Евразийская интеграция в контексте формирования политических режимов Текст научной статьи по специальности «Политологические науки»

Н. А. Баранов N. A. Baranov 1

Евразийская интеграция в контексте i

формирования политических |

режимов |

CL

Eurasian Integration in a Context of Formation ^

of Political Regimes |

Баранов Николай Алексеевич Baranov Nikolay Alekseevich о

Санкт-Петербургский государственный университет Saint-Petersburg State University § Профессор кафедры политических институтов Professor of the Chair of Political Institutes

и прикладных политических исследований and Political Researches ^ Доктор политических наук Doctor of Science (Political Science) [email protected] [email protected]

КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА >|

демократизация, евразийская интеграция, либерализация, постсоветские государства, ^

трансформация политических режимов >х

KEY WORDS

democratisation, euroasian integration, liberalisation, post-soviet states, transformation of political modes

РЕФЕРАТ

В статье анализируется трансформация политических режимов в постсоветских государствах и ее влияние на формирование Единого экономического пространства в контексте евразийского интеграционного процесса.

ABSTRACT

In the article transformation of political regimes in the Former Soviet States and its Influence on Common Economic Space formation in a context of the eurasian integration process is analyzed.

m <

В середине первого десятилетия XXI в. начался реальный процесс интеграции на постсоветском пространстве, результатом которого стало создание в 2010 г. Таможенного союза, формирование с 2012 г. Единого экономического пространства с перспективой создания полноценного экономического союза к 2015 г. Как показывает международный опыт, экономическая интеграция становится приоритетным проектом в различных регионах земного шара. Европейский союз создает «экономическое НАТО» с США, идут интеграционные процессы в странах Юго-Восточной Азии, Азиатско-Тихоокеанского региона, Латинской Америки, на африканском континенте. Евразийский интеграционный

процесс органично вписывается в современный международный тренд, связанный с преодолением заградительных барьеров между странами и созданием эффективной экономической системы, способствующей развитию государств. При этом следует обратить внимание на то, что наиболее успешные экономические интеграционные проекты реализуются между странами с демократическими политическими системами. Да и желание интегрироваться высказывают, прежде всего, страны с открытой системой власти, основанной на демократии и доверии к политикам со стороны народа. Поэтому целесообразно определить влияние на евразийскую интеграцию политических режимов государств, высту-

^ пающих в качестве акторов в данном

^ процессе.

™ В западной академической среде ши-

< роко распространена точка зрения от-

з носительно взаимосвязи между либе-

™ ральной экономикой и демократической

V политической системой. В данном кон-

1= тексте приоритет отдается рынку перед

" политикой, который формирует конку-

!= рентную среду во всех сферах жизни

х общества. Поэтому с политической точ-

ш

х ки зрения демократизации должна предок шествовать либерализация, о чем до° статочно много издано научных трудов 8 (Н. Боббио, А. Пшеворский, Ф. Шмиттер ° и т. д.). Такая взаимосвязь объясняется о тем, что конкуренция в экономике, как ^ правило, сопровождается конкуренцией £ в политике, где поиск наиболее эффек-х тивных способов управления страной ^ является приоритетным критерием для >х политических деятелей, претендующих т на управление людьми. £ Современная экономика немыслима

со „

ш без новейших технологий, которые изменили мир и все больше оказывают влияние на политику. Протестные выступления в арабском мире продемонстрировали силу и влиятельность новых средств и способов коммуникации в процессе консолидации общества в противостоянии с закрытой авторитарной системой власти.

Рыночная система без демократии может быть (Саудовская Аравия, Индонезия, Сингапур), но демократии (в западном, а не в социалистическом варианте) без рынка в истории не было. Данный факт свидетельствует о том, что попытки построить современное демократическое государство в отсутствие рыночных механизмов обречены на провал. Американский политолог Чарльз Линдблом пишет о том, что рыночная система, подобно политической демократии, «основана на контроле масс над элитами» [2, с. 251]. Вероятно, проблемами в таком контроле объясняются неудачи в строительстве демократии на евразийском пространстве, о чем свидетельствует анализ политических режимов в постсоветских государствах.

