CC BY
26Алина Полонская
Европейский сюжет о «прекрасной еврейке» в литературе на идише
Персонаж «прекрасной еврейки» в европейской литературе восходит к средневековым легендам о любви короля к красавице-еврейке, которая принесла много зла народу страны и понесла за это заслуженную кару. Существует два варианта легенды, испанский и польский. Легенда о короле Альфонсо VIII (1155-1214) и прекрасной еврейке Рахиль из Толедо появляется в конце XIII века, в XV веке в Польше возникает легенда о Казимире III Пясте Великом (1310-1370) и прекрасной Эстерке. В еврейском варианте легенды, зафиксированном с XVI-го века, Эстерка выступает законной женой, а не любовницей короля, и благодетельницей своего народа, подобно библейской Эсфири1. Испанский сюжет хорошо известен в европейских литературах2, польский - в польской литературе и литературе на идише, он также знаком писателям различного происхождения, которые жили в регионах еврейской черты оседлости в Восточной Европе (Ф. Булгарин3, Захер-Мазох4, писатель еврейского происхождения Карл Эмиль Францоз5).
В XIX веке, в эпоху романтизма, в моду вошла положительная «прекрасная еврейка» или «la belle Juive». Как и большинство положительных романтических героев, - это персонаж далеких стран и удаленных исторических эпох. Самые известные романтические «прекрасные еврейки» - Ревекка в историческом романе «Айвенго» (1819) Вальтера Скотта и Рахиль из оперы Галеви на либретто Э. Скриба «Жидовка» (1835). Сюжеты о еврейке из Толедо и об Эстерке оказались востребованы и в романтической интерпретации, где героиня является воплощением идеальной романтической возлюбленной. Именно эта интерпретация сюжета и будет интересовать нас в данной работе.
Сюжет о «еврейке из Толедо» узнаваем даже тогда, когда имя героини не Рахиль. Его можно свести к следующим структурным элементам: «прекрасная еврейка», экзотическая и чувственная восточная красавица, воспитанная старым от-| цом без матери, влюбляется в знатного христианина, но из-ак за разницы вероисповеданий брак между ними невозможен, 1 и красавица становится жертвой инквизиции или разъяренной толпы погромщиков. Действие, как правило, разворачивается в удаленную историческую эпоху (например, в средневековой Испании), часто девушка оказывается христианским подкидышем (Например, «Жидовка» Э. Скриба). В польской ^К литературе количество прекрасных евреек возрастает в 60-х 55 гг., в эпоху позитивизма (1863-1885)6, и поэтому «прекрасная ^ еврейка» чаще фигурирует в качестве идеальной7 современ-| ной героини (Ю. Крашевский «Роман без названия» (1854), ^ М. Балуцкий8 «Еврейка» 1868), чем исторической «Эстерки» о (Ф. Бернатович «Наленч» 1828). Для поляков Эстерка - геро-а иня отечественной истории, веками связанной с еврейским ¡^ народом, а не экзотичекая восточная красавица, поэтому 8 персонаж больше связан с перипетиями польско-еврейских ^ отношений.
| В обоих сюжетах соединению влюбленных препятствуют
^ внешние факторы: злой отец, выступающий в качестве отрицательного персонажа, и законы страны, запрещающие браки христиан и евреев.
Романтики впервые вводят новый сюжетный элемент: нежелание еврейки изменять вере предков, как внутреннее препятствие для любовного союза. Отказываясь креститься, она проявляет свою индивидуальность9 и вызывает бесконечное уважение и восхищение читателя. Именно это и делает еврейку «героиней» в полном смысле слова.
Среди всех европейских литератур романтический сюжет о «прекрасной еврейке из Толедо» получил наибольшее распространение во французской литературе XIX века. Чтобы убедиться в этом, достаточно привести лишь названия некоторых произведений: мелодрама «Рахиль, или прекрасная еврейка» П.Е. Шевалье (1803), двухтомный роман писательницы еврейского происхождения Эжени Фоа «Прекрасная еврей-
й т
ка: история времен Регентства» (1825), её же рассказ «Рахиль или наследство», который предварял сборник рассказов под названием «Рахиль» (1833) и роман «Бийет, или дочь еврея Йонатаса» (1843), «Прекрасная еврейка Дина» Петруса Бо-реля (1833), «Рахиль, или прекрасная еврейка» (1849) Ипполита Лукаса, пьеса Т. Готье и Ноэля Парфэ «Еврейка из Константина» (1846), роман «Еврейка из замка Тромпет» (1879) | Понсона дю Террайля, «Прекрасная еврейка» г-жи Ратацци р (1882). Неудивительно, что французская актриса еврейского и происхождения Элиза Феликс (1821-1858) взяла псевдоним с Рашель10 и всегда подчеркивала свою верность иудаизму. с
Во второй половине XIX века на территории Российской | империи возникает светская литература на идише (или § немецко-еврейском жаргоне, как его тогда называли). В по- е строении этой литературы еврейские писатели ориентиру- к ются, прежде всего, на литературы на европейских, или «жи- ^ вых» языках: идиш, как письменный современный язык, пока у не существует, а иврит является мертвым языком. Переводы произведений из европейских литератур представляются к первоочередной задачей в деле создания языка, литературы он и воспитания своего темного читателя. Дело в том, что идиш а считался языком низов, образованные евреи читали на евро- | пейских языках и с презрением относились к жаргону. Даже £ сами писатели на идише нередко не читали своих коллег. Положительные еврейские персонажи европейских литератур вызывают особенный интерес писателей и переводчиков (как правило, это одни и те же лица).
В 80-х гг. XIX века появляется ряд «вольных»11 переводов и оригинальных произведений на сюжет о «прекрасной еврейке». О. Лернер перерабатывает либретто «Жидовки»12 Скриба; Й. Трубник переводит рассказ Францоза «Эстерка Регина»13; в 1895 Мишоэл (очевидно, псевдоним) переводит роман того же автора «Юдифь Трахтенберг» под названием «Граф и жидовка»14.
Тот же Трубник сочиняет15 роман «Несчастная Мириом или кровавая история инквизиции»16, а самый популярный и плодовитый автор того времени Шомер - роман «Еврейская королева»17. Давид Фришман, известный литературный кри-
тик, писатель, поэт, издатель и переводчик на иврите и идише, пишет рассказ «Заупокойная молитва»18, сюжет которого очень напоминает «Шейлока из Барнова» Францоза19.
