CC BY
37Психология
Psychology
ISSN 2078-9823 (Print), ISSN 2587-7879 (Online) DOI: 10.15507/2078-9823.061.023.202301.095-107
УДК 329.18
С. А. Мальченков1, В. Г. Федоров2
12Национальный исследовательский Мордовский государственный университет
им. Н. П. Огарёва (Саранск, Россия) 1 e-mail: [email protected] 2 e-mail: [email protected]
Фашизм как форма подавления свободы и гуманности: политико-психологический анализ
Аннотация
Введение. Актуальность рассматриваемой проблемы связана со стремительно растущей угрозой переосмысления преступлений фашизма, которая во многом объясняется утратой содержательной сущности данного явления. Аксиологические и нормативные искажения сути фашизма лишь провоцируют процесс сокрытия важнейших характеристик и подчеркивания второстепенных. Политико-психологический подход позволяет выявить природу фашизма и отсеять слои интерпретационных манипуляций вокруг этого понятия. Методы. Исследование сконструировано на фундаменте психоаналитического и диалектического методов. Важное значение имело применение системного подхода. Результаты и обсуждение. Глубинная природа фашизма восходит к внутриличностной дихотомии между индивидуализацией и массовым приобщением, между стремлением к свободе (негативной и позитивной) и конформным порабощением. Под влиянием идеологии человек растворяется в общем потоке массы (государства, нации и общества). Масштабное кризисное состояние итальянского и немецкого народов повлияло на концептуальное зарождение фашизма, сделавшего ставку на массовую подавленность, мстительность, страх и садомазохистскую склонность человеческой натуры.
Заключение. Фашизм во многом является конъюнктурным феноменом, на появление которого могут повлиять всеобщее национальное потрясение и несбыточность ложных надежд в период кризиса и упадка. Установление политической элитой автократической власти позволяет создать собственную реальность, выраженную в обострении ксенофобии, национализма, национальной исключительности, империализма, культа героизма, пассионарности, а также идеи «особой миссии во спасении мира и всего человечества». Ключевые слова: фашизм, нацизм, психология масс, социальная психология, толпа, свобода, психоанализ, тоталитарные режимы, фашистская Италия, нацистская Германия.
Для цитирования: Мальченков С. А., Федоров В. Г. Фашизм как форма подавления свободы и гуманности: политико-психологический анализ // Гуманитарий: актуальные проблемы гуманитарной науки и образования. 2023. Т. 23, № 1. С. 95-107. DOI: 10.15507/2078-9823.061.023.202301.095-107.
© Мальченков С. А., Федоров В. Г., 2023
Stanislav a. Malchenkov1, Vladislav G. Fedorov2
12 National Research Ogarev Mordovia State University (Saransk, Russia)
1 e-mail: [email protected] 2 e-mail: [email protected]
Fascism as a Form of Suppression of Freedom and Humanity: Political and Psychological Analysis
Abstract
Introduction. The relevance of the problem is associated with the rapidly growing threat of rethinking of the crimes of fascism, which is largely due to the loss of the content essence of this phenomenon. Axiological and normative distortions of the essence of fascism only provoke the process of concealing the most important characteristics and emphasizing the secondary ones. The political-psychological approach makes it possible to reveal the nature of fascism and weed out the layers of interpretative manipulation around this concept.
Methods. The study is constructed on the basis of psychoanalytic and dialectical methods. The use of a systematic approach was important.
Results and Discussions. The deep nature of fascism goes back to the intrapersonal dichotomy between individualization and mass initiation, between the desire for freedom (negative and positive) and conformal enslavement. Under the influence of ideology, a person dissolves in the general flow of masses (states, nations and societies). The large-scale crisis state of the Italian and German people influenced the conceptual birth of fascism, which relied on mass depression, revenge, fear and the sadomasochistic inclination of human nature.
Conclusion. Fascism is in many ways a opportunistic phenomenon, the emergence of which can be influenced by a general national upheaval and the unfulfillment of false hopes in a period of crisis and decline. The establishment of autocratic power by the political elite allows you to create your own reality, expressed in the exacerbation of xenophobia, nationalism, national exclusivity, imperialism, the cult of heroism, passionarity, as well as the idea of "a special mission to save the world and all mankind".
Keywords: fascism, nazism, mass psychology, social psychology, crowd, freedom, psychoanalysis, totalitarian regimes, fascist Italy, Nazi Germany.
For citation: Malchenkov S. A., Fedorov V. G. Fascism as a form of suppression of freedom and humanity: political and psychological analysis. Gumanitarian: aktual'nye problemy gumanitarnoi nauki i obrazovaniia = Russian Journal of the Humanities. 2023; 23(1): 95-107. (In Russ.). DOI: 10.15507/20789823.061.023.202301.095-107.
Введение
Фашизм - трагическое явление первой половины XX столетия, которое до настоящего времени сохраняет серьезные основания для возвращения на политическую арену. Реставрация фашистских установок - угроза общемирового уровня, сопоставимая с опасностью мирового террора.
В эпоху постбиполярного мироустройства можно наблюдать переосмысление преступлений фашизма. Геополитические последствия развала СССР активировали эффект линзы, приведший к искажению
исторических нарративов и фальсификации достояния прошлого. Переписывание истории, недооценка роли Советского Союза в борьбе с нацизмом, переосмысление итогов Великой Отечественной войны несут существенную угрозу для современной России и всего человечества.
