CC BY
39
Филология
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2012, № 1 (1), с. 345-351
УДК 811.161.1
ФАКТОРНЫЙ анализ варьирования собирательных
И КОЛИЧЕСТВЕННЫЕ ЧИСЛИТЕЛЬНЫ1Х В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ
© 2012 г. Е.В. Щеникова
Нижегородский госуниверситет им. Н.И. Лобачевского
По1нупило в редокцию 14.11.2011
На основе текстов современной художественной прозы и высказываний спортивных телевизионных комментаторов устанавливается системный характер варьирования количественных и собирательных числительных в современном русском литературном языке: выявляются факторы, определяющие выбор числительного того или иного разряда; дается их классификация; описываются особенности взаимодействия отдельных факторов.
Ключевые 1лово: собирательные числительные, количественные числительные, вариантность, литературная норма, речевая аналогия, благозвучие, язык художественной литературы, язык СМИ, спор-
тивный дискурс.
Варьирование количественных и собирательных числительных (далее - КЧ и СЧ) в современном русском литературном языке определяется воздействием ряда факторов - семантического, стилистического, фонетического, культурно-речевого, собственно нормативного, структурного, речевой аналогии (традиции) и некоторых других.
Влияние семантического фактора проявляется в выборе разряда с учетом собственной семантики КЧ и СЧ, а также семантики других языковых единиц, входящих в контекст (слов, их грамматических форм, синтаксических конструкций), и того смысла, который они формируют.
СЧ могут передавать идею совокупного количества (тесной совокупности живых су-ществ)1, предметности, лица2 и мужского пола.
КЧ способны выражать значительно большее количество смысловых оттенков. Очевидно, во многом именно этим (а не отмиранием СЧ как грамматической категории) следует объяснить преобладание КЧ в современной русской речи. КЧ могут указывать на ро1чле-е--ое количв1Нвоъ; употребляться с целью особо подчеркнуть то, что кождый из людей, количество которых обозначается, обладает названными в контексте свойствами, качествами4. Они способны в непрямой форме указывать на большое и молое (относительно чего-либо) количе1Нво
5
лиц ; могут акцентировать внимание на количестве, если информация о нем вож-о в каком-либо отношении. КЧ относительно часто используются для указания на количество не конкретных людей/животных, а «живых существ
вообще», то есть любых (условно говоря - абстрактных) пред1новинелей определенной 1о-циоль-ой группы или биологиче1кого видо в целом6. С помощью КЧ характеризуются явления (отдельные лица, группа лиц, предметов и т.д.) через количество связанных с ними живых существ (*розговор двух мужчи-, группо из пяни человек). КЧ помогают выразить идею приблизительного количества в конструкциях с обратным порядком слов (человек пянь); способны передавать информацию о половой принадлежности лиц. Последнее касается прежде всего КЧ дво (две), которое в именительном падеже имеет формы мужского и женского рода. Кроме того, в сознании носителей современного русского языка за КЧ нри и ченыре, по утверждению Т.Е. Янко, закреплено представление о женском поле. Исследователь, однако, уточняет, что «отпечаток женскости» проявляется у этих числительных только в сочетаниях с именами существительными мужского рода, изменяющимися по -о-склонению [1, с. 171, 172]. На нашем материале идея Т.Е. Янко в целом подтверждается; более того, мы полагаем, что ее можно распространить на сочетания числительных с существительными общего рода и на некоторые сочетания с субстантивированными словами.
Особенность реализации семантического фактора заключается в том, что все указанные выше оттенки в одних контекстах могут актуализироваться, а в других - нивелироваться и никак не учитываться при выборе разряда.