Авторы адаптируют сюжет для еврейского читателя: ге-| роиня из восточной красавицы превращается в голубогла-ка зого «ангела»20 с золотыми волосами21, отец становится по-| ложительным персонажем в стиле Натана Мудрого из одно* именной пьесы Лессинга (1779), детально прорабатывается з характер христианского возлюбленного, которого автор или ^ переводчик старается представить в максимально выгодном ! свете, вероятно, чтобы как-то объяснить и оправдать чув-5К ство еврейки22.
55 Например, король Казимир в романе Шомера «Еврейская
^ королева» защищает евреев от преследований, считая «всех | людей равными»23, и законным образом женится на Эстерке, ^ а принц Леопольд из «Жидовки» вместо заурядного обман-о щика, каким он изображен у Скриба, становится настоящим а романтическим бунтарем, готовым на все ради любви:
а
8 Я люблю тебя и с радостью пойду за это на самую ужасную
^ и мучительную смерть... Пусть небо откажется от меня, я буду
| счастлив в самой глубине земли, я сделаю ад раем, если только
^ ты, моя Рохеле, будешь со мной.24
Авторы (за исключением Фришмана, о котором речь пойдет далее) подчеркивают любовь героини к отцу и ее верность иудаизму. Так, переводчик «Юдифь Трахтенберг» Ми-шоэл опускает тот факт, что героиня позволила графу Агено-ру Барановскому крестить их общего сына, зато, перечисляя достоинства еврейки в глазах влюбленного поляка, подчёр-
25
кивает, что она «скромна и верна отцу»25.
Все вышеперечисленные произведения (кроме рассказа Фришмана) отличает низкое литературное качество и нескладный германизированный язык26, хотя переводы и делаются с русских переводов, а не с немецких оригиналов. К тому же авторы (и Фришман здесь не исключение) злоупотребляют романтическими клише («святая вечная любовь»27, вышеупомянутый «ангел», «небесное дитя»28 и т.п.).
В переводах авторы беззастенчиво добавляют в текст избитые романтические штампы. Например, в «Эстерке Регине» Францоза внимание героини среди прочих стремятся заслужить «небесно-голубые кадеты»29, а в переводе Трубника «молодые христиане» мечтают «заглянуть прямо в ее небес- и
манами»31. Самым популярным бульварным автором того времени был Шомер (псевд. Н. Шайкевича). В 1888 г. Шолом-Алейхем даже выпускает отдельную брошюру «Суд над Шо-мером». Писатель и его сторонники, в частности знаменитый историк С. Дубнов, который под псеводнимом Крити-кус пишет литературные обзоры в русскоязычном журнале «Восход», характеризуют любовные сюжеты Шомера и его подражателей (а значит и сюжет о «прекрасной еврейке»), как вредные для народа «старофранцузские тряпки»32, не имеющие ничего общего с реальной жизнью народа, о которой должен писать еврейский сочинитель.
Сегодня травля Шомера признана критиками неоправдан-ной33, этот писатель тоже по-своему заботился о просвещении народа, его романы гораздо лучше произведений Трубника, которого печатали в Еврейской Народной Библиотеке, и вполне сравнимы, например, с произведениями А.М. Дика, которого Шолом-Алейхем в «Суде над Шомером» причисляет к «гигантам» жаргона34.
Слово «романтический» или «романический» в обзорах Дубнова функционирует как ругательство35, а издатель пере-
В конце 80-х годов в литературе на идише происходят зна- |
ковые события: ее будущий классик Шолом-Алейхем (1859- р
1916) (псевд. С. Рабиновича) выпускает 2 тома «Еврейской и
народной библиотеки», где стремится собрать лучших авто- ис
ров и опубликовать критические статьи, которые задали бы ус
программу развития литературы. Именно там впервые по- т
являются в печати произведения на идише Ицхока Лейбуша §
Переца (1852-1915), будущего классика литературы на иди- |
ше и на иврите. к
Важнейшей задачей литературной программы Шолом- л
Алейхема становится борьба с бульварной литературой, у
«шундом», так называемыми «сверхзанимательными ро- н
вода «Юдифь Трахтенберг» вынужден в предисловии оправдываться за то, что избрал романтический сюжет для «пользы жаргонного читателя»:
| Мы бы сказали даже: немного романтизма [выделено
« автором. - А.П.] не повредит и для народа, если бы мы не
1 боялись выговорить страшное слово, слыша которое, со-
к
а
в
дрогнутся наши свежеиспеченные «реалисты»36.
н
^ Тем не менее, Шолом-Алейхем не отказывается от мысли
! писать о любви на идише, а напротив, провозглашает созда-5К ние «еврейского романа» первоочередной задачей литерату-55 ры на идише37, ведь любовь - «песенка старая в литературе» ^ и «каждый писатель и каждый читатель» понимает, что лю-| бовь - «самый лучший материал для романа»38. Воплощением этой задачи в творчестве Шолом-Алейхема стал ряд неудачных сентиментальных «еврейских романов»39 «Стем-а пеню» (1888), «Йоселе Соловей» (1889) и «Блуждающие звез-| ды» (1909)40.
Для авторов на идише было очень сложно совместить требование «правды жизни», литературного реализма, который | еврейская критика того периода считала единственно пра-^ вильным литературным жанром,41 с любовным сюжетом. По их мнению, быт черты оседлости просто не мог дать материала для любовной истории. И.Л. Перец, уже признанный классик, пишет об этом в статье «О еврейской литературе» в 1910:
В одном романе Динезона42 герой рассказывает возлюбленной о физике - как гром возникает в облаке. Зачем это? К чему такой ничтожный разговор между двумя любящими душами? Все просто: лучшего еврейская жизнь не дает. Вкрадываются другие темы. [помимо любовной. - А.П.] Это просто взято из чужих форм.[...] хотят писать о любви, но ни один не видел, как еврейский парень объясняется девушке в любви43.
