CC BY
3УДК 394.014 «1656/1657»
ФАКТЫ НАСИЛИЯ СРЕДИ НАСЕЛЕНИЯ ПОЛОЦКА СЕРЕДИНЫ XVII ВЕКА (СОГЛАСНО АКТАМ КНИГИ ПОЛОЦКОГО МАГИСТРАТА 1656 - 1657 гг.)
Д.С. ГРИЦКЕВИЧ (Институт истории Национальной академии наук Беларуси, Минск)
В статье представлены результаты исследования текста актов Книги Полоцкого магистрата 1656 -1657 гг. с целью выявления записей о фактах межличностного насилия среди жителей города. В актах описаны 7 конфликтов, в которых были задействованы мужчины и женщины, занимавшие разное социальное положение. Каждый отдельный случай имеет описание обстоятельств случившегося, полученных травм и последствий для здоровья пострадавшего. Факты насилия имели место на улице, рынках, во дворах и непосредственно домах. Согласно записям, повреждения наносились руками или ногами, подручными средствами. В двух случаях использовалось холодное оружие. Благодаря работе урядового слуги, в актах представлено описание повреждений, полученных пострадавшими (ушибы лица и головы (травмы носа, утеря зубов), травмы конечностей и туловища, переломы костей).
Ключевые слова: Полоцк, Книга Полоцкого магистрата, история повседневности, межличностное насилие, травмы.
Введение. Полоцк, являясь древнейшим городом Беларуси, имеет богатое историческое наследие. Город зачастую становится предметом общеисторического, археологического, этнографического и антропологического исследований. Говоря об антропологии следует упомянуть, что с недавнего времени на базе Полоцкого государственного университета была начата разработка палеопатологического направления. Данная наука позволяет выявлять и анализировать случаи болезней и стрессовых состояний, зафиксированные на костном материале человека. К одной из групп патологических изменений относятся травмы, которые позволяют говорить об участии населения в военных действиях и присутствии в социуме случаев межличностного насилия (следы травм, нанесенных оружием, переломы костей и т.д.). В данной статье рассмотрены факты насилия среди населения Полоцка, описанные в актах Книги Полоцкого магистрата 1656 - 1657 гг. Комплексное исследование здоровья человека прошлого с использованием материалов и методов смежных дисциплин позволит наиболее полно изучить некоторые аспекты истории повседневности города.
Основная часть. В процессе изучения отдельных аспектов истории повседневности важным является обращение к историческому контексту эпохи. Это позволяет ознакомиться с реалиями, в которых проживало население, сложить представление об их менталитете, личном восприятии политических и социально-экономических изменений.
Известно, что в XVI - первой половине XVII в. Полоцк был самым крупным городом Беларуси и Великого Княжества Литовского. Уже в XVI в. город состоял из 80 улиц и переулков, имел два замка (Верхний и Нижний, и 6 посадов: Великий, Островской (Острогский), Экиманский, Заполотский (Заполотье, Заполота), Кривцов, Слободской [1, с. 43]. И в обозначенный период занимал площадь около 200 га [2, с. 88]. Полоцк активно занимался торговлей, чему способствовало его выгодное расположение на берегу реки Двина. Будучи крупным речным портом, город поддерживал торговые связи с рядом мест Беларуси, России, и стран Прибалтики. Например, из Полоцка в Ригу возили пеньку, лён, деревянные балки, жир, воск, хмель, мыло, обувь и тд. Из Риги в основном везли соль и селедку [3, с. 265]. Важную роль играло и сухопутное сообщение. Известно, что Полоцк с городами Русского государства связывали несколько дорог, самая большая из них - гостинец через Невель на Москву [1, с. 46].
По исследованиям Д.В. Дука, в XVI - XVIII вв. в Полоцке, вместе с практикой обработки дерева, камня и кости, активно развивалось металлургическое, кожевенное, стеклянное производство [4, с. 198]. Особенности экономико-политической ситуации способствовали созданию узконаправленных профессий. Например, горожане занимались сооружением и ремонтом речных судов, входили в состав команд большегрузных судов и т.д. Участие города в войнах и создание в нем фортификационных сооружений обусловило распространение ремесел кузнеца-пищальника, пороховника, сабельника и т.д. [1, с. 49].
