CC BY
107
ПВ из исследуемого растения представляет собой аморфный порошок светло-серого цвета, хорошо растворим в воде с образованием вязких растворов (рН 1% водного раствора находится в пределах 3-4). Водный раствор пектиновых веществ осаждается 1% раствором алюминия сульфата с образованием пектатов [8].
Методом хроматографии на бумаге параллельно с достоверными образцами сахаров в исследуемом ВРПС идентифицировали глюкозу, галактозу, арабинозу, рамнозу, ксилозу и галактуроновую кислоту. В выделенных ПВ преобладающей является галактуроновая кислота (91,2%), кроме того, в них обнаружены и нейтральные моносахариды -галактоза, арабиноза (табл. 2).
Гемицеллюлозы (ГЦ А и ГЦ Б) представляют собой аморфные порошки желтоватокоричневого цвета. В гидролизате ГЦ А и ГЦ Б обнаружены ксилоза, арабиноза, глюкоза и галактоза. По величине пятен и интенсивности их окраски преобладающим моносахаридом является ксилоза, что указывает на наличие полисахаридов типа ксиланов.
На основании проведенного исследования можно сделать следующие выводы.
1. Изучен компонентный состав фенольных соединений в траве подмаренника цепкого Galium aparine L. методами бумажной хроматографии, ТСХ и ВЭЖХ.
2. Методом ВЭЖХ обнаружено 25 веществ фенольной природы, которые представлены флавоноидами, кумаринами и фе-нолкарбоновыми кислотами. Из них 14 веществ были идентифицированы как кемпферол, дигидрокверцетин, кверцетин, гиперо-зид, рутин, феруловая кислота, хлорогеновая кислота, кофейная кислота, галловая кислота, цикориевая кислота, эскулетин, кумарин, скополетин, эпикатехин. Все указанные соединения в траве подмаренника цепкого обнаружены впервые.
3. Установлено, что в траве подмаренника цепкого среди кислот преобладают галловая кислота, среди флавоноидов - кверцетин, из кумаринов - скополетин.
4. Выделены полисахариды из травы подмаренника цепкого. Установлено, что угле-
водный комплекс данного растения представлен ВРПС, ПВ, ГЦ; установлен их моносаха-ридный состав. Полисахариды из травы подмаренника цепкого выделены и исследованы впервые.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бандюкова В.А. Фенолокислоты растений, их эфиры и гликозиды // Химия природ. соединен. - 1983. - № 3. - С. 263-273.
2. Бандюкова В.А., Шинкаренко А.А., Казаков А.Л. Методы исследования природных флавоноидов. - Пятигорск, 1977. - 72 с.
3. Бубенчиков Р.А. Изучение фенольных соединений фиалки полевой методом ВЭЖХ // Хим.-фарм. журн. - 2005. - № 3. - С. 18-21.
4. Бубенчикова В.Н., Дроздова И.Л. Фенольные соединения и полисахариды Fragaria vesca L. // Раст. ресурсы. - 2003. - Т. 39, Вып. 4. - С. 94-99.
5. Бубенчикова В.Н., Дроздова И.Л. Кумарины донника рослого // Разработка, исследование и маркетинг новой фармацевтической продукции. - Пятигорск, 2003. - С. 14-15.
6. Камышев Н.С. Флора Центрального Черноземья и ее анализ. - Воронеж, 1978. - 116 с.
7. Кочетков Н.К. Химия биологически активных природных соединений. - М., 1970. -378 с.
8. Лигай Л.В., Рахимов Д.А., Бандюкова В.А. Изучение углеводов Malva neglecta L. // Химия природ. соединен. - 1989. - № 2. -С.280-281.
9. Растительные ресурсы СССР: Цветковые растения, их химический состав, использование; Семейства Caprifoiaceae - Plantagina-ceae. - Л., 1990. - 328 с.
10. Степаненко Б.Н. Химия и биохимия углеводов (Полисахариды). - М., 1978. - 256 с.
11. Хроматография на бумаге / Под ред. И.М. Хайца, К. Мацека. - М., 1962. - 851 с.