Язык идиш, богатый ругательствами и анекдотами, оказывается неприспособленным для любовной лексики. Об
этом Перец пишет в первом опубликованном произведении на идише, поэме «Мониш», появившейся в первом томе «Еврейской народной библиотеки»:
«Сердечко», «душа», «сокровище» и «золотце» - и
Отдает лакричными пастилками; р
Нету вкуса, нету соли, |
И привкус сала к тому же44. р
Шолом-Алейхем, как редактор, исправляет некошерное «сало» на «гусиный жир»45, но это не снимает проблемы. Его литературный «дедушка» Менделе-Мойхер-Сфорим, благословения которого он тщетно добивается, задумав писать «еврейские романы», также скептически оценивал перспективу любовной тематики в литературе на идише:
Я бы Вам не советовал писать романы. Ваш жанр совершенно
ул
р
другого рода. Вы же все-таки (как вы сами говорите) мой внук. ж
[выделено автором. - А.П.] Понимаете, что это значит?... Пойми- § те же, и следуйте за дедушкой, достигнете совершенства. Честно | говоря, все еврейские романы никуда не годятся. Меня от них | прямо выворачивает46. |
£
Сюжет о «прекрасной еврейке» является частным случаем проблемы изображения любви в литературе на идише. Еще до возникновения новой литературы, представление об отсутствии любви у евреев было общим местом многих авторов, знакомых с укладом восточно-европейского еврейства47. Порой писатели приходят к выводу, что только нееврей способен открыть еврейской девушке чудесный мир любви48. Так происходит, например, в романе Францоза «Юдифь Трахтен-берг». Впервые услышав легенду об Эстерке, героиня романа Юдифь признается графу Барановскому, что ни отец, ни брат, ни учитель «никогда не говорили» ей об этой истории, потому что Эстерка была «падшей». Граф не согласен с такой резкой оценкой, он считает, что Эстерка достойна снисхождения, потому что она «любила» короля «всей душой»49. Юдифь удивлена:
[...] по крайней мере, я никогда не слыхала о такой любви. Мои родители [...] познакомились друг с другом только на помолвке. У нас почти всегда так бывает. Я думаю, что в этом отношении мы не такие, как вы50.
3 8
е Через пару недель, когда молодые люди сближаются, ав-
| тор замечает, что графу «уже не нужно было спрашивать ее, верит ли она тому чувству, которое христиане называют лю-3 бовью»51.
н
^ В переводе романа на идиш Мишоэл опускает эти ненуж-
§ ные, по его мнению, подробности развития любовного чув-
ЛЛ ства52. Однако более серьезные авторы не могли игнорировать
55 опасную связь любовной тематики с нееврейской культурой. Г: Героиня рассказа «Заупокойная молитва» Фришмана
| Эстерка просит христианского возлюбленного графа Викен-
^ тия Щегольского:
иск
а Освободи меня, мой ангел, освободи меня от плена моего!..53
^ <...> Так тяжело, так горько между людьми бессердечными, бесчувственными, ничего не понимающими, смотрящими на челове-
^ ка, открывающего им свое сердце, как на помешанного!.. Освобо-
1 ди же меня, мой ангел, освободи!.. Я ненавижу их, не терплю!54
Мы видим, что сюжет о «прекрасной еврейке» содержит в себе антиеврейский потенциал. Связь антисемитизма с сюжетом о «прекрасной еврейке» прослеживается и у Францо-за, рассказ которого «Шейлок из Барнова» послужил основой для «Заупокойной молитвы» Фришмана. В «Эстерке Регине» и «Юдифь Трахтенберг» фигурирует сквозной персонаж польского поэта-антисемита Фаддея Вилишевского, автора поэмы «О короле Казимире и прекрасной Эсфири»55, а также «Гимна против евреев»56. Именно он, восхищенный красотой дочери мясника Рахиль57 Вельт, придумывает для нее прозвище «Королева Эстер», «Эстерка Регина» на польском:
Только теперь понимаю я Библию! Точно такой вид должна была иметь Эсфирь, вскружившая голову персидскому царю и доведшая до виселицы Гамана, и та другая Эсфирь, которая скло-
нила нашего доброго короля Казимира, друга крестьян, позволить евреям жить в Польше после того, как умные немцы прогнали их от себя. Да, эта Эстерка - королева! 58
Среди авторов на идише Фришман первым делает персо- и наж Эстерки менее идеальным: она выгоняет отца из своего е роскошного дворца и неоднократно признается в ненависти ат к евреям59. Само новое «нееврейское» чувство любви, несмо- р тря на «святой чистый поцелуй»60 влюбленных и многочис- ^ ленных «ангелов»61 также обретает зловещие черты. Автор с помещает в рассказ вставную легенду о деде нынешнего гра- ус фа Щегольского Станиславе Щегольском, который тоже лю- § бил некую прекрасную еврейку. После ее смерти он вставил § оба ее черных глаза в золотые перстни и носил их на руках до е смертного часа62. Использование Фришманом легенды о гла- к зах еврейки иллюстрирует несовместимость романтической ^ идиллии двух «ангелов» с иудаизмом. Согласно еврейским у религиозным представлениям поступок графа - величайшее н кощунство. Нарушая целостность мертвого тела, он лишает е еврейку будущего мира. Героиня «Заупокойной молитвы» | Эстерка уже при жизни не менее несчастна, чем анонимная | любовница графа: это «погибшая душа», она «ищет смерти, т предаваясь охоте на львов в Африке»63. £
В пьесе писателя на идише Шолома Аша «На пути в Сион» (1906) мы находим сюжет с глазами в истории Эстерки и Казимира. После смерти возлюбленной король «вынул» ее «дивные черные глаза, вставил их в два золотых кольца» и положил на алтарь в черной зале»64. Он «молится им, и стоит перед ними на коленях»65. Эстерка в виде призрака появляется в финале пьесы и сообщает зрителям о том, что не может явиться на страшный суд и обречена на вечные скитания в поисках своих глаз.
Сюжет о глазах Эстерки, судя по всему, еврейского про-исхождения66, представляет связь еврейки с королем в резко отрицательном свете: части мертвого тела грешницы становятся объектом языческого культа.
В романе «Кастильская Волшебница» (1921) Шолом Аш буквально интерпретирует романтический сюжет о прекрас-
ной еврейке из Толедо в терминах идолопоклонства. Венецианский художник67 Цезарь (т. е. «король») Пастила восхищен красотой кастильской еврейки Яафты, которая скрывается от инквизиции в римском гетто вместе со своим дедом (дей-| ствие происходит во второй половине 16 века). «Неземная»68 ак красота Яафты напоминает ему мадонн Фра Анжелико (из | чего можно заключить, что героиня обладает соломенными
* волосами и голубыми глазами). Художник пишет с нее икону з «матерь любви» для собора «Святого сердца». И он, и весь
ур римский народ, не исключая инквизиторов и монахов, по! стоянно впадают в эротически-молитвенный экстаз69 перед кул этой иконой, а когда еврейка-затворница появляется в го-еж роде, падают перед ней на колени и начинают креститься и
* молиться70. В конце романа еврейку сжигают на костре за то, тв что она «украла лицо Богоматери»71. Героиня не обращает ссу никакого внимания на окружающее ее поклонение и готовит-
о ся принять мученическую смерть, но ее дед, каббалист Яков, а боится, что неевреи оставят внучку в живых и сделают из нее ар «языческий идол»72.