Магдебургское право, которое было введено в 1498 г. привилегией великого князя Александра в Полоцке, положило начало новому периоду развития города с собственным институтом самоуправления - городским магистратом. Магистрат состоял из 20 радцев, бурмистров и лавников (судей) [5, с. 7]. Магдебургское право распространялось не только на всех жителей Полоцка - мещан, но и на тех, кто селился на мещанских землях в ближних и дальних окрестностях города. Мещанин владел недвижимостью, имел свою усадьбу непосредственно в черте города и занимался ремеслом или торговлей [5, с. 7].
Согласно С.В. Тарасову, с IX по середину XVI в. количество жителей Полоцка постоянно увеличивалось [2, с. 91]. Но в XVI - первой половине XVII в., из-за военных разорений, последовавших за ними эпидемий, неурожаев и пожаров, численность жителей города стала резко сокращаться [1, с. 44]. В период войны между Россией и Речью Посполитой (1654-1667 гг.) Полоцк был подчинен царю Алексею Михайловичу. Многие полоцкие ремесленники были вывезены в Московское царство. Война нанесла Полоцку большие материальные
и человеческие потери [5, с. 9]. По мнению И.П. Дейниса, в середине XVII в. здесь проживало около 15 - 20 тыс. человек, когда в 1654 г., согласно переписи, 910 домов числились опустевшими и только 848 жилыми, в которых проживало около 5000 человек [3, с. 296]. Город постепенно восстанавливался, и уже к 60-м годам XVIII в. Полоцк по численности населения и экономическому развитию достиг уровня начала второй половины XVII века. Возвращение части населения, покинувшее город во время войны, и процесс естественного прироста способствовали постепенному увеличению численности горожан. Сюда же следует отнести переселение людей из других городов, местечек и окрестных деревень [1, с. 60].
Актовые книги магистратов белорусских городов занимают важное место среди документальных источников, которыми пользуются исследователи при изучении истории Беларуси Средневековья и Раннего Нового времени. Актовые книги содержат документы нотариального (тестаменты, дарения, купли-продажи и т.д.), хозяйственно-финансового (инвентари, реестры, счета, тарифы), государственного (привилеи и универсалы самого разного характера, инструкции, постановления), судебного характера (решения по делам, жалобы, повестки, ин-тромиссии и т.д.) [6, с. 6]. Кроме того, магистерские книги содержат ценную информацию о топографии полоцких посадов, расположении объектов недвижимости, названиях улиц. Помимо этого, в них дается описание внешнего вида и интерьера жилищ полочан, социального состава и организации населения, имущественного состояния различных социальных групп XVII - XVIII вв. [7, с. 31].
Книги Полоцкого магистрата 1656 - 1657 гг., опубликованы в составе коллективной монографии «Полоцк: Полоцк и Полоцкое княжество (земля) в IX - XIII вв., летопись древних слоев, Полоцк и его округа в XIV - XVIII вв., ремесло, денежное обращение и торговые связи Полоцка в средневековье (по данным археологии, нумизматики и письменных источников), культура и просвещение в средневековом Полоцке». Составлением материала занимался М.Ю. Гордеев, а подготовкой к печати и изданием - А.Б. Довнар [8, с. 545-700].