Реабилитация фашизма и нацизма - вызов всему цивилизованному миру, угроза безопасности и мирного сосуществования народов. Акт насилия над историей, симуляция реального, завуалированные факты, подмена понятийного аппарата сфабрико-
Гуманитарий : актуальные проблемы ~~ „
ванным новоязом - все это мощное оружие, эквивалентное атомному взрыву и ковровым бомбардировкам для неподготовленного личностного и коллективного сознания. Фашизм по своему характеру имел разные основания для генерализации: политическое, экономическое, нормативно-аксиологическое. Данное исследование исходит из посылки о том, что человеческое начало чрезвычайно подвержено разнородным методам суггестии, и по этой причине психологический аспект возникновения фашизма - один из самых важных.
К настоящему времени сформировалась обширная база научных трудов, посвященных проблемам недемократических режимов, в частности фашизма. Политико-философские причины распространения «банальности зла» нашли отражение в трудах Х. Арендт [1], З. Бжезинского, К. Фридриха [21], Х. Ортеги-и-Гассета [9]. В рамках данного исследования особое внимание было уделено психологическим факторам возникновения социального насилия, нашедшим отражение в работах по психологии и этологии Л. Бернарда [19], М. Кляйн [3], Г. Лебона [5], К. Леви-Стро-са [6], Р. Линтона [23], Л. Мартина [25], А. Маслоу [7], В. Троттера [26] и др. Классики психологической мысли В. Райх [10], З. Фрейд [14; 15; 20], Э. Фромм [16], К. Г. Юнг [22] и др. анализировали первооснову фашизма и авторитарного управления совместно с положениями психологии масс. В связи с этим важно обратиться к анализу их работ, опубликованных преимущественно в период между двумя мировыми войнами. В Новейшее время психоаналитический подход к пониманию фашизма был существенно дополнен и расширен культурологическими аспектами в работах У Эко [17].
Современные угрозы возрождения фашизма актуализируют необходимость новых работ по данной теме, использующих методологические принципы науки XXI в.
В отечественной науке теме политико-психологических и идеологических оснований фашистской идеологии посвящены работы Д. И. Корнющенко [4], В. Одайника [8], И. В. Ситновой [11], В. Ш. Сургуладзе [12], Г. Н. Тимченко [13] и других авторов.
Методы
В качестве методологической основы исследования выступают разнообразные по характеру и направленности подходы отечественных и зарубежных ученых. Важную роль сыграл системный подход, позволивший выделить различные аспекты фашистской идеологии и ее негативного влияния на общество. Среди специальных методов, которые легли в основу данного исследования, выделяется психоаналитический. Одним из его приемов является рассмотрение процессов с точки зрения бессознательного начала, определяющего иррациональные всплески поведения человека, раскрывающего скрытые желания, интересы, садомазохистские склонности к подчинению и властвованию. Психоаналитический метод позволяет объяснить стадность, движения масс, национальную обездоленность, бессилие и слабость. Неразрывно с психоанализом применяется диалектический метод, фокусирующий внимание на внутрилич-ностной борьбе между индивидуализацией и массовым поглощением, между изоляцией и всеобщей поддержкой, между нонконформизмом и конформизмом. В совокупности психоаналитический и диалектический метод позволяют выделить проявления закономерностей, базовых компонентов генерализации и расцвета фашизма как идеологии и формы массового и индивидуального поведения.
Результаты и обсуждение
Психология фашизма всегда содержала компоненты мессианства, пассионарности, экспансивности и романтизации, а потому требует изучения с позиции принципов зарождения авторитарных идеократических
режимов, идеологий и поведения толпы в целом. Коллективная психология XX в. дала мощный толчок для реализации попытки выявить сущность фашизма, механизмы его порабощения. Исследователи столкнулись с огромной проблемой: сочетание и размежевание факторов воздействия на массовое поведение в общественных движениях, партиях или институтах общественного порицания с корпоративным функционированием и реакцией людей внутри фашистского режима оказались несостоятельными по причине универсальности [12, с. 93].
Еще 60-70-е гг. XIX в. (задолго до генерации фашизма как идеологического течения) стали временем возрастания германского и итальянского национального самосознания, милитаризма, имперского территориального расширения, этапом появления геополитических концепций для оправдания немецкой экспансии. На основе этого выявился запрос на исследования процессов социальной психологии.
Г. Лебон писал о растворении индивидуальных достижений и человеческой самобытной оригинальности. В массах человеку свойственно раскрывать такой потенциал своего поведения, которое было бы не характерно для него в единоличном состоянии (эмерджентность толпы, если рассматривать последнюю как систему). Приобщение к определенной могущественной силе провоцирует обуздание чуждых инстинктов. Анонимность толпы заглушает чувство индивидуальной ответственности, которая служит регулятором человеческих деяний [5, с. 165].
