CC BY
209
Сибирский психологический журнал. 2015. № 56. С. 21-36
УДК 159.9
DOI 10.17223/17267080/56/3
В.А. Мазилов
Ярославский государственный педагогический университет (Ярославль, Россия)
Факт в современной психологии: методологические проблемы
Работа выполнена при поддержке РГНФ (грант 15-06-10716).
Статья посвящена важной в методологическом отношении проблеме. Особенная актуальность данной работы состоит в том, что многими авторами она не осознается как методологическая проблема. В популярном психологическом словаре факт определяется как результат наблюдения или эксперимента, не допускающий неоднозначного толкования. Это противоречит широко известным ситуациям, когда факт оценивается и интерпретируется по-разному. Такой подход не позволяет конструктивно решить проблему. Анализируется подход к проблеме факта, который сложился в философии науки. Подробно описываются исследования А.Л. Никифорова, в которых предложено рассматривать факт как имеющий структуру. Это перспективный подход, но для психологии недостаточный. Утверждается, что для психологии необходим уровневый подход к трактовке факта. Уровневый подход может быть реализован, если проблема факта рассматривается в контексте методологической теории научного исследования. Намечается перспектива дальнейших исследований,
направленная на поиски синтеза уровневого строения и структурного анализа.
Ключевые слова: методология; факт; психологическое исследование; когнитивная методология; философия науки; структура; уровень; предтеория.
Нам уже приходилось писать о том, что в современной психологической науке существует явная недооценка роли методологии психологии. Это заключение может показаться ошибочным: налицо интерес к методологии психологии, методологические идеи интенсивно обсуждаются на научных конференциях, издается довольно значительное число книг и статей по методологическим проблемам. По нашему мнению, в современной психологической литературе имеет место устойчивая недооценка роли методологических аспектов психологического знания в целом. Попробуем показать это на примере проблемы психологического факта.
Термин «факт» активно используется в современной психологии, что является абсолютно естественным, поскольку психология позиционирует себя как эмпирическая дисциплина. Не подлежит сомнению, что отношение к фактам на разных этапах развития психологии существенно различалось.
Если воспользоваться известной периодизацией М.С. Роговина, то окажется, что факты становятся значимыми только на этапе научной пси- 21
21
В.А. Мазилов
хологии: в донаучной психологии говорить о фактах можно лишь условно, в философской психологии фактам не уделялось сколько-нибудь существенного внимания [14].
Научная психология заявила о себе как эмпирическая дисциплина, наука «о фактах». Сыграл свою роль и позитивизм, в котором «факт» был одним из ключевых понятий. На авансцену научной психологии «факт» вышел в тех версиях психологии, которые использовали субъективный метод. Очень скоро обнаружилось, что для получения «настоящего» (т.е. соответствующего ожиданиям исследователя) «факта» стихийного самонаблюдения недостаточно, необходимо выполнение особых процедур, позволяющих зафиксировать именно то, что необходимо. В школе В. Вундта, в Вюрцбургской школе, в Корнелле у Титченера использовались специальные процедуры, позволявшие вычленять те аспекты опыта, которые полагались значимыми в данной школе.
Отметим принципиальное отличие: в направлениях, исповедующих объективный подход, проблеме факта традиционно уделяли существенно меньшее внимание.
Это обстоятельство важно для понимания того, почему в некоторых психологических направлениях проблема факта не привлекала пристального внимания исследователей. Для темы нашей статьи важно подчеркнуть, что в советской психологии проблема факта не была популярна, так как опосредствованный метод, являвшийся основным в психологическом исследовании, был объективным.
Если в психологии проблеме факта «не повезло», то на основных ролях она оказалась в первую очередь в тех философских направлениях, которые продолжали традиции позитивизма. Через логический позитивизм проблема факта в качестве предмета исследования попала в философию науки, где успешно и продуктивно разрабатывалась многими исследователями. В отечественной философии проблема факта оказалась в значительной степени «вытесненной» из исследовательского пространства категориями «явление» и «сущность», соотношением эмпирического и теоретического уровней познания.
Итак, обратимся к психологии и попробуем выяснить, в чем именно состоит проблема факта. Обратимся к популярному Большому психологическому словарю, который сообщает, что факт «в обыденном смысле синоним понятия “истина”, т.е. знание, достоверность которого несомненна, в более узком смысле - результат наблюдения (в том числе измерения) и эксперимента, не допускающий нескольких истолкований» [1. С. 587].
Вот здесь и появляются многочисленные вопросы. Действительно ли факт в психологии столь однозначен, что не допускает «нескольких истолкований»?
Как быть в тех случаях, когда один факт оценивается различными психологами весьма по-разному и когда кто-то считает нечто очевидным фактом, но другой имеет по этому поводу совсем иное мнение? 22
22
Факт в современной психологии
Есть основания для того, чтобы начать обсуждение проблемы факта как методологической проблемы современной психологии.
Психология традиционно характеризуется многообразием подходов к изучению того или иного явления, обилием различающихся теорий, концепций, трактовок. Десятками исчисляются определения одного и того же понятия. Короче говоря, психологию трудно удивить проблемами. В известном смысле можно утверждать, что психология - одна из самых «проблемных» наук: нерешенных вопросов в ней гораздо больше, чем найденных ответов. Б.Ф. Ломов в книге «Методологические и теоретические проблемы психологии» отмечал: «Многообразие проблем, огромный фактический материал, накопленный в психологической науке, задачи, которые ставятся перед ней общественной практикой, настоятельно требуют дальнейшей разработки ее методологических основ» [4. С. 3].
