CC BY
41Эволюция предмета и метода политической экономии на заре цифровизации
Evolution of political economy subject and method at the dawn of digitalization
ПОРОХОВСКИЙ Анатолий Александрович
Заведующий кафедрой политической экономии Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, д.э.н. Anatoly A. POROKHOVSKY
Chair of Political economy department, Moscow Lomonosov State University, Doctor of Economics
Четвертая промышленная революция требует системного решения современных практических и теоретических проблем. Такие решения может предложить политическая экономия как базовая часть общей экономической теории. Политическая экономия как системная теория развивается вместе с экономикой, определяя природу новых явлений через развитие своего предмета и метода исследования. Другие экономические теории дополняют политическую экономию, обращаясь к разным сторонам экономики XXI века.
Recent years have become digitalization in all their varieties. This has the greatest impact on the infrastructure of the economy and society. Despite the rapid and large-scale development of artificial intelligence, the role of man is not reduced, but increases. Economic relations between people, preserving their nature, acquiring new forms — rational, transformed, irrational. To substantiate this scientific hypothesis, we consider the following questions: political economy as a system theory; the essence of evolution of political economy subject and method; the economic meaning of digitalization.
A huge number of new phenomena and events at the national and global levels allows many researchers to use an interdisciplinary approach to analyze them. This does not mean that the objects and subjects of separate sciences and theories disappeared. The political economy is fully adaptive to modern realities.
Аннотация:
Abstract:
Политическая экономия, предмет политической экономии, метод политической экономии, цифровизация, система экономики.
Political economy, subject of political economy, method of political economy, digitalization, system of economy.
Постановка проблемы
Главным технологическим и социально-экономическим явлением последних лет становится цифровизация во всем своем многообразии. При этом она оказывает наибольшее влияние на инфраструктуру экономики и общества. Несмотря на быстрое и масштабное развитие искусственного интеллекта роль человека не снижается, а возрастает. Экономические отношения между людьми, сохраняя свою природу, приобретают новые формы — рациональные, превращенные, иррациональные. Для обоснования данной научной гипотезы рассмотрим следующие вопросы:
■ политическая экономия как системная теория;
■ суть эволюции предмета и метода политической экономии;
■ экономический смысл цифровизации. Громадное количество новых событий и явлений на страновом
и глобальном уровнях вынуждает многих исследователей использовать междисциплинарный подход для их анализа. Это не означает, что исчезают объекты и предметы отдельных наук и теорий. В полной мере сохраняет свою значимость и самостоятельное звучание политической экономии.
Политическая экономия как системная теория
Крутые переломы в развитии человеческой цивилизации, связанные с распадом СССР и формированием всеобщей рыночной глобализации, поддержанной повсеместным распространением интернета при лидерстве американской экономической модели и экономической науки, снизили внимание к политической экономии в России и других странах. Однако мировой экономический кризис 2007— 2009 годов и слабые экономические результаты российских рыночных реформ вновь вывели на повестку научных дискуссий проблему системного решения накопившихся системных проблем. К удивлению многих экспертов, такие решения может предложить как раз политическая экономия — единственная цельная системная экономическая теория. Ни одна другая теория — ни институционализм, ни экономикс, ни поведенческая или эволюционная теория, ни другие школы, программы или направления — не обладают потенциалом системного подхода, располагая лишь инструментарием анализа своих ограниченных предметных областей.
Ключевые слова: Keywords:
Наряду с началом выхода в 2015 г. специального журнала «Вопросы политической экономии» опубликованы монографические исследования [1] и учебники, целиком посвященные современному представлению политической экономии [2]. Более того, широкую известность приобретают книги российского ученого С.Д. Бодрунова о кардинальном изменении самой экономики в цифровую эпоху и повышении роли человека как главного созидателя [3]. Своеобразным путем отреагировали на 200-летие со дня рождения К. Маркса сотрудники Совета экономических консультантов при президенте США, которые в октябре 2018 г. выпустили доклад «Альтернативные издержки социализма», который затем вошел отдельной восьмой главой в книгу «Экономический доклад президента» [4]. Авторы пытаются показать, что в США многие элементы социализма уже лучше и больше достигнуты, чем в странах ЕС и Европы в целом [4, р. 381-426]. Речь идет об экономических и политических свободах, доступности здравоохранения, образования, жилища, пенсионном обеспечении. Впервые за последние десятилетия в официальном документе правительства США позитивно поданы отдельные преимущества социалистического устройства общества.
