CC BY
104Гемуева К. А., Салицкий А. И., Семенова Н. К. *
ЕВРОПЕЙСКИЕ ДИСКУССИИ О КИТАЙСКОЙ ИНИЦИАТИВЕ «ОДИН ПОЯС - ОДИН ПУТЬ»
K. Gemueva, Л. Salitsky, N. Semenova
EUROPEAN DISCUSSIONS ON THE CHINESE INITIATIVE
«ONE BELT - ONE ROAD»
Аннотация: статья посвящена анализу широкого спектра мнений о китайском присутствии в Европе в рамках инициативы «Один пояс - один путь». Рассматриваются не только европейские, но и китайские подходы к оценке этого явления. Китай в рамках инициативы в сфере экономики определил три приоритетные сферы потенциального сотрудничества: инфраструктура, высокие технологии и зеленые технологии. Китай все активнее проводит в Европе политику мягкой силы, подбирает лоббистов своих интересов среди местных элит, среди которых бывшие дипломаты, чиновники, партийные лидеры. При том, что концепт «Пояса и Пути» обладает немалой внешней привлекательностью, восприятие европейскими экспертами бывают диаметрально противоположными. Представляется, что китайская модель взаимодействия с европейскими странами, кроме позитивной составляющей, кроет в себе значительные риски. Ключевые слова: КНР, Европа, экспансия, инвестиции, риски.
Abstract: The article is devoted to the analysis of a wide range of opinions about the Chinese presence in Europe within the framework of the One-Belt-One-Way Initiative. Not only European but also Chinese approaches to the assessment of this phenomenon are considered. China, within the framework of the initiative in the field of economy, identified three priority areas for potential cooperation: infrastructure, high technologies and green technologies. China is increasingly pursuing a soft power policy in Europe, selecting lobbyists for its interests among local elites, among them former diplomats, officials, party leaders. While the concept of "Belt and Path" has a considerable external appeal, the perception of European experts is diametrically opposed. It seems that the Chinese model of interaction with European countries, in addition to the positive component, is fraught with significant risks.
Key words: China, Europe, expansion, investments, risks.
г» u «-»
В основе китаиских инициатив, помимо выросших возможностей страны, лежат разного рода народнохозяйственные и геополитические мотивы Пекина. Проектам не откажешь в масштабности и комплексном характере, не вызывает возражений идеология китайской экспансии,
* Гемуева Карина Алиевна - м.н.с. Центра европейских исследований Института мировой экономики и международных отношений РАН.
Салицкий Александр Игоревич - д.э.н., профессор, г.н.с. Центра проблем развития и модернизации Института мировой экономики и международных отношений РАН.
Семенова Нелли Кимовна - к.полит.н., с.н.с. Центра экономических исследований Института востоковедения РАН.
ориентированной на экономический рост. Внешне концепт «Пояса и Пути» обладает немалой привлекательностью для стран-транзитеров.
Тем не менее, китайская экспансия встречает на своем пути немало препятствий, а западноевропейские страны обнаруживают довольно широкий спектр мнений по поводу этого явления. Эти оценки представляют очевидный интерес не только сами по себе, но и в сравнении с китайскими подходами - как отражение различий в современных представлениях о мире в Китае и за его пределами. Энергичной мощи молодой супердержавы начинает противостоять протекционизм недавних лидеров и пропонентов глобализации.
Негативно воспринимаются сложившиеся параметры внешней торговли, отрицательное сальдо ЕС воспринимается как показатель убыточности китайского направления. В 2017 г. взаимная торговля росла довольно динамично: китайский экспорт в Европу увеличился на 12.6% (против 7.9% в целом по миру), весьма солидно прибавил и импорт, его прирост составил 20,2% (против 15.9%)[9,12]. Подчеркнем, что сбыт европейских товаров в Китае выглядит как многообещающее направление торговли, китайские потребители давно обнаружили вкус к высокосортной и престижной продукции из ЕС. Кроме того, у европейцев сложился актив в торговле услугами, в значительной мере благодаря массовому притоку китайских туристов.