Чтобы как-то справиться с этим многообразием проблем психологии, попробуем их упорядочить. Для этого попытаемся выделить классы психологических проблем. Разумеется, такое выделение имеет условный характер. Представляется, что выделение классов проблем целесообразно осуществлять в соответствии с видами психологического знания. М. С. Роговин и Г.В. Залевский выделяют три вида психологического знания. Первый вид - знание о психических процессах и индивидуальных особенностях, которое есть «предметное знание». Второй вид - знание о самом процессе психологического исследования, о том, как получается, фиксируется и совершенствуется предметное знание о психике - «знание методологическое». Третий вид знания - «знание историческое», в котором отражается закономерная последовательность развития первых двух видов знания и которое помогает понять общее состояние психологии в каждый конкретный период, на каждом хронологическом срезе [13. С. 8]. Такое расчленение представляется удобным. В предметном знании условно можно выделить два уровня: уровень феноменологии и уровень теории. Тогда психологические проблемы могут быть отнесены к одному из следующих классов: 1) феноменологические; 2) теоретические; 3) методологические;
4) историко-психологические.
Любая наука имеет дело с некоторой феноменологией, эмпирическими явлениями. В психологии это психические явления. Так, в психологии могут быть выделены явления памяти, мышления, восприятия и т. д. Хотя на первый взгляд может показаться, что этот феноменологический уровень относительно самостоятелен, это не так. Психика изначально целостна, поэтому выделение в ней тех или иных явлений определяется теоретическими и методологическими представлениями. Номенклатура психических явлений определяется исходя из теории, в действительности же это серьезная методологическая проблема. В психологии известны случаи, когда отдельные авторы утверждали, что внимания или воображения, к примеру, не существует. Это, конечно, не заставляло этих авторов доказывать, будто не существует сосредоточения на некоторых объектах или со- 23
23
В.А. Мазилов
здания новых образов. Данные феномены существуют, наблюдаются и описываются, но объясняются совершенно по-иному. Психологи-авторы «революционных» концепций утверждали, что феномены имеют другую природу: сосредоточение - это не внимание, а особенности восприятия (Э. Рубин), создание новых образов - функция не воображения, а мышления (А.В. Брушлинский). Эти примеры свидетельствуют о том, что феноменологический и теоретический уровни неразрывно связаны.
Не случайно многие авторы предпочитают не дифференцировать эти два уровня и говорят о предметном знании. Осознавая всю условность и произвольность такого разделения, будем говорить о феноменологическом и теоретическом уровнях и, соответственно, о наличии феноменологических и теоретических проблем. Феноменологический уровень важен тем, что в нем реально определяются потенциальные пространства психической реальности. Поясним это. В экспериментах С. Грофа (с использованием ЛСД, а позднее и других техник) наблюдались феномены измененных состояний сознания, трансперсональные феномены, феномены систем конденсированного опыта (СКО) и т.п. Эти феномены представляют бесспорную психическую реальность. Согласно взглядам некоторых психологов эти феномены достойны изучения, могут быть разработаны теории, объясняющие эти феномены. Согласно мнению других этих феноменов как бы не существует вовсе: они представляют собой артефакт или откровенное жульничество, поэтому об их специальном изучении вопрос даже не ставится. Таким образом, мы можем констатировать, что в представлении разных исследователей диапазоны пространств психической реальности не совпадают. Кто-то включает парапсихологические феномены в проблемное поле психологии, кто-то нет. Естественно, что то или иное решение определяется теоретическим осмыслением. Итак, феноменологические проблемы проявляются в определении пространств психической реальности, ее расчленении на отдельные явления.
Теоретический уровень связан с объяснением психических феноменов. На теоретическом уровне психическое становится психологическим. В психологии эти проблемы очевидны. Существуют различные теории, объясняющие один феномен. Например, избирательный характер мышления в ходе решения задачи может объясняться влиянием ассоциаций, апперцепции, детерминирующих тенденций, антиципаций и т. д. Известны десятки теорий восприятия, личности, эмоций и т.п. Не станем на этом останавливаться, так как многообразие психологических теорий хорошо известно (причем не понаслышке) каждому психологу-первокурснику. Теоретические проблемы в психологии наиболее многочисленны. Неразрывно связанные феноменологический и теоретический уровни составляют предметное психологическое знание. Два первых уровня связаны с двумя классами проблем: феноменологическими и теоретическими.
Но эти два уровня (также неразрывно) связаны и с другим - методологическим. Связь эта такова, что методологический уровень является в 24
24
Факт в современной психологии
значительной степени определяющим по отношению и к феноменологическому, и к теоретическому. Именно методология раскрывает, как будет пониматься и трактоваться предмет психологии (а следовательно, реально определяет диапазон пространств психической реальности), методология определяет возможности изучения того или иного явления, а также метод, каким будет исследоваться психическое, наконец, утверждает приемлемые в науке в настоящий момент способы объяснения. Известно, что в психологии существуют разные трактовки предмета науки, разные взгляды на методы. Оказывается, что методологические проблемы - это наиболее существенные, наиболее глубокие.