Современное информационное пространство, хотя и подвержено манипулированию со стороны крупных игроков, дает возможность гражданам всех стран, особенно с развитой экономикой, быть в курсе происходящих событий в режиме реального времени. Американцы сравнивают свою жизнь с европейцами, европейцы — с американцами. Их мало интересует та или иная экономическая теория. Они видят свою страну и мир вокруг, какие они есть. И они хотят жить лучше. Такой настрой людей вынуждает власти искать новые теоретические подходы для решения растущих проблем.
В рамках общей экономической теории только политическая экономия отличается системностью построения своих категорий и законов. Поэтому процесс развития экономики одновременно объективно выступает и как процесс развития не отдельно какой-либо категории, а всей системы политической экономии, поскольку все ее категории взаимосвязаны и взаимообусловлены. Если возникают новые явления, которые не были отражены в политэкономии, то они оцениваются и определяются системой координат политэкономии, где и находят свое место. В этом и состоит фундаментальность политической экономии. Поэтому несмотря на свою 400-летнюю историю, политическая экономия остается актуальной и в третьем тысячелетии.
Четвертая промышленная революция показывает, насколько сложным и многообразным объектом исследования становится экономика. И здесь свою роль играют частные, отраслевые и функциональные экономические теории и науки. Число таких наук продолжает расти, все больше насчитывается отраслей и сфер экономики, модифицируется механизм ее функционирования. В условиях роста цифровиза-
ции и неопределенности будущего повышается роль таких конкретных наук, как экономическая теория информации, теория финансов, теории риска и страхования, теории инвестиций и аудита. В рамках подобных теорий рассматриваются отдельные сегменты развития, а не экономика в целом, что является объектом политической экономии.
Между тем глобализация делает национальные экономики, в том числе и экономику России, взаимозависимыми. Сформировались особые тенденции развития мировой экономики как таковой. Несмотря на наличие общих родовых признаков рыночной экономики, нельзя не видеть особенности как национальных экономических моделей, так и мировой экономики. Воспроизводственный процесс на международном уровне подвержен сильному влиянию неэкономических факторов — военных, политических, религиозных. Поэтому каждая страна определяет оптимальный уровень открытости своей экономики, чтобы обеспечить свою экономическую безопасность. И в этом процессе политическая экономия играет главенствующую роль.
Суть эволюции предмета и метода
Политическая экономия возникла как наука о законах функционирования и развития национального рыночного хозяйства. После первой промышленной революции рыночное развитие получило долговременную промышленную основу, что позволило в полной мере раскрыться родовым признакам рыночной экономики — частной собственности, капиталу, наемному труду, конкуренции, различного вида рынков, стоимости и рыночному ценообразованию. В этот период классическая политическая экономия мануфактурного периода получила развитие по двум основным направлениям — системному, марксистскому на базе теории трудовой стоимости и неоклассическому на основе теории предельной полезности, где земля, капитал и труд рассматривались как равноценные факторы.
В XX веке все большее значение приобретала сфера услуг, которая также стала важным фактором развития материального производства. В результате экономика развитых стран внешне превратилась в так называемую сервисную, ибо в среднем на сферу услуг приходится 75% ВВП, а на производство товаров — материальное производство — 25%. Примерно в таких же пропорциях распределилась занятость работников. Экономическое значение производства товаров и производства услуг выровнялось для общества, хотя по-прежнему материальное производство остается общей основой воспроизводственного процесса, так как ни одна отрасль сферы услуг не может функционировать без изделий материального производства. Для экономики и общества нужны как товары, так и услуги — материальные и нематериальные блага. В информационную эпоху добавилось немало новых услуг. Все это сформировало предмет политической экономии как экономичес-
кие отношения между людьми по поводу производства, обмена, распределения и потребления товаров и услуг, или благ.