Среди прочего, в Книгах Полоцкого магистрата содержатся описания случаев межличностного насилия, которые позволяют проследить обстоятельства, причины и последствия конфликтов между горожанами Полоцка середины XVII в. Первый случай представлен в записи № 67 от 23 января 1657 г. «Судебное решение по делу полоцкой мещанки Ульяны Артёмовны Андреевой Рымовой с полоцким мещанином Амельяном Шалою и избиении её мужа, от чего тот скончался. Запись соглашения сторон о удовлетворении претензий» [8, с. 600]. Мещанкой была подана жалоба на некого Амельяна Шалого, который был обвинен в нанесении тяжелых телесных повреждений ее мужу в следующих обстоятельствах - «якъ з под Рымар, на плоте з сеном, купившы за дванадцать копъ, рекою Двиною до Полоцка састануть и прывезать хотел, теды менованыи Шала окрутне а нелитостиве тог(о) Андрея Рымара коломъ по руце левои и по боку левом бил, мордовал и раны барзо шкодливые на руце и на боку позадовал, кости и жебра поламал» [8, с. 601]. Согласно описанию, горожанином Андреем Рымарем были получены серьезные травмы в виде перелома левой руки и рёбер. Кроме того, по свидетельству Ульяны Рымовой был нанесен вред их сыну и личному имуществу - «...также и сына его Семена збил, змордовал и мало у воду не потопил, и з плоту согнал, и тотъ плот з сеном отнял, розсекъ» [8, с. 601]. Важно отметить, что в результате полученных травм, спустя три недели, в течение которых, скорее всего, оказывалась посильная для того времени медицинская помощь, Андрей Рымар скончался, перед смертью сообщив имя нападавшего - «от которого окрут-наго а нелитостиваг(о) збитья и зъмордованиья недель тры обложъне он, Андреи Рымар, лежал и от тог(о) зби-тья умер. А лежечы хорыи, перед свещеньникомъ и пред нею, жоною своею, скаржыл, ижъ зрук и бития Омельяна Шалы зъ сего света зхожу» [8, с. 601]. В свою защиту Амельян Шалый указывает, что произошедшее является результатом несчастного случая, а не избиения - «онъ небощыка Андрея Рымара на березе реки Двины не бил и ни однаго разу его не ударил, и яко не з его рукъ и бою з сего света смертю зъшол, але он самъ, небощыкъ, яко люди поведають, плывучы на плоте, обмостърозбилсе» [8, с. 601].
Еще один случай получения тяжёлых травм, закончившийся смертью, зафиксирован в записи № 82 от 15 февраля 1657 г. «Сообщение полоцких лавников Стефана Людковича и Базылия Свентицкого и городского врядового слуги Станислава Володковича и осмотре тела убитого полоцкого мещанина Якуба Ходыки» [8, с. 611]. Примечательно, что авторами сообщения являются представители судебной коллегии - «лавы», а также городской уря-довый слуга, которые посетили дом пани Ходычиной с целью засвидетельствования смерти ее сына - «в том теды, деи, доме за оказываньем ее, пани Ходычыное, огледали есмо тела сына ее, пани Ходычыное, небощыка пана Якуба Ходыки, тепер свежо змерлого за смертельным зраненьем през мещанина полоцъкого Кузьму Васи-левича, шевца, яко сама она, пани Ходычыная, меновала» [8, с. 611]. Согласно осмотру урядового слуги, были зафиксированы следующие повреждения - «где на том теле змарломъ, то естъ на руце левои видели подъ самою запястю через сустав от долины понижеи трохе рану шкодливую тятую вдлуж, и завернуласе на бок карва-шомъ, и жылы пересечоны» [8, с. 611]. Описание позволяет оценить всю тяжесть полученной травмы. Помимо обширного рассечения левой руки в области запястья, была зафиксирована серьезная посттравматическая деформация конечности, о чем свидетельствует примечание «завернуласе на бок карвашомъ», где «карваш» - это обозначение рукавного отворота. Вероятно, данное повреждение было получено вследствие защиты, на что косвенно указывают обстоятельства - «которую рану менила пани Ходычыная, ижъ задал небощыкови поменяныи Кузма Василевичъ, швецъ, его жъ шаблею, порвавшы зъ стены, на него безборонъног(о) тял, наехавшы з умыслу на домъ ее, пани Ходычыное» [8, с. 611]. Как и в предыдущем случае, можно предположить, что Якубу Ходыке
оказывалась медицинская помощь, т.к. после получения ранения он прожил еще несколько дней. Смерть горожанина наступила спустя три дня от потери крови - «од которог(о) зраненья вес с крыви стекъшы, третего дня з сего света смертю зшолъ» [8, с. 611].