З. Фрейд в книге «Тотем и табу» объясняет появление у первобытных людей запретов, характерных также для полинезийских и австралийских аборигенов. Центральной фигурой построения теории является обоснование психологии культуры запретов через слепую веру в тотем. Пренебрегая религиозными и рационально-нрав-
98
ственными конструктами, З. Фрейд указывает на гегемонию почитания тотемизма, причем ограничения тотема зиждутся на сексуальных запретах («боязнь инцеста») [2, с. 254]. Родственность клана определялась не кровью, а тотемом: почитание тотема строго санкционировалось, устанавливая ряд правил, первое из них - экзогамия [15]. Л. Морган видел в экзогамии вариацию профилактики вредных последствий от браков между кровными или клановыми родственниками. Для этнологов Э. Тайлора и К. Леви-Строса экзогамия представляла основу закрепления социальных связей с соседними кланами: установление социальных контактов, расширение зоны влияния, обзаведение мощными союзниками, консолидация общностей [6].
Появление в первой половине XX в. национал-социалистической идеологии, по мнению К. Г. Юнга, стало созидательной силой в Германии. Молодость немецкой нации была выражена в позднем складывании единой нации (тогда как соседние Франция и Соединенное Королевство процветали на пути к созданию национального государства), а также в запоздалом процессе колониального захвата и имперского строительства. В. Одайник приводит аналогию со старшим и младшим братьями: Германия, подобному младшему, отметившая превосходство в богатстве колоний, ресурсов и национальной сплоченности у старших (Франции, Великобритании), проявляла завистливость, обиду, жажду превосходства. Так проявлялся комплекс неполноценности [8, с. 347].
Если данные исторические мотивы (милитаризация, производственная трансформация, активная внешняя политика, связанная с генерализацией блоковых союзов, наращиванием колониального захвата, участием в переделе мира и в борьбе за рынки сбыта) породили усиление Германской империи в конце XIX в., то сокрушительное
Гуманитарий : актуальные проблемы ~~ „
поражение в Первой мировой войне стало вехой унижения, ущемления и диссоциации немецкой нации. На этих чувствах национального бессилия возвысился национал-социализм, одна из задач которого заключалась в артикуляции интересов коллективного бессознательного, подсознательных чувств масс - реванша, отмщения и показательного воспроизведения силы (уникальности, благодатной исключительности). К. Г. Юнг называл данный феномен «эпидемией безумия», объясняя его проявление и популярность ненормальностью разума. Индивидуализация, рационализация и склонность к сильной человеческой воле оказались смыты мощной волной массового бессилия, что способствовало порабощению природы собственными инстинктами, стадностью. Фрустрация немецкой нации отвечала не на внутреннюю модернизацию, а на внешнюю сублимацию через инструмент насилия и ущемления. Как писал Юнг, в данной ситуации люди проецируют собственное состояние на соседа и, соответственно, считают святым долгом обзавестись большим числом пушек и ядовитых газов. Люди будут правы, поскольку их соседи окажутся охваченными точно таким же неконтролируемым страхом, а, как известно, наиболее опасными пациентами психиатрических больниц являются не самые буйные, которыми движет ярость и агрессивное поведение, а страдающие чувством закостенелого страха [8, с. 323].
К. Г. Юнг отмечал, что Германия страдала от массового психоза, зарождение которого проистекало не в результате внезапного беспричинного порыва, а путем длительного, плавного предрасположения, способствующего развитию психопатической неполноценности нации. В разгар боевых действий 1916 г. Юнг подчеркивал проявление массового психоза у немцев накануне Первой мировой войны, противопоставляя эту точку зрения американской
трактовке войны за экономический базис. Война экономик не учитывает кровь, слезы, психологические неврозы, подлость, предательство и поток несчастий человеческого бытия [8, с. 349]. Немцы оказались жертвами коллективной истерии, внутренней неполноценности, будучи насыщенными кровью, поражением, унижением и ненавистью.
Занимаясь исследованиями первобытного общества, З. Фрейд объяснял зарождение фашизма в рамках той самой диалектики человеческой психики: «...люди одновременно и не выносят власти над собой, и одновременно покорны ей; им хочется идентифицировать себя с властью, не выходя в то же время у нее из подчинения, им хочется любить и бояться своих правителей» [15]. Продуцирование силы со стороны уполномоченных властей вызвано желанием низов в собственном порабощении, управлении принципом «кнута» и «железного жезла». Проявление снисхождения к простым людям считалось проекцией слабости и, следовательно, органической нежизнеспособности системы государственного устройства. Такое видение масс детерминировало со страхом неизвестного, внутреннего бессилия и одиночества. Хаос, разобщенность структуры управления, аномия усиливают чувство всеобщей паники, беспокойства, инстинкта самосохранения (стремление к безопасности - экзистенциальная потребность). В изоляции люди уязвимы, им требуются внешняя сила, интеграция общности, концентрация ответственности в руках всеобъемлющей власти. Эта склонность генерируется еще в авторитарно-патриархальной семье, которая воплощает исток зарождения и распространения такого типа отношений [20, р. 261].
В. Райх развивает идеи З. Фрейда об амбивалентности отношений немецкой нации к власти. Двусмысленные процессы выражались, с одной стороны, в непод-
дельной любви и покорности к представителям управленческих верхов, с другой - во внутренней агрессии, бунте против власти, аккумулированным ненависти, страхе, чувстве мщения. На основе этого удовлетворяется потребность в приобщении к высшей силе - власти (одного человека, партии, нации в целом), а также в подавлении враждебности, вызванной страхом перед данной всемогущей силой власти и порождающей стремление неукоснительно подчиняться ей [10]. Наиболее широко такие эмоции охватили низший средний класс. В. Райх фиксирует, что вождями фашизма были выходцы из самых низов среднего класса, отчего их идеи, настрой и общий психологический массив были осмыслены огромным пластом населения.
