CC BY
76
Жаркой Михаил Эмильевич,
кандидат исторических наук, г Санкт-Петербург, докторант РГИ Санкт-Петербургского государственного университета
ФАКТОРЫ,
ПРЕДОПРЕДЕЛЯЮЩИЕ СОДЕРЖАНИЕ КАРАТЕЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА В ПРЕДВОЕННЫЕ ГОДЫ
В ПОСЛЕДУЮЩИЙ за тенденциозным докладом Н.С.Хрущева на XX съезде КПСС период и развернувшейся критикой И.В.Сталина в отечественной науке стали насаждаться легковесные и упрощенные подходы к оценке целей, характера, природы карательной политики СССР, особенно в предвоенные годы. В годы тотального «перестроечного» нигилизма, в частности, получила далекая от научной точка зрения, связывающая репрессии с маниакальной психопатией Сталина, его «кровожадностью в борьбе за личную власть» и т.д. Не подлежит сомнению, что такой упрощенный подход не может быть признан в качестве отправной точки исследования. Другой крайностью в изучении проблемы является во многом преобладающий и сегодня эмоциональный взгляд, игнорирующий напрочь исторические условия и политико-правовую реальность предвоенного времени. И, наконец, выделяется способ преднамеренно умышленного искажения исторических фактов в силу конъюнктурных соображений. На наш взгляд, не
один из выше названных методов не может обеспечить достижение принципа объективного историзма. В силу сказанного автор предлагает использовать ретроспективный подход, позволяющий оценить исследуемое явление с позиций анализа конкретных фактов, вызвавших его к жизни, и конечных результатов, опосредованных его реализацией в практике.
Государственная природа репрессий предопределяет наличие соответствующих организационно-правовой и идеологической основ ее применения. Что касается политической подоплеки, то она представляет собой совокупность внутри- и внешнеполитических факторов, тесно взаимосвязанных, взаимообусловленных и коррелирующих между собой. Прежде всего обращает на себя внимание логика развития исторического процесса, обуславливающая выбор методов управления советским государством: в 1925 г. в ВКП(б) фактически происходит раскол между «перманентными» революционерами, продолжающими отстаивать курс на мировую революцию, с одной стороны, и «сталинской груп-
87
пой», пришедшей к выводу о возможности и необходимости построения социализма в условиях капиталистического окружения. Начинается активная политическая борьба, причем бывшие революционеры-нелегалы в ней действуют методами, к которым привыкли в условиях подполья - тайные сходки, собрания, негласные обсуждения, заговоры, распространение воззваний и внепартийной литературы, фракционность и т.п. Психологически они привыкли именно к такому существованию и без него собственно не мыслили своей деятельности. Они не понимали, что теперь в новых условиях, когда они стали у власти, провозгласили и закрепили свою легитимность, такие методы не приемлемы, носят антигосударственный характер, а значит, становятся уголовно наказуемыми. Впоследствии процессы над интеллигенцией, проведенные в конце 1920-х -начале 1930-х гг., были фальсифицированы лишь в своей «разведывательно-террористической» составной. Сами же разоблаченные «союзы» и «партии» существовали, имели свою идеологию и оказывали влияние на общество. Сказанное со всей очевидностью заставило нас поставить вопрос об исследовании тех предпосылок, которые обусловили содержание карательной политики СССР в конце 1920-х - середине 1930-х гг., выявление целей и задач, стоящих перед государством при использовании достаточно дискуссионных методов в ходе ее реализации. Думается, что это был комплекс факторов, основные их которых представлены в предлагаемом материале.
Надо сразу же оговориться, что инициатором подготовки антисоветского блока в конце 1920-х гг. выступала Великобритания. Так, в октябре 1925 г. в Локарно состоялась конференция, участие в которой приняли представители Англии, Германии, Франции, Италии, Бельгии, Чехословакии и Польши. Через вступление Германии в Лигу наций английская дипломатия подключала Германию к экономической блокаде СССР, а также пропустить через свою территорию интервенционистские войска, а в случае необходимости и принять участие в войне против СССР1. Большая роль в антисоветской кампании Англии по отношению к Советскому Союзу отводилась Китаю. 6 апреля 1927 г. солдаты и полиция пекинского правительства с ведома и одобрения английского и американского правительств ворвались в здание советского полпредства в Пекине причем в налете приняли участие и непосредственно английские офицеры. В здании был проведен обыск, при котором советским представителям не было дозволено присутствовать. Были разграблены и разгромлены служебные помещения большей части других домов, находящихся на посольской территории. Китайские власти заявили, что в результа-
те обыска были обнаружены документы, неопровержимо свидетельствующие об организации восстания и опубликовали несколько грубо сфальсифицированных документов о «подрывной деятельности сотрудников советского посольства против Китая»2. Такие же провокационные налеты были осуществлены на советские консульства в Шанхае и Тяньцзине.
В июне 1926 г. английское правительство направило СССР ноту, в которой обвиняло его во вмешательстве во внутренние дела Англии, представляя дело так, будто не ВЦСПС, а Советское правительство передавало деньги Генсовету английских тред-юнионов. При этом надо признать, что доля справедливости в этих утверждениях присутствует, так как ВЦСПС и профсоюзы вообще являлись прочным элементом политической системы советского общества, в которой, как известно, отмечалось чрезвычайное огосударствление всех сторон общественной жизни. Правда 12 июня 1926 г. НКИД СССР ответил, что советское правительство не может лишить граждан СССР права переводить за границу денежные средства для оказания поддержки профессиональным союзам другой страны. Тогда английское правительство известило всех коммерсантов, торгующих с Советской Россией, что не считает возможным брать на себя ответственность за их торговые операции в СССР и за кредиты, открываемые ими советским организациям3. Нота Чембер-лена от 23 февраля 1927 года с угрозами денонсации торгового соглашения с СССР и разрыва англосоветских дипломатических отношений вызвала слухи о возможной войне.
12 мая 1927 г. помещения советской торговой делегации и «Аркоса» - русско-английского акционерного торгового общества, находящиеся в Лондоне были заняты отрядом английской полиции. Полицейские произвели во всех помещениях торговой делегации и «Аркоса» обыск и изъяли много документов и почту советского торгового агента. В организацию налета были посвящены министр внутренних дел Англии Хикс, министр иностранных дел Че-моерлен, премьер Болдуин, а также Черчиль4. Было официально заявлено о причастности советского торгового общества к военной и шпионской деятельности на территории Англии. Во время обыска в отсутствие сотрудников «Аркос» полицейские печатали на бланках этого общества какие-то материалы. «Правда» 17 мая 1927 г. по этому поводу писала: «Все это заставляет думать, что полиция вторглась в «Аркос» не за тем, чтобы найти какие-то компрометирующие документы, но затем, чтобы их сфабриковать»5. Нападение и обыск в помещении советской торговой делегации явились грубейшим нарушением англо-советского соглашения от 16 марта 1921 г. 24 мая 1927 г. вопрос об обыске в «Арко-
1 См.: История внешней политики СССР. Т.1. М., 1976. С. 223.
2 Цит. по: Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 2. М., 1980. С. 290.
3 См.: История дипломатии. Т. 3. М. Л., 1945. С. 373.
4 См.: История внешней политики СССР. Т. 1. М., 1976. С. 245.
5 Правда. 1927. 17 мая.