12. Филиппов М.П. Колориметрическое определение уронидной части в пектиновых веществах // Изв. АН МССР: Сер. биол. и хим. наук. - 1973. - № 3. - С. 76-79.
13. Bryant E.T. A note of the differentiation between flavonoid glycosides and their aglycones // J. Amer. Pharm. Assoc. - 1950. - Vol. 39, № 8. -P.480-488.
14. Geissman T.A. Chemistry of flavonoid compounds. - Oxford, 1962. - 666 p.
УДК 339.138:615.275.3
ФАРМАКОЭКОНОМИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ЛЕЧЕНИЯ РЕВМАТОИДНОГО АРТРИТА
©Комиссинская И.Г., Степченко А.А., Ворона И.С.
Кафедра фармации факультета последипломного образования Курского государственного медицинского университета, Курск
E-mail: [email protected]
В обзоре отражены современные подходы к оценке ревматических заболеваний, в частности ревматоидного артрита, с точки зрения фармакоэкономики. Сделан подробный анализ литературных данных о видах и размерах затрат на лекарственную терапию ревматоидного артрита в различных странах, обобщены результаты многочисленных фармакоэкономических исследований. Кроме того, приведены данные о влиянии болезни на качество жизни пациентов.
Ключевые слова: ревматоидный артрит, фармакоэкономика.
PHARMACOECONOMIC ASPECTS OF RHEUMATOID ARTHRITIS THERAPY
Komissinskaya I.G., Stepchenko A.A., Vorona I.S.
Pharmacy Department of Postgraduate Education Faculty of the Kursk State Medical University, Kursk
The modern approaches to estimating the rheumatic diseases, in particular rheumatoid arthritis, in terms of pharmacoeconomic have been reviewed. The detailed analysis of the literature concerning the types and expenditures for pharmacotherapy of rheumatoid arthritis in different countries has been performed; the results of great number of pharmacoeconomic studies have been unified. Besides, the data on influence of rheumatoid arthritis on the life quality of patients have been cited.
Key words: rheumatoid arthritis, pharmacoeconomic.
В настоящее время костно-мышечная патология находится в центре внимания всей мировой научной общественности. В России болезни опорно-двигательного аппарата являются социально-отягощающим фактором, занимая второе место по дням и третье - по случаям временной нетрудоспособности среди всех классов болезней.
Ревматоидный артрит (РА) относится к числу социально значимых заболеваний ввиду широкой распространенности, высокой степени инвалидизации и ухудшения качества жизни лиц трудоспособного возраста, а также значительного экономического ущерба, наносимого семьям больных РА и обществу в целом.
РА является наиболее частым воспалительным заболеванием суставов, распространенность которого в популяции составляет около 1%, а экономические потери для общества сопоставимы с уроном, наносимым ишемической болезнью сердца. Через 1015 лет от начала болезни около 90% пациентов теряют трудоспособность. РА приводит к уменьшению продолжительности жизни пациентов в среднем на 5-10 лет. Более 25% па-
циентов нуждаются в дорогостоящем консервативном или оперативном лечении [1, 2].
По современным представлениям, в основе развития и прогрессирования РА лежит генерализованный дефект иммунорегулятор-ных механизмов, определяющих развитие клеточных и гуморальных иммунных реакций. Это приводит к хроническому прогрессирующему воспалению, затрагивающему различные органы и системы организма человека. В ряде случаев болезнь протекает злокачественно с быстрым и множественным поражением суставов, развитием резистентности к проводимой терапии и тяжелыми нарушениями функций внутренних органов [16].
В качестве одной из причин нарастающего, особенно в развитых странах, количества больных с ревматическими заболеваниями обоснованно рассматривается глобальный процесс старения населения [15].
Согласно официальной статистике Мин-здравсоцразвития России, общее количество больных всех возрастов РА в России в 2005 г. составило 283,9 тыс. человек, из них у 31,5 тыс. человек диагноз был установлен
впервые в жизни. По сравнению с предыдущим 2004 г. общее число зарегистрированных больных РА увеличилось на 2,3%, из них "новых", впервые диагностированных случаев - на 4,5% [14, 15].
