29 geo-helminths (nematodes). A rich species composition (25 species) is represented by Strongylata suborder, Railliet et Henry 1913. The complex of buffalo helminthes fauna is represented by a rich biodiversity of species (44 species) on lowland moist pastures and on coastal areas flooded with freshened waters of the western shores of the North Caucasus. The formation of the complex of buffalo helminthes fauna occurs in the second and third year on the above mentioned ecological types of pastures. Conclusion. Buffalo is infected by helminths with a prevalence rate (PR) of 0.8-42.1%, with an infection intensity (II) of 2-2040 specimens. Mixed foci of helminthiases are formed on all ecological types of pastures. This is due to the fact that 93.2% of parasites are specific for ruminants. Biodiversity of species, the formation of the complex of buffalo helminthes fauna depends on the impact of environmental factors. The complex of buffalo helminthes fauna on different types of ecological pastures is represented in mixed invasions from 3 to 14 species of pathogens. Keywords: buffalo, helminth, ecology, pastures, extensiveness, intensity, invasion, population, North Caucasus, Dagestan.
For citation: Zubairova M.M., Ataev A.M., Karsakov N.T., Kataeva D.G., Ashurbekova T.N. Fauna of the buffalo helminths in the southeast of the North Caucasus. South of Russia: ecology, development. 2018, vol. 13, no. 1, pp. 63-72. (In Russian) DOI: 10.18470/1992-1098-2018-1-63-72
ВВЕДЕНИЕ
Буйвол - теплолюбивое животное, от которого, по мнению исследователей [1; 2], произошло одомашнивание скота. По данным этих авторов буйволы в европейской части России имеют индийские корни.
Биоразнообразие гельминтов буйвола на европейской части России состоит из 44 видов, в том числе трематод 5, цестод 7, нематод 32. Среди нематод доминируют виды подотряда Strongylata. Алиментарно животные заражаются 42 видами, транмиссив-но - 1, при слизывании слезной жидкости -1, алиментарно и перкутанно - 2 (Bunosto-mum trgonocephalum Rud., 1808, B. phlebato-mum Railliet, 1900). Антропозоонозы вызывают Fasciola hepatica L., 1758, F. gigantica Cobbold, 1856, Dicrocoelium lanceatum Stiles et Hassal, 1896, Taeniarinchus saginatus larvae Geeze, 1782, Echinococcus granulosus larvae Ratsch, 1786 и потенциально Tricho-strongylus axei Cobbold, 1879, T. vitrinus Looss, 1905, Haemonchus contortus Rud., 1803, Gongylonemapulchrim Molin, 1857.
Экстенсивность инвазии буйвола гельминтами колеблется от 0,8 до 42,1%, интенсивность инвазии 2-2040 экз. Буйволы чаще инвазированы F. hepatica, F. gigantica,
Е. granulosus (larvae), Ch. ovina, B. trigono-cephalum, T. axei, T. vitrinus, H. contortus, N. filicoUis, N. spathiger, ЭИ 15,0-42,1%, ИИ 72040 экз. На одного исследованного животного встречается 8,4±0,16 экз./гол. трематод, 2,0±0,17 экз./гол цестод, 27,6±0,32 экз./гол нематод.
Формирование биоразнообразия биогельминтов зависит от численности промежуточных хозяев на пастбищах - L. truncatu-la, L. auricularia. На пастбищах равнинного пояса 20 до 120 экз. на 1 м2, наземных моллюсков - 23-160 экз. на 1 м2, орибадит - 33012400 экз. на 1 м2, мух 52-540 экз. на 100 м2. Зараженность буйвола возбудителями тени-идозов зависит от численности популяции яиц T. saginatus, E. granulosus на пастбищах около источников водопоя, на территории объектов животноводства.
Общими для других домашних жвачных являются все 44 вида гельминтов. Виды гельминтов свойственные только буйволу в биоразнообразии не обнаружены. На разных экологических типах пастбищ юго-востока Северного Кавказа содержится более 1,5 млн. крупного рогатого скота, более 6 млн. овец и коз, около 30 тысяч буйволов. Сум-
марная зараженность буйвола гельминтами варьирует гельминтами варьирует ЭИ - 6878,0%, при ИИ 2-2040 экз. Видовой состав гельминтов буйвола на юго-востоке Северного Кавказа (северная граница ареала этого вида жвачных на европейской части России), полномаштабно не изучен, мало данных по особенностям распространения на разных экологических типах пастбищ, встречаемость сочетанных очагов и приуроченности их к определенному хозяину [3].