_88
се» обсуждался в Палате общин. Сообщение об этом событии сделал Болдуин. По его заявлению, советское правительство через «Аркос» и торгпредство якобы вело разведывательную работу и пропаганду в Великобритании. Выступивший затем Ллойд Джордж заявил, что он не усматривает в доводах правительства никаких доказательств обоснованности предъявленных им обвинений. «Кстати, - добавил язвительно Ллойд Джордж, - следует иметь в виду, что в арсенале дипломатических органов такие методы, как шпионаж, являются общепринятыми»1.
5 февраля 1926 г. на территории Латвии было совершено провокационное нападение на советских дипломатических курьеров. Один их них был убит, другой тяжело ранен. Наконец, в мае 1927 г. дипломатические отношения с СССР с Великобританией были разорваны. В советском руководстве опасались, что страны Запада могут предпринять военную акцию против СССР с помощью стран Восточной Европы. 1 июня 1927 г. ЦК ВКП(б) выступило с обращением «Об угрозе военной опасности», в котором говорилось: «На возрастающую опасность войны мы должны ответить еще более мощными, еще более напряженными усилиями на хозяйственных фронтах....Мы не знаем и не можем знать, когда враг открыто пойдет на СССР со штыком. Но не подлежит никакому сомнению, что английский империализм все усерднее готовит приближение этих сроков. Война может быть нам навязана, несмотря на все наши усилия сохранить мир»2. В Циркулярном письме Политуправления РККА и ОГПУ об усилении бдительности в связи с обострением международного положения подчеркивалось, что «Обостряющееся международное положение СССР вызвало одновременно оживление деятельности белогвардейских организаций внутри страны. Несомненно, что важнейшим объектом таковой является Красная Армия и Флот. Положение требует, чтобы попыткам оживления и развития шпионажа, террора и дезорганизаторской работы белогвардейских организаций в рядах Красной Армии и Флота были противопоставлены усиление бдительности всего ее личного состава и усиление работы органов ОГПУ и политорганов»3.
7 июня 1927 г. в Варшаве русским белогвардейцем Б. Ковердой был убит советский посол П.Л. Войков. Его убийство в СССР сравнивали с выстрелом в Сараево, который спровоцировал Первую мировую войну. Убийство П. Л. Войкова имело целью спровоцировать польско-советскую войну. В ноте от 7 июня Наркомата иностранных дел СССР на имя польского посланника в Москве было отмечено: «Союзное правительство ставит это неслыханное злодеяние в связь с целой серией актов, на-
правленных к разрушению дипломатического представительства СССР за границей и создающих прямую угрозу миру. Налеты на пекинское посольство СССР, осада консульства в Шанхае, полицейское нападение на торговую делегацию в Лондоне, провокационный разрыв дипломатических отношений со стороны Англии - весь этот ряд актов развязал деятельность террористических групп реакционеров, в своей бессильной и слепой ненависти к рабочему классу хватающихся за оружие политических убийств»4. В ноте от 11 июня Наркомат иностранных дел СССР еще раз отметил, что убийство П.Л. Войкова явилось результатом «систематической и планомерной борьбы против Советского Союза со стороны темных сил мировой реакции и противников мира», и особенно подчеркнул «планомерно подготовленный разрыв дипломатических отношений с Союзом Советских Социалистических Республик со стороны нынешнего правительства Великобритании...»5. Причем в обоих случаях правительства Латвии и Польши обещали принять все меры для локализации деятельности белогвардейской эмиграции. Все же польское правительство не предприняло никаких мер к прекращению бандитской деятельности белогвардейских элементов в Польше. Через 11 месяцев после убийства Войкова белоэмигрант Вой-цеховский покушался на торгпреда СССР в Варшаве. Еще до этого, 2 сентября 1927 г., виленский белогвардеец Трайкович проник в здание советского полпредства в Варшаве и пытался совершить покушение на поверенного в делах СССР. Террорист был застрелен на месте сотрудником полпредства6.
15 июня 1927 г. состоялась секретная встреча в Женеве министров иностранных дел Великобритании, Германии, Франции, Бельгии и Японии, на которой обсуждался «русский вопрос» и намечались антисоветские мероприятия. Лишь веймарская Германия выступила против. На созванной владельцем «Ройял Датч Шелл» Г. Детердингом конференции обсуждался «план Гофмана», предусматривающий военную интервенцию западноевропейских стран против СССР. К войне против СССР призывала вся буржуазная печать. Если еще 1 марта 1927 г. во время одного из выступлений И.В. Сталин обратил внимание на то, что большинство полученных им из аудитории записок сводилось «к одному вопросу: будет ли у нас война весной или осенью этого года? Мой ответ: войны у нас не будет ни весной, ни осенью этого года», то уже в опубликованных 28 июля 1927 г. в «Правде» Зметках на современные темы» он писал: «Едва ли можно сомневаться, что основным вопросом современности является вопрос об угрозе новой империалистической войны. Речь идет
89
1 Цит. по: История дипломатии. Т. 3. М.-Л., 1945. С. 375.
2 Правда. 1927. 1 июня.
3 Правда. 1927. 6 июля.
4 Международная политика новейшего времени в договорах, нотах и декларациях. Ч. 3. Вып. 1. М., 1928. С. 385.
5 Цит. по: Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 2. М., 1980. С. 291.
6 См.: История дипломатии. Т.3. М. Л., 1945. С. 380.
о реальной и действительной угрозе новой войны вообще, войны против СССР - в особенности»1.
Обстановка продолжала обостряться. Осенью 1927 г. во Франции развернулась кампания за разрыв отношений с СССР. 2 сентября в Варшаве - новое покушение на советского дипломата. Усиливается разведывательная деятельность со стороны закордонных, «организации Великого князя Николая Николаевича», РОВСа, НТСНП, «Братства русской правды» и др., тесно связанных со спецслужбами капиталистических держав. По мнению М.С. Соловьева анализ действий этих организаций показывает, что в политическом плане они ориентировались в первую очередь на оставшихся в России и вошедших в доверие к Советской власти «бывших» людей - однополчан, родственников, друзей. Другим направлением нелегальной работы закордонных эмигрантских групп было внедрение в ВКП(б) с использованием имеющихся у ее руководства раз-ногласий2. Нельзя забывать о том, что зарубежные белогвардейские центры представляли опасность для Советского Союза. Иностранные спецслужбы использовали значительные силы Белой армии на Балканах (18 тыс. казаков в Югославии, 17 тыс. - в Болгарии, 12 тыс. - в Греции, 15 тыс. - на Апеннинах), 500 тыс. белоэмигрантов находились в Германии, 400 тыс. - во Франции, 100 тыс. - в Польше. По данным М.М. Ильинского общая численность русской эмиграции в конце 1920-х гг. составляла более 2 миллионов чел., и это не считая тех 500 - 600 тыс. казаков, белоэмигрантов и членов их семей, которых предстояло репатриировать, разместить по старым и новым местам жительства в СССР3. Таким образом, это была целая армия, потенциально готовая подняться по приказу, например, РОВСа.