Следующая жалоба, в отличие от прежних, состоит из краткой записи, которая не раскрывает всех подробностей произошедшего, однако содержит информацию об оружии, которым было нанесено ранение. В записи № 89 от 24 февраля 1657 г. «Жалоба земянина Полоцкого воеводства Габриеля Пруского на земянина Полоцкого воеводства, своего тестя Станислава Подборского о нанесении ран» [8, с. 617] содержится краткая запись - «<пан Кгабрыель Прускии чынил словную протестацыю на земенина воеводства Полоцког(о), его м(и)л(о)сти п(а)на Станислава Подборского о двакротное тясте на нег(о) шаблею, запросившы его до себе» [8, с. 618]. Учитывая тот факт, что жалобу подал сам пострадавший, можно высказать предположение о нанесении ему незначительных ранений, после которых Габриелю Прускому удалось успешно восстановиться.
Запись № 146 от 18 июня 1657 г. «Жалоба полоцкого мещанина Андрея Прокоповича Елького на полоцкого мещанина Гаврилу Шикуцкого и его сына Александра о избиении» [8, с. 674] содержит ряд подробностей, которые раскрывают обстоятельства группового нападения и жестокого избиения. Согласно Андрею Елькому, все произошло вечером, когда он возвращался из своей лавки к себе домой в Заполотье - «о том, ижъ в року тепереш-немъ вишъписаномъ, м(есе)ца июня шеснадцатог(о) дня, власне на заходе слонъца жалобливыи Анъдреи Елкии с Посаду Великого, седевшы в краме своеи, до дому своего на Заполотье ишолъ» [8, с. 674]. Подходя к дому Гаврилы Шикуцкого, пострадавший был встречен сыном Шикуцкого и втянут в их дом, где помимо хозяина находились гости в алкогольном опьянении - «и, перешодшы кладки, кгды до дому его, Гаврылы Шыкуцког(о) прыходилъ, там же сынъ его, Александер Шыкуцъкии, перенывшы на улицы, именьемъ отца своего усильне просил на поседзене на медь, и за руку взавшы, силне в дом утягнулъ. Где мало што поседевшы, а бачечы, што он, Шыкуцъкии з гостями своими пяныи, поклонивъшысе всимъ прыстоине, до дому своег(о) ити хотелъ» [8, с. 674-675].
В итоге, после попытки покинуть дом, Андрей Елький был жестоко избит присутствующими, при этом в сообщении подчеркивается, что нападение было умышленным: «нижъ онъ, Гаврыло Шыкуцъкии, наполнив-шысе злое воли, без жадное прычыны, а з гола, безвинъне, наступившы на жалобливого Анъдрея Елкого, презъ сына своего и помочниковъ, которыи то сынъ Александеръ Шыкуцъкии, досит чынечы иросказанья отца своего, с помочниками наперод ворота запорою заперша, а потом громадъне его, Елкого, оскочывшы, а на земълю оба-вилшы, окрутне а нелитостиве кулачемъ, устиницами били, мордовали, и без боязни Божое немилосерне паст-вечысе, по земли волочыли, торгали, за волосы рвали и раны синие битые и крвавые задавшы» [8 с. 675]. После чего пострадавшего выволокли на улицу, а Гаврила Шикуцкий уверял нападавших в том, что всем удастся избежать наказания: «онъ, Гаврыло Шыкуцъкии з двора своег(о) на улицу его, Елкого, ледво што жывого выволочы, якъ якого злочынъцу або скотину, казалъ, мовечы на сына и на помочъников: «Не дбаите вы ничого, я вас заступлю, а того лоира Елкого хоть бысте забили, маю чым навязат и заплатит» [8, с. 675].
Далее в записи подчеркивается, что после нападения Андрей Елький имел серьезные проблемы со здоровьем и продолжает восстанавливаться: «от которого того нелитостивог(о) битя и мордованья онъ, Андреи Елкии велми през колько днеи хорыи былъ, и теперъ болныи зоставляет» [8, с. 675]. Тут же прилагается результат осмотра повреждений урядовым слугой: «слуга мескии врадовыи прысяглыи Филонъ Рабецъ реляцыю свою огле-данья ранъ на Андрею Елком презъ Гаврылу Шыкуцъкого и сына его, и помочников заданыхъ, прызналъ в тые слова, ижъ видевъ у него, Елкого, уста верхние и исподние крывавые, збитые, спухлые, и кров з устъ и з носа ишла. Кошуля спереду вся кровю стекла и жупанъ. До тог(о) видел на твары з левое стороны рана крывавая шарпаная, и менилъ болеи собе ранъ, заданых кулатчами и устинъцами по боки и удыннях. До того указывалъ волосы з головы выдраные, менил, ижъ зубы понарушывали, мало од битя не повыподают» [8, с. 675]. Можно отметить, что наиболее пострадавшими местами были лицо, где удары пришлись на челюсть и нос, и туловище. Помимо вырванных волос так же сообщается о травмах зубов.