Настоящая работа посвящена изучению фауны гельминтов буйвола на юго-востоке Северного Кавказа. Гельминтофау-нистические комплексы «домашние жвачные - гельминты» в антропогенных и природных очагах региона стабильны, активны. Создавшаяся ситуация требует постоянного изучения эпизоотической ситуации, чтобы иметь объективные данные, связанные с влиянием экологии для коррекции схем профилактики гельминтозов буйвола в комплексе с другими домашними животными.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЙ
Работа проведена в 1985-2016 гг. на равнинном, предгорном поясах Дагестана (в горах буйвола нет). Для изучения динамики заражения гельминтами возрастных групп животных было вскрыто 120 голов буйвола, по 40 голов для каждой возрастной группы: молодняк до 1 года, от 1 до 2 лет, три года и старше. У 120 голов проведена биопсия кожи перед выменем и с внутренней стороны ушной раковины для выяснения зараженности личинками филярий. У 200 буйволов взяты пробы крови для определения зараженности личинками филярий. У 180 животных (120 у которых проведено биопсия и у 60 из 200, у которых взята кровь) промыты конъюнктивальные мешки под третьим веком, носослезные каналы и протоки слезной железы 3% раствором борной кислоты для диагностики телязиоза.
Копрологически исследовано по 1000 проб фекалий от молодняка до 1 года, от 1 до 2 лет, три года и старше. Для опытов по изучению приживаемости фасциол и буно-стом в организме крупного рогатого скота и буйволов подбирались бычки в возрасте двух лет по принципу аналогов 9особей), свободных от гельминтов, что установлено с
двукратными копрологическими исследованиями с интервалами 6 дней.
Сбор оцепеневших муравьев от 50 до 120 экз. около муравейников проводили в равнинном, предгорном поясах. Двум бычкам крупного рогатого скота свободных от гельминтов в возрасте 2 года задали внутрь через зонд 100 экз. адолескарий фасциол и 300 экз. инвазионных личинок буностом полученных в лаборатории, а 2 бычкам буйвола, также не зараженных гельминтами, ввели такое же количество указанного выше инвазионного начала. Опытные бычки далее находились в стационаре и не имели контакта с пастбищами. Бычков кормили зеленой массой из благополучных по гельминтам сенокосов. Через три месяца все опытные бычки убиты, кишечники обследованы на зараженность буностомами, а печень, брюшная полость - фасциолами.
Работа проведена методами полного гельминтологического вскрытия по Скрябину, последовательного промывания фекалий, флотации по Котельникову-Хренову, ляр-воскопии, биопсии кожи. Кровь исследовали по Гнединой, глаза буйвола промывали 3% раствором борной кислоты.
ПОЛУЧЕННЫЕ РЕЗУЛЬТАТЫ И ИХ ОБСУЖДЕНИЕ
Результаты исследований показали, что буйвол в Дагестане заражен 44 видами гельминтов (табл. 1), в том числе трематод 5, цестод 7 (три на личиночной стадии) и 32 нематод, из которых 26 стронгилята. Гельминты буйвола состоят из специфических видов свойственных для жвачных в регионе [4]. Специфичных для данного окончательного хозяина видов гельминтов не обнаружено [3].
Фауна гельминтов буйвола представлена 15 био- и 29 геогельминтами. Живот-
ные заражаются алиментарно 42 возбудителями, трансмиссивно - 1 (Setaria labiato-papillosa), при слизывании слезной жидкости - 1 (Thelazia rhodesi). Антропозоонозы вызывают Fasciola hepatica, F. gigantica, Dicrocoelium lanceatum, Taeniarhynchus sagi-natus, Echinococcus granulasus larvae и потенциально Trichostongylus axei, T. colubri-formis, T. vitrinus, Haemonchus contortus, Gongylonema pulchrum.
Анализ таблицы 1 показывает, что буйвол интенсивно заражается F. hepatica,
F. gigantica, D. lanceatum, E. granulosus, Ch. ovina, B. trigonocephalum, H. contortus, N. filicollis, N. spathiger, T. axei, G. pulchrum, T. ovis, ЭИ 16,0-42,1%, ИИ 13-2040 экз. Буйволы слабо заражены M. expansa, M. benedeni, T. giardi, A. centripunctata, T. saginatus larvae
(=C. bovis), S. labiato-papillosa, видами p. Oesophagostomum, Ostertagia, Cooperia, Dic-tyocaulus, Neascaris, Thelazia, ЭИ 0,8-3,3%, ИИ 2-15 экз.