Понятие «политический режим» выражает способ функционирования политической системы, характер взаимосвязи государственной власти и общества. Он определяет совокупность средств и методов, используемых государством при отправлении власти, отражает степень политической свободы в обществе и правовое положение личности. В то время как политическая система представляет собой довольно устойчивую конструкцию, политический режим менее стабилен, изменения его могут колебаться в ту или иную сторону в пределах норм, допускаемых конституцией и законами, особенностями социокультурного развития.

Некогда единое советское государство состояло из культурно разнородных этносов, которые, получив независимость, по-разному представляли свое дальнейшее развитие. Можно выделить четыре группы государств, принципиально различающихся по цивилизаци-онным признакам: прибалтийские страны — Литва, Латвия, Эстония; восточноевропейские государства — Белоруссия, Украина, Молдова; закавказские республики — Грузия, Армения, Азербайджан; центрально-азиатские государства — Казахстан, Киргизия, Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан. Из этих групп государств лишь три последние потенциально могут стать субъектами евразийской интеграции, так как Прибалтика исторически занимала либо прогерманскую (Латвия и Эстония), либо пропольскую (Литва) позицию, поэтому их проевропейский выбор был предопределен.

Государства с преобладанием православной культуры по-разному ориентировались в своем дальнейшем развитии — от максимальной удаленности по историческим причинам (Молдова) до максимального сотрудничества (Беларусь) при окончательно неопределившейся Украине. С Россией у этих государств оказалось много общего, о чем свидетельствуют и в значительной степени схожие политические процессы.

Несмотря на конфессиональные различия в закавказских государствах, советское прошлое их объединило и тесно переплело, создав сложно разрешимые этнические проблемы. Их европейская географическая маргинальность способствует маргинальности политической, заключающейся в движении в европейском направлении, но со своими кавказскими особенностями. Сильные геополитические игроки в данном регионе (Турция, Иран) добавляют политическую неопределенность и привносят своеобразие в политическую ситуацию в закавказских государствах.

Центрально-азиатские страны, воз-вратясь к своим традиционным истокам, строят свою государственность, исходя из собственного представления о политике и государстве, на которое оказывают существенное влияние ведущие геополитические игроки региона — Россия, Китай, Иран, а также США, не желающие выхода из-под контроля важного геополитического региона.

Под влиянием перечисленных тенденций в постсоветских государствах формируются политические режимы как традиционного характера с авторитарными чертами, так и демократической направленности с явным налетом советского прошлого.

Трансформацию политических режимов в постсоветских государствах можно условно разделить на два этапа. На первом этапе в 1990-е гг. направленность политических процессов характеризовалась двумя ключевыми тенденциями: стабилизацией и адаптацией. В прибалтийских государствах, заранее определивших для себя европейский путь развития, эти процессы проходили ускоренным темпом. В остальных государствах наблюдались схожие тенденции, связанные со стабилизацией обстановки в стране. Так, были заморожены этнические конфликты (в Абхазии, Южной Осетии, Нагорном Карабахе, Приднестровье), которые окончательно разрешены не были, однако противоборствующим сторонам удалось достигнуть перемирия; завершены гражданские войны (в Грузии и

Таджикистане). В бывших союзных республиках к концу 1990-х гг. сформировались национальные государства, граждане которых старались адаптироваться к новым рыночным условиям в экономике, минимуму государства в социальной сфере и новым политическим институтам — демократическим по форме и традиционным по содержанию.

В 2000-е гг. наступил второй этап трансформации, совпавший с началом экономического роста и повышением требований населения к своему благосостоянию. На первый план выходит проблематика выбора дальнейших целей и путей развития. Данная проблема решалась по-разному. Так в странах, где сложились достаточно активные и развитые гражданские структуры и где правящие круги вовремя не отреагировали на новые вызовы, произошли «цветные революции» (Грузия, Украина, Киргизия). В России властные элиты предложили населению новую форму социального контракта: авторитарное правление в обмен на рост благосостояния. Такой маневр позволил правящим кругам избежать демократизации и постепенно вытеснить публичную конкуренцию из политики. В ряде стран (в Армении, Азербайджане, в меньшей степени Белоруссии) властным элитам с помощью силовых мер разного масштаба и разной степени интенсивности удалось не допустить развития по сценарию «цветных революций». В Молдове же на волне требований социальной справедливости к власти вернулась коммунистическая партия, традиционно эксплуатировавшая этот лозунг и сумевшая эффективно использовать ностальгические воспоминания о временах Советского Союза.