§ Романтическое поклонение возлюбленной глубоко чуждо
аер еврейской традиции, как и любой традиционной культуре | вообще. Возможно, отчасти по этой причине, любовные из-^ лияния героев на идише производят впечатление кича. Например, у Лернера принц Леопольд на вопрос Рохл, любит ли он ее, отвечает так:
Ты спрашиваешь, люблю ли я тебя? Нет, Рохл, я не люблю тебя: любить можно только человека, которого держат за равного, но того, которого ставят в тысячу раз выше себя, которого считают святыней, того должно лишь боготворить [букв. обожествить «фаргетерн»], не любить.73
Неожиданно звучит тема любви еврейки в христианину в пьесе Шолома Аша «На пути в Сион». Героиня пьесы Юстина говорит только на польском, она «образованна как мужчина и не хочет выходить замуж»74. Узнав страшную легенду о глазах Эстерки от старой служанки Рохл-Леи, она погружается в мечты о любви польского короля75:
Я была в замке королевы Эстерки и обнимала старые стены [...] видевшие, как король обнимал прекрасную еврейку, слышавшие жгучие поцелуи, которыми дочь еврея лобзала своего мужа, своего любовника76.
й
Рохл-Лея воспринимает Эстерку,
как проклятую грешни- е цу, и умоляет Юстину не ходить к развалинам королевского | замка. Но для Юстины, как и для Юдифь Трахтенберг, леген- р да об Эстерке символизирует кровное братство поляков и и евреев. ис
Пьеса была сразу же переведена на русский язык под на- у> званием «Времена Мессии». Еще до публикации перевода § её поставили в Москве, в театре Комиссаржевской (в роли § Юстины выступила сама Комиссаржевская), а затем на поль- е ском языке в Варшаве77. к
Перец подверг Аша резкой критике за то, что он так «ху- 1 дожественно и поэтически» представил персонаж Юстины, у которая мечтает быть всего лишь «наложницей короля»78. н
Шолом Аш нередко подвергался обвинениям в стремлении § понравиться нееврейской публике, работе «на экспорт»79. С | одной стороны, эти претензии можно легко объяснить зави- | стью к коммерческому успеху Аша (многие его произведения § переводили и ставили в известных театрах), но с другой, они £ достаточно оправданы. На примере Аша особенно очевидно, что привлекательность нееврея или нееврейки символически выражает привлекательность другой культуры, то есть, чревата потерей национальной идентичности80, в построении которой видели свою задачу Перец и Шолом-Алейхем в условиях разрушения религиозной идентичности традиционного еврейского общества.
Перец рассматривает отношения евреек и польских шляхтичей через призму фольклорного сюжета о жестоком развратном шляхтиче и соблазненной им еврейке81. В рассказе «Опущенные глаза» (1904) дочь хозяина корчмы Малка (в переводе с иврита «королева») с детства наделена порочной природой: она тайком подглядывает за танцами пьяных кре-стьян82. Малка и распутный шляхтич, воспитанный в Париже, испытывают друг к другу животное влечение, которое
описывается в натуралистической манере. Романтический сюжет об Эстерке присутствует у Переца лишь как литературная ассоциация, шляхтич упоминает «Эстерку»83 в диалоге с отцом девушки. Он цинично предлагает старику продать ему красавицу:
Представь себе, что ее зовут Эстер, тебя - Мордехаем, а я -* Ахашверош. А что? Только не думай, что я надену тебе на голову
н
н
I
и и а
ia
S в
корону! Но корчму отдам бесплатно и навеки веков
84
В рассказе Переца ассоциация с Эстеркой отсылает к вековой традиции унижения евреев польской шляхтой, а не к любви.
В еврейской литературе сюжет о «прекрасной еврейке» приобретает катастрофический смысл, которого он был лишен в европейской литературе, где еврейка воплощала скорее «лучшую часть» иудаизма, которая по праву переходила к нему во владение от жестоковыйных иудеев. Сюжет упирается в проблему ассимиляции. В свою очередь, любая попытка изображения романтической любви также оказывается связана с ценностями нееврейского мира. Романтические пред-ит ставления о любви как религии, оправдание всего любовью, ^ противоречат не только традиционному иудаизму и образу жизни восточноевропейских евреев конца XIX века, но и националистической идеологии светских и просвещенных «строителей» литературы на идише. Некритически воспроизводят сюжет о прекрасной еврейке либо авторы бульварных романов (Трубник, Шомер, Лернер), либо писатели, которые хотят снискать популярность среди читателей-нееврев (Шо-лом Аш). Критическая интерпретация сюжета, как в «Опущенных глазах» Переца, сводит на нет попытку изображения романтического любовного сюжета85. Возможно, поэтому романтизм так и остался одним из наиболее слабо представленных жанров в литературе на идише.
Shmeruk Ch. The Esterke Story in Yiddish and Polish Literature. Jerusalem, The Zalman Shazar Center, 1985. P. 37. Этой версии легенды посвящен ро-
Л
а
ман Шомера (псевд. Н. Шайкевича) «Еврейская королева» 1SS7, написанный на идише.
2 Например, пьеса Лопе де Вега «Еврейка из Толедо» (1673), «историческая повесть» «Рахиль или прекрасная еврейка» Ж. Казотта (17SS), пьеса «Еврейка из Толедо» Грильпарцера (1S55), одноименный роман Леона Фейхтвангера, известный также под названием «Испанская баллада» и (1954).