Стилистический фактор определяет варьирование КЧ и СЧ прежде всего с учетом их сти-
листической окраски. КЧ являются стилистически не-маркированными, что позволяет использовать их в контекстах нейтрального характера, а также в контекстах, связанных с формированием положительной оценочности. Иногда числительные этого разряда используются также для стилизации под научную или официальную речь. СЧ, обладающие разговорной окраской, в разных типах дискурса реализуют разные стилистические функции. Так, например, в художественном дискурсе СЧ способствуют выражению отрицательной оценки, формируют представление об абсурдности, комизме ситуации, помогают стилизовать высказывание под речь малограмотного носителя языка или иностранца; а в спортивном дискурсе они встречаются в основном как одно из средств интимиза-ции речи (которая создается, в частности, за счет использования в публицистическом тексте разговорных единиц). Кроме того, выбор разряда числительного может быть связан с реализацией какого-либо стилистического приема (включение в текст прецедентного высказывания или фразеологизма; параллелизм, сопряженный с лексическим повтором; каламбур и т. п.), предполагающего (по тем или иным причинам) включение в текст именно КЧ или именно СЧ: Вон о-и, -оши семеро смелых, прекро1-ые ро1-1ий1кие бионло-и1нки! (Спорт, 09.01.2009).
Семантический и стилистический факторы можно обозначить как смыслообразующие (с точки зрения автора) и смыслоразличительные (с точки зрения адресата).
Действие фонетического фактора сводится к употреблению наиболее благозвучных, наиболее удобных в произнесении форм слов и их сочетаний. Варьирование числительных помогает избежать нежелательных звуковых повторов, неуместной рифмизации и ритмизации прозы, зияния и некоторых других негативных явлений из области фоники.
Терминосочетание «культурно-речевой фактор» мы до некоторой степени условно используем для обозначения стремления говорящих к формированию такого коммуникативного качества речи, как богатство (разнообразие), посредством исключения лексических и грамматических повторов (ведь «монотонная повторяемость грамматических форм» также «считается стилистическим дефектом» [2, с. 448]): Сбор-оя Ронии -о эних 1орев-ово-иях пред-1новле-о четырьмя спортсменами, и четверо эних спортсменов - Сергей Кугубоев, Алек1ей Волков, Тимофей Лопши-, Повел Могозеев (Спорт, 31.01.2009).
Действие собственно нормативного фактора связано с соблюдением говорящими кодифици-
рованной нормы. Следует, однако, отметить, что норма регулирует не все возможные случаи употребления в речи КЧ и СЧ, а имеющиеся формулировки нормативных требований иногда вступают в противоречие (ср., например: [3, с. 199; 4, с. 262-263; 5]).
При неопределенном характере, объективном отсутствии или незнании говорящим нормативных предписаний в действие вступает фактор речевой аналогии. Так, аналогия определяет преимущественное использование КЧ в сочетаниях с именами существительными немужского рода (женского и среднего) при указании на количество лиц мужского пола; в сочетаниях с окказиональными наименованиями лиц - словами, которые в своих основных значениях относятся к неодушевленным существительным либо являются наименованиями животных, а также имеют соответствующие омонимы: Нас было восемь теней, и самой страшной <...> считалась тень с фамилией Чиров [9, с. 390]; Именно вовремя вернувшись на нее <на сверхмягкую резину. - Е.Щ.>, и показали свои блестящие результаты сначала дваред булла -Марк Вебер и Себастьян Феттель, а затем и те трое, которые выиграли в итоге этот сеанс (Спорт, 11.07.2009); И, значит, приезжают два быка из «Ультима Туле». [10, с. 227].
Фактор речевой аналогии может также срабатывать в случаях, когда норма в целом достаточно четко регулирует (и обычно допускает) варьирование КЧ и СЧ, но на практике по каким-либо причинам в сходных сочетаниях/условиях преобладают числительные одного разряда.
Действие структурного фактора наблюдается тогда, когда синтаксическая позиция числительного связана с постановкой зависимого слова в определенную грамматическую форму. Мы здесь имеем в виду использование числительных в рамках количественно-именных словосочетаний, включающих слова pluralia tantum (одушевленные и неодушевленные): трое детей, двое брюк .
Указанные факторы активно взаимодействуют между собой, образуя систему. В условиях конкретного текста все факторы подразделяются на однонаправленные и разнонаправленные, слабые и сильные, фоновые и непосредственно определяющие, актуализированные и неактуа-лизированные. Особо подчеркнем, что распределение факторов по группам в указанных выше оппозициях не является фиксированным, а осуществляется в контексте.
Однонаправленные факторы предполагают выбор числительного одного разряда, разнонаправленные - выбор числительных разных разрядов.