По оценкам ряда экспертов (Михайлов В.Г., Невзорова В.П.), в 2006 году затраты на РА наряду с сахарным диабетом, бронхиальной астмой, гемофилией, туберкулезом и другими заболеваниями (всего 10) составили более половины от всех затрат в системе обеспечения надлежащими лекарственными средствами (ОНЛС), в рамках которой осуществляется оказание бесплатной медицинской помощи отдельным категориям граждан [14].
Возможность получать своевременную, адекватную терапию для больных РА крайне важна, но, к сожалению, в современных условиях не всегда выполнима. Ведь известно, что реальная стоимость лечения больных РА существенно превышает те средства, которые предоставляются в рамках программы обязательного медицинского страхования.
Одним из путей оптимизации затрат в системе здравоохранения является изучение фармакоэкономических аспектов терапии. Они включают исследование клинических и экономических преимуществ тех или иных лекарственных препаратов или схем лекарственной терапии, оказывающих воздействие на продолжительность и качество жизни больного.
Значительный объем проведенных как в России, так и за рубежом фармакоэкономических исследований определяет необходимость систематизировать их и проанализировать результаты.
Приведенные в литературе фармакоэко-номические исследования РА касаются в основном экономических аспектов осложненного течения болезни на фоне длительного приема нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВП), а также структуры затрат, связанных с потерей трудоспособности, консервативным и хирургическим лечением, выплатами по инвалидности и рядом других [11].
Значительные экономические затраты на лечение РА во многих случаях обусловлены так называемыми компенсационными издержками, связанными с необходимостью
купирования отрицательных последствий применения того или иного метода лечения. Так, назначение больным РА НПВП нередко приводит к развитию различного рода гастропатий, в том числе эрозий слизистой желудка, острых язв и желудочно-кишечных кровотечений, существенно увеличивающих стоимость лечения. По данным канадских ученых, среди пациентов, принимающих НПВП, число госпитализаций по поводу серьезных гастропатий колеблется в пределах 0,73-1,9% в год, в то время как среди пациентов ревматологического профиля, не получающих НПВП, данный показатель составляет 0,27-0,29% [8, 30].
Длительный прием метотрексата может стать причиной развития токсического гепатита, требующего как дополнительных затрат на медикаментозную терапию больных, так и в некоторых случаях выполнения дорогостоящих диагностических процедур (например, пункционной биопсии печени) [22].
Для снижения риска нежелательных эффектов со стороны желудочно-кишечного тракта был апробирован ряд методов, в том числе снижение доз НПВП, подбор "наиболее безопасных" НПВП селективного действия, дополнительная терапия с помощью ЛС, снижающих секрецию соляной кислоты и обволакивающих слизистую оболочку желудка и двенадцатиперстной кишки (гастропротекторы) [6, 7, 19, 23, 24, 27, 30].
Так, использование НПВП из группы селективных ингибиторов ЦОГ-2 (нимесулид, мелоксикам, целекоксиб и др.) несколько удорожает стоимость терапии РА на первоначальном этапе, однако впоследствии затраты значительно снижаются за счет высокой клинической эффективности и снижения частоты побочных эффектов.
На 4-м Европейском конгрессе Международного общества фармакоэкономических исследований (Франция, 2001) значительное количество сообщений было посвящено анализу лечения РА. В частности, польские ученые (Orlewska Е., 2001) сообщили о проведенном ими сравнительном исследовании лечения РА целекоксибом и диклофенаком. Полученные результаты продемонстрировали, что применение целекоксиба позволяет снизить общие расходы почти в 3 раза благодаря
уменьшению затрат на лечение симптоматических язв и почечной недостаточности [6].
Согласно результатам клинических исследований R. Zabinski и соавт. (2001), частота возникновения побочных эффектов со стороны желудочно-кишечного тракта при применении целекоксиба практически не отличается от таковой при применении плацебо. По сравнению с монотерапией неселективными НПВП частота возникновения снижалась на 42-72% [31].