В марте 1927 г. чекисты вскрыли группу диверсантов из 8 чел. на бывшем Судаковском заводе в Туле. В Ленинградском военном округе вражеская агентура произвела поджог на Куженковском артиллерийском складе. В мае чекисты арестовали в Москве группу бывших колчаковскргх офицеров, возглавляемую сотрудником английской миссии Уэйтом, которая готовила взрывы в Большом театре в день торжественного собрания, посвященного 10-летию Октябрьской революции. 7 июня 1927 г. (в день убийства Войкова) диверсанты организовали железнодорожную катастрофу под Минском, при которой погиб заместитель полномочного представителя ОГПУ по Белорусскому военному округу Опапский и были тяжело ранены два чекиста, конвоировавшие на дрезине арестованного польского шпиона. В том же 1927 г. был предотвращен ряд диверсий на обо-
ронных объектах в районе Москвы, в Донбассе, на Северном Кавказе и в других местах. В тот же период было раскрыто немалое количество шпионских групп, собиравших секретные сведения о Красной Армии по заданиям иностранных разведок. Одну из таких групп создал в Москве секретарь английской миссии Э. Чарнок. В числе его агентов оказались: юрисконсульт управления делами Реввоенсовета В. Корепанов, сотрудник Аэрогидродинамического института В. Прове и его брат К. Прове - делопроизводитель в батальоне охраны Реввоенсовета. В сборе военных сведений им согласились помогать старший писарь батальона охраны Н. Нанов и инструктор спецшколы Управления военно-воздушных сообщений Н. Подрезков. Несколько раньше в Ленинграде была разоблачена шпионская резиден-тура, которую возглавлял английский консул Престон. Ее участники собирали сведения о частях Ленинградского гарнизона и о Балтийском военно-морском флоте4. 31 мая 1927 г. заграничным военно-белогвардейским центром была нелегально переброшена в СССР через финскую границу террористическая группа из белоэмигрантов-монархистов М. Захарченко и Опперпута, а также бывшего белого офицера Вознесенского. Первой и последней преступной акцией террористов была попытка демонстративно взорвать жилой дом московских чекистов на Малой Лубянке. В ночь на 3 июня преступники воровски пробрались в этот дом и заложили в коридоре 4-килограммовый мелинитовый снаряд и несколько зажигательных бомб, как было установлено, английского производства5. 7 июня 1927 г.. -опять же в день убийства П.Л. Войкова (!!! - М.Ж.) английские диверсанты бросили две бомбы в помещение Центрального партийного клуба в Ленинграде, ранив около 30 чел. В ночь на 8 июня в районе Черной речки, вблизи Выборгского шоссе, пограничники заметили трех подозрительных лиц, пытавшихся перейти границу на финскую сторону. В ответ на приказание остановиться неизвестные открыли огонь, убили сторожевую собаку и все-таки бежали в Финляндию. По-видимому, это были террористы, совершившие нападение на Центральный партийный клуб6. 5 марта 1932 г. белоэмигрант Штерн нанес на улице Герцена в Москве две огнестрельные раны советнику германского посольства Твардовскому, которого по ошибке принял за посла фон Дир-ксепа. Расчет был на то, чтобы вызвать конфликт между Германией и СССР (характерен почерк, аналогичный поступку Блюмкина в июле 1918 г. с той же целью - М.Ж.). Однако этот расчет не оправдался. Еще через два месяца бывший савинковец П. Горгу-
1 Правда. 1927. 28 июля.
2 См.: Соловьев М.С. Деятельность организации Великого князя Николая Николаевича, Русского общевоинского союза, Братства Русской правды на Северо-Западе Советской России, в Прибалтике и Финляндии в 1920-х - начале 1930-х г.г. Автореферат дисс...канд...ист. наук. СПб., 2003. С. 13.
3 См.: Ильинский М.М. Нарком Ягода. М., 2002. С. 197.
4 См.: Остряков С.З. Военные чекисты. М., 1979. С. 117-118.
5 См.: Остряков С.З. Военные чекисты. М., 1979. С. 119.
6 См.: Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 2. М., 1980. С. 292.
_90
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2005 • №3(9)
лов убил в Париже президента Франции Думера. Западные разведки пытались выдать этого наемного террориста за агента Коминтерна. И в этом случае цель провокации была та же - толкнуть Францию на конфликт с СССР, помочь империалистическим кругам создать единый фронт для подготовки интервенции против Советского Союза1.
Империалистические страны рассматривали контрабанду как средство подрыва экономики Советского Союза и реставрации власти капитала. Вражеские разведывательные службы широко использовали контрабанду для ведения шпионской и диверсионной деятельности и засылки банд на территорию СССР. Естественно, что такая деятельность угрожала национальной безопасности советского государства. Поэтому ЦК ВКП(б) и СНК СССР предпринимали политические, экономические и административные меры для пресечения действий контрабандистов. Зачастую контрабандная деятельность была связана с бандитизмом, что было особенно характерным для регионов Средней Азии и Дальнего Востока. На этих участках советских границ контрабандисты иногда провозили нелегальный товар обозами в составе 30 - 40 подвод. В обзоре Главного управления пограничной охраны и войск ОГПУ за январь - апрель 1929 г. отмечалось, что число контрабандистов постепенно сокращалось на всех участках советских границ. Особенно показательным в этом отношении являлась Средняя Азия, где за первые четыре месяца 1929 г. было задержано в 3 раза меньше контрабандистов, чем за аналогичный период 1928 г.2
С середины лета 1929 г. начинается военный конфликт на КВЖД. В феврале 1930 г. с призывом к «крестовому походу» против СССР выступил папа римский. Таким образом, в конце 1920-х гг. СССР оказался на грани новой войны, к которой, к слову сказать, экономически был совершенно не готов. Наконец, в 1932 г. к власти в Германии приходит Гитлер, а к концу 1936 г. в мире образуются два источника военной опасности («антикоминтерновский пакт»), в Испании началась гражданская война, в которую вовлечены многие европейские страны.
Таков был внешнеполитический фактор, подталкивающий Советское правительство к ужесточению своей карательной политики.
В ходе реализации планов индустриализации объективно обостряется классовая борьба в деревне, которая вынуждена обеспечивать продовольствием планы форсированного создания советского военно-промышленного комплекса. В 1927- начале 1928 г. кулачество организовало саботаж хлебозаготовок, рассчитанный на то, чтобы сорвать социалистическую индустриализацию и вызвать голод
в стране3. Заготовительная кампания приводила к открытым восстаниям, которые участились весной 1928 г., когда количество массовых выступлений подскочило с 36 в апреле до 185 в мае и 225 в июне. Такие выступления жестоко подавлялись, и в июле волна восстаний спала - до 93. Но крестьяне перешли к другим методам борьбы - в сентябре количество терактов на селе подскочило до 103 (в январе -21) и к ноябрю возросло до 216. В ноябре почти вдвое выросло (обнаруженное ОГПУ) количество листовок против коммунистов, распространявшихся среди крестьян4.
Таким образом, в условиях массового колхозного движения, обострения классовых противоречий в деревне сопротивление кулачества приняло форму массового террора. В 1928 г. зарегистрировано 1400 террористических актов, в 1929 г. только в Ленинградской, Центрально-Черноземной областях, Средне-Волжском крае их число достигло 1202. В РСФСР было отмечено 30 тыс. поджогов колхозного имущества5. По данным судебных органов в центральных областях РСФСР (без учета автономных республик) только за девять месяцев 1929 г. кулаками были совершены теракты против 1002 чел., из них 544 чел. являлись служащими низовых советских органов, 412 общественников, 46 сельских корреспондентов. За это же время было совершено 141 поджог, 384 убийства и т.д. Из числа привлеченных к ответственности за террор 31,2% составили кулаки, 57% середняков-подкулачников и лишь 9% бедняков6. Осенью 1929 г. на Украине и Северном Кавказе, в Уральской области и других районах были раскрыты и ликвидированы кулацко-белогвардейские организации. Кулаки не унимались и не прекращали борьбы против Советской власти, против колхозов, перейдя к организации вооруженных мятежей. «В Сибири с января по март 1930 года произошло 65 выступлений кулачества. В Средне-Волжском крае в течение года состоялось 718 групповых кулацких выступлений. В Ставропольском округе кулаки и белогвардейцы подняли вооруженный мятеж. Немало подобных вылазок было на Украине, особенно в пограничных районах и других местностях страны. Так, в 1931 г. в Чумаковском районе из местного кулачества и лиц, бежавших из мест заключения, организовалась банда в количестве 350 человек. Главари банды - Гамзуль, Калинин, Александров. Вооружение банды разнообразное: берданки, ружья, обрезы и др. Чумаковский район расположен в лесистой и болотистой местности, что благоприятствовало банде скрываться. Пользуясь отсталостью населения, банда распространяла среди населения слухи, что Новосибирск взят японцами и что Советская власть только в Чумаковском
1 См.: Остряков С.З. Военные чекисты. М., 1979. С. 127.