Наконец, четвертый класс проблем - проблемы историкопсихологические, возникающие в историческом знании. Как уже отмечалось, историко-психологическое знание отражает закономерную последовательность развития знания и предметного, и методологического. М.С. Роговин и Г. В. Залевский отмечали, что в «знании историческом проявляется куда более широкий принцип научного познания реальности: подход к ней как развивающейся во времени; при историческом подходе в последовательности его типов косвенно отражается углубление предметного и методологического знания...» [13. С. 10]. Эти проблемы также многочисленны. Обратим внимание на то, что многие из них носят неявный характер.
Между выделенными классами проблем в психологии существуют особые отношения. Методология является «сердцевиной» психологического знания, поскольку в конечном счете именно она определяет существенные характеристики «предметного» знания (и феноменологию, и теорию) и «истории» (как она будет интерпретироваться).
До сих пор мы обходились без упоминания термина «факт». Где его место в рассмотренной выше схеме? Как можно видеть, психологический факт появляется тогда, когда происходит взаимодействие феноменологии и теории: феномен, осмысленный как психическое явление, становится психологическим фактом.
Обратимся к примеру. Каждому специалисту, занимавшемуся дрессировкой животных, известно что они - животные - со временем становятся способными реагировать и на такие раздражители, которые лишь ассоциативно связаны с определенной реакцией организма. По сути, это условный рефлекс. Как нам известно из истории психологии, феномен условного рефлекса открывался неоднократно. Потребовался гений И.П. Павлова (обратившего внимание на то, что слюна начинает выделяться до кормления при виде служащего, который обычно приносит еду), Е.Б. Твитмайера (обратившего внимание на то, что подопытные при исследовании коленного рефлекса начинают реагировать на раздражители, отличающиеся от исходного, - удара молоточком), В.М. Бехтерева («Бехтерев обнаружил, что рефлекторные движения, например отдергивание пальца от предметов, грозящих ударом электрического тока, могут возникать не только под воздействием безусловных раздражителей (например, удара электрического 25
25
В.А. Мазилов
тока), но и под воздействием стимулов, которые сочетаются с исходным. Так, звук зуммера во время удара электрического тока вскоре заставляет испытуемого отдергивать палец» [15. С. 268], чтобы феномен воплотился в научный факт - условный рефлекс (Павлов), особый рефлекс (Твитмайер), сочетательный рефлекс (Бехтерев)...
Психология относится к дисциплинам, имеющим эмпирическую фактологическую основу. По справедливому выражению классика науки, факты - воздух ученого (И.П. Павлов). Практически общепринятая в настоящее время в психологии точка зрения, согласно которой факт есть нечто простое, не допускающее «нескольких истолкований», является существенным препятствием для развития психологической науки и практики. Главное препятствие состоит в том, что факт при таком подходе на уровне эмпирическом затрудняет формирование фактологической основы науки, лишая возможности дополнительного анализа научного психологического факта как сложного явления, имеющего свою психологическую структуру, тем самым делая невозможным разработку стандарта для описания факта в психологии. На уровне теоретическом недооценка данной проблематики приводит к тому, что не может быть адекватно представлено соотношение эмпирического и теоретического в психологическом познании. На уровне методологическом отсутствие разработок по проблеме факта не позволяет создать целостное современное представление о структуре психологического исследования, поскольку именно факт как сложное явление выступает тем ядром, которое обеспечивает единство структуры психологического исследования.
Решение проблемы психологического факта, выявление его структуры, понимание детерминации позволит принципиально решить ряд важнейших вопросов: а) повысить соотносимость психологических фактов;
б) понять, почему одни и те же факты существенно по-разному трактуются и оцениваются различными исследователями; в) способствовать улучшению взаимопонимания исследователей, в том числе и представителей различных школ; г) способствовать разработке моделей современного исследовательского процесса в области психологии; д) внести значимый вклад в проблему интеграции психологического знания; е) внести ясность в понимание многочисленных эпизодов из истории психологии, когда одни и те же факты получали совершенно различные описание и интерпретацию со стороны разных исследователей.
Выше мы останавливались на анализе того, почему проблеме факта «не повезло» в психологии, особенно в отечественной. Впрочем, это не означает, что проблема не исследовалась совершенно.
Во избежание недоразумений подчеркнем, что не должно создаться впечатление, что психологический факт не исследовался в психологии. Многими авторами, особенно рассматривавшими процесс познания и научного исследования, затрагивались вопросы факта, но он не был предметом специального изучения в психологии. Среди исследователей назо- 26
26
Факт в современной психологии
вем Г.И. Челпанова, Н.Н. Ланге, М.Я. Басова, Л.С. Выготского, В.Н. Ивановского, С.Л. Рубинштейна, К.Н. Корнилова, А.Н. Леонтьева, Б.Г. Ананьева, Б.Ф. Ломова, О.К. Тихомирова, Д.Н. Узнадзе, А.А. Леонтьева, Б.М. Теплова, Е.В. Шороховой, К.К. Платонова, М.С. Роговина и др.