3 Роман «Эстерка» 1S2S. а
4 История Эстерки и Казимира упоминается практически во всех произве дениях Захер-Мазоха на еврейскую тему («Еврейские рассказы», «Еврей- р ская Галиция» и т.д). Например, в рассказе «Моисей Гольдфарб и его се- и мья» (1S7S) история является сюжетообразующей: от природы страстная ис дочь шинкаря Эстерка становится любовницей польского дворянина. ку
5 В этой работе мы рассмотрим его рассказы «Шейлок из Барнова» (1S76), с «Эстерка Регина» (1S76) и роман «Юдифь Трахтенберг» (1S90). 3
6 Если принять написанное о евреях в польской литературе между 1820- S 1905 за 100%, то до 1863 было написано лишь 20%. Opalski M., Bartal I. е Poles and Jews: A Failed Brotherhood. Hanover, Brandeis University Press, к 1992. P. 106. g
7 Uminska B. Postac z cieniem. Portrety zydówek w polskiej literaturze. Warsaw. 2 Sic!, 2001. P. 351. у
8 Мать писателя была выкресткой. Однако, это не помешала ему впослед- Ж ствии занять антисемитскую позицию. Opalski M., Bartal I. Poles and Jews. S P. 119. §
9 До эпохи романтизма еврейские героини охотно принимали христиан
Ж
ство, например, Джессика из «Венецианского купца» Шекспира. а
Можно вспомнить ее дальнюю родственницу Жюли Берна (1827-1912), g взявшую псевдоним мадемуазель Жюдит (Юдифь), а также полу-еврейку £ Генриетту Розину Бернар, которая взяла псевдоним «Сара», хотя и была крещена в детстве.
Необходимость перерабатывать перевод была связана с тем, что читатель из народа не мог понять многих слов (абстрактные понятия, научные термины) и реалий в тексте европейского автора. Поскольку этих слов на идише не существовало, переводчику приходилось заимствовать их из иностранных языков (немецкого, русского, польского) и объяснять их значение. Географические и исторические экскурсы, лирические отступления, как правило, сокращались или переделывались. Текст снабжался примечаниями.
Название на идише «Di yudin» (Еврейка), но слово «жидовка» используется в параллельном русском заглавии.
Di yudin (Еврейка). Трагедия в 5 актах. Обработана по различным источникам Й. Лернером. Парал. загл.: Жидовка. Трагедия в 5 действиях, переведена и аранжирована для еврейской сцены по либретто Скриба и музыке Галеви, О.М. Лернером. Варшава, 1889. 68 с.
Trubnik Y. Ester Hamalke (Королева Эстер). Сверхзанимательный роман, в котором описывается жизнь нового поколения. Сочинения Эмиля Фран-
10
11
12
н £
I
и и
а &
а a,
и
цоза, вольный перевод Йойне Трубника. Бердичев, М. Скамаровский из Житомира, типогр Якова Шефтеля. 1888. 67 с.
14 Название на идише «Der graf un di yudin» (Граф и еврейка), но слово «жидовка» используется в параллельном русском заглавии.
FranzosK.E. Der graf un di yudin (Граф и еврейка) (Yehudis Trachtenberg). Роман в 2 частях. Вольный перевод с немецкого Мишоэля. Вильна, издание Бен-Хаима. 1895. Ч. 1-2. 67 +58 с. Парал. загл.: Граф и жидовка.
15 В названии сказано, что это перевод с «еврейского». Но поскольку автор оригинального произведения, с которого якобы сделан перевод, не указан, нам представляется, что это вымысел. Если бы у романа существовал древнееврейский оригинал, то в переводе было бы гораздо больше гебраизмов.
16 Di ungliklekhe Miryom oder di blutike geshikhte fun der inkvizitzye (Несчастная Мириом или кровавая история инквизиции). Сверхзанимательный исторический роман о былых темных временах, что евреи перенесли в стране Испании. Вольный перевод Йойне Трубника (по прозвищу дедушка). Вильна, Электро-тип. Каценельбойгена. 1888. Ч 1-2. 114+91 с.
17 Shomer. Di yidishe kenigin (Еврейская королева). Правдивый роман, основанный на исторических фактах. Варшава, Типогр А. Гипса. 1891. 40 с. (первое издание - 1887)
18 Frishman D. Hazkores Neshomes (Заупокойная молитва) // Сочинения. Варшава, тип. «Универсал », 1912. С. 140-172. (первое издание - 1888).
Перевод на русский язык Вл. Белого: Фришман Д. Заупокойная молитва // Еврейский Альманах. Кн. 1. Per Aspera. Киев, Изд. И. Самоненко, 1908. С. 59-82.
19 Голубоглазая красавица Эстер (у Фришмана «Эстерка»)- единственная дочь богатого отца. Ее мать умерла и отец настолько привязан к ней, что прислушивается к ее дыханию во сне. Тем не менее, она убегает из дома с христианином благородного происхождения и крестится. Отец очень переживает, седеет за одну ночь, но все же проклинает отступницу и символически хоронит по еврейскому обряду. Дочь возвращается, но отец прогоняет ее. Далее сюжетные линии расходятся: Эстер Францоза умирает от голода, под дверью отчего дома, брошенная любовником-гусаром, а Эстерка Фришмана продолжает жить со своим мужем графом Щегольским во дворце и выгоняет оттуда отца, когда тот, в свою очередь, приходит примириться с ней.
20 Lerner Y. Di yudin P. 13 (2 раза), p. 26 (херувимы), p. 30, 36, 37 (случаи, когда слово «ангел» отсутствует во французском оригинале).
Shomer. Di yidishe kenigin. P. 14, 20.
Trubnik Y. Ester Hamalke. P. 25, 49, 62 (случаи, когда слово «ангел» отсутствует в немецком оригинале).
Эти авторы почти всегда используют немецкое слово «engel», а не еврейское «malekh». Иногда слово «malekh» дается в скобках в качестве пояснения. Например, Trubnik. Y. Miryom. Part 1. P. 18.
21 Trubnik. Y. Miryom. Part 1. P. 20 - «небесноголубые глаза» героини Мири-ом
Л
Trubnik Y. Ester Hamalke. P. 16. - героиня Рохл Вельт «небесные» глаза. В оригинале Францоза слово «небесно-голубой» относится к форме кадетов, которые пытаются привлечь к себе внимание красавицы.
Францоз К. Э. Эстерка Регина // Повести и рассказы. пер под ред П. Вейнберга. Спб., А. Е. Ландау, 1886. С. 149.