Однонаправленными часто оказываются структурный и семантический факторы: при использовании СЧ в сочетании с одушевленными существительными р1игаНа tantum в текстах в подавляющем большинстве случаев отмечаются те или иные основания для группировки лиц. Например, может иметь место представление людей как тесной совокупности на основании связи с каким-то третьим лицом (лицами): Вы увере-ы, чно двое воших людей 1нреляюн нок же хорошо? [3, с. 147] либо на основании принадлежности к некой группе: В 1емье трое детей (Россия-2, 17.01.2010). Мы предполагаем, что при необходимости выразить иные оттенки мысли авторами интуитивно использовались бы такие имена существительные, с которыми могут сочетаться КЧ (*дво человеко/сонруд--ико, *нри ребе-ко/мольчико).
Рассмотрим далее взаимодействие фонетического и стилистического факторов: Но рос-1вене Томбо выпу1нил в -ебо нрех чер-ы1х во-ро-ов и ушел с двумя избранниками через под-зем-ый ход (Акунин Б. Между строк [3, с. 446]). При использовании КЧ исключаются, во-первых, звуковой повтор, который возник бы при использовании СЧ в творительном падеже (*1 двоими избро--икоми), а также зияние (*1 двоими избро--икоми) и, во-вторых, неуместный стилистический разнобой: существительное избро--ик по сравнению с СЧ двое обладает повышенной стилистической окраской, а задача создать комически окрашенный текст у говорящего отсутствует; напротив, он старается выразить большое почтение к тем людям, количество которых называется.
Действие запретительной нормы часто поддерживается действием семантического фактора. Причем запрет на использование СЧ для указания на количество лиц женского пола и взрослых животных связан не только с наличием у этих числительных сем мужского пола и лица соответственно. Во многих случаях КЧ встречаются в таких семантических условиях, в которых использовались бы при сочетании со словами, в принципе допускающими их варьирование с СЧ. Например, возможно указание на расчлененное количество: Инок, корн пу1нуен, боссей- сухой, две старухи ведун порнизо-1кую вой-у (Петрушевская Л.С. Рай, рай [11, с. 245]). «Старухи» ведут войну между собой (а не совместно против кого-то), поэтому естественно представить их как отдельно существующие единицы. Ср.: Инок, у -ос оснолось три спортсмена, конорые продолжоюн борьбу в прыжкох с шесном (Спорт, 24.07.2009). Спортсмены также выступают каждый за себя, не образуют команды.
Можно утверждать, что именно регулярное взаимодействие однонаправленных факторов в определенных условиях во многом объясняет преимущественное использование в этих условиях числительного какого-то одного разряда (в том числе не мотивированное ни семантически, ни стилистически, ни фонетически, т. е. по аналогии). Например, взаимодействием фонетического и семантического факторов объясняется преобладание КЧ в косвенных падежах. С одной стороны, эти формы во многих случаях более удобны для произношения, помогают избежать неуместных звуковых повторов; с другой -они часто используются при выражении тех смысловых оттенков, которые закреплены именно за КЧ: в родительном падеже КЧ нередко употребляются, если нумерально-именное словосочетание используется для характеристики людей, неодушевленных предметов и явлений через количество связанных с ними лиц, в творительном падеже КЧ во многих случаях указывают на количество разделенных (пространственном или социально-психологическом отношении) лиц и т. д. Рассмотрим пример: А Галя, придя из больницы от мужа, висела на телефоне и каждый вечер успевала поговорить с десятью родственниками (Петрушевская Л.С. Тридцать лет [12, с. 409]). В приведенном фрагменте употребление КЧ является мотивированным. Действие фонетического фактора в данном случае проявляется в том, что КЧ помогает избежать не только звукового повтора в контактной позиции, но также использования подряд нескольких многосложных слов, которое привело бы к отклонению от нормального для современного русского языка чередования ударных и безударных слогов: * поговорить с десятерыми родственниками. Семантический фактор выступает здесь в следующих своих проявлениях. Во-первых, КЧ в образной форме указывает на то, что героиня успевала поговорить со многими родственниками. Во-вторых, КЧ называет количество разделенных во времени и, очевидно, в пространстве лиц (разговор по телефону обычно предполагает одномоментное общение только с одним человеком, т.е. героиня позвонила по очереди десяти родственникам, поговорила с каждым из них в отдельности, а не со всеми сразу). КЧ в данном случае указывает также на относительно большое количество лиц (десять), а в парах восемь - восьмеро, девять -девятеро, десять - десятеро КЧ традиционно преобладают. На наш взгляд, это связано с тем, что людей в указанном количестве достаточно трудно представить как более или менее тесную группу. В результате, поскольку семантика совокупности/расчлененности здесь не актуализируется, мы обычно выбираем более удобную для произношения форму.