Важные аспекты проблемы факта в психологии раскрываются в работах А.В. Юревича, интерес представляют методологические исследования В.М. Аллахвердова, Т.В. Корниловой и С.Д. Смирнова, методологические работы Ф.Е. Василюка, И.Н. Карицкого и др. В работах К.А. Абуль-хановой, А.Ю. Агафонова, В.Г. Асеева, А.Г. Асмолова, В.А. Барабанщикова, Ф.Е. Василюка, И.П. Волкова, И.Е. Гарбера, А.Н. Гусева, М.С. Гусель-цевой, А.Л. Журавлева, Ю.М. Забродина, Г.В. Залевского, В.П. Зинченко, Ю.П. Зинченко, В.В. Знакова, И.И. Ивановой, В.И. Кабрина, И.Н. Карицкого, А.В. Карпова, В.Е. Клочко, В.А. Кольцовой, Т.В. Корниловой, Д.А. Леонтьева, Л.Я. Дорфмана, С.В. Маланова, Б.Г. Мещерякова, И.А. Мироненко, П.Я. Мясоеда, В.И. Панова, В.Ф. Петренко, В.А. Петровского, Е.Е. Соколовой, С.Д. Смирнова, Е.Б. Старовойтенко, В.А. Татенко, Д.В. Ушакова, Н.И. Чуприковой, В.Д. Шадрикова, А.В. Юревича и др. нашли решение многие важные методологические проблемы психологии, в частности связанные с проблемой факта в психологической науке. Важные вопросы методологии психологии, имеющие отношение к проблеме факта, обсуждаются в работах И.В. Вачкова, А.О. Прохорова, Е.В. Левченко, А.А. Пископпеля, В.А. Янчука, А.Г. Лидерса и др.
Подчеркнем, что в современной психологии отсутствуют специальные исследования, посвященные факту в психологии. Этот момент достоин акцентирования, поскольку оказывается, что структура психологического факта, отражающая специфику психологического исследования, до сих пор по сути не раскрыта и не изучена. И все-таки не бывает правил без исключений. Нам выше уже приходилось писать о том, что психологам не свойственно задумываться и заниматься разработкой проблем методологии факта. Приходится констатировать, что специальные исследования практически отсутствуют. В целом это справедливо, хотя всегда найдутся и исключения и причины, которые эти исключения объясняют.
Концепцией, где подробно анализируется проблема факта в психологии, причем именно в методологическом контексте, является известная работа А.В. Юревича [16]. Как справедливо отмечает А.В. Юревич, «одной из особенностей современного состояния психологической науки в России служит сочетание, с одной стороны, высокой востребованности психологического знания и самих его носителей - психологов, с другой - ослабление попыток внести порядок в это знание и явное пренебрежение к методологическим вопросам» [16. С. 15]. В исследовании Юревича решается фундаментальная задача выявления строения психологического знания, в котором определенное место занимают и собственно факты.
К числу структурных элементов психологического знания А.В. Юревич относит:
27
В.А. Мазилов
1. Базовые «идеологии» и сопряженные с ними системы методологических принципов.
2. Категории.
3. Теории.
4. Законы.
5. Обобщения.
6. Объяснения и интерпретации.
7. Прогнозы и предсказания.
8. Факты и феномены.
9. Знание контекста (установления фактов и проявления феноменов).
10. Эмпирически выявленные корреляции между феноменами.
11. Описания.
12. Методики.
13. Технологии.
14. Знания, ассимилированные психологией из смежных наук [16. С. 16-17].
А.В. Юревич так характеризует роль фактов в структуре психологического знания: «Психологические факты и феномены обычно рассматриваются как одна из главных «единиц» эмпирического знания психологии. От других видов эмпирического опыта они отличаются относительно устойчивым характером: к фактам и феноменам обычно относят явления, которые обладают достаточной воспроизводимостью и проявляются более или менее постоянно - по крайней мере, при определенных обстоятельствах. Кроме того, к ним принято причислять не любые относительно стабильные психологические явления, а явления, достаточно существенные для психологической науки, выражающие какие-либо психологические закономерности» [16. С. 26-27]. «Важное свойство психологических фактов и феноменов состоит в том, что они, хотя и имеют аналоги в обыденном опыте, как правило, бывают зафиксированы в специально организованных условиях психологического исследования» [16. С. 27]. Справеливо замечание, согласно которому «психологические факты и феномены как вид психологического знания органически дополняются такой его разновидностью, как знание контекста установления этих файлов и феноменов, а также условий их проявления» [16. С. 28]. А.В. Юревич отмечает, что в постмодернистской методологии научного познания прочно утвердились представления о том, что факты всегда «теоретически нагружены» и обретают смысл только в рамках определенной интерпретативной структуры, которая задается теориями, парадигмами, исследовательскими программами, исследовательскими традициями и т.п. Согласно Юревичу «ощущение эфемерности фактов наиболее характерно для социогуманитарных наук, таких как психология, где оно оказалось обостренным постмодернистской методологией» [16. С. 88].