В Греции проводилось исследование, которое показало, что стоимость 15-дневного лечения РА нимесулидом на 56% меньше, чем диклофенаком. Это связано с более низкой частотой возникновения гастроинтестинальных осложнений, ведущих к госпитализации, что нивелировало более высокую стоимость нимесулида. Средняя экономия при лечении нимесулидом вместо диклофенака за 15-дневный период составила 21 доллар США. [23].
В Канаде пациенты, получающие терапию НПВП, совмещают ее с приемом гастропротекторов в 26% случаев, в Великобритании -в 20%, в США - в 24-34%. Наиболее распространенными представителями гастропротекторов являются антагонисты Н2-гистамино-вых рецепторов и ингибиторы протонного насоса. Частота возникновения эндоскопически подтвержденной симптоматической язвы при одновременном использовании антагонистов Н2-гистаминовых рецепторов снижается на 29-51%, а в случае применения ингибиторов протонного насоса - на 60-75% по сравнению с монотерапией НПВП. Однако доказано, что антагонисты Н2-гистаминовых рецепторов менее эффективны для профилактики язвы желудка, нежели для профилактики язвы двенадцатиперстной кишки, и не демонстрируют достоверного снижения частоты язвенных осложнений. В целом комбинированная терапия с помощью НПВП и препаратов гастропротекторного действия требует значительных дополнительных финансовых затрат и повышает лекарственную нагрузку на организм пациента [6].
В Китае J.H. You и соавт. проанализировали затраты на лечение больных РА с высоким риском развития желудочно-кишечных кровотечений целекоксибом по сравнению с диклофенаком и омепразолом. Было установ-
лено, что при равной безопасности этих двух методов лечения затраты при монотерапии целекоксибом на 13% ниже [30].
По данным исследования MUCOSA (Misiprostol Ulcer Complications Outcome Safety Assesment), проведенного на базе медицинских центров Северной Америки, установлено, что прием мизопростола у больных с РА снижает частоту развития тяжелых желудочно-кишечных осложнений, связанных с приемом НПВП, на 40%, а при назначении мизопростола с профилактической целью эффективность затрат максимальна у больных с высоким риском развития этих осложнений [24,
31].
О.Н. Залиська (Украина) рассчитала затраты на 6-месячный курс фармакотерапии РА целекоксибом в сравнении с традиционными НПВП самостоятельно или в комбинации с противоязвенными средствами. При этом в прямые медицинские затраты были включены стоимость лекарственных средств, медицинских услуг (консультации врача-специалиста, диагностические услуги - га-стродуоденоскопия, лабораторные анализы), а также затраты на лечение язвы, которая возникает вследствие приема НПВП. Было показано, что монотерапия целекоксибом по стоимости незначительно (на 5,6%) превышает таковую монотерапии диклофенаком, но при этом позволяет уменьшить дальнейшие затраты на лечение пептической язвы у больных с РА на 72% [6, 7].
Рядом ученых рассматривались фармако-экономические аспекты терапии РА, связанной с длительным применением больными глюкокортикостероидов (ГКС) и базисной противовоспалительной терапии.
S.-С. Вае и соавт. (2003 г.) показано, что при длительном (более 6 месяцев) лечении РА соотношение "стоимость-эффективность" схемы с применением низких доз ГКС ниже, чем при назначении НПВП - селективных ингибиторов ЦОГ-2 [18].
Следует отметить, что в литературе содержится мало сведений о проведении отечественных фармакоэкономических исследований лечения РА. В 2001 году Л.И. Лаврентьевой, А.Л. Хохловым и соавт. было проведено сравнительное исследование расходов при назначении различных фармакотерапевтиче-ских групп ЛС больным РА. Исследование
проводилось на основе построения "древа решений". Анализ показал, что применение ГКС по сравнению с НПВП позволяет достичь ремиссии заболевания у большего числа больных (на 10%) при более низких затратах (на 12,9%) [10].
В Санкт-Петербурге А.М. Лила и соавт. провели сравнительное исследование эффективности и стоимости внутрисуставных инъекций бетаметазона и триамцинолона в комплексном лечении больных деформирующим остеоартрозом и РА.
