CC BY
56
меняют роль книги в обществе, являющейся воплощением и носителем культурных ценностей в любой стране, в том числе Сибирском регионе современной России.
Примечания
1. Волкова В. Н. Читатель и чтение в современной России: сибирские наблюдения / В. Н. Волкова // Книжная культура на востоке России: от традиции к модернизации (60-е годы XX - начало XXI века): [сборник научных трудов по итогам выполнения проекта РГНФ № 05-01-01426а в 2006 г.]. - Новосибирск, 2006. - С. 78-86.
2. Михидов К. С. Современная книготорговая реклама как инструмент формирования читательской аудитории / К. С. Михидов // Информационная политика и культурное развитие регионов: Печать, книга, электронные СМИ Сибири и Дальнего Востока в постсоветский период (90-е годы ХХ - начало XXI века): [сборник научных трудов по итогам выполнения проекта РГНФ № 08-01-00277а в 2008 г.]. - Новосибирск, 2008. -С. 112-121.
А. Л. Есипов
ФАШИСТСКАЯ ПРОПАГАНДА И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ БИБЛИОТЕК НА ОККУПИРОВАННЫХ ТЕРРИТОРИЯХ СССР В 1941-1943 ГОДЫ
Статья посвящена одной из недостаточно исследованных страниц в истории библиотечного дела нашей страны. На основании материалов, опубликованных на страницах коллаборационистских периодических изданий в годы Великой Отечественной войны и ряда архивных документов, автор прослеживает роль оккупационных библиотек в пропагандистской обработке местного населения. Важное место занимает анализ вовлечённости библиотек и читальных залов в реализацию культурной политики нацистов. Ключевые слова: библиотечно-информационная деятельность, библиотека, пропаганда, библиотеки в годы Великой Отечественной войны, оккупационные периодические издания, коллаборационистские печатные издания, библиотечное обслуживание на оккупированных территориях.
Article is dedicated to one of not well researched pages in the history of librarian practice in our country. According to the materials published on the pages of collaborational periodical editions during the Great World War and a row of archive documents author follows the role of occupying libraries in propagandic transformations of local people. The analyze of libraries and reading halls involved in realization of fascist cultural politic. Keywords: librarianship, library, propaganda, libraries during the Great World War, occupied periodical editions, collaborational typed editions, librarian service on occupied territories.
Тема Великой Отечественной войны, закончившейся 65 лет назад Победой нашего народа, по прошествии лет не теряет свой актуальности в научных исследованиях. Наоборот, открытие новых архивных материалов позволяет исследовать ранее недоступные стороны той войны. Мы видим одним из интересных направлений исследования — изучение места библиотеки в реализации культурной политики нацистов и их вовлечённость в пропагандистскую деятельность, осуществлявшуюся Германией в годы ВОВ на оккупированных территориях нашей страны. В пропагандистской работе должны были принимать участие все вновь создаваемые учреждения. При этом значительный интерес в реализации поставленных задач германские идеологи проявляли в отношении библиотек.
Именно библиотеки могли сыграть определённую манипулятивную роль в порабощении местного населения невоенными методами. Также библиотеки и библиотечные кадры могли быть активно использованы в непосредственной пропагандистской работе в зоне оккупации.
В нашей работе мы рассмотрим материалы коллаборационистских периодических изданий, посвящённые библиотечной тематике. Одной из важных тем, нашедшей отражение на страницах оккупационных газет, стало освещение открытия и последующей деятельности библиотек, создаваемых нацистами в зоне оккупации. Наиболее важным с пропагандистской точки зрения являлась популяризация открытия библиотек. Эти мероприятия организовывались с особой помпезностью и получали широчайшую рекламу в средствах массовой информации. На страницах большинства оккупационных газет обязательно размещались материалы о результатах достигнутых в области библиотечного строительства на «освобождённой территории». Журналисты преподносили открытие даже небольшой публичной библиотеки как величайшую заслугу новой власти. Например, в статье «Духовщина оживает» её автор - начальник города повествовал о восстановлении библиотек, мерах осуществлённых для реализации этой задачи (см.: 1, с. 4). В подобном материале из города Орша, особо отмечалось, что население должно оценить работу германской армии по восстановлению нормальной культурной жизни (9, с. 2).