2 См.: Часовые советских границ. Краткий очерк истории пограничных войск СССР. М., 1983. С. 88, 95.
3 Специальные заградительные отряды блокировали хлебопроизводительные районы, отбирали хлеб. Активно применялась ст. 107 УК РСФСР - спекуляция и т.п.
4 См.: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 161.
5 См.: История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Кн. 1. М., 1970. С. 544, 607.
6 См.: Лаговиер Н., Роднянский А. Социалистическое наступление и кулацкий террор. М. Л., 1930. С. 9-10.
91
районе. Лозунгом банды было «Советская власть -без коммунистов». Благодаря отсталости населения небольшую часть крестьянства банде удалось привлечь на свою сторону1.
В республиках Средней Азии, в Закавказье и Дагестане борьба кулачества с коллективизацией и Советской властью носила характер политического бандитизма. Кулацкие восстания произошли в Карачаевской и Чеченской автономных областях Северо-Кавказского края2. В ноябре- декабре 1929 г. в Чечне вспыхнуло крупное восстание, которое удалось подавить. Было изъято 450 бандитов. Однако и этого оказалось недостаточно. К концу февраля 1930 г. «уцелевшие главари» начали подготовку следующего восстания. Поэтому в марте 1930 г. была проведена повторная войсковая операция, в которой участвовало 3920 военнослужащих при 16 орудиях. В марте 1932 г. вспыхнуло новое крупное восстание в Ножай-Юртовском районе. Повстанцы блокировали гарнизоны и пытались захватить их, но 2829 марта были разбиты и рассеяны подошедшими частями Красной армии. Факты говорят о том, что изначально в Чечне был просто уголовный бандитизм3. В горных районах Дагестана антисоветские вооруженные мятежи охватили 9 районов из 264. «Внутренняя контрреволюция находила поддержку за границей. В феврале 1930 г. в Варшаве состоялась конференция эмигрантских центров буржуазных партий, которая решила объединить все контрреволюционные силы на Кавказе. Положение обострялось близостью Закавказья к границам. Из Ирана и Турции сюда перебрасывалось оружие, переходили вооруженные банды, в которые вливалось кулачество»5.
В Средней Азии активизировалось движение басмачества, которое, по определению. Ф.Э. Дзержинского, носило резко выраженный контрреволюционный характер, являлось наиболее зверской формой политического бандитизма. Его идейной основой был национализм, а социальной базой -родоплеменные вожди, баи, крупные скотовладельцы и землевладельцы, реакционное мусульманское духовенство, преступные элементы6. На рубеже 1920-1930-х гг. империалистические круги - главные организаторы басмачества - вновь предприняли попытки возрождения этого движения и объединить контрреволюционные эмигрантские элементы. На территориях соседних капиталистических государств, где скрывались бывшие лидеры басмаческого движения, они формировали отряды для борьбы с Советской властью. Им удалось сформировать две
крупные банды, которые прорвались на территорию Таджикистана и Туркмении. Только за январь - март 1930 г. баи и кулаки организовали 190 вооруженных выступлений против колхозов и Советской власти. В Актюбинском, Кустанайском и Кзыл-Ординском округах Казахстана действовали кулацко-байские банды7. Против банд вместе сражались части Красной Армии, пограничники, воины внутренних войск. Они защитили население среднеазиатского региона от терроризма банд Ибрагим-бека, Джунаит-хана, Дур-ды-Мурта и других лидеров и ставленников свергнутых властителей. Таким же крахом закончились попытки отторгнуть и другие территории СССР.
В январе-апреле 1930 г. в СССР произошло 6117 кулацких выступлений, в которых приняло участие 1755300 человек. Только в марте и только зарегистрировано: на Украине - 521 теракт против сельских работников Советской власти; в Центральночерноземной области России - 192 (25 убийств). За первые 9 месяцев 1930 г. в Западной Сибири -более 1000 терактов (624 убийства)8. Особым отделом Северо-Кавказского военного округа в 1931 г. была выявлена на Кубани кулацко-белогвардейская подпольная организация, насчитывавшая около 300 участников. В их числе оказалось 11 военнослужащих. Своей задачей организация ставила подготовку вооруженного выступления на юге страны к моменту иностранной военной интервенции. Главари организации вели антисоветскую пропаганду в красноармейских частях, собирали сведения о численности и вооружении советских войск для передачи иностранным разведкам. Всего за год в войсках округа армейскими чекистами было вскрыто 46 антисоветских группировок, проводивших враждебную агитацию среди красноармейцев и разлагавших дисциплину в воинских подразделениях. В числе активных участников и организаторов этих группировок оказалось до 70 бывших царских офицеров, служивших в Красной Армии. Некоторые из них имели связи с контрреволюционным подпольем на Северном Кавказе, снабжали его оружием, похищенным с армейских складов. Отдельные группировки вели подготовку к дезертирству из армии и к побегу за границу9.
Именно в это время в столь сложных условиях кризиса хлебозаготовок начальник Генерального штаба М.Н.Тухачевский выходит с предложением о резком увеличении численности танков, а значит, и личного состава, которое было сформулировано им в записке Сталину в декабре 1927 г. Его предложение предусматривало увеличение количества танков до 50 - 100 тыс боевых машин. При этом не учи-
1 Внутренние войска в годы мирного социалистического строительства. 1922-1941 гг. Документы и материалы. М., 1977. С. 296.
2 См.: История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Кн. 2. М., 1970. С. 54.
3 См.: Смыслов О.С. «Пятая колонна» Гитлера. От Кутепова до Власова. М., 2004. С. 34-35.
4 См.: История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Кн. 2. М., 1970. С. 179.
5 См.: История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Кн. 2. М., 1970. С. 174.
6 См. Войска называются внутренними. Краткий исторический очерк. М., 1982. С. 126.
7 См.: История Коммунистической партии Советского Союза. Т. 4. Кн. 2. М., 1970. С. 185.
8 См.: Колпакиди А., Прудникова Е. Двойной заговор. Сталин и Гитлер: несостоявшиеся путчи. М., 2000.
9 См.: Остряков С.З. Военные чекисты. М., 1979. С. 129.