Без оптимизма воспринимается стремление Пекина вести дела на двусторонней основе, как бы игнорируя интеграцию в ЕС и наднациональные структуры. Особое раздражение вызвало сотрудничество Китая со странами
ТТ и т-> и Г1 " и __и
Центральной и Восточной Европы как единой региональной группой, -независимо от степени их включенности в евроинтеграцию. Для справки, впервые саммит 16+1 состоялся в 2012 г. в Варшаве, Польша1. На нем премьер-министр Китая выступил с всеобъемлющей инициативой по сотрудничеству с 16 странами Центральной и Восточной Европы (далее - ЦВЕ) «12 мер Китая для поощрения дружественного сотрудничества со странами Центральной и Восточной Европы [2], которая является главным документом формата 16+1. Тогда по инициативе Китая двусторонние связи были дополнены многосторонними по формуле «16+1». Суть инициативы заключается в активизации сотрудничества с 11 странами-участницами ЕС и 5 Балканскими странами (Албания, Болгария, Босния и Герцеговина, Венгрия, Латвия, Литва, Македония, Польша, Румыния, Сербия, Словакия, Словения, Хорватия, Черногория, Чехия, Эстония. Сотрудничество не распространялось на непризнанное Китаем Косово) в области инвестиций, транспорта, финансов, науки, образования и культуры. Китай в рамках инициативы в сфере экономики определил три приоритетные сферы потенциального сотрудничества: инфраструктура, высокие технологии и зеленые технологии.
1 Саммиты проводились в Варшаве, Польша (2012); Бухаресте, Румыния (2013); Белграде, Сербия (2014); Сучжоу, Китай (2015); Риге, Латвия (2016); Будапеште, Венгрия (2017). (Ерим.авт.)
Не секрет, что главная цель вышеуказанной инициативы - получение доступа к технологиям и исследованиям, международным каналам продаж и узнаваемым брендам, обеспечение поставок сырья для китайской экономики. Дополнительной целью китайских предприятий является инвестирование в проекты в области внешней инфраструктуры, а также предоставление льготных кредитов для проектов, реализуемых китайскими подрядчиками. В отношении стран с низким уровнем экономического развития китайская модель кроет в себе значительный риск экспонентного роста долговой зависимости. Например, в Черногории подписание одного контракта на автомагистраль увеличило национальный долг на 23 процентных пункта в соотношении к ВВП[1].
ЕС не присутствовал на первом саммите «16 + 1» в Варшаве, официально он был приглашен «слишком поздно». Начиная с Бухарестского саммита нового формата в 2013 г. от Евросоюза присутствует постоянный представитель. Заметим, что с декабря 2010 г. по октябрь 2013 г. (время еврокри-зиса), развивая сотрудничество со странами ЦВЕ, Китай воздерживался от проведения с ЕС диалога высокого уровня по экономике и торговле, договоренность о котором была достигнута в 2008 г. Иными словами, определенная конкуренция с евроинтеграцией в формате «16 + 1» присутствует, хотя, как правило, отвергается китайскими комментаторами [11]. «Разде-
и и и -1—1 и
ляй и властвуй - старый кошмар Европы остается инстинктивным китайским подходом» [5], - отмечают европейские аналитики.
Заметим, что предпочтение двусторонним форматам отношений - давняя черта китайской дипломатии и распространяется не только на Европу. Формат «16 + 1», кстати, напоминает схему сотрудничества Китая с африканскими странами - в 2000 г. был учрежден Форум китайско-африканского сотрудничества (РОСЛС), он собирается раз в три года, основная же работа ведется на двустороннем уровне. Двусторонний формат имеет свои плюсы, он практичен, что же касается общей позиции ЕС, то любопытно мнение одного обозревателя: «Если Германия хочет сотрудничать с Китаем, то делает это на двустороннем уровне, если нет - то отказ следует из европейских структур» [5].