В некоторых статьях, наряду с рассказами об уничтожении отступавшими большевиками библиотечных собраний, приводились очень подробные описания утерянных и уцелевших фондов, а также мероприятий проводимых военной администрацией. Так, в статье профессора И. Ефимова посвящённой оценке состояния книжного фонда Смоленска сообщалось, что до войны фонд библиотек города составлял 1300000 томов, а во время военных действий около 800000 томов уничтожено. При этом в числе причин ущерба назывались только потери при пожаре и разграбление со стороны населения (4, с. 4). Подобная информация вызывает, как минимум, сомнение и недоверие.
Открытие библиотек и читален стало одной из наиболее благодатных тем для пропагандистского использования на страницах оккупационных газет. Как правило, в каждом номере большинства газет давалось не менее одного материала, в котором освещался какой-либо аспект библиотечной работы на основе местного материала. Помимо этого обязательно размещались публикации о библиотеках с «освобождённых территорий». Эти материалы преимущественно посвящались двум темам - разрушению библиотек большевиками и их восстановлению при помощи «освободительной» немецкой армии. Во многих публикациях, посвящён-ных вопросам восстановления библиотек, давалась информация статистического характера об их потерях в результате военных действий, количестве книг которые удалось сохранить и собрать у местных жителей. Следует отметить хвалебный тон публикаций, авторами которых в большинстве случаев являлись прописные местные коллаборационисты. Например, в материале, посвящённом открытию городской библиотеки в Витебске, автор отмечает, что создание библиотеки это - «огромное культурное дело, так как воспитательное и образовательное значение книги огромно. Роль книги неоценима, так как без опыта заключённого в них, человечество оставалось бы первобытным» (7, с. 4). Далее в этой статье раскрывается точка зрения оккупантов относительно роли самой библиотеки в пропагандистской работе на оккупированной территории: «В настоящее время, когда Германская армия освобождает страну от большеви-
ков, задача библиотеки привлечь к чтению все слои населения, помочь читателю с помощью соответствующей литературы освободиться от морального большевистского гнёта и приобщиться к общеевропейской культуре». Таким образом, библиотека должна была стать проводником выгодной оккупационному режиму информации, занять отведённое новой властью место в пропагандистской цепочке между идеологическими изданиями и конкретным потребителем. Наличие подобного звена определялась не только необходимостью довести газеты и книги соответствующей тематики до каждого потребителя, но и помочь читателю правильно понять предложенную немецкими пропагандистами информацию. Наряду с информацией собственно о библиотеках, публиковались новостные материалы о массовых мероприятиях проводимых на их базе. Каждое такое событие обязательно анонсировалось в местной оккупационной прессе (13, с. 4). Помимо семинаров в библиотеках проводились читательские конференции, посвящённые обсуждению новых пропагандистских изданий.
Одной из основных тем, касавшихся библиотек и освещавшихся в оккупационной периодике, являлось проведение своеобразных параллелей между функционированием библиотек и восстановлением местной промышленно-хозяйственной деятельности. Например, в белорусской оккупационной газете «Новый путь» целый ряд публикаций, вышедших в 1942-1943 годах, повествовал об опыте работы местных библиотек в обеспечении книгой специалистов предприятий и организаций региона. Так, уже менее чем через год после создания библиотеки отмечалось, что в городе появился значительный спрос на техническую литературу. При этом, наряду с управскими инженерами-транспортниками и строителями, библиотека обслуживала и немецких военных инженеров организации «То^». Автор статьи отмечал, что это стало причиной создания в первую очередь кабинета технической книги (7, с. 4). В материале «Из жизни библиотек» сообщается, что библиотека вела консультационно-библиографическую работу для русских и немецких специалистов, а также организовывала снабжение книгой частей Русской Освободительной Армии. Отдельно отмечается, что для лучшего обслуживания читателей немцев активно закупалась современная немецкая литература (6, с. 4).