Немногочисленные исключения связаны с реализацией стилистического фактора, а также с использованием СЧ в изолированной позиции (т. е. вне количественно-именных словосочетаний с отношениями восполнения, прежде всего при субстантивации), где они должны реализовать семы предметности и лица: И о- ри-улся в буфен эножом выше. О- хлоп-ул дверью, и вся лоборонория зоговорило, зогудело: - Онлич-о! - Жоль, нолько две бунылки. - Но десятерых? - Дело -е в количеснве, новорищи (Мака-нин В.С. Прямая линия [13, с. 264]). В приведенном контексте оба фактора (семантический и стилистический) представлены во взаимодействии. Числительное употребляется в изолированной позиции, где должно само указывать на одушевленный предмет и лицо (ср.: *Жоль, нолько две бунылки... - Но десять?), а его стилистическая окраска в целом соответствует стилистической (разговорной) направленности контекста.
При столкновении разнонаправленных факторов решается, какие аспекты являются более важными в конкретной ситуации: передача каких-либо семантических или стилистических оттенков, благозвучие речи, соблюдение традиции, нормы и т. д. Разнонаправленные факторы делятся на сильные и слабые.
Фонетический фактор, например, обычно уступает семантическому при употреблении КЧ и СЧ в сочетаниях с личными местоимениями и субстантивированными словами (что, как уже говорилось, связано с необходимостью передать в первую очередь семы предметности, лица и в ряде случаев - семы мужского пола). Это явление наблюдается даже в устной речи: Ке-иец ном пошел вперед. Не вижу, кокой из них двоих. По-моему, по-моему, эно Джексо- Келулу (Спорт, 23.08.2009). СЧ используется здесь, несмотря на то что создает ритмизацию речи и частичную рифму.
Действие стилистического фактора может ограничиваться действием культурно-речевого: Вон эти два пилота, эти два гонщика - оди-молодой, другой венеро-, между -ими огром--оя роз-ицо и в возросне, и в ме-нолинене, о-глийском и брозильском, и, козолось бы, -ен -ичего общего, -о именно эти двое доми-иро-воли -о проняже-ии всего уике-до. Ток или и-оче, именно эти двое дролись между собой (Спорт, 25.08.2009). В данном случае автор активно использует эмфатический повтор, но чередует при этом разряды числительных, дважды включая в речь КЧ и дважды - СЧ. Четырехкратное использование одной и той же лексемы, причем в одной и той же грамматической форме (дво или двое), на незначительном по объему
отрезке высказывания, очевидно, было бы допустимо только в комическом контексте (комическая примитивизация речи); а в данном случае оно перевело бы повтор из категории стилистических приемов в категорию речевых ошибок.
Очень сильное влияние на выбор разряда оказывают норма и аналогия, особенно если они выступают в качестве однонаправленных факторов. В таких условиях факторы противоположной направленности почти не имеют шансов на реализацию: <...> од-о и но же в-уше--ие, од-овреме-- о производимое тремя лисами, буден по силе почни в нридцонь роз силь--ее -овожде-ия, конорое создосн любоя из -их в оди-очеснве (Пелевин В.О. Священная книга оборотня, [14, с. 104]). В цитируемом произведении В.О. Пелевина речь идет о лисах-оборотнях, то есть о существах, которые примерно в равной степени обладают свойствами людей и животных. Очевидно, для того чтобы подчеркнуть идею такого двуединства, автор при обозначении количества подобных персонажей периодически использует СЧ, обладающие семой лица. Однако в данном контексте семантический фактор не получает реализации, поскольку предполагает двойное отступление от нормы и традиции (соединение СЧ с наименованием взрослого животного, которое является существительным женского рода).