В следующей жалобе встречается сообщение о применении насилия против женщины. Запись № 154 от 15 июля 1657 г. «Жалоба полоцкого мещанина Пракопа Павловича на полоцкого мещанина, зборщика податей Иван Масола о избиении жены и о забранном имуществе» [8, с. 685] примечательна тем, что помимо избиения в ней зафиксирован факт расхищения имущества по предварительному сговору. Весьма любопытен и тот факт, что одним из нападавших был местный сборщик податей, который воспользовался своим положением и под предлогом неуплаты налога совершил разбой: «ижъ дня вчораишого он, Иван Масол, не маючы до него, жалобливого, жадное потребы, одно безвинне, нашодшы на мешкане его в небытности самого, казал Гаврыле цекляру, которыи з ним был, жону его, жалобливого, бить, мордоват, упоминаючысе, якобы побору, которои вжо он, жалобливыи, ему, Масолу, яко поборцы, давно оддал» [8, с. 686]. По указанию Ивана Масола было совершено жестокое нападение на жену Прокопа Павловича, которой чудом удалось скрыться: «за которым ег(о) росказанем тот цекляр жону его, жалобливого, окрутне бил, мордовал, ажъ се заледво од него схоронила. А напотом што хотели, в том мешканю его кгвалтом грабили и брали» [8, с. 686]. Сохранились показания урядового слуги, который произвел осмотр полученных женой Прокопа Павловича повреждений - «ижъ зъ прыданя моего врадовог(о) а за потребованем Прокопа Павловича огледал бою и ран, на жоне ег(о) почыненых. У котором видел, деи, на ободвухруках зверху нижеи палцов и щыколотковъ сине, спухло, збито и кровю натекло» [8, с. 686]. Описанные травмы относятся к повреждениям конечностей, вероятно всего, женщина пыталась защититься от нападавших.
Еще одно нападение на женщину зафиксировано в записи от 10 августа 1657 г. «Судебное решение по делу полоцкой мещанинки Арины Гавриловны Матвеевой Рогатчинной на полоцкого мещанина Якуба Якимовича Азявенку о избиении» [8, с. 694]. В данном случае поражает жестокость, с которой были нанесены увечья, также необходимо обратить внимание на обстоятельства случившегося. Якубом Азявенком было предпринято несколько попыток нападения. В первый раз, когда Арина Рогатчина возвращалась домой по Спасской улице, он догнал ее верхом на лошади и напугал: «иж кгды жалобливая Рогатчыная в том же м(есе)цу августе дня шостог(о) власне в день Преображенья з дня вжо на вечор ишла ку домови своему улицою Спаскою, там же он, Якубъ Азявевнок, не маючы до нее, Рогатчыное, жадное потребы, догонившы ее на тои улицы, на кони едучы, оную первеи конемъ потронтил и наземълю обалил» [8, с. 694]. Во второй раз, на прежнем месте, женщина была жестоко избита и оскорблена словами Азявенка: «а потом в другии раз гото ж часу безвинне ее, окрутне а не-литостиве, не помънечы на боязьнь Божую, в стыд людскии и срокгост права посполитого кулачем збилъ, змор-довал, зубъ выбил, раны шкодливые позадавал и зокрвавил, и словы неподобными и неучъстивыми, называючы ведьмою и нецънотою, лжыл и безчестил» [8, с. 694]. В записи отмечается, что, если бы ее не спас брат нападавшего, Арина Рогатчина бы погибла: «ибы ее од того бою, прыпадшы, брат его ж, Азявенка, Васько Азявенок, не одратовал, певне бы ее на смерть забил и замордовал» [8, с. 694].