Интересно, что критика советской власти в оккупационных СМИ принимала самые неожиданные формы. Например, в одной из публикаций, впервые появившейся в газете «Новый путь», а позже растиражированной другими изданиями, сообщалось о поступке немецкого сержанта Э. Краузе. Герой публикации, бывший некогда читателем витебской библиотеки забыл сдать взятые книги. Уже отбыв в другой город, он выслал несданную литературу на адрес библиотеки. Автор статьи, повествуя о благородстве читателя, акцентирует внимание на том факте, что он солдат немецкой армии. Результатом этого становится проведение параллели с советскими читателями, испорченными за годы большевистской власти и традиционно «зачитывающими» книги (14, с. 4).
Надо отметить, что на оккупированной территории наряду с библиотеками создавались читальни и уголки просвещения. Это было обусловлено желанием оккупационных властей проникнуть щупальцами пропагандистской деятельности во все населённые пункты, дабы донести агитационный фашистский материал до каждого жителя. Как правило, такие организации находились в людных местах. Например, в городе Дно читальня была открыта в помещении кинотеатра. Естественно, что в ней можно было ознакомиться только с оккупационными газетами и журналами, а также брошюрами авторов, лояльных нацистским властям. При
наличии технической возможности в таких читальнях обязательно устанавливались радиоприёмники (10, с. 5). Разумеется, местная периодика активно работала для привлечения внимания к идеологическим учреждениям. Например, в газете «Речь» отмечалось, что «орловские граждане имеют теперь в наличии всё для воспитания народа: прессу, искусство, школу и библиотеку» (12, с. 3). Таким образом, круг идеологического воздействия, по сути, замкнулся. Далее в той же статье даётся установка произвести переоценку идеологических ценностей для чего «необходимо пересмотреть культурные и литературные позиции».
Читальни и уголки просвещения повсеместно создавались при школах. Этот процесс также активно отражался на страницах коллаборационистских газет. В публикациях они назывались «центрами культурной жизни» (5, с. 3). На их базе, помимо предоставления возможности пользования оккупационными периодическими изданиями и брошюрами, организовывались выступления местных коллаборационистов. Также в читальнях активно применялась и такая традиционная форма работы, как громкие читки. Например, в Веребской волости Локотского округа в открытых оккупационными властями читальнях — «Специально выделенные чтецы читают газеты, журналы, брошюры, проводят беседы с читателями» (11, с. 3). Необходимо отметить, что, начиная с определённого момента, на страницах газет появились материалы о создании передвижных библиотек. Они обслуживали в первую очередь удалённые населённые пункты и части РОА.
Нередким было появление на страницах коллаборационистских изданий публикаций, посвящённых анализу читательских интересов. Так, в статье «"Дайте книгу про любовь" — запросы читателей» заведующая Вырицкой библиотекой Н. А. Затеплинская отмечает, что из новой литературы наиболее популярны следующие книги - «Шаляпин "Маска и душа", Шенцингери "Металл", все книги Солоневича "Потерянные", "Памир" и др.» (2). В той же публикации заведующая Гатчинской городской библиотекой А. М. Александрова также отмечает, что наиболее высоким спросом пользуются новые книги, в том числе П. Краснов «Белая свитка», все труды Ивана Солоневича и др. Учитывая тот факт, что маловероятно знакомство вчерашних советских читателей с работами современных коллаборационистских авторов, такие публикации носили явный заказной характер. Они, по сути, продвигали населению рекомендуемую нацистскими пропагандистскими ведомствами литературу, что, на наш взгляд, подтверждает активное вовлечение библиотек в пропагандистскую работу.