_92
тывались производственные мощности советской промышленности. Но и не это даже главное. Дело в том, что рост численности танков влек за собой одновременное увеличение и численности личного состава танковых частей, что означало одновременный призыв в армию дополнительно от 300 до 500 тыс. чел. Учитывая, что страна аграрная, а деревня озлоблена проводимыми чрезвычайными методами земельной политики и курса раскулачивания, следует согласиться с мнением А.В. Мартиросяна, который оценивает действия Тухачевского как серьезную военно-политическую провокацию1. Именно это обстоятельство и послужило причиной отстранения Тухачевского от должности начальника штаба РККА и перевода его командующим Ленинградским военным округом. Однако и оттуда в январе 1930 г. М.Н. Тухачевский направил наркому К.Е. Ворошилову записку, в которой излагал планы резкого роста производства военной техники в условиях первой пятилетки. Замысел Тухачевского состоял в создании подавляющего технического перевеса, который позволил бы разгромить поляков, румын и страны Прибалтики в приграничном сражении и не дать возможность другим европейским странам оказать поддержку соседям СССР2. На этот раз он предлагал в мирное время создать армию из 260 стрелковых и кавалерийских дивизий, 50 артиллерийских дивизий, 223 пулеметных батальонов, 40 тыс. самолетов и 50 тыс. танков3. Однако и теперь предложение Тухачевского странным образом совпадает с началом политики коллективизации в деревне, методы проведения которой не входят в предмет нашего исследования. Проект Тухачевского с комментариями начальника Генштаба Б.М. Шапошникова был передан И.В. Сталину. 23 марта Сталин написал Ворошилову: «.В его «плане» нет главного, т.е. нет учета реальных возможностей хозяйственного, финансового, культурного порядка... Этот «план» нарушает в корне всякую мыслимую и допустимую пропорцию между армией, как частью страны, и страной, как целым, с ее лимитами хозяйственного и культурного порядка... «Осуществить» такой «план» - значит наверняка загубить и хозяйство страны, и армию»4. В этой связи отметим, что уже в начале мая 1930 г. Ленинградский ОК ВКП(б) даже рассмотрел вопрос «О выявлении классово-чуждых и морально разложившихся элементов среди призываемых 1930 года», в котором констатировал опасность кулацких выступлений в армии и предлагал немедленно создать при Советах -Комиссии, а при фабзавместкомах на предприятиях и в учреждениях - Троек...для выявления политически негодных для Красной Армии и Флота элементов»5.
Используемый нами ретроспективный подход
предполагает рассмотрение предвоенных событий в контексте и взаимосвязи историей идейно-политической борьбы, проистекающей между складывающимися кланами новой бюрократии в годы НЭПа. В начале мы уже обращали внимание, на факт того, что в большинстве своем классовая оппозиция состояла из «бывших» людей, не принявших идеи Октябрьской революции и социализма в принципе, но по различным причинам оставшихся в Советской России и социализирующихся в новых условиях. Политическая же оппозиция была представлена профессиональными в прошлом революционерами. И в силу социальной природы тех и других действовали они одинаковыми методами - нелегальные собрания, чаепития, «клубные мероприятия», «корпоративные вечеринки», обеды и т.п. Подобное поведение первых можно объяснить затянувшимся ожиданием желаемых изменений и несогласием с концептуальными положениями строительства новой жизни. Что касается вторых - то это результат профессиональной деформации, девиантности, выросшей из отсутствия иного опыта - легальной деятельности в условиях дискуссионности и плюрализма мнений. При этом не следует забывать, что сам И.В. Сталин и его сторонники являлись также профессиональными революционерами, превосходно знали методику и тактику конспиративной деятельности и прекрасно представляли возможные последствия складывания «клубов по интересам». Уместно в этой связи будет напомнить, что восстанию декабристов 1825 г. предшествовали так называемые «завтраки у Рылеева», в недрах которых и вызрел заговор, являющийся по своей природе не просто дворцовым переворотом, которыми в изобилии характеризуется Россия периода абсолютизма, а являлся попыткой полного изменения государственной формы. Подобные же группы нелегальными и нелегитимными методами, фактически «кухонным» порядком активно распространяли в империи конца XIX в. марксизм, в одной из них раскрылся талант В.И. Ленина. Общественное мнение всколыхнула и Первая - появление Советов, а из интеллигентских кружков выросли партии, придавшие организованность движению против самодержавия. Сначала в эти партии входили десятки людей, но стоило разразиться кризису как за ними пошли миллионы сторонников, включая наиболее радикально настроенную маргинальную часть населения..
В большинстве своем «бывшие», ставшие в СССР специалистами (спецами), были сторонниками демократической политико-правовой идеологии. В силу этого государство диктатуры пролетариата (а именно таким по своей сущности был Советский Союз по Конституции 1924 г.) не вызывало у них сим-
1 См.: Мартиросян А.В. Заговор маршалов. Британская разведка против СССР. М., 2003. С. 368-369.
2 См.: Самуэльсон Л. Красный колосс. Становление советского военно-промышленного комплекса. 1921-1941. М., 2001. С. 106-126.
3 См.: Мартиросян А.В. Заговор маршалов. Британская разведка против СССР. М., 2003. С. 415.
4 Советское руководство. Переписка. 1928-1941. М.,1999. С. 113.
5 Иванов В.А. Миссия ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 20-х-40-х гг. (на материалах Северо-Западе РСФСР. СПб., 1997. С. 32.
93
патий. Стремясь к политической деятельности и имея ограничения, как в активном, так и в пассивном избирательных правах спецы создавали многочисленные кружки, в которых негласно обсуждали положение в экономике, политике, культуре и т.п.. Одним из таких кружков была «Лига объективных наблюдателей», о которой мы знаем из воспоминаний эмигрировавшего члена Лиги Н.В. Валентинова. Надо сказать, что в подобные группы входили достаточно известные персоналии. Так, в той же «Лиге наблюдателей» состоял В.Г. Громан - член президиума Госплана СССР Причем уже в 1928 г. он вошел в состав подпольной организации «Союзное бюро ЦК РСДРП (меньшевиков)». В руководящую группу этой организации также входили В.В. Шер -член правления Госбанка и А.М. Гинзбург - консультант ВСНХ. «Бывшие» социалисты из числа меньшевиков и эсеров занимали ключевые посты в среднем звене управления хозяйственным механизмом.. Н.В. Валентинов указывает на «исключительно влиятельное положение, занятое в ВСНХ при Дзержинском пятью беспартийными, пятью бывшими меньшевиками, а из них никто не сделал даже малейшей попытки вступить в коммунистическую партию, хотя на этот счет им делались предложения. Очень важное место в Главном экономическом управлении ВСНХ занимал A.M. Гинзбург, в отделе торговой политики - А.Л. Соколовский, в финансовом отделе - А.Б. Штерн, в статистике ВСНХ -ее начальник Л.Б. Кафенгауз, а на посту фактического редактора органа ВСНХ «Торгово-промышленной газеты», - пишущий эти строки»1. «Лига наблюдателей» - только одна из многих групп, продолжавших обсуждать политические вопросы, вырабатывать свое мнение и готовиться к активному участию в политической жизни в случае утраты большевиками власти. Из воспоминаний Н.В. Валентинова известно, что обвиняемые по делу 1930 - 1931 годов В. Громан, П. Малянтович, Э. Гуревич состояли в «Лиге объективных наблюдателей» (название условное, как бы «шуточное»). Валентинов утверждает, что она прекратила существование в 1927 году2. Как считает А.В. Шубин это утверждение вызывает сомнения. Во-первых, Валентинов в 1927 - 1930 гг. лечился и работал за границей и мог не знать о том, что делается в Москве. Во-вторых, Валентинов не мог не понимать, что его рассказ о Лиге доказывает факт существования нелегального кружка политически влиятельных социал-демократов, и подтверждает материалы процесса. Речь шла о подготовительном этапе создания организации, которая сможет составить конкуренцию действующей власти. Отсутствие письменных источников, созданных организацией, еще не свидетельствует о том, что организации не было. Так, описанная Н.В. Валентиновым Лига создала про-
граммный документ «Судьба основных идей Октябрьской революции», который до нас не дошел. Но это еще не является основанием для того, чтобы считать воспоминания Н.В. Валентинова выдумкой3. Отметим, что и конспиратор Сталин в беседе с писателем Л. Фейхтвангером заметил, что «.опытные заговорщики,...редко имеют привычку держать свои документы в открытом месте»4.