Положительный клинический эффект на фоне проводимой терапии в виде уменьшения явлений синовита, повышения переносимости физических нагрузок наблюдался у всех обследованных больных, при этом у пациентов, получавших бетаметазон, он сохранялся на протяжении 2-3 недель, а у получавших триамцинолон - в течение 1 недели. Кроме того, быстрота наступления и продолжительность действия бетаметазона позволила практически у всех пациентов в первые дни терапии снизить дозу принимаемых НПВП до 50%, что существенно уменьшало риск развития НПВП-гастропатии и снижало стоимость курса лечения на 18% [11].
Д.В. Горячевым и Ш.Ф. Эрдесом (Москва, 2002 г.) на основе метаанализа результатов 110 клинических исследований терапии РА (Великобритания, 2000) была разработана Марковская модель принятия решений при определении последовательности назначения наиболее часто используемых базисных противовоспалительных препаратов (БПВП) -метотрексата, препаратов золота, сульфасала-зина) с позиций продолжительности лечения и экономической целесообразности их применения. Было показано, что через 5 и 10 лет лечения при использовании последовательности метотрексат ^ препараты золота ^ сульфасалазин меньшее количество пациентов прекращают терапию, чем при иных последовательностях. Средние затраты на базисную противовоспалительную терапию в расчете на 1 пациента для 5-летней перспективы оказались наиболее низкими при начальном назначении метотрексата, но при более длительных сроках использования экономически целесообразнее оказывалась последовательность сульфасалазин ^ метотрексат ^ препараты золота [5].
Улучшение результатов консервативной терапии РА может существенно сказываться на снижении прямых издержек, так как в случае прогрессирования заболевания и, в частности, развития множественных костных деструкции, необходимо выполнение дорогостоящих хирургических манипуляций (артропластика, эндопротезирование суставов)
[3].
Затраты на лекарственную терапию далеко не всегда составляют основную часть расходов на лечение РА. Значительная часть денежных средств системы здравоохранения связана с другими целями.
Традиционно в фармакоэкономике выделяют следующие виды затрат - прямые, непрямые и нематериальные.
Прямые затраты включают оплату диагностических мероприятий, длительного (иногда - пожизненного) амбулаторного медикаментозного и немедикаментозного лечения, лабораторных и инструментальных исследований, пребывания в стационаре, в том числе и с применением хирургических методов лечения, зарплату обслуживающего медицинского персонала, а также оплату ряда немедицинских услуг (транспорта, питания и
др.).
Прямые медицинские затраты на лечение больных РА в США оцениваются, согласно различным источникам, от 3,7 до 8,6 миллиарда долларов в год [20]. При этом пациенты, страдающие РА, используют ресурсы здравоохранения в значительно большей степени, чем страдающие другими заболеваниями внутренних органов. Так, в Швеции стоимость медицинского обеспечения больных РА в 2,5 раза выше, чем прямые затраты на обслуживание пациентов, не страдающих РА. При этом, по данным ряда исследователей, стоимость лекарственных препаратов составляет только 20% от годовых прямых затрат на лечение РА [11].
Непрямые затраты являются разновидностью материальных затрат, связанных с недо-произведенной обществом продукцией вследствие снижения или утраты трудоспособности, а нередко - и преждевременной смерти больных. По данным проспективного исследования, проведенного в Англии, 14,4% больных с вновь установленным диагнозом РА вынуждены оставить работу в течение
первого года; в последующие 3-4 года эта цифра возрастает до 30,6% (при 2,6% в популяции) [3, 21]. Согласно данным ряда авторов, непрямые затраты при РА в 2,8-4 раза превышают прямые [11].
Нетрудоспособность - это изменение способности индивидуума удовлетворять свои персональные, социальные или профессиональные потребности вследствие заболевания, приводящее к неизбежным экономическим потерям из-за невозможности выполнять привычную работу. По данным
Н.Б. ЯисЫт и соавт., общие медицинские затраты в США в 1997 году, связанные с РА, распределились следующим образом: прямые затраты составили 23,5%, в то время как потерянная в связи с заболеваемостью заработная плата пациентов, т.е. непрямые затраты, равнялась 76,5% [26].