На самом деле у Рахиль Вельт, прозванной Эстерка Регина, «глаза g были глубоки, темны и блестящи [...] а волосы - черны и ароматны, как S ночь юга». а
Францоз К. Э. Эстерка Регина. С. 142. 3
Это описание внешности Трубник переводит - «темные глаза» и р «волосы черные, как крылья ворона (vorone, поясняет он слово в скоб- й ках)», - не обращая внимание на противоречие. й
Trubnik Y. Ester Hamalke. P. 5. у
Эстерка Фришмана - обладательница голубых глаз и золотых локо- й нов. в
Frishman D. Hazkores Neshomes. P. 66. й
Лишь у королевы Эстер Шомера - черные глаза, что соответствует е легенде, о которой речь пойдет далее. к
Героиня Францоза Юдифь Трахтенберг описывается как «златоволо- g сая еврейка», а черноволосая Эстерка из «Шейлока из Барнова» славится g голубыми глазами. Тут версии переводчиков и Францоза совпадают. р
Большинство героинь литературы на идише в XIX - начале XX вв. об- Ж ладают типичной романтической внешностью, голубыми глазами и зо- й лотыми кудрями. Они также всегда высокого роста, вероятно, высокий ° рост был редкостью среди евреев черты оседлости в связи с плохим пи- g танием. В отношении внешности героинь Францоз предвосхищает своих к собратьев, писавших на идише. т
Оригинальнее всех эту задачу решает Трубник в романе «Несчастная £ Мириом»: ее христианский возлюбленный Педро оказывается еврейским подкидышем из марранов, который воспитывался монахами. Он буквально переворачивает европейский сюжет о подкидыше. Однако, правда выясняется слишком поздно, и не мешает обоим героям погибнуть по законам жанра от рук инквизиции. Shomer. Di yidishe kenigin. P. 28.
Lerner Y. Di yudin P. 32. Во французском оригинале эта речь Леопольда отсутствует. Лернер существенно расширяет произведение, превращая либретто оперы в психологический роман с длинными диалогами о любви, религии и еврейском вопросе.
Mishoel. Der graf un di yudin. Part. 1. P. 50. В оригинале «так исполнена чувства собственного достоинства, так трогательна в своем доверии». Францоз К.Э. Юдифь Трахтенберг // Восход. Спб.: 1891. №3. С. 52. пер. А. Каррик.
В финале романа Мишоэл еще раз добавляет от себя целый абзац про «верность отцу и вере». Mishoel. Der graf un di yudin. Part. 2. P. 58. Переводчики прибегают к неправильной транскрипции иностранных слов или к кальке, в результате чего смысл некоторых слов невозможно
22
23
24
25
н £
Ъ
и и
а &
а а,
и
понять, не видя русский или немецкий оригинал. Например, в рассказе «Королева Эстер», перевод которого сделан с русского перевода, а не с немецкого оригинала, в слове «безобразный» Трубник переводит отдельно приставку «без» и слово «образ», в результате получается слово «унгешталтик», которое можно перевести как «бесформенный». Trubnik Y. Ester Hamalke. P. 10, 59.
Trubnik Y. Ester Hamalke. P. 54 (отсутствует в оригинале)
Lerner Y. Di yudin P. 19: «Святыня», «сладкая божественная любовь», Р. 26 : «богиня», Р. 33 «наш святой союз» (отсутствует в оригинале) Trubnik. Y. Miryom. Part 1. Р. 77, 112 «святая» о героине. Frishman D. Hazkores Neshomes. P. 160 «святой чистый поцелуй». В русском переводе с идиша Вл. Белого «священный и скромный поцелуй» ФришманД. Заупокойная молитва. С. 74.
Lerner Y. Di yudin P. 13 «дорогое небесное дитя». В оригинале «maîtresse chérie», «дорогая возлюбленная».
Только на С. 29 части II «Несчастной Мириом» Трубника героиня ха-рактреризуется как «дитя» 3 раза. Trubnik. Y. Miryom. Part 2. Р. 29. Францоз К.Э. Эстерка Регина. С. 149. Trubnik Y. Ester Hamalke. P. 16.
С таким подзаголовком выходили романы Шомера и многие другие. Напомним, что из вышеупомянутых произведений его носит перевод Трубника «Королева Эстер» и его же авторское произведение «Несчастная Мириом». Интересно, что перевод Мишоэля 1895 года выходит уже без этого подзаголовка. Напротив, он содержит предисловие издателя, направленное против «сверхзанимательных романов». При этом само название перевода «Граф и еврейка» вместо «Юдифь Трахтенберг» относит нас к «сверхзанимательному» роману Шомера «Еврей и графиня» (Der yid un di grefin (Еврей и графиня). Сверхзанимательный и трогательный роман о русских эмигрантах в Америке. В 4 частях. Вильна: типогр. вдовы и братьев Ромм. Ч. 3-4. 1893. 92+131 с). Кроме того, Мишоэль дает главам романа собственные названия, например, Гл. 1: «Враги от большой любви», гл. 2: «История с поцелуем» и т.п.
Рецензии на перевод «Королевы Эстер» Трубника и его же перевод «Юдифь из Белополья» Захер-Мазоха, который он называет «Юдифь Вторая», находятся в первом томе Еврейской Народной Библиотеки. Рецензент И. Равницкий противопоставляет «сверхзанимательные романы» переводам качественных европейских авторов, таких, как Францоз или Захер-Мазох. Он хвалит Трубника за его инициативу, но обращает внимание на низкое качество перевода, однако, никак не комментирует тот факт, что и сам исковерканный перевод «Эстерки Регины» носит подзаголовок «сверхзанимательный».
Di yudishe folks-bibliotek (Еврейская Народная Библиотека) (далее YFB). Сборник статей литературных, критических и научных. Киев: издание Соломона Рабиновича. 1888. Т. 1. С. 334.
В этом же томе опубликована подборка талмудических легенд Й. Трубника, в отличие от его «переводов», она написана очень хорошим литературным языком (YFB. V. 1. P. 189-194).