В 1929 - 1930 гг. ОГПУ раскрыло несколько групп, работавших в режиме «теневого кабинета»: Промышленную партию (лидеры - инженер П. Паль-чинский, директор теплотехнического института -профессор Л. Рамзин, зампред производственного отдела Госплана - профессор И. Калинников и др.; Союзное бюро РСДРП (меньшевиков) во главе с членом коллегии Госплана В. Громаном и Н. Сухановым; Трудовую крестьянскую партию (лидеры - Н. Кондратьев, А. Чаянов, П. Маслов, Л. Юровский); группу ученых Академии наук во главе с академиками С. Платоновым и Е. Тарле; организацию военных специалистов; многочисленные группы вредителей в отраслях народного хозяйства. Профессор А. Федоров рассказал, что в 1925 г. была организована группа инженеров, «которые хотели для поддержки своего и общего инженерного авторитета и улучшения своего и общего положения инженеров и быта их семей держаться сообща, подготавливать свои выступления на совещаниях и, таким образом, добиваться повышения авторитета». Он обращал внимание на безобидность объединения, однако предварительный сговор спецов, отсутствие дискуссий между ними лишал партийное руководство возможности влиять на ситуацию. В конце концов, Федоров признал, что затем этот союз единомышленников трансформировался в политическую организацию. Но «вина» спецов, по мнению А.В.Шубина, заключалась не только в этом. Они стремились к капиталистической реставрации, надеясь на интервенцию, что является не столь невероятным, учитывая личности этих людей, преуспевающих при капитализме. Руководители организации, которая, по версии следствия, называлась сначала Союз инженерных организаций, или Инженерно-промышленная группа, а с 1928 г. - Промышленная партия, встречались за границей с руководителями Торгово-промышленного комитета - объединения предпринимателей, поддерживавших интервенционистские планы, направленные против СССР5. Встреча старых знакомых (предпринимателей и их инженеров) в частной обстановке - это еще не создание контрреволюционной организации, но уже попытка объединения по интересам под единым руководством с соответствующими целями. Чтобы сегодня не утверждали фальсификаторы советской политической истории факты упрямо свидетельствуют: «Промпартия»,
1 См.: Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. М., 1991. С. 205.
2 См.: Валентинов Н. Новая экономическая политика и кризис партии после смерти Ленина. М., 1991. С.363, 31.
3 См.: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 239.
4 Фейхтвангер Л. Москва 1937 // Два взгляда из-за рубежа. М., 1990. С. 233.
5 См.: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 227.
_94
«Трудовая крестьянская партия», «Союзное бюро ЦК РСДРП (меньшевиков)» действовали начиная с 1926 г. вплоть до 1930 - 1931 гг., когда были раскрыты и ликвидированы органами государственной безопасности. Логично предположить, что исходя из количества людей, которых революция в России втянула в политическую активность, группы конца 1920-х гг. были более многочисленны, чем кружки, существовавшие в стране, скажем до 1905 г. В целом можно утверждать, что, как правило, обвинения, предъявляемые участникам подобных групп, реально отражали их действия, являлись обоснованными и подтверждаются историческим контекстом, общим направлением деятельности обвиняемых и их политическими взглядами.
В 1928 г. по спецам был нанесен сильный удар. ГПУ разоблачил в г. Шахты (Донбасса) заговор «специалистов-вредителей». ОГПУ объединило, амальгамировало разных людей с похожими «грехами» в единую «организацию». Суду, проходящему в Москве с 18 мая по 6 июля, были преданы 53 человека. Уличив группу инженеров и экономистов праволи-беральных взглядов, в контактах с белой эмиграцией, ОГПУ выяснило настоящие планы зарубежных центров и их более или менее организованных сторонников внутри страны. Эти связи не были безобидными даже в случае бездействия группы. А при интервенции противнику могли бы понадобиться компетентные общественные деятели, которые способны были бы возглавить гражданскую власть. В этих условиях было не так важно, носят беседы о политике и экономике характер официальных переговоров или частных бесед. Равные по масштабам Шахтинскому делу в 1929 г. процессы прошли в Ленинграде и Брянске.
Как показал во время процесса «академиков» Е. Тарле, один из участников их бесед говорил, что «диктатором мог быть Брусилов, популярный человек и вместе с тем не какой-нибудь эмигрант, не знающий происходящих изменений в психологии военных масс»1. Это было до смерти генерала в 1926 г.. В виду того, что более авторитетного царского генерала в СССР не было, офицеры могли переориентироваться на либеральных интеллектуалов. В августе 1930 г. были произведены массовые аресты военных специалистов, бывших царских офицеров. Операция по ликвидации старого офицерства была названа «Весна», так как широкое распространение получили слухи о том, что весной 1930 или 1931 г. будет интервенция, и происходили обсуждения, что делать в этом случае. Репрессировали более 10 000 человек. Это был своего рода «удар по площадям». Подозревая, что в офицерской среде зреет заговор, ОГПУ и руководство страны снова не стали разбираться в деталях, а вырезали целый социальный слой. Были арестованы бывшие генералы М. Бонч-
Бруевич (правда, в 1931 г. был освобожден), А. Све-чин, А. Снесарев, А. Секретарев и др. В ряде случаев удалось найти вещественные доказательства и получить правдоподобные показания. Так, офицеры продолжали собираться на вечера, посвященные их боевому братству в дореволюционные годы, хранили дореволюционную и белогвардейскую форму и символику (включая даже полковые знамена). До 1926 г. вечера георгиевских кавалеров возглавлял сам генерал А. Брусилов. Учитывая, что к концу 1918 г в Красную Армию было призвано более 22 тыс. бывших офицеров царской армии и что впоследствии их число выросло до 100 тыс. и многие из них про-доллжали служить в ней и в конце 1920-х - начале 1930-х гг., советское руководство опасалось, что в момент интервенции тысячи офицеров, носители советских военных тайн, отправятся на занятую интервентами и белогвардейцами территорию (как это было в 1917 г.), придадут массовость русским контрреволюционным формированиям и дезорганизуют тыл Красной Армии. При первых сигналах о заговоре в «белогвардейской среде» было решено уничтожить саму почву этой «пятой колонны». При расследовании заговорщических настроений среди военспецов выяснилось, что недовольство наблюдается не только в среде старого офицерства. Бывший полковник Н. Какурин (с 1920 г. сражавшийся в Красной Армии) показал: «В Москве временами собирались у Тухачевского.». Целью считалась «военная диктатура, приходящая к власти через правый уклон»2. Уместно отметить, что по мнению А.В. Мартиросяна, именно на совести М. Тухачевского почти три четверти арестованных офицеров по делу «Весна»3. В дальнейшем, в 1935 г. по «бывшим» был нанесен еще один удар. Так, только из Ленинграда за период 28 февраля - 27 марта было изъято бывших людей и осуждено Особым Совещанием НКВД - 11 702 чел., из них - знать и дворянство - 1434 чел. царское и белое офицерство - 1177 чел.; жандармы и охранники - 511 чел.. При обыске было изъято оружие, боеприпасы и яды, обнаружены винтовки и карабины, ружья, револьверы и автоматические пистолеты, револьверы и пистолеты разных марок, винтовки мелкокалиберные и охотничьи, ружья охотничьи, гранаты боевые заряженные, патроны боевые, холодное оружие (клинки, кортики, кинжалы), разное другое, а также яды: сулема, стрихнин и т.д.4. В Ленинграде были выставлены на публичное обозрение фотографии изъятого в ходе проведения операции боевого и иного оружия, фотоснимки самих «бывших людей» и т.п.