Фауна гельминтов буйвола на юго-востоке Северного Кавказа и показатели зараженности
Fauna of buffalo helminths in the southeast of the North Caucasus and infection rates
Таблица 1
Table 1
№ п/п Вид гельминта Specie of helminth Вскрыто 120 голов Buffalo dissection (120 animal units)
Заражено Infected Интенсивность инвазии Infection intensity (II)
Число Number % ± M, m Мин.-макс. Min.-Max. Средние ± M, m Average ± M, m
1 2 3 4 5 6
1. Fasciola hepatica L., 1758 37 16,S 14—56 19,7±0,S7
2. F. gigantica Cobbold, 1856 43 20,S 17—61 44,3±0,92
3. Dicrocoelium lanceatum Stiles et Hassal, 1896 S3 42,1 S7—2040 146±1,73
4. Paramphistomum cervi Zeder, 1790 11 9,1 9—139 31,6±0,S9
5. Calicophorum calicophorum Fischoeder, 1901 14 11,6 14—162 47,5±0,93
6. Moniezia expansa Rud., 1810 6 5,0 7—26 13,7±0,52
7. M. benedeni Moniez, 1879 4 3,3 2—5 3,7±0,13
S. Avitellina centripunctata Rivolta, 1874 3 2,5 3—7 4,3±021
9. Thysaniezia giardi Moniez, 1879 2 1,7 3—9 5,6
10. Taenia hydatigena larvae Pallas, 1766 21 17,5 6—9 7,S±0,32
11. Taeniarhynchus saginatus larvae Goeze, 1782 1 0,S 5 5
12. Echinococcus granulasus larvae Batsch, 1786 39 12,5 13—61 19,6±0,67
13. Strongyloides papillosus Wedl., 1856 2 1,6 3—7 5
14. Chabertia ovina Fabricius, 1788 31 15,S 7—176 59,S±12S
15. Bunostomum trigonocephalum Rud., 1808 30 15,0 21—193 69,7±1,42
16. B. phlebotomum Railliet, 1900 10 S,3 6—37 21,5±0,64
17. Oesophagostomum radiatum Rud., 1803 4 3,3 5—11 7,7±031
1S. Oe. venulosum Rud., 1809 2 1,6 3—7 5
19. Oe. columbianum Curtice, 1890 1 0,8 4 4
20. Trichostongylus axei Cobbold, 1879 23 19,1 25—46 49,6±0,98
21. T. capricola Ransom, 1907 21 17,5 3—71 35,7±0,78
22. T. colubriformis Giles, 1829 5 4,1 13—19 16,8±0,46
23. T. skrjabini Kalantarian, 1928 4 3,3 6—12 8,4±0,37
24. T. vitrinus Looss, 1905 22 16,3 7—39 31,8±0,69
25. Ostertagia ostertagi Stiles, 1892 3 2,5 7—11 8,6±0,38
26. O. leptospicularis Assadov, 1953 3 2,5 3—6 4,3±0,12
27. Ostertagia antipini Matschulsky, 1950 2 1,6 4—8 6,0
28. Maramostrongylus daghestanica Altaev, 1952 2 1,6 4—13 8,5±0,37
29. Marshallagia marshalli Ransom, 1907 6 5,0 7—18 13,4±0,39
30. Haemonchus contortus Rud., 1803 31 14,8 68—1120 146,7±1,17
31. Cooperia oncophora Railliet, 1898 4 3,3 7—15 4,0±0,19
32. C. punctata Linstow, 1906 2 1,6 3—9 6,0
33. C. zurnabada Antipin, 1931 2 1,6 3—7 5,0
34. Nematodirus filicollis Rud., 1802 42 20,0 16—82 573±1,22
35. Nematodirus helvetianus May, 1920 22 18,3 2—31 19,8±0,53
36. N. oiratianus Rajevskaja, 1929 16 13,3 6—23 15,7±0,42
37. N. spathiger Railliet, 1896 36 16,0 17—59 38,3±0,73
38. Dictyocaulus viviparus Bloch, 1782 5 4,3 11—23 135±0,39
39. Neascaris vitulorum Goeze, 1782 4 3,3 3—6 4,5±0,21
40. Thelazia rhodesi Desmarest, 1827 2 1,6 5—7 6,0
41. Gongylonema pulchrum Molin, 1857 42 10,0 12—38 21,9±0,61
42. Setaria labiato-papillosa Alessandrini, 1838 8 6,6 3—11 7,7±ft29
43. Trichocephalis ovis Abilgaard, 1795 29 12,1 13—34 22,8±0,68
44. T. skrjabini Baskakow, 1924 5 4,1 3—11 5,8±023
Видовой состав гельминтов у буйволов, показатели зараженности зависят от благоприятности формирования инвазионных личинок во внешней среде, продолжи-
тельности выпаса скота на этих угодьях, благополучности источников водопоя, количество животных на 1 г пастбища, численности сформировавшихся в биотопах адо-
лескарий, метацеркарий, процеркоидов, инвазионных личинок стронгилят [5]. Так, зараженность буйволов фасциолами высокая на низинных, заболоченных угодьях междуречья Сулака, Терека, Кумы. Партенитами F. hepatica малый прудовик инвазирован на сырых участках пастбищ до 2,0-3,0%, по краям лунок из-под копыт крупного рогатого скота и буйволов до 5,0%, на заболоченных биотопах до 7,0%. Промежуточные хозяева возбудителей парамфистоматидозов представители семейства Planorbidae - катушки обитают на территориях, где имеются не пересыхающие крупные водоемы, а также на заболоченных участках вокруг арти-занских скважин, где они инвазированы партенитами парамфистоматид до 1,2-4,0%.