В некоторых случаях действием речевой аналогии частично объясняется отступление от нормы: Возле ямки, чно он ком-я оснолось, -след провой -оги <...>. Бошмочок домский, -о коблуке. Обувь -о коблуке в доме -осян нолько двое - мисс Ригли и Наина Георгиевна [15, с. 123]. Использование СЧ в качестве обобщающего слова перед рядом однородных членов предложения, является типичным для Б. Аку-нина при указании на количество лиц мужского пола, а также количества лиц в группах, включающих мужчин: Но коро-оцию онпровились четверо: сом Георгий Александрович, его снорший и млодший сыновья, о нокже еди-сн-ве--оя дочь Ксения Георгиевна [1, с. 7]).
Однако чаще нарушение нормы, связанное с употреблением СЧ для указания на количество лиц женского пола и взрослых животных, отмечается в таких позициях, в которых в современной русской речи в целом (либо в речи конкретного автора) числительные этого разряда встречаются редко и/или обычно не отражаются в работах кодифицирующего характера (в том числе в рамках текстовых иллюстраций), т.е. когда фактор речевой аналогии всего лишь не актуализируется. СЧ используются: 1) при указании на относительно большое количество8: и выг-оло <...> шестерых кошек и всех голубей,
которые жили под потолком (Петрушевская Л.С. Дядя Ну и тетя Ох [17, с. 261]); 2) в конструкциях, в которых связь между элементами более свободная, чем в количественно-именных словосочетаниях с отношениями восполнения (в словосочетаниях с определительными отношениями, при парцелляции и т. п.): такс было четверо; трое из девочек. Я прошел коридором -ив палату. Женщины. Четверо (Маканин В.С. На первом дыхании [18, с. 152); 3) в неполных предложениях: - Жалко уезжать из Москвы, у меня тут завелось столько сердечных подруг! - Знаю, пятеро, - усмехнулся Дья-болини ([19, с. 192]); 4) в сочетаниях с именами существительными, которые традиционно используются для наименования лиц мужского пола (друг, охранник). О волке, козле и собаке: Тут они втроем, как трое друзей, отправились в лес, в ту часть, которая известна как Ака-туйская тайга (Петрушевская Л.С. Солидарность [20, с. 117]).
Действие стилистического фактора редко преобладает над действием актуализированного семантического. В художественном дискурсе отклонение от общей закономерности возможно только в контекстах, обладающих ярко выраженной отрицательной оценочностью: Но все равно было видно, что клуб в высшей степени эксклюзивный и абы кого сюда не пустят. Очевидно, именно этим объяснялись взгляды, которые ловил на себе Фандорин, следуя за пудреным лейб-гвардейцем. Компания из четверых солидных господ у ломберного столика, две холеные дамы и даже трое раскрасневшихся молодцов в оттянутых на сторону галстуках -все они с недоумением рассматривали долговязого субъекта в нечистой рубашке (Акунин Б. Алтын-толобас, [21, с. 251]). СЧ включается автором в текст, несмотря на то что количественно-именное словосочетание используется для указания на меру группы (типичная позиция КЧ).
Наконец, рассмотрим фоновые (базовые) и непосредственно определяющие факторы. Непосредственно определяющий фактор есть главная причина появления КЧ или СЧ в контексте. Фоновые факторы, как правило, не могут самостоятельно повлиять на выбор разряда, но без их совокупной поддержки реализация непосредственно определяющего фактора часто оказывается невозможной.
В спортивном дискурсе к фоновым можно отнести стилистический фактор (проявляющийся здесь в интимизации речи), который для говорящего во многом снимает нормативные запреты и позволяет использовать СЧ для указания на совокупность лиц даже в тех случаях, когда норма это запрещает: Сегодня мы будем
болень зо Свенло-у Слепцову, Еконери-у Юрьеву, Альби-у Ахонову, Ольгу Медведцеву и Ольгу Зойцеву. Име--о эни пятеро зослужили прово учоснвовонь в го-ке с общего снорно (Спорт, 11.01.2008). В данном контексте используется типовое для спортивного дискурса основание для группировки - представление некоторого количества лиц в качестве команды, которое является частным случаем группировки на основании противопоставления ‘свой - чужой’.