Относительное сокращение доли материального производства не привело к сокращению предмета политической экономии, так как сфера услуг встроена в общий воспроизводственный процесс, а в состав совокупного работника входят занятые в производстве товаров и услуг. Таблицы затраты-выпуск и межотраслевой баланс по экономикам развитых стран подтверждают значительное взаимодействие современных сфер национальной экономики. Вместе с тем растущая роль финансового сектора в сфере услуг приводит к тому, что суть экономических отношений, включая природу капитала, труда, денег и других явлений, представляется в повседневной жизни в превращенных и иррациональных формах. К примеру, производные финансовые инструменты — деривативы являются одной из иррациональных форм. Немало превращенных форм характеризуют сферу занятости — наемного труда, физического и умственного труда, самозанятости. Существует иррациональное выражение интеллектуальной собственности.
Поскольку политическая экономия оперирует сущностными категориями, постольку ее основным методом является метод научной абстракции, дополненный диалектическим взаимодействием количества и качества, единства и борьбы противоположностей. Выявлению количественных параметров и пропорций помогают математические методы анализа. Политическая экономия также широко в современных условиях использует цифровые технологии, которые, к примеру, незаменимы при работе с большими данными, анализе операций на фондовом рынке. Однако во всех случаях рассматриваются экономические отношения между людьми, ибо в рыночной экономике все факторы персонифицированы.
Экономический смысл цифровизации
Бурными темпами цифровизация проникает во все сферы экономики и общества. Более того, с ее помощью сформировалось глобальное цифровое пространство, которое стало основой глобализации 4.0. Видимость доступности почти любой информации любому человеку, имеющему доступ к интернету, создает немало иллюзий о всемогуществе виртуального мира, его господстве над окружающей реальностью. Фетишизм цифровизации развеивается, если вникнуть в ее экономический смысл.
Аналитики Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) всесторонне рассматривают процесс цифровизации, периодически выпуская объемные исследования о ее влиянии и путях развития [5]. Особое внимание уделяется искусственному интеллекту, который не только стал базой интернета вещей, но и претендует на замену людей на рабочих местах в различных сферах экономики.
Вместе с тем цифровизация не приводит, как ожидалось, к значительному повышению производительности труда ни в одной национальной экономике. Значительные темпы роста производительности наблюдаются только непосредственно в отраслях самой цифровой экономики — производстве компьютеров, смартфонов, серверов, других электронных изделий, а также программного обеспечения. До сих пор темпы роста производительности труда в страновом исчислении при четвертой промышленной революции ниже, чем при каждой из трех предшествующих промышленных революций. Экономически это означает, что цифровизация в наибольшей мере воздействует на инфраструктуру экономики, то есть на среду ее развития, включая рынок труда.
Уже при первой промышленной революции появилась такая форма занятости, как работа на дому. В современных условиях она стала быстро расширяться. Внешне выглядит так, что человек при удаленной занятости и особенно при самозанятости становится более независимым от работодателя (капитала или государства). На самом деле таких людей и фрилансеров чувство свободы покидает сразу, как только заканчиваются контракты и заказы, а потому вновь надо искать, на кого временно работать. Сфера экономики с такой занятостью получила название «гигномика» [6, с. 38, 45; 7]. Здесь работники не имеют никаких социальных гарантий от работодателей, они минимально защищены и государством. Все риски человек берет на себя.
Искусственный интеллект через роботизацию освобождает человека от рутинного монотонного физического или умственного труда. Вместе с тем в экономике растет потребность в высококвалифицированном труде, повышается роль человека как главного созидателя прогресса. Учесть такие противоположные тенденции и настроить общество на преодоление их отрицательных последствий может и способно только государство. Поэтому роль государства не снижается, а возрастает. Это необходимо не только людям, это необходимо и капиталу.
Искусственный интеллект дополняет человеческий интеллект как инструмент воздействия на предметы труда. В перспективе у людей может появиться больше свободного времени для саморазвития. Но пока наемный труд остается основным источником дохода большинства граждан развитых стран. По-прежнему абсолютное большинство товаров и услуг — это результат наемного труда. Не случайно вопросы занятости — главные пункты избирательных компаний и в США, и в Европе.