27
28
29
30
31
Л
32 Выражение используется И.Х. Равницким в обзоре «Ново-жаргонной литературы» в YFB. V. 1. P. 339. Сам Шолом-Алейхем также неоднократно ассоциирует бульварную литературу с «парижскими бульварными романами». Шолом-Алейхем. Суд над Шомером // Собрание Сочинений. М.: Художественная литература, 1961. Т. 6. пер. Е. Лойцкера. Там же С. 587, 590-592, 595. и
Исключительно французских авторов перечисляет и Дубнов. Крити- § кус. О жаргонной литературе вообще и о некоторых новейших ее авторах а в частности // Восход. 1888. №10. С. 12. паг. 2-ая. 3
33 Dauber J. Shomer // tte YIVO Encyclopedia of Jews in Eastern Europe http:// р www.yivoencyclopedia.org/article.aspx/Shomer й
34 Шолом-Алейхем. Суд над Шомером. С. 583. Многие произведения Дика с также носили подзаголовок «сверхзанимательный роман». уу
35 «нет ничего шаблонно-романического, никаких любовных интриг и чув- с ствительных историй», без «романической воды» - хвалит Дубнов ро- § ман Шолом-Алейхема «Сендер Бланк и его семейка», вышедший с под- S заголовком «a roman on a roman», «роман без любви», как переводит его е Дубнов. к
Критикус. О жаргонной литературе вообще. С. 20-21. g
М. Лещинская переводит буквально: «роман без романа». Шолом- Ц Алейхем. Собрание Сочинений. Т. 6. С. 5. ур См. также Критикус. Литературная летопись. Новости жаргонной ли- нЖ тературы // Восход. 1889. №7. С. 27. паг. 2-ая. S
36 Mishoel. Der graf un di yudin. Part. 1. P. II. о
37 См. предисловие к роману «Стемпеню» (1888), в котором Шолом- | Алейхем приводит свое письмо к «дедушке литературы на идише», уже к ставшему ее классиком, Менделе-Мойхер-Сфориму (псевд. С. Абрамови- 3 ча 1836-1917). Шолом-Алейхем. Собрание Сочинений. Т. 1. С. 45-48. пер. £ Я. Слоним, а также «Письмо к доброму другу», которое Шолом-Алейхем опубликовал во втором томе YFB. V. 2. P. 304-310.
38 Шолом-Алейхем. Суд над Шомером. С. 588.
39 Романы выходили в свет с таким подзаголовком.
40 Героиню романа «Стемпеню» зовут Рохеле, а героиню «Йоселе Соловья» - Эстер. «Еврейская суть» романов заключается в том, что эти женщины отказываются от своей любви (к еврею) во имя долга перед мужем или родителями, в противоположность «развратным» европейским героиням. См. «Письмо к доброму другу.
41 Это отражает расцвет народнической идеологии в еврейском обществе 80-х годов.
42 Я. Динезон ближайший друг и соратник Переца, отказался от литературной деятельности, чтобы помогать и поддерживать начинания писателя. К сожалению, мы пока не выяснили, о каком именно романе идет речь.
43 Peretz Y. L. Vegn der yidisher literatur (О еврейской литературе) // Briv un redes / ed. N. Meisel (Mayzel). New York. YIKUF. 1944. P. 381.
44 Peretz Y L. Monish // Ale verk. New York, CYCO. 1947. V. 1. P. 21 (идиш) Сам Перец писал любовные письма своей невесте, а потом жене Елене Рин-гельгейм в 1877-1883 гг. на польском и русском, который знал плохо.
н £
Ъ
и и
а &
а а,
и
Peretz Y. L. Monish // YFB. V. 1. P. 155.
Письмо от 28 июня 1888. Mendele-Moykher-Sforim. Shriftn. Kiev, Kultur-lige. 1928. V. 1. P. 255.
Например, в драме Кукольника «Статуя Кристофа в Риге» (1840) коварный чародей Схария считает любовь неприемлемым в еврейской среде чувством и связывает его именно с отношениями с иноверцем. Он говорит своей дочери, Рахиль, влюбленной в князя Холмского: Рахиль, день вражды и тайной мести Не отравляй любовью к иноверцу! Любовь! Любовь! О, дочь! Не нам любить. Уст твоих враждебные уста, Клянусь горой Сиона, не коснутся! Кукольник Н. Статуя Кристофа в Риге, или Будет война! Историческая драма в 6 актах // Полное собрание сочинений русских авторов. Сочинения Н. Кукольника. Раздел III. Сочинения драматические. II. Спб.: Изд. А. Смирдина. 1852. С. 449.
Отсутствие понятия любви у евреев выступает сквозной темой творчества первого русско-еврейского писателя Г. Богрова (1825-1885). Об этом см. Маркиш Ш. Третий отец-основатель, или «К чужим кострам» (Григорий Богров) // http://www.antho.net/jr/06/markish.html
В «Еврейских рассказах» (1878) Захер-Мазоха этой теме посвящены рассказ «Малах Шнейфус» и «Разводный лист».
Например, роман «Еврейка» М. Балуцкого (1868). Героиня Регина (обратим внимание на связь имени с персонажем Эстерки Регины т.е. «королевы» на польском) сообщает отцу, что любит христианина, и злой отец проклинает несчастную. Один из героев с негодованием вопрошает:
- За что ты хочешь ее проклясть? Не за то ли, что пошла искать любви, которой не нашла у вас? Для женщины любовь есть вера, ум, сила. [...] Цифрами охлаждал ее сердце, которое нуждалось в любви, как цветок в солнце.
Балуцкий М. Еврейка. Повесть последних лет. 2-ое издание. М., ти-погр. Е. Гербек. 1894. С. 276. имя переводчика не указано. Францоз К. Э. Юдифь Трахтенберг // Восход. 1891. №3. С. 47. Там же. С.47-48. Там же. С.50.
Вместо «ему уже не нужно было спрашивать ее, верит ли она тому чувству, которое христиане называют любовью» он пишет: «Граф [...] знал, что она его тоже любит» Mishoel. Der graf un di yudin. Part. 1. P. 33. Там же эта фраза повторяется еще 2 раза, напоминая заклинание. Автор использует еврейское слово «малэх», а не немецкое «энгель». Frishman D. Hazkores Neshomes. P. 161.
ФришманД. Заупокойная молитва. С. 75. (перевод Вл. Белого) Францоз К. Э. Юдифь Трахтенберг // Восход. 1891. №3. С. 41. Францоз К. Э. Эстерка Регина. С. 156.
Для польского литератора, как и для читателей Францоза, имя Рахиль, в свою очередь, отсылает к персонажу еврейки из Толедо.
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
Л
Францоз К. Э. Эстерка Регина. С. 142. Можно вспомнить другого Фаддея, известного своим антисемитизмом, а именно Фаддея Булгарина, автора романа «Эстерка», где положительная героиня противостоит еврейским козням.