В художественном дискурсе стилистический фактор, напротив, чаще является непосредственно определяющим: Ток или и-оче, продолжило о-о дело покой-ого мужо по выведе-ию русского белого бульдого и -емоло в эном преуспело. Особе--о по ли-ии брудосносни, плос-комордия и слю-явосни. С ухом у -ее хуже сложилось. Из совсем идеоль-ых у -ее до -е-дов-его време-и всего нри кобеля -окопилось. Дед по кличке Зогуляй, уж снорый, -о девяном году. Поном сы- его, Зокидой, ченырехленок. И месяцо дво-нри -озод -о родоснь снорухе -ородился Зогуляев в-ук, -озволи Зокусоем. То-кой о- вышел по всем сноньям оброзцовый, чно ненко всех прочих псов, -едосноноч-о совершет^гх, велело перенопинь, чноб породу -е порнили, основило -о развод нолько эних троих ([15, с. 24]). В данном случае выбор СЧ, на наш взгляд, обусловлен в первую очередь желанием автора сформировать комический контекст (реализация стилистического фактора). Непосредственно определяющий фактор здесь поддерживается как минимум тремя фоновыми. Во-первых, Загуляя, Закидая и Закусая можно рассмотреть как совокупность (семантический фактор - группировка на основании противопоставления ‘эти - другие (иные)’: оставленные на развод - утопленные). Во-вторых, в контексте передается хозяйское, в значительной мере личностное, восприятие этих животных: собаки составляют смысл жизни своей хозяйки, она любит их больше, чем своих ближайших родственников (семантический фактор и вторая реализация фактора стилистического). В-третьих, СЧ употреблено в рамках неполного предложения, вне непосредственной связи с именем существительным, называющим животных (отсутствие очевидного нарушения нормы, традиции).
Итак, проведенный нами анализ текстов современных российских писателей-прозаиков и высказываний телевизионных спортивных комментаторов показал, что выбор между КЧ и СЧ в современном русском языке в большинстве случаев является не случайным, а связан с различными особенностями текстов, в которых эти числительные употребляются.
Включение числительного в текст производится автором с учетом его звучания, семантики и стилистической окраски, а также звучания, семантики и стилистической окраски других единиц, с учетом традиции словоупотребления и др. Возможны разночтения при трактовке конкретных контекстов (преимущественно в связи с субъективностью в реализации и восприятии многих семантических и стилистических оттенков), однако существование неких общих закономерностей в употреблении КЧ и СЧ под воздействием этих факторов не должно вызывать сомнений. При отсутствии регулярного варьирования КЧ и СЧ в рамках нормы, факторы, определяющие выбор числительного, выявить, безусловно, сложнее, однако это не означает их полного отсутствия.
Каждый из факторов имеет множество реализаций, которые так же, как и факторы в целом, находятся в постоянном взаимодействии.
Преобладающее воздействие тех или иных факторов во многом определяется конкретными особенностями содержания текста/высказывания, а также особенностями авторского мировоззрения.
Описание синтагматики числительных через систему взаимодействующих факторов позволяет объяснить многие факты «непоследовательного» употребления КЧ и СЧ в ряде конкретных случаев: анализ текстов современных российских художественных произведений и высказываний спортивных телевизионных комментаторов показал, что отступление от закономерности, связанной с действием одного фактора, определяется действием другого.
Примечо-ия
1. Основания для группировки лиц (иногда - животных) крайне разнообразны. Наиболее типичные из них - группировка по характеру производимого действия, по положению в пространстве, по принадлежности к определенному коллективу. Очень часто группировка сопровождается противопоставлением (см. примеры в основном тексте).
2. Семы предметности и лица реализуются у СЧ прежде всего в изолированной позиции (вне количественно-именных словосочетаний с отношениями восполнения), а также в сочетаниях с субстантивированными словами и окказиональными существительными - наименованиями лиц. Ср.: Зо снолом сидели шестеро: оди- во глове, пятеро по осноль-ыт нрем сноро-ом ([1, с. 180]). - *Зо снолом сидели шесть: оди- во глове, пять по осноль-ым нрем сноро-ом; Но трое больших -е при-имоли учосния в эном прозд-ике родинельской мудросни (Петрушевская Л.С. Детский праздник [2, с. 64]. - *Но три больших -е при-имоли учосния в эном прозд-ике родинельской мудросни; Двое «черных курток» оснолись
лежать на земле (Акунин Б. Между строк, [3, с. 489].- *Две «черные куртки» остались лежать на земле.