Как и в предыдущем случае, засвидетельствованием полученных женщиной травм занимался урядовой слуга - «иж огледал ранъ з битья и зекрвавеня на неи, Матфеевои Рогатъчынои, през Якуба Азявенка учыненого» [8, с. 694]. Согласно описанию, основные травмы были нанесены по лицу и голове, в результате был выбит зуб, ушиблен нос - «а напрод видел, деи, у нее, Рогатчыное, зуб верхнии одинъ на переде выбит, мало што проочъ не выпадет; на носе видел рану крвавую розъбитую; губа и твар вся и под очыма збито, спухъло, синево, кровю натекло» [8, с. 694]. Зафиксированы следы ушибов конечностей, их женщина могла получить, защищаясь от Азявенка: «до того видел же наруце правои на самом локътюрану теж збитую, крвавую» [8, с. 694-695], также следы ссадин на спине: «по хребте знаки сине, спухлые и кошуля на неи вся у крыви» [8, с. 695]. Травма колена, описанная урядовым слугой, скорее всего была получена в ходе падения: «а кутому, деи, еще она, Рогатчыная, менила собе на нозе на колене рану збитую, спухълую и кровю натекълую» [8, с. 695]. Логично предполагать, что травмы могли привести к серьезным осложнениям, для полного восстановления здоровья женщине потребовалось много времени и сил.
Последняя жалоба принадлежит монахам полоцкого Богоявленского монастыря, запись № 163 от 15 августа 1657 г. «Жалоба монахов полоцкого Богоявленского монастыря на полоцкого резника Фёдора Якимовича Азявенка о избиении в Полоцке монастырского подданного с села Сосницы Дорошку» [8, с. 696]. Согласно сообщению, подданный монастыря, Дорошка, прибывший из села Сосница, направлялся на рынок с целью покупки продуктов: «ижъ, кгды року теперешего тысеча шестсет петдесят пятог(о) м(есе)ца августа чотырнадцатого дня у пятницу подданыи ихм(и)л(о)стеи монастырскии зъ села Сосницы наиме Дорошко, прыбывшы с поотребы в Полоцък, шол того дня в рынок до крамов ятковых для купенья собе стравы» [8, с. 696-697]. Конфликт произошел в лавке Фёдора Азявенка после того, как Дорошко поинтересовался ценой на мясо, в следствие чего Азявенок его избил: «а так, кгды прышол ку краме его, Азявинка, и, улюбившы собе шрот мяса, цены ему пытатсе хотел. Теды он, Азянок, не поведаючы тому мясу цены, вперод запитал его, кому, деи, ты служыш. На што кеды тот мянованыи Дорошко одповедал, же никому не служу, але, деи, ихм(и)л(о)сти отцов законъников монастыраБогоявленского полоцъкого подданыи естем, там же он, Федор Азявенок, пропомневшыи боязи [Б]ожои в стыду людског(о) и срокгости права посполитого, первеи того подданого монастырского Дорошку, будучы опилым, порвавшы шротъ мяса, в твар по обеюх щоках, по голове, в плечы и в перси, поволи себе его маючы, бил, мордовал» [8, с. 697]. Важно отметить, что основные удары пришлись на лицо, голову, спину и грудь пострадавшего.
Заключение. Таким образом, в актах Книги Полоцкого магистрата 1656 - 1657 гг. содержатся ценные сведения о повседневной жизни горожан, в частности о межличностных конфликтах, которые приводили к ущербу для их здоровья. Материал позволяет детально рассмотреть каждый случай насилия, в том числе предшествующие обстоятельства, описание нападения, и, самое главное, последствия для пострадавшего. Согласно записям Книги Полоцкого магистрата, жертвами нападения были как мужчины, так и женщины. Факты насилия имели место на улице, рынках, во дворах и непосредственно в домах. В основном травмы наносились руками или ногами, использовались подручные средства. Однако, стоит выделить и случаи нанесения ран холодным оружием - саблей. Важный блок информации представлен засвидетельствованием травм и повреждений урядовым слугой. Благодаря этому становиться возможным ознакомиться с полученными ранениями и оценить всю тяжесть нанесенного здоровью ущерба. В двух описанных случаях нападение закончилось для пострадавшего летальным исходом. Среди основных повреждений, фиксируемых урядовым слугой, выделяются: ушибы лица и головы (травмы носа, утеря зубов), травмы конечностей и туловища, переломы костей.