В. Ш. Сургуладзе, анализируя идеи В. Райха, учитывает политтехнологический контекст поддержки и стиля мышления, сложившегося между низшим социально-экономическим слоем и политически активными фашистами. Контекст основывался на том, что традиционно ориентированные правые политики осознанно искали и поддерживали фашистских идеологов финансовыми ресурсами, а также политическими связями, создавали с помощью организационного механизма целую кампанию по подготовке и внедрению членов партии фашистов к власти. Набор манипуляций проводился с целью оттягивания голосов и влияния от возросшего на фоне социально-экономического кризиса рубежа 20-30-х гг. XX в. интернационального коммунистического движения, лидером которого выступал Советский Союз [12, с. 94]. Непопулярные и губительные решения существующего правительства Веймарской республики вынуждали приводить в политику новые лица с перспективными концепциями и тактическими предложениями по совершенствованию системы управления и выхода Германии из кризиса.
100
Целая нация находилась в подавленном состоянии. Великая депрессия только подогрела его, увеличила эскалацию фрустри-рования. В. Райх пишет, что подавленность выражалась в генерализации мистических иррациональных движений, а влечение к формам диктаторства объяснялось в перераспределении личной ответственности на плечи третьего лица или в целом всей массы людей. По мнению психолога, было бы ошибочно воспринимать фашизм сугубо как диктатуру малочисленной реакционной группы людей. Напротив, высокая популярность фашизма отражается в актуальном агрегировании и артикуляции интересов нации, на которых заострили внимание члены немногочисленного коллектива с заранее заготовленным пакетом радикального разрешения вопросов.
В. Райх подчеркивает, что концептуальная основа фашизма заключена в сильном чувстве страха, надежд и идеалов среднего класса. Психолог пишет, что фашизм служит выражением иррациональности характерологической структуры отдельного человека, у которого подавлялось удовлетворение первичных (физиологических) потребностей. На уровне целой нации фашизм способствовал развитию страха и консервации перед свободой, ее сознательном отторжении, что приводило к реакционному мышлению. Чем индивид был сильнее «разбит», психологически беспомощен благодаря воспитанию, тем более отчетливо такой человек проявлял склонность к идентификации себя со всей нацией, партией, фюрером. Чем сильнее выражена детская потребность в защите, тем мощнее прорывается чувство единства с нацией, партией, фюрером и т. д. В. Райх вводит понятие национального нарциссизма, под которым понимаются идентификация человека с нацией, убежденность в ее силе, величественности, красоте и особенности. Как отмечает В. Райх, фашизму удалось использовать
Гуманитарий : актуальные проблемы ~~ „
все извращенные приемы, даже превратить религиозность в инструмент массового забвения, модернизировать мазохистский характер древней религии, перевести ее из состояния «потусторонней» области философии страдания в «посюстороннюю» область садистского убийства [10].
Кроме существенной роли иррациональности, мистицизма, вождизма, милитаризма, нужно учитывать психологическое расщепление, надрыв, деструктивное влияние фашистской идеологии на сознание, выраженное в искажении видения окружающего мира. Однозначно ответить на вопрос о причинах разрыва фашизма со стилистикой гармоничного существования с «жизнью» нельзя. Фашизм желал разорвать связи с природой, подчинить ее себе, создать свои правила игры. В. Ш. Сургуладзе приводит объяснения подобных догм фашистской идеологии: а) эпоха возникновения и развития фашизма выпала на период интербеллума, характеризующегося сокрушительным поражением Германской империи, глобальным экономическим кризисом, социально-политическими потрясениями, навязыванием чуждых идей и ценностей (либеральная демократия, социал-демократия, социализм, коммунизм, анархизм, имперский амбиционизм и др.), вследствие чего фашизм как реакционный порыв обязан был соответствовать духу времени, предлагать новые пути выхода из кризисов, отвечать на актуальные запросы общества, но при всей своей радикальной натуре требовалось сохранить связи с традициями; б) особенности характеров лидеров фашистского движения, которые имеют схожие черты и свойства, единую парадигму происхождения, стимулов и реакций [12, с. 96-97]. Это проявляется в общем тренде кризисного управления Б. Муссолини и А. Гитлера: нагнетении обстановки, создании атмосферы преодоления, скачка или полного разрушения социально-политиче-
ского уклада, поддержании нации в положении «тонуса», всеобщей мобилизации, милитаризации, в гнетущем страхе перед эфемерным образом врага, перманентном психозе.
Фашистам удалось подхватить усталость нации от индивидуализации, изоляционизма и подавленности. Мощным толчком кризиса послужило поражение в Первой мировой войне. Товарищество, сложившееся в рядах расквартированной армии, а также среди голодающего и изможденного населения в тылу, вылилось после подписания Компьенского мира в народные волнения и недовольство. Все это создало бомбу замедленного действия, которая становилась все более опасной по мере ухудшения социально-экономической обстановки. Фашисты возвели стадность в абсолют, приобщили человека и общество к природе, но подчинили эту природу себе, создали собственный порядок вещей, который увековечил в небытии негативную свободу, опровергая слова Э. Фромма о том, что человеческая свобода и его существование - неотделимые друг от друга компоненты [16].