3. «Разгруппировка» осуществляется в целом по тем же основаниям, что и группировка: по положению во времени, пространстве, характеру производимого действия, состояния и т. д.
4. Дари Бё! И Нильсон - два лидера сегодняшней гонки (Россия-2, 07.01.2010).
5. И два российских представителя на подиуме. Можем, можем, когда захотим! (Спорт, 13.12.2008).
6. Из объяснения правил соревнований: Шесть человек могут быть в заявке (Россия-2, 07.01.2010). О выборе между КЧ и СЧ в связи с типами концептуализации человека подробно пишет Т.Е. Янко [4, с. 173, 176, 178, 181].
7. КЧ два, три, четыре в именительном падеже с такими существительными, как известно, сочетаться не могут, так требуют постановки зависимого компонента словосочетания в форму единственного числа.
8. В.Н. Немченко установлена следующая закономерность: «чем меньше число лиц, обозначаемых числительным, тем больше вероятность употребления для его обозначения числительного собирательного и наоборот» [16, с. 223]. На нашем материале она в целом находит свое подтверждение.
Список литературы
1. Акунин Б. Коронация. М.: Захаров, 2002. 398 с.
2. Петрушевская Л.С. Незрелде ягоды крыжовника. М.: Вагриус, 2003. 158 с.
3. Акунин Б. Алмазная колесница. Т. 2. М.: Захаров, 2003. 543 с.
4. Янко Т.Е. Русские числительные как классификаторы существительных // Русский язык в научном освещении. 2002. № 1 (3). С. 168-181.
5. Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М.Н. Кожиной. М.: Флинта; Наука, 2003. 696 с.
6. Скворцов Л.И. Культура русской речи: Словарь-справочник. М.: Академия, 2003. 224 с.
7. Голуб И.Б. Стилистика русского языка. М.: Айрис-пресс, 2004. 448 с.
8. Качевская Г.А. Собирательные числительные // Русская речь. 1968. № 1. С. 61-66.
9. Маканин С.В. Андеграунд, или Герой нашего времени. М.: Вагриус, 1999. 558 с.
10. Пелевин В.О. Чапаев и Пустота. М.: Вагриус,
2000. 348 с.
11. Петрушевская Л.С. Реквиемы. М.: Вагриус,
2001. 272 с.
12. Петрушевская Л.С. Бал последнего человека: Избранная проза. М.: Локид, 1996. 554 с.
13. Маканин В.С. Человек свиты: Повести и рассказы. М.: Московский рабочий, 1988. 382 с.
14. Пелевин В.О. Священная книга оборотня. М.: Эксмо, 2004. 384 с.
15. Акунин Б. Пелагия и белый бульдог. М.: АСТ,
2002. 268 с.
16. Немченко В.Н. Грамматическая вариантность слова в современном русском языке и литературная
норма. Нижний Новгород: Изд-во Нижегород. ун-та, 1998. 282 с.
17. Петрушевская Л.С ^брание сочинений: В З т. Т. 4. Книга приключений: сказки для детей и взрослых. Харьков: Фолио; М.: ТКО ACT, 1996. 3З2 с.
18. Маканин В.С ^арые книги: Повести. Рассказы. М.: Светский писатель, 1976. 400 с.
19. Aкyнин Б. Детская книга. М.: Олма-Пресс,
200З. З44 с.
20. Петрушевская Л.С ^бранне сочинений: В З т. Т. З. Дикие животные сказки. Харьков: Фолио; М.: ТКО ACT, 1996. 2З6 с.
21. Aкyнин Б. Aлтын-толобас. CTO.: Нева; М.: Олма-Пресс, 2002. 383 с.
COLLECTIVE AND CARDINAL NUMERALS VARIATION IN MODERN RUSSIAN:
ANALYSIS OF FACTORS
E. V. Shchenikova
Systematic alternation of quantitative and collective numerals in the modem Russian literary language is proved. The factors explaining the choice of the numeral category are characterized; their classification is given; some features of factors interaction are described. The study is carried out on the material of contemporary Russian fiction texts and television sports commentators’ remarks.
Keywords: collective numerals, cardinal numbers, variation, literary norm, speech analogy, harmony, fiction language, media language, sports discourse.