Чрезвычайно ценно, что А.В. Юревич выделяет типологию психологов в зависимости от отношения к фактам: «По критерию отношения к 28
28
Факт в современной психологии
фактам представителей психологического сообщества можно разделить на три категории. Для одних, и таких подавляющее большинство, гносеологический статус фактов попросту безразличен. Они делают то, что привыкли делать, невзирая на бурные события в философской методологии науки, в частности на распространение постмодернистской методологии. Другие охотно подхватили постмодернистские представления, не без удовольствия, явившегося естественной реакцией на долгие годы господства позитивизма и упрощенных представлений о науке, акцентируя релятивность фактов, их зависимость от теорий и т.п. Третьи, напротив, агрессивно отреагировали на распространение подобных настроений и проявили озабоченность, сопоставимую с той, которая была вызвана формулой «материя исчезает», стремятся восстановить незыблемость фактов и в качестве таковых, и как конечного критерия истины» [16. С. 88]. «Первая позиция, очевидно, в комментариях не нуждается. Что же касается двух других, то при всех их полярных различиях их объединяет недифференцированное отношение к фактам как однотипному и гомогенному виду опыта. Как пишет А.Л. Никифоров, «большинство современных эпистемологов неявно исходит из «одномерного» понимания фактов, т. е. истолковывает факт как нечто простое, как реальное положение дел, чувственный образ, предложение. При такой трактовке факт всегда принадлежит некоторой одной плоскости - языковой, перцептивной или физической»... Однако факты неоднородны, в том многообразии эмпирического опыта, который ученые вообще и психологи в частности привыкли именовать фактами, можно выделить существенно различающиеся между собой составляющие [16. С. 88]. Важно, что в работе А.В. Юревича предложен способ упорядочения фактов: «...разнообразие можно упорядочить, выстроив факты, устанавливаемые психологической наукой в рамках системы как минимум пяти шкал, выражающих степень: 1) «жесткости» фактов; 2) их воспроизводимости; 3) контекстуальной звависимости; 4) теоретической нагруженности; 5) социализации» [16. С. 89]. Представляется, что это очень перспективная идея.
Это касается и зарубежных психологических исследований. Проблема факта, естественно, затрагивается в работах, посвященных методологии психологического исследования (Ж. Пиаже, Ф. МакГиган, Р. Кирк, Р. Готтсданкер, Р. Плутчек, Д. Шассан, А. Каздин, Д. Гудвин и др.), по-
священных проблемам объяснения (Fodor, 1968; Swart, 1985; Cammins, 1983; Brown, 1963 и мн. др.) и философии психологии (M. Bunge, R. Argila, 1987, J. Bermudez, 2008 и др.). Подчеркнем, что в доступной нам литературе обнаружить специальные исследования, посвященные анализу строения психологического факта, нам не удалось.
Психологическая специфика, естественно, не раскрывается и в философских исследованиях проблемы факта. Специальные философские работы, посвященные анализу факта, существуют и представляют для психологии значительный интерес (в первую очередь в плане установления 29
29
В.А. Мазилов
общей архитектоники факта). Речь идет о работах таких исследователей, как В.А. Штофф, Л.С. Мерзон, В.С. Швырев, В.М. Капустян, С.Ф. Мартынович, B.C. Степин, Г.Ф. Хрустов, Э.М. Чудинов, А.И. Ракитов, А. Л. Никифоров, С.В. Илларионов и др.
Конечно, нельзя не назвать работы зарубежных представителей философии науки Л. Витгенштейна, Б. Рассела, Р. Карнапа, Л. Флека, Т. Куна, П. Фейерабенда, Н.Р. Хэнсона, Б. Латура, Э. Пикеринга и др.
Возникает вопрос, что препятствует новому пониманию факта? Основное препятствие, на наш взгляд, состоит в том, что психологический факт рассматривается сам по себе, тогда как он должен трактоваться и интерпретироваться в контексте методологии психологии, т. е. в рамках методологической концепции психологического исследования. Будучи включенным в методологическо-психологический контекст, факт проявит реальную сложность своего строения и позволит обратиться к выявлению его детерминации.
В наших работах конца 90-х гг. прошлого века было показано, что методология имеет конкретно-исторический характер и в идеале должна отвечать на вопросы и реагировать на проблемы, которые возникают внутри предметного поля науки. Иногда методологические изыскания опережают потребности науки, иногда запаздывают. В настоящее время на первый план выступает разработка общей методологии психологии. Подчеркнем, что это не попытка создать общую теорию. Мы разделяем мнение Юнга, согласно которому время общих теорий в психологии еще не пришло.
Дело в том, что резерв, который состоял в разработке отдельных изолированных методологических проблем (хотя и, несомненно, важнейших для психологии), практически исчерпан. В настоящий момент актуальна разработка проблем в комплексе, что ставит задачу разработки общей методологии психологии, в которой отдельные методологические категории оказались бы соотнесенными в едином смысловом пространстве. Именно в их концептуальном соотнесении видится новый резерв методологических исследований и разработок.
Представляется, что когнитивная методология, отвечающая задачам сегодняшнего дня, должна иметь уровневое строение. Это уровневое строение должно отражать не только разнородность самого психологического содержания, но и принципиально различающиеся способы и методы работы на разных уровнях.
Сформулируем суть нашего подхода к разработке когнитивной методологии. К исследованию любого феномена в области психологии существуют различные подходы. Традиционно они рассматриваются как несопоставимые, поэтому в лучшем случае речь идет о сосуществовании подходов. Мы полагаем, что при использовании специального методологического аппарата могут быть найдены дополнительные «точки соприкосновения» и «несопоставимые» концепции окажутся сопоставимыми в значительно большей степени, чем это обычно представляется. 30
30
Факт в современной психологии
Задача, на наш взгляд, выполнима, если в качестве основы для сопоставления выступит общая схема психологического исследования. Схема включает в себя следующие структурные компоненты: проблема, предмет психологии, опредмеченная проблема, предтеория, метод (включающий три уровня: идеологический, предметный и процедурный), эмпирический материал, объяснение (включающее объяснительную категорию, собственно объяснение, предполагающее уровневую структуру), теория как результат исследования [5, 7]. Подчеркнем, что данная схема исследования является «замкнутой», т.е. теория служит основанием для постановки новой проблемы. Таким образом, инструментом сопоставления и соотнесения различных психологических концепций выступает общая когнитивная методология. Мы разделяем следующую позицию: 1) разработка общей методологии возможна, так как может быть разработана универсальная модель, позволяющая свести, интегрировать в «общем исследовательском пространстве» важнейшие методологические категории; 2) использование подобного рода интегративной модели позволяет учесть наработки ведущих отечественных и зарубежных методологов, что дает возможность сделать разработанная нами ранее соотносительная модель (коммуникативная методология) [8, 9].