В биотопах равнинного, предгорного степей промежуточные хозяева D. lanceatum заражены партенитами до 2,7%, а оцепеневшие муравьи с метацеркариями регистрируются от 50 до 120 экз. возле муравейников [6]. Орибатидные клещи сильно заражены личиночными стадиями мониезий на предгорных, равнинных степных пастбищах (от 5,0 до 18,5%). В равнинном поясе 19 видов орибатид заражены процеркоидами мониезий [7]. Численность орибатид высокая (до 2000 экз. на 1 м2) на биотопах с богатым гумусным слоем и очень низкая (до 90 экз на 1 м2), на солончаковых и полупустынных угодьях равнинного Дагестана [8]. Представители подотряда Strongylata имеют высокую численность популяции (60 до 196 экз. на 1м2) на биотопах вблизи источников водопоя скота, где высока степень увлажнения пастбищ и богатый травостой [6; 9]. По влажной растительности инвазионные личинки стронгилят, по нашим данным [6] совершают вертикальную миграцию, особенно утром по росе, что более вероятным делает риск заражения буйволов и других жвачных. Телязиями, сетариями животные заражаются на пастбищах и территориях ферм, загонов, так как промежуточные хозяева - мухи, комары постоянно находятся поблизости к скоту и совершают перелеты вместе с животными на расстоянии 3-5 км [4]. Высоки возможности заражения буйвола личинками тиниид на территории ферм и на пастбищах, так как паразитарная система «домашние жвачные - E. granulosus, T. hydatigena, T. saginatus» многократно защищена из-за высокой жизнестойкости их яиц во внешней среде (до 1-1,5 лет).
В большинстве пастбищ равнинного пояса инвазионные личинки гельминтов развиваются интенсивно в весенне-летне-осенние периоды, соответственно на них накапливается значительный потенциал возбудителей, особенно сентябре-ноябре, что обеспечивает указанные в таблице показатели зараженности буйволов ими [10-12].
В целом буйвол заражен гельминтами от 30,0 до 35,0% меньше, чем крупный рогатый скот [6], хотя они выпасаются на пастбищах вместе, что бесспорно связано с высокой естественной резистентностью. Они заражаются на пастбищах с одинаковой интенсивностью, но у буйвола резко снижается приживаемость гельминтов, что выявлено нами опытным путем. Так, по результатам наших экспериментов, приживаемость F. gigantica в организме крупного рогатого скота составил 57% (стадии мариты достигли 114 экз. из 200), B. trigonocephalum 62% стадии имаго 200 экз. из 300), у буйволов соответственно 24% (48 экз. из 200) и 18% (54 экз. из 300). Исключением из этой закономерности являются виды гельминтов, отмеченные у буйвола с высокими критериями экстенсивности и интенсивности инвазии. Буйволы интенсивно заражаются гельминтами на низинных, переувлажненных, степных с орошением биотопах пастбищ и очень ограниченно на степных суходольных, солончаковых, полупустынных угодьях равнинного и предгорного поясов.
В предгорном поясе буйвол не заражен F. gigantica, P. cervi, C. colicophorum, B. phlebotomum видами p.p. Oesophagostomum, Ostertagia, Cooperia.
Следует отметить, что буйвол всегда инвазирован смешанными инвазиями от 4 до 9 видов, чаще 4-8, где доминируют из трематод - F. hepatica, F. gigantica, D. lanceatum; цестод - E. granulosus (l); нематод - B. trigonocephalum, T. axei, H. contortus, N. filicollis, N. spathiger, G. pulchrum с разными показателями зараженности. Моноинвазии T. axei, H. contortus, N. spathiger, M. expansa, регистрируются только среди молодняка, выпасающихся на пастбищах 4-6 месячном возрасте.
Буйвол как источник инвазии гельминтов имеет значение в равнинном, предгорном поясах, хотя его роль ограниченна в эпизоотическом процессе при гельминтозах (их численность всего 20 тыс.) по сравнению с поголовьем крупного рогатого скота (до
850 тысяч) и овец (4,5 млн. голов) в Республике Дагестан.