Однако, как показали дальнейшие события, несмотря на все политические различия, нигде, ни в одной из стран так и не удалось добиться принципиально иных моделей развития.

Специалист по постсоциалистическим трансформациям А. Рябов1 отмечает раз-

т <

о О о

т <

1 Промежуточные итоги и некоторые особенности постсоветских трансформаций:

^ личия в трансформационных процессах

^ стран Центральной и Восточной Европы

™ и постсоветских государствах. Прежде

< всего, это деинституционализация поли-

з тической и в значительной степени эко-

™ номической жизни, свидетельствующей о

V непредсказуемости результатов выборов

1= в первых государствах и предсказуемости

" политического процесса во вторых, а так-

[= же персонификация власти, характерная

х практически для всех, кроме прибалтий-

ш

х ских, государств постсоветского пространства. Победившие на выборах силы ° стремятся сразу же использовать демоса кратические институты для сохранения ° нового статус-кво в свою пользу. о Следует отметить, что большинство ^ постсоветских государств (кроме, по-£ жалуй, Белоруссии) пытались выйти из-под геополитического контроля России, ^ полагая, что такая удаленность способ->х ствует повышению шансов для создания т сильной национальной государственного сти, основанной на специфическом для

со

ш каждой страны политическом режиме.

Методы управления в постсоветских государствах отличаются большим разнообразием — от жестких авторитарных режимов центральноазиатского образца с элементами досоветского традиционализма до более мягких форм авторитаризма, часто мимикрирующих под имитационные (нелиберальные) демократии (Армения, Грузия, Россия), до электоральных демократий (Молдова, Украина) и до консолидированных демократий в прибалтийских странах(Литва, Латвия, Эстония).

В отечественной политической науке существуют различные подходы в типологии политических режимов постсоветских государств. Так, своеобразный анализ политических режимов предстает в работах А. Воскресенского, который характеризует политические режимы в Казахстане, Таджикистане, Туркменистане, Узбекистане, Азербайджане, Ар-

Лекция Андрея Рябова на проекте «Публичные лекции Полит.ру»: [Электронный ресурс]. URL: http://polit.ru/article/2010/08/12/riabov/ riabov.html (дата обращения: 10.07.2013).

мении, Грузии как авторитарный национализм, а в Киргизии как нестабильная демократия [1, с. 136-137]. В отношении стран Центральной Азии он применяет также термин «авторитарные либо консервативные патерналистские режимы».

Б. Макаренко соединяет форму правления с методами осуществления власти и выделяет четыре категории политических режимов [3, с. 105-125].

1. Президентские по форме и чисто авторитарные по сути режимы в Туркменистане, Узбекистане и Таджикистане, где вся полнота исполнительной власти принадлежит президентам, а выборы в парламенты носят неконкурентный характер. В этих странах сохранились сильные пережитки традиционного патриархального общества, и повестка дня для них состоит не в демократизации, а в продвижении модернизационных процессов и расширении политического плюрализма.

2. Тяготеющие к авторитаризму президентский режим в Белоруссии, формально президентско-парламентские режимы в Азербайджане и Казахстане и формирующийся парламентский режим в Киргизии. В постсоветское время во всех этих странах наблюдались разнонаправленные тенденции, связанные с развитием политического плюрализма, однако к сегодняшнему дню власть в них практически полностью приобрела моноцентрический характер (кроме Киргизии). Белорусский политолог В. Карбалевич отмечает, что в современной Белоруссии, например, под демократией понимается защита социальных, а не гражданских или политических прав граждан1, чем объясняется политическое преследование оппозиции.

3. Движущиеся в сторону ослабления президентской власти Молдова и Украина, перешедшие в начале 2000-х гг. от президентско-парламентской республи-

1 Карбалевич В. Управляемая демократия: белорусский вариант // Неприкосновенный запас. 2008. № 5 (61): [Электронный ресурс]. URL: http://magazines. russ. ru/nz/2008/5/ka9. html (дата обращения: 10.07.2013).