Общая методология психологии - непротиворечивая концепция, трактующая проблемы предмета, метода, объяснения, теории, факта и т.д. в их взаимосвязи. Вне учета подобной взаимосвязи, на наш взгляд, не может быть достигнуто существенное продвижение в разработке этих (и многих других) важнейших методологических вопросов современной психологии. Такую методологию можно назвать интегративной когнитивной методологией психологической науки.
Обратимся к проблеме психологического факта в контексте концепции общей (интегративной) методологии психологии.
Казалось бы, здесь все просто: в исследовании добываются эмпирические данные, которые подлежат интерпретации. Обратимся к философии науки, которая в отличие от методологии психологии уделяет этим вопросам достойное внимание. Как предупреждал еще Кант, «разум видит только то, что сам создает по собственному плану» [3. С. 85]. Поэтому полученные эмпирические данные рассматриваются исследователем обычно «сквозь призму» предтеории (см. ниже). Фактически они уже «предынтер-претированы», хотя это обычно и не осознается самим ученым. Этот момент необходимо специально подчеркнуть.
Не имея возможности дать общую характеристику концепции (по причине ограниченности объема настоящей публикации), остановимся чуть подробнее на разработке методологической концепции факта (в первую очередь по той причине, что в современной психологии этой методологической проблеме практически не уделяется внимания). Если психологическая наука пренебрегает данной проблемой (можно предположить, что происходит это в силу кажущейся простоты данного вопро- 31
31
В.А. Мазилов
са), то философия науки обоснованно считает данную проблему одной из важнейших.
«Факт - от лат. factum - сделанное, совершившееся) - 1) синоним понятий истина, событие, результат; нечто реальное в противоположность вымышленному; конкретное, единичное в отличие от абстрактного и общего; 2) в философии науки - особого рода предложения, фиксирующие эмпирическое знание. Как форма эмпирического знания факт противопоставляется теории или гипотезе» [10. С. 157].
В понимании природы факта в современной философии науки выделяются две основные тенденции: фактуализм и теоретизм. Эти тенденции выступают одной из форм проявления старой дилеммы эмпиризм - рационализм. Если первая подчеркивает независимость и автономность фактов по отношению к различным теориям, то вторая утверждает, что факты полностью зависят от теории и при смене теорий происходит изменение всего фактуального базиса науки [10. С. 157-158]. А.Л. Никифоров справедливо отмечает: «В настоящее время все шире распространяется убеждение в том, что неверно как абсолютное противопоставление фактов теории, так и полное их растворение в теории. Факт является результатом активного взаимодействия субъекта познания с объектом и обладает сложной структурой, одни элементы которого детерминируются теорией и, следовательно, зависят от нее, а другие - особенностями познаваемого объекта. Зависимость фактов от теории выражается в том, что теория формирует концептуальную основу фактов: выделяет изучаемый аспект реальности, задает язык, на котором описываются факты, детерминирует средства и методы экспериментального исследования. В то же время полученные в результате эксперимента или наблюдения данные определяются свойствами изучаемых объектов. Они заполняют содержанием концептуальную схему. Таким образом, научный факт, обладая теоретической нагруженно-стью, в то же время сохраняет автономность по отношению к теории, ибо его содержание не зависит от теории. Именно благодаря этой относительной независимости факты способны противоречить теории и стимулировать развитие научного познания» [10. С. 158]. В другой работе А.Л. Никифоров развивает новое представление о научном факте как о некотором сложном целом, состоящем из нескольких элементов, связанных определенными отношениями: можно констатировать, что научный факт включает в себя три компонента: лингвистический, перцептивный и материально-практический, каждый из которых в равной мере необходим для существования факта» [11. С. 75-76]. «Три компонента факта теснейшим образом связаны между собой, и их разделение приводит к разрушению факта» [11. С. 76]. А.Л. Никифоров дает достаточно подробную характеристику компонентов факта. «Всякий факт, прежде всего, связан с некоторым предложением... Будем называть это предложение лингвистическим компонентом факта. Лингвистический компонент, очевидно, необходим, так как без него мы вообще не могли бы говорить о чем-то как о факте» 32
32
Факт в современной психологии
[11. С. 73]. «Вторым компонентом научного факта является перцептивный компонент. Под этим я подразумеваю определенный чувственный образ или совокупность чувственных образов, включенных в процесс установления факта. Перцептивный компонент также необходим. Это обусловлено тем обстоятельством, что всякий естественнонаучный факт устанавливается путем обращения к реальным вещам и практическим действиям с этими вещами. Контакт же с внешним миром осуществляется только через посредство органов чувств. Поэтому установление всякого научного факта неизбежно связано с чувственным восприятием и перцептивная сторона в той или иной мере необходимо присутствует в каждом факте» [11. С. 73]. «Не столь очевидно наличие в факте третьего, не менее важного компонента - материально-практического. Под «материально-практическим компонентом» факта мы имеем в виду совокупность приборов и инструментов, а также совокупность практических действий с этими приборами, навыки, умения, используемые при установлении факта» [11. С. 74].