Экспертами отмечается еще один «водораздел»: сотрудничество в рамках инфраструктурных проектов формата «16+1» получило чёткое разграничение по линии членства в Европейском союзе. В пяти из 16 стран, не входящих в ЕС (Сербия, Черногория, Албания, Македония, Босния и Герцеговина), с использованием китайской модели финансирования реализован ряд крупных проектов общей стоимостью около 6 млрд евро[1]. Построены, в частности, автострады в Сербии, Боснии и Герцеговине, Черногории, Македонии и Албании, а также часть железной дороги Белград - Суботица (часть маршрута, связывающего Белград с Будапештом). Использование китайских кредитов на Западных Балканах объясняется отсутствием привлекательных альтернатив со стороны ЕС для финансирования огромных инфраструктурных потребностей субрегиона.
В оставшихся 11 странах ЕС, несмотря на интенсивные политические контакты с Китаем, динамика инфраструктурного сотрудничества остаётся близкой к нулю. Состоялся только один проект - строительство венгерского участка железной дороги Белград - Будапешт. Остальные инфраструктурные проекты не выходили за рамки спекуляций СМИ, политических деклараций или меморандумов. Причины видятся в правовом и экономическом поле. Во - первых, Китай предлагают модели финансирования, сочетающие кредиты с обозначением подрядчика т. е. без открытого конкурса с государственной помощью, что несовместимо с законодательством ЕС. Во вторых, для государств - членов ЕС открыт широкий выбор финансовых инструментов для инвестиций в инфраструктуру основанную на грантах и субсидиях и кредитная система инвестирования, предложенная Китаем является менее эффективной.
Подвергаются критике также отдельные черты инвестиционной политики Пекина в Европе, в которой усматривают угрозы безопасности, в том числе из-за получения доступа к новейшим технологиям. Зарубежные китайские инвестиции привлекли особое внимание авторов доклада «Китай у ворот», который мы уже цитировали [5]. Одна из главных целей Пекина - приобретение технологий, в том числе двойного назначения, за занимающимися этим делом китайскими компаниями и фондами - их свыше 30, не считая многочисленных компаний-оболочек (shell companies), - стоит созданная в 2017 г. и возглавляемая Си Цзиньпином государственная комиссия по интегрированному оборонно-гражданскому развитию. Китайцев интересуют интегрированные микросхемы, широкополосная связь, инструменты, роботы и искусственный интеллект, космические и авиационные двигатели и т. п. Приобретение технологий часто начинается с покупки местной компании с дальнейшим расширением сферы ее деятельности. Так, в 2013 г. китайская компания Yantai Taihai приобрела французскую Manoir Industrie, одной из областей специализации которой являются технологии переработки ядерных отходов. Компания начала работу в КНР и в свою очередь приобрела фирмы во Франции, других странах Европы, а также Индии.
Авторы доклада «Китай у ворот» сетуют и на то, что закупки Китая в Европе часто масштабны и ведут к особому положению на рынке. В конце 2016 г. китайцы за 2.5 млрд долл. купили ирландскую авиализинговую компанию Avolon Holdings. В апреле 2017 г. она приобрела американского конкурента CIT Aircraft Leasing - за 10 млрд долл. В результате Avolon Holdings стала третьей в мире компанией с парком почти в 900 самолетов [5].
Нерыночный подход Китая к приобретению технологий негативно расценивается авторами доклада, усматривающих такой подход и в реализации Пекином программы «Промышленность 2025», которая является примером «самодостаточности и глобального доминирования» [4,5]. По данным Европейского совета по иностранным делам, из 336 приобретений Китая в ЕС в 2005-2017 гг. 117 были сделаны по приоритетам «Программы 2025», в том числе 63 в 2014-2017 гг., включая нашумевший случай покупки китайцами германской компании Kuka.
Заметим, что этот случай заставил поставить на повестку дня вопрос о скрининге китайских инвестиций в экономику ЕС, в том числе по причине вмешательства в процесс американского совета по иностранным инвестициям (СБШБ) - по его запросу Кика продала подразделение по аэронавтике перед сделкой с Китаем, и были приостановлены продажи китайской стороне германской компании Л1х1:гоп и голландской ЬишйеёБ [10]. Хотя при инвестиционном сотрудничестве сложно предотвратить утечку технологий, здесь можно вспомнить нашумевшую историю использования американским ВПК изготовленных в Китае микрочипов [8], озабоченность европейцев отчасти понятна. Кстати говоря, скрининг иностранных инвестиций в десяти стратегических отраслях ввела в 2017 г. Япония.