ки к парламентской в первом случае и к премьер-президентской — во втором. По уровню политического плюрализма и конкуренции эти страны превосходят все остальные государства СНГ и представляют своеобразный вариант «затянувшегося транзита». Украинский политолог М. Рябчук так характеризует трансформацию политического режима на Украине: «колебания между беспомощным плюрализмом и политикой доминантной власти с постепенным сползанием к консолидированному авторитаризму в последние годы Леонида Кучмы, восстановлением дисфункциональной демократии при Викторе Ющен-ко и выразительным проявлением авторитарных тенденций при Викторе Яну-ковиче, с перспективой утверждения в Украине даже не конкурентного авторитаризма, а вполне гегемоничного — как в России и Беларуси»1.

4. Президентско-парламентские Россия, Армения и Грузия (до 2012 г.). Несмотря на общность политического режима, эти страны заметно различаются по объему полномочий президентов (от максимума в России до минимума в Армении) и относятся к нелиберальным демократиям. Главной причиной задержки демократизационных процессов в Армении и Грузии стали факторы, связанные со становлением национальной государственности: в Грузии — утрата контроля над Абхазией и Южной Осетией и государственный переворот 1992 г.; в Армении — война за Карабах, конфронтацион-ный стиль внутренней политики. Следует отметить существенные политические изменения в Грузии после поражения правящей партии на парламентских выборах в 2012 г. и реального сосредоточения власти в руках правительства в ходе конституционной реформы, в резуль-

1 Украинская посткоммунистическая трансформация: между дисфункциональной демократией и неконсолидированным авторитаризмом: Лекция Миколы Рябчука на проекте «Публичные лекции Полит.ру»: [Электронный ресурс]. URL: http://www.polit.ru/article/ 2010/06/01/ukraine/ (дата обращения: 10.07.2013).

тате которой после выборов президента ^

(в октябре 2013 г.) Грузия становится ^

парламентско-президентской республи- ™

кой. <

Специфическим для ряда стран фено- з

меном, повлиявшим на формирование ™

политических режимов, стали «партии £

власти» — «Единая Россия», «Новый с=

Азербайджан», «Союз граждан Грузии», £

Республиканская партия Армении, «Нур !=

Отан» (Казахстан). Однако они отлича- х

ш

ются от классических доминантных пар- х тий, которые являются самоуправляе- к мыми с механизмами внутрипартийной ° демократии, где роль лидера и госаппа- о рата в управлении партиями достаточно ° высока, но они не становятся «массовы- ^ ми придатками» исполнительной верти- ^ кали. В постсоветских же государствах £ степень самостоятельности этих партий в определении политической повестки ^ дня и кадровых назначениях изначально >х была весьма ограниченной. Как отмеча- т ют А. Воскресенский и Б. Макаренко [1; £ 3], если классические доминантные пар- ш тии формируют власть, то «партии власти» ею формируются.

Дальнейшая институциональная эволюция стран с «партиями власти» зависит от того, смогут ли эти партии из «инструмента» президентской власти развиться в автономные политические образования и допустят ли они расширение политического плюрализма. В первом случае сложится новая модель демократизации — через доминирующую партию, во втором — режимы приобретут полуавторитарный или авторитарный характер.

Специалист по посткоммунистическим трансформациям Томас Карозерс в своей известной статье «Конец парадигмы перехода» пишет о том, что наиболее распространенные модели политического развития переходных стран следует считать альтернативными направлениями, «а не промежуточными станциями на пути к либеральной демократии». По его мнению, «шаткая середина между полнокровной демократией и откровенной диктатурой является сегодня самым типичным местом пребывания посткоммунистических стран и стран третьего мира».

^ Не являясь диктатурами или молодыми ^ демократиями, они принадлежат к так ™ называемой политической «серой зоне», < но имеют демократические атрибуты, на-з пример, определенное, хотя ограничен™ ное, политическое пространство для V оппозиционных партий и независимого 1= гражданского общества. В то же время " при наличии регулярных выборов и де-[= мократических конституций «они страдах ют от серьезного дефицита демократии,

ш

х в частности, когда речь идет о скверной к репрезентации интересов граждан, сла-° бом участии в политических процессах 8 вне голосования, внеправовых действи-° ях государственных служащих, сомни-о тельных выборах, низком доверии к го-^ сударственным учреждениям и их тра-£ диционной неэффективности» [5, р. 6, х 9-10, 14, 18].