Еще одной потенциальной угрозой Советскому государству выступала экспансия различных западных религиозных конфессий, которые активно использовались зарубежными разведками в подрывных целях.. Еще в 1932 г. Особый Отдел Ленин-
1 См.: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 244.
2 См.: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 246.
3 См.: Мартиросян А.В. Заговор маршалов. Британская разведка против СССР. М., 2003. С. 283.
4 См.: Ильинский М.М. Нарком Ягода. М., 2002. С. 198-199.
95
градского ОГПУ арестовал 31 чел. из числа католического актива обвиняемых в контрреволюционной и шпионской деятельности в пользу Ватикана. В ходе обыска в ризнице костела Св.Екатерины была обнаружена веская улика - окружное послание папы Пия XI «uadragesimo Anno» (изд-во: Ватикан, 1931г. 15 мая) на русском языке с призывом к ужесточению борьбы с коммунизмом. Генеральный викарий Ленинградской области А.П. Пронцкайтис признал, что это письмо он получил из французского посольства через московского католического епископа Неве. Не отрицал А.П. Пронцкайтис и своих связей с представителем французской церкви в Ленинграде монахом-доминиканцем аббатом Амудрю. Аресты коснулись ряда католических кружков при костелах Ленинграда. В ходе следствия были установлены устойчивые связи подпольного «Комитета помощи епископу Малецкому» и подпольного ордена «Святого сердца Иисуса»с польским и итальянским консульствами1. В 1933 г. тогда еще заместитель Председателя ОГПУ Г.Г. Ягода распорядился усилить оперативные мероприятия по разработке получившей название «монархической контрреволюционной организации», которая распространяла идеи доминиканского католицизма и по некоторым данным вела разведывательную и террористическую деятельность. Такие группы действовали, прежде всего, в студенческой среде Ленинграда, Краснодара и. Ставрополя. Причем в сферу их внимания были взяты дети некоторых советских руководителей - Ворошилова, Енукидзе, Подвойского и др. Эта группа насаждала идеологию «доминиканского католицизма» ноябре 1933 г. Г.Г. Ягода сообщил наркому обороны К.Е. Ворошилову: «ОГПУ ликвидирована монархическая организация, возглавляемая настоятельницей тайного католического доминиканского ордена Абрикосовой Анной Ивановной, связанной с католическим епископом Неве, французским подданным.»2. В конце 1933 г. была ликвидирована «Ленинградская католическая контрреволюционная организация» руководимая опять же аббатом Амудрю и его помощником, католической монахиней Ю.Н. Данзас. Из материалов дела следовало, что эта организация являлась филиалом Всесоюзной контрреволюционной католической организацией руководимой епископом Неве3. С политической точки зрения иезуиты 1930-х гг., по нашему мнению, были действительно шпионами Ватикана. Они рисковали своей жизнью, чтобы помочь выжить католической церкви в Советском Союзе через борьбу с официальной идеологией. Любая власть назовет это шпионажем. В последние предвоенные годы
их готовили как новых служителей культа ибо Ватикан был уверен в победе Германии, что, в свою очередь, означало необходимость потребности в новых священниках для «нового порядка», которые и призваны были обратить в веру «безбожников».
Нарастание угрозы новой империалистической интервенции, а также обострение классовой борьбы в стране, отразились и на внутрипартийной жизни. Усилили атаки на политику сталинского руководства троцкисты и зиновьевцы, еще летом 1926 г. объединившиеся в антипартийный блок. В конечном итоге троцкисты дошли до отрицания необходимости защиты страны от угрозы империалистической интервенции. Они выдвинули «тезис о Клемансо» и, таким образом, заявили о своей готовности к борьбе за свержение Советской власти в момент нападения империалистов на СССР. В годы первой мировой войны Ж. Клемансо, обвинив французское правительство в неспособности вести войну с Германией, добился его смещения в момент, когда немецкие войска находились в 80 км от Парижа. Выступая против курса на форсированное строительство социализма (понимай как создание ВПК - М.Ж.), троцкисты пытались создать в стране свое подполье, которое рассчитывали использовать для свержения сталинской группы и развязывания гражданской войны в случае начала новой антисоветской вооруженной интервенции. В 1927 г. Л.Д. Троцкий прямо заявил, что оппозиционеры будут продолжать бороться за изменение политики партии и состава ее руководящих органов даже после нападения на СССР иностранных империалистов4. Тем самым оппозиция делала ставку на войну против СССР как средство достижения своих целей. Действия ее подпольных организаций все более приобретали явно антисоветский характер. Был случай, когда в Белорусском военном округе один троцкист, работавший заведующим красноармейским клубом, заменил перед 10-й годовщиной Октября в клубном помещении скульптурный бюст В. И. Ленина на портрет Троцкого5. Заметим, что апогей деятельности троцкистско-зиновьевской оппозиции приходится опять же на 1927 г. Тогда же, 13 сентября был разгромлен центр перепечатки троцкистских материалов. Было объявлено, что обнаружена подпольная троцкистская типография. Оппозиция язвительно комментировала: «Но, на деле, ГПУ захватило только пару пишущих машинок, стеклограф и ротатор, т.е. такую «типографию», которая имеется в любом советском учреждении»6. В октябре Л.Д. Троцкий и Г.Е. Зиновьев выехали в Ленинград. Колонны заводов выкрикивали лозунги: «Да здравствуют истин-
1 См.: Иванов В.А. Миссия ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 20-х-40-х гг. (на материалах Северо-Западе РСФСР. СПб., 1997. С. 56.
2 Цит. по: Ильинский М.М. Нарком Ягода. М., 2002. С. 205.
3 См.: Иванов В.А. Миссия ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 20-х-40-х гг. (на материалах Северо-Западе РСФСР. СПб., 1997. С. 57.
4 См.: Голинков Д.Л. Крушение антисоветского подполья в СССР. Кн. 2. М., 1980. С. 269.
5 См.: Остряков С.З. Военные чекисты. М., 1979. С. 122.
6 Цит. по Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С.151.
_96
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2005 • №3(9)
ные вожди революции!» Такое вряд ли могло быть случайностью - на ленинградских заводах сохранялся сильный актив оппозиции. В Москве оппозиции удалось организовать массовое собрание (около 2 тыс. чел.) в Высшем техническом училище.
После идейного разгрома троцкизма с начала 1930-х гг. его сторонники все же оставались. Предпринимались попытки возродить и активизировать борьбу против сталинской группировки В 1932 г. Троцкий еще поддерживал связь со своими сторонниками в СССР. Из Европы он слал циркуляры в их организации и призывал активизировать борьбу против Коминтерна и Сталина. В них содержались не только идейные наставления, но и рекомендации «работать совершенно нелегально». В этот период через агентов Троцкого в СССР засылались печатные издания антисоветской, антисталинской направленности. Одним из передатчиков такой литературы был сторонник Троцкого Гольцман, он же добывал в СССР социально- политическую информацию. Осенью 1932 г. сын Троцкого, Лев Седов, переслал из Берлина отцу свои записи бесед с Голь-цманом. В них, помимо прочего, он сообщал, что его «посылки в Москву и Ленинград доходят и попадают тому, кому нужно»1.