Как и следовало ожидать, Трубник, переводчик Эстерки-Регины, не пишет о «Гимне против евреев», а Мишоэл в «Графе и жидовке» (перевод g Юдифь Трахтенберг) вообще пропускает главу, посвященную поэту, и ис- S ключает все упоминания легенды об Эстерке и Казимире. а
Фришман. Заупокойная молитва. С. 76, 77, 81. 3
Фришман фактически «возвращает» европейский сюжет в еврейское р русло. Он следует традиции еврейских народных песен о выкрестках, й положительными героями которых являются родители героини, а дочь ис всегда ведет себя нагло и в ряде случаев оказывается антисемиткой. На- у пример, на просьбу отца вернуться домой, дочь Фейгеле отвечает на рус- с ском языке, обращаясь к жениху-уряднику: В
Господин пристав <вар.: урядник> й
Что я вас прошу, - е
Выгоняйте еврея, К
Терпеть не могу! л
Гинзбург С. М., Марек П. С. Еврейские народные песни в России. Спб.: 2 Ред. «Восхода», 1901. № 354. С. 312. См. также № 355. р
См. также Cahan Y.L. Yidishe Folkslider mit melodiyes (Еврейские на- Ж родные песни с мелодиями). New York, YIVO. 1957. №46-48. Магид С. й Баллада в еврейском фольклоре. Л., 1938. №14а, 14b, 14c. (диссертация на ° степень кандидата наук). Мы благодарим В. Дымшица за предоставление нам текста диссертации. к
Frishman D. Hazkores Neshomes. P. 160. 3
Оба влюбленных характеризуются как «ангелы». Только на С. 160-161 £ слово «ангел» употребляется 5 раз. Frishman D. Hazkores Neshomes. P. 160-161.
Удивительно, что французский декадентсткий писатель Жан Лоррен тоже был знаком с этим сюжетом, но в «испанской» версии: герой рассказа 1901 г. «Глаз Эболи», англичанин Эталь носит изумрудный перстень с ядом, точную копию перстня испанского короля Филиппа II (1527—1598). Филипп был якобы влюблен в прекрасную еврейку Сару Перез, знаменитую своими «большими изумрудными зрачками». В припадке ревности король вырвал один глаз у красавицы, но, раскаявшись, велел вставить в пустую глазницу прекрасный изумруд. Вскоре она умерла от последствий операции, а безутешный король вынул изумруд из «лица мёртвой» и вставил в перстень, с которым не расставался до самой смерти. Судя по всему, сюжеты о глазах прекрасной еврейской возлюбленной короля имеют общие корни, о которых нам пока неизвестно.
Lorrain J. L'oeil d'Eboli // Monsieur de Phocas. Paris : Editions de Boucher. 2002. P. 73-79.
Сюжет о любви Филиппа II Испанского к прекрасной еврейке Саре также не имеет ни легендарной, ни исторической основы, он основан
Ж
58
59
60
61
62
н £
Ъ
и и
а &
а а,
и
на драме Казимира Делавиня 1835 года «Дон Хуан Австрийский». В ней Филипп II был отвергнут прекрасной Сарой в пользу его сводного брата Дона Хуана. Драма - вариация на тему сюжета о прекрасной еврейке из Толедо.
Фришман. Заупокойная молитва. С. 81-82. перевод Вл. Белого. Аш Ш. Времена мессии (На пути в Сион). Драматическая поэма в 3 действиях. Спб.: Ad Astra, 1907. С. 39. авториз. пер. Е. Троповского. Там же. С. 62.
Shmeruk. Ch. The Esterke Story in Yiddish and Polish Literature. P. 63. Напомним, что и Леопольд в «Жидовке» выдавал себя за художника. Художник и модель - еще один романтический сюжет, который часто пересекается с сюжетом о «прекрасной еврейке». Например, в романе «Манет Саломон» братьев Гонкур (1867).
Ash Sh. Kishefmakhern fun Kastiliyen (Кастильская Волшебница) (Историческая зарисовка). Warszawa, Kultur-lige, 1926. P. 136.
Каждый день можно было видеть перед иконой коленопреклоненных мужчин, которые жадно впивались глазами в розовый цвет ее голой кожи. <...> Вместо того, чтобы носить на груди ничего не говорящий крест, мужчины носили ее икону и с горячей любовью прижимали ее ночью к груди
Ash Sh. Kishefmakhern fun Kastiliyen. P. 77. Там же P. 20, 50, 97, 103, 135. Там же. P. 120. Там же. P. 115.
Lerner Y. Di yudin P. 19. Во французском оригинале этот диалог отсутствует.
Аш Ш. На пути в Сион. С. 19.
Юдифь Трахтенберг влюбляется в Агенора, услышав легенду об Эстерке и Казимире. Но в отличии от Юстины, Юдифь принимает именно «еврейскую версию» легенды и верит, что Барановский женится на ней, как Казимир.
Францоз К.Э. Юдифь Трахтенберг // Восход. 1891. №3. С. 42. Аш Ш. На пути в Сион. С. 38.
Shmeruk. Ch. The Esterke Story In Yiddish and Polish Literature. P. 60. Perretz Y.L. Sholem Ash // Ale verk. V. 7. P. 241.
An-ski Sh., Peretz Y.L. Di tseylem-frage. (Проблема распятия) // Dos naye lebn. New York. № 1(1909), P. 610-17, 665-671.
Уже в 30-х и 40-х годах в Америке Аш написал ряд романов о христианстве и вызвал этим бурю негодования в еврейских кругах. BartalI. The Porets and the Arendar: Polish - Jewish Relations as Portrayed in Modern Jewish Literature, 1800-1914 // The Polish Review. New York. 1987. Vol. 32. N°4. Р. 368-369.
Peretz Y. L. Aropgelozte oygn (Опущенные глаза) // In Kelershtub. Рассказы. М.: Гослитиздат, 1959. P. 367. Там же. С. 369 Там же.
63
64
67
68
69
70
71
74
75
76
77
78
79
80
81
82
83
84
Л
В романе Францоза «Юдифь Трахтенберг» граф Агенор в начале знакомства с героиней высказал сожаление о том, что она «еврейка и при этом [...] честная девушка»
Францоз К.Э. Юдифь Трахтенберг. Восход. 1891. №2. С. 123. Мишоэл переводит «жаль, что она еврейка». Mishoel. Der graf un di yudin. Part. 1. P. 24. g
В рассказе Фришмана «Заупокойная молитва» романтический сюжет 3 соседствует с резкой критикой отношений евреев и неевреев. Однако, с g точки зрения литературного качества рассказ неудачен.
р
а
и
и
ул
рн а:
85