Таким образом, в результате подчинения негативной свободы «существование» человека прекратилось: на его место пришел механизм, но не просто винтик во всей системе управления, а важная опора, корневище. Такая роль отводилась только немецкой нации, других же можно было относить к классу запасных или обслуживающих частей, а какие-то детали вообще требовалось выкинуть, вычеркнуть из истории. Ценность сводилась к нации, а не к человеку, интересы которого опускались до примитивного уровня. XX в. не просто стал эпохой появления тоталитарных режимов и фашистской идеологии, но и показал возможность «возвращения к истокам», на тысячелетия назад, почерпнул многие характеристики времени «восстания
масс», описанного испанским философом Х. Ортега-и-Гассетом [9]. Именно в тот период пробудились самые вечные, но сокрытые архетипы. Как никогда точно определил мировоззренческое содержание фашизма Б. Муссолини в беседе с Э. Людвигом следующей формулировкой: «Мы против легкой жизни!» [24, р. 190].
В. Ш. Сургуладзе справедливо указывает, что В. Райх, попытавшись выразить точное определение фашизма, уперся в тупик интерпретации понятия по причине его синонимичного сопоставления с любым массовым движением, что, естественно, не является верным. У психолога критерием фашизма выступали иррационализм, мистицизм, вождизм, милитаризм, однако исторические примеры, которые соответствуют списку вышеотмеченных признаков, разбивают конструкцию гипотезы [12, с. 95]. В пьесе Б. Брехта «Карьера Арту-ро Уи, которой могло не быть» (1941) содержится фраза: «Еще способно плодоносить чрево, которое вскормило гада». Д. И. Корнющенко объясняет это так: данный чудовищный эмбрион (фашизм) может находиться в чреве личности, нации, государства, общества продолжительный промежуток времени до того момента, пока в истории не настанет точка бифуркации. Как только приходит случай, возникает перелом (флуктуация), который провоцирует каскад хаоса, энтропию происходящих событий, способных кардинально видоизменить системную конфигурацию [4, с. 221].
Таким образом, можно констатировать, что фашизм - это явление конъюнктурное: для его зарождения нужны определенная платформа, долгий процесс аккумуляции человеческого и национального бессилия, разочарования, идентификационной «путаницы», глобальное поражение, стимулирующее озлобленность, мстительность, отрицание чуждых ценностей, крайняя традиционность, потребность в массовом
102
единении, сплочении, товариществе и т. д. Для Германии такой исторической точкой системного разложения стало поражение в Первой мировой войне. Италия не меньше пострадала от итогов военной кампании, получив очень холодный прием от союзников по Антанте. Событие глобального масштаба, в котором нация немцев воевала за свои идеалы, за историческую родину, завершилось подписанием унизительного мира.
Ноябрьская революция 1918 г. породила для рабочего класса новые надежды. Часть населения была охвачена социалистическими настроениями, другую интересовали любые колебания и изменения социально-экономического и политического положения в стране. На протяжении 1920-х гг. весь пыл надежд был рассеян. К началу 1930-х гг. рабочий класс стал недоверчиво относиться к своим лидерам, к эффективности политических организаций и институтов. Оставаясь членами партий, люди не переставали быть преданными их идеалам и доктринальным основам, однако дух политической борьбы и любая политическая деятельность потеряли всякую целесообразность. Такое состояние общества стоит относить к сфере «подавленного», «изможденного», «обессиленного». В связи с этим можно резюмировать, что для высвобождения фашизма мало факторов национализма, шовинизма, ксенофобии, диктатуры, мистицизма. Должны быть глобальный внутрисистемный кризис, поражение общемирового масштаба, которое затронуло бы абсолютно каждого гражданина государства, низложило бы нацию, возвысило гордость врага, его авторитет и влияние на международные процессы. В условиях такого состояния «обреченности» государственная власть, в частности автократическая, должна подпитывать мстительность и ксенофобию собственного народа по отношению к другим, контролировать его эмоции, ценности, веру, досуг, политическое участие и т. д. [16, с. 155].
Гуманитарий : актуальные проблемы ~~ „
Когда А. Гитлер пришел к власти в 1933 г., лояльность большинства граждан Германии нацистскому режиму не просто усилилась, а дополнилась добавочными стимулами: люди начали идентифицировать государство с вождем, сращивать понятие родины с действующим правительством, режимом и властью единоличного лица - Гитлера. В 1938 г. появился агитационный лозунг «Один народ, один Рейх, один фюрер». Любая борьба против Гитлера и НСДАП означала борьбу со всей нацией, со всей Германией: «ты за нас или против нас, третьего не дано». Оппозиционные партии были распущены, любая политическая деятельность против власти гегемона стала синонимична словосочетанию «предательство Отчизны» [16, с. 156]. Перед гражданами встал выбор: остаться в еще более глубокой изоляции или присоединиться к рядам всеобъемлющего единства. Страх одиночества, экзистенциальные порывы, дисгармоничный мазохизм, о котором писал Э. Фромм, склонили человека и всю нацию перед лицом нацистской власти.