Надо отметить, что убийство С.М. Кирова вновь возродило у оппозиции определенные надежды. Например, проверка вузов Азово-Черноморского района показала широкое сочувствие Л. Николаеву и Г. Зиновьеву. Даже на открытых собраниях студенты говорили: «Зиновьев и Каменев имеют огромные заслуги перед революцией, были друзьями Ленина, а теперь это смазывается»; «Если бы почаще убивали таких, как Киров, то жилось бы лучше, и страна вздохнула бы свободней»; «Одного шлепнули, скоро всех шлепнут. Скоро всех их перебьют»; «Я приветствую Николаева за убийство Кирова»2. Многие молчали, но думали так же. У арестованных зиновь-евцев находили архивы листовок, завещание Ленина, платформу Рютина, оружие, хранившееся с гражданской войны, часто без регистрации. 11 марта 1935 г. недалеко от завода «Красный треугольник» в Ленинграде была обнаружена листовка следующего содержания: «Товарищи рабочие г. Ленина. Вас угнетает и закрепощает небольшая кучка, забравшая власть в свои руки. Она бросила в тюрьму наших вождей. Спасайте Зиновьева. В рядах нашей партии есть бойцы за наше дело. Москва, Урал, Донбасс с нами. «Ленинградский центр»3. В стране развернулась кампания по выявлению контрреволюционных элементов. В первом полугодии 1935 г. по политическим делам было осуждено 9877 чел., во втором -14860, а до 20 марта 1936 г. - уже 7450 чел.. Причем
большинство осужденных за контрреволюционную агитацию. Их процент вырос с 46,8% в первом полугодии 1935 г., до 87,2% феврале 1936 г.4
Кроме выше перечисленных необходимо учитывать в качестве важного фактора, обуславливающего ужесточение карательной политики в предвоенные годы, рост уголовной преступности. Объективные условия способствовали увеличению уголовной динамики и тотальной преступности в последние годы НЭПа. В результате решающим становился фактор выживания государства, а через него и всего общества. Именно доминирование государственных целей в общественном развитии являлось приоритетным. Только в РСФСР по неполным данным с 1922 по 1935 г. за убийства, ранения, бандитские налеты, разбои, грабежи и квалифицированные кражи ежегодно осуждалось от 60 до 560 тыс. чел.5 Кроме известных еще с XIX в. воровских сообществ в СССР активно действовали банды грабителей, фальшивомонетчиков, мошенников, контрабандистов и др. Фактически до середины 1930-х гг. на территории РСФСР не было ни одного региона, где бы не объявлялись уголовные банды6. Даже несмотря на массовые операции по изъятию социально-вредных элементов, проводимых в 1930-х гг., уголовный бандитизм продолжал существенно угрожать безопасности общества и государства. Стоит обратить внимание и на факт того, что вал экономической преступности вызвал к жизни появление специализированных подразделений по борьбе с ней. Так, 16 марта 1937 г. в составе милиции НКВД СССР был организован Отдел БХСС. Дата образования БХСС нам представляется не случайной. Вряд ли имеет место совпадение во времени. Дело в том, что, по нашему мнению, развернувшаяся в стране после февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП(б) социальная санитария общества предполагала бескоп-ромисную борьбу со всякими посягательствами на Советский строй или правопорядок, установленный Рабоче-Крестьянской властью (ст. 6 УК РСФСР 1926 г.)7. И любые хозяйственные преступления могли автоматически рассматриваться как контрреволюционные или иные особо опасные для Союза ССР преступления против порядка управления. В этом, на наш взгляд, кроется феномен «массовости» политических репрессий 1930-х гг. и обратный ему процесс реабилитации 1950, 1980-1990-х гг. Ст. 49 УК предусматривала институты «идеальной и реальной» совокупности преступлений, при их выявление суд, определив соответствующую меру социальной защиты за каждое преступление отдельно, окончательно определял последнюю по статье, предусматривающей наиболее тяжкое из совершенных пре-
1 См.: Дамасков И.А. Сталин и разведка. М., 2004. С. 105.
2 Цит. по: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 280.
3 См.: Иванов В.А. Миссия ордена. Механизм массовых репрессий в Советской России в конце 20-х-40-х гг. (на материалах Северо-Западе РСФСР. СПб., 1997. С. 70.
4 См.: Шубин А.В. Вожди и заговорщики. М., 2004. С. 289..
5 Судебная статистика. Преступность и судимость. М., 1995.
6 См.: Министерство внутренних дел России. 1802-2002. Исторический очерк в 2-х т. Т.2. СПб., 2002. С. 191.
7 СУ. 1926. № 80. Ст. 600.
97
ступлений и наиболее тяжкую меру социальной защиты. Иными словами говоря, впоследствии реабилитации подвергались только обвинения, предъявляемые виновному по ст.ст. 58-59 УК РСФСР, а остальные оставались в силе. В заключении отметим, что вопреки насаждаемому сегодня мнению, что исправительные учреждения СССР были будто бы переполнены осужденными по политическим мотивам, данная категория составляла среди спецконтингента меньшинство. Так, в частности, из расчетов В.Н. Земскова вытекает: удельный вес осужденных за общеуголовне преступления в составе лагерных заключенных составлял: 1934 г. - 73,5%; 1935 г. - 83,7; 1936 г. - 87,4; 1937 г. - 87,2; 1938 г. - 81,4; 1939 г. - 65,5; 1940 г. - 66,9; 1941 г. - 71,31. Таким образом, в лагерях преобладала уголовщина, своевременно изъятая и подвергнутая уголовной репрессии.
Как видим курс Советского правительства вызвал сопротивление остатков разгромленных враждебных социализму сил. Классовая борьба в СССР обострилась. Параллельно усилили подрывную деятельность и иностранные державы. Понимая, что индустриализация страны и коллективизация сельского хозяйства ускоряют продвижение советского общества к социализму, укрепляют независимость СССР, усиливают его обороноспособность, они решили сорвать
строительство социализма. Шла подготовка к вооруженной интервенции. Поэтому с внешнеполитических позиций лозунг об усиление классовой борьбы по мере успехов советской власти оправдан.
Таким образом, можно выделить, по крайней мере, три ведущих причины ужесточения карательной политики Советского государства к середине 1930-х гг. Во-первых, деятельность международной реакции, рупором которой первоначально выступала Англия, а по мере усиления милитаризации -фашистская Германия; во-вторых, это активность белогвардейских, националистических и других эмигрантских организаций, находящихся на территориях других держав и руководимых иностранными разведывательными службами, и, в-третьих, оппозиционная деятельность противостоящих сталинской группе течений в ВКП(б) и уголовных элементов внутри СССР. Все рассмотренные факторы обусловили изменения в характере репрессий, концентрированное выражение которых частично нашло свое отражение уже в Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 26 марта 1928 г. «О карательной политике и состоянии мест заключения» и привело к применению, выражаясь современным языком, непопулярных мер в борьбе с потенциальной «пятой колонной» в преддверии грозящей военной опасности.
1 Подсчитано автором на основе расчетов В.Н. Земскова // земсков В.Н. Архипелаг ГУЛАГ: глазами писателя и статистика // Страницы истории. Л., 1990. С. 173.
98