^ Таким образом, демократизация по-х литического режима в большинстве стран т постсоветского пространства происходило ла не по предписанным теориями транш зита правилам, способствующим становлению либеральной демократии, а по своим, нередко сочетающимся с традиционным характером политической власти, условиям. В то же время на характер политического режима все в большей степени оказывает влияние потребность общества в повышении уровня жизни, что вносит коррективы в планы политиков, выстроивших систему власти «под себя». В связи с новыми общественными требованиями политические элиты начинают участвовать в интеграционных проектах, предполагающих решение назревших экономических и социальных вопросов.

Заинтересованность в многостороннем экономическом сотрудничестве на постсоветском пространстве проявляют, прежде всего, те страны, которые в октябре 2011 г. подписали соглашение о создании зоны свободной торговли. Данное соглашение было подписано Россией, Украиной, Белоруссией, Казахстаном, Арменией, Киргизией, Молдавией и Таджикистаном. О своем намерении присоединиться к нему в феврале 2012 г. заявил Узбекистан. Таким образом, на постсоветском пространстве выделилась

группа стран, заинтересованных в экономических интеграционных процессах, к которым в зависимости от успешности данного проекта могут присоединяться и другие государства. По мнению Г. И. Чуфрина, по своему значению становление и развитие евразийской экономической интеграции носит «даже не региональный, а глобальный характер, и его стратегические перспективы будут определяться сложным переплетением и взаимодействием многих внутренних и внешних факторов политического, военно-политического, экономического и социального характера» [4, с. 127].

В основе евразийских интеграционных проектов лежат рыночные условия их функционирования, которые предполагают либерализацию экономического пространства, что неизбежно повлечет за собой перемены в политической сфере. Формирование единой договорно-правовой базы, согласование интересов различных деловых кругов и объединений, разрешение проблем в судебном порядке — все эти вопросы, от решения которых зависит скорость интеграционного продвижения, оказывают существенное влияние на трансформацию политических режимов. Участие в переговорном процессе бизнеса экспертного сообщества, общественных объединений расширяет базу демократизации и формирует более восприимчивую политическую среду. В результате адаптации политических режимов к формирующимся рыночным экономическим институтам появляются демократические институты и практики, углубляющие интеграционные процессы. Готовность постсоветских государств к экономическому интеграционному процессу связана также с передачей части полномочий наднациональным структурам, что существенным образом ослабляет ресурсные возможности авторитаризма. Таким образом, в результате интеграции происходит либерализация экономик и демократизация политических режимов стран — участников евразийского интеграционного проекта.

Литература ^

I—

1. Воскресенский А. Д. Политические системы и модели демократии на Востоке. М., 2007. х

2. Линдблом Ч. Рыночная система: Что это такое, как она работает и что с ней делать / Пер. m с англ. Д. Шестакова, Р. Хаиткулова. М., 2010. 5

3. Макаренко Б. Посткоммунистические страны: некоторые итоги трансформации // Полития. з 2008. № 3 (50). С. 105-125. ™

4. Чуфрин Г. И. Очерки евразийской интеграции. М.: Весь мир, 2013. ^

5. Carothers T. The End of the Transition Paradigm // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13, N 2. ш Р. 6, 9-10, 14, 18. 5

CL

References x

Ш

1. Voskresensky A. D. Political systems and democracy models in the East. M., 2007. m

2. Lindblom Ch. The Market System What It Is, How It Works, and What to Make of It / Transl. g from English D. Shestakov, R. Haitkulov. M., 2010. g

3. Makarenko B. Post-communist countries: some results of transformation // Polity. 2008. N 3 (50). о P. 105-125. °

4. Chufrin G. I. Sketches of the Eurasian integration. M.: Publishing house "Whole world", 2013. g

5. Carothers T. The End of the Transition Paradigm // Journal of Democracy. 2002. Vol. 13, N 2. x Р. 6, 9-10, 14, 18. ш

m <