Выводы
Модификация предмета и метода политической экономии в эпоху цифровизации происходит вследствие изменений в экономических отношениях между людьми по поводу производства, обмена, распределения и потребления благ. Поскольку по сути отношения между капи-
талом и трудом сохранились в полном объеме, постольку социальные противоречия переместились в сторону государственных структур, задающих национальную модель развития. Все отчетливее проявляются общие для современного мира тенденции:
■ возрастает роль государства как гаранта современных «правил игры» в рыночной системе;
■ появляются и расширяются новые формы монополизма, в том числе на базе интеллектуальной собственности;
■ возникновение «гигномики» как формы самозанятости ослабляет социальную защиту работников;
■ сфера креативного труда расширяет границы совокупного работника, но не сокращает неквалифицированный труд; четвертая промышленная революция, цифровизация и глобализация 4.0 не снижают накал борьбы между транснациональными компаниями и странами за энергетические, сырьевые, водные и человеческие ресурсы.
Применение политической экономии как системной теории может способствовать найти ответы на вызовы, которые родила цивилизация для отдельных стран и всего человечества.
Библиографиче- 1. Рязанов В.Т. Современная политическая экономия: перспективы нео-ский список: марксистского синтеза/В.Т. Рязанов - СПб.: Алетейя, 2019. - 436 с.
2. Бузгалин А.В. Колганов А.И., Барашкова О.В. Классическая политическая экономия: Современное марксистское направление. Базовый уровень. Продвинутый уровень. - М.: ЛЕНАНД, 2018. - 552 с.
3. Бодрунов С.Д. Ноономика /Монография/ - М.: Культурная революция, 2018. - 432 с.
4. Economic Report of the President. Together with Annual Report of the Council of Economic Advisers. 2019. U.S. Government Printing Office, Washington D.C., March. - 711 p.
5. OECD. 2019. Measuring the Digital Transformation: A Roadmap for the Future, OECD Publishing, Paris - 260 p.
6. Шваб К. 2019. Технологии Четвертой промышленной революции. [Пер. с английского] Москва: Эксмо. - 320 с.
7. Abraham G., Haltiwanger C., Sandusky K., Spletzer R. 2018. Measuring The Gig Economy: Current Knowledge and Open Issues. NBER Working Paper 24950. - 54 p.
List of References: 1. Ryazanov V.T. Sovremennaya politicheskaya ekonomiya: perspektivyi
neomarksistskogo sinteza/V.T. Ryazanov - SPb.: Aleteyya, 2019. - 436 s.
2. Buzgalin A.V. KolganovA.I, Barashkova O.V. Klassicheskaya politicheskaya ekonomiya: Sovremennoe marksistskoe napravlenie. Bazovyiy uroven. Prodvinutyiy uroven. - M.: LENAND, 2018. - 552 s.
3. Bodrunov S.D. Noonomika / - M.: Kulturnaya revolyutsiya, 2018. - 432 s.
4. Economic Report of the President. Together with Annual Report of the Council of Economic Advisers. 2019. U.S. Government Printing Office, Washington D.C., March. - 711 p.
5. OECD. 2019. Measuring the Digital Transformation: A Roadmap for the Future, OECD Publishing, Paris - 260 p.
6. Shvab K. 2019. Tehnologii Chetvertoy promyishlennoy revolyutsii. [Per. s angliyskogo] Moskva: Eksmo. - 320 s.
7. Abraham G., Haltiwanger C., Sandusky K., Spletzer R. 2018. Measuring The Gig Economy: Current Knowledge and Open Issues. NBER Working Paper 24950. - 54 p.
Контактная информация:
Пороховский Анатолий Александрович
Российская Федерация, 119991 Москва, Ленинские горы, д. 1, стр. 46, МГУ имени М.В. Ломоносова
Contact information:
Porokhovsky AnatoLy ALexandrovich
Russian Federation, 119191 Moscow, Leninsky Gory 1, buiLd. 46, Moscow Lomonosov State University. E-maiL: anapor@econ.msu.ru