Стандартное понимание процесса усиления взаимодействия Китая с внешним миром исходит в Европе из представления о том, что, принимая международные нормы и правила, Пекин должен смягчать внутреннюю политику, способствовать демократизации и т. п. Пожалуй, единственным исключением из правила стала работа Дж. Манна [6]. Однако новое руководство страны во главе с Си Цзиньпином не спешит оправдать эти ожидания, в стране наблюдается усиление авторитаризма, это подтвердил и XIX съезд КПК (2017 г.). На смену мифу о либерализации Китая пришел другой миф: проекты Пекина в Евразии, Европе, Африке и Латинской Америке ведут к изоляции Европы и Запада, которые в отличие от закрывающегося Китая остаются открытыми для внешнего воздействия, неизбежна коллизия китайских норм и норм рыночных экономик [5].
Неизбежна, в частности, коллизия в понимании места суверенитета. Так, министр иностранных дел Германии заявляет, что если ЕС не сможет выработать коллективной политики в отношении КНР, то она сумеет расколоть Европу. Представитель МИД Китая, поддерживая интеграцию ЕС, замечает, что это региональная организация суверенных государств, а не суверенное государство как таковое. Единство стран ЕС в вопросах экономического сотрудничества с Китаем, как считают авторы доклада «Китай у ворот», необходимое средство сделать это сотрудничество равноправным и сбалансированным, причем изменение подхода к сотрудничеству требуется от китайской стороны [5].
Китай все активнее проводит в Европе политику мягкой силы, подбирает лоббистов своих интересов среди местных элит, среди которых бывшие дипломаты, чиновники, партийные лидеры. В Европе работают 160 институтов Конфуция, больше, чем в Северной Америке или Азии. В условиях недостаточного финансирования исследований Китая целое поколение молодых европейских синологов обучено по китайским методикам и стандартам. В Будапеште открыт Институт сотрудничества со странами Центральной и Восточной Европы, находящийся в ведении Академии общественных наук Китая, она же занимается кооперацией мозговых центров в специальной сети [3].
Пекин остается тверд, когда речь идет о коренных вопросах, суверенитете страны. Так, частный визит далай-ламы к президенту Литвы отозвался
Вильнюсу проблемами с экспортом сельскохозяйственной продукции в Китай, аналогичные меры коснулись экспорта говядины из Ирландии, когда Дублин подписал принятое США в марте 2016 г. заявление по поводу прав человека в Китае. После визита далай-ламы в Чехию в 2009 г. был прерван диалог по политическим вопросам, он возобновился лишь в 2014 г. с приходом нового правительства и принесением извинений Пекину. Отношения двух стран после этого пошли на подъем, в 2016 г. состоялся визит Си Цзиньпина в Прагу. Неудивительно, что некоторые страны ЕС убрали вопрос о правах человека с повестки двусторонних контактов, так Франция заменила его гуманитарными обменами.
В 2009 г. образовались относительно острые расхождения между странами севера и юга Европы. Они могут использоваться Китаем, если страны ядра ЕС не смогут устранить разрыв с периферией. В действительности же страны севера Европы озабочены собственным доступом на китайский рынок, восточная Европа заинтересована в китайских инвестициях, отдельные страны южной Европы уже получили значительные инвестиции из Китая и приветствуют китайскую экспансию. Греческий лидер А. Ципрас прямо пишет, что «Европа стала для Греции политическим и экономическим наказанием, в то время как Китай использовал возможности, открывшиеся для инвестиций - лишь те, кто готов к рискам, могут преуспеть в экономике».
Подчеркнем, что уплотнение сотрудничества Европы и Китая выглядит неизбежным при всех трудностях и противоречиях, которые не особенно смущают китайцев.