На показатели зараженности буйвола гельминтами определенное влияние оказывает система его содержания. Теплолюбивый характер буйвола вынуждает хозяев животных переводить их на стойловое содержание после первой декады ноября. В последующем до первой половины апреля следующего года они не заражаются гельминтами, а крупный рогатый скот, овцы выпасаются на пастбищах и соответственно инвазируются в ноябре, декабре, даже январе, так как в регионе конец осени, начало зимы очень часто теплые, с температурами +8-11°С. Уже в конце марта инвазированные буйволы освобождаются от имаго мониезий, большинства видов стронгилят (исключение буностомы, диктиокаулюсы), так как продолжительность времени их паразитирова-ния в кишечнике до 4-5 месяцев (естественная элиминация) [4; 6; 9], что значительно снижает паразитарные нагрузки на организм
животных в марте-апреле. Крупный рогатый скот и овцы испытывают эти нагрузки постоянно из-за того, что их выпасают в регионе целый год, соответственно при вскрытии кишечника весной (март-апрель) регистрируются имаго стронгилят пищеварительного тракта (гемонхи, хабертии, нема-тодирусы, трихостронгилюсы, буностомы) ЭИ - 8,0-18,0%, ИИ - 16-186 экз. Поэтому среди овец и крупного рогатого скота ежегодно имеет место накопление в местах локализации трематод, цестод, нематод разных годов, связанное с продожительностью их паразитирования.
Динамика заражения возрастных групп буйвола по 21 виду представлена в таблице 2. По остальным 23 видам динамику заражения буйволов не представляется возможной представить из-за низких показателей экстенсивности и интенсивности инвазии гельминтов и ограниченной их встречаемости при ежегодных исследованиях.
Фауна гельминтов буйвола по возрастам
Таблица 2 Table 2
№ Вид Молодняк до 1 года От 1 года до 2 лет 3 года и старше
п/ гельминта 40 голов 40 голов 40 голов
п Specie Young animals under 1 From 1 to 2 year-old 3 year-old and older
of helminth year old (40 animal units) (40 animal units) (40 animal units)
Зар-но ИИ ± M, m Зар-но ИИ ± M, m Зар-но ИИ ± M, m
% экз./гол. % экз./гол. % экз./гол.
Infected II ± M, m Infected II ± M, m Infected II ± M, m
% Num./animal % Num./anima % Num./anim
units. l units. al units.
1 2 3 4 5 6 7 8
1 F. hepatica 2/5,0 3,0±0,14 6/15,0 34,4±0,91 7/17,5 30,3±0,87
2 F. gigantica 3/7,5 5,1±0,16 8/20,0 41,3±0,53 8/20,0 46,4±0,95
3 D. lanceatum 4/10,0 97,6±0,29 16/40,0 253,6±2,74 17/42,5 98,7±2,78
4 P. cervi - - 2/5,0 22,8±0,97 3/7,5 38,3±0,99
5 C. calicophorum - - 1/2,5 36 2/5,0 38
6 M. exspansa 2/5,0 3 3/7,5 4 - -
7 M. benedeni - - 2/5,0 2 - -
8 T. hydatigena (l) - - 4/10,0 2,3±0,08 - -
9 E. granulosus (l) 3/7,5 3 6/15,0 4,5±0,09 3/7,5 4
10 Ch. ovina 4/10,0 19,3±0,32 6/15,0 29,6±0,72 5/12,5 22,6±0,84
11 B. trigonocephalum 6/15,0 28,7±0,87 8/20,0 39,8±0,91 7/12,5 23,5±1,43
12 T. axei 5/12,5 31,3±0,91 6/15,0 39,3±1,14 5/12,5 23,4±0,85
13 T. capricola - 5/12,5 20,7±0,34 4/10,0 18,8±0,37
14 T. vitrinus 3/7,7 17,7±0,27 6/15,0 26,3±0,25 5/12,5 21,4±0,22
15 H. contortus 4/10,0 47,6±0,48 8/20,0 62,9±1,63 7/17,5 53,4±1,19
16 N. filicollis 3/7,5 22,3±0,87 7/17,5 38,9±0,92 5/12,9 22,3±0,86
17 N. helvetianus - - 4/10,0 22,5±0,21 4/10,0 16,8±0,19
18 N. oiratianus - - 4/10,0 19,3±0,18 3/7,15 14,7±0,13
19 N. spathager 3/7,5 24,6±0,26 5/12,5 33,3±0,25 4/10,0 26,8±0,27
20 G. pulchrum - 4 4/10,0 9,3±0,12 4/10,0 8,6±0,15
21 T. ovis - - 4/10,0 7,8±0,11 3/7,5 5,7±0,12
Примечание: в числителе число зараженных животных, в знаменателе процент зараженности. Note: the number of infected animals is represented by the numerator; the rate of infection by the denominator.
Анализ таблицы 2 показывает, что молодняк в первом году жизни заражен 12 видами гельминтов. ЭИ варьирует 5,015,0%, ИИ 3,0-97,6 экз./гол. У D. lanceatum, Ch. ovina, B. trigonocephalum, T. axei, H. contortus ЭИ варьирует 10,0-15,0%, ИИ 19,397,6 экз./гол., соответственно остальными возбудителями 5,0-7,5% и 3,0-24,6 экз./гол.