Отдельной темой в публикациях о деятельности оккупационных библиотек освещались основные статистические показатели их работы. При описании работы подавляющего большинства библиотек авторы статей отмечали, что в библиотеках всегда многолюдно, сообщали о постоянном росте количества читателей, фондов, книговыдачи. Например, по данным оккупационной прессы число посетителей Витебской городской библиотеки увеличивалось на 150 человек в месяц, при средней выдаче 2300 книг в месяц (6, с. 4). В центральной России отчёты о состоянии библиотек при новой власти также содержали преимущественно позитивную информацию. Например, в городе Орёл уже через месяц после открытия городской библиотеки в числе её постоянных читателей числилось 343 человека, а книговыдача приближалась к полутора тысячам (3, с. 4). Интересно, что каких-либо критических материалов о серьёзных недостатках в библиотечном обслуживании на оккупированной территории обнаружить не удалось. Приводимая статистическая информация вызывает сомнения в достоверности и не находит подтверждения в других архивных материалах.
Оккупационные власти и местные коллаборационисты на определённом этапе войны уделяют внимание освещению вопросов библиотечного обслуживания солдат и частей Русской Освободительной Армии. В газетах, издаваемых для бойцов РОА, публиковались материалы, представлявшие создаваемые гарнизонные библиотеки. Печатались фотографии бойцов, запечатлённых с книгами в руках. Так, в статье «Книгу - Освободительной Армии» отмечалось: «Книги занимают важное место в обиходе современного человека. Недостаток их ощущается остро, книга - лучший источник, из которого черпаются силы для дальнейшей работы» (8, с. 3). В связи с этим местное население призывалось жертвовать книги для солдат. Можно предположить, что путём организации таких мероприятий по сбору книг оккупационные власти планировали ненасильственное изъятие у населения сохранившейся советской литературы и других печатных изданий. Также, возможно, таким путём у местного населения формировался положительный образ бойцов Освободительной Армии, прививалась мысль о некоей связи граждан и солдат.
Основным выводом, который можно сделать на основании проведённого анализа ряда материалов опубликованных в коллаборационистских оккупационных СМИ, является обоснование факта вовлечённости библиотек в реализацию культурной политики нацистов и подтверждение значительного интереса с их стороны к библиотеке как инструменту реализации пропагандистских установок.
Примечания
1. Афанасьев [начальник города Духовщины] Духовщина оживает / Афанасьев [начальник города Духовщины] // Смоленский вестник. - 1941. - № 10 (15 ноября).
2. Борис Н. «Дайте книгу про любовь» - Запросы читателей / Н. Борис // Северное слово. - 1943. - 12 сент.
3. В городской библиотеке // Речь. - 1942. - № 93 (7 авг.).
4. Ефимов И. Книжный фонд города Смоленска / И. Ефимов. - 1941. - № 7 (5 ноября).
5. Жизнь в новой России. Уголки просвещения // За Родину. - 1943. - 15 июля (№ 162).
6. Из жизни библиотеки // Новый путь. - 1943. - 22 апр. (№ 30).
7. К открытию Городской библиотеки читальни // Новый путь. - 1942. - 30 мая (№ 39).
8. Книгу - Освободительной Армии // Речь. - 1943. - № 76 (4 июля).
9. На освобождённой земле // Новая жизнь. - 1943. - № 74 (17 июля).
10. Открыта читальня // За Родину. - 1943. - 12 июня (№ 136).
11. Передовая волость // Речь. - 1942. - № 145 (11 дек.).
12. По поводу открытия городской библиотеки // Речь. - 1942. - № 79 (5 июля).
13. Речь. - 1942. - № 53 (6 мая).
14. Хороший пример // Новый путь. - 1943. - 6 мая (№ 33).