При этом только часть этих потерь зависит собственно от наличия заболевания, вторая составляющая потерь обусловлена другими факторами (пожилой возраст, более низкий уровень образования, наличие сопутствующей патологии и др.). В связи с этим очень трудно рассчитывать непрямые затраты у больных ювенильным артритом [1].
Большинство ревматологических больных, утративших трудоспособность, с учетом несовершенной и малобюджетной системы реабилитации в нашей стране, очень редко имеют возможность адекватного восстановления утраченных функций. В связи с этим количество инвалидов из-за заболеваний костно-мышечной системы в России постоянно увеличивается и составляет (лица в возрасте 16 лет и старше) более 250 тысяч (при этом не учитываются больные, имеющие "бессрочную" инвалидность, так как они не включаются в сводки Государственной медико-социальной экспертизы) [15].
При анализе данных анкетного опроса, проведенного в США, было установлено, что больные РА чаще, чем лица, не страдающие РА, вынуждены работать по сокращенному графику (12% и 2%) и чаще теряют работу из-за заболевания (3% и 0% соответственно). Непрямые затраты из-за потерянных и неоплаченных рабочих дней у лиц, ухаживающих за больным членом семьи, также могут быть весьма значительными [30].
Результаты многочисленных исследований свидетельствуют о том, что снижение заработной платы имеет гораздо большее экономическое влияние на нетрудоспособного человека, чем прямые затраты собственно на медицинскую помощь и медикаменты, необходимые для лечения самого заболевания [2, 9, 11].
Третью группу расходов в объеме общих материальных затрат составляют так называемые нематериальные затраты, обусловленные психоэмоциональными переживаниями пациента, физическими и моральными страданиями, возникающими материальными, семейными проблемами, т.е. фактически для больного это "цена" снижения качества жизни.
Качество жизни (КЖ) - интегральный показатель, включающий несколько компонентов: функциональное состояние пациента
(работоспособность, толерантность к физической нагрузке, выполнение домашней работы), симптомы, связанные с заболеванием или его лечением, психическое состояние, социальную активность, удовлетворенность медицинской помощью и др.
Американским комитетом ревматологов совместно с европейскими коллегами разработаны рекомендации по оценке эффективности лечения РА, при этом в число пяти основных критериев наряду с количеством припухших суставов, ограничением движений, интенсивностью боли, количеством болезненных суставов включено качество жизни больного [17].
Инвалидность приводит к резкому падению уровня жизни человека, иногда значительно ниже прожиточного минимума. Больные-инвалиды в связи с ревматическими болезнями испытывают затруднения в передвижении, самообслуживании, ограничения в социальных взаимодействиях, а с повышением степени инвалидности - и в контактах даже с близкими людьми. Согласно данным исследования, проведенного Б. Москалевич (2001), "многие из них живут вне главного русла жизни или даже в определенной общественной изоляции" [9].
Неспособность трудиться, особенно в молодом возрасте, для многих пациентов РБ связана с серьезными психосоциальными нарушениями, требующими использования
различных корригирующих методов воздействия. Снижение доходов больных существенно влияет также на течение лечебного и реабилитационного процессов. Больным, попавшим в тяжелое материальное положение, необходима помощь социальных служб, активная психологическая поддержка, формирование более широкой шкалы ценностей с подчинением физических составляющих другим, доступным в настоящее время [2].
Рядом отечественных исследователей было установлено, что КЖ больных РА существенно зависит как от биологических факторов (интенсивность боли, степень нарушения функции суставов, стадия болезни), так и от факторов социальных (уровень образования и социальное положение). Наиболее неблагополучные сферы жизни больных РА - это сферы физического, психоэмоционального и материального состояния, а наиболее благополучные - сфера отношений с детьми, друзьями и коллегами.
В.Н. Амирджанова (2003) с помощью корреляционного анализа определила степени связи между основными клинико-лабораторными показателями, медико-социальными характеристиками и трудоспособностью больных РА [1, 2].