Представляется важным выделение и описание структуры научного факта, проделанное в работах А.Л. Никифорова. Для психологии, возможно, более важным является то, что факт (по крайней мере, факт психологический, но, представляется, что данная характеристика достаточно универсальна) имеет не только «горизонтальное», но и «вертикальное» строение. Иными словами, психологический факт имеет и уровневое строение.
Не имея возможности дать в рамках настоящего текста развернутый анализ, напомним только характеристику предтеории, так как она чрезвычайно важна для понимания психологической структуры факта. Предтеория представляет собой комплекс исходных представлений ученого, являющихся основой для проведения эмпирического (и даже теоретического) психологического исследования. Предтеория, таким образом, предшествует не только теории как результату исследования, но и самому эмпирическому исследованию. Предтеория имеет сложную детерминацию (образование исследователя, научные традиции, идеалы научности и т.п.). Может быть описана структура предтеории: проблема, «опредмеченная» проблема, базовая категория, моделирующее представление, идея метода, объясняющая категория, способ (вид) объяснения [6].
Вернемся к проблеме факта. В структуре факта могут быть выделены следующие уровни: идеологический, предметный, процедурный. Идеологический уровень связан с трактовкой предмета психологии, предметный и процедурный, соответственно, с базовой категорией и моделирующими представлениями. Не имея возможности здесь останавливаться на анализе уровней научного факта, сделаем лишь одно замечание, важное для истории психологии. Скажем, возьмем классическое исследование М. Вертгеймером «фи»-феномена. Иногда замечают, что стробоскопический эффект был известен до этого, факт не был новым. Это правильно, но лишь по отношению к процедурному уровню. Ценность этого научного факта - в идеологическом и предметном уровнях. На предметном уровне 33
33
В.А. Мазилов
была доказана целостность гештальта («видимого движения»), на идеологическом Вертгеймер показал наличие феноменального поля. Поэтому уровневая трактовка факта, на наш взгляд, открывает новые перспективы в намеченном направлении.
Интеграция структурного и уровневого подходов к анализу факта возможна, но представляет собой самостоятельную исследовательскую задачу (этого аспекта в настоящем тексте мы касаться не будем). Отметим, что такая трактовка факта позволяет по-новому решить ряд традиционных психологических проблем и объяснить известные факты: почему разными учеными одни и те же факты воспринимались и оценивались принципиально по-разному. С нашей позиции, ответ очевиден: в этих случаях факты воспринимались так потому, что оказались по-разному теоретически нагруженными, так как оценивались с позиции разных предтеорий.
Итак, предварительный анализ проблемы факта свидетельствует, что психологический конструкт «факт» нуждается в специальной методологической проработке.
Литература
1. Еникеев Б.Н. Факт // Большой психологический словарь / под ред. В.П. Зинченко,
Б.Г. Мещерякова. СПб., 2008.
2. Иванова И.И., Асеев В.Г. Методология и методы психологического исследования //
Методологические и теоретические проблемы психологии. М. : Наука, 1969.
С. 218-245.
3. Кант И. Сочинения : в 6 т. М. : Мысль, 1964. Т. 3. 799 с.
4. Ломов Б.Ф. Методологические и теоретические проблемы психологии. М. : Наука,
1984. 444 с.
5. Мазилов В.А. Научная психология: проблема метода // Труды Ярославского методо-
логического семинара. Т. 2 : Метод психологии / под ред. В. В. Новикова (гл. ред.), И.Н. Карицкого, В.В. Козлова, В.А. Мазилова. Ярославль : МАПН, 2005. С. 248279.
6. Мазилов В.А. Теория и метод в психологии. Ярославль : МАПН, 1998.
7. Мазилов В.А. Перспективы парадигмального синтеза в современной психологии //
Ярославский педагогический вестник. 2013. № 3, т. 2 (психолого-педагогические науки). С. 186-194.
8. Мазилов В.А. Принцип соизмеримости теорий в психологии // Вестник Костромского
государственного университета им. Н. А. Некрасова. Сер. Педагогика. Психология. Социальная работа. Ювенология. Социокинетика. 2013. № 4, т. 19. С. 28-32.
9. Мазилов В.А. Становление метода психологии: страницы истории (метод интроспек-
ции) // Методология и история психологии. 2007. Т. 2, № 1. С. 61-85.
10. Никифоров А.Л. Факт // Новая философская энциклопедия. М., 2010. Т. 4. С. 157158.
11. Никифоров А.Л. Философия и история науки. М. : Идея-Пресс, 2008. 264 с.
12. Петренко В.Ф. Многомерное сознание: психосемантическая парадигма. М. : Новый хронограф, 2010. 440 с.
13. РоговинМ.С., Залевский Г.В. Теоретические основы психологического и патопсихологического исследования. Томск, 1988. 236 с.
14. РоговинМ.С. Введение в психологию. М. : Высшая школа, 1969. 356 с. 34
34
Факт в современной психологии
15. Шульц Д., Шульц С. История современной психологии. СПб. : Евразия, 2002. 532 с.