Необходимо отразить общие черты, которые «подпитывает» власть, чтобы стимулировать развитие ядра фашизма. Известный исследователь-медиеавист У. Эко в 1995 г. прочитал на базе Колумбийского университета доклад, посвященный составляющим так называемого вечного фашизма (ур-фашизма) [18]. Он выделяет следующий перечень:
1. Культ традиции. Базой фашистских культур выступают мыслители-традиционалисты. Фашизм-нацизм сформировался на оккультных и синкретических источниках.
2. Отрицание модернизма. Фашизм восхищался внешней оболочкой своей индустриальной мощи, но глубоко внутри доминировала идеология «крови и почвы» - апологетика национальных земель, обеспечение защиты и развития нации за
счет территориальной экспансии и экспроприации имущества покоренных народов. Ур-фашизм можно характеризовать как иррациональное учение.
3 Иррационализм находится в прямой корреляции с принципом «действие ради действия», где отсутствуют рефлексия, анализ проделанной работы.
4. Осуждение критики. Наличие доли синкретизма не выносит критики. Любое несогласие, несоответствие формулировкам, порицание действий власти или провластно настроенных граждан, даже губительных по своей природе для благоприятного существования нации, государства и общества, - предательство. Возникает истерия «предательства» - гипертрофированный поиск врагов народа, доведенный до абсурда.
5. Инакость, непохожесть, чужерод-ность - форма несогласия. Активируется борьба с инородцами, иноверцами, что продуцирует расизм и национализм в самых негативных проявлениях.
6. Ур-фашизм строится на индивидуализированной или коллективной фрустрации. Все исторические фашистские режимы рождались за счет опоры на фрустриро-ванный средний класс, наиболее пострадавший от социально-экономических и политических пертурбаций.
7. Ур-фашизм делает акцент на мощной пропаганде национальной исключительности, особой роли нации как мессии - всеобщей спасительницы. Подогревается национализм, важным инструментом народной интеграции выступает образ грозного и мощного врага, подаваемого как неколебимое зло, как само воплощение Сатаны. Делается упор на ксенофобию и истерию международной опасности. Для сплочения также используются внутренние враги: предатели, ренегаты, беглецы.
8. Отдельно пропаганда должна транслировать богатство и силу врага. Власть
же, используя такой факт, манипулирует сознанием, допускает силу недоброжелателя, но подчеркивает более могущественную сторону собственного оружия, ресурсов и ценностей, бравирует тезисами о «непобедимости армии и флота».
9. Жизнь - борьба. Ур-фашизм ориентирует не бороться за жизнь, а жить ради борьбы. Проявление пацифизма или гуманизма означает слабость, игру с врагом.
10. Культ героической смерти. Воспитание внутри общества выстраивается на культе героизма. Государство выращивает нормы героизма и внушает чувство пассио-нарности. Культ героя непосредственно связан с культом смерти, самопожертвования ради благого дела, компенсация за которое будет заключаться в прославлении имени.
11. Культ маскулинности. Перманентная война и героизм требуют сложных манипуляций, поэтому ур-фашизм переводит акцент на половое превосходство. В частности, приоритет падает на мужчину, тогда как роль женщины преуменьшается. Иные формы половой идентификации, нонконформистские сексуальные виды поведения беспощадно порицаются, преследуются и отвергаются.
12. Качественный популизм. Ур-фашизм основан на квалитативном популизме: индивид обделен правами и свободой, тогда как народ - монолитное, единое и качественное образование - есть выражение общей воли. Рядовые граждане не участвуют в политике, в экономических процессах или в целом в общественных операциях, они в нужный момент мобилизуются для демонстрации единства и национальной силы.
13. Элитарный популизм. В обществе создается фундамент презрения к слабости, поэтому гражданам транслируется величие народа, неоднократно повторяются тезисы о гордости за рождение в этой стране, в кругу этого народа. Вождь как веха ис-
104
точника государственной власти в этой системе иерархии насыщен двухканальной структурой подчинения: со стороны своих слабых подчиненных и своих врагов (сторонних лидеров).
14. Ур-фашизм создает собственной искаженный язык - новояз. Данный термин впервые употребил Дж. Оруэлл в романе «1984». Цель новояза состоит в искажении реальности, создании симулякров. Существуют достаточно невинные формы новояза, которые могут использоваться в телешоу, газете или интернет-блоге, в связи с чем выявление новояза в зарождающихся фашистских диктатурах - тонкое искусство [18].
Вслед за У. Эко, описавшим архетипы «вечного фашизма», мы в рамках данного исследования определяем в качестве фундамента социал-политической матрицы фашистской идеологии психокультурные факторы, которые выражаются в принципе реваншизма. Так или иначе, отправной точкой для зарождения фашизма, как бы идеология ни называлась, будет считаться мощный, глобальный исторический кризис, в частности геополитическое поражение, коллапс на международной арене для государства и нации в целом.