Заражение молодняка первого года жизни (возраст 3-5 месяцев) гельминтами начинается с момента их контакта с неблагополучными пастбищами, по времени это начало июня. Половозрелые особи стронги-лят пищеварительного тракта, мониезий в тонком кишечнике впервые регистрируются в начале августа, а фасциол, дикроцелий, гонгилонем в ноябре, декабре (возраст 8-10 месяцев).
У молодняка от одного года до двух лет обнаружен 21 вид гельминтов, ЭИ 2,540,0%, ИИ 2,0-25,3 экз./гол., где доминируют отмечены фасциолы, дикроцелии, личинки эхинококка, хабертии, буностомы, три-хостронгилюсы, гемонхусы, нематодирусы
(N. filicollis, N. spathiger), ЭИ 15,0-40,0%, ИИ 4,0-253,0 экз./гол. Остальные виды гельминтов представлены с ЭИ 2,5-10,0%, при ИИ 2,0-22,8 экз./гол. К концу второго года жизни фауна гельминтов представлена всеми видами указанные в таблице 1 и доминирующие формы представлены максимальными показателями экстенсивности и интенсивности инвазии.
У буйвола в возрасте три года и старше фауна гельминтов представлена 18 видами гельминтов, ЭИ 5,0-42,5%, ИИ 4,098,7 экз./гол., где животные интенсивно заражены фасциолами, дикроцелиями, хабер-тиями, буностомами, трихостронгилюсами (T axei, T. vitrinus), гемонхусами, нематоди-русами (N. filicollis) ЭИ 12,5%, ИИ 30,3-98,7 экз./гол. Буйволы инвазированы остальными видами гельминтов ЭИ 5,0-10,0%, при ИИ 4,0-29,8 экз./гол. Фасциолы, дикроцелии паразитируют в желточных протоках 5-7 лет, поэтому показатели ЭИ и ИИ высокие -17,5-42,5% и 30,3-98,7 экз./гол. [4-6; 9; 10; 13-15].
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, буйвол в Дагестане заражен 44 видами гельминтов, которые являются общими для остальных домашних жвачных. Во всех исследованиях отмечаются смешанные инвазии от 4 до 9 видов. В фауне гельминтов буйвола чаще регистрируются F. hepatica, F. gigantica, D. lanceatum, B. trigonocephalum, H. contortus, N. filicollis, N. spathiger, T. axei ЭИ 15,042,1%, ИИ 14-2040 экз.
Возбудителями зоонозов являются фасциолы, дикроцелии, бовисный цисти-церк, личиночный эхинококкус, потенциально трихостронгилюсы, гемонхусы, гон-гилонемы.
На первом году жизни молодняк ин-вазирован 13 видами, от 1 до 2 лет - 21, три года и старше - 18 видами гельминтов. Максимальные показатели зараженности буйвола гельминтами отмечены в возрасте два года и старше.
Экологическими факторами, влияющими на биоразнообразие гельминтов буйвола, на формирование гельминтофаунисти-ческого комплекса и показатели их зараженности являются структура почвы пастбищ, травостой, влажность, температура, популяции промежуточных хозяев, процент выживания инвазионных стадий возбудителей к весне, плотность скота на 1 га угодий и др.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИИ СПИСОК
1. Богданов Е.А. Происхождение домашних животных. Москва: Сельхозгиз, 1937. 286 с.
2. Боголюбский С.Н. Происхождение и преобразование домашних животных. М.: Советская наука. 1959. С. 31-89.
3. Шульман С. С. О специфичности паразитов рыб // Зоологический журнал. 1954. Т. 33. N 1. С. 14-25.
4.Атаев А.М., Зубаирова М.М., Газимагомедов М.Г. Экология и развитие эпизоотологического процесса при гельминтозах в экосистемах Дагестана // Мате-
риалы международной научно-практической конференции, посвященной 85-летию член-корр. РАСХН, проф. М.М. Джамбулатову, Махачкала, Ч. 1. 2010. С. 49-53.
5.Атаев А.М., Зубаирова М.М., Карсаков Н.Т., Гази-магомедов М.Г., Кочкарев А.Б. Влияние экологических факторов на биоразнообразие и популяцион-ную структуру гельминтов домашних жвачных животных на юго-востоке Северного Кавказа // Юг Россия: экология, развитие. 2016. Т.11, N 2. С.84-94. 001: 10.18470/1992-1098-2016-2-84-94.
6.Атаев А.М. Эпизоотическая ситуация по паразито-зам животных в Дагестане // Ветеринария. 2002. N 4. С. 23-29.
7.Танзиров К.А., Атаев А.М. Распространение возбудителей мониезиоза среди овец в междуречье Терека и Сулака // Вестник ветеринарии. 2010. N 4. С. 54-56.