Исследование актов Книги Полоцкого магистрата 1656-1657 гг. дополняет результаты палеопатологического исследования древнего населения города, помогает интерпретировать и установить причинно-следственные связи тех или иных случаев травматизма, которые можно увидеть на костном материале человека.
ЛИТЕРАТУРА
1. Полоцк: исторический очерк / АН БССР, Институт истории; редкол.: П. Т. Петриков [и др.]. - Минск : Наука и техника, 1987. - 320 с.
2. Тарасау, С.В. Полацк IX-XVII стст.: Псторыя i тапаграфiя / С.В. Тарасау. - Mîhck : Беларуская навука, 1998. - 183 с.
3. Дэйшс, 1.П. Полацкая даунша / 1.П. Дэйнiс; уклад., прадм. i камент. М. Баутовiча ; пер. з рус. мовы М. Ермалаева. - Мiнск : Медисонт, 2007. - 330 с.
4. Дук, Д.У. Полацк XVI-XVIII стагоддзяу: нарысы тапаграфп, гiсторыi матэрыяльнай культуры i арганiзацыi жыццёвай прасторы насельнiцтва беларускага горада / Д.У. Дук. - Наваполацк : ПДУ, 2007. - 268 с.
5. Дук, Д.У. Полацк i палачане / Д.У. Дук. - Наваполацк : ПДУ, 2010. - 180 с.
6. Актавая кшга полацкага мапстрата 1650 г.: зб. дак. / НАН Беларуси 1н-т псторьи; склау i падрыхт. да друку М.Ю. Гардзееу. -Мiнск: Беларуская навука, 2006 - 270 с.
7. Полоцк: Полоцк и Полоцкое княжество (земля) в IX-XIII вв., летопись древних слоев, Полоцк и его округа в XIV-XVIII вв., ремесло, денежное обращение и тортовые связи Полоцка в средневековье (по данным археологии, нумизматики и письменных источников), культура и просвещение в средневековом Полоцке / О.Н . Левко [и др.] ; редкол.: А.А. Кова-леня (гл. ред.) ; науч. ред. О.Н. Левко ; Нац. акад. наук Беларуси, Ин-т истории. - Минск : Беларус. навука, 2012. - 778 с.
8. Акты Книги полоцкого магистрата за 1656-1657 гг. / сост. М.Ю. Гордеев // Полоцк: Полоцк и Полоцкое княжество (земля) в IX-XIII вв., летопись древних слоев, Полоцк и его округа в X IV-XVIII вв., ремесло, денежное обращение и тортовые связи Полоцка в средневековье (по данным археологии, нумизматики и письменных источников), культура и просвещение в средневековом Полоцке / О.Н. Левко [и др.] ; редкол.: А.А. Коваленя (гл. ред.) ; науч. ред. О.Н. Левко ; Нац. акад. наук Беларуси, Ин-т истории. - Минск : Беларус. навука, 2012. - С. 545-700.
Поступила 15.05.2021
FACTS OF VIOLENCE AMONG THE POPULATION OF POLOTSK IN THE MIDDLE OF THE XVII CENTURY (ACCORDING TO THE LAWS OF THE BOOK OF THE POLOTSK MAGISTRATE OF 1656-1657)
D. GRITSKE VICH
The article presents the results of a study of the text of the laws of the Book of the Polotsk Magistrate of 16561657 in order to identify records of interpersonal violence among the residents of the city. The laws describe 7 conflicts involving men and women who occupied different social positions. Each individual case has a description of the circumstances of the incident, the injuries received and the consequences for the health of the victim. The violence took place in the streets, markets, courtyards and houses themselves. According to the records, the injuries were inflicted by hands or feet, using improvised means. In two cases, edged weapons were used. Thanks to the work of a representative of the authorities, the acts describe the injuries received by the victims (bruises of the face and head (nose injuries, loss of teeth), injuries to the limbs and torso, bone fractures).
Keywords: Polotsk, the book of the Polotsk Magistrate, history of everyday life, interpersonal violence, trauma.