Заключение
Фашизм - это губительное, кровавое, антигуманное явление, зародившееся в XX в. на фоне нагнетания тревожной атмосферы внутри итальянской и немецкой наций. Фашизм восходит к истокам общественных структур, манипулирует человеческими эмоциями, психологической слабостью перед непростым выбором, с одной стороны, и индивидуализацией, граничащей с изоляцией, - с другой. Он характеризуется коллективным поглощением, растворением человека в общем людском потоке. Фашизм не просто окончательно ограничивает негативную свободу, он в целом перекрывает существование личности, приравнивая индивида к тривиальному «бездыханному
ГумАнитАРий : актуальные проблемы ~~ „
инструменту», марионетке, подпитываемой ложными настроениями и надеждами. Автократическая фашистская диктатура внушает идеи национального единения, исключительности народа, его особой миссии по спасению мира и всего человечества, героизма и жертвенности во имя сокрушения какого угодно врага. Фашизм можно охарактеризовать формулировкой «Мы против легкой жизни!», а порой даже проще - «Мы против жизни!».
Огромная опасность кроется именно в конъюнктурном происхождении фашизма. Безусловно, это явление XX в., однако сокрушительное поражение нацистов в 1945 г. и многолетние фильтрации не дают повода говорить о полном уничтожении фашизма. На зарождение фашизма-нацизма повлияло множество тенденций: масштабное поражение в Первой мировой войне, надежда революционных событий, разочарование, социал-экономический кризис, бессилие нации, политическая беспомощность и др. Фашизм абсолютно непредсказуем на эта-
пах зарождения, его эксплицитность проявляется в тот момент, когда остановить его развитие слишком поздно. Поэтому требуется более внимательно относиться к исследованию существующих диктаторских режимов, фиксировать масштабные потрясения, контекст общественного устройства, социал-экономическую конъюнктуру, господствующие ценности и идеалы нации, психологическое состояние народа и иные индикаторы для выстраивания шкал, вариационных рядов, способных показать формирование основ фашистской идеологии.
Фашизм - угроза общемирового уровня. Борьба с ним - это еще один вызов перед лицом мира, во имя недопущения разжигания национальной ненависти, новых жертв и геополитических потрясений, способных дестабилизировать международную обстановку и поставить все человечество на грань полного уничтожения. В современных условиях лишь сотрудничество ведущих государств мира, их единение могут способствовать преодолению этой зарождающейся угрозы.
Список источников
1. Арендт Х. Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме. М.: Европа, 2004. 424 с.
2. Додельцев Р. Ф., Коннов В. И. Главный миф психоанализа: к столетию издания «Тотем и табу» З. Фрейда // Вестник МГИМО-Университета. 2013. № 6. С. 253-262.
3. Кляйн М. Детский психоанализ. М.: Ин-т общегуманитар. исследований, 2010. 160 с.
4. Корнющенко Д. И. Феноменология и метафизика фашизма. Политологическое эссе // Пространство и Время. 2011. № 3. С. 218-231.
5. Лебон Г. Психология народов и масс. М.: АСТ, 2016. 316 с.
6. Леви-Строс К. Путь масок. М.: Республика, 2000. 399 с.
7. Маслоу А. Г. Мотивация и личность. М.: Питер, 2013. 351 с.
8. Одайник В. Психология политики. Политические и социальные идеи Карла Густава Юнга. М.: Ювент, 2010. 382 с.
9. Ортега-и-Гассет Х. Восстание масс. М.: АСТ, 2001. 509 с.
10. Райх В. Психология масс и фашизм. М.: АСТ, 1997. 379 с.
11. Ситнова И. В. Наследие фашизма: западный психологический дискурс XX в. // Власть. 2015. № 4. С. 93-98.
12. Сургуладзе В. Ш. Политическая психологиях фашизма: опыт критического анализа концепции Вильгельма Райха // Гуманитарные науки. Вестник Финансового университета. 2020. Т. 10, № 4. С. 92-98.
13. Тимченко Г. Н. Мелани Кляйн пионер психоанализа. URL: https://www.chitalnya.ru/ work/1954259/.
14. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого «Я». М.: АСТ, 2018. 320 с.
15. Фрейд З. Тотем и табу. СПб.: Азбука-классика, 2005. 253 с.
16. Фромм Э. Бегство от свободы. М.: АСТ, 2020. 288 с.
17. ШарффД. С., ШарффД. Э. Основы теории объектных отношений. М.: Когито-Центр, 2009. 304 с.
18. Эко У. Вечный фашизм. СПб.: Simposium, 2003. 157 с.
19. Bernard L. Instinct. New York: Holt & Co, 1924. 509 р.
20. Freud S. Gesammelte Werke in 18 Baende. Frankfurt. M.: Fischer Verlag, 1954. 361 p.
21. Friedrich C., Brzezinski Z. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge: Harvard University Press, 1956. 346 p.
22. Jung C. The Undiscovered Self (Present and Future). New York: American Library, 1959. 128 p.
23. Linton R. The Study of Man. New-York: Appleton-Century Company 1936. Chapter IV 503 p.
24. LudwigE. Talks with Mussolini. Boston: Little, Brown and Company, 1933. 229 p.
25. Martin L. The Bondage of the Will. Peabody: Hendrickson Publishers, 2008. 297 p.
26. Trotter W. Instincts of the herd in peace and war. London: T. F. Unwin ltd., 1921. 264 p.
References
1. Arendt H. Eichmann in Jerusalem: A Report on the Banality of Evil. Moscow, 2004, 424 p. (In Russ.)
2. DodeltsevR. F., Konnov V. I. The main myth of psychoanalysis: to the centenary of the publication of "Totem and Taboo" by Z. Freud. VestnikMGIMO Universiteta = Bulletin of MGIMO University. 2013; 6 (33): 253-262. (In Russ.)