16. Юревич А.В. Методология и социология психологии. М. : ИПРАН, 2010.
МАЗИЛОВ Владимир Александрович - доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой общей и социальной психологии Ярославского государственного педагогического университета (Ярославль, Россия). E-mail: v.mazilov@yspu.org
Поступила в редакцию 6.04.2015 г.; принята 12.05.2015 г.
Siberian journal of psychology, 2015, 56, 21-36. DOI 10.17223/17267080/56/3 *
Vladimir A. Mazilov
Yaroslavl State Pedagogical University (Yaroslavl, Russia)
E-mail: v.mazilov@yspu.org
The fact in modern psychology: methodological problems
The article is devoted to an important methodological problem. The special relevance of this work is that many authors do not recognize it as a methodological problem. In the popular psychological dictionary it is generally defined as the result of observation or experiment, which does not allow its ambivalent interpretation. This contradicts the widely known situations where the fact is evaluated and interpreted in different ways. This approach does not allow solving the problem. The author examines the approach to the problem of the fact that has developed in the philosophy of science. The article focuses on the research made by A.L. Nikiforov, who suggested defining the fact as a structure. This is a promising approach, yet it is not sufficient for psychology. The author argues that psychology needs a tier approach to the interpretation of the fact. The tier approach can be implemented, if the problem of the fact is addressed in the context of the methodological theory of scientific research.
The further research aims at finding the synthesis of tier construction and structural analysis.
Keywords: methodology; fact; psychological research methodology; philosophy, cognitive science; structure; level; pre-theory.
References
1. Enikeev, B.N. (2008) Fakt [The Fact]. In Zinchenko, V.P. & Meshcheryakov, B.G. (eds.)
Bol’shoypsikhologicheskiy slovar’ [The Big Psychological Dictionary]. St. Petersburg.
2. Ivanova, I.I. & Aseev, V.G. (1969) Metodologiya i metody psikhologicheskogo issledovaniya [Methodology and methods of psychological research]. In: Shorokhova, E.V. (ed.) Metodologicheskie i teoreticheskie problemy psikhologii [Methodological and theoretical problems of psychology]. Moscow: Nauka. pp. 218-245.
3. Kant, I. (1964) Sochineniya: v 6 t. [Works. In 6 vols.]. Vol. 3. Moscow: Mysl'
4. Lomov, B.F. (1984) Metodologicheskie i teoreticheskie problemy psikhologii [Methodological and theoretical problems of psychology]. Moscow: Nauka.
5. Mazilov, V.A. (2005) Nauchnaya psikhologiya: problema metoda [Scientific psychology:
the problem of method]. In: Novikov, V.V. (ed.) Trudy Yaroslavskogo
35
В.А. Мазилов
metodologicheskogo seminara [Proceedings of the Yaroslavl methodological workshop], Vol. 2. Yaroslavl: MAPN. pp, 248-279,
6. Mazilov, V.A. (1998) Teoriya i metod v psikhologii [Theory and method in psychology],
Yaroslavl: MAPN.
7. Mazilov, V.A. (2013) Prospects of Paradigmatic Synthesis in Modern Psychology. Yaroslavskiy pedagogicheskiy vestnik - Yaroslavl Pedagogical Bulletin. 3 (2). pp. 186194. (In Russian).
8. Mazilov, V.A. (2013) Printsip soizmerimosti teoriy v psikhologii [The principle of commensurability theories in psychology], Vestnik Kostromskogo gosudarstvennogo universiteta im. N.A. Nekrasova. Pedagogika. Psikhologiya. Sotsial'naya rabota. Yuvenologiya. Sotsiokinetika. 4 (19). pp. 28-32.
9. Mazilov, V.A. (2007) Stanovlenie metoda psikhologii: stranitsy istorii (metod introspektsii)
[The formation of the method in psychology: the pages of history (the method of introspection)]. Metodologiya i istoriya psikhologii - Methodology and History of Psychology. 2 (1). pp. 61-85.
10. Nikiforov, A.L. (2010) Fakt [The Fact], In: Stepin, V.S. (ed.) Novaya filosofskaya entsiklopediya [New Encyclopedia of Philosophy], Vol. 4. Moscow: Mysl'. pp. 157-158.
11. Nikiforov, A.L. (2008) Filosofiya i istoriya nauki [Philosophy and History of Science], Moscow: Ideya-Press.
12. Petrenko, V.F. (2010) Mnogomernoe soznanie: psikhosemanticheskaya paradigm
[Multidimensional consciousness: Psychosemantic paradigm]. Moscow: Novyy
khronograf.
13. Rogovin, M.S. & Zalevsky, G.V. (1988) Teoreticheskie osnovy psikhologicheskogo i patopsikho-logicheskogo issledovaniya [Theoretical foundations of psychological and pathopsychological research]. Tomsk.
14. Rogovin, M.S. (1969) Vvedenie v psikhologiyu [Introduction to Psychology], Moscow: Vysshaya shkola.
15. Schulz, D. & Schulz, S. (2002) Istoriya sovremennoy psikhologii [The history of modern psychology]. St. Petersburg: Evraziya.
16. Yurevich, A.V. (2010) Metodologiya i sotsiologiya psikhologii [The history of modern psychology]. Moscow: IPRAN.
Received 06.04.2015; Acepted 12.05.2015 36
36