8.Газалиев Н.А. Орибатиды почв Дагестана и их значение в экосистемах. Махачкала: 2006. 107 с.
9.Атаев А.М., Махмудов К.Б., Магомедов О.А., Ал-максудов У.П., Кочкарев А.Б., Насирханова З.Ш.
Стронгилятозы жвачных Дагестана // Ветеринария. 2007. N 7. С. 35-39.
10. Атаев А.М., Телевова Н.Р. Трематодозы буйвола в Дагестане // Вестник ветеринарии. 2011. N 4. С. 45-46.
11. Атаев А.М., Газимагомедов М.Г., Зубаирова М.М., Карсаков Н.Т., Танзиров К.А., Телевова Н.Р., Хизриев М.Х. Концепция борьбы с гельминтозами жвачных в Дагестане // Материалы научной конференции ВОГ, Москва, 2001. Вып.12. С. 35-40.
12. Атаев А.М., Мусиев Д.Г., Газимагомедов М.Г., Зубаирова М.М., Гунашев Ш.А. Болезни крупного рогатого скота (учебное пособие). Махачкала: Дагестанский ГАУ, 2016. 315 с.
13. Якубовский М.В., Атаев А.М., Зубаирова М.М., Газимагомедов М.Г., Карсаков Н.Т. Паразитарные болезни животных (учебное пособие). Минск - Махачкала: Дельта-Пресс, 2016. 292 с.
14. Твердохлебов П.Т. Аюпов Х.В. Дикроцелиоз животных. Москва: Агропромиздат, 1988. 158 с.
15. Скрябин К.И., Шихобалова Н.П., Шульц Р.С. Стронгилята. Москва: АНСССР, 1952. 858 с.
REFERENCES
1. Bogdanov E.A. Proiskhozhdenie domashnih zhivotnyh [The origin of domestic animals]. Moscow, Sel'khozgiz Publ., 1937, 286 p. (In Russian)
2. Bogolyubskiy S.N. Proiskhozhdenie i preobra-zovanie domashnikh zhivotnykh [The origin and transformation of domestic animals]. Moscow, Sovetskaya nauka Publ., 1959, pp. 31-89.
3. Shulman S.S. About the species of fish parasites. Zoologicheskii zhurnal [Zoological journal]. 1954, vol. 33, no. 1, pp. 14-25.
4. Ataev A.M., Zubairovа M.M., Gazimagomedov M.G. Ehkologiya i razvitie ehpizootologicheskogo processa pri gel'mintozah v ehkosistemah Dagestana [Ecology and development of epizootic helminthosis process in the ecosystem of the Dagestan]. Materialy mezhdu-narodnoi nauchno-prakticheskoi konferentsii, posvyashchennoi 85-letiyu chlen-korr. RASKhN, prof. M.M. Dzhambulatovu, Mahachkala, 2010 [Materials of the international scientific and practical conference dedicated to the 85th anniversary of the Corresponding Member of the Russian Academy of Agricultural Sciences, Professor M.M. Dzhambulatov, Makhachkala, 2010]. Makhachkala, part 1, 2010, pp. 49-53.
5. Ataev A.M., Zubairova M.M., Karsakov N.T., Gazimagomedov M.G., Kochkarev A.B. Environmental impacts on the biodiversity and population structure of the helminthes of domestic ruminants in the southeast of the North Caucasus. South of Russia: ecology, development, 2016, vol. 11, no. 2, pp. 84-94. (In Russian) doi:10.18470/1992-1098-2016-2-84-94
6. Ataev A.M. Epizootic situation on parasitism animals in Dagestan. Veterinariya [Veterinary medicine]. 2002, no. 4, pp. 23-29.
7. Tanzirov K.A., Ataev A.M. The Spreading of monie-ziasis pathogene in sheep in region between Kuma and Terek rivers. Vestnik veterinarii [Vestnik veterinarii].
2010, no. 4, pp. 54-56. (In Russian)
8. Gazaliev N.A. Oribatidy pochv Dagestana i ikh znachenie v ekosistemakh [Oribatida soil of Dagestan and their importance in ecosystems]. Makhachkala, 2006, 107 p. (In Russian)
9. Ataev A.M., Mahmudov K.B., Magomedov O.A., Almaksudov V.P., Kochkarev A.B., Nadirkhanova S.Z. Strongylatoses of ruminants in Daghestan. Veterinariya [Veterinary medicine]. 2007, no. 7, pp. 35-39. (In Russian)