3. KleinM. Child psychoanalysis. Moscow, 2010, 160 p. (In Russ.)
4. Kornushchenko D. I. Phenomenology and metaphysics of fascism political essay. Prostranstvo i vremia = Space and Time. 2011; 3 (5): 218-231. (In Russ.)
5. Lebon G. Psychology of peoples and masses. Moscow, 2016, 316 p. (In Russ.)
6. Levi-Strauss K. The way of masks. Moscow, 2000, 399 p. (In Russ.)
7. Maslow A. G. Motivation and personality. Moscow, 2013, 351 p. (In Russ.)
8. Odainik V. Psychology of politics. Political and social ideas of Carl Gustav Jung. Moscow, 2010, 382 p. (In Russ.)
9. Ortegay Gasset H. The Uprising of the Masses. Moscow, 2001, 509 p. (In Russ.)
10. Reich V. Psychology of the masses and fascism. Moscow, 1997, 379 p. (In Russ.)
11. Sitnova I. V. The legacy of fascism: Western psychological discourse of the XX century. Vlast = Power. 2015; 4: 93-98. (In Russ.)
12. Surguladze V. Sh. Political psychology of fascism: the experience of critical analysis of the concept of Wilhelm Reich. Humanitarnie nauki. Vestnik Finansovogo Universiteta = Humanities. Bulletin of the Financial University. 2020; 10 (4): 92-98. (In Russ.)
13. Timchenko G. N. Melanie Klein pioneer of psychoanalysis. Available at: https://www.chitalnya.ru/ work/1954259/. (In Russ.)
14. Freud Z. Psychology of the masses and analysis of the human "Ego". Moscow, 2018, 320 p. (In Russ.)
15. Freud Z. Totem and taboo. St. Petersburg, 2005, 253 p. (In Russ.)
16. Fromm E. Flight from freedom. Moscow, 2020. 288 p. (In Russ.)
17. Sharff D. S., Sharff D. E. Fundamentals of the theory of object relations. Moscow, 2009, 304 p. (In Russ.)
18. Eco U. Eternal fascism. St. Petersburg, 2003, 157 p. (In Russ.)
19. BernardL. Instinct. New York, 1924. 509 р. (In Eng.)
20. Freud S. Gesammelte Werke in 18 Baende. Band IX. Frankfurt: Fischer Verlag, 1954, 361 p. (In Germ.)
21. Friedrich C., Brzezinski Z. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. Cambridge, 1956, 346 p. (In Eng.)
22. Jung C. The Undiscovered Self (Present and Future). New York, 1959, 128 p. (In Eng.)
23. Linton R. The Study of Man. New York, 1936, 503 p. (In Eng.)
24. LudwigE. Talks with Mussolini. Boston, 1933, 229 p. (In Eng.)
-1п/ гуманитарий : актуальные проблемы
25. Martin L. The Bondage of the Will. Peabody, 2008, 297 p. (In Eng.)
26. Trotter W. Instincts of the herd in peace and war. London, 1921, 264 p. (In Eng.)
Поступила 23.10.2022.
Сведения об авторах
Мальченков Станислав Александрович - кандидат исторических наук, доцент кафедры всеобщей истории, политологии и регионоведения, Историко-социологический институт, Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва (Саранск, Россия). Сфера научных интересов: цивилизационный выбор России, геополитика, политическая стратегия России, этнополитология, финно-угорские народы России. Автор более 80 научных и учебно-методических работ. ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3274-4410.
E-mail: [email protected]
Федоров Владислав Глебович - магистрант направления подготовки «Политология» (специальность «Государственная политика и управление»), Историко-социологический институт, Национальный исследовательский Мордовский государственный университет им. Н. П. Огарёва (Саранск, Россия). Сфера научных интересов: политическая психология масс, неопатримониальные режимы, геополитика, политический и государственный патернализм, имиджевые технологии, манипуляции массовым сознанием. Автор более 5 научных работ. ORCID: https://orcid.org/0000-0001-6677-9510.
E-mail: [email protected]
Submitted 23.10.2022.
About the authors
Stanislav a. Malchenkov - Cand. Sci. (History), Associate Professor, Department of General History, Political Science and Regional Studies, National Research Ogarev Mordovia State University (Saransk, Russia). Research interests: civilization choice of Russia, geopolitics, political strategy of Russia, ethnopolitology, Finno-Ugric peoples of Russia. The author of more than 80 scientific and educational publications. ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3274-4410.
E-mail: [email protected]
Vladislav G. Fedorov - Master's Degree Student of Political Science, Department of General History, Political Science and Regional Studies, National Research Ogarev Mordovia State University (Saransk, Russia). Research interests: political psychology of the masses, neopatrimonial regimes, geopolitics, political and state paternalism, image technologies, manipulation of mass consciousness. ORCID: https://orcid.org/0000-0001-6677-9510.
E-mail: [email protected]