«Например, важный проект китайско-европейского экспресс-маршрута «море - суша» (из порта Пирей через Грецию, Македонию, Сербию, Венгрию в глубь Европы) столкнулся с рядом препятствий, включая политические беспорядки в Греции и кризис в Македонии, а также ситуацию с беженцами. - отмечает китайский специалист Лю Цзокуй, - К тому же весь проект Шелкового пояса стоит перед лицом ряда трудностей и вызовов. Ограничения из-за регулирования, технологические барьеры и отсутствие взаимного доверия затрудняют реализацию пояса и пути в Европе, и Китаю следует это знать». В скобках заметим, что упомянутый маршрут «море - суша», сокращающий время доставки товаров из Китая в центральную часть Европы на 7-11 дней, уже принес ощутимые результаты: оборот контейнеров в порте Пирей увеличился по сравнению с 2010 г. в пять раз [7].
Современные европейские дискуссии об экономической экспансии Китая в государствах Центральной и Восточной Европы имеют определенные затруднения в оценке размаха этого феномена и его политических последствий. Камнем преткновения здесь служат недостаточные, недостоверные или отсутствующие/засекреченные данные о характере деятельности, формах финансовой помощи Пекина в инфраструктурных проектах стран ЦВЕ. Как видно из проведенного анализа, некоторые европейские обозреватели считают, что экономическая экспансия Поднебесной может быть политическим риском для государств Европы.
Литература
1. Беляков Д. Стратегия Пекина в Центральной Европе / - URL: http://www. sonar2050.org/publications/kitayskiy-proekt-161-miiy-irealnost/
2. China's Twelve Measures for Promoting Friendly Cooperation with Central and Eastern European Countries / - URL: http://www.fmprc. gov.cn/mfa_eng/topics665678/ wjbispg665714/t928567.shtml
3. China-CEEC High-Level Symposium of Think Tanks / - URL: http://16plus1-thinktank.com/en/index.jhtml
4. European Chamber of Commerce in China / China Manufacturing 2025: Putting Industrial Policy Ahead of Market Forces, 7 March 2017 / - URL: http://www. europeanchamber. com.cn/en/chinamanufacturing-2025
5. François Godement, Abigaël Vasselier. China at the Gates: a New Power Audit of EU-China Relations / L.: The European Council on Foreign Relations (ECFR), December 2017 - URL: http://www.ecfr.eu/publications/summary/ china_eu_power_audit7242
6. James Mann. The China Fantasy: Why Capitalism Will Not Bring Democracy to China. N.Y.: Penguin Books 2008, 160 p. / - URL: https://www.penguinrandomhouse.com /books/298527/the-china-fantasy-by-james-mann/9780143112921/
7. Liu Zuokui. Europe and the «Belt and Road» Initiative: Responses and Risks. - URL: http://www.geopolitika.hu/wp-content/uploads/2017/07/Liu-ZuokuiEurope-and-Belt-and-Road-Initiative.pdf
8. Michael Chase, Kevin Pollpeter and James Mulvenon, Shanghaied? The Economic and Political Implications of the Flow of Information Technology and Investment Across the Taiwan Strait, CA: RAND Corporation, 2004 / - URL: https://www.rand. org /pubs/technical_ reports/TR133.html.
9. National bureau of Statistics of the People's Republic of China / URL: http://www. stats.gov.cn/english/PressRelease/201802/t20180228_1585666.html;
10. Sterling T.U.S. blocks Philips' $3.3 billion sale of Lumileds to Asian buyers / - URL: https://www.reuters.com/article/us-philips-lumileds-sale/u-s-blocks-philips-3-3-billion-sale-of-lumileds-to-asian-buyers-idUSKCN0V02D4
11. Tian Dongdong, Li's CEE trip boosts common development rather than poses threat to EU integrity / Xinhua, 28 November 2013. - URL: http://www.china-ceec.org/ eng/ldrhw_1/2013bjlst/hdxw1/t1410524.htm
12. Customs Statistics of the People's Republic of China / - URL: http://www.haiguan. info/newdata/newdate.aspx?guid=7825