Т.В. Зайцева доказала связь КЖ больных РА с клиническими особенностями заболевания, длительностью болезни и инвалидностью. КЖ у этих пациентов в немалой степени зависит от психологической личностной реакции на болезнь, в свою очередь, коррелирующей с возрастом, активностью процесса, степенью функциональной недостаточности суставов.
Другой важный момент - это семейная жизнь больного. По данным О.В. Кремлевой и соавт. (2004) проблемы в семейных отношениях выявляются у 15% пациентов с РА. Самыми частыми жалобами являются отсутствие помощи и эмоциональной поддержки со стороны родственников, а также зависимость от них [9].
КЖ больных РА определяется не только соматическими, но и в значительной степени психологическими факторами. Среди психических расстройств наиболее распространено состояние тревоги - у 91% больных, клинически очерченная депрессия выявляется в 34% случаев. Исследователями подчеркива-
ется особая психосоциальная ранимость больных РА, которая приводит к формированию низкой самооценки и затрудняет социальную адаптацию пациентов. [2]
Как показало комплексное исследование "МИРАЖ", проведенное Ассоциацией ревматологов России, наибольшее влияние на качество жизни при РА оказывает активность заболевания: у больных с ремиссией наблюдались достоверно более высокие показатели физического функционирования, ролевого физического функционирования, соматической боли, жизнеспособности, социального функционирования, ролевого эмоционального функционирования и психологического здоровья, чем у пациентов с той или иной степенью активности РА. Данный факт имел значение независимо от стадии болезни. В дебюте РА снижение КЖ обусловлено в основном воспалительными изменениями суставов, вызывающими боль и приводящими к различной степени выраженности двигательным нарушениям, в то время как по мере прогрессирования болезни низкие показатели КЖ могут быть связаны как с активностью РА, так и с нарастающими структурными изменениями в суставах.
Показатели КЖ были лучше у больных с более высоким материальным положением. Однако половина пациентов могла оплачивать только самое необходимое (еда, квартира, транспорт), а большинство больных (65,9%) покупали только дешевые лекарства. Сравнение групп пациентов, состоящих в браке, с холостыми показало, что КЖ лиц первой группы достоверно выше, чем второй [2].
Таким образом, в настоящее время в результате многочисленных исследований накоплен значительный объем информации, касающейся фармакоэкономических аспектов лечения РА. Исследования проводились по различным направлениям - как в области оценки эффективности и стоимости проводимой терапии, так и в области оценки качества жизни больных РА. Однако очевиден факт необходимости проведения отечественных фармакоэкономических исследований в системе льготного лекарственного обеспечения. Полученные сведения могут быть использованы с целью оптимизации схем лечения РА
и, соответственно, расходов в системе здравоохранения.
ЛИТЕРАТУРА
1. Амирджанова В.Н., Койлубаева Г.М. Методология оценки качества жизни в практике ревматолога // Науч.-практич. ревматол. - 2003. -№ 2.- С. 72-81.
2. Андрианова И.А., Амирджанова В.Н., Кричев-ская О.А., Жорняк А.П. Комплексная оценка качества жизни больных ревматоидным артритом // Науч.-практич. ревматол. - 2006. -№ 2.- С. 11-17.
3. Балабанова Р.М. Современные концепции фармакотерапии ревматоидного артрита // Те-рап. архив. - 2003. - № 3. - С. 19-23.
4. Вялков А.И., Гусев Е.И., Зборовский А.Б., Насонова В.А. Основные задачи международной декады (The Bone and Joint Decade 20002010) в совершенствовании борьбы с наиболее распространенными заболеваниями опорно-двигательного аппарата // Науч. -практич. ревматол. - 2001. - № 2. - С. 4-8.
5. Горячев Д.В., Эрдес Ш.Ф. Марковская модель принятия решений при назначении базисной терапии ревматоидного артрита: последовательность монотерапии и затраты на лекарственную терапию // Терап. архив. - 2004. -№ 5. - С. 35-39.
6. Залиська О.Н. К современным вопросам фармакотерапии артрита // Укр. ревм. журн. -
2002.- № 5. - С. 26-31.