10. Ataev A.M., Teletova N.R. Buffolo's trematodoses in Dagestan. Vestnik veterinarii [Vestnik veterinarii].
2011, no. 4, pp. 45-46. (In Russian)
11. Ataev A.M., Gazimagomedov M.G., Zubairova M.M., Karsakov N.T., Tanzirov K.A., Televova N.R., Khizriev M.Kh. Kontseptsiya bor'by s gel'mintozami zhvachnykh v Dagestane [The Concept of combating helminthiasis ruminants in Dagestan]. Materialy nauch-noi konferentsii VOG, Moskva, 2001 [Materials of the VOG scientific conference, Moscow, 2001]. Moscow, 2001, vol. 12, pp. 35-40. (In Russian)
12. Ataev A.M., Musiev D.G., Gazimagomedov M.G., Zubairova M.M., Gunashev Sh.A. Bolezni krupnogo rogatogo skota [Diseases of cattle]. Makhachkala, Dagestan state agrarian University Publ., 2016, 315 p. (In Russian)
13. Yakubovskii M.V., Ataev A.M., Zubairova M.M., Gazimagomedov M.G., Karsakov N.T. Parazitarnye bolezni zhivotnykh [Parasitic diseases of animals]. Minsk, Makhachkala, Delta-Press Publ., 2016, 292 p. (In Russian)
14. Tverdokhlebov P.T., Ayupov Kh.V. Dikrotselioz zhivotnykh [Dicrocoeliosis in animals]. Moscow, Ag-ropromizdat Publ., 1988, 158 p. (In Russian)
СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРАХ Принадлежность к организации Мадина М. Зубаирова* - доктор биологических наук, профессор кафедры анатомии, гистологии, физиологии Дагестанского государственного аграрного университета, г. Махачкала, Россия, 367032, ул. М. Гаджиева, 180; тел. 89288077781, email: [email protected]
Агай М. Атаев - доктор ветеринарных наук, заведующий кафедрой паразитологии, ветсанэксперти-зы, акушерства и хирургии Дагестанского государственного аграрного университета, г. Махачкала, Россия.
Надырсолтан Т. Карсаков - доктор ветеринарных наук, профессор кафедры паразитологии, вет-санэкспертизы, акушерства и хирургии Дагестанского государственного аграрного университета, г. Махачкала, Россия.
Джамиля Г. Катаева - кандидат ветеринарных наук, доцент кафедры паразитологии, ветсанэкс-пертизы, акушерства и хирургии Дагестанского государственного аграрного университета, г. Махачкала, Россия.
Тамила Н. Ашурбекова - кандидат биологических наук, доцент кафедры экологии Дагестанского государственного аграрного университета, г. Махачкала, Россия.
Критерии авторства
Зубаирова М.М., Атаев А.М., Карсаков Н.Т., Катаева Д. Г. собирали фаунистический материал; Атаев А.М., Зубаирова М.М., Карсаков Н.Т. проводили определение видов; Катаева Д.Г. давала санитарную оценку проб, Ашурбекова Т.Н. давала экологическую оценку биотопам; Зубаирова М.М., Атаев А.М. написали рукопись и несут ответственность за плагиат и самоплагиат.
Конфликт интересов Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Поступила в редакцию 16.10.2017 Принята в печать 05.12.2017
15. Skryabin K.I., Shabalova N.P., Shul'ts R.S. Strongi-lyata [Strongylata]. Moscow, USSR Academy of Sciences Publ., 1952, 858 p. (In Russian)
AUTHORS INFORMATION Affiliations
Madina M. Zubairova* - Doctor of Biological Sciences, Professor of the Department of Anatomy, Histology and Physiology, Dagestan State Agrarian University, Makhachkala, Russia, 367032, 180 M. Gadjieva st.; tel. 89288077781, e-mail: [email protected]
Agay M. Ataev - Doctor of veterinary science, head of the department of parasitology, veterinary and sanitary expertise, obstetrics and surgery. Dagestan State Agrarian University, Makhachkala, Russia.
Nadyrsoltan T. Karsakov - Doctor of Veterinary Sciences, Professor of the Department of parasitology, veterinary and sanitary expertise, obstetrics and surgery, Dagestan State Agrarian University, Makhachkala, Russia.
Djamilya G. Kataeva - Candidate of veterinary sciences, associate professor of the department of parasitology, veterinary and sanitary expertise, obstetrics and surgery. Dagestan State Agrarian University, Makhachkala, Russia.
Tamila N. Ashurbekova - Candidate of Biological Sciences, Associate Professor of the Department of Ecology, Dagestan State Agrarian University, Makhachkala, Russia.
Contribution
Zubairova M.M., Ataev A.M., Karsakov N.T., Kataeva D.G. collected faunistic material; Ataev A.M., Zubairova M.M., Karsakov N.T. conducted a species definition; Kataeva D.G. gave a sanitary evaluation of the samples, Ashur-bekova T.N. gave an environmental assessment of bio-topes; Zubairova M.M., Ataev A.M. wrote the manuscript and are responsible for avoiding the plagiarism and self-plagiarism.
Conflict of interest
The authors declare no conflict of interest.
Received 16.10.2017 Accepted for publication 05.12.2017