7. Залиська О.Н. Фармакоекономiчный анализ нестерощных протизапальних препара^в для лшування хворих на ревматощний артрит в Украш // Укр. ревм. журн. - 2002. - № 3. -С. 27-31.
8. Каратеев Д.Е. Фармакотерапия раннего ревматоидного артрита // Фарматека. - 2006. - №
6. - С. 25-33.
9. Кремлева О.В., Колотова Г.Б. Ревматоидный артрит: влияние болезни на социальные аспекты качества жизни // Науч.-практич. ревматол. - 2004. - № 2. - С. 14-18.
10. Лаврентьева Л.И., Хохлов А.Л., Мальцева С.В., Носов П.Ю. Фармакоэкономиче-ская оценка лекарственной терапии ревматоидного артрита // Фармация. - 2001. - № 6. -С. 7-9.
11. Лила А.М. Социально-экономические аспекты лечения ревматических болезней // Рус. мед. журн. - 2006. - № 5. - С. 1033-1039.
12. Молчанова К.А. Вопросы оптимизации расходов в системе лекарственного обеспечения // Эконом. вестн. фармации. - 2006. - № 3. -С. 23-24.
13. Насонов Е.Л. Ревматоидный артрит как общемедицинская проблема // Терап. архив. -2004. - № 5. - С. 5-7.
14. Фоломеева О.М., Эрдес Ш.Ф. Ревматические заболевания у взрослого населения в федеральных округах Российской Федерации // Науч.-практич. ревматол. - 2006. - № 2. -
С.4-10.
15. Фоломеева О.М., Эрдес Ш.Ф., Насонова В.А. Тенденции в изменении показателей заболеваемости ревматическими болезнями населения Российской Федерации за 5-летний период (1999-2003 гг.) // Терап. архив. - 2005. -№ 5.- С. 18-22.
16. Шостак Н.А. Ревматоидный артрит - современные подходы к лечению // Клиницист. -2007. - № 1. - С. 4-12.
17. American college of rheumatology subcommittee on rheumatoid arthritis guidelines. Guidelines for the management of rheumatoid arthritis. 2002 Update // Arthritis Rheum. - 2002, № 46. -Р. 328-346.
18. Bae S.-C., CorzilliusM., KuntzK.M., LiangM.H. Cost-effeciveness of low dose corticosteroids versus non-steroidal antiinflammatory drugs a COX-2 specific inhibitors in the long-term treatment of rheumatoid arthritis // J. Rheumatol. -
2003. - Vol. 42. - P. 46-53.
19. Burke T.A., Zabinski R.A., Pettitt D.A. Framework for evaluating the clinical consequences of initial therapy with NSAIDs, NSAIDs plus gas-troprotective agents or celecoxib in the treatment of arthritis // Pharmaweconomics. - 2001, № 19 (Suppl. 1). - P. 33-47.
20. Gabriel S.E., Crowson C.S., Campion M.E., O'Fallon W.M. Direct medical costs unique to people with arthritis // J. Rheumatol. - 1997. -Vol. 24. - P. 719-725.
21. Gabriel S.E., Crowson C.S., Campion M.E., O'Fallon W.M. Indirect and nonmedical costs among people with rheumatoid arthritis and osteoarthritis compared with nonarthritic controls // J. Rheumatol. - 1997. - Vol. 24. - P. 643-648.
22. Kremer J.M., Alarcon G.S., Lightfoot R.W. et al. Methotrexate for rheumatoid arthritis: suggested guidelines for monitoring liver toxicity // Arthritis Rheum. - 1994. - Vol. 37. - P. 316-328.
23. Liaropoulos L.L. Economic comparison of nimesulide and diclofenac, and the incidence of adverse events in the treatment of rheumatic disease in Greece // Rheumatology (Oxford). -1999. - Vol. 38, № 1. - P.39-46.
24. Maetzel A., Ferraz M.B., Bombardier C. The cost-effectiveness of misoprostol in preventing serious gastrointestinal events associated with the use of non-steroidal antiinflammatory drugs // Arthritis Rheum. - 1998, № 41. - Р.16-25.
